Когда стемнело, в их камеру вошел начальник тюрьмы – один, без охранника.

– Рейке, – тихонько позвал он Роберта, косясь на спящую Фоли.

– Да, сэр.

– Посмотри-ка на мою ауру, – шептал начальник тюрьмы. – Ты видишь ее?

– Уберите фонарь, – попросил Роберт. – Глаза слепит.

– Нет, чепуха все это, – пробормотал офицер.

В замке заскрежетал ключ. Когда глаза Роберта привыкли к темноте, он заметил, что Фоли проснулась и молча смотрит на него.

Начальник тюрьмы вернулся под утро – как видно, его мучила бессонница.

– Эй, Рейке, – прошептал он, поднимая над головой фонарь, – я прикрою свет, а ты посмотришь на ауру.

– Не стоит, – спокойно ответил Роберт, продолжая сидеть на полу. – Держите фонарь над головой.

– У меня мало времени.

– Неправда. Времени у вас более чем достаточно. Вы просто устали. – тихо и монотонно говорил Роберт.

– Устал – святая правда!

Роберт улыбнулся.

– Прошлой ночью и позапрошлой ночью – плохие сны. Помните?

– Мне сны не снятся.

– Вы спали и видели сон, только вам казалось, что это происходит наяву. – В голосе Роберта послышалось сочувствие. – Иногда плавучая тюрьма представляется вам кошмарным сном, который длится бесконечно.

– Откуда ты знаешь?

– Я это вижу, – просто ответил Роберт.

– Я болен? – испугался начальник тюрьмы. – Печень… аура… Ты видишь мою ауру? Роберт долго и внимательно смотрел на него.

– В вашем теле поселилась болезнь, потому что ваш разум болен. Вам все досаждают – и начальство, и подчиненные.

– Вот-вот! – подхватил он, но тут же буркнул себе под нос: – Чушь собачья!

– Я не могу говорить только то, что вы хотите услышать. Вы же сами знаете – что-то не так. А от меня ждете, чтобы я вас успокоил.

– Значит, что-то и в самом деле не в порядке, – прошептал начальник тюрьмы.

– Вы больны, потому что вас обманули. Если вы и дальше позволите обманывать себя, то умрете.

– Какой обман? Кто меня обманул?

– Вам лучше знать.

– Не понимаю.

– Тогда уходите, – резко сказал Роберт и нетерпеливо махнул рукой. – Больше я ничем не могу вам помочь.

– Нет-нет! Я подумаю, вспомню. Помоги мне!

Роберт встал, звякнули наручники.

– Я искренне хочу помочь вам. Мне больно видеть, как вы страдаете.

– Страдаю, страдаю!

– Когда это началось? Можете вспомнить?

– Нет. Боль была всегда.

– Это не так. Когда приходит боль, нам кажется, что у нее нет начала и конца. Индусы называют это авидия – неведение и мираж. Но вы должны преодолеть это состояние и попытаться понять, что явилось причиной ваших страданий. – Роберт вперил в лицо офицера пристальный изучающий взгляд. – Это началось… не так давно. Неделю или две назад.

– Я не уверен. Думаю… – Начальник тюрьмы прикусил губу и кивнул. – Да, наверное, неделю.

– Знаю, – мягко промолвил Роберт. – Знаю. К вам кто-то приходил. Офицер отрицательно потряс головой, но вдруг замер. – Да, – продолжал Роберт. – Кто-то приходил.

Начальник тюрьмы едва заметно кивнул и прислонился к стене.

Роберт протянул руку ладонью вниз, растопырив пальцы, потом сжал кулак.

– Здесь то, что он вам передал.

На ладони сверкнула золотая гинея. Фоли и офицер изумленно ахнули.

– И это вас убьет, – заключил Роберт. – Вот как вас обманули.

– Что ты хочешь сказать?

– Вы знаете что. Деньги вас погубят.

– Вздор! Это просто фокус.

– Возьмите монету, – приказал Роберт. Начальник тюрьмы схватил гинею и зажал в кулаке.

– Держите ее крепче. – Роберт зловеще усмехнулся. – Не отпускайте. Это же ваши деньги.

Рука офицера задрожала. Он вскрикнул, выронил монету, поднес ладонь к глазам и принялся дуть на нее, как будто обжегшись.

– Теперь поняли? – спросил Роберт.

– Я умираю! – в ужасе прошептал офицер. – Умираю, потому что взял у них деньги и отдал приказ посадить вас в тюрьму.

– Я хочу помочь вам. Вы должны оказать мне содействие.

– Что я должен делать?

– Назовите имена тех, кто вас обманул.

– Я не знаю их имен! Клянусь!

– Кто принес вам деньги?

– Он не назвал себя. А я не спрашивал.

– Конечно, не спрашивали. Но вас хотели поймать с поличным. Это западня. Все подстроили ваши начальники. Если об этом станет известно, вас обвинят во взяточничестве и повесят.

– Боже милосердный! – прошептал офицер, в ужасе вытаращив глаза.

Роберт умолк. Фоли ждала, затаив дыхание. Тишину нарушал только плеск волн за бортом плавучей тюрьмы.

– Я хочу, чтобы вы вышли отсюда сегодня же, – наконец промолвил начальник тюрьмы. Роберт покачал головой:

– Не знаю, возможно ли это.

– Я сам этим займусь! Они у меня попляшут – грязные ублюдки! Поймать меня с поличным? Сами-то хороши, взяточники!

– Так всегда, правда? – заметил Роберт.

– Клянусь Богом, истинная правда! А теперь ждите. Я скоро вернусь.

Роберт сидел у двери, приложив ухо к зарешеченному окошку, и прислушивался. Он ни словом не обмолвился с Фоли, но видел, что она по-прежнему внимательно наблюдает за ним.

– У тебя столько талантов! – восхищенно прошептала она.

Он покачал головой, и Фоли поняла, что сейчас его нельзя отвлекать. Роберт здесь, рядом. Она верила в него – эта вера всегда жила в ее сердце. Былые сомнения растаяли без следа.

Роберт сам себе удивлялся. Хотя ему не раз приходилось видеть, как Шри Раману заставляет самых отъявленных скептиков плясать под свою дудку, Роберт никак не думал, что тоже способен на такое. Но убедить начальника тюрьмы не составило труда. Он оказался человеком легковерным. Дебют Роберта прошел удачно.

Правда, офицер в любой момент может передумать. Настоящие йоги обладают магическими способностями, а Роберт знаком лишь с теми методами, которым научил его Шри Раману, и вряд ли может считать себя истинным гуру.

Странно, но Роберт ни секунды не сомневался, что ему удастся повлиять на этого человека. Он интуитивно угадал, чего боится начальник тюрьмы. Страх болезни, смерти, гнева вышестоящих – все это могущественные силы, которые Роберт привел в действие. Теперь оставалось только ждать, когда они сделают свое дело. Ждать и надеяться.

Фоли очнулась от дремы. Роберт тряс ее за плечо. Он сунул ей одежду – красный форменный мундир, рубашку, панталоны. Роберт успел побриться, снял наручники и теперь застегивал черные гетры поверх таких же панталон, что лежали на коленях у Фоли. Она встала и попыталась расстегнуть пуговки на спинке желтого платья, в котором была в Воксхолле. Платье было безнадежно испорчено, но ленточки и пуговки, которые Фоли и Мелинда пришивали долгими зимними вечерами, готовясь к лондонскому сезону, развязать и расстегнуть оказалось не так легко. Вряд ли ей удастся раздеться без посторонней помощи. В висках стучало, голова раскалывалась от боли.

Она издала слабый стон отчаяния, и Роберт тут же пришел ей на помощь, быстро и ловко расстегнув пуговки и развязав ленточки. Понимая, что скромность в данный момент неуместна, Фоли сделала попытку помочь ему, но Роберт нетерпеливо оттолкнул ее руки и резким движением стянул с нее платье через голову. Корсет упал на пол, и Фоли осталась в одной сорочке, дрожа от холода. Роберт помог ей надеть рубашку. Фоли присела на койку и стала натягивать панталоны. Роберт накинул ей на плечи сюртук – он оказался ужасно тяжелым – и, когда Фоли застегнула пуговицы, скрепил белые кожаные ремни, перекрещенные на груди, серебряной пряжкой. Амуниция охранника напоминала лошадиную сбрую. Роберт прицепил к ее поясу саблю и застегнул гетры, которые так и норовили сползти вниз. Ботинки оказались ей велики, и Фоли осталась в вечерних туфельках.

К мундиру полагалась офицерская шляпа с плюмажем, которую Фоли осторожно надела, предварительно подобрав волосы. Роберт окинул ее взглядом и усмехнулся. Фоли расправила плечи и вздернула подбородок, стараясь придать себе воинственный вид, и шляпа слетела с ее головы. Пока она возилась со шляпой, в дверь постучали. Фоли замерла, похолодев от ужаса. Под дверь кто-то просунул ключ.

Роберт поднял его, подмигнул Фоли и вставил ключ в замок.

По-видимому, начальник тюрьмы счел излишним обсуждать с ними план побега. Одежду он перебросил через окно в двери, ключ тоже подсунул без каких-либо инструкций.

Роберт не стал тратить время на бесполезные размышления. Фоли мало походила на офицера. Впрочем, ее вполне можно принять за подростка, а кровь на виске и темные круги под глазами отвлекут внимание от ее женственной фигуры. Она старалась держаться прямо, сжимала рукоятку сабли и сурово хмурилась. У Роберта защемило сердце от любви и страха за нее. Если бы он мог обнять ее, защитить от всех невзгод, убить всех драконов и улететь вместе с ней из этого ужасного места!

Они вышли в узкий темный коридор, и Роберт запер дверь каюты. Фоли легонько коснулась его руки и прошептала ему на ухо:

– Мы забыли про сэра Говарда!

Роберт едва не выругался. Он собирался сразу подняться на верхнюю палубу и поскорее ускользнуть. Дингли могут повесить, и Роберт не особенно сожалел по этому поводу. Но Фоли вцепилась в его рукав, с мольбой заглядывая ему в глаза.

Он согласно кивнул, хотя понятия не имел, где держат Дингли. Впереди виднелась лестница наверх. Куда именно – Роберт не знал. Другого пути нет: в противоположном конце коридора – тупик. Роберт сделал Фоли знак следовать за ним и решительно двинулся к лестнице.

Как оказалось, ступеньки вели на верхнюю палубу. В густом утреннем тумане деловито расхаживали охранники. Роберт остановил поваренка, который тащил пустой бочонок.

– Где тут у вас одиночные камеры?

– Сэр? – испуганно встрепенулся мальчишка.

– Я должен забрать узника из одиночной камеры. – Роберт потряс ключом от камеры Дингли. – Никак не могу найти ее в этой чертовой дыре! Внизу камер нет.

Поваренок подозрительно сощурился.

– Подождите меня здесь, сэр, я вас проведу.

Роберт кивнул. Мальчишка исчез в молочно-белом тумане, а он остался ждать. Послышались шаги, звон цепей, и из тумана показались узники. Их сопровождали два охранника с дубинками – один шел впереди, другой замыкал колонну. На Роберта они посмотрели с подозрением и неприязнью. В этот момент на палубу выбралась и Фоли.

Роберт коснулся рукой шляпы, приветствуя охранников. Те после некоторого замешательства тоже его поприветствовали. Колонна арестантов выстроилась у камбуза, в руках заключенные держали оловянные кружки. Появился уже знакомый Роберту поваренок и стал разливать по кружкам какое-то неаппетитное месиво. Узники жадно набросились на еду.

Роберт и Фоли стояли рядом. Один из заключенных, только что покончивший с содержимым кружки, ухмыльнулся и подмигнул Фоли:

– Что, парень, попал в переделку?

Охранник ткнул его дубинкой в бок.

– Эй, веди себя почтительно с начальством!

– Начальство! – Узник дерзко усмехнулся, показав желтые зубы. – Этот безусый юнец – начальство?

Фоли издала звук, напоминающий угрожающее шипение котенка. Арестанты расхохотались. Роберт тоже усмехнулся, притворившись, что его позабавило поведение подчиненного. Фоли вспыхнула, глаза ее метали искры. Охранник снова пихнул узника дубинкой.

– Любой честный человек стоит выше тебя по положению, Норрис! Извинись немедленно.

– Ах, сэр! – ничуть не смутившись, прогнусавил Норрис, сделав комический реверанс. – Глубоко сожалею, что оскорбил вас! Но что поделать, если вы похожи на хорошенькую девочку?

Роберт заметил, как напряглась Фоли. Прежде чем она успела сказать или сделать какую-нибудь глупость, он счел за лучшее вмешаться:

– Хватит! У меня нет времени выслушивать всякий вздор! Где держат Херста?

– Херста? – переспросил охранник.

– Он ищет одиночные камеры, – подхватил поваренок. – Я хотел его проводить.

– Ну так и проводи. У него, должно быть, важное поручение.

– А кто за меня сделает работу? – пробурчал мальчишка, выскребая остатки еды из бадьи в бочонок.

– Живо отведи их, наглец! – приказал охранник. – И вы тоже пошевеливайтесь! – рявкнул он на заключенных.

Когда узники, гремя цепями, ушли, поваренок вытер руки о передник.

– Идите за мной.

Роберт двинулся за ним, стараясь не терять его из виду в тумане, благо это было нетрудно – поваренок шел вразвалочку и явно не торопился. Когда они снова спустились по лестнице на нижнюю палубу, в нос им ударил отвратительный спертый запах тюрьмы.

Одиночные камеры располагались в трюме. Вдоль палу бы сидели узники, прикованные цепями к балкам. Поваре нок наклонился, чтобы поднять крышку люка, Роберт по мог ему. Запах нечистот, застоявшейся воды и гнилого дере ва буквально валил с ног. Поваренок злорадно ухмыльнулся и сделал Роберту знак спускаться вниз.

Фоли потянула Роберта за фалду форменного сюртука. Он оглянулся и увидел, что она зажимает рот и нос ладонью. Испугавшись, что она вот-вот упадет в обморок, Роберт поморщился и коротко приказал:

– Оставайся здесь с мальчишкой.

«А еще собиралась спасать Дингли!» – подумал он не без злорадства.

Роберт вдохнул зловонный воздух и начал спускаться в трюм. Крысы с писком бросились врассыпную, завидев слабый свет, пробивавшийся из люка. Роберт подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и осмотрелся вокруг.

Заметив три деревянных ящика, он понял, что это и есть так называемые одиночные камеры, скорее напоминавшие мышеловки. В такой клетке человек не мог выпрямиться во весь рост и сидел на полу.

Трюм снова погрузился в непроглядный мрак, и Роберт вскинул голову. Крышка люка захлопнулась. Он крикнул, требуя поднять крышку, но на палубе слышалась какая-то возня, раздавались чьи-то вопли. Кто-то пронзительно завизжал, и крышка люка поднялась.

Роберт с замирающим сердцем взглянул вверх и, к своему немалому облегчению, увидел в люке Фоли. Она махнула рукой, давая знать, что все в порядке. Роберт понятия не имел, что произошло, но решил, что надо торопиться.

– Дингли! – шепотом позвал он, постучав в первый ящик. В ответ раздался жалобный приглушенный стон.

– Это Кэмбурн, – сказал Роберт и вставил ключ в замок.

– Выпустите меня отсюда! – взвыл сэр Говард.

– Вылезайте, да поживее! – Роберт распахнул дверцу ящика. – Соберитесь с мыслями и делайте то, что я вам скажу.

Дингли выполз из своей «камеры» и тяжело привалился к стенке ящика.

– Мы сейчас поднимемся наверх, – тихо продолжал Роберт. – Что бы ни случилось, молчите.

Сэр Говард закашлялся и кивнул. Роберт взглянул вверх – в отверстии люка никого не было.

– Мы поднимаемся! – крикнул он.

Роберт надеялся, что Фоли догадается вытащить саблю из ножен. Но если она и сделает это, вряд ли будет выглядеть устрашающе. Дингли проворно полез вверх по лестнице, несмотря на цепи и кандалы. Роберт подождал, пока он не выберется из люка, и полез следом.

Очутившись на нижней палубе, он увидел, что Фоли стоит, приставив меч к переднику поваренка. Узники молча наблюдали за ними.

– Он пытался закрыть вас в трюме! – сообщила Фоли.

– Это была шутка! – крикнул мальчишка. Рука его была в крови. – А он ранил меня! Роберт кивнул Фоли:

– Благодарю. Пошевеливайся, Херст! А ты, парень, закрой люк, если тебе так не терпится это сделать.

– Я все расскажу начальнику! – Мальчишка попытался проскользнуть мимо них. Роберт взял его за плечо и подтащил к люку.

– Заткнись! – прорычал он. – Или я спущу тебя в трюм к крысам. – Поваренок захныкал, вытаращив глаза. – Будешь молчать?

– Да, сэр!

Роберт отпустил его, приказав Фоли:

– Присматривай за ним.

Она кивнула и, махнув саблей, подтолкнула поваренка вперед. Роберт мысленно поклялся, что покроет поцелуями ее синяки, если они выберутся отсюда.

Только когда это случится? До сих пор все шло гладко, но Роберта терзали мрачные предчувствия.

Путь на верхнюю палубу не занял много времени. От Дингли несло, как от сточной канавы, он подслеповато сощурился.

Начальник тюрьмы уже поджидал их на палубе. Роберт похолодел – что, если офицер передумал? Но тот окинул подозрительным взглядом сэра Говарда и кивнул.

– Усадите его в лодку, – коротко приказал он и напра вился к своей каюте.

Охранник отпер железные ворота на корме трехпалубного судна. Крутая лестница спускалась к шлюпке, привязанной у ее подножия.

– Я провожу вас в лодку, сэр, – подобострастно предложил поваренок.

– Нет нужды, – отрезал Роберт. – Посторонись. – Он кивнул Фоли, чтобы та спустилась первой, но она следила за поваренком, явно ему не доверяя. Роберт сгреб цепи Дингли и ткнул его саблей в спину, подталкивая к воротам.

– Остановитесь! – прогремел сзади них властный голос. Роберт похолодел. Он обернулся – к ним приближался высокий человек.

– Что здесь происходит? – Неизвестный сердито воззрился на Роберта. – Меня не предупредили, что сегодня утром будут забирать заключенных!

– Обратитесь к начальнику тюрьмы, сэр! – возразил Роберт. – Меня тоже не уведомили, что я должен сообщать всем и каждому о цели своего прихода.

– Это совершенно против правил! Я этого не допущу! – Человек шагнул к ним, схватил Дингли за цепь наручников и потащил обратно на палубу.

– Не трогайте моего арестанта! – злобно крикнул Роберт.

– Как бы не так!

– У меня приказ! – продолжал упорствовать Роберт. – Спросите начальника тюрьмы! Мы задержались и уже опаздываем, но я так и быть подожду минут пять, пока вы с ним переговорите.

– К черту начальника тюрьмы! – взревел неизвестный. – За это отвечаю только я! Знаю я вас – так и норовите обвести меня вокруг пальца! – С этими словами он нагнулся и принялся осматривать кандалы Дингли.

– Кто вы такой, сэр, чтобы оскорблять меня? – взвился Роберт.

– Я тюремный казначей, сэр. – Он с торжествующим видом потряс замком кандалов. – Вот, видите номер? Это наши кандалы! Снимите их с арестанта!

Роберт оторопел.

– Снять кандалы?

– Именно! Носите с собой свои кандалы! Вы что, ни разу не перевозили арестантов, осел вы этакий? Если каждый будет забирать узников с нашими кандалами, что нам-то останется?

– Прошу прощения, сэр! – Роберт сурово сжал губы. – Меня не предупредили.

– Наплевать мне на это! – продолжал бушевать казначей. – Не позволю вам забирать мои кандалы. Вы должны снять их с арестанта перед тем, как покинете судно. – Он вытащил из жилетного кармана связку ключей, отделил один ключ и протянул Роберту, сморщив нос.

– Черт, как он воняет! Сделайте это сами, сэр.

Роберт молча освободил сэра Говарда от цепей и, поднявшись, рявкнул на него:

– Не вздумай бежать, подлец!

Дингли кивнул, глядя прямо перед собой.

– Возьмите, сэр. – Роберт швырнул ключ казначею. – Идем, парень, – обратился он к Фоли. – Нам надо спешить – мы опаздываем уже на целый час.

Он, нагнувшись, прошел в ворота, таща за собой Дингли. Фоли шла сзади. Роберт уже спускался, когда услышал пронзительный крик Фоли – от этого крика кровь застыла у него в жилах. Раздался громкий всплеск. Роберт оглянулся – Фоли на лестнице не было. На палубе мелькнула фигурка поваренка.

Дингли растолкал казначея и охранников, сгрудившихся у ворот, и прыгнул за борт. Роберт быстро спустился по ступенькам, сел в шлюпку и принялся грести. Он слышал, как Фоли и Дингли барахтаются в воде совсем рядом, но в густом тумане не мог ничего разглядеть.

– Спустите на воду еще одну шлюпку! Мы его догоним! – раздались голоса на верхней палубе.

– Замолчите все! – крикнул Роберт.

Наступила тишина, которую нарушал только отдаленный всплеск. Роберт принялся яростно грести, направляя туда шлюпку. Но течение сносило его.

– Фолли! – крикнул он.

– Ты слышишь меня?

В ответ донесся слабый крик. Роберт заметил в воде что-то темное – это оказался ее красный мундир.

– Фолли!

– На помощь! – Это был голос Дингли, хриплый, осипший. – Помогите нам!

Роберт греб изо всех сил – теперь всплеск послышался совсем рядом. Проклиная туман, он продолжал грести и наконец увидел их – сэр Говард плыл, одной рукой поддерживая Фоли. Роберт протянул ему весло, и он ухватился за него. Фоли, ловя ртом воздух, первая забралась в шлюпку, едва не перевернув ее, а следом за ней и сэр Говард. Дингли уселся на корме и обхватил Фоли за плечи.

– Дайте ей свой сюртук, Кэмбурн. Она вся дрожит.

Роберт передал ему красный сюртук, и Дингли накинул его на Фоли. Она дрожала всем телом, зубы ее выбивали Дробь, мокрые волосы прилипли к лицу. Пушечный залп разорвал тишину. Фоли встрепенулась.

– Что это?

– Корабельная пушка, – ответил Роберт. – Сигналят, что сбежал арестант.

– Гребите к берегу, – приказал Дингли. – Да поживее.