Выбежав из "Кристалла", Мэйтон подался в город. Долго блуждая по злачным местам и везде натыкаясь на нечаянных знакомых, он ругал, на чем свет стоит сегодняшние гуляния. Наконец, он забрел в самую незнакомую часть города на северной окраине.
Солнце, успевшее скрыться за горами, погрузило предгорья во мрачные сумерки. Бедняцкие лачуги здесь соседствовали с домами подобротней, но все же, не такими зажиточными и роскошными, как в центре. Чумазые мальчишки и писклявые девчонки, пускали мусор в сточных канавах, а увидев мало-мальски опрятно одетых граждан, налетали стайкой и просили милостыню.
Мальчики постарше, цепко оглядывали зазевавшихся прохожих на наличие у них, личных сбережений.
Девочки постарше, но все равно, еще почти дети, уже промышляли самой распространенной профессией легкодоступных "ночных фей". Выстроившись в рядочек возле дома с большими окнами, с грязными занавесями, (изображающими шторы, как в богатых кварталах). Они кокетливо строили глазки всем проходящим особям мужского пола. Не обошли вниманием и его. Мэйтон мазнул по ним взглядом, но не найдя того, что нужно прошел мимо.
Увидев первое попавшееся мало-мальски чистое питейное заведение, он направился туда. Он не боялся, что его побьют, или оберут. С эльфами связывались редко, себе дороже. Да и он и сам, не дурак подраться. Бывало, и сам напрашивался и провоцировал.
Грязный дощатый пол, надежно укрытый под слоем грязи, был присыпан прелой соломой. Напротив двери - стойка бара, по обе стороны от нее по три стола, с давно не скоблеными, липкими столешницами и лавками. И с одной и с другой стороны, было занято по одному столу. Справа горькие пьяницы, видимо из местной сапожницкой, мимо которой он проходил недавно. Слева компания разудалых выпивох. Двое парней, и две девушки, юного, но потасканного вида. Оценив это за несколько мгновений, и найдя наконец, то что нужно, Мэйтон направился в сторону "молодежи".
При виде приличного посетителя хозяин заведения, накинул на руку давно не стираное полотенце, которым только что ковырялся в носу. И двинулся на него, словно дикий вепрь на охотника.
-- Чего желает глубокоуважаемый эльф? -- заглядывая сальными глазками и дыша перегаром в лицо, поинтересовался хозяин, улыбаясь гнилой улыбкой.
-- Вина. Желательно, не разбавленного потребовал эльф, -- мужик кивнул и попятился. По дороге сграбастав с соседнего пустого стола, щербатую миску с солеными орешками вперемешку с сухарями, он поставил ее перед дорогим гостем.
Кода хозяин отбыл за вином, Мэйтон подумав, все же потянулся за орешком, так как позавтракать сегодня так и не успел. Но тут же отдернув руку поморщился. Нахально продираясь меж орехов, и сухарей, на поверхность угощения вылез упитанный таракан. И поводя деловито усами, вновь удалился в недра своего законного жилища. Рядом орехи и сухари тоже шевелились, выдавая коренных жителей миски.
Мэйтон содрогнулся.
"Может ну его, все во тьму? Найду Кейт, завалимся в "Кристалл", и проведем еще один веселый вечер? Ну, уж нет!" -- спорил сам с собой эльф. " У него с самого начала была цель, и он стоит вплотную к ее осуществлению. Остался всего один, последний шаг. Только бы учитель не узнал! Не хотелось бы его подвести. Он славный человек!".
Посмотрев за дверь на быстро темнеющее небо, он стал цедить, только что принесенное, дрянное, разбавленное кислое вино, наблюдая за шумной компанией. Он даже пытался не задумываться о том, чего это туда набадяжил этот прохвост трактирщик. "Вон, сальные глазки щурит, небось думает, кому заказ на него кинуть?" Здесь так всегда. Видят богатенького клиента и тут же кидают "крысам" заказ. И им пожива и трактирщику процент.
Тем временем, за соседним столом разгорелись нешуточные страсти. Девица визжала, и притворно отбиваясь от домогательств со стороны рябого ухажёра, с лицом, покрытым безобразными оспинами.
-- Да я скорее с эльфом лягу, чем с тобой, патлатая твоя рожа! -- верещала она.
Мэйтон проникся гордостью за себя, узнав, что эта сиятельная особа предпочла его, своему рябому дружку.
Он присмотрелся к ней внимательней. Девчонка была подходящая, еще не совсем потасканная. В простецком платьице, с волнистыми рыжеватыми волосами. А если отмыть, то может и золотистыми. Голубые глаза, густо и неумело подведенные уже размазавшейся косметикой, аккуратный носик, пухлые капризные губки.
Она елозила на коленях у рябого, и жеманно хихикала.
"И кто людских женщин учит одному и тому-же!? Или они сразу с этим рождаются?" с отвращением думал Мэйтон, слушая ее вопли.
-- Эй, эльф! Не хочешь мою девку полапать?! -- обратился к нему рябой, тем самым, почему-то, насмешив до визга всех собравшихся, -- Один золотой, и до утра делай с ней что хочешь.
Товарищи заулюлюкали, а девица все так же сидя у него на коленях, обернулась, и дала ему затрещину. Чем еще раз развеселила пьяную компанию, во главе с ее ухажером, а рябой, оказался вдобавок еще и щербатым.
"Надо же, как оно обернулось, а я думал, будет сложнее" -- размышлял эльф.
Мэйтон не стал сразу поворачиваться. Приняв скучающий вид, он демонстративно, глотнул паршивого пойла, и сделав свой самый надменный взгляд, на который только был способен, наконец, удостоил их своего взора.
Молча осмотрев притихшую компанию, он встал, кинул пол-медяка за жидкость поданную трактирщиком, (больше она и не стоила), и подошел ближе к соседнему столику. Девчонка подалась вперед и робко привстала с колен рябого, одергивая подол задранного платья.
Он бесцеремонно схватил ее за локоть, встряхивая, словно тряпичную куклу, подтянул ближе, и свободной рукой приподняв верхнюю губу, осмотрел зубы, словно лошади. Бывший правообладатель Рыжей, полез было защищать прекрасную даму, но был мягко опрокинут обратно, а брошенный в его сторону золотой, тут же решил все проблемы.
Эльф и его новая "знакомая", тут же покинули заведение, окунувшись в ночь улицы. Хорошо видевший в темноте Мэйтон волок за собой спотыкающуюся девушку. Она неловко семенила за ним, и на все свои вопросы, получала только угрюмое молчание. Не выдержав, она все-таки расплакалась, поняв, что добром все это не кончится.
Он тихо нырял в подворотни, и ловко обходил засады. На пути так никто у него и не встал.
Наконец найдя укромный тупичок, он остановился и притянул девушку к себе. От нее пахло дешевым парфюмом, табаком и потом. Она робко стала оседать на колени, подумав, что именно этого ему и надо. Но эльф резко поставил ее обратно на ноги, а потом грубо толкнул спиной к стене. Девчонка всхлипнула и заскулила.
-- Смотри мне в глаза! -- потребовал эльф. Одной рукой он крепко удерживал ее голову за подбородок, придавив к стене, чтобы не трепыхалась, а другой схватился за свой кристалл, висящий на шее. Это был личный накопитель энергии, и имелся у каждого заканчивающего образование мага. Она не посмела ослушаться и сделала то, что он просил. Их взгляды встретились: испуганно-затравленный, и повелительно-страшный.
Через мгновение глаза эльфа засветились мертвенно-голубым, и девчонка, обмякнув, свалилась ему на руки.
-- Ну, наконец-то, -- устало буркнул эльф. И взвалив её себе на плечо, окольными путями отправился в обратный путь.
Косых взглядов он не боялся, в городе сегодня гулянья, так что у стражи вряд ли возникнет много вопросов. Пропетляв по переулкам, он влился в яркий праздник города.
В толпе он делал вид, что просто несет на руках пьяную подружку домой. То, поставив ее на ноги, изображал влюбленных, целовавшихся возле стены. То, взяв ее за талию, начал кружиться в танце вместе с остальным народом на площади. То, просто подволакивал, положив ее голову себе на плечо.
"Дорогая, тебе сегодня сказочно повезло! Признайся, не часто тебе приходилось танцевать в обществе эльфа? Да, а теперь и вовсе долго не представиться. Лови момент, милочка...", -- бубнил Мэйтон себе под нос, протаскивая её обмякшее тело сквозь толпу.
Стражи было много, но внимания он все же не привлек. Потому как людей в похожем состоянии было предостаточно.
Здание Академии вместе с прилегающим парком и территориями, было обнесено забором. Невысокой кованой оградой с красивыми виньетками и розетками. Однако через забор было не перелезть, так как на ограду было наложено особое заклинание охраны. Пришлось идти через вахту. Вахтер, пожилой старичок, как всегда посмеиваясь в седые усы, беспрепятственно пропустил эльфа-сердцееда. А Мэйтон в свою очередь, сунул ему полсеребрушки за молчание. "Прикормленный" дед еще ни разу не подводил.
"Ну вот, полдела сделано", -- подумал Мэйтон, придя в свою комнату и сбросив ношу на пол возле кровати. "Еще постель провоняет", -- подумал он, -- "Ей все равно не привыкать, а мой пол, явно будет почище ее собственной кровати".
Заперев дверь, он принялся к нанесению на пол рисунка.
Нарисовав посередине комнатушки пентакль, Мэйтон уложил в его середину девушку. Расставил по краям черные свечи и вывел руны удержания. Теперь она от него никуда не денется. Пусть полежит, пока он сходит на встречу с продавцом рукописей. Свечи магические, пожара не будет. Захватив со стола небольшой замшевый мешочек, в котором лежали два последних изумруда - все, что осталось от бывших сбережений, он запер комнату, и спустившись в низ, выскочил на улицу.
До полуночи оставалось не так много времени. Надо было торопиться. Встреча была назначена у старого заброшенного причала. Если напрямик, то за четверть часа можно управиться.
Миновав сторожку со спящим охранником, он, сорвавшись с места побежал.
Совсем как раньше, дома. С лету перемахивая невысокие заборы, и повергая собак в истерический лай. В этой части города народа было немного. Но чем ближе к центру, тем людей становилось все больше. Ему пришлось сбавить темп и петлять, словно безумному зайцу в переулках и узких проходах.
В одном из таких, он нечаянно нарвался на чужую драку. Трое пьяных мужиков, молча сопя словно вепри, мутузили четвертого. Уже собравшись поискать новый путь, он развернулся, чтобы бежать, но чей-то кулак неожиданно угодил ему в скулу. Видимо, худощавый эльф показался им легкой добычей, а может, просто промазали.
Мэйтон потерял равновесие, но не упал, а двинул в ответ, вслепую с разворота, попав как раз в обидчика. Тот отлетел к стене и стек по ней, словно содержимое ночной вазы. Бывшие соперники, перехрюкнувшись - ибо нельзя назвать человеческой речью, тот язык, на котором они сейчас общались, объединились, и решив количеством одолеть наглого эльфа, двинулись на него. В их нынешнем состоянии, им было все равно кого бить.
Под одного он поднырнул, на ходу пихнув локтем в живот, другому, резко двинул кулаком в бок, по и так многострадальной печени. Обернувшись, разбил нос третьему. И с сожалением о потерянном времени, бросился дальше по переулку. Оставив неудачников кряхтя собирать свои кости с мостовой.
Выбежав к набережной недалеко от места встречи, он сбавил темп, и пошел просто быстрым шагом, восстанавливая дыхание.
Оставив за спиной суету праздничного города, Мэйтон погрузился в спокойствие мерно накатывающих на берег волн. Тут было безлюдно. Даже вездесущих влюбленных парочек не было. Сегодня все были на площади.
Пахло морскими водорослями, мокрой древесиной, солью, и немного тухлой рыбой.
Оказалось, что продавец уже ждет его.
С противоположной стороны пирса, так, чтобы со стороны города не было видно, он сидел на перевёрнутой вверх пробитым днищем, старой коре. Завернутый в объемную хламиду, видимо оберегая себя от сырости, лица было почти не различить, только торчала наружу небольшая седая бородка.
Мэйтон еще вчера неважно рассмотрел его, но эту бородку запомнил.
Человек вздрогнул от неожиданности, когда эльф, хрупнув камнями, спрыгнул с досок пирса к нему на другую сторону.
-- Вечер добрый, -- первым поздоровался незнакомец.
-- И вам не хворать, -- вежливо, но все же с холодцой в голосе ответил Мэйтон, -- Вы принесли то, то я просил? -- Чуть более требовательно, чем надо, сразу спросил он. И потянулся за мешочком на поясе.
Человек неодобрительно фыркнул, -- "Нет, чтобы сначала представиться, поболтать, о том, о сём...", -- Но смолчал, покряхтев, и повозившись в складках своей накидки, вынул наружу несколько исписанных пергаментных листов. Даже в свете лун, было видно, какие они древние. Однако шрифт и рисунки хорошо различимы, видимо зеленые эльфийские чернила были сделаны на совесть. Мэйтон взял их в руки, и пробежав глазами каждый, удовлетворительно кивнул и бросил в сторону торговца мешочек с камнями.
Человек ловко поймал плату, проверил, и она тут же исчезла в складках его одежды.
-- Можно вас спросить, молодой человек, что вы намерены с ними делать?
Эльф непонимающе посмотрел на него. Какая ему теперь разница-то?!
-- Я не просто так спрашиваю Вас, -- не дожидаясь ответа, сказал незнакомец, -- Это опасные знания, и я счел своим долгом предупредить Вас об этом.
-- Во первых, я не человек, -- холодно процедил Мэйтон, -- А во вторых, если они опасны, то зачем вы продали мне их, и зачем вообще спрашиваете, что я намерен с ними делать, не сочтите за грубость, но это уже не ваше дело, -- с вызовом закончил он.
Незнакомец вздохнул, и нравоучительно подняв вверх указательный палец, "Совсем как его учитель, подумалось Мэйтону", промолвил: -- Мое дело предупредить. Все остальное будет на вашей совести.
Он молча развернулся, не сказав больше не слова, и не оглядываясь, неспешно пошел вдоль кромки воды, по направлению к городу, оставив эльфа в легком недоумении.
Однако мысли о распластанной на полу девчонке в пентаграмме, быстро вытеснили все сомнения. Надо спешить!