Мэйтон ввалился в комнату и захлопнул за собой дверь на замок. Девушка лежала на полу, так же, как он ее и оставил. Свечи, трепеща пламенем, тихо потрескивали, наполнив комнату загадочным светом и запахом воска.

Сотворив световой шар, он упал на колени рядом с подопытной, и торопливо начал читать полученные листки. 

От нетерпения и волнения, руки дрожали, и его немного потряхивало. Был бы кто сейчас рядом с ним, то наверное испугался: волосы растрепаны, взгляд блуждающий и дикий, на скуле большой синяк со ссадиной, а наполовину оторванный в драке рукав рубашки, он даже и не заметил. 

По мере чтения заклинаний, кристалл на его шее то вспыхивал бледно-синим сетом, то гас. Тренируясь, он слабо перебирал пальцами, делая специальные жесты, нужные в обряде, быстро шевелил губами, бегая глазами по строчкам, по мере чтения все больше и больше успокаиваясь. И только нездоровый блеск в посветлевших от магии глазах, говорил о его внутреннем напряжении.

Наконец, дочитав до конца, он вспомнил о своей помощнице. Обряд надо начинать через четверть часа, а ее все нет! Не выдержав, он отправился к ней.

Пролетев вихрем маленький коридорчик (Кейт жила на противоположной стороне), он без стука ворвался в комнату. 

То, что он увидел, не подлежало никакому описанию. На разобранной кровати, среди простыней и подушек, словно две лесные нимфы в ярком лунном свете, лежали Кейт и Талли. Последняя была сверху.

От неожиданности Мэйтон так и застыл на пороге, потеряв дар речи. А застигнутые врасплох девушки, взвизгнув, занырнули обратно под одеяло. Мэйтон сотворил световой шарик, чтобы найти точное подтверждение своим глазам. А через мгновение, пунцовая и не менее злая Талли вынырнула откуда-то из-под подушки, не стесняясь встала во весь рост посередине комнаты, и накинулась с руганью на эльфа.

-- Ты что себе позволяешь, а? -- в гостя полетела подушка, -- Стучаться тебя не приучили, гоблина лесного?

-- И это мне говорит городская ковырялка!? -- Прошипел он в ответ, быстро опомнившись и ловя подушку.

Талли, как раз хотела что-то сказать, но подавилась воздухом. Однако нашлась быстро:

-- Да кто бы говорил!? Кобель недоделанный! 

Подушка полетела обратно, но Талли, ловко увернувшись, показала ему неприличный жест и стала демонстративно неторопливо одеваться, проигнорировав улетевшую в открытое окно постельную принадлежность. 

Неприятный момент терял свою неожиданность, а обмен любезностями исчерпал себя.

Мэйтон хмыкнул и философски заметил, -- Мне природой заложено, в отличие от тебя... -- и показав в ответ не менее обидное, демонстративно от нее отвернулся.

А Кейт, как застигнутая грозным отцом дочь, в объятьях зеленого недоросля, выползла из простыней красная, словно вареный рак, и поспешно натянула свое платье и туфельки.

Мэйтон проигнорировав присутствие здесь Талли, в свою очередь, перекинулся на нее.

-- Я когда просил тебя прийти!?

-- Ты что, моя мать, чтобы меня контролировать!? -- взвизгнула раздосадованная и пристыженная Кейт.

-- Я так часто тебя о чем-то прошу? -- укорил он ее.

Злой на себя и на них, он резко развернулся, и пошел прочь в свою комнату. Смотреть на это непотребство глаза его больше не желали.

Наскоро одевшись Талли подхватила свою курточку, и, чмокнув подругу в щеку, попрощавшись, сбежала по лестнице.

Оставшаяся одна, Кейт, несколько мгновений помедлив, решительно направилась в комнату Мэйтона. В конце--концов, что он себе позволяет!? Тоже мне опекун нашелся! Это ее жизнь и ей решать с кем встречаться. Она же не лезет к нему в постель каждый раз, когда ей не нравится кто-то из его подруг!?

Но войдя к эльфу в комнату, тут же забыла все то, что хотела ему высказать, она  охнув, обомлела, прижавшись спиной к двери. 

-- Ты... ты с ума сошел! -- испугано прошептала она, сползая на пол, -- И после этого... -- она показала дрожащим пальцем на распластанную в пентаграмме девушку, -- ты смеешь меня в чем то упрекать?! 

Мэйтон обернулся и готовые обвинения в его адрес канули в небытие. Ибо взгляд его был страшен. Но Кейт не была бы Кейт, если бы каждый раз обращала внимание на причуды дурного эльфа.

-- Объясняй мне все по порядку, или я сейчас же развернусь и уйду. И ковыряйся сам в своих некромантских делах! Червяк ты могильный, -- уже чеканя каждое слово, сказала она. Хоть голос дрожал, и в горле резко пересохло.

Мэйтон пожал плечами, и расставляя дополнительные свечи, по-деловому поведал суть своих действий.

-- Во первых: никаких могил тут нет, а во вторых: она сейчас на заклинании "удержания", но у меня не хватает некоторых эликсиров и вытяжек. Я заканчиваю первые приготовления, и мы несем ее в кабинет для опытов...

Потрясенная, Кейт только икнула, ибо ответить на этот бред, означало согласиться на все вышесказанное. И подписать себе вылет из академии, или того хуже смертный приговор, или ссылку куда-нибудь на холерные острова, что в общем одно и то же.

-- ...Проникнув туда, мы рисуем тоже самое на полу в лаборатории наставника, и заканчиваем начатое. Заклинания у меня, -- он потряс бумагами, -- Ход работы тоже. Управимся как раз часа за два, за три и...

-- Зачем!? -- перебила его девушка.

-- Что зачем? -- удивленно уставился на нее Мэйтон.

-- Я хочу знать, я требую, зачем тебе... и тем более мне, все это надо? -- Кейт почти кричала.

-- Во-первых не ори, девку пробудишь, а у меня, еще на нее планы.... Во-вторых -- это нужно мне, мне одному... -- наигранное спокойствие эльфа грозило взорваться. Однако чувствуя нарастающую истерику подруги, он все-таки смягчился.

-- Всю вину беру на себя, -- и улыбнувшись, что в свете свечей выглядело как оскал, продолжил свое дело дорисовывая символы.

-- Я ухожу, -- спокойно сказала Кейт, не желавшая участвовать во всем этом непотребстве. Руки эльфа застыли над очередной руной.

И он решил воспользоваться своим последним аргументом.

-- Если у меня получится, то я смогу вернуть тебе отца... или мать, -- не оборачиваясь, тихо сказал он.

Рука Кейт застыла на ручке двери, -- ... Ты же всегда хотела нормальную семью?

Первый ужас от увиденного немного прошел, и Кейт снова заинтересованно повернулась в его сторону. Но тут же, пришло и понимание.

-- Нет, спасибо, родители-зомби меня как-то не интересуют.

Мэйтон подкатил глаза. 

-- Разве она мертва? -- показал он на девушку, -- Она просто спит...

-- И никогда не проснется... -- парировала Кейт.

-- Проснется, но только в лучшем мире, я дарю ей лучший удел. Без клопов, пьянчуг и тараканов.

-- Это ты решил? Решил за нее? А ты её не забыл об этом спросить? Ты не имеешь права решать, кому быть, а кому нет! -- кричала она, засыпая его обвинениями.

-- Так будет лучше, -- упрямо повторил Мэйтон, -- Всем.

-- Кому это ВСЕМ!? Ты что, с ума сошел, что с тобой происходит?! Кого ты из себя изображаешь? Всесильного Морка? Или может быть самого Свамира?

-- Да послушай же, -- не теряя надежды уговорить ее, настаивал эльф, -- мы не убиваем никого, просто меняем местами... -- заведомо опуская информацию о том, что действительно, душа этой девчонки навсегда останется в Ином. А душа Ло переселится в ее тело.

-- Если не хочешь новых родителей, то хотя бы просто помоги мне, один я не справлюсь!

Последнюю фразу он произнес почти жалобно. И сердце Кейт, наконец, дрогнуло. 

-- Какая же я дура! -- ругала она себя вслух, -- Что я делаю? -- Заламывая руки, причитала Кейт, обходя вокруг пентаграммы, с интересом разглядывая голодранку на полу -- Кого же ты хочешь поселить на ее место? -- уже, как-то смирившись с участью незнакомки, едко спросила Кейт. 

-- Ты ее не знаешь, -- помолчав, тихо ответил Мэйтон, заканчивая с символами. И по его голосу Кейт поняла, что больше чем он сказал, она из него не вытянет.

-- Хорошо, а если у нас ничего не получится, что будет с ней? 

-- Ничего! Встанет себе и пойдет, -- буркнул Мэйтон своим обычным голосом с издевкой.

-- Как труп пойдет?

-- Да почему сразу труп! -- вскипел он, -- Ничего ей не будет, она пока спит. Если у меня ничего не получится, то просто встанет и пойдет к своему щербатому хахалю. И даже помнить ничего не будет. Дошло?

Кейт вздохнула и присела рядом.

-- Где ты ее взял?

-- В клоповнике одном. Бррр, как вспомню...

Кейт, уверенная в своей правоте, бросила последний аргумент.

-- А как, скажи мне, ты собираешься затащить ее в подвал лаборатории?

-- Я все продумал..., -- Мэйтон наконец откинул волосы от лица, и  посмотрел на Кейт, -- ...Я зайду, охранник меня знает, скажу, что конспекты оставил, и мне позаниматься надо перед экзаменом. Он пропустит, такое было уже. Ты, тем временем, будешь ждать с ней на улице пред слуховым окошком, что выходит в женскую уборную, на цокольном этаже. Я зайду, открою его и заберу вас обеих. Остальное -- мои заботы.

Кейт выслушала весь этот бред и тяжело вздохнула. -- Где тебе лицо-то попортили, чернокнижник? -- едко поинтересовалась она.

-- Да так... -- буркнул эльф, снова закрывая синяк волосами, -- В подворотне нарвался. Праздник же нынче.

Каким бы ни абсурдным был его замысел, он, однако удался. Главное ведь, действовать строго по плану!

Пентакль был снова начерчен на полу лаборатории, и его хозяйка, заняла внутри подобающее место. Свечи усиленные заклинаниями горели ярко-красным. По стенам плясали зловещие тени, усиливая темную атмосферу обряда.

Мэйтон читал нараспев какую-то околесицу, размахивая руками и складывая пальцы в костоломные узоры.

Кейт скептически наблюдала за всем, пока со стороны, сидя на холодном каменном  столе с колбами и ретортами для перегонок. "Эх", -- думала она, -- "Видел бы сейчас нас учитель, в порошок бы растер, или превратил в слизняков, или помянутых накануне земляных червей".

Мэйтон, наконец, махнул рукой, подзывая ее к себе. Эту часть заклинания, надо было читать вдвоём одновременно. "Еще лучше бы и втроем, но на безрыбье, как говориться, и рак рыба". Она соскочила вниз, став на колени за его спиной, и заглядывая ему через плечо, стала бубнить накарябанную от руки тарабарщину.

Она мало верила в его успех, и признаться, согласилась только лишь исключительно по дружбе, и немного, из любопытства к опытам. В некромантии она ничего не понимала, да это ее вовсе и не интересовало. 

В свое время, Мэйтон уговаривал ее учиться вместе, но она наотрез отказалась. Еще не хватало с мертвяками возиться! Любимая травология занимала ее все-таки больше. 

От своих мыслей, ее отвлек какой-то ветерок, мазнувший по лицу - словно из могилы дохнуло. 

Кейт поморщилась и отстранилась от эльфа, оглядываясь по сторонам. Тот в свою очередь, окрыленный успехом, еще громче забубнил свою белиберду, толкая ее в бок, чтобы не останавливалась. Когда последние слова были произнесены, в комнате началось что-то невообразимое. 

Гнилой ветерок превратился в настоящий гнилой ураган, который сносил все на своем пути, закручивая все незакрепленные к полу предметы в воронку над распростертой в пентакле девушкой.

Кейт взвизгнула, и еле увернулась от падающей на нее железной стойки, со стеклянными колбами и ретортами. Она грохнулась об пол, разбрызгав везде осколки стекла, вместе с жидкостями, и проехавшись до учительского стола, застряла под ним. От смешавшихся на полу жидкостей нещадно засмердело. Каким-то чудом, на лежащую в пентакле девушку, ничего не попало, а вот им двоим, досталось по полной. Ноги и руки посекли мелкие осколки, а одежду залили вонючие помои, бывшие когда-то лекарствами. 

Гнилостный ветер вырвал из рук Мэйтона листки и понес их по комнате, закручивая вместе с другими бумагами. Он кинулся их ловить, но был безжалостно сбит воспарившим вдруг табуретом, и свергнут обратно на пол. Но, это были еще цветочки!

Через мгновение к кружащим по всей лаборатории бумагам и табурету добавилась и вся, вдруг заливетировавшая мебель: любимая наставником лавочка для ног, еще один высокий табурет, ящички, выдернутые ветром из шкафа у стены. Из которых, тут же посыпались конспекты и всякая мелочь: письменные принадлежности, чернила -- опрокинутые, и наполовину разлившиеся по полу, а наполовину закрученные в вихрь. Тапочки учителя, тоже ожили и запорхали к общей куче, испачкавшись чернилами по дороге.

Кейт заверещала и кинулась ничком на пол. На лету вынимая из запястья мелкое стеклышко, и попутно прикрывая голову руками, от пролетевшего мимо канделябра с обломками свечей. Ранки противно саднило, но это сейчас, было не самым страшным.

Мэйтон дополз обратно к подруге, и притянув ее ближе к себе, тоже прикрыл голову руками. Как не удивительно, но свечи в пентакле, все еще горели, и Кейт казалось, что пока они горят, этот балаган не закончится.

-- Затуши све-е-е-чи! -- прокричала она в самое ухо эльфу. Тот помотал головой, либо не поняв, что она хочет, либо отказываясь выполнять просьбу. Как не странно, но стояла оглушительная тишина, словно голову плотно забили ватой, и друг друга слышно тоже не было.

Кейт казалось, что она попала в какой-то кошмар наяву. И сто раз прокляла ту минуту, когда дала согласие на эту затею.

Мэйтон неожиданно перевернулся на спину, и вынул что-то из внутреннего кармана рубашки. Это оказался миниатюрный черный флакон. Кейт интуитивно поняв, что сейчас случиться ещё что-то очень нехорошее, дернулась перехватить его, но эльф оказался ловчее; он вынул пробку зубами, и вещица полетела в самую гущу мусорной воронки.

Сначала ничего не произошло, а потом внутри вихря начал зарождаться багровый свет. Он просвечивал предметы насквозь, делая их похожими на призраки. В голове раздался оглушительный рев, он нарастал по мере того, как свет набирал свою силу. Кейт зажмурилась, и обхватив голову руками, скрючилась в позе побега папоротника.

Мэйтон, напротив, не хотел пропускать все самое интересное. Он лежал на спине и смотрел вверх, где под потолком, вернее тем местом, где он должен был быть, как раз сейчас, расплывалась вытекая из широкого горла воронки непроницаемая чернота, впуская в этот мир частичку Иного. 

Сама воронка, все больше наливалась багровым и пульсировала, а Мэйтон лежа под ней, все говорил, и говорил нужные заклинания. 

И когда комнату полностью затопило багровое марево, изнутри, разрывая её яркими лучами, полыхнуло золотым огнем с черными искрами. Золотой столб света прорезал пустоту непроницаемого мрака потолка, исчезая в необозримом ничто. Искры, расползались пятнами, словно чернила в стакане, и наконец, мрак поглотил всё вокруг. В это самое мгновение, единственная видимая в темноте, пульсирующая воронка остановилась, и, зависнув в воздухе, вдруг, взорвалась.

Разлетевшиеся в разные стороны предметы интерьера  разбились о стены, будто стеклянные, увлекая вместе с собой две маленькие фигурки и припечатывая их к стене. Обломки быстро заполнили подвал грудой уже никому не нужного мусора.

Одно было хорошо, промелькнуло у Кейт: "вату из головы наконец-то вытащили". Потому как, краем гаснущего сознания, она услышала проклятия Мэйтона в адрес какого-то старого сморчка.