Шон направлялся к своей комнате Анимуса, с нетерпением ожидая, куда же он отправится сегодня. Приключение в Ирландии было трудным для него, возможно даже слегка травмирующим. Среди ночи ему приснился кошмар, в котором горел центр Эйри, и он все еще хотел узнать, что случилось с Брэндоном и его семьей.

Но Виктория и Исайя напомнили ему, что эти события происходили в прошлом, сотни лет назад. Их невозможно было изменить. Единственное, что можно изменить – это будущее, а какого будущего хотел Шон?

Будущего, где правят жестокие мятежники и хаос?

В котором страдают невинные люди?

Или он хотел, чтобы в мире царило спокойствие и порядок?

Шон даже не представлял, как ему ответить на этот вопрос.

Добравшись до своей комнаты Анимуса, он обнаружил, что большая часть компьютеров выключена. Перед открытой панелью у основания кольца на коленях стоял техник, проверяя какие-то механизмы.

– Где Виктория? – спросил Шон.

Техник поднял глаза.

– Привет, они хотят видеть тебя в центральном конференц-зале.

– Где это?

– В главном корпусе, – ответил техник. – Хочешь, чтобы я провел тебя туда?

– Не нужно, – сказал Шон. – Я знаю дорогу.

Он выехал из комнаты и двинулся в направлении главного корпуса. Это было первое здание, в котором они побывали, когда корпорация «Абстерго» привезла их в Эйри. Он быстро добрался до стеклянного коридора, потом проехал по теплому туннелю, мимо тенистых деревьев, и, наконец, оказался на другой стороне. Он вошел в главный корпус. Здание встретило его сверкающим полом и впечатляющим центральным атриумом с несколькими ярусами.

На пути к главному конференц-залу Шон встретил множество суетящихся людей. Виктория и Исайя уже были там. Они общались, и их беседа выглядела довольно бурной. Шон хотел бы знать, о чем они говорили. Виктория повысила голос, и Шон мог слышать ее приглушенный стеклом разговор. Исайя смотрел на нее с жестким выражением лица. Никто из них, похоже, не заметил Шона, поэтому он осторожно открыл дверь.

– …это несправедливо по отношению к нему! – воскликнула Виктория. – Мне не нравится, как ты его используешь…

– Использую его? – спросил Исайя. – Разве мы не используем их всех?

– И ты обнадеживаешь его этим протезным исследованием. А он становится слишком зависимым от Анимуса. Мне это не нравится.

– Вы говорите обо мне? – спросил Шон, уже зная ответ.

Оба повернулись к нему. Виктория выглядела смущенной. Ее взгляд перебегал от стола к стене, куда угодно, но только не на Шона. Исайя посмотрел прямо на него.

– Да, о тебе, – сказал директор. – Тебе стоит присоединиться к этому разговору.

– Ты серьезно? – спросила Виктория у Исайи. – После всего, что я только что тебе сказала?..

– Он, безусловно, достаточно умный и взрослый, – Исайя жестом пригласил Шона подойти ближе. – Виктория думает, что я возлагаю на тебя слишком тяжелую ношу.

– Она мне по плечу, – сказал Шон.

– Я знаю, он так думает, – возразила Виктория. – Но он…

– Я сейчас здесь, – сказал Шон. – Вам не нужно говорить обо мне в третьем лице.

Виктория поджала губы.

– Шон, в твоем возрасте ты, наверное, не задумываешься, что подвергаешься какому-либо риску, используя Анимус. Эта жизнь безгранична…

– Прошу прощения, – Шон поднял руку. – Вам лучше остановиться на этом.

Он указал на свое кресло-коляску.

– За последние несколько лет я точно понял, каковы мои ограничения. Я все еще пытаюсь выяснить, какой будет моя жизнь…

– Ох, Шон. – Виктория подошла и присела рядом с ним. – Несмотря на твое инвалидное кресло, ты полноценный, способный человек. Ты сможешь выбрать любую жизнь.

– Я слышал это раньше, – сказал Шон. – Грейс пыталась сказать мне что-то похожее на днях. Да, я понимаю, и ценю это. Но если «Абстерго» сделает протез, который вернет мне ноги, то я буду делать все для этого. И если Анимус помогает этому исследованию, в то же время давая мне возможность зайти в воспоминания других людей, я тоже это вынесу. Вам не нужно беспокоиться обо мне.

Виктория замолчала, встала и отвернулась.

– Хорошо сказано, – одобрительно кивнул Исайя. – Я ожидал этого от тебя.

Шон оценил уверенность директора в его силах.

– Техник сказал мне, что вы хотели меня видеть?

– Да, – ответил Исайя. – Я думал, ты захочешь присутствовать при этом.

– При чем?

– Мы собираемся встретиться с одним из ведущих исследователей из нашего отдела биоинженерии.

– Он работает над протезом?

– Да, – ответил Исайя. – Он должен прийти с некоторыми членами своей команды с минуты на минуту. Я хотел, чтобы они встретились с тобой. Они собираются поделиться некой информацией.

Исайя сел во главе стола. Виктория разместилась рядом с ним, но Шон почувствовал, что между ними возник ледяной барьер. Через несколько минут в комнату вошли пять человек, двое мужчин и три женщины. Все были в классических белых лабораторных халатах, как и ожидал Шон. Один из мужчин, с рыжеватыми волосами и густой бородой под стать шевелюре, кивнул в сторону Исайи.

– Директор, доктор Бибо, – сказал он. – Рад вас видеть.

– И я рад видеть тебя, Томас, – улыбнулся Исайя. – Приветствую тебя и твою команду.

Томас повернулся к Шону.

– А это тот молодой человек, чей мозг я так хорошо знаю?

– Да, это он, – сказал Исайя. – Шон, это доктор Томас Маршалл.

Томас подошел и пожал Шону руку.

– Приятно познакомиться.

– Мне тоже, – сказал Шон.

– Не могу выразить, насколько это захватывающе, – воскликнул Томас. – Результаты на данный момент…

– Почему бы тебе не показать нам? – спросил Исайя.

Томас кивнул, подошел к столу, и вставил в панель управления нечто похожее на флешку. Свет в комнате стал тусклым, стеклянные стены покрылись дымкой, и одна из них превратилась в огромный экран.

Появилось трехмерное изображение мозга с тысячами, возможно, даже миллионами маленьких электрических импульсов, проходящих через сеть клеток и нейронов.

– Это твой, – сказал Томас. – Каждый раз, когда ты входишь в Анимус, на нашей карте твоего мозга появляются новые точные детали. Мы закодируем миллионы различных движений, которые могут выполнять твои ноги, а затем запрограммируем их в индивидуальные роботизированные протезы.

– Через сколько времени вы получите рабочий образец? – спросил Шон.

– Быстрее, чем я предполагал сначала, – ответил Томас. – С помощью Теменных Супрессоров мы получаем более точные данные, чем я ожидал. Возможно, у нас будет тестовый вариант через полгода или год.

– Правда? – спросил Шон.

Томас кивнул.

– Да, это правда. Если количество данных будет увеличиваться, мы добьемся успеха.

– Тогда чего же мы ждем? – воскликнул Шон. – Давайте скорее в Анимус!

За столом послышался смешок.

– У тебя когда-нибудь был такой старательный испытуемый, Томас? – спросил Исайя.

– Не припоминаю, – ответил Томас. – Но ты не волнуйся, Шон. Дай нам время, и мы тебе поможем.

Шон посмотрел на свое кресло-коляску, на свои тощие ноги. Когда-то на них он несся по футбольному полю под овации трибун. Он сомневался, что протез будет достаточно качественным, чтобы вернуть ему такую возможность, но он примет все, что они смогут ему предложить.

– Отлично, – воскликнул Исайя. – Теперь мы займемся финансовыми и техническими проблемами. Думаю, в симуляции тебе будет интереснее, Шон.

– Я готов идти, – сказал Шон.

Исайя повернулся к Виктории:

– Ты не могла бы об этом позаботиться?

Виктория, от которой Шон за время этого разговора не слышал ни слова, просто кивнула и встала со стула.

Шон посмотрел на Томаса.

– Спасибо вам.

– Мне это лишь в удовольствие, правда, – сказал Томас. – Я люблю этим заниматься.

Шон кивнул, поблагодарил Исайю и выехал в главный атриум через открытую дверь, которую Виктория придержала для него. Она шла рядом с ним, прижимая свой планшет к груди. Виктория ничего не говорила, но выглядела так, будто у нее от мыслей сейчас лопнет голова. Он действительно ценил ее заботу, хоть и не считал, что она нужна ему.

– У меня действительно все будет хорошо, – сказал он, пытаясь ее успокоить.

– Что ты имеешь в виду под «хорошо»? – спросила она.

– Хо-ро-шо, – сказал он по слогам. – Короче, отлично. Без проблем.

– Без проблем? – переспросила она. – У всех нас есть проблемы, Шон. Это нормально.

– Ладно, тогда у меня будут нормальные проблемы. А не те… о которых вы беспокоитесь.

Она вздохнула и покачала головой.

– Надеюсь, ты прав.

Они преодолели остаток пути через стеклянный туннель в коридор Анимуса молча. Зайдя в комнату, Виктория включила все приборы и ждала, пока Шон заберется в кольцо. Как только он надел пояс, она подошла и начала прикреплять его к устройству. Шон увидел, что ее лоб прочертила глубокая складка. Он не знал, что еще сказать, чтобы уменьшить ее беспокойство.

– Мы еще немного вернемся во времени, – сказала она. – Твоя митохондриальная ДНК доказывает, что у тебя были предки в десятом веке, в Скандинавии.

– Скандинавия? Вы имеете в виду викингов?

– Да.

– Это круто! – воскликнул Шон. – Давайте отправимся к викингам.

– Хорошо, конечно, – она вернулась к своему компьютеру. – Загрузка симуляции из этого сегмента твоей генетической памяти займет несколько минут.

– Я подожду, – сказал он.

Прошло несколько минут, и вдруг Виктория развернулась в кресле.

– Томас ошибся. Он не сможет тебя починить, потому что ты не сломался.

– Скажите это, глядя на рентгеновский снимок моей спины.

– Но у тебя ведь не только спина и кости!

– Может быть, и нет, но я был футболистом, а теперь всё кончено. Появилась куча других проблем.

Виктория чуть склонила голову.

– То, что с тобой случилось, несправедливо.

– Неа. Просто тот парень использовал свою свободу воли, напился в стельку и переехал меня.

Даже спустя несколько лет его гнев вспыхивал с новой силой, когда он заговаривал об этом.

Виктория положила руку ему на плечо, как делала его мама.

– Я надеюсь, ты знаешь, что я действительно желаю тебе всего самого лучшего.

– Я знаю, – сказал Шон.

Она кивнула и повернулась к компьютеру.

– Симуляция загружается.

– Я слышал, что на самом деле викинги не носили эти рогатые шлемы.

Виктория рассмеялась.

– Нет, думаю, они их не носили. Ты готов?

– Готов. Отправимся на встречу с Тором.

* * *

Ему сначала показалось, что бледная пустота Коридора Памяти не рассеялась, но затем Шон понял, что вокруг него был настоящий туман. Он стоял на носу длинного военного корабля викингов, драккара. Устрашающий змей, высеченный на деревянном носу, рассекал просторы океана, поднимая в воздух соленые брызги. Позади них, сидя на тридцати скамейках, на веслах усердно работали гребцы.

Киль и корма корабля под его ногами содрогались от удара волн. Его люди гребли под барабанный бой, широкий парус вздымался от ветра. Над головой раздавалось щебетание чаек, бакланов и морских ястребов, но самих птиц не было видно. Шон чувствовал себя более живым, свободным и сильным, чем в любой предыдущей симуляции. Даже симуляция гиганта Томми Грэйлинга не давала ему таких ощущений.

– Еще далеко? – спросила его сестра, подойдя к нему.

Она закуталась в серо-серебристый мех. Ее светлые волосы были завязаны на затылке кожаным шнурком, а голубые глаза выглядели все еще немного впалыми.

– Гирид, тебе нельзя находиться на ветру, – сказал он. – Пока ты не окрепнешь.

– Я хочу это увидеть, – заявила она.

В рамках симуляции Шон знал, что она имела в виду, потому что сознание предка дало ему это знание. Ей хотелось увидеть ворота в гавани Йомсборга, крепости йомсвикингов. Она хотела взглянуть на первый проблеск их судьбы.

– Они далеко, Бьорн? – спросила она.

– Зови меня Стирбьорн, – сказал он низким голосом.

– Почему ты настаиваешь на этом? Я не хотела тебя обидеть.

– Именно поэтому и настаиваю. Это имя известно лишь своим.

Гирид покачала головой, ветер растрепал ее волосы. Она выглядела бледной. Если бы Стирбьорн знал, что она больна, он, возможно, и не взял бы ее с собой, ради ее же блага. Но он также знал, что Гирид была очень настойчивой, и, так или иначе, отправилась бы с ним. Она не любила Эрика еще больше, чем он, и, возможно, даже ненавидела. Корона на голове их дяди по праву принадлежала Стирбьорну.

– Они уже недалеко, – он обнял ее, чтобы согреть. – Смотри внимательно.

– Я вижу больше, чем ты, – сказала она и мягко толкнула его локтем в бок.

Туман немного рассеялся, корабль ощутимо качало волнами. Наконец, в серой мгле что-то мелькнуло. Гирид шагнула вперед, поправляя мех. Стирбьорн поднял руку, и его капитан приказал гребцам остановиться. Корабль замедлился. Стирбьорн наблюдал, как неясные очертания формируются в четкие образы.

Наконец из пустоты, как будто из темного царства Нифльхейма, появились ворота, вырезанные из огромных деревьев и окаймленные ржаво-красным железом. Они охраняли вход в гавань. Каменная арка, возвышавшаяся над воротами, была оснащена башней и катапультами.

Стирбьорн ступил на нос своего корабля.

– Я сын Олофа! – проревел он, его голос эхом отразился от скал. – Бьорн, законный король Швеции! Прошу аудиенции у вождя Палнатоки!

С башни ответа не последовало. Корабль Стирбьорна ветром несло к воротам.

Гирид бесстрашно и нетерпеливо взглянула на него.

– Я прошу вас открыть ворота вашей гавани! – закричал Стирбьорн. – Ибо вы столкнетесь с моим гневом, если откажетесь впустить меня!

Через некоторое время послышался лязг металлических цепей, и ворота приоткрылись настолько, чтобы корабль мог пройти. Стирбьорн приказал спустить парус, и мужчины снова начали грести. Они проскользнули через ворота и оказались в гавани Йомсборга, месте для стоянки, где могла поместиться дюжина кораблей викингов. Сам город, укрепленный каменной оградой и деревянным частоколом, находился в конце бухты. Капитан приказал кормчему и гребцам направляться туда.

– Как ты объяснишь мое присутствие? – спросила Гирид.

– Мне не придется.

– Но йомсвикинги не впускают женщин в свою крепость.

– До сегодняшнего дня, – процедил Стирбьорн.

Если он добьется цели своего прибытия, здешние порядки сильно изменятся.

Когда его драккар добрался до пристани, Стирбьорн увидел группу людей, ожидающих его. Все они были огромными. Конечно, меньше, чем он сам, но явно с хорошей боевой подготовкой, как у каждого йомсвикинга. Увидев их, Шон вспомнил про знаменитое Бродвейское подразделение полиции Нью-Йорка, сотрудником которого был Томми Грэйлинг.

– Зачем ты прибыл? – спросил один из мужчин с пристани.

Стирбьорн спустился на берег, пока его люди ставили корабль на якорь.

– Я прошу аудиенции у вождя Палнатоки.

– Мы слышали. Зачем?

– Это наше с ним дело.

– Почему ты привез женщину в Йомсборг? – спросил другой из гигантов, глядя на Гирид, стоящую на носу корабля.

– Она моя сестра, – сказал Стирбьорн. – Дочь короля.

Гиганты посмотрели друг на друга, и первый из них сказал:

– Палнатоки решит ее судьбу.

Стирбьорн кивнул и вернулся, чтобы помочь Гирид выбраться из корабля. Взявшись за руки, они последовали за группой людей. Они проходили мимо городских оборонительных укреплений, и через сам город. Город выглядел как сплошные казармы. Повсюду работали кузнецы, упражнялись воины, пилили и строгали плотники. Все в этом месте напоминало о войне, силе и славе.

Наконец они дошли до большого зала. Двери перед Стирбьорном и его сестрой распахнулись. Брат с сестрой вошли в длинное, тусклое помещение, посреди которого горел очаг. По сторонам, среди резных деревянных колонн, стояли скамейки, из-под потолка свисали стяги. В дальнем конце стоял мужчина размером со Стирбьорна. У него были темные волосы и смуглая кожа, на плечах – шкура черного медведя.

– Подойдите сюда! – позвал их мужчина.

Стирбьорн и Гирид направились к нему.

– Что привело тебя в мой зал, Бьорн?

– Палнатоки, – сказал Стирбьорн, подходя к вождю, – надеюсь, ты слышал о предательстве моего дяди.

– Я слышал, что он отравил твоего отца и лишил тебя короны.

– Это правда, – сказала Гирид.

Палнатоки проигнорировал ее слова и пока отказывался даже смотреть на нее.

– Я спрашиваю тебя еще раз. Зачем ты пришел, Бьорн?

Стирбьорн пристально посмотрел на вождя.

– Я пришел за твоей армией, – ответил он.