Грейс не понравился план Оуэна. Пока что он состоял в том, что Оуэн искал в комнате отдыха, их спальнях и, наконец, в одной из комнат Анимуса вещи, которые можно было использовать, чтобы собрать устройство, напоминающее то, что он называл болевой гранатой.

– Но ты ведь делаешь не настоящую гранату, – сказала Грейс.

Они сидели в ванной комнате возле спальни Грейс, надеясь, что это единственное место в «Абстерго», где не было камер наблюдения.

– Нет, – сказал Оуэн. – Она просто должна выглядеть как настоящая.

Он поднял устройство, которое собрал из банки из-под энергетического напитка и нескольких проводов. Банку он обмотал изолентой, и так теперь выглядела его «болевая граната».

– Ты серьезно думаешь, что это кого-нибудь одурачит?

– Получилось очень похоже, должно сработать, – сказал Оуэн. – Все, идем.

Он спрятал обмотанную изолентой банку в карман, и они вышли из ванной. Грейс задумалась о том, что подумают люди, если встретят их вместе в Эйри, а потом поняла, что ей все равно.

Они вышли из спальни и двинулись по коридору. Было уже за полночь, и на пути к главному зданию они никого не встретили. Подростки уже знали, куда они могут попасть, идя в том направлении, но задавались вопросом, есть ли лучший способ добраться до одного из двух зданий, в которых они еще не были.

Они дошли до стеклянного прохода в аллее и прокрались по нему в большой атриум. Пройдя его, они добрались до другого перехода в дальнем конце. Пока все двери были не заперты, и они не обнаружили никаких средств охраны.

– Я думала после того, что случилось, они усилили меры безопасности, – сказала Грейс.

Оуэн оглянулся через плечо.

– Может быть, все они отправились с Исайей в Монголию.

– Возможно, – сказала Грейс. – Но это все равно кажется странным.

Добравшись до очередного прохода, они обнаружили, что дверь открывалась без отпечатка пальца или кода, и они осторожно вошли, не зная, куда этот коридор их приведет. Деревья здесь росли ближе к зданию, и отбрасывали широкую тень, делая этот проход темнее предыдущих. Добравшись до дальнего конца, они вошли в здание, которое, казалось, отличалось от остальных. Там было меньше дверей, на некоторых из них были окошки, через которые они увидели большие лаборатории, уставленные компьютерами и робототехникой.

– Похоже, именно здесь исследовательские лаборатории «Абстерго», – сказал Оуэн.

– Они сказали Шону, что смогут сделать для него протезы ног.

Оуэн нахмурился.

– Неудивительно, что Исайя поймал его на крючок. Но его трудно обвинить в этом.

– Почему?

– Ты думаешь, что на его месте не хотела бы снова ходить?

– Конечно, хотела бы, но дело не в этом.

– Тогда в чем дело?

– Шону нужно знать, что он способен что-то делать. Несмотря на его неспособность ходить.

– Ты узнала это от Виктории?

– Нет. Я сама это поняла.

Они молча продвигались по многочисленным коридорам лабораторий, пока не дошли до очередного стеклянного перехода. Этот проход, скорее всего, вел в пятое здание, но на этой двери был сканер отпечатков пальцев, и требовалось ввести код, чтобы открыть ее.

– Можно открыть дверь этой фальшивой болевой гранатой? – спросила Грейс.

– Может быть, нам нужно поискать в лабораториях то, чем мы сможем открыть ее.

– Вы ничего не найдете, – прозвучал женский голос позади них.

Грейс резко обернулась, от чего у нее заболела шея. За спиной стояла женщина – агент тамплиеров, отрезая им путь к бегству.

– Коул, – сказал Оуэн.

Женщина навела на них пистолет, и, глядя на нее, Грейс не сомневалась, что она им воспользуется.

– Я наблюдала за вами с того момента, как вы вышли из спальни, – сказала Коул. – Что вы здесь делаете?

– Просто осматриваемся, – ответила Грейс.

– Помнишь меня с той ночи? – спросил Оуэн.

Коул прищурилась.

– Ты думаешь, сейчас разумно напоминать мне об этом?

Оуэн вытащил фальшивую болевую гранату, пряча ее в кулаке.

– А если я напомню тебе об этом?

Коул некоторое время смотрела на гранату, Грейс ждала ее реакции.

– Не похоже, – наконец сказала Коул. – Но, может быть, из-за того, что ты только что сделал ее.

Грейс захотелось обругать Оуэна. Весь этот план был глупым и смешным с самого начала, но она пошла с ним, думая, что человек, который почти стал ассасином, возможно, научился чему-то за последние несколько недель.

Оуэн посмотрел на фальшивую гранату и бросил ее на пол.

– И что теперь?

– Сначала убери этот мусор.

– Серьезно?

– Поднимай!

Оуэн наклонился и взял фальшивую гранату.

– Сейчас вы войдете в эту дверь, и я отведу вас в камеры.

Продолжая держать их под прицелом, она подошла к контрольной панели на двери, приложила к сканеру большой палец и ввела код. Дверь открылась.

– Вперед, – сказала она.

Оуэн пошел первым, Грейс последовала за ним. Они вошли в коридор и двинулись по нему через лес, направляясь туда, где он, в конечном счете, спускался вниз по горному склону, как тот проход к гаражу на другой стороне Эйри.

– Ты собираешься нас запереть? – обратилась Грейс к Коул.

– Давай, двигай.

– Будет трудно объяснить это моему отцу, – добавила Грейс.

– Не моя проблема, – сказала Коул. – Мы можем заставить твоего отца думать так, как мы хотим, чтобы он думал. У нас достаточно камер видеонаблюдения, которые отследили ваш путь. Я могла бы застрелить вас обоих и сказать, что это была самооборона.

После этих слов Грейс замолчала. Центр Эйри внезапно стал казаться очень далеким, по коже пробежал холод ночи.

Рядом с ней, опустив голову, шел Оуэн, и она чувствовала, что в его голове сотни мыслей. Она тоже хотела придумать выход из ситуации, но не совсем понимала, что происходит. Что на самом деле могут сделать тамплиеры? Она знала, что они делали в прошлом, в Нью-Йорке, и понимала, что им не удастся избежать неприятностей и в современном мире. Она также начала доверять Виктории, и ей хотелось верить, что та никому не причинит вреда. Но Грейс ничего не знала о Коул.

Они достигли подножья склона и оказались перед дверью в гору, также оснащенной электронным замком. Коул открыла ее, и они вошли в пятое здание. Эта часть Эйри вызывала совсем другие ощущения. Здесь было холоднее и отсутствовали те штрихи, которые придавали остальной части объекта привлекательный вид. У Грейс сложилось впечатление, что интерьер этого здания не предназначался для посторонних глаз.

– Идите вниз по коридору, – сказала Коул.

Они проходили мимо ряда запертых дверей, пока Коул не приказала им остановиться. Затем, введя код, она открыла одну из необозначенных дверей, и сказала кому-то внутри комнаты:

– Пора.

В коридор вышел Монро.

– Рад вас обоих видеть.

– Монро? – Оуэн подошел к нему. – Что…

– Умолкните и идите дальше, – сказала Коул. – Прямо.

Монро кивнул, посмотрел Грейс в глаза и улыбнулся. Затем все трое двинулись по коридору, следуя указаниям Коул, пока не добрались до сводчатого помещения, похожего на склад. Стены и потолок были сделаны из камня, возле стен расположились высокие полки и несколько крупных контейнеров для морских перевозок, которые Грейс когда-то видела на кораблях. Коул направила их к одному из них.

– Все готово? – спросил Монро.

– Да, – ответила Коул. – Эта штука перевозит чувствительное оборудование, поэтому здесь есть климат-контроль и поступление кислорода. Я приготовила для вас воду, еду и пару фонарей. Боюсь, что для остального есть только… ведро.

Грейс посмотрела на Оуэна. Что, черт возьми, здесь происходит?

– Ты уверена, что тебе ничего не угрожает? – спросил Монро.

– Да, – ответила она. – Наблюдение деактивировано, но я сделала вид, что его отключил кто-то, кто проник в одну из комнат Анимуса, – она повернулась к Оуэну. – Теперь я заберу у тебя этот мусор.

Оуэн улыбнулся и вытащил фальшивую гранату.

– Ты Ротенбург, – сказал он.

Она забрала у него гранату.

– Не понимаю, о чем ты.

Грейс теперь стало ясно, что Коул была кем-то вроде двойного агента, или «крота», и она помогала им сбежать. Грейс не понимала почему, и она не знала, кто такой Ротенбург, но в тот момент ей было все равно.

– Лучше залезьте внутрь, – сказала Коул. – Камеры наблюдения скоро включатся, и мне нужно быть на месте. Самым сложным будет убедить их, что я купилась на это, – она подняла фальшивую гранату.

– Я твой должник, – сказал Монро.

– Считай, что мы в расчете, – ответила Коул. – Припасы в дальнем левом углу.

Монро кивнул и шагнул внутрь контейнера, Оуэн последовал за ним. Грейс сделала глубокий вдох и присоединилась к ним. После того как Коул начала закрывать дверь, она повернулась к оставшейся щели.

– Устраивайтесь, – сказала им Коул. – До Монголии двадцать четыре часа.

Затем она полностью закрыла двери, погрузив их в кромешную темноту, и Грейс услышала звук защелки. Она также слышала какие-то звуки шагов и постукивание в дальнем углу контейнера, и вдруг вспыхнул свет.

– Вот так, – сказал Монро, положив фонарь на ближайший ящик.

– Это она Ротенбург? – спросил Оуэн.

– Коул – старый друг, – ответил Монро. – Я однажды помог ей, и она пообещала оказать ответную услугу. Я позвонил ей несколько недель назад. Если бы она хотела, чтобы вы знали о ней больше, она бы вам рассказала. Но хватит об этом, или вы можете подвергнуть ее опасности. Она рискует жизнью ради нас.

Это заявление заставило Грейс усомниться в своих предположениях относительно современных тамплиеров. Она осмотрелась вокруг в поисках места, чтобы сесть, и приземлилась на картонной коробке. Глубоко вздохнув, она наклонилась вперед.

– Где вы были? – спросил Оуэн у Монро.

– Прятался, – ответил он. – Готовился. Из того, что я увидел в гараже, тебя и Хавьера где-то обучали.

Оуэн кивнул.

– Мы были с Гриффином. С ассасинами.

– Ага, – он посмотрел на Грейс. – А все остальные были здесь, в Эйри.

Грейс кивнула.

– Что известно Исайе? – спросил Монро.

– Он знает о Частице Эдема в Монголии, – ответила Грейс. – И, похоже, они думают, что есть еще одна в Скандинавии.

Монро сел на ящик, фонарь освещал половину его лица.

– А как насчет той, что была в Нью-Йорке?

– Что вы имеете в виду? – спросил Оуэн. – Я думал, она у вас.

Грейс тоже так считала.

– Нет, у меня ее нет, – сказал Монро. – Вы ее не нашли?

– Мы нашли, где она была спрятана, – ответил Оуэн. – Но кто-то всех опередил.

– Надеюсь, это не означает, что есть третий игрок, – Монро подергал хвост седеющих волос и почесал голову. – Таким образом, есть еще два отсутствующих зубца, если не учитывать тот, который, в конце концов, найдут в Монголии.

– Мы собираемся остановить их, верно? – спросил Оуэн.

– Мы попробуем, – ответил Монро. – Знает ли Исайя о Явлении Могущества?

– Он упоминал об этом, – сказала Грейс. – Но не думаю, что тамплиеры понимают, что это такое.

Монро кивнул.

– Хорошо.

Грейс подождала немного, и, прервав ход мыслей Монро, сказала:

– Между прочим, и мы этого не понимаем.

Луч фонаря полностью осветил лицо Монро. От этого света морщины вокруг глаз, губ и на лбу будто углубились, он выглядел старше и более усталым.

– Не уверен, что сейчас подходящее время.

– Мы застрянем в этой штуке на двадцать четыре часа, – сказал Оуэн. – Есть еще более подходящее время?

Монро кивнул. И продолжал кивать, как будто размышляя.

– Хорошо. Хорошо, может быть, вы и правы. Я хотел бы, чтобы остальные тоже были здесь, но… Вам нужно понять, что, несмотря на то, что я открыл Явление Могущества, я точно не знаю, какой эффект он будет иметь. Исайя считает, что он будет обладать великой силой. Как оружие. Но я не уверен. Я думаю, что это источник мудрости. Просвещения.

– Но что это? – спросила Грейс.

– Вы уже знаете о генетической памяти. Я работал в «Абстерго», исследуя ее, расшифровывая, анализируя. Я пытался убедиться, что мы выяснили все, что нужно было знать для того, чтобы лучше ее использовать. Но в один прекрасный день я обнаружил кое-что необычное. Подкод в ДНК под первичным кодом. Это было похоже на фоновый шум в главной коробке передач.

– Что это было? – спросила Грейс.

– В то время я не знал, но когда понял, что искать, то нашел больше. Во фрагментах. Фрагменты были повсюду. Не все являются носителем Явления, хотя я подозреваю, что когда-то все ими были.

– Вы выяснили, что это такое? – спросил Оуэн.

– Думаю, да. Я считаю, что это коллективное бессознательное человеческого рода.

– Как в психологии? – спросила Грейс.

– Да, – ответил Монро. – Этот термин придумал Карл Юнг. Он считал, что все человечество разделяет один и тот же набор фундаментальных образов, символов и архетипов, переданных от первых видов Homo sapiens в эпоху палеолита.

– Вы в это верите? – спросил Оуэн.

– Я думаю, что оценка теории была преувеличена, – ответил Монро. – Некоторые люди видят в этом нечто мистическое. Они думают, что символы в некотором роде магические, что они имеют эзотерическую силу. Но я ученый. Отбросив мистику в сторону, я хотел понять механизм этой суб-ДНК. Поэтому я копнул глубже, и, используя ее, начал работать с протосимуляциями, просто чтобы увидеть, что произойдет.

– Что такое протосимуляция? – спросила Грейс.

– В лаборатории мы иногда запускали что-то вроде… смоделированной симуляции, взяв за основу элементарный искусственный интеллект, чтобы посмотреть, как пройдет симуляция и как она будет выглядеть. А эта новая суб-ДНК… – он почесал бородку. – Кто-нибудь из вас боится пауков?

– Не очень, – ответила Грейс.

– Да, – сказал Оуэн. – Почему?

– Вот что такое проявление коллективного бессознательного, – произнес Монро. – Некоторые люди рождаются с боязнью пауков. Это бессознательный страх.

– Как инстинкт? – спросила Грейс.

– В некотором смысле да, но все более сложно. Вы не задумывались, почему у многих из нас есть такой страх? Я думаю, что ответ таков: когда-то в нашем древнем прошлом мы узнали, что пауки могут быть смертельно опасны, и память была передана следующим поколениям. Это похоже на генетическую память, но не характерно для одного поколения или одного предка. Что же, так и есть, но это начало происходить, когда мы еще не были людьми, поэтому целое понятие теряет смысл. И теперь, спустя несколько тысячелетий, некоторые люди испытывают страх перед пауками, а некоторые его потеряли.

– Так какое это имеет отношение к Явлению Могущества? – спросил Оуэн.

– Сейчас объясню, – Монро встал и отошел от них на несколько шагов. – Я начал анализировать каждую цепочку ДНК, имеющуюся в распоряжении «Абстерго», в поисках большего количества фрагментов. Признаю, это стало моей навязчивой идеей. Я хотел воссоздать полную суб-ДНК коллективного бессознательного. Это было бы как возвращение в прошлое к моменту рождения человечества. Но я сделал ошибку, рассказав об этом Исайе, – это стало и его навязчивой идеей. Но, как я уже сказал, он видел в этом перспективу. Что-то, что он надеялся использовать в своих целях, а не в интересах науки.

– Так у всех из нас есть часть этой суб-ДНК? – спросила Грейс.

Монро повернулся к ней.

– Не часть. У вас шестерых есть вся суб-ДНК. Это и есть Явление Могущества. Возрожденное коллективное бессознательное.

Грейс посмотрела на Оуэна. Он выглядел озадаченным, брови были нахмурены. Она ощущала такое же замешательство.

– Хорошо, – сказала она. – Но что это означает для нас?

– Если бы я мог тебе сказать, – ответил он, и замешательство Грейс сменилось разочарованием. – Это то, чем я занимался во всех ваших школах. Я ушел из «Абстерго», но не отказался от своего исследования. Я пытался собрать больше фрагментов суб-ДНК. Чисто в научных целях. Но после того как я нашел всех вас, я узнал, что совпадение вашей генетической памяти выходит за рамки коллективного бессознательного, направляя вас к Частицам Эдема. Это было… неожиданно. Я все еще пытаюсь понять, как связаны реликвии и суб-ДНК.

– Так же как и Исайя, – сказала Грейс.

Снаружи контейнера раздался шум грузовика, и все трое замолчали, чтобы послушать. Внезапно контейнер наклонился, и Монро упал на ближайший ящик, почти потеряв равновесие.

– Мы отправляемся в путь, – прошептал он.

Оуэн притворился, что смотрит на часы на запястье.

– Двадцать четыре часа пути.