Я сомкнул губки клещей на пальце парнишки. Он так истошно завопил, а я ведь ещё не начал.
- Последний шанс, глупая женщина, - сказал я. - Твои дети не стоят того, что ты пытаешься скрыть, однако это не значит, что я этого не сделаю.
- Прошу вас… молю… это же дети…
- Ну как знаешь, - пожал я плечами и стоило мне едва надавить на них, как мальчишка перешёл на ультравизг. И не только он.
- НЕТ!!! НЕТ!!! ПОЖАЛУЙСТА!!! МОЛЮ!!! ОН ЖЕ РЕБЁНОК!!! НЕТ!!! КЛЯТВА-КЛЯТВА-КЛЯТВА!!! – женщина закричала как сумасшедшая.
Ну вот и сдвинулось всё с мёртвой точки. Говорю же, что матерей легче ломать. Это не значит, что я отношусь к ним как-то плохо. Наоборот, мне кажется, что они – воплощение того, что есть семья. Готовность на всё ради родных детей и послать остальных нахуй. Иногда это играет против тебя, а иногда за.
- Клятва? – посмотрел я на неё.
Но женщина молчала, вися на цепях как покойница.
Ключевое слово - как. Потому что я потрогал пульс и тот прощупывался, несмотря на то, что сама женщина выглядела как мёртвая. Значит клятва… интересненько… Ну хоть подтверждение этого есть и то ладно. Это значит, что, если она кому и служит, мы об этом не узнаем. Но это значит, что она связная и мы на верном пути.
Предположу, что в клятву входит что-нибудь наподобие «сдашь нас и убьёшь детей» плюс её смерть. Именно в таком порядке, оттого она ещё не померла, так как до детей не добралась. По крайней мере я бы ровно так и поступил, учитывая все обстоятельства. Но вот только… кому отдаёт она инфу?
Выпытать бы у неё побольше, но вряд ли она вообще что-нибудь скажет ещё. Если не ради здоровья детей, то ради их жизни она будет молчать, чтоб потом самой под клятвой их не убить. Другими словами, она сейчас будет убиваться, ломаться, но слова не промолвит.
- Ладно… - вздохнул я. – Пусть тогда здесь будут пока. Женщину приспустите, чтоб не висела, детей на цепи, чтоб близко к ней не подходили. Иначе есть смутное подозрение, что она сначала их попытается убить, а потом себя из-за клятвы.
- И что нам делать? – поинтересовалась Клирия.
- Надо покопаться в её мозгах. Надо… - идея неожиданно осветила мои пустые мозги. – Тащите сюда Юми. Будем проламываться в голову грубой силой. Главное, чтоб найти её связного, кому передавала мамашка документы. А там и клятву снимем.
- Вы хотите снять клятву? То есть оставить её в живых, правильно ли я поняла? – Клирия спросила это спокойным голосом, но мне казалось, что она допытывается до причин моего решения.
- Ты удивительно прозорлива. Я просто в шоке оттого, как ты ловко до всего догадываешься.
- Я бываю иногда необычайно умна и сама удивляюсь этому, мой господин, - кивнула она. – И всё же, почему вы не хотите её убивать?
- Ну… просто в прошлом я как бы благодаря ей выехал и пробился сюда. Короче, подставил её и за счёт этого сейчас здесь. Так что я просто верну ей услугу. Просто запру здесь.
А ещё она напоминает мне мою мать. Не внешне, но поведением. Готовностью убиваться где и как угодно, лишь бы чадо дома не голодало.
- Немного странный способ вернуть долг, запереть в темнице.
- Или смерть, - пожал я плечами. – Но как по мне, жизнь с детишками всё же будет лучше. Когда клятва будет снята. А теперь давайте, тащите сюда Юми.
Через несколько минут к нам в камеру притащили под руки японку. Она слегка спотыкалась, глядя на нас спокойными глазами, в глубине которых я видел всполохи страха. Вот и хорошо, не нужны нам тут принцессы.
Я окинул взглядом её слегка чумазый, но довольно соблазнительный вид. Худенькая, стройненькая, с маленькими сисечками, с треугольником кудрявых волос на лобке. Уверен, что, если раздеть Клирию, она будет выглядеть точно также. У них размер сисек даже совпадал, и жопа одинаково плоская. И обе дрыщавые. Единственное, Юми была значительно бледнее.
И сейчас она вызывала только одно чувство:
ТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬТРАХНУТЬ…
Но это успеется, пока что главное разобраться с женщиной.
Юми осторожно перевела взгляд с меня на детей, на женщину и вновь на меня, словно спрашивая, а она здесь с какого боку-припёку.
- Юми, у меня есть кое-какое задание к тебе. Ты уже у нас мастер по принуждению. Я хочу, чтоб ты заставила эту женщину сказать то, что нам нужно узнать.
Я кратко описал её задачу и то, что она должна выловить. Не дура, поймёт, когда увидит.
Так я бы хотел пробиться через клятву. Перекрыть другим перком, ведь скажет уже и не она сама, а способность, использованная на ней. То есть её воли в этом не будет, а значит, что и не она вовсе говорит. По крайней мере именно так я себе это представляю. А может и не сработает и её убьёт. Но будем надеяться на лучшее.
- Ты просишь меня о помощи…
Но делаешь это без должного уважения…
- …и я готова любую помощь предоставить вам, но согласишься ли ты на сделку, что была озвучена мною ранее?
Бля, ну это наглость. Я тебя мог бы убить или запытать, но великодушно не стал трогать. Я даже подумывал тебя опустить под печатью… то есть отпустить под печатью или клятвой. А ты вот так в лоб мне говоришь без лишней скромности подобное. Ну ладно, признаю, что тебе наглости не занимать.
- Я не убью твою дурную сестру, как тебе такая услуга? – тут же сказал я.
- Прошу я лишь о мелочи, готовая помочь. Неужто выгоды ты тоже не понесёшь с всего? – спросила она.
- Слушай, твоё заманчивое предложение в обработке, так что делай что просят и повысь свои шансы на положительный ответ. Если, как ты говоришь, готова сотрудничать, начни прямо сейчас.
Юми внимательно посмотрела на меня, потом с опаской посмотрела на Элизи, с ещё большей опаской лишь скользнула взглядом по Клирии… чо тебе Клирия-тян не нравится, кавайная же девушка!
Короче, прошлась по всем взглядом и вздохнула.
- Как я понимаю вас, нету выхода другого?
- Выход есть, и он…
- Только посмертный, - кивнула Юми.
- Верно мыслишь, ну так что, приступаешь?
Она аккуратным шагом подошла к женщине, свисавшей на цепях, приподняла её повисшую голову, словно что-то прикидывая.
- Если на ней магия клятвы, то бессильно здесь подчинение моё, ибо действует она иначе и по системе той же.
- Предположу, что раз ты так это говоришь, то есть и другой способ, верно? – спросил я.
Если есть другой способ, то хорошо. Если нет, то нет; мочить не буду – поводок и в универ её. Иначе пропажа Юми вызовет больше вопросов, и по мою голову сможет явиться Юи. Я-то её уделаю в твари пустоты, но потом уже меня могут уделать за такое. И не ровен час, как многие заинтересуются мной.
А поводок удержит от чесания языком. Что касается её помощи и империи…
Нет, тема классная и очень интересная. Помощь целой страны никогда лишней не будет. Но… (а всегда есть сраное «но») ради этого придётся влезть в игры совершенно чужой страны. Это не борьба с графством на своём поле, это борьба против другой страны на её территории и по её правилам, где ошибка выйдет таким боком, что ты охуеешь.
Поэтому… я не уверен, что риск оправдывает средства.
- Да, проходит он иначе, духов я вызову и…
- Боже, - выдохнул я устало, - да всем насрать, делай уже, харе разглагольствований.
- Хорошо, но предупредить я вынуждена, что может подобное сказаться на всех.
Оке-е-ей… Если это поможет выудить из неё что-нибудь, то пусть. От остального меня должна защитить способка.
Мы отошли подальше, давая Юми место для манёвра, хотя по большей части она просто стояла около висящей женщины и что-то бормотала. Бормотала, бормотала, в то время как всю комнату заполнил гул. Громкий гул, словно здесь заработали огромные движки и оглушили на мгновение всех. Кажется, не только я это почувствовал.
Как и то, что в глазах как-то всё неприятно поплыло.
Юми не в первый раз взывала к духам с такой просьбой, как и не в первый раз пыталась пробиться кому-нибудь в голову. Единственное, что она плохо контролировала – область применения. Она могла пролезть в голову как одному человеку, так и сразу всем в комнате, тут как повезёт.
Сейчас же она пыталась сконцентрировать всё на женщине, чтоб силой не приложило других. В тот момент, когда от этих людей зависит её жизнь, наделать ошибок было бы хуже всего.
Она напряглась, взывая к духам, что хранили её род и помогали нуждающимся. Даже когда семья переживала не лучшие времена, и брат брата становился врагом, духи в равной степени помогали её роду, если их деяния не были направлены на собственных людей. И даже сейчас, когда она была далеко от дома, пусть связь с духами рода была слаба, она всё же могла воспользоваться их силой.
Наверное.
Юми коснулась головы женщины, что повисла на цепях и одним духам известно, что пережила здесь, мысленно обратилась к духам, взывая к их милосердию и помощи крови своей, что нуждается в их помощи.
Закрыла глаза.
Попыталась нырнуть в тот омут, что медленно открывался у неё в сознании. Всего-то надо найти нужное воспоминание женщины.
Однако сделать такое оказалось куда сложнее, чем сказать. Множество отрывков воспоминаний хлынуло в её сознание. Они закрутились в её голову словно фотографии, подхваченные ветром, которые пролетали прямо у неё перед носом.
Одна картинка за другой, словно их специально сменяли так быстро, чтоб она просто могла уловить саму суть и ничего более.
Вот на одной из картинок она видит человека, который, сидя в грязной захламлённой комнате, плачет. Повсюду бутылки и какие-то плоские коробки, грязь, паутина в углах, пыль наполняет воздух, кружась в лучах света, пробивающихся через щель в плотных шторах; человек сидит в середине этой комнаты на коленях, на островке чистоты, безудержно рыдая в ладони.
Другая картина – другой человек стоит один, в редком лесу среди могил, о которых говорят надгробия из камня или досок. Он стоит над единственной, совсем ещё свежей и маленькой могилой, один, словно забытый всем миром…
И вновь картина сменилась – опять человек, довольно молодой, может даже ребёнок, бредущий среди разрушенных домов, обхвативший себя руками и тощий до ужаса. Идёт снег. Усталыми и грустными глазами он оглядывается, словно выискивает что-то.
Опять сменяется картинка – опять молодой человек. Он лежит в отделанной камнем комнате на полу и плачет. Плачет, сжавшись в комок. Его голова мокрая, словно его только что куда-то окунули. Вокруг никого нет, хотя отчётливо слышен шум толпы, словно за дверьми начинается рынок.
Новая картинка и новый отрывок истории – опять маленький человек, который бежит сломя голову по городу. За ним гонятся люди, но человек быстрее, он юркает в дырку в заборе и наконец скрывается от преследования. Пытается отдышаться, что даётся ему с трудом. По всему телу виднеются синяки от побоев.
Это всё маленькие кусочки воспоминаний людей, что умудряется выцепить Юми, проникая в сознание женщины. Видимо ей не удалось удержать площадь воздействия и все присутствующие так или иначе попали под него. Хотя сказать, чьё воспоминание кому принадлежит тяжело: там всё носит характер образов, когда даже лица смазаны.
Она бы может и попыталась разобраться в них, попыталась нырнуть в каждое воспоминание и выяснить, что кому принадлежит, однако здесь она не за этим. Ей надо узнать, с кем знакомилась женщина этих детей и кому давала клятву.
Она выхватила воспоминание с человеком, который сидел у кровати. Буквально вырвала его из круговорота и нырнула в туда с головой.
Очертания стали принимать форму. В человеке уже можно было различить женщину, хотя кто именно эта женщина, сказать было невозможно. В кровати, перед которой она сидела, лежало двое детей. Кажется… она им что-то рассказывала.
Юми сама себе кивнула, подтверждая то, что попала в нужное сознание. Теперь надо было найти воспоминание, что даст ей требуемый ответ. На мгновение всё смазалось перед ней, словно комната с женщиной и детьми на большой скорости промчалась мимо. При этом двигаясь по-настоящему куда медленнее.
Раз картинка, два картинка, три картинка… Юми словно проматывала перед собой альбом с воспоминаниями, которые хранились в сознании женщины. Здесь были как самые старые, ещё из детства, так и совсем свежие. И большинство из них были связанны с детьми. Плохо конечно, если эту женщину убьют, но её судьба не должна волновать Юми. И она действительно её не сильно волновала.
Юми пролистала воспоминания до нынешнего дня, подумала немного и вернула их в тот момент, когда женщину ещё не схватили. Листала, листала, листала… Остановилась. И нырнула в воспоминание, привлёкшее её внимание.
Оказавшись в небольшой таверне, Юми быстро огляделась, однако всё было до жути смазанным, оттого понять точно, что это за место, не представлялось возможным. Это происходило из-за того, что сама женщина не сильно акцентировала на этом внимание. Спроси её, и она бы сама толком не смогла бы описать эту таверну.
Но она точно должна была знать, куда пришла, поэтому было важно дождаться, пока она выйдет наружу, и увидеть место.
И здесь был тот, кто интересовал Мэйна.
Трактирщик… Женщина между делом подошла к стойке, что-то заказала, выпила и вышла, попутно оставив под стаканом бумажку. Сразу было видно, что ей не место здесь, и записка развеяла все подозрения. С уходом женщины вся таверна начала плыть, размываться, становиться одним сплошным пятном.
Юми поспешила за женщиной, что вышла на улицу, и попала в светлую деревушку с каменной дорогой, где аккуратными рядками вдоль дороги выстроились домики. Она даже ахнула от восхищения, настолько красиво и ухожено выглядело это место.
Окинув округ взглядом и запомнив, из какой таверны они вышли, Юми быстро начала мотать воспоминания назад, ища те, где фигурировал этот трактирщик, пока не нашла самое первое и позднее.
Одного взгляда было достаточно, чтоб понять – она нашла то, что нужно. В этом воспоминании женщина плакала и украдкой вытирала слёзы рукавом, пожимая руку трактирщику. Тот с довольным лицом и до ужаса хитрыми глазами, что-то говорил ей, что-то показывал руками, но даже без звука Юми могла понять, что он просто пытается успокоить женщину и убедить, что всё будет в порядке.
И у них обоих руки были порезаны.
- Есть… - пробормотала Юми. Дело было сделано…
Она вновь напряглась, выскакивая из чужого омута воспоминаний.
Продлилось это недолго. Ну как недолго, минуты две или три странного состояния, словно тебя поместили под движок какого-нибудь грузовика или судна, попутно накачав наркотиками, отчего перед глазами всё плыло. Так себе ощущение, если честно.
А ещё мне показалось, словно кто-то был в моей голове. Странное ощущение присутствия чужого сознания, которое на мгновение коснулось мозгов и слиняло дальше. Словно его отбросило назад непреодолимой силой.
Интересно, а у неё ебашит по территории способность или на одного человека? Надо будет позже задаться этим вопросом. Конечно, мне нет разницы, так как иммунитет есть, но вот если она начнёт лезть другим в голову, это может плохо сказаться. В первую очередь на ней, так как нам свидетели не нужны.
- Ну? И как прогресс? – спросил я, стоило ей открыть глаза. – Узнала что-нибудь?
- Трактир… - пробормотала она слегка покачиваясь. Её глаза гуляли как у пьянчуги. – Трактирщик в трактире связной.
- Оке-е-ей… а трактир где находится?
Она слегка тряхнула головой, пытаясь прийти в себя после прогулки по чужой памяти. Видимо нелёгкое это дело.
- Я… видела деревушку… Странная деревня с каменными дорогами и аккуратными домиками вдоль неё. Аккуратные домики… я никогда таких не видела.
- Ага, как и я, пока не попал сюда, - кивнул я и посмотрел на Лафию. Есть только одна деревня с дорогами, выложенными брусчаткой. – Сейчас хватайте эту девку, обложите пустышками, чтоб магией не воспользовалась, оденьте и выведите погулять. Опознает трактир и трактирщика, берите сразу на месте… Вы, кстати, что решили делать потом?
- Госпожа Клирия и госпожа Элизиана сказали не трогать его и переманить на свою сторону для того, чтоб он искажал информацию в нашу пользу.
- Ну вот и сделаете так или что вам там сказали…
Если у них уже есть план по поводу этого, то отлично, мне мороки будет меньше.
- И нашего мага возьмите, чтоб он её контролировал, - сказал я, когда они её уводили.
А то как убежит… Хотя как убежит, так и догоним, только в следующий раз разговор будет другим.
Когда они ушли и их шаги стихли в подземелье, Клирия спросила.
- Не стоило ли нам поставить на неё печать или принести клятву? Ведь есть вероятность, что она может убежать.
- Не убежит. А если убежит, она должна знать, что я всегда смогу вернуться за второй дурой. А что она не станет делать, так это рисковать жизнью близняшки. Особенно после произошедшего.