Асканий старался уйти подальше от Первоапрельского отделения и от парка, где его могли бы узнать в лицо. Он сел в маршрутку, ехавшую в совершенно другом направлении, затем съел в ларьке у метро подозрительную, но смачно пахшую шаурму, запив её мутной горячей гадостью под названием «кофе», нырнул в подземку и… обмер: со стены возле будки дежурной по эскалатору красовался его крупно воспроизведённый портрет. А рядом с будкой стояли трое милиционеров с цепкими недружелюбными взглядами.

Маг тихонько нагнулся, сделав вид, что подбирает с полу монетку – и тихонько ретировался наружу.

В ларьке с шаурмой по-прежнему надрывалось радио, но фривольный шлягер сменился выпуском городских новостей. Ведущие бойко оттараторили про перестрелку на детской площадке, про скрывшегося бандюгана по фамилии Хряков и перешли к «сенсации дня»: помешательству всемирно известного психиатра Клейнтойфеля и бегству его пациента, бывшего артиста цирка Гроссмагуса, который представляет большую опасность и потому за любые сведения о нём милиция обещала награду…

Асканий понял, что в человеческом облике он не продержится на свободе и часа. Порыскав глазами в поисках укромного места, он наткнулся на вывеску «Туалет» метрах в пятидесяти от киосков. Там-то, наверное, не успели расклеить листовки с грифом «Их ищет милиция».. Крадучись за ларьками, маг добрался до двери, ведущей под землю. К счастью, заведение было открыто. Плата, правда, заведомо жлобская. Асканий сунул дежурной бабке двадцатку и быстро юркнул в кабинку.

Ему повезло. Следом за ним в туалет вломились двое не очень трезвых клиентов и стали настаивать на своем неотъемлемом праве сходить по нужде бесплатно или по льготной цене: «Мать! Да мы… ветераны! Афганской войны! Контуженные! Щас покажем, всё щас покажем, только штаны расстегнём»…

Не теряя драгоценных секунд, Асканий быстро разделся, сунул одежду и ценные вещи в пластиковый пакет, вытащенный из мусорного ведра, и схрумкал сухарик.

Пока гневная бабка с виртуозной бранью пыталась выгнать из соседней кабинки двух глумливо ржавших нахалов, чёрный пудель с увесистым чёрным пакетом в зубах тихо вышмыгнул из заведения и помчался в кусты соседнего скверика, источавшие мерзкий запах людских испражнений.

Выбора не было.

Кое-как он вырыл неглубокую ямку. Прикопал под кустами пакет. Набросал сверху мусора – пластиковых бутылок, обрывков газет и резиновых штучек вроде сдувшихся шариков. Для надёжности ещё и нагадил на кучу.

И потрусил, сам не зная куда.