Пребывание в псином облике имело своим преимущества.
Асканий мог больше не опасаться милиции, совершенно не интересовавшейся чёрными бесхозными пуделями средних размеров, а люди на улицах от таких собак не шарахались: всё же не волкодав, каким некогда выглядел Варвар.
Зато сам Асканий жадно впитывал новые ощущения и впечатления. Прежде прочего – запахи, которыми были полны дороги, ступени, газоны, машины, заборы, а также ноги, одежды и сумки прохожих. Правда, знакомых следов он не чуял: видно, в этой части города никто из встречавшихся ему людей не бывал.
Он миновал несколько магазинов (мебельный, обувной, продуктовый, хозяйственный), здание с надписью «Кинотеатр – Ресторан – Казино» (что там было на самом деле, даже маг себе не представлял), мастерскую «Мелкий ремонт», офис некоего «Мидас-банка» – и уже пробегал мимо длинной и высокой ограды, за которой, судя по ароматам, был местный базар, – как вдруг на него с грозным лаем выскочили несколько оголтело злобных дворняг.
Асканий, повинуясь собачьему этикету, поджал хвост и изобразил на морде вежливую обходительность: я, мол, вовсе не претендую на охраняемую вашей стаей кормушку, а спокойно иду себе мимо.
Но псы, презирая условности, бросились на чужака, собираясь если и не разорвать его на мелкие части, то как следует потрепать.
«Прочь, нахалы, разбойники, вертухаи поганые, урки базарные!» – заорал на дворняг чей-то невыносимо пронзительный голос.
Толстая, громкая немолодая тётка с тяжёлой сумкой разогнала дворняг и неожиданно ласково обратилась к Асканию: «Ах ты, лапочка, пёсинька миленький, куда ж ты полез, дурачок? Потерялся, что ли? Бедняжечка… Ну, пойдём, не бойся, со мною не тронут»…
Пудель не заставил себя упрашивать и прижался к тёткиной ноге своей курчавой шерстью.
«И что ж с тобой делать, таким несмышлёнышем?» – умилилась толстуха и, раскрыв одну сумку, протянула ему печеньице.
Он слегка смущенно покачал головой.
«А, колбаски хочешь, хитрюлька?» – поняла она по-своему. – «Ну, куда ж с тобою деваться! Пойдём домой, так и быть, угощу – не от целого же батона будешь откусывать!»
И они пошли к ней домой.