Их ждало непредвиденное осложнение.

Родионова мама Светлана Михайловна получила известие от своей сестры, обитавшей в Твери, которая, неудачно упав, растянула ногу и теперь едва могла двигаться (а жила она одна на четвёртом этаже без лифта). И, оставив Роде записку – «Я у тёти Нины в Твери, буду утром в понедельник, триста рублей на столе, как смогу позвоню» – отправилась на помощь страдалице. А брат Санёк ещё раньше уехал в служебную командировку в Орёл на открытие нового филиала их фирмы и должен был вернуться домой в воскресенье. Стало быть, на ответственности Родиона оставалась не только квартира, но и кот.

«А давай мы возьмём его тоже с собой?» – предложила Клава.

Родион скептически усмехнулся и посмотрел на кота:

– Он тяжёлый. И как на него среагируют Громовы? У некоторых аллергия на шерсть.

– Аркадий Сергеич, помнится, лично чесал ему за ушком.

– А вдруг вырвется и убежит? Кошки ведь не очень любят менять место жительства.

– Ну, придёт домой через несколько дней.

– Украдут по дороге!

– Ха! Такого гордого умницу?..

Клава наклонилась к коту и спросила его, словно равного себе собеседника:

– Ваше величество, как Вы смотрите на небольшую вылазку за город?

– Мяу! – одобрительно подал голос Ксеркс.

– Поищи переноску или сумку какую-нибудь! – приказала Клава. – И корм не забудь!

Через полчаса Родион, нагруженный Клавиными вещами и своим рюкзаком, плёлся к троллейбусной остановке. Сумку с котом они несли вместе. Она колыхалась при каждом шаге, но Ксеркс не жаловался. Вероятно, он тоже любил приключения. Или просто был ошарашен шумом и вонью большой магистрали.

«Чёрт бы побрал всех безмозглых чиновников, придумавших турникеты!» – по привычке ругнулся на жлобов из городского правительства Родион, протискиваясь со всем этим скарбом в салон.

Внутри оказалось довольно просторно. Сидячих мест, правда, уже не осталось, но можно было удобно пристроиться сзади, поставив сумку с котом на выступ у большого окна.

Будь с Родионом не Клава, а принцесса Эвлалия, она бы заметила, что в милицейской машине, ехавшей за троллейбусом, находился капитан Николай Евгеньевич Лапушкин.

Но Клава не знала его в лицо, а Родион, со своей близорукостью, даже и не пытался следить за дорогой.