Аэль

За окном быстро мелькали черные фигуры деревьев и кустарников, в каждом окне бездушных одинаковых каменных коробок горел свет, сообщающий каждому о том, что их хозяева, выполнив ненавистные ежедневные рутинные обязанности, уставшие вернулись в свои бетонные обители. На нижнем этаже, вся семья собралась за одним столом для веселого ужина, выше разгорался семейный скандал. Скучная человеческая жизнь, неспешно текла своим чередом. Мимо, глупо торопясь и безостановочно сигналя, проносились слепящие фары встречных автомобилей. Вечернее, ало-бордовое небо, темнеющее к центру небосвода, затягивало пугающими набухшими свинцовыми грозовыми тучами, готовыми вот-вот омыть страдающую грязную землю, уже были слышны, стремительно приближающиеся громовые раскаты. Даже у природы, было настроение под стать нашему. Там, в салоне автомобиля, пропитанном дорогим запахом кожи, я понимал, что теряю последние остатки человеческого разума. Эта странная девушка, за такой недолгий период смогла дать нам троим то, что нас по настоящему объединило, приятное и теплое чувство привязанности, которое кто-то из-нас по ошибке принимал за долгожданную любовь. Ее хрупкая человеческая жизнь, по драгоценным крупицам медленно утекала из ее тела, приближая неизбежность суровой потери. Я всем своим нутром ощущал беспокойства и метания зверей, желания отдать свою энергию до конца, для спасения истинной пары. Зловещая тишина давила и заставляя пошатнуться хлипкое самообладание. Каждый из нас молчал, думая о своем. Находясь на пассажирском переднем кресле, я без устали бросал взгляд в зеркало заднего вида, пытаясь не упустить ни секунды уходящего времени. Хотя, что я могу? Ничего. Остается надеяться на чудеса человеческой медицины, но за время проживания в этом мире, я понял, многие болезни не поддаются их лекарям, что говорить, отсталая цивилизация. Дэн, бережно кутая Диану в легкое шерстяное одеяло, не выпускал свою драгоценную ношу ни на мгновенье, не прекращая нашептывать нежные, ласковые слова, как только мог, пытался вернуть ее к реальности. Его руки лихорадочно потряхивало, когда он осторожно заправлял за ее ушко выбившие прядки, и раз за разом натыкался на незнакомый магический блок при любых попытках лечения. После нескольких безуспешных усилий, он уткнулся носом в ее вороную макушку, силясь вдохнуть весь запах долгожданной шерриан, и протяжно завыл. Лишь однажды в своей жизни, я слышал вой симурана по причине утраты второй половины. Все средоточие и энергетическая мощь тоски, обрушивалась неконтролируемым потоком на всех, кто находился поблизости. Будучи стайными животными, мы ощущаем чувства своих собратьев, и не в состоянии самостоятельно прекратить бесконтрольные эмоциональные вливания. Но то, что испытывал мой брат, не поддавалось ни какому описанию. Завихрения тугих черных магических спиралей с рваными заостренными краями, беспорядочно окружали его ауру, беспощадно, глубоко вгрызались, пытаясь добраться до самой сути существования его магического резерва. Свечение его меркло, в нем стали появляться грязно-бардовые пятна, а в зоне сердца и вовсе появилась огромная брешь, оставив жизненно важный орган без должной защиты. С таким явлением я сталкивался в первые, и что при этом делать я не знал. Состояние своей беспомощности выбило почву из-под ног. Я ощутил себя никчемным бесполезным ничтожеством, не способным ни на что. Неужели я сам разрушил то, что скрупулезно выстраивал столько лет? Где искать ответ? Я глубоко застрял в запутанных лабиринтах собственного сознания, ища единственный верный ответ. Мать. Альдения. Ну почему же ты молчишь. Или Майкл был прав насчет того, что боги просто издеваются над нами, развлекаются и так тешат свое самолюбие? Значит то, чему мы посвятили столько времени, было зря? Как помочь брату? Его состояние сводит меня с ума. Ведь я всегда был готов отдать свою жизнь за его спасение. Он бы справился один, кто бы что ни говорил, он всегда был сильнее меня, и именно Дэн должен был быть императором, и мы вдвоем это всегда знали. Рой вопросов, на которых не было вразумительных ответов, кружили вокруг меня, круша остатки показной бравады. Пропоров кожаную обивку руля, крепчайшими алмазными когтями, Майкл с особым остервенением вел автомобиль, ловко лавируя среди медленно ползущего автотранспорта. Между бровей залегла напряженная складка, а плотно сжатые губы превратились в тончайшую нить. В данный момент, хладнокровному змею тяжело удавалось держать себя в руках и сохранять привычное безразличие.

— Майкл, долго еще? — Из-за длительного молчания, голос получился до безобразия тихим и хриплым. Змей мельком посмотрел на меня, и снова вперил свой внимательный взгляд на дорогу.

— Что в твоем понимании долго? Какая разница? Сейчас, неважно понятие самого времени. Она либо дотянет, либо нет. Секунда, минута, час. Благодаря твоей высокомерной эгоистичности, твой брат лишился единственного шанса на счастье. Я уже молчу о себе. Ты настолько ослеп от мнимой власти, что не замечаешь, что творится вокруг тебя. — Он еще сильнее повредил руль, крепче сжимая полутрансформированные кулаки, держа себя в руках из последних сил — Аэль, ты когда-нибудь, позволял себе предположить, что мы не найдем Сосуд и не сможем вернуться обратно. Ведь мы не единственная поисковая команда, может, он давно найден, а нас просто оставили доживать здесь свой век?

— Не говори глупости, — Вспылил я. — Они не оставят нас, не так. Это невозможно, — Змей удрученно закачал головой, и на выдохе произнес

— Ты неисправим, ты не ослеп, нет, ты был слеп всю жизнь. Я говорю тебе это не как императору, а как другу. Аэль, раскрой, наконец, свои глаза, посмотри, кем мы стали. Слабые, мы являем собой лишь жалкое напоминание мощной силы, что была заключена в нас ранее. Мы выдыхаемся, погибаем, иссыхаем. И в тот момент, когда я уже прощался со своей жизнью, появляется спасительный глоток, в лице этой странной девушки. Она вдохнула в меня солнце, она подарила мне хоть и призрачную, но надежду…

— Она ХЕРГАНКА, — Гневно произнеся эти слова, я резко прервал змея. Болезненный громкий стон, остановил все дальнейшие разбирательства. Обернувшись назад, я увидел, что Диану неестественно выгнуло дугой на коленях Дэна, ее голова при этом сильно запрокинулась назад.

— Уходи… Пусти… — Тонкий, жалобный голосок девушки, вперемешку с плачем раздался в салоне, заставив на время забыть былые споры. Дэн, нежно прижал ее лицо к своему, собирая губами слезы, которые бесконтрольным водопадом лились из закрытых глаз. Майкл, включив аварийку, резко нажал на тормоза.

— Не могу я так. Аэль, прошу тебя, веди ты, — Направленный на меня взгляд пестрил таким эмоциональным коктейлем, что отказать я просто не смог, страх, печаль, тоска, мольба.

— Хорошо — и в тот момент, как по команде, аспид сорвался со своего места. Открыв заднюю дверь, он присел рядом с братом, и стал согревать в своих руках ее бледные ледяные ладошки

— Девочка моя, маленькая, ты держись. — Тихо шепча и попеременно целуя каждый ее пальчик, Майкл, не мигая, следил за мимикой девушки, искаженной невыносимым страданием — моя драгоценная риссан, змейка…

— Аэль, ты сам не веришь в то, что говоришь, — подал убитый голос мой брат — даже если она и херганка. Что с того? Пусть, я настолько устал и вымотан, просто дай прожить столько, сколько осталось. Мне уже ничего не нужно. Дай ощутить себя желанным, любимым, полноценным симураном, не лишай меня этого, прошу тебя, как брата.

— Неужели тебе нужны чувства, построенные на обмане? — Уточнил я, не узнавая в этом человеке своего брата

— Да что ты заладил. Херганка, обман, сейчас нам всем нужно сохранять чистый разум. — Вмешался в наш диалог аспид. — Дождемся, когда Диана придет в себя, а там, в спокойной обстановке аккуратно выясним, кого она из себя представляет. Но даже если твои опасения и подтвердятся, я не собираюсь отказываться от Дианы, теперь моя жизнь тесно связана с ней и я готов бороться за ее расположение. Она нужна мне, необходима. Да, и, все забывал тебе сказать, больше я в поисках не участвую, продолжай гоняться за призрачным Сосудом один.

— А ты Дэн? — Но я уже знал ответ, который он мне озвучит, мне не нужно было произносить этого вслух. Я ощущал его подвешенное состояние и связь с девушкой, которая крепла с каждой секундой все больше. На заданный вопрос, брат лишь молча, кивнул. Какой странной и непредсказуемой стала наша жизнь с появлением этой девушки. Диана, ты ворвалась в наш мир, все перевернув в нем с ног на голову, за недолгое время, ты изменила все вокруг. Я должен тебя ненавидеть, но не могу. Каждая моя клетка тянется к тебе, желая оказаться на месте ребят. Невыносимо наблюдать за тем, как они на тебя смотрят, испытывают щенячий восторг от близости. Я жалкий трус, раз не могу себе признаться в том, как сильно ты мне нужна. Для императора это непозволительная роскошь, как же они не понимают, насколько тяжела эта ответственность. Мне невыносимо осознавать свою слабость и уязвимость. Вдруг, я окажусь прав по поводу того, кем она является. Что будет? Я потеряю не только свою команду, но и самых близких мне друзей. А может плюнуть на все, и, окунувшись с головой в эти призрачные чувства, прожить столько времени, сколько нам отвели боги? Размышляя, я не заметил, как прибыли к месту назначения. Местный больничный комплекс, ярко освещенный в ночи, построенный на горе, гордо возвышался над городом. Огромный красный крест, пульсируя светом, обещал каждому приют и помощь.

— НАМ СРОЧНО НУЖЕН ВРАЧ, — Там, в больнице, у белоснежной медицинской стойки, я наконец — то понял, насколько боюсь и переживаю за эту девушку. Отвратительный страх, медленно проникающий в мое сознание, беспощадно отравлял каждый уголок своей черной липкой материей. Все, произошедшее позднее, мелькало перед глазами отдельными картинками. Врачи, Дэн спешно и бережно перекладывающий Диану на каталку, Майкл, крепко держащий ее руку. Яркий, бесконечный коридор, холодные, металлические двери, с табличкой "реанимация".

— Вам туда нельзя, слышите, нельзя. Охрана, — Кричал неказистый врач в очках, прямо мне в лицо, перегородив дорогу. Оказалось, я словно в бреду, пытался пробиться в отделение реанимации. Прибывшие на помощь хилеющие стражи порядка, ничем опасным нам не грозили, мы бы запросто раскидали их, как мух, но сегодня все было иначе. Нервное ожидание, заставляющее вздрагивать от любого шороха, раздражало и накаляло обстановку с каждой секундной сильнее. Время будто остановилось, извращенно испытывая наше терпение на прочность. Что с ней? Как она? Жива? Все ли в порядке? Постоянная круговерть повторяющихся вопросов безостановочно кружилась в наших разболевшихся головах. Альдения. Прошу тебя. Пусть все будет хорошо. Я клянусь тебе, что все будет иначе. Я обещаю слушать себя и своего зверя. Помоги Диане выжить. Я вкладывал столько силы и неимоверного желания в свои молитвы, прося божество о помощи, которое давным-давно оставило нас. Прошла будто вечность, когда из-за реанимационных дверей опустив головы и избегая наших взглядов, один за другим, стали выходить медицинские работники, спеша скрыться в больничных стенах. Сердце обожгло объемной болью, смешивая яркие отголоски режущих ощущений Майкла и Дэна. Я боялся даже думать о том, что могло произойти. Через время, уже виденный мною ранее врач, вытирая руки, вышел из "реанимации" и не спеша направился к нам.

— Вы родственники девушки? — Убийственно безразличным голосом спросил врач.

— ДА… НЕТ… ДА, — Наперебой затараторили мы. Смотря в опешившее лицо доктора, я постарался взять себя в руки и унять непрекращающийся мандраж — Я ее начальник, что с девушкой?

— Значит не родственники, жаль. — Поправив съехавшие очки, врач окинул нас изучающим взглядом

— Что значить жаль? — Спросил взволнованный Майкл, напряжение его было настолько сильным, что еще немного, и он лопнул бы, как перетянутая струна.

— А то и значит, родственников еще надо разыскать и сообщить о смерти — явно нервничая, доктор очень внимательно стал разглядывать свои руки.

— Какой смерти? Нет, нет. Быть этого не может. Вы ошибаетесь, — Я схватил и стал вытряхивать из докторишки весь его дух. Глаза заволокло слезами, а сердце разрывалось на части.

— Молодые люди, успокойтесь. Снова охрану позвать? — Избавившись от чужих рук, врач брезгливо осмотрел помятый халат — Не выжила ваша сотрудница. Все подробности можете узнать у родственников — и тихо под нос уже произнес — никогда такого не видел. — Я не придал этой фразе должного значения, так как в голове, словно молотом, разрушались выстроенные ранее мной с особой тщательностью, преграды. Вся дальнейшая информация медленно проникала сквозь густую вязкую субстанцию неверия, по небольшим частицам просачиваясь внутрь, крепко укреплялась в наших сознаниях. В груди увеличивая свое вращение и амплитуду движения, стала разрастаться кипящая агония, выворачивающая наизнанку каждую частицу души. По венам потекла адская концентрированная боль, уничтожая здравый рассудок. Зверь рвался к желанному телу, не веря ни на секунду в происходящее. Ему необходимо было убедиться в этом лично, и, забрав тело, по всем артарианским обычаям и со всеми почестями, предать его вечности. На заднем фоне, будто сквозь глухую стену, отдаленно нарастая и набирая свою силу, зазвучал вой зверя моего брата, выплескивая разрывавшую его эманацию горя. Этот звук, заполнив сознанье, отключил мои человеческие качества, выставив на первый план, животные инстинкты. Симуран рвался на волю, желая немедленно устранить вставшую перед ним преграду, в лице недоразумения в белом халате. Как приятно было бы вцепиться в его беззащитное горло клыками, разорвать его безобразную толстую шею, орошая однообразную больничную цветовую гамму ярко алым. Услышать сладострастную музыку его предсмертной агонии, заглянуть в его спешно умирающие глаза, и сомкнув пасть, услышать желанный хруст шейных позвонков, наконец, прервать его низменное существование, наслаждаясь предсмертными конвульсиями. В коридорах начала собираться толпа зевак, ища очередную историю для вечерних сплетен, с каждым новым прибывшим, все больше, походя на оживленный пчелиный рой. Прибежавшие охранники, отгородили намеченную цель живой стеной. Глупые. Никогда нельзя вставать на пути у симурана. Взбешенного, с единственной мыслью в мозгу, увидеть свою шерриан. Я почувствовал крепкое плечо своего брата, как в былые времена, он встал возле меня, увеличивая наши силы и возможности. Обстановка накалялась, зрение уже перестроилось на магический спектр, дробя единую картинку, на сотни, выделяя и увеличивая по мере приближения опасности, уязвимые участки врага. Кровь, огненным потоком, прилила к кончикам пальцев, доставляя приятное покалывание и бередя давно забытые воспоминания о пройденных битвах. В тот момент я и Дэн стали единым целым, ощущая волны поддержки, идущие друг к другу. Нас накрыло чувствами близкого родства, о котором мы давно забыли, а крепкое доверие, возникшее в ту секунду, соединило и оплело наши сердца нерушимыми узами. Нас соединило общим пониманием, энергии сплавлялись, переплетались, обретая улучшенные качества, под напором единственного желания — мести. И уже перед самым финальным прыжком, мы ощутили леденящее и отрезвляющее вторжение Майкла. Он крепко сжал наши плечи, прилагая огромные усилия, чтобы удержать нас на месте и тихо, сквозь зубы проговорил

— Вы что творите? Нам пристальное внимание ни к чему. Я чувствую здесь дело не чисто, что-то этот врач не договаривает. Сейчас мы ничего не добьемся, сделаем только хуже. Успокаивайте своих клыкастых. — Просочившись сквозь нас, он сделал шаг вперед. Подняв правую руку вверх и призывая людей к тишине и вниманию, громким распевным голосом продолжил. — Прошу извинить, моих друзей, весть о смерти нашей коллеги, выбила нас из колеи, — Бестолковая толпа дружно закивала. — Горе по — разному влияет на поведение людей. Еще раз, прошу за них прощения, — И на этих словах, аспид отвесил грациозный поклон, чем ввел женскую половину обитательниц больницы, в культурный шок. Восхищение и вселенское обожание отразилось в их пустых, глупых глазах. Стадные создания. — А теперь господа, попрошу на выход — уже обращаясь к нам, тише заговорил Майкл — В спокойной обстановке все и обсудим. — От адреналина, бегающего в крови, мы мало что соображали, поэтому, вверили свое спешное бегство, в руки хладнокровного змея.