Похоже, Кристофер точно знал, куда идет. Он уверенно шагал в темноте, без колебаний поворачивая направо и налево. Он вел Винтер вверх и вниз по лестницам, пробирался под низкими арками, проходил через пустые, полные отзвуков эха залы. Винтер слышала, как он ведет рукой по стенам, как вполголоса считает панели, касаясь их пальцами. Вначале тележка ужасно грохотала в тесных коридорах, но Винтер быстро подхватила ее, и они понесли ее вдвоем вместе через темноту лабиринта.
Наконец они поднялись по каменным ступенькам, и Кристофер вылез из люка, который вел во двор замка. Винтер пошла за ним и оказалась в гулком просторе манежа.
«Господи! — подумала она, оглядываясь вокруг в рассветных сумерках. — Ну и путешествие мы проделали под землей».
Было еще почти темно, но в воздухе уже разливалось слабое предрассветное сияние. Времени оставалось совсем немного.
Теперь Кристофер был спокоен — ни следа от прежнего волнения. Он взглянул на Винтер, поправляя седло на плече, и терпеливо подождал, пока она не закрыла крышку люка и не спрятала ее под соломой. Она взяла у Кристофера тележку и прошла за ним через широкие двойные двери. Они выглянули наружу. Было трудно разглядеть что-либо в обманчивых сумерках, но они внимательно осмотрели манеж и только затем вышли и, двигаясь вдоль стен, отбрасывающих более глубокую тень, добрались до конюшен. Винтер пожалела, что не надела что-нибудь потемнее: в своем белом капоте и ночной рубашке она белела, как лунный луч.
Пока Кристофер седлал лошадь, она сторожила аллею. Невысокая крепкая лошадка встряхнула головой и радостно фыркнула, когда они вошли в конюшню, а Кристофер тихо поцокал губами и что-то вполголоса сказал ей в ответ. Винтер оглянулась на него — он работал быстро, привычно. Лошадь пожевала полу его куртки и коснулась губами волос, ласково дыша ему в шею. Он почесал ее лоб, приговаривая что-то ласковое по-хадрийски, и вывел кобылу на дорожку между конюшнями. Он подвел лошадь к Винтер, выглядывавшей из двери. Они остановились в тревожном ожидании.
Было очень тихо, небо уже начало бледнеть. Лошадь Кристофера переступила с ноги на ногу за их спинами, горячо дыша в затылок. Дул ледяной ветерок, Винтер уже дрожала в своем тонком наряде. Она плотно скрестила руки на груди и переступала с ноги на ногу.
«О господи, — думала она. — Где же вьючные лошади? Где другая поклажа?»
Рази обещал, что они будут готовы, и велел Кристоферу ждать здесь, пока все будет готово к походу. Кристоферу надо отправляться прямо сейчас. Винтер вскинула глаза на крыши хозяйственных строений — они начали вырисовываться на фоне неба: светало. Кристоферу придется выехать до зари, он должен был застичь часовых на воротах врасплох, сунуть им свой пропуск и ускакать, пока никто его не хватился.
Джонатон попытается проследить за каждой минутой его путешествия, ведь он хочет, чтобы Кристофер оставался в его власти, и обязательно попытается схватить его. Скоро дворцовая стража забарабанит в дверь его апартаментов, чтобы проводить его в конюшни. Они быстро обнаружат, что его комнаты пусты. К тому времени Кристофер должен уже ускакать далеко от замка и затеряться на узких кружных дорогах, ведущих на юг. Теперь Винтер дрожала так, что стучали зубы, — от холодного тумана и растущего страха она промерзла до костей.
Не говоря ни слова, Кристофер шагнул к ней и осторожно накинул свою куртку ей на плечи. Винтер оказалась окутана пряным запахом Кристофера и чудесным теплом его тела. Она хотела уже сказать спасибо, но Кристофер прижал ее к себе, крепко обняв поверх куртки, и не отпускал. Он нежно опустил подбородок ей на макушку и продолжал смотреть на дорогу.
Винтер до глубины души тронула нежность этого движения, и, к своему собственному ужасу, она внезапно громко разрыдалась. Кристофер обнял ее крепче и удивленно прошептал:
— Девочка моя.
От его спокойного, обещающего защиту голоса в груди у Винтер словно что-то сломалось, и слезы, копившиеся все утро, наконец вырвались наружу. Девушка смущенно подняла руки к лицу и попыталась отстраниться. Но Кристофер обнял ее еще крепче. Винтер опустила голову, слезы струились по ее лицу и падали на темные рукава его рубахи, а он начал ласково ее покачивать.
Кристофер не отпускал ее. Он прижимал ее к груди с мягкой, настойчивой силой, и внезапно Винтер поняла, что у нее нет больше ни сил сражаться, ни энергии притворяться. Она перестала вырываться и покорно приникла к нему.
— Ну тише, — шептал он, — все хорошо…
Винтер откинула голову ему на плечо и дала волю слезам.
Кристофер склонил голову и прижался гладкой, прохладной щекой к щеке девушки.
— Ш-ш-ш… — Он стал успокаивающе укачивать ее, прижав к груди. — Ш-ш-ш… Ничего, милая. Все будет хорошо. Правда-правда. Не беспокойся…
Она повернулась в его объятиях и прижалась к нему еще крепче, вжимая лицо в горячую кожу его шеи, обхватила его за пояс и подтянула ближе. Он все шептал ей на ухо, что все будет хорошо, и его успокаивающие, бормочущие губы касались ее волос и шеи. Она вдохнула его запах, слезы ее сохли на его рубашке, слова потеряли значение — важен был только звук его голоса.
Она чуть подняла голову и снова коснулась щекой прохладной и гладкой щеки Кристофера. Он запустил пальцы в ее волосы, рука его легла на затылок, а губы прижались к ее губам. Нежно, невероятно нежно его рот приник к ее рту. Она ответила на поцелуй, разомкнув губы, и на минуту все остальное исчезло. Его горячий рот, его запах, надежное объятие его сильных рук.
Послышался тихий кашель; они отпрыгнули друг от друга, и Кристофер сразу с рычанием выступил вперед, схватившись за кинжал. Но это был всего лишь Марчелло Тутти, с сентиментальным взглядом и раскрасневшимися щеками, — он вел вьючного мула и запасных лошадей по дорожке, стараясь сделать вид, что не заметил их поцелуя. Винтер спряталась на минуту за спиной Кристофера, вытерла глаза и постаралась держаться на ногах крепче. Куртка Кристофера чуть не соскользнула у нее с плеч — она рассеянно всунула руки в рукава. Она услышала шепот подошедшего Марчелло:
— Buongiorno, Christi, mi dispiace ma…
Кристофер тихо ответил:
— Chiao, Marcello. Non importa… — Говоря это, он потянулся за спину и взял Винтер за руку. Она шагнула вперед, и они стояли плечом к плечу, рука в руке, когда Марчелло подвел к ним лошадей.
Маленький итальянец поклонился ей, глядя ласково:
— Buongiorno, signora Della Protezione.
Она слабо улыбнулась и поклонилась в ответ.
— Marcello, — спросил Кристофер. — Dov’è il signore Razi?
Марчелло развел руками и пожал плечами с сочувственным видом.
— Я сожалею, Кристофер. Синьор не смог выбраться… его отец, знаете ли. Он… как это… следит?
Сердце у Винтер сжалось, на лице Кристофера проступили печаль и разочарование. Он отвернулся на секунду, затем крепко сжал губы и кивнул.
— Ну что ж, ничего не поделаешь, — пробормотал он.
— Я тоже должен вас покинуть, — с сожалением продолжал Марчелло. — Стража следит за всеми союзниками Рази, надеясь схватить тебя, когда ты будешь бежать. Я не должен показываться. — Он протянул Кристоферу поводья и поклонился. — Будь осторожнее, Кристофер. Пусть опасности минуют тебя.
Он тихо попятился и пустился прочь по дорожке.
Секунду Винтер и Кристофер стояли взявшись за руки, глядя в пустоту, где только что был Тутти. Лошади переступали с ноги на ногу на тесной дорожке. Потом Винтер встряхнулась и прижала руку к груди Кристофера.
— Теперь беги! — воскликнула она, глядя ему в лицо. — Скоро запоют петухи.
Он медленно, словно во сне, повернул голову — и вдруг тоже пробудился и быстро нагнулся поправить упряжь лошади. Винтер, нервно сжав руки, следила за дорогой. Она чуть не застонала с досады, когда, вместо того чтобы прыгнуть на лошадь, Кристофер торопливо подошел к конюшне и стал рыться в земле рукой.
— Кристофер! — прошипела она, но замолчала, видя, что он вынул из кармана оставшийся кусок печенья и опустил его в ямку. Она моргнула, когда он аккуратно засыпал ямку землей. Он склонил голову, беззвучно шевеля губами, а затем выпрямился.
— Вот и все, — сказал он, быстро шагнул к ней, вытащил из-под рубашки сверток и сунул его ей в руки. Винтер с удивлением воззрилась на него. Это был большой, во много раз сложенный лист бумаги. — Я хотел отдать его тебе еще в замке. Это карта тайных коридоров. — Она вскинула на него удивленный взгляд. — Тебе может понадобиться, — объяснил он. — Но не пытайся разбираться в ней на ходу. Сперва выучи дорогу — в подземелье слишком темно, чтобы читать карту.
Она прижала карту к груди, и они обменялись долгим взглядом. Затем Винтер мягко подтолкнула его к лошади.
— Теперь ступай, — сказала она. — Ступай!
Кристофер оторвался от нее со стоном отчаяния, шагнул в стремя и уже подпрыгнул, чтобы вскочить в седло, но так и не перекинул ногу через круп лошади. Винтер увидела, как его взгляд устремился в дальний конец дороги, — и он застыл, стоя в стремени, не отрываясь от чего-то, невидимого ей. Лицо его стало жестким, брови сдвинулось, губы тронул зловещий оскал.
Кристофер медленно опустился на землю и вынул из-за пояса свой чужеземный нож. Винтер сразу же выхватила кинжал и прижалась к стене, готовая драться или бежать. Кристофер отвел лошадь в сторонку, и Винтер увидела, что встревожило его.
В конце дороги маячила высокая фигура с мечом в руке. Виден был только гигантский темный силуэт в просвете между деревьями, но по росту было ясно, что это один из личных гвардейцев Джонатона. Он подошел к центру аллеи, загораживая им путь, и поднял меч.
— Ступай теперь, девочка, — шепнул Кристофер и отстегнул от пояса кинжал. Он шагнул вперед и притаился в тени, держа кинжал наготове.
Резная гарда по форме похожа была на чашу, и Винтер увидела, что она прикрывает всю кисть Кристофера. Ручка была где-то внутри, а гарда скрывала металлом кисть и запястье, так что лезвие торчало из облаченного в металл кулака как острое продолжение руки.
— Беги, — повторил он тихо.
Человек в конце аллеи замедлил шаг при виде оружия. Винтер шагнула в сторону и притаилась, выставив свой нож. Кристофер раздраженно шикнул на нее, но уйти больше не просил.
Некоторое время все трое стояли неподвижно, ожидая, кто пошевелится первым. Потом высокий стражник пошел к ним по аллее, угрожающе помахивая мечом. Винтер и Кристофер приготовились к бою. Они так и подпрыгнули, когда из-за спины стражника, из темных кустов, поднялась высокая фигура и огрела его по затылку. Стражник без единого звука упал на колени, и меч выпал из его руки. Высокий человек шагнул вперед, и они увидели, что это Рази — его было легко узнать по силуэту на фоне быстро бледнеющего неба. Он снова поднял левую руку, так что оба увидели в кулаке деревянную дубину, нанес еще один звучный удар по голове стражника и хладнокровно проводил взглядом упавшее, как мешок зерна, тело.
Только тогда он взглянул на них, стоя неподвижно; лица его нельзя было разглядеть. Он ткнул себе в грудь, затем поднес руку к глазам и описал ею круг: он проследит, чтобы не было погони. Затем он указал на Кристофера и сразу же — на ворота. Они услышали тихий шепот:
— Давай скорей!
Кристофер шагнул вперед и оглянулся на друга. Рази остановился. Кристофер неуверенно поднял руку и помахал на прощание. Затем он дотронулся до своего лба, рта и груди с легким поклоном, все еще не отрывая глаз от силуэта Рази. Некоторое время Рази стоял неподвижно, затем низко поклонился другу, повторив то же движение. Потом он схватил упавшего гвардейца за шиворот, оттащил его в конюшню и исчез в глубоких сумерках за зданиями.
Медлить больше было нельзя. Одним быстрым движением Кристофер сунул нож в ножны и пристегнул их к поясу. Взяв поводья в правую руку, он шагнул в стремя и сел в седло. Лошадь фыркнула, тряхнула головой и заплясала под ним с переливчатым ржанием. Кристофер цокнул ей языком, натянул поводья и сжал ей бока ногами, успокаивая ее. Винтер положила руку на крепкую шею лошади, глядя на юношу.
Слов не было. Что они могли сказать? «Я люблю тебя»? «Скоро мы встретимся вновь»? «Жди меня»? Что имело смысл сейчас? Он уезжает. Он никогда не вернется. И с этим ничего не поделаешь.
Лошадь снова переступила вбок и попыталась повернуть. Приглушенный крик, донесшийся из-за конюшен, заставил обоих вздрогнуть и оглянуться. Они услышали краткий лязг металла в сумерках, еще один приглушенный вскрик и звук падения. Они прислушались к тишине и увидели, как высокая фигура Рази отделилась от задней стены конюшен и быстро исчезла за углом.
Винтер умоляюще поглядела на Кристофера.
— Пора! — воскликнула она и шлепнула лошадь по шее, так что та прыгнула вперед.
Крис послушался и пришпорил беспокоящуюся кобылу, за ней потрусили и вьючный мул, и запасные лошади. Винтер отступила назад, пропуская нагруженного мула, и проводила взглядом скрывающуюся за углом вереницу лошадей.
Она посмотрела на висящую в бледном воздухе пыль, поднятую их копытами, а затем поспешила за ними, ускоряя бег, чтобы их нагнать.
На краю плаца, вместо того чтобы бежать за лошадью по дороге, Винтер срезала путь между амбарами, промчалась через пастбища и протиснулась в дыру живой изгороди. Она бежала садами, ноги ее летели в темноте слепо, повинуясь инстинкту, и наконец девушка вырвалась из тени на широкую, мощенную гравием главную дорогу, которая вела к воротам.
Кристофер подъезжал к воротам; его запасные лошади и вьючный мул стучали копытами слишком громко, с тревогой отметила Винтер. Когда он подъехал к высокой арке, девушка увидела, как выходит часовой; до нее донесся его голос — он спрашивал у Кристофера документы. Кристофер нагнулся с лошади, часовой протянул руку. Последовало долгое молчание. Кристофер оглянулся, приподнявшись в седле. Она подавила желание помахать рукой. Часовой что-то сказал — Кристофер снова повернулся к нему.
Она подскочила и обернулась — кто-то бежал к ней по гравийной дорожке. Это был Рази. Запыхавшись, он остановился рядом, схватив ее за плечи. Они тревожно наблюдали, как часовой отошел от лошади Кристофера и скрылся в будке. Еще несколько секунд невыносимой тишины — и заскрипели цепи ворот, раскрывающихся в наступившее утро. Сумрак под аркой прорезала тонкая серая линия, и широкие ворота распахнулись. Затем на фоне утреннего неба показался Кристофер, пришпорив кобылу, он выехал на свободу, лошадь шла рысью, и вскоре они увидели его уже на склоне холма. Ворота медленно закрывались, а он уже направлялся к лесу. Он успел.
— Господи, сохрани его, — отчаянно молилась Винтер. — Пусть он избежит всех опасностей.
Рази оторвал глаза от удаляющейся спины Кристофера и посмотрел на свою руку, лежавшую на плече Винтер. Он нахмурился и озадаченно склонил голову, глядя на ее одежду. Ворота со стуком захлопнулись. Над вершинами деревьев небо засияло бледно-лимонным светом. На птичьем дворе закукарекали петухи.
— Винтер, — тихо сказал Рази. — Это ведь куртка Кристофера.