Проигрыватель-чемоданчик «Концертный», стопка пластинок в простеньких, вечно перепутанных конвертах, пыль столбом — молодежь оттягивается под Миансарову:
Новый танец твист. Телодвижения отвратительные — советские юноши и девушки извиваются, выгибаются, поднимают руки — будто снимают платье. Хуже рок-н-ролла! Хуже!
В стране канун 20-летия Великой Победы. По телевизору идет «Вызываем огонь на себя» — 1, 2, 3, 4 серии. А они извиваются.
Кругом победы. Наши хоккеисты разбили шведов, как под Полтавой, — 5:3. Чехов — 3:1, канадцев — 4:1, американцев, как стоячих, — 9:2! Рев болельщиков и срывающийся тенорок невидимого Николая Озерова: «Наши ребята — чемпионы мира в третий раз!!!». А эти выгибаются.
Леонов вышел в открытый космос. Приземлился с Беляевым чуть не перед школой. А эта зараза, твист, уже и «октябрят» наших скрутила — дети задергались:
Наши фигуристы — лучшие в Европе, лучшие в мире! Торжество советской идеологии на всех фронтах. Народ кивает, а сам аполитично любуется ножками фигуристок. Чемпионат Европы в Москве, чемпионат мира в Колорадо-Спрингс — голос под куполом: «…файв-найн…файв-найн…», волнение, и вот — золотые медали за парное катание у Людмилы Белоусовой и Олега Протопопова. Экстаз. Всенародная любовь. Спорт, конечно, праздник и все такое, но ведь фигурное катание — это не что иное как советская эротика: короткие юбочки, плавочки в тон, умелые ножки — и все это под музыку. Где еще такое увидишь? Кино, эстрада — все кастрировано, везде истуканы… Да, еще на балете! Но там сушеная эротика, а на фигурном катании — сочная. Позже появился гибрид — балет на льду, потом — водный балет (это когда девочка из воды ножку высовывает), мюзик-холл… Буржуазная идеология лезла во все щели. Здоровые силы боролись. Писали письма во все инстанции, били во все колокола, били по всем обтянутым задницам. Они чувствовали (интересно — чем?), что ВОТ ЭТО ВОТ, чему нет названия в советском словаре, угрожает самому строю. И они оказались правы. Ибо не «демократы» развалили страну к концу века, а девчонки своими попками — базовый инстинкт сработал, что вы хотите, нельзя его долго прятать.
Или надо было телевизор приравнять к множительной технике и опечатать. А его вместо этого признали «растущей потребностью» каждой семьи. Телевизор дома накрывали ажурной салфеткой — уголком по центру экрана. Телевизору полагалась комнатная, выматывающая нервы, антенна и тяжелый довесок — автотрансформатор (позже — стабилизатор, не менее тяжелый и совсем уже непонятный: ни ручки, ни индикатора — зачем он? И название дикое — «Олень»). Включаешь, а там — заслуженный артист Муслим Магомаев оперным баритоном поет твист!