Цены прут. В месяц все дорожает в среднем на 10 % — все уже к этому явлению начали привыкать и относиться даже с пониманием. Выучились «крутить» деньги — т. е., я тебе должен деньги, к примеру, но деньги не отдаю, вру, что нету, а отдаю их в банк на месяц, и пока ты ждешь, возмущаешься, мне там проценты капают — с каждой тысячи примерно по стольнику.

Так делали все поголовно, и малоимущие тоже — они за квартиру не платили, а деньги в продукты вкладывали, копили консервы, точь-в-точь как банкир Федянин (помните такого?) — баксы. На долгах рабочим жирели директора, на неплатежах войсковых частей — полковники, учительские деньги весело «крутили» конкретные чиновники из администрации. Как вдруг бац — и лопнул Пермкомбанк. Все посмотрели — а он давно уже пустой. И где наши денюжки? В смысле «их» — рабочих и учителей? И где вообще Федянин, кто что про него слышал? Почти одновременно хлоп — так же счастливо лопнул банк «Заря». Никого из жуликов за ребро не подвесили, никто из банкиров не застрелился.

Самая азартная игра 1994 года — «пирамида» АО МММ. Там не 10 %, там 1000 % дохода обещали — правда, в год, но в том и прикол: жди. Тысячные очереди стояли за «мавродиками» — билетами МММ с портретом С. Мавроди.

Эта игра в «пирамиду» мне была известна со школы, единственный смысл ее был в ОБРУШИВАНИИ и захвате кассы. Летом 94-го «пирамида» обрушилась в первый раз. Мне показалось, что многие участники обиделись — толпились, чего-то требовали, каких-то денег… Но через пару лет цикл повторился. Дураков в России не убавилось. Мавроди избрали в Госдуму.

1994 год. Безродное, безъязыкое племя, несчастное и опасное — бывший «советский народ», мечется с единственной жгучей мечтой — стать «американцами», ну хоть на вечерок — в ночном клубе, ну хоть на 90 минут — в голливудском мороке перед телевизором. Синдром тарабарщины: на выдуманном языке поют «Машина времени», «Два самолета», «Ногу свело». Победное шествие «Ноги» по всем хит-парадам с припевом: «Румамба хару мамба ру!». Это наш антинациональный гимн, квази-перестроечный лозунг, объединяющая поп-идея. Это наш диагноз.

В городе грязь небывалая. Весенние суботники мы похерили и, конечно, заросли грязью по уши. Собачий кал, битое стекло, раскисший картон под ногами. Горы картонных коробок каждый вечер оставляют торговцы, жильцы мечут мусор прямо в форточки, ненависть к «этой стране» читается в каждом жесте.

Невиданная пестрота хлынула из-за границы. Пацаны (от 6 до 60 лет) коллекционируют банки из-под пива и всякие коробки, вкладыши от жвачек. С простодушием туземцев народ припал к сладким импортным ликерам, пьет, не разбавляя, «Персик», «Киви», «Манго», хлещет «Кюрасао» с пивом. Самый любимый на тот год — «Амаретто». Итальянское «шампанское» — «Спуманте». Наш ответ басурманскому «Роялю» — водка «Черная смерть» и «Белый орел».

С компьютерами в Россию завезли «тетрис». Сперва в него играли все от мала до велика, потом взрослые отпали — только дети развивали большие пальцы четырьмя кнопками карманных «брикетов». Забава подороже — игровые приставки к телеку: «Дэнди», «Фэмили», к ним сменные картриджи с играми — «Чип и Дейл», «Бомбермен», «Формула-1», «Галаксиан». Еще из пистолета можно было по экрану пострелять.

В детстве мы играли в солдатиков — стойких оловянных, тех, что готовы за любовь — хоть в печь. Сегодня наши дети играют в «монстриков» — оскаленных уродов с гигантскими бицепсами и крохотной головкой. Идеалом стало уродство. Мутанты — черепашки из манхэттенской канализации нахватались ядовитых отходов, увеличились в размерах, взяли в руки палки и получили имена гениев: Леонардо, Микеланджело, Рафаэля и Донателло. Отныне сигнальные цепи в сознании ребенка замкнуты накоротко: Микеланджело для него — не художник Возрождения, а черепашка-«ниндзя», вооруженный «чаками», который любит пиццу!

Все мальчишки играют в «ниндзя»: пинаются и крутят в воздухе палками, в ходу самодельные нунчаки, в моде секции восточных единоборств, ушу, прием с пяти лет. Кумиры — Джеки Чан, Брюс Ли. Бокс и его этика надежно забыты, теперь можно драться ногами, бить по почкам и ниже пояса, и бить не до первой крови — до смерти. Каждый вечер вместо сказки — доза мордобоя и поминутных убийств по всем каналам.

С быстротой гриппа распространяется «лизун» — полужидкий шарик, шмякнешь его о стену — клякса медленно восстанавливает форму шарика и отваливается. Кайф. Вот так и у людей: шмякнешь его… А он чо-то помер.

В моде коллекции грошовых игрушек из шоколадного яйца — «киндер-сюрприза», как слоники на телевизоре. По всему миру (и у нас, и у нас, мы теперь принадлежим миру со всеми потрохами) раскручивается субкультура «трансформеров»: мультфильмы, книжки, игрушки-трансформеры, наклейки, лексикон и примитивная мораль «автоботов/десептиконов». А сколько денег мы ухнули в эту яму! У девочек аналогично — кукла Барби со всеми причиндалами.

Девочки сходят с ума по лосинам и дольчикам, мальчики — по синим бейсболкам и скейтам. Кто постарше — носит в ушах черные «капельки» — хэдфоны с проводочками к «дебильнику» — плейеру; слушают «Нирвану» — н и р в а н я т.

Подростковая мода: кроссовки круглый год, штаны с лампасами, черные вязаные шапочки (пацаны называют их — «менингитки» или «пидорки»), тюремная стрижка наголо. Взрослое население донашивает китайские куртки-пуховки со сбившимся на задницу пухом и переходит на «синтепон». По-прежнему в моде китайская (турецкая) кожа.

Китайцы, вообще, поражают своей выдумкой и разворотливостью, гибкость их легкой промышленности феноменальна. Мы еще подумать не успели, а они уже сшили и привезли нам сотню вариантов на любой вкус и по сравнительно низкой цене. Нищий пермяк оделся-обулся во все китайское, завалил детей дешевыми китайскими игрушками и по обывательскому обыкновению принялся ворчать: хреновое все-таки качество у этих китайцев — все «одноразовое». Ну давай, сделай лучше! Займись! А-а, некогда, в очереди за билетами МММ застрял? Тоже дело.