Глава 1

(1) Павел, посланник Иисус Христов, волею Божиею, и Тимофей брат, Церкви Божией сущей в Коринфе, со святыми всеми сущими во всей Ахаии: (2) Благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа. К коринфянам посланы были оба – и Тимофей, и Тит, но блаженного Тита не поместил Апостол наряду с собою в писаниях, потому что назначал его быть служителем оных и с ним переслал Послание сие. Называет же коринфян Церковию Божиею, снова приводя их в единомыслие и указывая им Владыку и Благодетеля; присоединил к ним и всех уверовавших в этом народе, признавая единым Телом всех сподобившихся спасения.

(3) Благословен Бог (здесь поставить должно знак препинания), и Отец Господа нашего Иисуса Христа. Ибо наш Бог, а Господа нашего Иисуса Христа – Отец.

Сему различению научил нас и Владыка [Христос] и в Священном Евангелии сказал: исповедаютися Отче Господи небесе и земли (Лк. 10, 21), ясно научая, что Бог – Отец Его, Творец же и Владыка – твари.

Отец щедрот и Бог всякия утехи, то есть изливающий щедроты, источающий милость и с отеческими щедротами поступающий с нами.

(4) Утешаяй нас о всяцей скорби нашей, яко возмощи нам утешити сущыя во всяцей скорби, утешением, имже утешаемся сами от Бога. Апостол, описывая бывшие с ними искушения, предварительно представил предохраняющие от искушений средства и показывает, что Бог всяческих подает равномерные искушениям утешения. Так и блаженный Давид сказал: По множеству болезней моих в сердцы моем, утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс. 93, 19). Апостол же, по обычаю водясь смиренною о себе мыслию, сказал, что имеет утешение не ради себя самого, но ради народов.

(5) Зане якоже избыточествуют страдания Христова в нас, тако Христом избыточествует и утешение наше. И о страданиях, и об утешении употребил слово избыточествует, показывая великость и страданий, и утешения.

(6) Аще ли же скорбим, о вашем утешении и спасении действующемся в терпении техже страданий, яже и мы страждем: (7) и упование наше известно о вас. Аще ли утешаемся, о вашем утешении и спасении, ведяще, зане якоже общницы есте страстем нашым, такожде и утешению. Для вас подпадаем всякого рода искушениям. Ибо, если бы не захотели мы преподать вам спасительную проповедь, никто не причинил бы нам страданий. Но поскольку промышляем о вашем спасении, то от противников приемлем горести, а от Владыки Бога пользуемся утешением. А таким образом ради вас имеем то и другое. Приобщитесь же с нами того и другого, как усвояющие себе все наше.

(8) Не бо хощем вас, братие, не ведети о скорби нашей бывшей нам во Асии, яко по премногу и паче силы отяготихомся, яко не надеятися нам и жити. Апостол многими выражениями изобразил великость опасности, ибо сие означают слова: отяготихомся паче силы по премногу, а сверх того: не надеятися нам и жити. Сим Апостол говорит: «такова была опасность, что, находясь в крайности, отчаивались мы и в жизни». Думаю же, что он имеет в виду мятеж, поднятый серебряником Димитрием (Деян. 19, 24).

(9) Но сами в себе осуждение смерти имехом, да не надеющеся будем на ся, но на Бога возставляющаго мертвыя. «Но Владыка не попустил исполниться над нами приговору, обрекающему на отчаяние, напротив того, угрозу смерти ограничил нашим только предположением, чтобы не надеялись мы на себя самих, но взыскали Его споборничества. Осуждением же смерти назвал смертный приговор». И весьма кстати упомянул о воскресении мертвых, давая сим знать, что освободить от великих сих опасностей значило то же, что и воскресить из мертвых.

(10) Иже от толикия смерти избавил ны есть, и избавляет. Потом Апостол, в бывшем с ним имея как бы ручательство в будущем, присовокупил:

Наньже и уповахом, яко и еще избавит. И научая по обычаю скромности, прибавляет:

(11) Споспешествующым и вам по нас молитвою, да от многих лиц, еже в нас дарование, многими благодарится о нас. В это время многие прославят о нас

Бога, видя, что ходим среди опасностей и при Божией помощи избегаем их.

(12) Похваление бо наше сие есть: свидетельство совести нашея. Дерзновение же нам дает свидетельство совести. Но что сознаешь ты в себе?

Яко в простоте и чистоте, а не в мудрости плоти, но благодатию Божиею жихом в мире, множае же у вас, «то есть чему научены мы Божественною благодатию, то открыто предлагаем всем, не примешивая к тому ничего собственно своего». Мудростию же плоти называет здесь Апостол не красноречие, но лукавство и имеет в виду оных обманщиков как искажающих проповедь и проповедующих, что им вздумается.

(13) Не иная бо пишем вам, но яже чтете и разумеваете, уповаю же, яко и до конца уразумеете; (14) якоже и разуместе нас от части. «Ибо мы не думаем одно, а проповедуем другое, в чем иные покушаются оклеветать нас. И о сем свидетельствует действительный опыт, ибо чему научил я, бывши у вас, то же пишу, и оставив вас, и надеюсь, что то же буду проповедовать и во все последующее время». А сие: разуместе нас от части – сказал Апостол не просто, но нанося им чувствительный удар за то, что не отринули вовсе бывших на него клевет.

Яко похваление вам есмы, якоже и вы нам, в день Господа нашего Иисуса Христа. Везде соблюдает свойственный ему образ мыслей и здесь в одном ряду поставляет и себя, и учеников, ибо сказал, что в день Владычнего явления одинаково похвалятся и они им, и он ими.

(15) И сим упованием хотех к вам приити прежде, да вторую благодать имате; (16) и вами проити в Македонию, и паки от Македонии приити к вам, и вами проводитися во Иудею. Иные думали, что Апостол сказал сие вопреки себе самому, так как в Первом Послании обещал сперва видеть македонян, а потом прийти к коринфянам, но полагавшие это не обратили внимания на то, что так обещал он коринфянам, здесь же открыл собственное свое намерение. Ибо сказал: хотех к вам приити прежде, потом вами проити в Македонию и паки оттуда приити к вам, да имате вторую благодать, «то есть сугубую радость оттого, что примете меня у себя два раза. Но если и хотел я этого, то некоторые причины воспрепятствовали сему»; и вскоре за сим объявляет причины сего, приводя многое в свое оправдание.

(17) Сие же хотя, еда что убо легкотою деях? Или яже совещаваю, по плоти совещаваю, да будет у мене еже ей, ей, и еже ни, ни. Апостол представил два возражения, из которых первое состоит в следующем: «Я не легкомыслен, у меня не бывает таких быстрых перемен в намерении, чтобы избирать то одно, то другое»; второе же возражение таково: «Не порабощаюсь я страсти, чтобы так или иначе, но исполнить свое желание», ибо сие выражает словами: или яже совещаваю, по плоти совещаваю, да будет у мене еже ей ей, и еже ни ни. «Кто следует пожеланиям плоти, тот увлекается собственными своими помыслами, хотя бы они были крайне нелепы; а кто целомудренно что-нибудь задумывает, тот, хотя бы задуманное было и нечто доброе, как скоро приметит, что не принесет это пользы другим, не приводит намерения своего в исполнение. А что мы, как скоро усмотрим, что полезно для вас, с усердием, нимало не колеблясь, предлагаем вам это, – о сем свидетельствует проповедь, потому что, неоднократно предлагая вам это, не переменили слов своих». Сие и присовокупил Апостол.

(18) Верен же Бог, яко слово наше еже к вам не бысть ей и ни. Это сказал в ответ на сие: еда что легкотою деях? – их самих призывая во свидетельство, что всегда предлагал им несомненную проповедь, всегда уча одному и тому же, не терпя никаких перемен.

(19) Ибо Божий Сын, Иисус Христос, Иже у вас нами проповеданный, мною и Силуаном и Тимофеем, не бысть ей и ни, но в Нем Самем ей бысть. Апостол вместо проповеди представил Самого Проповедуемого; говорит же, что «слово о Сыне Божием, Которого проповедовали я, Силуан и Тимофей, не заключало в себе никакого противоречия, никогда не проповедовали мы то одно, то другое, но всегда предлагали вам одно и то же учение». Силуаном же, думаю, назван Сила: он разделял с Павлом узы в Филиппах (Деян. 16, 25), его оставив в Верии Македонской, Павел пошел в Афины (Деян. 17, 14). Он-то вместе с Тимофеем, прибыв к Павлу в Коринф, стал его сотрудником в проповеди. Находим же у Апостола изменения и других имен; так, Прискиллу в Послании к Римлянам назвал он Прискою.

(20) Елика бо обетования Божия, в том ей, и в том аминь: Богу к славе нами. Обетования Божии многочисленны: воскресение из мертвых, нетление тела, нескончаемая жизнь, Царство Небесное. Но Бог всяческих даровал сие через Единородного Сына. Почему через Него же приносим Богу песнь благодарения. Не просто же употребил здесь Апостол слово аминь, а научая, что не один молящийся иерей приносит песнь, но в приносимом славословии участвует и тот, кто возглашает за ним аминь [119]Здесь речь идет о всех верующих в церкви. По древнецерковной традиции молитвы совершающего богослужение в церкви заканчивались словом «аминь» (да будет так), которое произносили все верующие.
.

(21) Извествуяй же нас с вами во Христа, и помазавый нас, Бог: (22) Иже и запечатле нас, и даде обручение Духа в сердца наша. Виновник же сих благ есть Бог, ибо Он даровал нам и твердую веру во Христа, Он помазал нас и сподобил печати Всесвятого Духа, даровал нам благодать сию как бы в некое обручение будущих благ; словом же обручение дал уразуметь величие будущих даров, потому что служащее залогом при обручении есть некоторая малая часть целого. Потом яснее раскрывает, почему хотя и желал видеть их прежде других, но обещал прийти к ним после того, как будет у македонян.

(23) Аз же свидетеля Бога призываю на мою душу, яко щадя вас ктому не приидох в Коринф. Божественный Апостол, желая уверить, что слова его истинны, призвал во свидетельство Видящего наши помышления. Потом смягчает суровость сказанного, потому что строго было и исполнено угрозы слово сие, будто бы, щадя их, отлагал путешествие к ним, и говорит:

(24) Не яко обладаем верою вашею, но яко споспешницы есмы вашей радости. Так выразился апостол как бы из предосторожности. Поскольку некоторые, вероятно, говорили: «Что же это? Для того ли мы уверовали, чтобы принять на себя рабство и чтобы наказывал ты нас властительски?» – то по необходимости присовокупил: «Сказал это я не как властвующий над вами, но как споспешник духовного вашего веселия»; верою бо стоите.

 

Глава 2

(1) Судих же в себе сие, не паки скорбию к вам приити. Для связи речи недостает частицы «хотя», чтобы вышло так: «хотя верою стоите», но судих; выражает же сим: «нимало не порицаю вас за веру, ваша вера здравая, но погрешаете вы в другом, и это имеет нужду в некоем исправлении. Не заблагорассудил же я, пришедши к вам, опечалить согрешающих», и выражение паки стоит в связи с словом приити, но не с словом скорбию.

(2) Аще бо аз скорбь творю вам, то кто есть веселяяй мя, точию приемляй скорбь от мене? Ибо что меня столько веселит, как чувствительность обвиняемых? Она показывает мне пользу, произведенную обвинениями.

(3) И писах вам сие истое, да не пришед скорбь прииму, о нихже подобаше ми радоватися, надеяся на вся вы, яко моя радость всех вас есть. Для того пришествие мое предварено сим писанием, чтобы послужило оно для вас уврачеванием, а мне уготовило радость, в которой будете участвовать и вы, признав радость мою своею собственною.

(4) От печали бо многия и туги сердца написах вам многими слезами, не яко да оскорбитеся, но любовь да познаете, юже имам изобилно к вам. Апостол чувствительно коснулся их в прежнем Послании, посему объявляет, что написал это не просто с намерением огорчить их, но имея в виду уврачевать согрешивших, за которых и терпел он великое страдание, и Послание свое послал с надеждой на них, показывая тем самым, какое имеет к ним расположение. Потом открывает и причину скорби.

(5) Аще ли кто оскорбил мене, не мене оскорби, но от части, да не отягчу всех вас. Апостол намеревался сказать нечто большее и показать, что все Тело Церкви участвовало в скорби, но, оставив прочих, упомянул о них одних; ибо сие выражается словами: от части и да не отягчу. Потом обнаруживает отеческое сердоболие.

(6) Доволно бо таковому запрещение сие, еже от многих: (7) темже сопротивное паче вы даруете и утешите, да не како многою скорбию пожерт будет таковый. Апостол показал силу покаяния, назвав его многою скорбию; а подобно сему отпущение грехов именует благодатию, давая видеть, что грех превышает покаяние. Но изобразил и рачительность коринфян, ибо сказал: Доволно таковому запрещение сие, еже от многих, потому что все стали отвращаться от согрешившего, как повелел Апостол. Столько силы и в писании своем имел сей изготовитель палаток по обитавшей в нем Божией силе. Пожертием же назвал он отчаяние и совершенное отступление от веры.

(8) Темже молю вы, утвердите к нему любовь. Присоедините член к телу, приобщите овцу к стаду, покажите горячее к нему расположение.

(9) На сие бо и писах, да разумею искусство ваше, аще во всем послушливи есте. Ибо вам надлежит содействовать не только тому, кто отсекает, но и тому, кто присоединяет.

(10) Емуже аще что даруете, и аз. Когда произносил на него карательный приговор, тогда не дал им права оказать какую-либо пощаду, так как видел, что весы суда держат они неверно. Поскольку же узнал, что извлекли они пользу из написанного, то дает им право оказать щедрость и говорит: емуже аще что даруете, и аз.

Ибо аз аще что даровах, емуже даровах, вас ради. Слово сие наводит на мысль, что коринфяне через блаженных мужей Тимофея и Тита просили Апостола о согрешившем. И чтобы не подумал кто, будто бы Апостол из угождения людям вознерадел о справедливости, присовокупил:

О лицы Иисус Христове, «то есть делаю это, тогда как видит сие Христос и благоугождается сделанным». Говорит же и причину.

(11) Да не обидими будем от сатаны: не не разумеваем бо умышлений его. Ибо губитель человеков умеет нередко внушать помыслы отчаяния и устроять таковым совершенную погибель. Так изложив сию вводную мысль, возвращается к продолжению предположенного повествования. Ибо описав, что было с ним в Азии, вынужден был сказать, что во всей чистоте проповедал им Божественное Евангелие. А через это обнаружил к ним любовь, сказав, что намеревался видеть их прежде македонян. Потом, объяснив причины замедления, напомнив о скорби и отлученного от Церкви приобщив снова к списку верующих, возвращается к продолжению рассказа.

(12) Пришед же в Троаду во благовестие Христово, и двери отверзене ми бывшей о Господе, (13) не имех

покоя духу моему, не обретшу ми Тита брата моего: но отрекся им, изыдох в Македонию. «То есть не ради иного чего, а единственно ради проповеди пришедши в Троаду, сильно опечалился я душою, видя многих пришедших на проповедь и не имея сотрудника в попечении о них, потому что не пришел еще к нам Тит, которого послал я к вам, заботясь о вашей пользе. Посему, так как некому было разделить со мною труды, оставив их, отправился я в путь». Не напрасно же Апостол упомянул в настоящем случае о треблаженном Тите, но поскольку с ним предполагал отправить сие Послание, то вознамерился показать добродетель сего мужа. И достаточно показал ее, объяснив, что по причине его отсутствия, хотя многие пришли слушать проповедь, не смог Апостол сделать, что было необходимо. Посему-то и братом наименовал его, и прибавил местоимение мой, давая знать о его искренности.

(14) Богу же благодарение всегда победители нас творящему о Христе Иисусе, и воню разума Его являющу нами во всяцем месте. «Но за все прославляем Бога, Который, премудро правя нами, водит нас туда и сюда, делая всем известными и через нас распространяя ведение благочестия». Вонею же разума назвал Апостол настоящее ведение, уча этим одновременно двум вещам: что настоящее ведение есть малая часть ведения совершенного и что совершенное ведение ныне утаено, но со временем сделается явным, наподобие фимиама, который часто, в какой-нибудь горнице будучи положен на огонь, и вне ее распространяет свое благоухание, и ощущающие его хотя не видят фимиама, однако же наслаждаются его ароматом.

(15) Яко Христово благоухание есмы Богови в спасаемых и в погибающих: (16) овем убо воня смертная

во смерть. Овем же воня животная в живот. Всем предлагаем мы благоухание Христово, но не все ощущающие его приобретают спасение. Ибо для болезненных глаз и свет опасен и враждебен, однако же не солнце причиняет вред. Говорят, что птица гриф бегает от благоухания мира, однако же миро остается миром, хотя гриф и бежит от него. Так и спасительная проповедь верующим доставляет спасение, а неверным причиняет погибель.

И к сим кто доволен? Преуспеваем же в этом не мы, но преуспевает через нас благодать Духа, потому что мы не почитаем себя достойными сего служения.

(17) Несмы бо, якоже мнози, нечисто проповедающии слово Божие, но яко от чистоты, но яко от Бога, пред Богом, во Христе глаголем. Здесь наконец Апостол вступает в борьбу с противниками и дает знать, что сам он предлагает учения, внушаемые благодатию Божиею, а противники обращают слово Божие в баснь, собственные свои мысли примешивая к благодати, как мешающие чистое вино с водою, по пророчеству, которое говорит: корчемницы твои мешают вино с водою (Ис. 1, 22). Потом Апостол, поскольку им нанес удар, о себе же засвидетельствовал истину, по необходимости присовокупил:

 

Глава 3

(1) Зачинаем ли паки нас самех извещавати вам? «Ибо не нам следует сказать это, а вам, которые в точности знаете, что касается и до нас, и до них». И Апостол продолжает уязвлять их словом.

Или требуем, якоже нецыи, извещавателных посланий к вам, или от вас? А сим дает им понять, что некоторые из оных обманщиков и у них восхвалены были другими, и от них напутствованы рекомендательными к другим посланиями. И поскольку к их поражению сказанного было достаточно, то Апостол в последующих словах предлагает врачевство и говорит:

(2) Послание бо наше вы есте, написанное в сердцах наших, знаемое и прочитаемое от всех человек. «Не имеем нужды в посланиях, потому что о нас свидетельствуют самые дела и есть у нас одушевленное послание, которое говорит вам в нашу пользу: это вера ваша, прославляемая везде – и на суше, и на море, потому что мы, избавив вас от заблуждения, привели к свету боговедения». Сие выражают и последующие слова.

(3) Являеми, яко есте послание Христово служеное нами. И что я говорю – наше? Вы – послание Самого Спасителя нашего, изречения самой проповеди Его, а мы только служители писмен.

Написано не чернилом, но Духом Бога жива, не на скрижалех каменных, но на скрижалех сердца плотяных. Оставив учащих противному, Апостол переходит к действительности и показывает различие двух Заветов, ибо один начертан был на скрижалях каменных (Исх. 31, 18), а другой написан на разумных сердцах.

(4) Надеяние же таково имамы Христом к Богу:

(5) не яко доволни от себе помыслити что, яко от себе. Благовременно упомянул Апостол о Боге всяческих, потому что проповедующие противное утверждали, будто бы Бог печется о сохранении Закона. Посему говорит: «смело уповаем на Бога всяческих, потому что Христос дерзновение сие дал нам; о себе же не думаем высоко и не из собственных своих помыслов слагаемую предлагаем проповедь».

Но доволство наше от Бога: (6) Иже и удоволи нас служители быти нову завету, не писмени, но духу, потому что Сам Бог всяческих преподал нам силу, достаточную к тому, чтобы служить благодати Духа. Ибо предлагаем не ветхие письмена Закона, но новый дар Духа.

Писмя бо убивает, а Дух животворит. Апостол о том и другом выразился, взирая на конец, потому что Закон наказывал преступающих, а Благодать животворит верующих. Потом сравнение сие делает с большею ясностью.

(7) Аще ли служение смерти писмены, образовано в каменех, бысть в славу, яки не мощи взирати сыном Исраилевым на лице Моисеово, славы ради лица его престающия: (8) како не множае паче служение Духа будет в славе? Апостол служение Закона назвал служением смерти, потому что Закон наказывал преступников. Посему говорит он: «если и там, где наказание, и смерть, и письмена, начертанные на камнях, сообщающий это принял такую славу, что взирающие на лицо его не выносили издаваемого им сияния (Исх. 34, 29–30), то тем паче исполнятся большей славы служащие Божественному Духу». Ибо служением Духа Апостол назвал служащих Духу, как и, наоборот, служением смерти — служивших Закону, то есть Моисея, так как сравнивает Моисея и проповедников Благодати и показывает, что тот передал написанные скрижали, а последние преподают благодать Всесвятого Духа, что Закон наказывает, а Благодать животворит, что слава, данная в удел Моисею, продолжалась малое время, а слава проповедников пребывает вовеки и что там один Моисей приобщился славы, а здесь приобщаются не апостолы только, но и уверовавшие через них. Потом Апостол, чтобы показать превосходство Благодати, производит более широкое сравнение.

(9) Аще бо служение осуждения слава, много паче избыточествует служение правды в славе. Закон осуждал согрешающих, а приемлющая их Благодать оправдывает верою, потому что приводит к божественному Крещению и дарует отпущение грехов. Посему если послуживший первому стал причастником славы, то гораздо более служители последнего исполнятся большей славы.

(10) Ибо не прославися прославленное в части сей, за превосходящую славу. Ибо такова слава, соблюденная последним, что, взирая на них, славу, данную в удел Моисею, иной по всей справедливости не назовет и славою. Свет от светильника хотя ночью кажется весьма сильным, однако же среди полудня делается неприметным и не почитается даже светом. Потом сравнивает Апостол еще иначе:

(11) Аще бо престающее, славою: много паче пребывающее, в славе. Апостол назвал Закон престающим, как утративший силу свою с пришествием Владыки Христа, а дар Благодати пребывающим, как дар, который не будет иметь конца. Посему если Закон, говорит он, сподобился славы, то, конечно, во много крат большей славы сподобится дар Благодати.

(12) Имуще убо таково упование, многим дерзновением действуем. Знаем великость славы и нимало не сомневаемся, но с дерзновением показываем превосходство благодати.

(13) И не якоже Моисей полагаше покрывало на лицы своем, за еже не мощи взирати сыном Исраилевым на конец престающаго. Не имеем нужды в покрывале,

как Моисей, потому что беседуем с верующими, а все верующие пользуются лучом умного света. Дает же, говоря сие, видеть, что божественный Моисей, предвозвещая неверие иудеев, наложил на лицо себе покрывало, научая тем, что не в состоянии они будут увидеть конец Закона, потому что конец закона – Христос, к праведности всякого верующего (Рим. 10, 4). Сие и сказал Апостол: за еже не мощи взирати сыном Исраилевым на конец престающаго. Ибо престающим, то есть теряющим свою силу, назвал Закон, а концом престающего – проповеданного под Законом, то есть Христа. Потом показывает истинность дерзновения.

(14) Но ослепишася помышления их. Не другой кто ослепил их, но сами подпали сей болезни по самопроизвольному рассуждению. Даже бо до сего дне тожде покрывало в чтении ветхаго завета пребывает не откровено, зане о Христе престает. Закон до сего дня носит на себе облик Моисеев, и лежит на нем покрывало для тех, кто читает его без веры.

(15) Но даже до днесь, внегда чтется Моисей, покрывало на сердцы их лежит. Апостол Моисеем называет Закон, а покрывалом – неверие. Научает же, как можно снять покрывало.

(16) Внегда же обратятся ко Господу, взимается покрывало. Моисей, беседуя с народом, имел наложенное на нем покрывало, но, приступая к Богу, снимал с себя покрывало (Исх. 34, 34). Посему и ты также если пожелаешь возвести взор к Богу, то избавишься от покрывала неверия. Кто же есть тот, к кому должно возвести взор?

(17) Господь же Дух есть. Апостол показал равночестие Бога и Духа. Ибо Моисей обращал взор к Богу,

а мы обращаем к Духу. Но не упомянул бы о Духе, намереваясь показать превосходство нового перед ветхим, если бы знал, что Дух Святой есть тварь. Ибо если Он тварь, по учению Ария и Евномия, и мы приступаем к Духу, а Моисей к Богу и Отцу, то значит, что наше гораздо ниже ветхого. Если же не ниже, а выше, и гораздо выше, то следует, что Дух Святой не тварь, но равномощен и равночестен Отцу. Но, водясь бесстыдством, говорят, что здесь Господь назван Духом, а не Сам Дух Господом. Неразумия и бесстыдства исполнено это. Ибо божественный Апостол произвел полное сравнение буквы и духа; говорит: написано не чернилом, но Духом Бога жива (2 Кор. 3, 3); и еще: не писмене, но Духу (2 Кор. 3, 6), и потом: писмя бо убивает, а Дух животворит (2 Кор. 3, 6); и еще: како не паче служение Духа будет в славе? (2 Кор. 3, 8). Посему явно, что божественный Апостол Всесвятого Духа нарек Господом. О сем свидетельствует и последующее, ибо говорит Апостол:

А идеже Дух Господень, ту свобода. Если бы Господа называл Духом, то сказал бы: а идеже Господь. Но сказано не так; напротив того, Апостол наименовал Самого Духа Господня, потому что Им преподается благодать Господня. И чтобы не почел кто Духа служебным, по необходимости прибавил, что Дух есть Господь.

(18) Мы же вси откровенным лицем славу Господню взирающе, в тойже образ преобразуемся от славы в славу, якоже от Господня Духа. Моисей один пользовался славою, а здесь пользуются все верующие. Он имел покрывало по немощи иудеев, а мы, предлагая учение верным, не имеем нужды в покрывале, но с открытым лицом взираем на славу Господню, потому что не обложены гноем неверия. Из сего привлекаем на себя немалое сияние славы, а сие свойственно приобретшим чистое сердце. Ибо как прозрачная вода отпечатлевает в себе лица смотрящихся, и круг самого солнца, и свод небес, так чистое сердце делается как бы некоторым отпечатлением и зеркалом Божией славы. Так и Господь сказал: блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят (Мф. 5, 8). Апостол же сказал: от славы, то есть Духа Божия, в славу, то есть нашу, как бы говоря: «От Него приемлем»; сие и присовокупил: яко от Господня Духа. И из сего явствует, что в сказанном перед сим Духа назвал он Господом.

 

Глава 4

(1) Сего ради имуще служение сие, якоже помиловани быхом, не стужаем си. Апостол дал ясно видеть, что служением Духа назвал он проповедников. Сказал же, что сподобился сего служения по единому человеколюбию. «Поэтому-то, – говорит, – и переносим мужественно постигающие нас скорби».

(2) Но отрекохомся тайных срама. Разумеет обрезание, которое проповедовали уверовавшие из язычников. Сие сказал он и в другом месте: Но яже ми бяху приобретения, сия вмених Христа ради тщету (Флп. 3, 7); и еще: но вменяю вся уметы быти, да Христа приобрящу (Флп. 3, 8).

Не в лукавствии ходяще, ни льстяще словесе Божия, но явлением истины представляюще себе ко всяцей совести человечестей пред Богом. Снова обличает их в том, что примесью Закона искажают Божественную проповедь, прибегают к лукавству и не простодушно излагают учение. «А мы, – говорит Павел, – имеем свидетелями истины людей здравомыслящих и Самого Назирающего совесть». Потом, поскольку сказал: мы вси откровенным лицем славу Господню взираем, но весьма многие были ослеплены гноем неверия и не могли созерцать Божественного, то по необходимости присовокупил:

(3) Аще ли же есть покровено благовествование наше, в гибнущих есть покровено. Сие Апостол сказал и выше: овем убо воня смертная в смерть, овем же воня животная в живот (2 Кор. 2, 16).

(4) В нихже Бог (здесь должно поставить знак препинания), века сего ослепи разумы неверных, во еже не возсияти им свету благовествования славы Христовы, иже есть образ Бога. Апостол показал, что неверие ограничивается настоящим веком, ибо в будущей жизни всем открыто является истина. Ослепил же их Бог, не Сам вложив неверие, но когда увидел их неверие, не попустив им видеть сокровенные тайны. Не дадите, – сказал, – святая псом: ни пометайте бисер ваших пред свиниями (Мф. 7, 6); и еще: Сего ради в притчах глаголю им, яко видяще не видят, и слышаще не разумеют (Мф. 13, 13). Ибо нужны разумение и вера, чтобы приобщиться света, а слабым глазам солнце враждебно. Образом же Бога назвал Апостол Христа, как Бога от Бога, потому что Христос в Себе показывает Отца, почему и говорит: видевый Мене виде Отца (Ин. 14, 9).

(5) Не себе бо проповедуем, но Христа Иисуса Господа: себе же самех рабов вам Иисуса ради. Сие написал он и в Первом Послании: Тако нас да непщует человек, яко слуг Христовых и строителей таин Божиих (1 Кор. 4, 1). А здесь сказал о себе еще смиреннее, ибо назвал себя рабом не только Христу, но и всем верующим, из любви ко Христу, ибо сие значат слова: Иисуса ради.

(6) Яко Бог рекий из тмы свету возсияти, Иже возсия в сердцах наших, к просвещению разума славы Божия о лицы Иисус Христове. То есть Кто древле словом в бытие привел естество света и изрек: Да будет свет (Быт. 1, 3), Тот и ныне не тем, но собственным Своим Светом осиял наши умы, чтобы нам через Самого Христа увидеть славу Его. А сие: о лицы Иисус Христове – имеет такой смысл: поскольку естество Божие невидимо, то делается оно, сколько возможно, видимым через воспринятое человечество, озаряемое Божественным светом и издающее молниеносное сияние. Но также и из сего явствует, что в неверных вложил неверие не Бог, щедро даровавший всем сияние разумного света, но сами они возлюбили неверие, Бог же не послал им луча света, так как сами не пожелали видеть.

(7) Имамы же сокровище сие в скудельных сосудех, да премножество силы будет Божия, а не от нас. Поскольку сказанное о проповедниках Нового Завета было важно – проповедники же сии, как всякий видел, оставались в самых трудных обстоятельствах, – то Апостол по необходимости объяснил, что и это проповедует Божию силу, и дарованную благодать Духа уподобляет сокровищу, а естество тела – глиняному сосуду. Величайший же признак силы Божией – то, что естество сие, приемля на себя тысячи ударов, не утратило сокровища. Потом Апостол перечисляет самые искушения и показывает соразмерную им Божию помощь.

(8) Во всем скорбяще, но не стужающе си: нечаеми, но не отчаяваеми: (9) гоними, но не оставляеми: низлагаеми, но не погибающе. Если бы не приключилось с нами все это, не сделалось бы явным и величие Божией силы. Но поскольку уподобляемся мы как бы растениям, которые цветут в огне, то сим-то самым, что, страдая, сохраняемся невредимыми, проповедуем силу защищающего нас Бога. А сие: нечаеми, но не отчаяваеми — значит: в обстоятельствах безвыходных находим для себя спасительные исходы.

(10) Всегда мертвость Господа Иисуса в теле носяще, да и живот Иисусов в теле нашем явится. Так Апостол и в другом месте говорит: понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся (Рим. 8, 17).

(11) Присно бо мы живии в смерть предаемся Иисуса ради, да и живот Иисусов явится в мертвенней плоти нашей. «По сему-то самому с любовью встречаем за Владыку смертоносные опасности, чтоб стать причастниками жизни Его и, жертвуя жизнью временною, воспринять за то нетление плоти». Сказано же: присно — для точности словосочинения, потому что Апостолу хотелось сказать: мы бо живии.

(12) Тем же смерть в нас действует, а живот в вас. «Ибо ради вашего спасения подвергаемся мы опасностям, потому что с опасностью для себя преподаем вам учение. Но, поскольку мы бедствуем, вы наслаждаетесь жизнью». А так как упомянул о жизни бессмертной, а она же только в уповании, но уповаемое невидимо, – то напоминает пророческое слово, показывая, что и древле бывшие святые озарены были верою.

(13) Имуще тойже дух веры, по писанному: веровах, темже возглаголах (Пс. 115, 1), и мы веруем, темже и глаголем. Апостол весьма кстати привел свидетельство, ибо блаженный Давид, сказав в предыдущем псалме: яко изъят душу мою от смерти, очи мои от слез, и нозе мои от поползновения. Благоугожду пред Господем во стране живых (Пс. 114, 7–8), так как самая страна не была им видима, начиная следующий псалом, сказал: Веровах, темже возглаголах. «Но Тот же Дух, говорит Апостол, вещал и через них, вещает и через нас».

(14) Ведяще, яко воздвигий Господа Иисуса и нас со Иисусом воздвигнет и предпоставит с вами. Владыка Господь принял смерть за всех, чтобы все мы стали с Ним причастниками воскресения. Посему веруем, что Бог через Него и нас сделает победителями смерти и вместе нас и вас представит страшному престолу.

(15) Вся бо вас ради, то есть верующих, ибо сказал не об одних коринфянах, но о всех принявших проповедь. Да благодать умножившаяся, множайшими благодарении избыточествит в славу Божию. Бог, промышляя об общем всех спасении, совершил Домостроительство Владыки Христа. Посему надлежит нам непрестанно воздавать ему [благодарственную хвалу] песнопениями.

(16) Темже не стужаем си, то есть не печалимся, не предаемся малодушию, но переносим все мужественно.

Но аще и внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни. Самую великую пользу приобретает душа, водясь мужеством. Потом Апостол с ожидаемыми благами сравнивает скорби настоящей жизни.

(17) Еже бо ныне легкое печали нашея по преумножению в преспеяние тяготу вечныя славы соделывает нам. Апостол словом ныне показал непро́должительность и временность. Тому же, что ныне, противопоставляет вечное, а легкому и удобосносному – тяжкое, то есть многоценное; тому, что по преумножению, – то, что в преспеяние; печали – не отраду, но славу, что гораздо важнее. И поскольку одно было видимо, а другое не сделалось еще явным, то по справедливости прибавил:

(18) Не смотряющым нам видимых, но невидимых; видимая бо временна, невидимая же вечна. Временны же не одни печали, но и отрады настоящей жизни. Посему надлежит не к скорогибнущему пригвождать себя, но ожидать наслаждения вечными благами.

 

Глава 5

(1) Вемы бо, яко аще земная храмина тела разорится, создание от Бога имамы храмину нерукотворену, вечну, на небесех. Апостол земною храминою называет продолжение настоящей жизни, а скиниею – тело. Посему говорит он: «Если настоящее восприимет конец, то имеем нерукотворенную храмину, вечную, небесную; ибо земной противоположил небесную, разоряемой – вечную, уготовляемой людьми – нерукотворенную».

(2) Ибо о сем воздыхаем, в жилище наше небесное пооблещися желающе. Апостол здесь жилищем назвал нетление; наименовал же оное небесным, потому что оттуда ниспосылается нам дар. Не сказал: «облещися», но пооблещися, потому что не в иное облекаемся тело, но сие тленное облекается в нетление (ср. 1 Кор. 15, 53–54).

(3) Аще точию и облекшеся, не нази обрящемся. Ибо хотя всякий человек облечется в одежду нетления, однако же не все станут причастниками Божественной славы. Посему нагими называет лишенных Божественной славы, к которым и себя сопричисляет Апостол, и коринфян, и всех людей, научая этим скромности.

(4) Ибо сущии в теле сем воздыхаем отягчаеми, понеже не хощем совлещися, но пооблещися. Воздыхаем же, не избавиться желая от тела, но имея желание стать свободными от страстей его, ибо вожделеваем не совлечься тела, но пооблещися в нетление. Знаем же, как сие будет. Да пожерто будет мертвенное животом. Как восходящий свет рассеивает тьму, так негибнущая жизнь уничтожает тление.

(5) Сотворивый же нас в сие истое Бог, Иже и даде нам обручение Духа. Так изначала домостроительствовал о нас Творец и, провидя преступление Адамово, предуготовил соответствующее ране врачевство. Сам же даровал нам и обручение Духа. И выразился так Апостол, чудесами, какие совершаются Духом, доказывая истинность обетований о будущем.

(6) Дерзающе убо всегда и ведяще, яко живуще в теле отходим от Господа: (7) верою бо ходим, а не видением: (8) дерзаем же и благоволим паче отъити от тела и внити ко Господу. Апостол не то говорит, что далеки мы от Господа, будучи сопряжены еще со смертным телом, но что ныне не видим Его телесными очами, а тогда и узрим, и с Ним будем. «Ибо ныне, говорит он, не видим самых ожидаемых вещей, а усматриваем их только верою. Посему-то и желаем отъити от тела и внити ко Господу». А сим научает Апостол не бояться смерти, но желать освобождения отсюда.

(9) Темже и тщимся, аще входяще, аще отходяще, благоугодни Ему быти. Ибо для спасения недостаточно веры, но надлежит всем благоугождать Благодетелю. Употребил же Апостол слово тщимся вместо «усердно желаем». Но он и иначе доказывает, что приобретение добродетели необходимо нужно.

(10) Всем бо явитися нам подобает пред судищем Христовым. Апостол сказал не «предстать», но явитися, а сего достаточно для того, чтобы и устрашить страждущих бесчувственностью, и столько уврачевать греховные язвы, чтобы стали они не для всех явными. Но Апостол и иным еще образом увеличивает страх: Да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла. Ибо Судия, как справедливый, каждому назначит воздаяния, соответственные тому, как он жил. Но Апостол показал вместе с сим, что души, и удостаивающиеся чести, и наказуемые, приемлют воздаяние вместе с телами.

(11) Ведуще убо страх Господень, человеки увещаваем, Богови же явлени есмы. Поскольку предстоит нам этот страх, то покушаемся исправить тех, которые имеют о нас ложные мнения, и доставить о себе сведение, каковы мы действительно, хотя и ясно знаем, что Бог всяческих видит все.

Уповаю же, яко и в совестех ваших явлени есмы. Но вы, думаю, не имеете нужды в наших словах, в точности зная нашу цель.

(12) Не паки бо себе хвалим пред вами, но вину даем вам похвалению о нас, да имате к хвалящымся в лицы, а не в сердцы. Апостол еще сказал нечто в пользу

коринфян, засвидетельствовав об их к себе расположении: «Не вас имея в виду, – продолжает он, – говорю это, но чтобы научились вы, как вам надлежит защищать учителя и обличать лживые речи противников, которые носят на себе двойную личину, иное думают, а иное говорят».

(13) Аще бо изумихомся, Богови: аще ли целомудрствуем, вам. Апостол целомудрием назвал здесь смиренномудрие, а изумлением – упоминание о пре успеяниях. «И то и другое делаю, – говорит он, – с правою мыслью».

(14) Ибо любы Христова обдержит нас суждших сие: яко аще един за всех умре, то убо вси умроша:

(15) и за всех умре, да живущии не ктому себе живут, но умершему за них и воскресшему. Сие связал опять Апостол с предыдущею речью, ибо, сказав: темже и тщимся, аще входяще, аще отходяще, благоугодни Ему быти (9), по необходимости показал и причину любви. «Пламенеем, говорит он, любовью ко Христу, рассуждая, что, когда мы подлежали смерти, Он один принял за нас смерть, чтобы всем нам приобретена была жизнь. Посему-то и признаем мы справедливым жить для Него и вести жизнь по Его законам, потому что к сему обязывает долг наш пред Ним».

(16) Темже и мы отныне ни единаго вемы по плоти: аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне ктому не разумеем. Ибо познав, что смертью Владычнею уничтожена смерть, никого уже из людей не признаем смертным, потому что хотя и Сам Владыка Христос имел подлежащее страданию тело, однако же по страдании сделал его нетленным и бессмертным.

(17) Темже аще кто во Христе, нова тварь: древняя мимоидоша, се, быша вся нова. Посему уверовавшим во Христа надлежит вести жизнь как бы в новой некоей твари, ибо, обновленные всесвятым Крещением, совлеклись мы греховной старости. (18) Всяческая же от Бога, примирившаго нас Себе Иисус Христом и давшаго нам служение примирения. Апостол изобразил несказанное Божие человеколюбие. «Не Сам Бог, говорит он, примирился с нами, хотя Сам оскорблен был нашим преступлением, но нас примирил Себе, не человека употребив в посредники, но Единородного Сына сделав Посредником мира. Да и нам поручил благовествование примирения».

(19) Зане Бог бе (здесь должно поставить знак препинания), во Христе мир примиряя Себе — потому что Сам Бог всяческих через Христа совершил примирение с человеками. Какой же способ примирения?

Не вменяя им согрешений их и положив в нас слово примирения. Даровал отпущение грехов и нас рукоположил служителями мира.

(20) По Христе убо посолствуем. Поскольку сказал, что поставлен служителем примирения, то по необходимости называет себя посланником и, показывая достоверность посольства, присовокупил:

Яко Богу молящу нами. Какие же сделаешь нам предложения?

Молим по Христе, примиритеся с Богом. Сказанного достаточно для того, чтобы тронуть самых закоснелых. Ибо прежде Апостол сказал: «Христос, будучи умерщвлен, не только не вознегодовал, но нам поручил быть посланниками и убеждать всех людей, чтобы уважили Его долготерпение, устыдились умерщвления Христова и примирились с Творцом и Богом и Владыкою». Присовокупляет же к сказанному выше и бесчестие страдания.

(21) Не ведевшаго бо греха по нас грех сотвори, да мы будем правда Божия о Нем. Ибо, свободным быв от греха, претерпел смерть грешников, чтобы разрешить грех человеков, и, назвав Себя тем, чем были мы, нас назвал тем, чем был Сам, потому что даровал нам богатство оправдания.

 

Глава 6

(1) Споспешествующе же и молим, не вотще благодать Божию прияти вам. Поскольку Апостол сказал: по Христе посолствуем, то по необходимости дает знать, что посольствующие содействуют им, умоляемым воспользоваться Божественною благодатию и Домостроительства не сделать напрасным и тщетным, если покажут жизнь свою противоположною оному.

(2) Глаголет бо, во время приятно послушах тебе, и в день спасения помогох ти (Ис. 49, 8). Так, воспользовавшись пророческим свидетельством, Апостол усиливает свое увещание.

Се, ныне время благоприятно, се, ныне день спасения, потому что жизнь стремится к концу. Если ныне не достигли мы спасения, то не будем лишены его по исшествии отсюда. Потом на пользу им показывает собственные свои труды.

(3) Ни едино ни в чемже дающе претыкание, да служение безпорочно будет, (4) но во всем представляюще себе якоже Божия слуги. О том у нас усердие, чтобы никому не подать даже случайного повода к соблазну, но во всем показывать, что сами мы достойны служения Божия. Какие же виды сего служения?

В терпении мнозе, в скорбех, в бедах, в теснотах,

(5) в ранах, в темницах, в нестроениих. Апостол отдельно перечислил приключающееся отвне, затем присоединяет к невольным трудам и самопроизвольные.

В трудех, во бдениих, в пощениих, (6) во очищении, в разуме, в долготерпении, в благости, в Дусе Святе, в любви нелицемерне, (7) в словеси истины, в силе Божией. Апостолу недостаточно было скорбей, постигавших его отвне, но и сам применял для обучения тела не только пост и бдение, но и рукоделие, ибо сие разумеет под словом в трудех. Очищением же называет презрение к имуществу, потому что от коринфян не принял даже необходимо потребного; и разумом, как думаю, называет учение, потому что оно трудно; потом говорит о долготерпении к чужим, о благости к своим, о благоугождении Всесвятому Духу, потому что следовал Его внушениям. Любовию же нелицемерною называет любовь искреннюю и истинную, не наружно оказываемую, но подтверждаемую делом, а словом истины — проповедь благочестия. Все же поставил в зависимость от силы Божией, потому что при ее помощи преуспевал в сказанном.

Оружии правды десными и шуими, (8) славою и безчестием, гаждением и благохвалением: яко лестцы, и истинни: (9) яко незнаеми, и познаваеми: яко умирающе, и се, живи есмы: яко наказуеми, а не умерщвляеми: (10) яко скорбяще, присно же радующеся: яко нищи, а многи богатяще: яко ничтоже имуще, а вся содержаще. Все это прямо одно другому противоположно: слава – бесчестию, хула – благохвалению,

жизнь – смерти, веселие – печали. Однако же и то и другое Апостол делал оружием правды и из противоположного срастворял единую добродетель. И слава его не доводила до превозношения, бесчестие не унижало, похвала не надмевала, худой о нем отзыв не печалил, но, идя по сим противоположностям, пребывал он неизменным. Десными же называет, повидимому, приятное, а шуими противное тому, дав сии наименования по общепринятому мнению. Достойны удивления и окончательные слова его, ибо, сказав: яко нищи, не присовокупил: «но изобилуем необходимым», а говорит: многи богатяще, потому что, от всех собирая деньги, посылал бедным и, ничего не имея, был господином во всяком благочестивом доме.

(11) Уста наши отверзошася к вам, Коринфяне, сердце наше распространися. Любовь к вам вынуждает сказать это, потому что всех вас вместил в себя; таково свойство любви: сердца обладающих ею делает она вмещающими [многих]. Сие выражают и последующие слова:

(12) Не тесно вмещаетеся в нас. Ибо кто расположен к кому-нибудь враждебно, тот и самое памятование о нем вытесняет из мысли. Утесняетеся же во утробах ваших. Изобразил самую важную вину их, сказав, что всех их просторно вместил в сердце своем, а их обличив, что не захотели воздать ему тем же, не нашли в себе места и для одного человека. Потому присовокупил:

(13) Тожде же возмездие, якоже чадом глаголю. Поскольку поразил их обвинением, то врачует наименованием чад.

Распространитеся и вы. (14) Не бывайте преложни ко иному ярму, якоже невернии. Воздайте мне равною любовью, не подражайте волам, тянущим и наклоняющим ярмо в разные стороны, предпочитая нашему учению лесть неверных.

Кое бо причастие правде к беззаконию? Или кое общение свету ко тме? (15) Кое же согласие Христови с Велиаром, или кая часть верну с неверным? (16) Или кое сложение церкви Божией со идолы? Апостол всем этим показал, что противные ему учителя ведут в беззаконие и тьму и суть слуги диавола, потому что Велиаром назвал диавола.

Вы бо есте церкви Бога жива. Потом истину сказанного доказал пророческим свидетельством.

Якоже рече Бог: яко вселюся в них и похожду, и буду им Бог, и тии будут Мне людие (Лев. 26, 12).

(17) Темже изыдите от среды их и отлучитеся, глаголет Господь, и нечистоте не прикасайтеся (Ис. 52, 11); и Аз прииму вы, (18) и буду вам во Отца, и вы будете Мне в сыны и дщери, глаголет Господь Вседержитель

(Иер. 31, 1). Так учением пророческим наставив избегать сообщества противников и утешив Божественными обетованиями, и сам предлагает собственное свое увещание.

 

Глава 7

(1) Сицева убо имуще обетования, о возлюбленнии, очистим себе от всякия скверны плоти и духа, творяще святыню в страсе Божии. Апостол духом называет здесь душу, скверною духа — общение с идолами, а скверною плоти — беззаконные дела.

(2) Вместите ны: ни единаго обидехом, ни единаго истлихом, ни единаго лихоимствовахом. Не противоречит сам себе, если иногда хвалит их, а иногда осуждает,

потому что и заслуги имели, и погрешали как люди, и за первое хвалит, а за последнее осуждает. Цель же его та, чтобы и похвалами, и порицаниями обучить их высшему любомудрию. Но здесь подразумевает неких увлекшихся оными обманщиками, принявших клеветы на Апостола. Потому, оправдываясь, сказал: ни единаго истлихом, ни еднаго лихоимствовахом, то есть не употребляли мы льстивых слов, прикрашивая ложь по злобе, и проповедовали не за деньги. А сие: вместите — говорит тем, которые утеснялись и не приобрели любви; ибо сие говорил и выше: распространитеся и вы (2 Кор. 6, 13). Поскольку же сказал: ни единаго лихоимствовахом, то по необходимости присовокупил:

(3) Не на осуждение глаголю, то есть не в скупости упрекая вас, сказал я сие.

Прежде бо рех, яко во сердцах наших есте, во еже умрети с вами и сожити. И продолжает выражаться приятным для них образом.

(4) Много ми дерзновение к вам, как отцу к детям, как учителю к ученикам.

Многа ми похвала о вас, ибо хвалюсь вами и везде провозглашаю о вашей вере.

Исполнихся утехи, преизбыточествую радостию о всяцей печали нашей, «потому что памятование о вас служит для меня поводом ко всякому утешению». Потом Апостол снова описывает искушения.

(5) Ибо пришедшым нам в Македонию, ни единаго име покоя плоть наша, но во всем скорбяще: внеуду брани, внутрьуду боязни. Не только стесняла нас борьба с противниками, но истощала также и забота о немощных, потому что боялся я перемены их на худшее.

(6) Но утешаяй смиренныя, утеши нас Бог пришествием Титовым. Здесь у Апостола та цель, чтобы показать добродетель блаженного Тита и в коринфянах воспламенить любовь к нему, потому что он послужил отправлению сего Послания. Посему-то и сказал Апостол, что едва только появился Тит, как и достаточно сего стало к рассеянию приключавшихся скорбей.

(7) Не токмо же пришествием его, но и утешением, имже утешися о вас, поведая нам ваше желание, ваше рыдание, вашу ревность по мне. Увеличил же он радость мою и рассказами о вас, ибо известил меня, как желаете видеть нас, оплакиваете учиненные прегрешения и какую возымели вы за меня ревность на противников.

Яко ми паче возрадоватися. (8) Яко аще и оскорбих вас посланием, не раскаюся, аще и раскаял бых ся. Узнав это, пришел я в великую радость, хотя и крайне болезнуя о том, что вынужден был опечалить вас прежним моим Посланием.

Вижду бо, яко послание оно, аще и к часу, оскорби вас. (9) Ныне радуюся, не яко скорбни бысте, но яко оскорбистеся в покаяние. Оскорбесте бо по Бозе, да ни в чемже отщетитеся от нас. «Если и надолго опечалило вас оное Послание, то все же доставило вам весьма великую пользу. А я радуюсь, видя не собственно печаль, но плод печали, потому что печаль эта произрастила похвальное покаяние».

(10) Печаль бо, яже по Бозе, покаяние нераскаянно во спасение соделовает, а сего мира печаль смерть соделовает. Ибо печаль о грехопадениях производит истинное спасение; печалию же мира Апостол назвал печаль об утрате денег, о смерти детей или жены – печаль, неумеренность которой доводит до смерти. Посему-то и раскаиваются нередко плакавшие о сем сверх меры. Сетующие же о грехе, хотя и безмерно плачут, имеют плодом веселие и не раскаиваются.

(11) Се бо, сие самое, еже по Бозе оскорбитися вам, колико содела в вас тщание? Но ответ, но негодование, но страх, но вожделение, но ревность, но отмщение. Получив обличительное послание, вы приложили все тщание к своему оправданию, а на согрешивших вооружились негодованием, пришли в страх Божий и нас возлюбили горячее прежнего; исполнившись же справедливой ревности, оплакали нарушенные законы.

Во всем представисте себе чисты быти в вещи. «Ясно показали, что не радуетесь сделанному ими худо». Ибо сие разумеет апостол в словах: чисты быти.

(12) Аще бо и писах вам, не обидевшаго ради, ниже обидимаго ради, но за еже явитися в вас тщанию нашему, еже о вас пред Богом. «Как показал исход дела, Послание то написали мы ради вас, чтобы обнаружить к вам наше расположение». Обидевшим же Апостол называет виновного в блуде, а обидимым — отца его, потому что и по смерти оскорблен был поруганием его ложа.

(13) Сего ради утешихомся о утешении вашем: лишше же паче возрадовахомся о радости Титове, яко покоися дух его от всех вас. (14) Яко аще что ему о вас похвалихся, не посрамихся. Преимущественно же я обрадован был тем, что Тит хранит в душе памятование о вас, возвещая о любви всех вас, и на опыте дознал, что истинно все, нередко ему много о вас говоренное:

Но яко вся воистинну глаголахом вам, тако и похваление наше, еже к Титу, истинно бысть. Ибо не терпели мы когда-либо говорить ложь, но и учение преподали вам истинное, и похвалы вам украсили истиною.

(15) И утроба его излиха к вам есть, воспоминающаго всех вас послушание, яко со страхом и трепетом приясте его. И он весьма благорасположен к вам и хранит незабвенную о вас память, рассказывая, как вы покорились его советам и какое воздали ему почтение, чествуя, как отца, и боясь, как духовного начальника.

(16) Радуюся убо, яко во всем дерзаю в вас. А я исполняюсь радости, что осмеливаюсь и наносить вам удары, и делать выговоры, но также и хваля вас, не погрешаю против истины.

Посему и нам – и поучаемым, и учащим – надлежит заимствовать из сего полезный образец: и учителям подражать учителю вселенной – упрекать вовремя, делать выговоры, в чем должно, обличать, увещевать, убеждать, возбуждать похвалами, а пользующимся учением повиноваться тем, кто учит, с любовью и со страхом принимать струи учения и вследствие сего орошения приносить плоды Спасителю Христу. С Ним Отцу во Всесвятом Духе слава, честь, держава ныне и присно и во веки веков! Аминь.

 

Глава 8

(1) Сказуем же вам, братие, благодать Божию, данную в церквах Македонских. Сказав о блаженном Тите и достаточно ублажив похвалами коринфян, Апостол присовокупил: радуюся, яко во всем дерзаю в вас; и на самом деле показывает свое дерзновение и предлагает увещание иметь заботу о святых. Но прежде сего описывает искреннюю веру македонян, подвиги веры их и великодушие в нищете. Благодатию же Божиею наименовал приобретение благ, не отрицая свободы воли, но научая, что с Божиею только помощью возможно собрать богатство добродетели.

(2) Яко во мнозем искушении скорбей избыток радости их, и яже во глубине нищета их избыточествова в богатство простоты их. Апостол сказал им самое высокое похвальное слово, ибо показал, что они в скорби благодушны и в крайней бедности богаты щедростью; отовсюду обуреваясь волнами, радуются, как бы несясь попутным ветром, и, редко имея у себя необходимое, показывают великодушие, как бы утопая в богатстве.

(3) Яко по силе их, свидетельствую, и паче силы доброхотни, (4) со многим молением моляще нас благодать и общение служения, еже ко святым. «Ибо свидетельствую о них, что усердием превысили силы свои и сами предупредили наше увещание, упросив нас дозволить им позаботиться о служении святым». А таковое служение Апостол назвал благодатью и общением, научая тем и другим, что уделяющий другому сам бывает в прибытке, потому что услуживающие делаются сообщниками приемлющих услугу.

(5) И не якоже надеяхомся, но себе вдаша первее Гос подеви, и нам волею Божиею: (6) Во еже умолити нам Тита, да якоже прежде начат, такожде и скончает в вас и благодать сию. Сие: не якоже надеяхомся — говорит Апостол не о произволении, но о количестве денег. «Смотря на них, ожидали мы, что собрано будет нечто малое, но великодушие препобедило бедность; причиною сему – любовь к Богу, потому что себя самих принесли в дар Богу, а также и нам, как служителям Его. Посему, увидя такое их тщание, убедили мы Тита спешить уже к вам и окончить начатое прежде учение». Так возбудив коринфян похвалами македонянам, начинает наконец свое наставление.

(7) Но якоже во всем избыточествуете, верою и словом, и разумом и всяцем тщанием, и любовию, яже от вас к нам, да и в сей благодати избыточествуете. Апостол напомнил им о духовных дарованиях: Овому бо Духом дается слово премудрости, иному же слово разума о том же Дусе: другому же вера темже Духом (1 Кор. 12, 8–9), и засвидетельствовал о взаимной их любви, похвалою стараясь внушить великодушие.

(8) Не по повелению глаголю, но за иных тщание и вашея любве истинное искушая. «Сказал же я это не в повеление, но в совет, с намерением соделать вас благоискусными. Ибо для сего указывал вам на усердие македонян». Потом представляет самый высокий пример.

(9) Весте бо благодать Господа нашего Иисуса Христа, яко вас ради обнища богат сый, да вы нищетою Его обогатитеся. Ибо воззрите на Творца и Владыку всяческих, Единородного Сына Божия, который ради нашего спасения принял на Себя крайнюю нищету, нам уготовляя из нищеты происходящее богатство.

(10) И совет даю о сем: се бо вам есть на пользу, иже не точию еже творити, но и еже хотети, прежде начасте от прешедшаго лета. (11) Ныне же и сие творити скончайте, да якоже бысть усердие хотети, тако будет и исполнити, от сего, еже имате. «Говорю же сие, заботясь о том, что для вас полезно, и наперед узнав о вашем усердии, потому что вы давно обнаружили его перед нами. Посему к усердию надобно присовокупить и свидетельство дел». Ибо словом хотети Апостол выразил усердие; так объясняет он это в последующих словах.

(12) Аще бо усердие предлежит, по елику аще кто имать, благоприятен есть, а не по елику не имать. Ибо усердию надлежит быть совершенным; приносимое же Бог всяческих измеряет обыкновенно силами каждого, взирает не на количество, а на качество преднамерения.

(13) Не бо да иным убо отрада, вам же скорбь: но по изравнению, (14) в нынешнее время ваше избыточествие во онех лишение, да и онех избыток будет в ваше лишение, яко да будет равенство, (15) якоже есть писано: иже многое, не преумножил есть: и иже малое, не умалил (Исх. 16, 18). Совершенством Владыка поставляет полное презрение к имуществу и добровольную нищету; впрочем, учит, что и без сего совершенства можно улучить вечную жизнь, ибо на вопрос юноши: Что сотворив живот вечный наследую? (Лк. 10, 25) – не вдруг предложил ему учение о совершенстве, но напомнил о других заповедях и, когда юноша сказал, что исполнил все заповеди, посоветовал избрать жизнь неозабоченную и нестяжательную. Наученный сим, божественный Апостол не великое что-либо узаконивает, но соразмеряет законы с немощью духа. Посему-то сказал: Не да иным отрада, вам же скорбь — и повелел уделять излишнее; показал и происходящую отсюда пользу, да и онех избыток будет в ваше лишение. «Воздаяние, – говорит он, – будет превосходно и, дав малое, получите большее, потому что будете участвовать в их достохвальном терпении». Весьма же кстати привел и свидетельство, ибо равенство сие показал Владыка при собрании манны: никакой не получал пользы собиравший больше (Исх. 16, 17–20), потому что Великодаровитый с даром сочетал меру.

(16) Благодарение же Богови, давшему тожде тщание о вас в сердце Титово: (17) яко моление убо прият, тщаливейший же сый, своею волею изыде к вам. Апостол снова дал им видеть любовь к ним Тита, предустрояя то, чтобы они были благопокорнее его наставлениям.

(18) Послахом же с ним и брата, егоже похвала во евангелии по всем церквам: (19) не точию же, но и освящен от церквей с нами ходити со благодатию сею, служимою нами к Самого Господа славе и усердию нашему. В сказанном Апостолом изображены черты блаженнейшего Варнавы, потому что он и в Антиохии с блаженным Павлом удостоен рукоположения, когда изрек Божественный Дух: Отделите ми Варнаву и Савла на дело, на неже призвах их (Деян. 13, 2), и впоследствии в Иерусалиме заодно с Павлом заключил условие с божественными апостолами, как говорит Павел: и Петр, и Иаков и Иоанн, мнимии столпи быти, десницы даша мне и Варнаве общения, да мы во языки, они же во обрезание, точию нищих да помним (Гал. 2, 9–10). О сем-то напомнил Апостол в настоящем случае, ибо сказал: освящен с нами ходити с благодатию сею, служимою нами, то есть услугою святым; потом присовокупил: к Самого Господа славе и усердию нашему, потому что славословится при сем Господь, мы же доказываем собственное свое усердие. Но Апостол сказывает еще, по какой причине послал он такого мужа.

(20) Блюдущеся того, да не кто нас поречет во обилии сем служимем нами. Избегаем того, чтобы кто, видя множество собранных денег, не подумал чего-либо иного; посему-то в общение сего служения принимаю многих достойных удивления мужей.

(21) Промышляюще добрая не токмо пред Богом, но и пред человеки. Не довольствуясь одним свидетельством Господа, желаем, чтобы и люди имели о нас доброе понятие и извлекали из сего пользу.

(22) Послахом же с ними и брата нашего, егоже искусихом во многих многащи встанлива суща, ныне же зело встанливейша надеянием многим на вас. Апостол похвалил и сего, но не объявил, кто он. Иные говорят, что это Аполлос, потому что еще в Первом Послании обещался послать его (1 Кор. 6, 12).

(23) Аще ли же о Тите, общник мне и к вам споспешник: аще ли братия наша, посланницы церквей, слава Христова. Как о Тите утверждаю, что он стал общником мне в проповеди и споспешником к вашей пользе, так и о других, что они братия наши, и посланцы Церквей, и слава Владыки Христа, потому что взирающие на светозарность их добродетели прославляют проповедуемого при сем Бога.

(24) Показание убо любве вашея и нашего хваления о вас, к ним покажите и в лице церквей. Посему обнаружьте все богатство любви вашей и подтвердите мои вам похвалы, ибо сим почтите все церкви.

 

Глава 9

(1) О службе бо яже ко святым лишше ми есть писати вам. (2) Вем бо усердие ваше, имже о вас хвалюся Македоняном, яко Ахаиа приготовися от мимошедшаго лета. Апостол, сказав подробно о служащих в необходимо потребном, назвал излишним увещание о щедрости, не в самом деле почитая оное излишним, но таким способом речи возбуждая к большей щедрости. Посему-то засвидетельствовал об их усердии и сказал, что давно уже он известил об оном македонян, чтобы от сего сделались они еще усерднее. Сие-то и присовокупил Апостол:

И яже от вас ревность раздражи множайших. Достоин удивления божественный Апостол для взирающих на духовную его мудрость: примером коринфян к доброму деланию возбуждал он македонян, а примером македонян возбуждал коринфян.

(3) Послах же братию, да не похваление наше, еже о вас, испразднится в части сей: но да, якоже глаголах, приготовани будете; (4) да не како, аще приидут со мною Македоняне и обрящут вас неприготованных, постыдимся мы, да не глаголем вы, в части сей похваления. Апостол показал, что сам о себе беспокоится и опасается обличений в ложных похвалах, чтобы, заботясь о собственной своей славе и о славе учителя, сделались они более щедрыми в денежном подаянии.

(5) Потребно убо умыслих умолити братию, да прежде приидут к вам, и предуготовят прежде возвещенное благословение ваше, сие готово быти тако, якоже благословение, а не яко лихоимство. Апостол нигде не наименовал подаяния человеколюбием, называет же благодатию, общением и благословением и повелевает делать оное с радостью; ибо сие выразил словами: якоже благословение, а не яко лихоимство, потому что лихоимец печалится, щедрый же радуется. А поскольку меру подаяния вверил Апостол свободе произволения, то по необходимости и в отношении сего дает приличный совет.

(6) Се же глаголю, сеяй скудостию, скудостию и пожнет; а сеяй о благословении, о благословении и пожнет.

Апостол весьма кстати употребил слово сеяй в переносном значении и сеянием назвал таковую щедрость, указывая на обильный плод благотворительности; выставил на вид и тех, которые водятся скупостью, сказав, что жатва бывает соразмерна количеству посева. Потом снова предоставляет произволению.

(7) Кийждо якоже изволение имать сердцем, не от скорби, ни от нужды: доброхотна бо дателя любит Бог. Апостол сказал это и в Послании к Римлянам: милуяй с добрым изволением (Рим. 12, 8), ибо денежному подаянию должно предшествовать благодушие. Потом молится о коринфянах, выказывая отеческое сердоболие.

(8) Силен же Бог всяку благодать изобиловати в вас, да о всем всегда всяко доволство имуще, избыточествуете во всяко дело благо: (9) якоже есть писано: расточи, даде убогим, правда его пребывает в век века (Пс. 111, 9). Испросил им и богатства Божественных дарований, и обилия преуспеяний в добродетели: словами всяку благодать означает дарования, а сло вами дело благо — виды добродетели. Благовременно же привел и пророческое свидетельство, ясно научающее, что презрение имуществ порождает вечную правду.

(10) Даяй же семя сеющему и хлеб в снедь, да подаст и умножит семя ваше и да возрастит жита правды вашея: (11) да о всем богатящеся во всяку простоту, яже содевает нами благодарение Богу. Апостол не просто с увещанием соединил молитву, но научая богатству могущества Божия, что силен Бог преизобильно подавать всем блага, потому что и в начале Он дал человекам семя, и Он же питает семя, вложенное в землю, и доставляет из него пищу людям, а также, промышляя о вашей пользе, хочет, чтобы от вас нуждающиеся пользовались необходимым. Семенем же Апостол назвал опять благотворительность, а житами правды – произрастающую от нее пользу и простотою — щедрость, потому что водящийся излишними расчетами приемлет в себя страсть скупости.

(12) Яко работа сего служения не токмо есть исполняющая лишения святых, но и избыточествующая многими благодареньми Богови, (13) искушением служения сего славяще Бога. «Не думайте, – говорит Апостол, – что через это преуспеете только в одном и послужите единственно нуждам святых. Сие порождает и другие гораздо большие плоды, именно, приводит к тому, что прославляется Бог всяческих»; говорит же Апостол, за что именно прославляется Бог.

О покорении исповедания вашего в благовествовании Христове и о простоте сообщения к ним и ко всем,

(14) и о тех молитве о вас, возжелеющих вас за премногую благодать Божию на вас. Ибо те, которые видят, как приняли вы Божественную проповедь, как самих себя покорили Владыке, а также примечают щедрость вашу к святым, и не только к живущим в Иерусалиме, но и к пребывающим повсюду, возносят славословие Виновнику сего Богу; и вы приобретете плод в молитвах, приносимых ими за вас, потому что сильно вас любят, узнав щедрость Божию к вам.

(15) Благодарение же Богови о неисповедимем Его даре. Апостолу обычно прославлять Бога, когда ведет речь о чем-либо из Домостроительства Божиего. Когда же дар неисповедим, удобопостижима ли сущность? Сказав сие о служении святым, Апостол начинает наконец излагать обвинения на оных обманщиков; касается же и самих коринфян, давая разуметь, что некоторые из них увлеклись лживыми речами обольстителей.

 

Глава 10

(1) Сам же аз Павел молю вы кротостию и тихостию Христовою, иже в лице убо смирен в вас, не сый же у вас дерзаю в вас. (2) Молю же, да не присущь дерзаю надеянием, имже помышляю смети на некия непщующыя нас яко по плоти ходящих. Уверовавшие из иудеев и требовавшие вести образ жизни, сообразный с Законом, порицали божественного Апостола, называя его человеком, не стоящим внимания, и невеждою, говоря, что тайно сам он хранит Закон, не делает же этого явно по немощи уверовавших язычников. Выражение ходить по плоти Апостол употребил в значении «жить по Закону», а слова сам же аз Павел с особенною силою выражают апостольское достоинство, ибо напоминают коринфянам совершенные у них Павлом чудеса и сообщенные им дарования. Упомянул же Апостол о кротости и тихости Христовой, научая, что, будучи ревнителем сей кротости и тихости, водится он скромным о себе образом мыслей и не выказывает апостольской власти.

(3) Во плоти, бо ходяще, не по плоти воинствуем. Ибо, и облеченные плотию, не следуем страстям плоти.

(4) Оружия бо воинства нашего не плотская, но сильна Богом на разорение твердем. «Ибо наше оружие – духовные дарования, с помощью их делаемся победоносными и противящихся покоряем Владыке». Потом яснее показывает Апостол, какие разумеет твердыни.

Помышления низлагающе, (5) и всяко возношение взимающееся на разум Божий, и пленяюще всяк разум в послушание Христово. Апостол как святых наименовал храмами Божиими, так порабощенных нечестию называет твердынями диавола. «Их-то, – говорит Апостол, – как неких пленников уводя с поля сражения, представляем Царю всяческих и доводим до того, что следуют Его законам».

(6) И в готовности имуще отмстити всяко преслушание, егда исполнится ваше послушание. Апостол изобразил причину долготерпения. «Ожидаем того, – говорит он, – чтобы большую часть убедить словом и увещанием, а потом наказать тех, которые вознамерятся сопротивляться долее».

(7) Яже ли пред лицем, зрите? Сие читать должно как вопрос, то есть: «Хотите ли испытать каждого из нас и исследовать наше дело? Итак, делайте это со всею точностью».

Аще кто надеется себе Христова быти, да помышляет паки от себе, зане, якоже он Христов, такожде и мы Христовы. «Даже по самому наименованию, – говорит Апостол, – мы ничем не меньше, потому что и мы украшаемся именем Христовым». И весьма премудро сравнение дел отложил на конец, а на первом месте поставил равенство наименования. Потом присовокупляет:

(8) Аще бо и лишше что похвалюся о власти нашей, юже даде нам Господь в создание, а не на разорение ваше, не постыжуся. Апостол показал, что охотно умалчивает о богатстве дарований, сказал же, что принял он власть на созидание, а не на разорение, показывая, что противники поступают вопреки сему и не созидать хотят, но покушаются разорять чужие труды.

(9) Да не явлюся, яко страша вас посланьми. (10) Яко послания убо, рече, тяжка и крепка: а пришествие тела немощно, и слово уничиженно. Это обыкновенно говорили о Павле водившиеся клеветами на него, а именно, что заочно он велеречив, а в присутствии не стоит внимания и крайне несведущ.

(11) Сие да помышляет таковый, яко яцы же есмы словом посланий отстояще, таковии и ту суще есмы делом. Мы в состоянии обнаружить величие апостольского достоинства и показать, что дела соответствуют писаниям.

(12) Не смеем бо судити, или прикладовати себе иным хвалящым себе самех: но сами в себе себе измеряюще, и прилагающе себе самим себе, не разумевают. Весьма неясно написал место сие Апостол, не желая явственно обличить виновных. Разумеет же следующее: они, смотря на себя самих, предположили о себе, что они одни всех больше, а что касается до нас, то да не будет того, чтобы мы, подобно им, стали оценивать сами себя. Сие же яснее дает видеть в следующих словах.

(13) Мы же не в безмерная похвалимся, но по мере правила, егоже раздели нам Бог меру, достизати даже и до вас. Апостол мерою правила назвал данную Богом благодать, потому что Великодаровитый разделил ее верующим. Сие же сказал и в Послании к Римлянам: коемуждо якоже Бог разделил есть меру веры (Рим. 12, 3). Разумеет же: мы отсекаем неумеренность в мыслях о себе, а взираем на дарованную благодать и знаем, что течение наше простерлось даже и до вас. Ибо сие дают видеть последующие слова:

(14) Не яко бо не досяжуще до вас паче простираем себе, даже бо и до вас достигохом благовестием Христовым: (15) не в безмерная хвалящеся в чуждих трудех, упование же имуще, растущей вере вашей, в вас величатися по правилу нашему изобилно, (16) во еже и в дальших вас благовестити, не чужим правилом в готовых похвалитися. «Мы употребили данную нам меру и ею измеряем дела свои; знаем же, что доходили и до вас и вам принесли Божественное Евангелие, но надеемся пройти и дальше, конечно, когда вы утвер дитесь в вере и засвидетельствуете о наших трудах. Да не будет же того, чтобы стали мы превозноситься чужими трудами!» Ибо сие выразил словами: не чужим правилом в готовых похвалитися. Противникам же дает разуметь, что они не берут на себя труда проповедовать еще не уверовавшим, а стараются только развращать принявших проповедь. Поскольку же неоднократно повторял слово хвалимся, то, чтобы не подумали они, будто бы действительно думает о себе высоко, по необходимости присовокупил:

(17) Хваляйся же, о Господе да хвалится. Не сами собою величаемся, но хвалимся Божественными дарами.

(18) Не хваляй бо себе сей искусен, но егоже Бог восхваляет. Не самим надлежит свидетельствовать о своей добродетели, но ожидать Божия приговора. Потом, намереваясь пространнее сказать похвалы себе, предохраняет слух коринфян, называя дело сие безумием.

 

Глава 11

(1) О да бысте мало потерпели безумию моему. «Знаю, – говорит Апостол, – что тем, которые отличаются высоким умом, не надлежит говорить похвалы себе, но я принужден сделать это. Посему потерпите малое безумие». Потом выражается мягче.

Но и потерпите мя. Показывает же и цель того, что говорит.

(2) Ревную бо по вас Божиею ревностию: обручих бо вас единому мужу деву чисту представити Христови. (3) Боюся же, да не како, якоже змий Еву прельсти лукавством своим, тако истлеют и разумы ваши от простоты, яже о Христе. «Споспешником и посредником был я вашего брачного союза; через меня получили вы дары от Жениха; посему-то я с ревностью занимаюсь вами, боясь и трепеща, чтобы лукавство их не препобедило вашей простоты». Всю Церковь наименовал Апостол девою, называя так чистоту веры, ибо не все верующие дают обет девства, но искренностью веры надлежит украшаться всем. Весьма же прилично упомянул не о диаволе, но о змее, показывая, что и противники его, подобно змию, сделались орудием диавола. А самое повреждение Апостол назвал растлением, потому что коринфян наименовал девою.

(4) Аще бо грядый инаго Иисуса проповедает, егоже не проповедахом, или Духа инаго приемлете, егоже не приясте, или благовествование ино, еже не приясте, добре бысте потерпели. Апостол обратился с обвинением к впавшим в обман и ясно показал нелепость обмана. Ибо говорит: «Чем же и каким образом вы увлек лись? Разве иного Иисуса проповедали вам? Иные дары Духа преподали? Иное предложили Евангелие?»

(5) Непщую бо ничимже лишитися предних Апостол. «Но излишнее дело, – говорит Апостол, – сравнивать себя с ними, ибо думаю, что мы не ниже и великих проповедников истины». Впрочем, и это растворил он скромностью, ибо не сказал: «равен я предним Апостолам», но говорит: непщую, то есть думаю, ничимже лишитися их.

(6) Аще бо и невежда словом, но не разумом. Хотя мог он сказать, что и верховные апостолы были люди неученые, однако же о них не сказал ничего, а говорит о себе: «У меня хотя язык неученый, однако же ум украшен боговедением».

Но везде явльшеся о всем в вас. В этом и вы свидетели, потому что вам известно стало дело наше.

(7) Или грех сотворих себе смиряя, да вы вознесетеся, яко туне Божие благовествование благовестих вам? В том, вероятно, моя вина, что весьма скромно вел я себя у вас и, проповедуя вам Евангелие, не пользовался от вас необходимым пропитанием.

(8) От иных церквей уях, приим оброк к вашему служению. «Вам предлагая проповедь, от других я пользовался необходимым пропитанием». Прекрасно же употребил слово оброк, потому что в сказанном прежде упоминал о воинской службе. Сказал же: от иных уях церквей, потому что, проповедуя у коринфян, пропитание получал от других.

И пришед к вам, и в скудости быв, не стужих ни единому: (9) скудость бо мою исполниша братия, пришедше от Македонии. Всем этим Апостол доказал и скупость коринфян, и свою щедрость. Ибо говорит: «У вас я был, вам предлагал Божественную проповедь и находился в скудости, но не согласился обременять вас, ибо македоняне удовлетворяли моей нужде». И это самое тяжкое для коринфян обвинение, ибо Апостол живет у них, а пропитание получает от других. Но, чтобы не подумали, будто бы он говорит сие с намерением получить что-либо от них, по необходимости присовокупил:

И во всем без стужения вам себе соблюдох и соблюду. А чтобы не подумал кто, будто таков он только на словах, присоединил и клятву.

(10) Есть истина Христова во мне, яко похваление сие не заградится о мне в странах Ахайских, то есть «никто не заградит мне уста и не лишит меня похвалы за эту щедрость». Потом, видя, что сказанное тяжко, облегчает это.

(11) Почто? Зане не люблю ли вас? Бог весть. Сим свидетельством отклонил всякое худое подозрение. Итак, почему же не приемлешь?

А еже творю, и сотворю, (12) да отсеку вину хотящым вины, да, о немже хвалятся, обрящутся якоже и мы. «Для моих противников делаю это, им пресекая поводы злословить нас». Показал же Апостол, что они величаются на словах, тайно же собирают деньги. Ибо это говорит вскоре за сим: приемлете бо, аще кто вас порабощает, аще кто поядает, аще кто не в лепоту проторит (2 Кор. 11, 20).

(13) Таковии бо лживи апостоли, делателе льстивии, преобразующеся во Апостолы Христовы. (14) И не дивно: сам бо сатана преобразуется во аггела светла:

(15) Не велие убо, аще и служителие его преобразуются яко служителие правды, имже кончина будет по делом их. У диавола в обычае подражать Божественному, как против пророков выводить полчища лжепророков, так подражать по наружности Ангелам и обольщать людей. Посему неудивительно, если они надевают на себя маски апостольской речи и употребляют обман, споспешествующий обольщению людей. Но еще недолго и они пожнут плоды своих предначинаний.

(16) Паки глаголю, да никтоже мнит мя безумна быти: аще ли ни, поне яко безумна приимите мя, да и аз мало что похвалюся. Апостол многократно, решившись на пользу ученикам описать собственные свои труды, снова налагал на себя узду благоразумия и скромности. Посему и здесь умоляет, чтобы не по чли его делающим дело безумного. «А если не смогу убедить вас в этом, – говорит он, – то потерпите сие, как от безумного».

(17) А еже глаголю, не глаголю по Господе, но яко в безумии в сей части похвалы. Есть Владычний закон, который учит: егда сотворите вся сия, глаголите, яко раби неключими есмы: яко еже должни бехом сотворити, сотворихом (Лк. 17, 10). Посему-то богомудрый Павел сказал: еже глаголю, не глаголю по Господе, то есть говорю это не по Его закону. Но чтобы не подумал кто, будто бы все учение свое называет безумием, по необходимости присовокупил: в сей части похвалы, то есть «в этих словах называю себя безумным».

(18) Понеже мнози хвалятся по плоти, и аз похвалюся. Сим по плоти наименовал здесь Апостол внешнее: богатство, благородство, доброречивость, потому что противники, как евреи, высоко о сем думали и выставляли на средину патриарха Авраама (ср. Мф. 3, 9; Рим. 9, 7). (19) Любезно бо приемлете безумныя, мудри суще:

(20) приемлете бо, аще кто вас порабощает, аще кто поядает, аще кто не в лепоту проторит, аще кто по лицу биет вы, аще кто величается. (21) По досаждению глаголю. Апостол показал, что противники напрасно величаются презрением денег; ибо для сего-то и употребил выражения: аще кто поядает [124]Когда кто объедает.
, аще кто не в лепоту проторит [125]Когда кто обирает.
. А сие: аще кто по лицу биет вы — значит: «если кто обходится презрительно, ругается над вами». Ибо присовокупил Апостол: по досаждению глаголю, то есть «сказал я это по причине бесчестия, какое наносят они вам».

Зане аки мы изнемогохом. О нас думаете вы, что ничего такого не делаем по бессилию.

О немже аще дерзает кто, несмысленно глаголю, дерзаю и аз. Апостол смягчил, что намеревался сказать, назвав это безумием, но дает знать, что он осмеливается не оскорблять, не объедать, не обирать их, но выставить собственные свои труды, и прежде всего выставляет то, что у них почиталось достоуважаемым, научая, что и в этом не имеют они никакого перед ним преимущества.

(22) Еврее ли суть? И аз. Израильтяне ли суть? И аз. Семя Авраамле ли суть? И аз. Апостол привел это, потому что они так говорили о себе, и в этом показал свое с ними равенство, а в преуспеяниях произвольных показывает преимущество.

(23) Служителие ли Христовы суть? Не в мудрости глаголю, паче аз. Опять употребил выражение: не в мудрости, давая сим знать, что принужден сказать сие против воли. Объясняет же самый образ превосходства, выставляя на вид не чудотворения, не мертвецов воскрешенных, не хромых ходящих, не бегство демонов, не спасение вселенной, но страдания свои за Евангелие.

В трудех множае, в ранах преболе, в темницах излиха, в смертех многащи. (24) От Иудей пять краты четыредесять разве единыя приях. (25) Трищи палицами биен бых, единою каменьми наметан бых, трикраты корабль опровержеся со мною, нощь и день во глубине сотворих, то есть «когда ладья была разбита, и я тогда целую ночь и целый день туда и сюда носим был волнами». А наносить по сорок ударов без одного в обычае было у иудеев (ср. Втор. 25, 3).

(26) В путных шествиих множицею: потому что ради проповеди предпринимал я труды путешествия. Беды в реках: потому что во время путешествий вынужден был переправляться чрез реки.

Беды от разбойник, нападавших во время пути.

Беды от сродник — разумел иудеев.

Беды от язык. Само собою понятно, что говорит Апостол.

Беды во градех — сим означил бывшие против него возмущения.

Беды в пустыни. Ибо многократно принужден был один проходить пустынными местами.

Беды в мори. Вдавался и в мореплавание, промышляя о том, чтобы острова и сушу наполнить благочестием.

Беды во лжебратии. Ибо диавол издревле посевал плевелы.

(27) В труде и подвизе — в труде учения и в подвиге при рукоделии.

Во бдениих множицею; ибо и в узилищах не предавался сну, как свидетельствует о сем бывшее в Филиппах (Деян. 20, 7–11).

Во алчбе и жажди — это один из непроизвольных трудов. В пощениих многащи — а это один из произвольных. В зиме и наготе — это было следствием скудости и крайней нищеты.

(28) Кроме внешних. Из многого, говорит Апостол, принужден я пересказать немногое.

Нападение еже по вся дни, то есть всякий день водят меня и переводят с места на место, то в собрание, то в темницы, то в судилища.

И попечение всех церквей. А если когда гонители и успокоятся, снедает меня самая забота о церквах, потому что всегда преследует меня попечение о целой вселенной.

(29) Кто изнемогает, и не изнемогаю? Не сказал: «Изнемогаю с другими», но просто: изнемогаю. «Как обложенный самою немощью, так скорблю и сетую». Кто соблазняется, и аз не разжизаюся? Когда соблазняются другие, я распаляюсь и сгораю.

(30) Аще хвалитися ми подобает, о немощи моей похвалюся. Апостол дал видеть, что мог указать он на совершенное им по благодати, но думал, что наиболее приличны ему подвиги терпения.

(31) Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа весть, сый благословен во веки, яко не лгу. Слово Бог опять отделяет от слова Отец, ибо нам Он – Бог, а Господу [Иисусу Христу] – Отец.

(32) В Дамасце языческий князь Арефы царя стрежаше Дамаск град, яти ми хотя: и оконцем в кошнице свешен бых по стене и избегох из руку его. Апостол великость опасности дал видеть в самом способе бегства.

 

Глава 12

(1) Похвалитися же не пользует ми: прииду бо в видения и откровения Господня. Повествование об этом для меня неполезно, но полезно для вас. Посему, промышляя о вашей пользе, вынуждаюсь сказать и то, что не почитаю для себя полезным.

(2) Вем человека о Христе, прежде лет четыренадесяти: аще в теле, не вем, аще ли кроме тела, не вем, Бог весть: восхищена бывша таковаго до третияго небесе.

(3) И вем такова человека, аще в теле, или кроме тела, не вем, Бог весть: (4) яко восхищен бысть в рай, и слыша неизреченны глаголы, ихже не леть есть человеку глаголати. (5) О таковем похвалюся: о себе же не похвалюся, токмо о немощех моих. Апостол видел многие откровения, как и сам о том говорит; прииду бо, – сказал, – в видения и откровения Господня; но, будучи вынужден, рассказал только одно, и то приписал другому лицу, ибо говорит: «вем человека, но это – не сам я». Определяет же время, давая сим знать, что об этом вынужден говорить ради них, потому что в продолжение четырнадцати лет не рассказывал о том, что сподобился видеть. А сие: до третияго небесе, как утверждали некоторые, сказал Апостол о третьей части расстояния между землею и небом, до которой он был восхищен и слышал неизреченные глаголы, каких не леть есть человеку; не сказал Апостол: «слышать», но: глаголати. Ибо если бы невозможно было человеку слышать, то как услышал бы он? Но Апостол слышал, пересказать же их не осмелился. А иные говорят, что глаголы суть самые вещи, потому что Апостол видел красоту рая, хоры святых в нем и всестройный глас песнословия. Все сие в точности знает сам видевший это, а мы перейдем к истолкованию следующего по порядку.

(6) Аще бо восхощу похвалитися, не буду безумен: истину бо реку. Поскольку Апостол неоднократно называл себя безумным (1 Кор. 4, 10), то, чтобы не почел кто ложным того, что говорит, по необходимости показал истину сего. Щажду же, да не како кто вознепщует о мне паче, еже видит мя, или слышит что от мене. «Поэтому боюсь рассказывать все, чтобы не составил кто о мне большего, нежели о человеке, мнения». Ибо так было в Ликаонии: признав его Богом, намеревались принести в жертву волов, но Апостол, раздрав одежды, вразумил о себе, какого он естества (Деян. 14, 15).

(7) И за премногая откровения да не превозношуся, дадеся ми пакостник плоти, аггел сатанин, да ми пакости деет, да не превозношуся. Сим снова показал Апостол, что сподобился многих откровений. «Посему-то, – говорит он, – Владыка, промышляя о моей пользе, дал мне в удел всякого рода искушения, обуздывая сим мое о себе мнение и не попуская замыслить что-либо непомерное». Аггелом же сатаниным назвал обиды, поругания, народные восстания [против него]. И это яснее излагает в последующих словах.

(8) О сем трикраты Господа молих, да отступит от мене: (9) и рече ми: довлеет ти благодать Моя, сила бо Моя в немощи совершается. Апостол показал немощь природы, ибо говорит: «Просил я избавления от искушений». Показал же и утешение от Владыки, ибо сказал, что для утешения достаточно обильного подаяния благодати. А немощь и терпение проповедующих ясно показывают силу Проповедуемого.

Сладце убо похвалюся паче в немощех моих да вселится в мя сила Христова. Объяснил, что назвал аггелом сатаниным; но, чтобы не подумал кто, будто бы немощь сия есть телесный недостаток, выразился об этом яснее.

(10) Темже благоволю в немощех, в досаждениих, в бедах, во изгнаниих, в теснотах по Христе: егда бо немоществую, тогда силен есмь. И не сказал: «терплю», но: благоволю, то есть «радуюсь, веселюсь, благодушно принимаю встречающееся, потому что мнимая немощь доставляет мне истинную силу». Так изложив сие, присовокупил:

(11) Бых несмыслен хваляся. И объясняет причину сему. Вы мя понудисте, то есть поверив клеветам на меня, ибо сие дает видеть в последующих словах.

Аз бо должен бех от вас хвалим бывати. В вас должен был я иметь своих защитников и свидетелей моего образа жития.

Ничимже бо лишихся первейших Апостол; снова умерил похвалу и, понесши большие перед всеми труды, не решился просто приравнять себя к апостолам, но сказал, что ничем не ниже их, и снова возвращается к собственному своему благоразумию.

Аще и ничтоже есмь. (12) Знамения бо Апостолова содеяшася в вас во всяцем терпении, в знамениих и чудесех и силах. «Не меня имейте в виду, но следуйте действию благодати, потому что вы сделались свидетелями апостольского достоинства и стали зрителями духовного свидетельства». Прекрасно же он терпение поставил впереди знамений, потому что преуспеяния воли гораздо ценнее [их].

(13) Что бо есть, егоже лишистеся паче прочих церквей, разве точию яко аз сам не стужих вам? «Какого же духовного дара не приняли вы от нас, разве укорите нас единственно за то, что не пользовались мы от вас телесною услугою?» Потом, как бы посмеиваясь, просит:

Дадите ми неправду сию. «Признаю́сь, не прав я в этом, и прошу извинения». Но, чтобы не подумали иные опять, будто бы говорит сие в упрек и имеет в помысле получить от них, обещается и на последующее время сохранить сие намерение.

(14) Се, третие готов есмь приити к вам, и не стужу вам. Потом смягчает сие суровое слово:

Не ищу бо ваших, но вас. Употребляет же выражение, показывающее естественные отношения.

Не должна бо суть чада родителем снискати имения, но родителе чадом. Не денег желаю, но домогаюсь душ ваших, ибо знаю, что и отцы детям всегда собирают богатство, а я обещаюсь сделать нечто большее по сравнению с отцами по естеству.

(15) Аз же в сладость иждиву и иждивен буду по душах ваших, то есть себя самого отдаю за вас.

Аще и излишше вас любя, менше любим есмь. С угождением соединено и обвинение, ибо и опечалил их, обвинив в скупости любви, и обрадовал, показав самую сильную свою к ним любовь.

(16) Буди же, аз не отягчих вас: но коварен сый, лестию вас приях. (17) Еда коим от посланных к вам лихоимствовах вас? (18) Умолих Тита, и с ним послах брата: еда лихоимствова чим вас Тит? Не темже ли духом ходихома? Не темиже ли стопами? «Но, может быть, скажет кто, что, употребив хитрость, когда был у вас, ничего от вас не брал, но принимал подаяния ваши через тех, которых послал к вам. Поэтому скажите по самой истине: кто из посланных нами, Тит или другой кто, воспользовался властью, данною проповедникам?» Подаяние же назвал Апостол лихоимством, потому что естественно как-то человеку, который дает против воли, хотя бы уплачивал он и долг, думать, что берут с него по лихоимству. Так сказав сие в обличение лжеапостолов, показывает коринфянам свое учительское достоинство.

(19) Паки ли мните, яко ответ вам творим? Быть может, говорит Апостол, и оправдание почтете вы за признак низости.

Пред Богом, о Христе глаголем. Но мы говорим это при свидетеле Боге, просвещаемые заповедями Владыки Христа. Ибо сие: о Христе — значит: по законам Христовым; Христов это закон: Аще убо принесеши дар твой ко олтарю и ту помянеши, яко брат твой имать нечто на тя: остави ту дар твой пред олтарем и шед прежде смирися с братом твоим, и тогда пришед принеси дар твой (Мф. 5, 23–24); и еще: Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела: и прославят Отца вашего, иже на небесех (Мф. 5, 16). То же говорит здесь и Апостол.

Вся же, возлюбленнии, о вашем созидании; унижаемся ли мы или говорим возвышенно, обвиняем ли или хвалим – все делаем для вашей пользы.

(20) Боюся же, еда како пришед, не яцех же хощу, обрящу вас, и аз обрящуся вам, якова же не хощете. Говорит же, чего не желает им.

Да не како рвения, зависти, ярости, рети, клеветы, шептания, кичения, нестроения. В этом обвинял Апостол коринфян и в Первом Послании.

(21) Да не паки пришедша мя смирит Бог мой у вас, и восплачуся многих прежде согрешших и не покаявшихся о нечистоте и блужении и студоложствии, яже содеяша. Апостол смирением своим назвал беззаконие коринфян, подтверждая сказанное им уже прежде:

Кто изнемогает, и не изнемогаю? Кто соблазняется, и аз не разжизаюся? (2 Кор. 11, 29). Сказал же, что будет оплакивать не просто согрешивших, но тех, которые после греха не воспользовались врачевствами покаяния. Так апостольское учение явно обличает высокомерие Новата.

 

Глава 13

(1) Третицею се гряду к вам: при устех двою или триех свидетелей станет всяк глагол. Апостол вместо лиц представил события, призывая свидетелей, на пренебрегающих покаянием, и устрашая их.

(2) Прежде рех и предглаголю, яко у вас быв второе, и отсутствуя ныне пишу прежде согрешившым и прочым всем, яко аще прииду паки, не пощажду. Павел обнаружил апостольскую власть, пытаясь страхом положить преграду силе греха, потому что апостолам нетрудно было и вразумлять своих, и наказывать чужих. Ибо божественный Петр одним словом предал смерти Ананию и жену его, бывших уже в числе учеников (Деян. 5, 1–10). А Елиму, как неверного и прекословящего, сам блаженный Павел погрузил во тьму, угасив чувство зрения (Деян. 13, 11).

(3) Понеже искушения ищете глаголющаго во мне Христа, Иже в вас не изнемогает, но может в вас. Хотите, видно, изведать на опыте глаголющаго во мне Христа, хотя и ясно познали силу Его.

(4) Ибо аще и распят бысть от немощи, но жив есть от силы Божия. Если и претерпел крестное страдание смертным естеством тела, то, как Бог и Сын Божий, Он жив и есть Сама Жизнь. Подобно сему сказанное: Разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю (Ин. 2, 19). Если же говорится иногда, что Божество Единородного воскресило тело, а иногда, что воскресил Сам Отец, то в этом никакой нет разности, потому что Божественное Писание нередко совершаемое Сыном усвояет Отцу. Так, Со здателем всего называется Единородный (Ин. 1, 3) и Создателем также именуется Отец Единородного (Деян. 4, 24). Но обратимся к продолжению истолкования. Ибо и мы немоществуем в Нем, но живи будем с Ним от силы Божия в вас. И мы также и участвуем в страданиях Его, потому что за Него терпим сие, и приобщимся жизни, потому что сила Божия обещает воскресение.

(5) Себе искушайте, аще есте в вере, себе искушайте. Подвергайте исследованию не то, что относится к нам, но что касается вас самих, и смотрите, действительно ли утверждены вы в вере. Или не знаете себе, яко Иисус Христос в вас есть, разве точию чим неискусни есте? «Надлежит вам знать, что живущим в себе имеете Самого Владыку Христа, ибо в ком нет сего ведения, тот не имеет в себе веры». Сие означил Апостол словом неискусни. Как немного выше сказал, что в нем вещает Христос, так их научил, что, по пророческому изречению, и в них Он живет и ходит (Лев. 26, 12).

(6) Уповаю же, яко разумети имате, яко мы несмы неискусни. Апостол сказал сие с угрозою, как бы готовясь представить им доказательство духовной силы, но обнаруживает опять и нежную свою любовь.

(7) Молимся же к Богу, не сотворити вам ни единаго зла, не яко да мы искусни явимся, но да вы доброе сотворите, мы же яко неискусни будем, то есть не желаем, чтобы вы подали нам какой-либо предлог показать вам действенность апостольской благодати. Но паче желаю вам просиявать всеми добрыми делами, а нам утаивать в себе власть.

(8) Ничтоже бо можем на истину, но по истине. Ибо если идете путем, каким и следовало, то как можем показать карательную силу?

(9) Радуемся бо, егда мы немоществуем, вы же сильни бываете: о сем же и молимся, о вашем совершении.

Апостол различно выражает одно и то же, показывая, какую имеет к ним любовь.

(10) Сего ради не сый у вас сия пишу, да не пришед безщадно сотворю по власти, юже Господь дал ми есть в создание, а не на разорение. Апостол дал видеть, что и наказание есть созидание, ибо, когда наказываются один или двое, целое общество приобретает пользу. Так, когда Анания и Сапфира приняли наказание, бысть, сказано, страх велик на всех слышащих (Деян. 5, 5). Здесь Апостол, положив конец строгой своей речи, преподал коринфянам полезный совет.

(11) Прочее же, братие, радуйтеся, потому что преспевающим в добродетели свойственно веселие. Совершайтеся, то есть восполняйте недостающее. Утешайтеся, в искушениях пользуйтесь взаимным друг от друга утешением. Тожде мудрствуйте, теснее свяжитесь единомыслием, держитесь все одного образа мыслей. Мир имейте и с нами, и друг с другом, а прежде всего со спасшим вас Богом.

И Бог любве и мира будет с вами. Ибо, увидя сии преуспеяния, сподобит вас всякого промышления, потому что Он законоположник сего.

(12) Целуйте друг друга лобзанием святым, то есть нельстиво, целомудренно, как члены друг друга и Тела Христова. Целуют вы святии вси. С ними соединил и всех уверовавших во вселенной.

(13) Благодать Господа нашего Иисуса Христа и любы Бога и Отца и общение Святаго Духа со всеми вами. Аминь. Не для обозначения раздельности выразился так Апостол и не иное уделил Христу, а иное Отцу, иное же Духу; ибо неоднократно любовь приписывал он Духу, общение Сыну, благодать Богу Отцу. Так и в Первом Послании, приписав действо Отцу (1 Кор. 12, 6), через несколько слов приписывает оное Духу (1 Кор. 12, 11). В ином же порядке поставил Лица, не извращая порядок, указанный Господом (Мф. 28, 19), но научая, что порядок имен не означает инаковости естества или силы или разности достоинств.

Будем молиться и мы, чтобы сподобиться апостольского благословения и улучить обетованные блага по благодати и человеколюбию Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа. С Ним Отцу со Всесвятым Духом слава и великолепие ныне и присно и во веки веков! Аминь.

Второе Послание к Коринфянам писано в Филиппах Титом и Лукою.