Воспользовавшись в очередной раз своим умением мгновенно перемещаться куда угодно, в один из рядовых, ничем не примечательных дней, Андрей посетил с неофициальным визитом резиденцию Камэни, переместившись сразу в приёмную Иллэри и изрядно напугав своими действиями сидящую там секретаршу. Узнав, что госпожа находится в кабинете, на своём рабочем месте, Андрей открыл дверь и вошёл в помещение, несмотря на робкие попытки секретарши что-то ему сказать…

То, что хотела сказать ему секретарша Иллэри, Андрею стало ясно сразу же после того, как он вошёл в кабинет матриарха. Госпожа Иллэри сидела за круглым гостевым столиком в углу кабинета и пила чай вместе с тремя мужчинами, удобно устроившимися в расставленных вокруг стола креслах. В одном из них Андрей безошибочно узнал главу службы имперской государственной безопасности тана Нирэна Шихои, во втором — главу департамента промышленности и строительства империи тана Тьяни Тумиоши. Третий мужчина Андрею был незнаком, но, судя по военной выправке, он явно происходил из клана Милим. С учётом того, что здесь собрались, помимо матриарха, главы имперских департаментов, тан Милим наверняка представлял или имперские войска, или имперскую контрразведку, руководство которой перешло к клану после уничтожения Хорукайяни. Андрей, исходя из присутствия на совещании тана Шихои, поставил бы на контрразведку, но ошибочность его выводов озвучила госпожа матриарх, невозмутимо поприветствовав Андрея и поочерёдно представив ему всех присутствующих. Третьим оказался глава министерства обороны империи, тан Раш. Закончив обмен приветствиями, Иллэри склонилась над терминалом, отдавая секретарше указание принести в кабинет ещё одно кресло, но Андрей заверил матриарха, что в этом нет необходимости, сразу же после своих слов усилием мысли слегка раздвинув кресла вместе с находившимися в них людьми и вставив в образовавшийся перед столом разрыв пятое кресло, которое он синтезировал по образу и подобию уже имеющихся четырёх. Усевшись в сотворённое им пятое кресло, он, под удивлёнными взглядами четверых людей, синтезировал пятую чашку с блюдцем и, налив в неё чай из стоящего на столе чайника, сделал в полной тишине несколько глотков…

Допив чай в полной тишине, Андрей налил себе из чайника ещё одну порцию и, видя, что окружающие его люди продолжают рассматривать его, так и не придя в себя от изумления, первым разорвал тишину:

— Очень вкусный чай, госпожа. И приготовлен отменно — не хуже, чем у императора…

Первой от шока отошла Иллэри, тихо спросив:

— А ваше кресло… И кружка…

Улыбнувшись, Андрей ответил:

— Не обращайте внимания, госпожа. Обычная магия.

— Хм… И что вы, господин Рэй, понимаете под словом «магия»?

— Примерно то же самое, тан Шихои, что и ваши писатели в научно-фантастической литературе, а именно — управление усилием мысли окружающим нас пространственно-временным континуумом.

— А чуть попроще, господин Рэй?

— Попроще — это преобразование с помощью собственной внутренней энергии окружающей меня материи и пространства-времени. Примерно то же самое вы каждый день делаете с помощью различных приборов. Ничего сверхъестественного. Просто мне, в отличие от вас, приборы не нужны, я сам себе универсальный прибор.

— Кресло и кружка, как я понимаю, это реплики?

— Совершенно верно. Обычная процедура репликации, давно известная в империи и достаточно часто применяющаяся в различных отраслях, особенно в науке и медицине.

— Попали вы сюда тоже, по-видимому, не через входную дверь…

— Совершенно верно. Прямой портал из моего дома в Иллурии. С некоторых пор расстояния для меня не преграда. К тому же в последнее время я вообще много путешествую — в Иллурии за это меня даже прозвали Странником.

— И госпожа Иллэри знает об этих ваших способностях?

— Госпожа не только отлично знает о моих способностях. Клан Камэни приложил немало сил и времени, чтобы эти способности у меня появились. Эксперименты по генетическим мутациям моего тела, призванные проявить мои паранормальные способности, были начаты учёными Камэни ещё несколько десятков сол назад, просто все исследования проводились в глубокой тайне. Думаю, режим секретности больше соблюдать не стоит — это уже бессмысленно, рано или поздно всё равно многое станет в империи известным. Не правда ли, госпожа Иллэри? По поводу ожидаемых последствий нарушения режима секретности — не переживайте, я смогу вас защитить от возможных враждебных действий по отношению к вашему синдикату.

— Я подумаю над вашим предложением, господин Рэй, возможно, вы правы… И я рада вас видеть — в последнее время вы нечасто посещаете мою резиденцию, оправдывая редкие визиты своей сильной занятостью. Сейчас вы тоже, наверное, посетили меня не из праздного любопытства?

— Верно, госпожа. На некоторое время я задержусь в вашем анклаве — я всё же решил отыскать свою потерянную родину. Времени у меня это займёт достаточно много — мне придётся обследовать триллионы звёзд в тысячах галактик, чтобы отыскать свою родную планету. Задача, как вы понимаете, простым перебором вариантов не решается — здесь, в анклаве, я хочу создать центр сбора и обработки информации, в который будут стекаться данные со множества автоматических зондов-регистраторов, которые я отправлю на поиски. Так что пока я не закончу работу — видеться мы будем очень редко. Однако, помня, что я обещал оставшемуся в империи синдикату свою защиту и покровительство, я даю вам возможность в случае критической ситуации, угрожающей жизни анклава, обратиться ко мне с призывом о помощи напрямую, минуя официальные каналы. Обещаю, что помогу в меру своих сил и возможностей.

— И каковы же у вас сейчас возможности, господин Рэй?

— Точно не знаю, тан Шихои, но уничтожить отдельно взятую галактику за несколько мгновений мне вполне по силам, причём разными способами и из любой точки вселенной. Достаточно знать координаты. Координаты любого обитаемого мира в Оканийской империи мне известны.

— Вы так уверены в своих силах?

— Скорее всего, я даже принижаю свои возможности, тан Милим.

— А если нападению подвергнутся все обитаемые планеты анклава? Тогда, даже устранив угрозу, вы не спасёте живущих на них людей!

— Вопрос решаем, тан Шихои, и именно этому я посвящу несколько последующих кун, а, возможно, даже сол моего драгоценного времени. В другом пространстве я создам мир — убежище и привяжу его стационарными порталами к каждой планете анклава. Так как создаваемый мир относится к категории так называемых параллельных миров и не будет принадлежать этой вселенной, то даже в случае гибели всей вселенной он уцелеет. При возникновении угрозы жители анклава всегда смогут спрятаться в этом мире — возможность жизни в нём в течение весьма продолжительного времени для всех жителей анклава я обеспечу. Воздух, вода, продовольствие — для меня это не проблема…

— Численность населения анклава больше миллиарда человек, господин Рэй. Где вы планируете всех разместить? И какой смысл вы вкладываете в название «параллельные, или другие миры»?

— Параллельные, альтернативные, миры с иной метрикой пространственного-временного континуума… Называйте, как хотите, не суть важно. Важно то, что в обычной жизни вы никогда с подобными мирами не пересекались и пересекаться не будете — они вообще никак не взаимодействуют с нашей вселенной, для нас их всё равно что не существует. Вот в такой мир я и проложу вам портал. Мир будет достаточно большой — размерами не меньше, чем обычная планета. Могу сделать и больше, но для миллиарда жителей, думаю, и этого будет достаточно.

— Простите, господин Рэй, а сколько таких миров существует?

— Вопрос некорректный, тан Шихои. Можно сказать, что таких миров бесконечное множество, а можно сказать, что нет ни одного. Оба утверждения будут правдой. Возможно, эти миры существуют, и я просто открываю туда порталы. Но всё же более правильным, на мой взгляд, будет считать, что я их создаю из ничего, из пустоты, вливая в них свою энергию.

— Не имея мощного оружия, зато обладая столь совершенным убежищем, госпоже Иллэри можно уже не бояться недружественных действий со стороны империи? Я правильно понимаю ваш замысел, господин Рэй?

— Вы, как всегда, очень проницательны, тан Шихои. И пусть госпожа в последнее время предпринимает большие усилия для сглаживания возникшей между синдикатом и официальной властью империи напряжённости, мне не хотелось бы, чтобы она, равно как и её люди, пострадали.

— Простите, господин Рэй. Вопрос безопасности синдиката — это очень важная для матриарха тема, и я рад, что вы озвучили его при нас. Но, чтобы нам было легче осмыслить услышанное, разрешите задать вам один личный вопрос?

— Задавайте, тан Тумиоши. Впрочем, не обещаю, что я на него отвечу.

— Вы сказали, что можете усилием мысли воссоздать практически любой известный в империи прибор. Следует ли понимать ваши слова таким образом, что и омолаживающее оборудование вы тоже можете воссоздать и применить его на себе?

— Воссоздать само оборудование я, конечно же, могу — сделать его ненамного сложнее, чем то кресло, на котором я сейчас сижу. Но вопрос, как я понимаю, был о другом — смогу ли я омолодить себя самостоятельно? Смогу, тан Тумиоши. Причём оборудование мне для этого воссоздавать не нужно — моё тело самостоятельно поддерживает тот биологический возраст, который я считаю для себя приемлемым.

— А нанесённые вам травмы, ранения или увечья?

— Устраняются практически моментально. Принцип — тот же, что и в лечебных клиниках Камэни. Ничего нового.

— То есть, умея лечить себя самостоятельно, вы стали практически неуязвимы?

— До полной неуязвимости, тан Шихои, мне ещё очень и очень далеко, но убить меня имеющимся в империи оружием действительно практически невозможно. Как я понимаю, именно это вы хотели услышать?

— Действительно, господин Рэй… Ещё один вопрос, если не возражаете… Скажите, правильно ли я понял — с точки зрения рядового имперского обывателя вы практически бессмертны, всемогущи и неуязвимы?

— С точки зрения простого обывателя — да.

— То есть вас сейчас можно считать демиургом?

— Нет, конечно же. В понимании простого обывателя я, наверное, уже достиг уровня бога, но до звания полноценного демиурга мне ещё далеко — я только в начале этого пути, и сколько эонов займёт у меня эта дорога — неведомо даже мне. Но я уже вступил на эту тропу — первый свой мир я создал ещё несколько сол назад. Мир, который я создам для госпожи Иллэри, будет даже не вторым… И с каждой новой попыткой новые миры получаются у меня всё лучше и лучше.

— Скажите, господин Рэй, но раз вы стали столь могущественной личностью — почему вы тогда не захватите власть в империи? Ни император, ни поддерживающие его армия и кланы не смогут оказать вам сопротивления — одного вашего желания достаточно, чтобы совершить государственный переворот и занять императорский трон.

— Даже если не принимать во внимание тот факт, тан Шихои, что разговоры на подобную тему можно считать государственной изменой, я не захватываю императорский трон по одной простой причине — просто потому, что мне этого не нужно. Не интересно, если быть более точным.

— Почему? Неужели вас пугает сама мысль переворота?

— Тан Шихои, я же сказал, что императорский трон мне не нужен… Хм… Вижу, что вы всё равно меня не понимаете, поэтому постараюсь пояснить… Неужели вы думаете, что это такое уж хорошее решение — стать верховным властителем империи, особенно для меня? Скажите, что мне даст имперский трон помимо того, что уже у меня есть? А есть у меня и так уже практически всё. А чего нет — я могу сделать себе за несколько дангов в любых количествах.

— Власть, господин Рэй. Должность императора даст вам власть над людьми, а ваша сила — власть абсолютную, не подчиняющуюся совету кланов. Вы можете стать не просто императором — вы можете стать диктатором.

— Значит, власть… Скажите, тан Шихои, вы когда-нибудь были в лесу?

— Да, был, господин Рэй… Простите, а какое это имеет отношение к нашему разговору?

— Самое непосредственное, тан Шихои. Скажите, а вы видели когда-нибудь в лесу муравейники? Это такие большие холмы из песчинок и мелких веточек, которые строят муравьи.

— Конечно же, я видел в лесу муравейники, и даже, будучи маленьким, часто наблюдал за жизнью муравьёв.

— Так вот, представьте, что я сейчас предложу вам власть над таким муравейником. Вы будете единолично владеть всей территорией, прилегающей к этому муравейнику, а также сотнями тысяч муравьёв в нём. Для этих муравьёв вы будете царём и богом — захотите, утопите весь муравейник, залив его водой, захотите — сожжёте, устроив им армагеддон совместно с апокалипсисом. Воздействием специальных приборов или химикатов вы сможете даже заставить этих муравьёв бежать туда, куда вам надо. Ну как — хотите властвовать над муравьями?

— Я понял вашу аналогию, господин Рэй. Мы для вас — как те муравьи. Мелкие и бесполезные. Букашки под ногами. Специально давить не будете, но если будем путаться под ногами — раздавите и не заметите.

— Давить я никого не собираюсь, но аналогию вы уловили правильно. Мне давно уже ничего не надо ни от империи, ни от населяющих её людей — вы мне неинтересны и ничего не можете мне дать. Мне даже разговаривать сейчас с вами тяжело — я давно уже мыслю значительно быстрее вас, обрабатывая собственным сознанием сразу несколько потоков информации. Для общения с вами я выделил самый медленный поток, и даже в этом случае ваши слова тянутся для меня настолько медленно, что я смог бы ответить на любой ваш вопрос в промежутке между произносимыми вами звуками — субъективно каждое ваше слово длится для меня более нуны. Как вы думаете — легко ли выслушивать одну вашу фразу, растянутую на ри, чтобы, мысленно ответив на неё за пару дангов, растягивать для вас ответ на ри моего субъективного времени?

— Скажите, господин Рэй, подобные трудности в общении у вас возникают со всеми? И вам не одиноко?

— Вопрос из разряда личных, госпожа Иллэри, но вам я отвечу. Достаточно свободно я общаюсь с Яринатой и Тимиро — вы их отлично знаете. Для остальных поясню — это мои дети. Они тоже общаются мыслеобразами, как и я, и их скорость общения значительно превышает вашу. Ну и жена, разумеется. Пусть она не может общаться с нами так же свободно, как мы втроём между собой, зато я её люблю, а это, поверьте, стоит того, чтобы смириться с некоторыми проблемами общения. Моя жена и мои дети составляют круг моего общения. Для меня этого вполне достаточно.

— Значит, ваши дети такие же могущественные, как и вы, господин Рэй?

— Нет, они пока умеют значительно меньше. Но они хорошо учатся, тан Милим.

— Господин Рэй, я понимаю, что если вы столь могущественны, как только что сказали, империя действительно ничего не сможет вам предложить. Но, быть может, вы не откажете нам в небольшой бескорыстной помощи? Навряд ли вас это сильно затруднит. Вы же, как я понимаю, можете воссоздать или скопировать любую имперскую технику, даже самую сложную. Или можете разработать и передать нам технологии производства нового оборудования — особенно нас интересует оружие и средства связи, в том числе порталы. Империя согласна принять от вас любую посильную помощь.

— Хм… Физически я могу сделать то, что вы просите. Но делать этого не буду по следующим причинам — во-первых, на то, чтобы изготовить сложное оборудование, такое например, как межгалактический портал, мне тоже необходимо затратить немало сил и времени. И пусть мне на изготовление, или, правильнее сказать — синтез, потребуется несколько ло, в то время как империя на изготовление аналогичного оборудования тратит солы, задействуя миллионы людей, всё равно я не могу подменить собой всю промышленную мощь империи. Я же не автоматический завод, в конце концов, а такой же человек, как и вы. Хорошо, пусть не совсем человек… Но то, что вы сможете сделать сами и без меня, я вам делать не буду — банальное желание сэкономить рано или поздно выльется в то, что всё своё время я буду изготавливать для империи различного рода оборудование, наблюдая, как избавленная от необходимости работать империя постепенно вырождается. Что же касается технологий — то я бы рад был передать империи что-нибудь из разработанных мною новинок, но, к сожалению, подобная благотворительность также не пойдёт вам на пользу. Дело в том, что все мои разработки имеют под собой иную научную базу, чем та, которая используется в настоящее время в империи, и для того, чтобы вы не просто слепо копировали мои изделия, а разобрались в принципах их работы, вам необходимо подтянуть фундаментальную науку. Иначе подарок не пойдёт вам впрок — вы будете просто пользоваться готовыми изделиями, не понимая их принципа действия. А это тупик, путь в никуда. Слепое копирование и использование незнакомых технологий ведёт к деградации цивилизации.

— Возможно, вы правы, господин Рэй… Но тогда, если вы не можете помочь оборудованием и технологиями — покажите нам путь, объясните, что нам делать и куда идти, чтобы стать такими же, как вы и ваши дети. Пусть даже мы не достигнем ваших возможностей — но мы же можем хотя бы попытаться к ним приблизиться! Или это недостижимо? А, может быть, достижимо, но вы не хотите делиться информацией?

— Ну почему же, тан Шихои, информация абсолютно несекретна, и я с удовольствием ею поделюсь. Я уверен, что каждому человеку изначально дана теоретическая возможность управлять силами вселенной — так, наверное, было задумано её демиургом. Он вложил в нас частичку своей души, чтобы мы, пройдя по тому же пути, что и он, смогли овладеть теми же силами и, в конце концов, сравнялись с ним в знаниях и могуществе. Но просто так это умение не дастся — нужно быть подготовленным, чтобы ростки знаний могли упасть на благодатную почву. Путь я вам дал — это методики клановой школы боевых искусств. Тренируя одновременно своё физическое тело и энергетическую оболочку, человек со временем может так изменить и развить их, что ему станет подвластно управление окружающей его материей с помощью собственной энергии. Я этот путь уже прошёл, пусть не сам, а с помощью Камэни. Теперь этот путь предстоит пройти вам, а я ухожу дальше…

* * *

На планете Лерой Андрей задержался надолго — он был занят клонированием исследовательских автоматических зондов-дронов, которым предстояло осуществлять поиски планеты Земля в неисследованных участках Вселенной. Задача решалась просто лишь на уровне сверхбольших чисел — чтобы обследовать триллионы звёздных систем в тысячах галактик, необходимы были миллиарды зондов, и это с учётом того, что на каждый зонд ложилась обязанность по обследованию тысяч звёздных систем. Причём каждый зонд был индивидуален — он должен был действовать по уникальному, лишь ему одному прописанному алгоритму. Только при такой постановке задачи поиски могли увенчаться успехом в разумные сроки — Андрей отвёл на поиски несколько лет своего драгоценного времени. Так как миллиарды автоматов как изготовить, так и запрограммировать одному человеку, будь он сколь угодно суперталантливым и сверхгениальным, было просто невозможно, в программе поиска был задействован мощный современный искин — он последовательно выбирал на имеющейся в его памяти карте вселенной галактику из списка очерёдности и, как только Андрей заканчивал синтез очередного миллиона зондов и корабля-матки для них, начинал их программирование по заданному Андреем алгоритму. Поиск вёлся всего по одному критерию — соответствию планеты своими размерами, формой континентов и местоположению по отношению к своему светилу характеристикам планеты под названием Земля. То есть вёлся поиск планеты водно-кислородного типа с известными размерами и массой, находящейся третьей по счёту от звезды. Параметры звезды тоже учитывались — она должна была соответствовать земному Солнцу, что также сильно сужало круг поисков. При нахождении подобной планеты сверялось наличие и форма континентов на ней заданным Андреем параметрам. Так как эту информацию можно было получить практически мгновенно, стоило только зонду попасть в зону непосредственной близости от звезды, то основное время у дронов-поисковиков уходило на подпространственные прыжки от звезды к звезде.

Первые корабли-матки, несущие на своём борту миллионы зондов, уже достигли выбранных галактик и развернули в них свои поиски, а Андрей продолжал миллионами копировать новые поисковые автоматы. Если бы подобной работой занялась империя — она, обладая колоссальными ресурсами, возможно, сделала бы ту же самую работу быстрее, однако Андрей не зря всё делал сам, невзирая на дикую усталость после каждого рабочего дня — синтез такого огромного количества материи отнимал у него много сил, — он не хотел, чтобы координаты его родины стали известны имперским спецслужбам. Ради этого он даже разработал свой, собственный алгоритм шифрования, многоуровневый, не подлежащий расшифровке даже с помощью самых мощных искинов.

Наконец тяжёлая монотонная работа подошла к концу, и исследовательские корабли ушли во все галактики, расположенные в зоне доступности для первых имперских переселенцев. Оставалось только ждать результатов, и Андрей посвятил появившееся у него свободное время созданию персонального мира-убежища для оставшихся в империи под руководством Иллэри остатков синдиката Камэни-Лерой. В первую очередь он определился с размерами — мир должен был быть достаточно большим, чтобы в нём смогли долгое время прожить несколько миллиардов человек. Приняв площадь поверхности нового мира равной поверхности средней планеты, Андрей сгенерировал базовые пространственно-временные константы таким образом, чтобы гравитационная составляющая пространственной матрицы вывернула мир «наизнанку», образовав нечто вроде шара с отрицательной гравитацией — находясь внутри этого шара, человек всегда прижимался к его стенкам, где бы он ни был. Стенки этого шара одновременно являлись границами созданной «мини-вселенной», благодаря чему пространственная каверна обрела устойчивость. Заполнение внутренностей этой громадной полости годным для дыхания воздухом, размещение в центре небольшого источника света со спектром излучения, сопоставимым со спектром излучения типовой жёлтой звезды и интенсивностью, соответствующей субтропической области Леры, также заняло время. Покончив с программированием основных характеристик нового мира, Андрей сгенерировал рельеф каверны, взяв за основу холмистые лесостепи понравившихся ему участков Оканы и покрыв их толстым, в несколько километров, слоем почвы — с плодородным верхним слоем толщиной до метра, и базальтовыми горными породами в основании. Напитав мир водой в достаточных количествах — пришлось создать несколько связанных друг с другом глубоководных пресных океанов, поделивших оставшуюся сушу на несколько материков, сформировав на суше простейший, но достаточно устойчивый биогеоценоз из нескольких тысяч видов растительного и животного мира, сгенерировав несколько стационарных источников энергии и построив подпространственные каналы на каждую из планет анклава в точках, которые ему заранее выдала Иллэри, Андрей посчитал свою задачу выполненной. Остальное в состоянии был сделать сам синдикат. С учётом того, что время в мире-убежище также текло в несколько раз медленнее, чем в родной вселенной, шансы на выживание людей, спрятавшихся там даже от глобального катаклизма, были достаточно велики. Ещё больше повышали шансы на выживание несколько межгалактических порталов, связавших мир-убежище не только с планетами анклава, но и с землями Камэни и Лерой на Окане. Об этих порталах, достаточно маломощных, но позволяющих, в случае необходимости, за двадцать-тридцать сол вывести из убежища всех людей в случае полного уничтожения империей анклава, знала только матриарх синдиката, её муж Мидо и несколько приближённых к ним сотрудников службы безопасности.

Приёмка матриархом персонального кланового убежища прошла под бурные восторги всей службы безопасности синдиката — никакие космические крепости не дали бы большей защиты, чем подобный схрон. Больше всех была довольна, естественно, Иллэри — весь её многотысячелетний опыт правления говорил, что основной ценностью клана являются его люди. Всё остальное — наживное. Разрушенное можно отстроить заново, а вот погибших людей не вернёшь. Планы госпожи матриарха простирались даже дальше — она непременно собиралась похвастаться клановым приобретением перед имперской службой безопасности, тем более что тан Шихои не только знал о планируемом создании кланового убежища, но и, после смелого выступления господина Рэя, неоднократно намекал на своё желание увидеть этот объект своими глазами. Возможно, зная о том, что даже массированная атака на анклав всего боевого космического флота империи не достигнет желаемого результата, имперские службы безопасности станут более сдержаны, поумерив агрессию… А результатов от зондов всё не было…

Положительный результат Андрей получил только через три с половиной года — до той поры большая часть намеченных галактик была уже исследована и планеты, совпадающей по описанию с Землёй, обнаружено не было. Находка была зафиксирована в удалённом секторе вселенной, на самом пределе теоретической дальности сверхмощных двигателей межгалактического ковчега первых переселенцев — между ней и империей простиралось несколько десятков неисследованных галактик. Подумать только, в какую дыру забросило первых колонистов… Андрей запустил программу сворачивания исследований, отозвав миллиарды зондов, которым было суждено, прибыв в анклав, развоплотиться, став чистой энергией и рассеявшись равномерным слоем по окрестным галактикам, предварительно слив всю полученную информацию в бездонную память искина. Андрей планировал в будущем, удалив часть информации, способной вывести умных людей на след родной планеты, передать Иллэри звёздную карту, синтезированную искином на основании полученных от зондов данных. Пусть неполную, пусть ущербную, но никто в империи не имел и такой — им всё же было достаточно подробно исследовано более тысячи близлежащих галактик!

Краткая информация о том, что искомый объект наконец-то найден, ушла матриарху, и Андрей переместился сначала на орбиту Земли, некоторое время рассматривая родную планету с окололунной орбиты, а затем спустился и на её поверхность в районе сибирской тайги. Несколько дней акклиматизации — Андрей подключился к планетарным системам связи и телевещания, жадно впитывая информацию — и вот уже мужчина, одетый по последней земной моде, неспешно шёл по улицам своего родного города…

Город встретил его шумом, пылью, суетой и грязным воздухом. С момента его похищения прошли десятки лет, а не то, что в городе — во всём мире, вопреки домыслам фантастов, по большому счёту ничего не изменилось. Энергетика планеты оставалась той же, что и при жизни Андрея — нефть по-прежнему продолжала оставаться основным источником энергии для землян. Нет, относительный прогресс был налицо — земляне активно осваивали космос, широко развивались альтернативные источники энергии, преимущественно солнечные, хотя в отдельных регионах вовсю использовались ветряки… Однако электромобили, как когда-то мечтали писатели-фантасты, дорог не заполонили — их было действительно много, но общее количество движимых электричеством транспортных средств терялось на фоне громадной массы автомобилей с двигателями внутреннего сгорания. Атомная энергетика так и не стала доминирующей, к сожалению, а промышленные термоядерные генераторы, о создании которых взахлёб твердили учёные ещё во времена молодости Андрея, так и не были созданы — дело не продвинулось дальше разработки опытных образцов. К тому же на Земле ещё оставалось множество обитаемых, но забытых цивилизацией островков, куда так и не дошёл технический прогресс, и где повседневная жизнь людей не сильно отличалась от жизни времён девятнадцатого-двадцатого веков…

В политической и экономической обстановке тоже изменилось немногое — планету по-прежнему сотрясали десятки и сотни мелких войн и локальных конфликтов… В остальном создавалось ощущение, что Земля остановилась в своём развитии, топчась у самых истоков научно-технического прогресса — с точки зрения рядового имперца, привыкшего к совершенно другому уровню развития цивилизации, это выглядело именно так.

Несколько недель Андрей гулял по Земле, перемещаясь из одной страны в другую, с одного континента на другой. Он побывал в Индии и во Франции, посетил спокойный туманный Альбион и пыльный суетной Китай, наслаждался покоем в горах Тибета и окунался в атмосферу весёлых бразильских праздников. Но прошла новизна впечатлений, угасло и сошло на нет щемяще-радостное чувство возвращения домой, и в одно прекрасное солнечное утро Андрей вдруг всем своим естеством ощутил, что он на планете Земля лишний… Понимание пришло неожиданно и отрезвило Андрея, ледяным душем смыв не прекращающееся несколько недель чувство эйфории — он здесь чужой и никому не нужен. Теперь у него другая родина, где его ждёт любящая жена и многочисленные дети. И целый новый мир. Пора было возвращаться…

* * *

Лурия, много лет спустя…

— … и в заключение нашей экскурсии мы сможем увидеть домик легендарного Великого Отшельника!

Девушка-экскурсовод окинула строгим взглядом группу детей, даже не столько детей, сколько уже подростков, с серьёзным видом внимающих её рассказу, и предложила им пройти по аккуратной, присыпанной мелким гравием из отшлифованных водой разноцветных каменных окатышей тропинке, начинающейся прямо от стационарного портала и заканчивающейся около калитки перед небольшим уютным домиком, приютившимся на опушке густого лиственного леса. Сразу же за небольшим двухэтажным домиком, окружённым низким палисадником из белых деревянных дощечек, призванным не столько огородить, сколько обозначить небольшой сад и лужайку перед домом с ровно подстриженной молодой зелёной травой, начинался длинный песчаный пляж с белоснежным кварцевым песком. На пляж с тихим шипением лениво накатывались мелкие волны морского прибоя, разбиваясь об опоры узеньких деревянных мостков, ровной лентой уходящих от кромки пляжа далеко в море. Море, неглубокое и тёплое, отливало лазурью в лучах полуденного солнца. В идеально прозрачной воде меж редких водорослей и коралловых кустов, каменным лесом окружавших разбросанные по морскому дну и заросшие ракушками каменные валуны, сновали разноцветные юркие рыбки. Природа вокруг дышала спокойствием и негой. Так, наверное, должен был выглядеть рай…

Мальчишки и девчонки быстро прошли по дорожке от портала до калитки — расстояние до неё не превышало нескольких сотен детских шагов, и робко остановились около выкрашенной белой краской ограды — через невысокий палисадник легко можно было перешагнуть, но росшая сразу за ним ровная нетоптаная трава говорила о том, что до сей поры никто подобного шага ещё не делал. Предупреждая естественное желание подростков, девушка-экскурсовод продолжила свою лекцию:

— Ограда действительно низкая, но перелезать через неё не стоит — Отшельнику это может не понравиться. Специально он вас, конечно же, наказывать не будет, но вдруг случайно попутает вас с насекомыми-вредителями… Видите — на лужайке их нет, хозяин дома тщательно за этим следит.

Заинтересованные дети засыпали девушку вопросами:

— Неужели можно попутать человека и насекомое?

— О, история знала и более нелепые ошибки. Так что лучше не рисковать…

— А чем знаменито это место?

— Домик Отшельника — естественная природная аномалия, уникальная в своём роде. Подобных аномалий на Лурии больше нет. В радиусе нескольких ши от этого дома никогда не бывает гроз, ураганов, наводнений, землетрясений — вообще любых природных катаклизмов. Здесь всегда ясно. Над домом всегда светит тёплое, но не слишком жаркое солнце, а на небе не бывает облаков. Ветер всегда ровный и слабый. Дожди, если и идут, то несильные и исключительно по ночам. В море рядом с домом не водится крупных, хищных или ядовитых рыб, да и само море очень тёплое, а вода в нём — кристально прозрачная. Лес, подступающий к дому, чистый и уютный, в нём нет старых и больных деревьев, а населяющие его животные и птицы не представляют угрозы для человека. Это место настолько идеально, что полностью подходит под определение природного рая. Учёные Иллурии до сих пор спорят, Отшельник ли выбрал этот райский уголок за его уникальность, или само место стало таким потому, что в нём поселился Отшельник. Кстати, воздух этого места целебен — достаточно провести на берегу моря всего ри, и вы, даже если попадёте сюда больным или уставшим, почувствуете себя здоровым и полным сил. Но это только в том случае, если попасть сюда днём. После захода солнца появляться здесь категорически запрещено. Портал по ночам не работает, а отдельные смельчаки, попытавшиеся пробраться сюда днём и скрывающиеся в окрестном лесу до прихода ночи, рассказывают разные фантастические истории. Кто-то не смог найти дорогу из леса обратно и долго блуждал по чаще, оказавшись, в конце концов, за сотни ши от этого места, кто-то вообще всю ночь не мог отойти от своего места далее, чем на несколько десятков шагов, у кого-то начинались галлюцинации… Некоторые, по их собственному утверждению, даже видели демонов и драконов. Отдельных любителей острых ощущений так никто больше никогда не видел — они просто исчезли из нашего мира и их поиски не увенчались успехом.

— А Отшельник живёт здесь один, раз его зовут Отшельником?

— Нет, так его стали звать относительно недавно. Сначала носящий имя Рэй, а потом — Странник, он принимал очень деятельное участие в зарождении Иллурийской империи. Некоторое время он был её руководителем, о чём вы ещё узнаете из курса школьной истории. Но со временем, устав от суеты жизни, он отдал бремя власти своим четырём верным соратникам — вы их отлично знаете, это госпожи Айлинэри и Литэйла, а также господа Тассо и Тувилани. Отшельник долгое время странствовал по вселенной в поисках своей родины, за что, собственно, его и прозвали Странником. Поиски увенчались успехом и господин Рэй, добившись желаемого и устав от бесконечных странствий, остепенился, осел в созданном им домике на Лурии и занялся научной работой. Сейчас Отшельник редко выходит из своего дома, а если даже выходит, то его никто не видит… Поэтому, собственно говоря, он и получил своё последнее прозвище. Но живёт он не один — в доме, кроме него, постоянно проживают госпожа Иллура, его жена, и двое его детей. В отличие от Отшельника его жена и дети работают в столице, куда перемещаются из этого дома порталом. Кстати, в честь жены Великого Отшельника названы наша столица и наша империя.

— Но если они проживают в этом доме, значит, мы можем с ними встретиться? Они ведь пользуются тем же порталом, что и мы?

— Встретиться? Хм… Наверное, теоретически это возможно, хотя этим порталом они почти не пользуются — в доме есть ещё один, — но иногда они отдыхают в саду или на пляже. Это всё же их территория, пусть Отшельник и открыл на неё свободный для посещения доступ… Если будете себя хорошо вести — мы можем пройтись по пляжу, а желающие — даже искупаться. Только далеко не заплывайте и не ломайте кораллы — их очень любят здешние неоновые рыбки, а Отшельник любит смотреть на них. А сейчас давайте пройдём по этой тропинке до пляжа…

Экскурсия закончилась на живописном пляже, где дети искупались в тёплой морской воде, плескаясь и распугивая разноцветных рыбок, позагорали и, одевшись, собрались было уходить, когда их взорам предстало фантастическое зрелище — в воздухе со стороны леса появилась и начала быстро увеличиваться, приближаясь, небольшая чёрная точка, выросшая вскоре в громадного антрацитово-чёрного с серебристыми блёстками дракона. Наверное, изначально он летел над лесом в сторону моря, поэтому и не был виден отдыхающим на пляже детям. Стрелой пролетев над домиком, дракон заложил над ним крутой вираж, разбрасывая вокруг разноцветные блики от чешуи, выглядевшей абсолютно чёрной, пока дракон летел над лесом, и заигравшей всеми цветами радуги, как только она попала под лучи заходящего солнца. Широкие кожистые крылья дракона замерли, максимально раскрывшись и удерживая узкое стремительное тело в вираже, могучая шея вытянулась, нацелившись прямо на фасад дома, и на ней, больше не загораживаемая крыльями, стала отчётливо видна маленькая женская фигурка в обтягивающем тело светло-сером пятнистом комбинезоне, с длинными, льняного цвета волосами, собранными в хвост, растрепавшийся на сильном ветру. Ещё мгновение — и дракон, переходя из виража в почти отвесное пике, устремился прямо в дом. Стремительная чёрная тень уже появилась на фасаде, столкновение, казалось, было неизбежно, однако, не долетев до стены каких-то нескольких су, дракон вместе со своей всадницей просто исчез…

В этом же доме, несколькими минутами позже…

— Дочка, мне, конечно же, несложно было выполнить твою маленькую просьбу — ты с детства, ещё даже не научившись нормально ходить, любила кататься на моей шее, особенно если совместить катание с полётом… Но объясни мне — зачем тебе понадобилось это представление? Добраться до дома порталом было бы и проще, и быстрее, а полетать, если уж тебя так тянет в небо, ты могла бы и на флаере…

— Папа, но это же было так здорово! Когда ещё мне удастся ещё раз полетать на настоящем драконе!

— Научись трансформироваться сама, и летай, сколько хочешь, на своё здоровье. Или тебе нравится людей пугать?

— Ой, папа, да не переживай ты так! Как будто там внизу кто-то испугался! А так — одной легендой больше, одной меньше — какая разница, как будто люди в первый раз здесь дракона видят… Наш дом и так оброс слухами, как старый чердак паутиной. К тому же у меня не получается трансформироваться так же хорошо, как у тебя. Наверное, мне это просто не дано!

— Не дано, говоришь? Работать надо больше, доча. Больше работаешь — лучше получается. И про отсутствие умения ты мне не жалуйся — куда у тебя родинка со щеки исчезла? Или ты хочешь убедить меня, что бегала в клинику Камэни?

— Эта родинка мне мешалась, пап! Она была некрасивая! Да и на то, чтобы её убрать, мне понадобился почти сол!

— Конечно, быстрее у тебя убрать её не получилось! Наверное, это потому, что вместе с исчезновением родинки у тебя вдруг глаза позеленели!

— Да, зелёные глаза мне нравятся больше, чем карие! И зелёные глаза очень идут к моим волосам — с льняными они смотрятся значительно лучше!

— Если учесть, что раньше твои волосы были каштановыми, то да… А талию ты зачем себе уменьшила? Это уже не просто изменение цвета глаз или волос — это вмешательство в структуру скелета! Ты же уменьшила размеры и форму плавающих рёбер, причём затронула обе пары!

— Да, уменьшила! Но совсем ненамного… Иначе не получалась тонкая талия! А теперь моя талия отлично смотрится на фоне моих бёдер!

— Естественно! Бёдра ты тоже увеличила! Доча, ну зачем тебе такая большая задница, извини за выражение?!

— Контраст, папа!

— Грудь ты тоже увеличила для контраста?

— Ну не так уж и сильно я её увеличила…

— Доча, твоя прежняя грудь была почти в два раза меньше!

— Она была слишком маленькая, папа…

— Ноги тоже были слишком короткие? У тебя были великолепные, ровные, стройненькие ножки идеальной длины! На фига тебе ноги от ушей?!

— И не так уж сильно я их удлинила… Буквально на несколько су! Зато теперь мои ноги очень гармонично смотрятся на фоне моей груди и ягодиц! Скажи, разве сейчас я выгляжу хуже, чем раньше?

— Так, с тобой всё понятно… Выглядишь ты действительно потрясающе — причём в прямом смысле этого слова. У парней, впервые увидевших тебя, обычно приключается внезапный паралич, совмещённый с отваливаем челюсти и обильным неконтролируемым слюноотделением. А теперь признавайся, для кого ты затеяла столь кардинальную перестройку собственного тела?

— А вариант, что исключительно с эстетической точки зрения, ты не рассматриваешь?

— Нет, не рассматриваю. Аура у тебя изменилась, доча…

— Вот так всегда… Обо всём догадаешься, ничего-то от тебя не скроешь. И мысли ты, по слухам, читаешь… Впрочем, так даже лучше — именно об этом я и хотела с тобой поговорить. Пап, я нашла себе мужа.

— Ну что ж, я рад за тебя. Когда познакомишь?

— Ты его знаешь, папа. Это Тимиро.

— Что?! Твой брат? Это невозможно. За брата замуж ты не выйдешь.

— Но почему, папа?

— Во-первых, потому, что на близких родственниках жениться нельзя. Брак между родными братом и сестрой невозможен… Это запрещено законом, и ты об этом прекрасно знаешь.

— А во-вторых?

— А во-вторых — ты никогда не получишь одобрения матриарха на этот брак.

— Папа, прежде, чем ты скажешь своё категорическое «нет», подумай — если не брать древние замшелые законы и предрассудки, а также личные амбиции некоторых матриархов, считающих, что им лучше знать, как должны жить другие люди, то что мешает нам пожениться?

— Верно, запрет матриарха, равно как и прямое указание на брак с выбранным матриархом для тебя мужчиной ты можешь игнорировать — ты всё же не рядовой житель империи, чтобы слепо исполнять евгенические программы её руководства. Именно этого закона ты можешь не придерживаться — я найду аргументы для матриархов, чтобы освободить тебя от почётной обязанности стать основоположницей новой генетической клановой линии. А если обычных слов будет недостаточно — воспользуюсь данной мне властью… Однако близкородственные браки, особенно между родными братьями и сёстрами, крайне негативно влияют на наследственность детей, полученных от такого брака — при близкородственном скрещивании очень высока вероятность развития генетических отклонений.

— Пап, а ты разве не учёл, что у нас разные матери?

— Ну и что? Отец-то у вас один!

— То есть если бы и отцы у нас были разные, то ты дал бы нам своё разрешение на этот брак?

— Я не совсем понимаю, на что это ты сейчас намекаешь…

— Папа, я потом всё тебе объясню, но сначала хочу услышать ответ на свой вопрос — если бы у нас с Тимиро, помимо разных матерей, были ещё и разные отцы — ты дал бы нам своё разрешение, невзирая на то, что формально, согласно действующему в Иллурии закону, наш брак запрещён?

— Если бы у вас были разные отцы, то я, разумеется, дал бы своё разрешение, но я твёрдо уверен, что Омико…

— Всё, папа, больше ни слова! Подожди пару дангов, я сейчас покажу тебе один интересный документ…

Девушка достала свой мобильный терминал, включила, введя пароль, после чего несколько секунд сосредоточенно листала архивные файлы, явно что-то разыскивая. Разыскав, она развернула документ на весь экран и, не сдержав довольной улыбки, сказала:

— Вот, папа, читай. Это официальное заключение лаборатории генетической экспертизы Камэни — у нас с Тимиро не только разные матери, но и разные отцы!

— Как… Что… Подожди, это невозможно… Я точно уверен, что у Омико кроме меня мужчины не было, да и Иллура…

— Тут ты прав, папа, твои жёны тебе действительно не изменяли. Когда родилась я, кроме тебя у моей матери действительно не было других мужчин. Иллура тоже была тебе верна. Так что и я, и Тимиро — твои законные дети. Вот только между тобой нынешним и тобой несколькими десятками сол раньше очень большая разница — настолько большая, что генетики Камэни, исследуя унаследованный нами от тебя геном, официально признали тебя прежнего и тебя настоящего разными людьми. Вот официальное заключение. Ты читай, папа, читай… Как видишь, генетически и я, и Тимиро — абсолютно чужие люди, причём как по матери, так и по отцу — общих родственников, даже дальних, у нас нет. Так что нашему браку препятствует лишь формальный повод — закон, под который мы почему-то попадаем, и желание матриархов, которое, как ты уже сказал, мы исполнять не обязаны.

— А с кем-то из матриархов ты поговорила?

— Даже с обоими! Литэйла отослала меня к Айлинэри, сказав, что контроль за генетическими линиями в империи ведут Камэни, а Айлинэри сказала, что муж для меня уже выбран, и моё желание в этом вопросе роли не играет — у них уже расписаны генетические ветви не только для меня, но и для моих детей, и даже моих внуков! Тассо и Тувилани заняли сторону Айлинэри, едва только я заикнулась о том, что сама хотела бы выбрать себе мужа…

— Что ж, дочка, твоя информация в корне меняет дело. Я, старый пень, и сам мог бы догадаться, что мой геном за десятки сол вносимых мною и Камэни мутаций претерпел столь значительные изменения, что его и человеческим-то можно назвать лишь с большой натяжкой. И, следовательно, кроме формальных запретов никаких препятствий для этого брака нет. Но, чтобы я смог окончательно принять решение, скажи, почему именно Тимиро? В принципе, принудительный брак тебе всё равно бы не грозил — пользуясь своей властью, я смог бы надавить на Айлинэри и признать за тобой право на самостоятельный выбор. Меня просто сильно удивил кандидат…

— Да? А, по-моему, ничего удивительного! Более того — это для меня единственный кандидат в мужья во всей империи! Да, я знаю — ты сейчас скажешь, что в империи миллиарды мужчин, я могу выбрать любого… Только мне не нужен любой! Да и не из кого у нас выбирать, папа — они же все слепоглухонемые… Пап, да, кроме тебя, я вообще нормально поговорить могу только с Тимом! Он единственный, кроме рурхов, с кем я могу говорить ментально! Как ты не понимаешь! И ты же знаешь, что при ментальном общении соврать невозможно: ты видишь всё — и мысли, и чувства. Мы с Тимиро не только идеально подходим друг другу — мы с ним практически две половинки одного целого. Мои желания — его желания, и наоборот. Нам хорошо, когда мы вместе, и плохо, когда разлучаемся. Я не знаю, как я буду жить без него, и Тим чувствует ко мне то же самое — мы эмпаты, папа, а эмпата не обманешь. Мы любим друг друга, папа…

— Что ж, дочка, этого и следовало ожидать… Мне уже пришлось испытать то, что испытываете сейчас вы с Тимиро — не зря же меня в Иллурии зовут Отшельником. Наивно было полагать, что вы, пойдя по моим стопам, не повторите моей судьбы. Своё согласие на брак я дам — я просто не имею права разлучать вас, однако и вдвоём вы в империи останетесь одинокими… Кстати, дочка, скажи, как твои успехи в учёбе? По моим сведениям, ты недавно с отличием закончила вторую академию.

— Второе высшее образование было получить и проще, и скучнее. Тупые студенты, преподаватели, объясняющие одно и то же по нескольку раз… Если бы я знала, что это так скучно — закончила бы академию экстерном.

Ты и так окончила её досрочно.

— Ага, оказалось, что проще учиться по видеокурсам, а преподавателям только сдавать экзамены. Тимиро, кстати, тоже стал учиться, как и я, самостоятельно, и уже через несколько кун планирует закончить учёбу, досрочно сдав экзамены за два оставшихся курса.

— Этого и следовало ожидать, дочка. Вы быстро развиваетесь и так же быстро усваиваете новую информацию, причём память у вас, похоже, тоже значительно улучшилась по сравнению с обычными людьми. Скоро вы начнёте испытывать трудности с общением — ваш мозг начнёт работать ещё быстрее и, привыкнув к ментальному разговору с передачей больших объёмов информации за короткое время, вам будет тяжело объяснить словами простым людям то, что вы от них хотите. Обычная речь будет казаться вам бесконечно тянущимся бормотанием. Но вы же не остановитесь на достигнутом — захотите учиться и развиваться дальше. В результате с каждым прожитым солом вы будете всё больше отдаляться от остальных жителей империи, рано или поздно став такими же изгоями, как и я.

— Пап, но ты же нормально общаешься с простыми людьми, я же слышала!

— Ещё бы ты знала, чего мне это стоит… Ладно, доча, я услышал тебя. Не волнуйся, твой папа не даст тебя в обиду — вместе мы обязательно найдём выход…

* * *

Заседание правительства Иллурии уже подходило к концу, как вдруг прямо в зале заседания перед четырьмя изумлёнными людьми беззвучно раскрылся портал, и из него вышел молодой, атлетически сложенный человек. Подойдя к столу с сидящими за ним в мягких кожаных креслах с высокими спинками людьми, перед которым при его приближении как будто прямо из воздуха возникло пятое кресло, мужчина спокойно сел в него и, оглядев остальных сидящих, проговорил:

— Приветствую Высокое собрание правительства Иллурии. Господа, я заскочил к вам ненадолго и не займу у вас много времени.

Дождавшись ответных приветствий, мужчина продолжил:

— Госпожа Айлинэри, вы в курсе того, что моя дочь, Ярината, собралась замуж?

— Не только в курсе, господин Рэй, но и уже подобрала для неё супруга — над этой темой долгое время напряжённо работал целей научно-исследовательский институт. У кандидата в мужья для Яринаты безупречный геном, у них будут сильные здоровые дети, родоначальники новой клановой генетической линии.

— Не стоило так беспокоиться, госпожа Айлинэри, я сам подберу моей дочери мужа. Но случится это не раньше, чем через три сола. Сейчас все разговоры о замужестве Яринаты преждевременны, и я был бы очень признателен Высокому собранию правительства, чтобы в течение этих трёх сол к Яринате никто не обращался с подобными предложениями. Кстати, то же самое относится и к моему сыну, Тимиро. Я достаточно ясно выразил своё желание?

— Ваше желание нам понятно, господин Рэй. Но к вам встречный вопрос — а как вы оцениваете правовую основу вашего желания? Ведь, согласно Иллурийскому законодательству, вопросы вступления в брак находятся в компетенции правительства, и оно имеет право в случае, когда затрагиваются интересы империи, само решать, кому и с кем жителям империи вступать в брак. Здесь именно этот случай — Ярината, равно как и Тимиро, являются слишком ценными для империи носителями уникального генетического кода, чтобы пустить ситуацию на самотёк и позволить им выбирать супруга самостоятельно.

— Ваше желание, госпожа Айлинэри, мне тоже понятно и объяснимо — на прежнем месте жительства вы занимались тем же самым и, возможно, считаете свои действия единственно верными и полностью отвечающими интересам империи. Может быть, с точки зрения развития государства так оно и есть — каюсь, в своё время я недостаточно внимательно следил за созданием законодательной базы по этому вопросу, подробно изучив его только сейчас. На самом деле мои дети могли бы и сами решить этот вопрос — вы по недосмотру оставили в Иллурийском законодательстве несколько лазеек, о которых им, с моей подачи, уже известно и которыми они могли бы в крайнем случае воспользоваться. Но у меня всё же есть право самому принять решение о вступлении в брак Яринаты и Тимиро, и это право будет использовано, хотите вы этого или нет. Причём я даже не использую своего права вето, которое вы все милостиво предоставили мне общим решением ещё на этапе зарождения Иллурийской империи.

— И какое же это право, господин Рэй? Не могли бы вы его нам озвучить? Я сама составляла Иллурийский свод законов, и не могу припомнить там подобного пункта…

— Это право самое древнее, госпожа Литэйла, и оно старо, как мир. Это право силы. Я беру своих детей под свою защиту и объявляю, что через три сола я сам решу, с кем вступать в брак Тимиро и Яринате, и это решение вступит в силу через три сола. В течение этого времени ни одно предложение о браке не должно поступить от вас ни Яринате, ни Тимиро. Считайте это приказом.

— А если ваш приказ всё же будет нарушен?

— Нарушителя ждёт смерть.

— Хмм… Категорично… Вы, господин Рэй, вполне можете делать подобные заявления — лично вам это ничем не грозит. Но в случае ваших детей ими будет напрямую нарушено Иллурийское законодательство. Вы не боитесь за их безопасность?

— А вот по поводу их безопасности моё второе условие. Отвечая на обвинение в нарушении закона, я разочарую господина Тассо — в том, что в течение трёх сол ни Тимиро, ни Ярината не вступят в брак, никакого нарушения закона нет — в законе, смею напомнить, действительно оговаривается право матриарха в выборе брачных партнёров, но не оговорены конкретные сроки вступления в брак и, следовательно, теоретически это мероприятие может быть отложено на неограниченный срок. Возможно, в будущем вы закроете эту лазейку в Иллурийском законодательстве, прописав конкретные максимальные сроки, на которые может быть отложена подобная процедура, но закон, как вы знаете, обратной силы не имеет — сейчас я воспользовался существующей лазейкой в отношении моих детей — оба брака будут отсрочены на три сола, таково моё первое требование. А вторым требованием будет создание зоны безопасности радиусом в один ши вокруг моего дома. Я требую, чтобы эта территория была отдана мне в моё полное владение, и доступ на неё был запрещён всем, у кого нет соответствующего разрешения. Наказание нарушителям то же самое — смерть. Для особого рода случаев можно оставить право доступа на дорожку от портала до калитки перед моим домом — тогда при необходимости вы сможете связаться с живущими в моём доме людьми. Надеюсь, мои желания необременительны для Высокого собрания правительства империи?

— Оба ваших желания имеют продолжительность в три сола, господин Рэй?

— Нет, господин Тувилани. Запрет на предложение о вступлении в брак будет, как я говорил ранее, действовать три сола, по прошествии которых я сам решу этот вопрос — все здесь присутствующие неоднократно утверждали, что мой голос имеет для Иллурии не меньший вес, чем ваши, следовательно, я могу самостоятельно решить будущее Яринаты и Тимиро. Вы можете мне высказать свои советы и пожелания, но решать его я буду так, как посчитаю нужным. Желание о выделении мне собственной территории, в которой я, и только я буду единоличным владельцем, не имеет срока давности — я хочу получить в своё пользование эту землю навсегда.

— А что мешает вам, господин Рэй, выбрать для себя любую другую планету в галактике? Или вообще избрать местом жительства другую галактику? Места во вселенной много, хватит на всех.

— Это было бы бегством, госпожа Айлинэри. Бегством от действительности. К тому же вы вряд ли будете в восторге от того, что я, например, выберу для своего места жительства небольшое звёздное скопление неподалёку от Иллурийской империи и заблокирую туда доступ любому летательному аппарату. Через сотню сол, если темпы экспансии продолжатся, вы доберётесь и туда, и мне не хотелось бы стать причиной конфликта с империей за право обладания удобным и стратегически важным участком космоса. Так что мои желания остаются в силе. Впрочем, если вы будете настаивать — я готов рассмотреть вопрос собственной эмиграции в близлежащее звёздное скопление.

— Мы рассмотрим оба ваших желания, господин Рэй. Вы ещё о чём-то хотели сказать Высокому собранию?

— Нет, госпожа Литэйла. У меня всё. Не смею больше отнимать ваше драгоценное время и покидаю вас. Жду вашего скорейшего решения по обоим озвученным вопросам. Также прошу не забывать о правовой основе моих желаний. До свидания…

С этими словами мужчина встал с кресла и шагнул в раскрывшийся перед ним портал. Портал закрылся сразу же после вошедшего в него мужчины. Через мгновение исчезло и пятое кресло, и больше ничто в кабинете не напоминало о посетившем Высокое собрание правительства Иллурии Великом Отшельнике…

* * *

… дети, вашу проблему на ближайшие три сола я решил — в течение этого времени никому из вас не поступит предложения о вступлении в брак. Насильно ни женить, ни выдавать замуж вас не будут.

— Но это временное решение, папа. Три сола пройдут, и вопрос возникнет вновь. Бессмысленно просто оттягивать проблему.

— Ты права, дочка. Три сола — это просто отсрочка, наше дополнительное время, за которое мы должны найти выход из создавшейся ситуации.

— И каков же выход, папа? Мы уже думали над различными решениями этого вопроса, и, признаться, пока не нашли достойного выхода. Здесь, в Иллурии, наши отношения вне закона. Более того — мы просто будем обязаны вступить в брак с теми, кого нам подберут в супруги исходя из евгенической программы правительства. Мы могли бы сбежать в Оканию, но и там у нас не будет нормальной жизни — не говоря уже о том, что через межгалактический портал нас просто не пропустят, в свои ряды нас не примет и синдикат — мы же будем нарушителями клановых законов. Отказаться в Окании от клана — тоже не выход, у бесклановых там нет нормального настоящего и тем более нормального будущего. Можно, в принципе, было бы попросить принять нас к себе другим кланам, но и это решение при внимательном рассмотрении не выдерживает критики — если мы вступим в другой клан, то не только очутимся в самом низу клановой иерархии, где власть над нами будет иметь каждый клановый, но и ещё нас будут использовать для самых грязных, самых неприглядных дел. И отказаться от подобных предложений мы не сможем — практически во всех кланах за отказ от выполнения прямого приказа матриарха полагается смерть. Мы рассматривали все варианты, папа — выхода нет.

— Тимиро, это от твоей сестры я мог услышать подобные слова. Она — женщина, и в силу особенностей своего пола ей позволительно сомневаться. Ты — мужчина, и сомневаться просто не имеешь права. Ты обязан искать выход из любой ситуации, даже если тебе будет казаться, что выхода нет. Я не буду пересказывать вам древнюю притчу про лягушку, упавшую в кувшин с молоком, не буду напоминать даже о том, что если даже вас съели — у вас всё равно есть два выхода… Вариант смириться и принять волю правительства империи я выходом, разумеется, не считаю. Я хочу предложить вам другой выход из создавшейся ситуации. Правда, выход трудный — один из самых трудных, которые только могут быть. Я предлагаю вам уйти из Иллурии.

— Папа, мы уже рассматривали этот вариант, и он нам не подходит. Нам просто некуда идти — мы же уже объяснили тебе, что нигде в Окании нам не будет жизни. А на Иллурии мы скрыться не можем — нас найдут везде, куда бы мы ни сбежали и где бы мы не прятались.

— Разве я предлагаю вам бегство? Всю жизнь прятаться от закона — тоже не выход. Я предлагаю вам уйти в другой мир.

— На другую планету? Ещё неизведанную? Ты предлагаешь нам угнать звездолёт? Хорошо, пусть нам удастся его угнать и даже отыскать какую-нибудь подходящую для жизни планету — с твоей помощью мы сделаем это довольно легко. Но если она слишком близко от Лурии — то через несколько сол, максимум — через десяток-другой, нас отыщут. Для нарушителей закона нет срока давности. А слишком далеко удаляться от столицы тоже опасно. Я даже не упоминаю о том, что никто из нас не умеет управлять звездолётами — в конце концов, за три сола можно и научиться…

— Нет, Тимиро, я предлагаю вам не бегство. Я предлагаю вам новый мир. Свой, собственный. Я создам для вас, и только для вас личную вселенную, и сделаю её максимально удобной именно для вас. Для этого я и попросил у правительства Иллурии отсрочку в три сола.

— Пап, а ты точно сможешь создать целую вселенную? Ты что, достиг уровня бога?

— Демиурга, доча. Правда, демиург из меня пока неважный — неудач в моих опытах пока значительно больше, чем побед. Вот для серии экспериментов с целью устранения всех ошибок в моих предыдущих опытах и понадобятся три сола — за это время я подтяну теорию, разберусь в причинах некоторых своих неудач в этом направлении и создам для вас новый мир. Он будет, по моему представлению, не хуже этого — те вещи, в которых я пока не силён, будут просто скопированы с нашей вселенной. Зато новый мир я смогу сделать более податливым для вашего воздействия на него — там ваши способности будут прогрессировать значительно быстрее, чем здесь. И время я могу там ускорить — это также будет полезно для развития ваших способностей и повысит шансы вашего благополучного возвращения в Иллурию — в случае, конечно, если вы когда-нибудь всё же решите вернуться. Ну что, соглашаетесь на этот вариант?

— Твой вариант — наилучший, папа!

— Тогда, дети, вам задание — все эти три сола вы упорно учитесь, постигая все науки, какие только успеете за столь непродолжительное время, готовитесь жить одни, без надежды на поддержку цивилизации, и одновременно записываете все ваши мнения и пожелания — каким, на ваш взгляд, должен быть новый мир. Важным будет всё — сила тяжести, температура, рельеф, количество воды — хотите ли, чтобы в вашем мире преобладали моря и океаны, или он был более засушливым… Какую флору и фауну вы хотели бы видеть в своём мире? Он, конечно же, будет заселён уже известными вам растениями и животными, но, начиная с нуля, всегда можно избежать определённых ошибок. Думайте, планируйте, фантазируйте. Всё, что придумаете — сообщайте мне. Будем строить вам новый дом…

* * *

Где-то в резиденции правительства Иллурии…

— Приветствую вас, господин Рэй. Или всё же Отшельник? Нечасто в последнее время вы балуете нас своими визитами.

— Можете называть меня любыми именами — мне всё равно. А в моих визитах, полагаю, больше нет необходимости.

— Вы решили устраниться от руководства империей? Раньше вы принимали в нём весьма деятельное участие. Скажите, что изменилось? Я понимаю, сначала вас отвлекал поиск вашей родины, потом вы с головой погрузились в науку. У вас появилось какое-то новое увлечение или вы решили стать не политиком, а учёным?

— Политиком я никогда не был, госпожа Литэйла. Возможно я, как идеалист, пытался найти идеальное общество, где все были бы счастливы. Не найдя такого, я пытался его создать сам, сначала в клане Лерой, затем в синдикате. Не добившись желаемого, я предпринял ещё одну попытку, уже на новом месте, где мне никто не смог бы помешать. Я наивно полагал, что раньше мне мешали облечённые властью люди — чиновники, император, матриархи могущественных кланов. В Иллурии нет ни тех, ни других, а рая на земле мы так и не достигли. Конечно, у нас нет голодных, безработных и бездомных, но счастливее ли от этого стали обычные люди? Да, я знаю — не имея вообще ничего, нищим мальчишкам и девчонкам было достаточно сытного обеда и крыши над головой, они были рады и этой малости. Сейчас они одеты, накормлены, у них есть работа. Они думают, что счастливы, но это не навсегда — а только лишь на то время, пока не забудутся солы нищеты и лишений. Потом им понадобится большее, а вы им этого дать не сможете. Мы с вами создали империю военной диктатуры, где рядовые жители — словно солдаты в армии, а слово матриарха — закон, пусть оно и замаскировано наличием официального имперского законодательства…

— Это всё, конечно же, верно, господин Рэй, но вы не открыли мне ничего нового. Наличие государства подразумевает наличие власти, причём эта власть не может быть мягкой по определению. Сильнее власть — сильнее государство. Если мы будем слишком мягкими — власть возьмут те, кто умеет быть и твёрдыми, и жёсткими, а иногда и жестокими. Империя развалится на куски и погрузится в пучину войн за передел этой самой власти. Мы вынуждены быть жёсткими, чтобы сохранить целостность государства. Иного пути пока не придумано, и наш вариант управления государством далеко не самый худший — вы сами это признали. Или вы нашли другой путь?

— К сожалению, и я не знаю иного пути, госпожа Литэйла. Поэтому я устранился от руководства империей и не стану принимать в нём участия до тех пор, пока не найду иного способа правления — такого, где не было бы диктатуры и свобода каждого жителя была бы максимально выражена. Сытого желудка, одежды и крыши над головой слишком мало для счастья, госпожа.

— Но абсолютная свобода возможна только при условии абсолютного одиночества, господин Рэй!

— И это я знаю, госпожа Айлинэри. Но в Иллурии свободы, по большому счёту, не больше, чем в Окании. Я же хотел видеть такое общество, где каждый житель имел бы право выбора всего, что не ущемляет интересы империи. И в первую очередь — право жить с тем, кого ты любишь.

— Именно это право как раз напрямую ущемляет интересы империи, господин Рэй, и десятки тысяч сол существования Окании это подтверждают. На протяжении десятков эонов кланы вели собственные евгенические программы, в результате которых вся мощь империи оказалась сосредоточена именно в кланах. Те, кто, поддавшись животным инстинктам, решал свои судьбы лишь на основании физиологического влечения, вызванного выработкой гормонов, в конце концов оказались на задворках истории. Мы отличаемся от животных именно тем, что развитие цивилизации людей может не зависеть от животных инстинктов и подчиняется интересам популяции. Именно человеческая популяция в лице специально обученных профессионалов должна подбирать наиболее подходящие друг другу супружеские пары, исходя из получения наиболее перспективного потомства. На волю случая эволюцию человечества отпускать нельзя — эоны развития оканийской империи это подтверждают. Мы давно занимаемся генетическим улучшением растительного и животного мира — почему вы полагаете, что мы не имеем права делать то же самое в отношении нас самих?

— Потому что ни растения, ни животные, в отличие от людей, не имеют свободы воли, госпожа Айлинэри.

— Свобода воли, господин Рэй, должна быть увязана с интересами цивилизации, а в её интересах планировать будущий геном своих потомков, а не пускать ситуацию на самотёк, как это хотите сделать вы со своими детьми. Кстати, отсрочка в три сола скоро истекает…

— Совершенно верно, госпожа. Именно поэтому я здесь. И я официально заявляю, что не буду нарушать Иллурийское законодательство — через несколько ло отсрочка закончится, и вы можете объявить моим детям своё решение. Тем более что мораторий я продлить не смогу — вы очень своевременно внесли в Иллурийские законы дополнительные изменения.

— А вы, господин Рэй, разве не сможете озвучить Яринате и Тимиро нашу волю?

— Могу, но не буду — я же сложил с себя бремя руководства. Так что эту почётную миссию предстоит выполнить кому-то из вас.

— Хорошо, мы обойдёмся без вашей помощи. Скажите, где можно найти ваших детей?

— В моём доме, разумеется.

— Мы можем туда попасть?

— Разумеется, нет — запрет на посещение моего дома, равно как и прилегающего к нему участка, как вы, наверное, помните, бессрочный.

— И как же нам тогда донести свою волю до подданных империи?

— А это уже вам решать, госпожа Литэйла. Я не буду вам помогать, но и мешать не буду. Всё в рамках закона.

— Вы думаете, что мы не найдём выход? Это вам мы приказать не можем — ваша жена будет обязана подчиниться нашим приказам.

— Спасибо, что напомнили — Иллура в течение ближайшего времени не будет покидать пределов нашего дома.

— Ни она, ни её дети не смогут прятаться в своём доме вечно — рано или поздно они покинут его пределы и будут задержаны службой безопасности империи.

— Спасибо за предупреждение, господа. А сейчас разрешите откланяться — у меня много дел, да и жена с детьми меня ждут…