Где-то в недрах императорского дворца…

— Господин Нирэн, что сейчас с кланом Хорукайяни? И удалось ли установить убийц?

— Клана практически не существует — уничтожено более девяноста процентов людей клана. Оставшиеся затаились. По их убийцам — сложнее. Вернее, то, что инициатор убийств — клан Лерой, сомнению не подлежит. Однако личности убийц, как правило, установить не удаётся — их никто не видел. Или видел, но не сможет опознать.

— А как же вы определили, что это именно Лерой?

— По почерку, мой император. Он очень характерен — люди убиты внезапно и без применения оружия. К сожалению, для следствия это с одной стороны хорошо, а с другой — очень плохо.

— Поясните.

— Сначала по способу убийства. Данной техникой владеют только бойцы клана Лерой, поэтому принадлежность клана — убийцы устанавливать не нужно, мы это знаем и так. Теперь о плохом. Все убийства сделаны без оружия, следовательно, доказать сам факт убийства будет очень сложно. Даже пойманный убийца будет утверждать, что была дуэль.

— С детьми тоже была дуэль?

— Если убийцы скажут именно так — мы не сможем их опровергнуть. Повторюсь — оружия не было.

— Примените сыворотку правды.

— Этого не позволяет закон. Во-первых, как я уже говорил, оружие не было применено. Во-вторых, люди Лерой прикроются фразами о законности дуэли, переведя убийство в русло дуэльного кодекса. И, в-третьих, совет кланов дал клану Лерой право на месть.

— Вызовите ко мне матриарха Лерой.

— Не получится, мой император. Матриарх Лерой до сих пор находится в больнице.

— Так вызовите заместителей!

— Мы, конечно, можем это сделать, но заместители матриарха Лерой уже опрошены — они заверили мою службу, что к убийствам людей Хорукайяни не имеют никакого отношения. Более того — при обсуждении способов доказательства своей правоты они сослались на возможность применения нами сыворотки правды, то есть готовы к подобному шагу с нашей стороны.

— Ну, так в чём же дело? Пусть под воздействием сыворотки подтвердят свою невиновность.

— Мой император, я не хотел бы этого делать. Причём сразу по двум причинам: во-первых, раз заместители матриарха Лерой действительно упоминали про допрос под применением подавляющих волю наркотиков, значит, они уверены, что ответят так, как нужно клану. То есть именно эти заместители, скорее всего, действительно ни при чём. А вторая причина, мой император, намного серьёзнее — упоминая про возможность применения химических препаратов при допросе, мне было сказано, что согласия на сыворотку правды клан не даёт, и если мои претензии необоснованны и под действием препарата руководители клана Лерой подтвердят свою невиновность, то мой клан будет объявлен врагом Лерой, агрессором, а незаконное применение сыворотки — актом агрессии клана Шихои по отношению к клану Лерой. Способов навредить моему клану, не преступая закон, у Лерой много — я отлично помню урок, преподанный клану Ойхо.

— Но нужно же что-то делать!

— А зачем, мой император? Клан Хорукайяни империя уже, считайте, что потеряла. Вы хотите потерять ещё и клан Лерой? Клан Камэни тоже вас чем-то не устраивает? Может быть, вы хотите получить в империи полномасштабную войну кланов?

— То есть вы предлагаете простить Лерой уничтожение целого клана?

— Мой император, я не предлагаю простить. Я предлагаю всё помнить, но ничего пока не предпринимать. И не забывайте — Хорукайяни первые развязали эту войну, и Лерой имеют разрешение совета кланов на любые действия против Хорукайяни. Слышите, мой император — любые…

* * *

Уже более сола как из империи исчез клан Хорукайяни. Свято место пусто не бывает — освободившиеся места чиновников из уничтоженного клана заняли Шихои, Отоши, Милим, Норитани, Нумиоши, Камакато… Ведущие посты в министерстве имперской контрразведки заняли люди Милим, усилив и так устойчивые позиции первого клана империи — армия и контрразведка получали единое руководство. Финансовый сектор империи ухода клана не заметил практически вообще. Пирог был поделен, финансовые потоки империи перераспределены сообразно новой политической ситуации, в государстве продолжилась обычная мирная жизнь — интриги, вымогательства, взятки, шантаж… Короче, всё как всегда… Император думал и об этом, и о странностях и превратностях судьбы — матриарх Лерой, о встрече с которой он когда-то так настаивал, сейчас собственной персоной сидела в его кабинете, спокойно попивая очень редкий и баснословно дорогой миасский зелёный чай из маленькой фарфоровой чашечки. На её красивом до идеальности лице, выражающем вселенское спокойствие, не дрожал ни один мускул — казалось, оно было высечено из благородного бело-розового шихойского мрамора…

— Уважаемая госпожа матриарх Лерой, я так долго ждал встречи с вами, что, когда она наконец-то состоялась, не знаю, о чём с вами говорить.

— Давайте поговорим о чае, мой император. Он у вас просто восхитителен.

— Поговорим и о чае, госпожа. Попозже. А сейчас попрошу предельно правдиво ответить мне всего на один вопрос — это вы виновны в уничтожении клана Хорукайяни?

— Вопрос некорректен, мой император. Я невиновна, и мою невиновность может подтвердить совет кланов, дав мне право на месть. Хорукайяни — убийцы, и как клан убийц должны были умереть. Что же касается уничтожения… Да, это я отдала приказ уничтожить весь клан.

— Но зачем было уничтожать целый клан? Миллионы людей? Ведь большинство из них было невиновно!

— Точнее — почти двадцать три миллиона, мой император. Все, до кого мы смогли дотянуться — остальные слишком хорошо спрятались. И невиновных среди них не было — за убийство патриарха должен ответить весь клан. Именно так, и никак иначе. Персона матриарха — неприкосновенна, как и персона императора. Могут погибать исполнители, но если срубить голову — тело погибнет. Хорукайяни хотели обезглавить наш клан, следовательно, они напали не на одного человека, а на весь клан. Ответ был весьма предсказуем. Вы не находите, мой император?

— С одной стороны, я понимаю, что вы правы. Но, с другой стороны, кто возместит империи потерю миллионов налогоплательщиков?

— А кто возместит клану Лерой потерю человека, который один стоил больше всех этих миллионов? Кстати, мой император, я благодарна вам за то, что вы не стали мстить тем немногим людям Лерой, которые были захвачены имперскими службами во время проведения операции возмездия. Пусть даже у имперских спецслужб не было на них никаких улик.

— Вы называете уничтожение целого клана возмездием?

— Совершенно верно. Необычайно точное слово, не правда ли, мой император?

— Вы знаете, госпожа, после исчезновения клана Хорукайяни вас в империи стали откровенно побаиваться. В мою канцелярию постоянно поступают просьбы расформировать ваш клан. Скажите, как мне поступить? Прислушаться к мнению жителей империи? Или у вас есть какие-то иные соображения?

— Распустить в принципе можно любой клан, мой император — повод для этого всегда найдётся, а если не найдётся, то его всегда можно сфабриковать. Однако я бы попросила вас воздержаться от опрометчивых поступков, и тому есть несколько причин. Причина первая — клан Лерой является производителем больших объёмов аграрной продукции и крупным налогоплательщиком, от его исчезновения больше всего проиграет империя. К тому же уничтожение клана Лерой не будет означать, что его место займёт другой клан — все наши ресурсы, которые не удастся куда-нибудь пристроить, будут уничтожены. Пусть для империи это — капля в море, но и эта капля, поверьте, весьма существенна. Причина вторая — клан Лерой является кланом воинов. Незаслуженно оскорбив десятки миллионов профессиональных бойцов, вы не добавите себе в их лице популярности. Эти воины никуда не денутся, растворившись в империи. Благодаря своему опыту и профессионализму, они — если не все, то многие, со временем займут достаточно высокие посты. Вы думаете, что у них короткая память? Они запомнят уничтожение клана, и вы по прошествии десятков сол получите вместо одного лояльного многие десятки скрыто ненавидящих вас кланов. Причина третья — отсутствующий сейчас в клане тан Рур в своей жизни и в жизни клана всегда руководствовался двумя принципами. Принцип первый — не нападать первым, и принцип второй — всегда отвечать ударом на удар. Скажите, чем эти принципы вам не нравятся? Вы хотите, чтобы новый клан, выросший на руинах клана Лерой, отменил для себя первый принцип? Пока, как матриарх клана, я строго слежу за его выполнением. И, наконец, причина четвёртая — наши союзники. Мы с кланом Камэни, как вы знаете, образуем синдикат. Уничтожение нашего клана больно ударит по Камэни, за что они однозначно не скажут вам спасибо… Надавить на них вы не сможете — Камэни исключительно мирный клан, клан учёных и исследователей. А вот затаить на имперские власти обиду они вполне могут. Вам надо объяснять, во что выльется правящему клану обида ведущего клана империи в области оказания медицинских услуг? Клан Камэни по-прежнему числится в первой сотне ведущих имперских кланов, является лидером в области разработки процедур омоложения и имеет реальное влияние в совете кланов. Надо ли вам напоминать, что должность императора, равно как и правящая императорская династия — выборные?

— В ваших словах есть смысл, должен признать…

— На самом деле, мой император, во всём случившемся виновата не столько я и не столько Хорукайяни, как один человек, которого мы сегодня вообще в разговоре не упоминали. Человек, который заставил тана Аруми прийти в резиденцию имперской контрразведки — без приказа этого человека Аруми никуда не пошёл бы и был бы жив. Человек, лично гарантировавший его безопасность, а вместо этого направивший его прямо в ловушку. Именно этот человек виновен и в смерти Аруми Лерой, и в последовавшем за этим уничтожении клана Хорукайяни. И именно этот человек, как вы знаете, остался абсолютно безнаказанным.

— Вы хотите обвинить во всём случившемся императора, госпожа?

— Ни в коем случае, мой император. Я лишь напомнила, кто главный виновник происшедшей трагедии — не будь приказа, не было бы ни одной последовавшей за ним смерти.

— Что ж, вы очень деликатно напомнили мне, что на моей совести двадцать три миллиона человеческих жертв.

— Рада, что вы это понимаете, мой император. Как и то, что эта информация пока неизвестна совету кланов — в противном случае правящая династия, виновная в вероломном убийстве патриарха, могла бы и лишиться трона. Однако я не хочу возвращения эпохи клановых войн, и даже в чём-то понимаю вас. Не все принимаемые руководителем решения порой оказываются верными — иногда, по прошествии ряда сол, это становится хорошо видно. В моей жизни тоже были решения, которые я впоследствии была бы рада изменить. К сожалению, прошлое отменить нельзя, но в нашей власти признавать собственные ошибки, учиться на них и не пытаться перевалить их на чужие плечи, наказывая других. Тяжесть вины за совершённые нами ошибки должны нести мы сами, какой бы она ни была. Вы согласны с этим, мой император?

— Опять вы правы, госпожа.

— Тогда у вас ко мне больше нет вопросов, мой император?

— Вы гарантируете лояльность клана империи, госпожа матриарх Лерой?

— Я гарантирую, что до тех пор, пока империя не нарушит в отношении клана Лерой ни имперских, ни человеческих законов, клан всегда будет лоялен империи. Такой гарантии вам достаточно, мой император?

— Достаточно, госпожа…

* * *

Айлинэри Камэни, матриарх одноименного клана, в задумчивости сидела за своим столом, машинально перебирая файлы научного отчёта по самому важному проекту в своей жизни. Сухими медицинскими терминами, перегруженными массой дополнительной медицинской и научной информации, учёные пытались замаскировать своё бессилие в дальнейшей работе с образцом номер один — вот уже несколько сол они не делали ничего, кроме наблюдения и сбора статистической информации, полностью положившись на волю случая. Объект находился в саркофаге уже почти семнадцать сол, и сколько ещё продлится этот эксперимент — никто загадывать не рисковал. Нет, работа велась — учёные анализировали происходящие с телом образца процессы и сопутствующие им изменения генома, выстраивая свои гипотезы, иногда противоречивые и взаимно исключающие одна другую, но каждая такая гипотеза требовала последующей проверки экспериментом, возможность проведения которого сильно зависела от результата предыдущего. А этот результат до сих пор был неясен — пациент весьма комфортно устроился в медицинском саркофаге и пробуждаться явно не собирался. Раздумья матриарха прервал вызов селектора — научный коллектив подготовил очередной доклад по проделанной работе. Подтвердив по селектору своё разрешение на приём, женщина оторвалась от просмотра файлов на мониторе и перевела взгляд на вошедшего в кабинет мужчину, сказав:

— Проходите, тан Сил, садитесь, рассказывайте. У вас появились какие-то новости по проекту?

— Госпожа, основная новость по проекту — это отсутствие всяких новостей. Состояние образца номер один стабильно. Снизившись несколько сол назад, энергопотребление объекта стабилизировалось и, за исключением незначительных пиковых отклонений, равномерно и относительно невелико. Возобновившееся потребление питательных веществ и микроэлементов из физраствора также весьма незначительно. Атрофии мышечного корсета не наблюдается. По оценкам учёных, в таком стабильном состоянии тело образца номер один может существовать неограниченно долго.

— Уточните сроки. Неограниченно — слишком растяжимое понятие.

— Госпожа, подозреваю, что если внешние факторы не изменятся, объект может не проснуться никогда. А существовать в саркофаге тело может тысячи, десятки тысяч сол. Возможно, ещё дольше.

— У вас, наверное, есть какие-то предложения?

— Госпожа, дальнейшее поддержание жизнедеятельности тела образца номер один лишено всякого смысла. Генетических изменений в нём больше не происходит — тело достигло конечной стадии эволюции. Геном объекта стал более узнаваем и сильно напоминает человеческий, если не считать множества дополнительных включений и пока непонятых учёными связей между считавшимися до этого независимыми его участками. А раз дальнейшие мутации у объекта отсутствуют, считаю необходимым начать разработку мер по принудительному выведению объекта из состояния затянувшегося сна.

— Какие меры вы предлагаете?

— Для начала — медикаментозные. Известен ряд препаратов, стимулирующих мозговую и мышечную активность и выводящих пациента из состояния сна. Испробуем все. Если не поможет — попытаемся вывести объект из состояния сна путём воздействия неблагоприятных внешних факторов — от понижения температуры до воздействия раздражающих запахов, звуков и раздражения кожных покровов разрядами электрического тока. Если не поможет и это — отключим подачу физраствора, заглушим выработку реактором энергии и откроем саркофаг. Без доступа пищи и энергии объект или проснётся, или нет. Но это, разумеется, крайний вариант — если не помогут первые два способа.

— А если не поможет и третий?

— Значит, не судьба, госпожа. Мы не можем поддерживать жизнедеятельность организма объекта вечно. Семнадцать сол прошло, ждать дальше бессмысленно.

— Не будет ли это убийством?

— Госпожа, если человеку не принесли еду домой — он встаёт и идёт за ней сам. Если же он продолжает сидеть дома и умирает с голоду — в своей смерти виноват только он. Сказать по правде, я вообще полагаю, что первые два способа не помогут, и предложил вам опробовать их только ради прелюдии к третьему варианту. Для очистки совести, так сказать. Чтобы никто не мог обвинить нас в том, что мы не предприняли всех возможных шагов…

— Пусть будет так. Я даю свою санкцию на прекращение этого этапа исследований и выведение исследуемого объекта из состояния сна. Надеюсь, он проснётся…

* * *

Голубое безоблачное небо, лазурное море, мелкими шипящими волнами набегающее на прибрежный песок, затерявшиеся в этом песке ракушки… Пальмы, склонившие свои листья к самой воде и дающие лёгкую тень от тёплого, совсем не обжигающего солнца, находящегося почти в зените… Слабый ветер колыхал листья пальм и дарил своими нежными объятиями приятное ощущение свежести. Стайки небольших разноцветных рыбок резвились в прибрежной полосе, сверкая бликами радужной чешуи. В небесах чернели точки высоко парящих птиц — они ловили восходящие потоки воздуха от прогревшейся земли и высматривали на земле что-то, нужное им одним. Всё вокруг дышало негой и покоем — мир блаженствовал. Возможно, так и должен был выглядеть рай — он не знал. Впрочем, он не знал и самого слова рай — просто когда-то, устав от жизни, он захотел тишины и покоя, и оказался в этом самом месте. Как он сюда добрался — он не помнил, да и стоило ли возвращение воспоминаний затраченных усилий? Не помнил он многого — кто он, откуда, как его зовут и зачем он здесь. Когда-то он не был таким спокойным — он не помнил своей прошлой жизни, но знал, что так, как сейчас, было не всегда. Но сейчас он был именно здесь и именно сейчас — сидел на берегу и смотрел на море. Он всегда мечтал просто сидеть на берегу и просто смотреть вдаль, глядя, как на берег с лёгким, едва слышным шипением накатываются пришедшие из-за горизонта невысокие морские волны. Может быть, именно в этом и есть смысл жизни? В конце концов найти место, которое даст тебе покой?

Он ни о чём не думал и ни о чём не хотел думать. Когда-то он был обуреваем желаниями, ему всегда было что-то нужно — есть, спать, куда-то идти, что-то делать… Сейчас он был избавлен от всего этого — сам этот мир избавил его от примитивных животных потребностей. Кто такие животные — он тоже не помнил, хотя слово было знакомое и будоражило что-то в его душе, будило какие-то тревожные воспоминания, пытающиеся иногда прорваться сквозь пелену забвения. Они омрачали радость блаженного созерцания мира, и он попытался запрятать эти воспоминания на задворки своего сознания — его мысли каким-то образом отражались на состоянии этого мира, поэтому ничего не должно было нарушать его умиротворённого покоя. Ничего…

Так проходили бесконечно длинные и бесконечно прекрасные дни, сменяющиеся не менее прекрасными ночами, когда спрятавшееся за горизонт солнце сменялось на потемневшем звёздном небосклоне несколькими разноцветными яркими лунами, и мир покрывали радужные ночные сумерки, не менее яркие, чем дни. Дни сливались в годы, годы — в века, а века — в вечность, но ничего не менялось в этом мире — лишь небо, море, пляж, пальмы и покой… Может, этот мир спал? Тогда это был самый прекрасный сон из тех, которые он видел…

* * *

Где-то в резиденции клана Камэни:

— Тан Сил, в каком состоянии сейчас образец номер один?

— Госпожа матриарх, как я и предполагал, ни один из медикаментозных препаратов не оказал на объект никакого воздействия — тело объекта просто не стало потреблять эти препараты. Даже будучи принудительно введёнными в кровь, они в скором времени были выведены объектом из собственного организма.

— То есть объект оказался иммунным к любому яду?

— Для нас это тоже было очень интересным открытием, несмотря на то, что мы были, в принципе, готовы к подобному результату эксперимента. Ведь и раньше объект забирал из физраствора только те вещества и микроэлементы, которые были ему нужны, напрочь игнорируя все остальные. Поэтому, убедившись в бесперспективности первого метода, мы попытались вывести объект из состояния сна с помощью сильных раздражителей. Признаться, и на этот метод я тоже крайне мало рассчитывал, что и подтвердил ход дальнейших наших экспериментов. На сильные запахи объект не реагировал, как и на незначительные механические воздействия. Зато воздействие на болевые рецепторы нервных окончаний электрическим током привело к неожиданному результату — объект просто уничтожил аппаратуру. Эксперимент повторялся несколько раз, и каждый раз результат был одинаков — полное уничтожение аппаратуры. После неудач с первыми двумя вариантами мы перешли к третьему, отключив подачу в саркофаг физраствора и открыв крышку саркофага. Объект отреагировал на наши действия резким увеличением потребления энергии, причём рост продолжается даже сейчас. Госпожа, остался последний шанс — отключить объект от источника энергии. Я прошу у вас санкции на отключение термоядерного реактора и эвакуацию обслуживающего персонала лаборатории — последствия отключения объекта от источника энергии столь большой мощности я спрогнозировать не могу.

— Других вариантов нет?

— Госпожа, мы с вами уже обговаривали этот вариант. Отключение реактора — единственный оставшийся вариант прекращения затянувшегося эксперимента.

— Хорошо, тан Сил, отключайте. И держите меня в курсе событий.

* * *

В мире спокойствия, гармонии и тишины происходили какие-то изменения, но он никак не мог понять — какие. Всё казалось неизменным — то же небо, то же море, тот же пляж, но, казалось, из мира что-то исчезает, утекает, как морская вода в прибрежный песок. Думать над этим не хотелось, мысли, такие же сонные и тяжёлые, как набегающие на берег волны, неторопливо ворочались в голове, пытаясь осмыслить происходящие изменения. Но и без этих мыслей он знал — не понимал, а просто знал — мир умирает, из него уходит душа. Что-то важное, без чего невозможно существование этого мира, из него исчезло, а без этого неизвестного элемента мир был обречён. Он знал, что сможет ненадолго продлить агонию мира, отдав ему самого себя, но это действие было бессмысленным — если мир умрёт, то уже неважно, когда — сейчас или чуть-чуть попозже. Быть может, стоит подняться над миром и посмотреть, чего он лишился? Возможно, этот мир ещё можно спасти…

Приняв такое решение, он очнулся от дрёмы, вынырнув из нирваны, взмахнул крыльями, одним мощным рывком послав своё гибкое тело в небесную синеву, и, зачерпнув из сути мира столько энергии, сколько смог взять, раскрыл дорогу в вечность…

* * *

Айлинэри сидела в своём кабинете в резиденции клана, с головой погрузившись в бумаги, как вдруг раздался пронзительный писк селектора, сопровождаемый красным свечением — пришло срочное сообщение. Включив экран и соединившись с секретарём, женщина услышала взволнованный голос:

— Госпожа матриарх, в горах, в районе размещения лаборатории с образцом номер один, зафиксирован мощный взрыв. Связь с научной аппаратурой потеряна. Последствия взрыва зафиксированы научными приборами в виде достаточно сильного землетрясения. На место взрыва уже вылетела группа учёных на флаерах. При получении информации с места события вы будете проинформированы незамедлительно…

Отключив селектор, Айлинэри откинулась в кресле, и, помассировав виски, тихо проговорила:

— Вот и закончился наш эксперимент, Дэрий…

* * *

Небо оказалось не таким уж и голубым — с лёгкой, едва заметной прозеленью, и было затянуто какой-то пыльной взвесью. Он оказался стоящим на каменистой земле, окружённый полого вздымающимися к небесам горами. По склонам гор стекали мутные грязные ручейки воды, в самом низу собирающиеся в небольшую лужицу, подступившую уже к самым ногам. Ноги… Давно он не видел своих ног — не потому, что их не было, просто он не обращал на них внимания. Возможно, потому, что раньше ноги ему не были нужны — сколько себя помнил, он постоянно сидел…

Но вот лужица, скопившаяся у его ног, начала подниматься, достигнув щиколоток. Пора было уходить из этого места. Раскинув крылья, он резко взмахнул ими… И ничего не произошло. Ладони хлопнули по икрам, отдавшись в ногах болезненным шлепком. Он посмотрел на них — ладони переходили в увитые узлами мышц предплечья, а те — в такие же мощные плечи. Он внимательно оглядел себя — первый раз за вечность. Тело, несомненно, было его — вот и знакомые шрамы на боку и предплечьях, полученные им в драке, когда он защищал Татьяну от банды отморозков. Татьяна — его жена! Где она, что с ней?

Воспоминания накатились комом. Он — Андрей Иванович Хохлов, женат, работает, двое детей… Ах, да, нет у него уже ни жены, ни детей… Погибли в автокатастрофе. И вообще он уже не на Земле, а в Оканийской империи, и зовут его здесь Рур Лерой. Кстати, здесь у него два десятка жён и две сотни детей…

Андрей вспомнил всё — вплоть до последнего момента, когда он, голый, опутанный шлейфами измерительной аппаратуры, ложился в саркофаг медицинского центра. Но почему он здесь, один? Андрей ещё раз оглядел всё вокруг — в оглушительной, до боли в голове звенящей тишине он стоял на дне какого-то кратера, и на него с чистого, ясного неба сыпалась мельчайшая пыль, уже припорошившая обнажённое тело тонкой серой пеленой. Вода грязными ручейками продолжала стекать со стен, достигнув уже уровня колен. Если он не планировал закончить жизнь самоубийством, решив здесь утонуть, то пора было выбираться отсюда…

Путь наверх оказался не самым простым — склон кратера оказался крутым, покрытым осыпающимися под ногами острыми камнями, ощутимо впивающимися в голые ступни и режущими их до крови — как он ни берёгся, но несколько порезов на обнажённых ступнях уже появилось. Однако всё когда-нибудь да заканчивается — закончился и этот долгий подъём наверх, и Андрей перевалил через рваный каменистый гребень кратера. Бросив быстрый взгляд вниз, он увидел, что кратер был похож на обычную воронку от взрыва. Правда, чтобы получить подобную воронку, взрыв должен был быть как минимум термоядерным — идеальный конус ямы уходил в глубину на полторы-две сотни метров… Какой катаклизм привёл к её образованию — он не знал, да и знать, честно говоря, не хотел — больше всего его сейчас интересовал вопрос собственного выживания. Он опять, как в год своего прилёта на Окану, оказался один, в горах, без средств к существованию. Вот только тогда на нём была одежда и хоть какое-то барахло с разбившегося флаера… Сейчас же у него не было вообще ничего. Но ничего, самое главное — он жив, а остальное приложится. Оглядевшись по сторонам и прикинув, в какой стороне горы более пологие, Андрей засёк это направление по солнцу и не спеша отправился в путь.

Но далеко уйти у него не получилось — едва Андрей начал свой поход в неизвестность, как на горизонте появилось несколько точек, которые быстро увеличились и уже через несколько минут стали похожи на небольших летающих птиц. Ещё минута — и перед ним зависли четыре флаера, из которых высыпала масса народа — и гражданских, и военных, легко отличимых от остальных по однообразной серо-зелёной пятнистой униформе, выправке и хищной грации. Его окружили полукольцом, от группы гражданских отделился один человек, оказавшийся незнакомой красивой женщиной средних лет, быстро подошедшей, практически подбежавшей к нему, и, не скрывая своего волнения, сказавшей:

— Господин Рур Лерой, с возвращением. Госпожа матриарх Камэни ждёт вас…

* * *

Где-то в резиденции клана Камэни…

— Здравствуй, Дэрий. А ты совсем не изменился.

— Я тоже рад тебя видеть, Лина. Ты чему-то удивлена — я что, должен был измениться?

— Семнадцать сол прошло, Дэрий, семнадцать сол…

— Так долго?

— Да, эксперимент неожиданно затянулся. Впрочем, я искренне рада, что сейчас ты жив и здоров. Как ты себя чувствуешь?

— Непонятно… Вроде хорошо… Ничего не болит, ни на что не жалуюсь. Правда, такое ощущение, как будто чего-то не хватает… Как будто попал в другой мир…

— Ничего, привыкнешь. Я уже связалась с матриархом Лерой, она тоже очень рада твоему возвращению и ждёт тебя.

— Кстати, а почему я оказался в одиночестве в пустынных горах? Ведь в капсулу я ложился в вашем городском медицинском центре.

— Тому много причин, главная из которых — ты, лежащий в беспамятстве в саркофаге, стал представлять слишком большую опасность для окружающих. Когда восстановишься, войдёшь в курс клановых дел — я дам тебе на ознакомление все материалы по твоему эксперименту, скрывать ничего не стану. Посмотришь, что ты творил все семнадцать сол — мои учёные на ушах стояли, не верили, что подобное под силу обычному человеку. Поэтому в пустынных горах специально под тебя построили отдельную лабораторию, упрятав её глубоко под землю, и снабдили построенный комплекс всем необходимым оборудованием. Даже автономный термоядерный источник энергии для тебя поставили — ближе к концу эксперимента ты решил питаться не простой человеческой пищей, а чистой энергией.

Поразительно… Значит, та воронка, в которой я оказался…

— Правильно. Это наша бывшая лаборатория, в которой ты лежал. Уничтожена тобой вместе с термоядерным реактором.

— Надеюсь, никто не погиб?

— Никто, не переживай. Мы учитывали подобное окончание эксперимента, поэтому заблаговременно удалили оттуда людей — пока ты продолжал спать, станция работала в автоматическом режиме, информация в реальном масштабе времени транслировалась в операторскую. Мы подозревали, что твоё возвращение из мира грёз будет достаточно шумным, но не ожидали, что настолько… Сообщение от операторов даже не понадобилось — последствия взрыва докатились даже до Камы, заставив подняться по тревоге весь дежурный персонал. Поэтому к тебе так быстро подоспела помощь.

— Скажи, сильно всё изменилось за семнадцать лет?

— Сол, Дэрий, сол. Кажется, ты забываешь Оканийский.

— Ничего, привыкну опять. Так что за эти семнадцать сол изменилось в мире?

— Многое изменилось, Дэрий. Есть плохое, есть хорошее. В целом всё не так уж и плохо — наши кланы вместе и мы развиваемся. Численность твоего клана скоро превысит полмиллиарда человек, и клан Лерой уже сейчас занимает видное место и в империи, и в клановой иерархии.

— Полмиллиарда? Неплохо развернулась Литэйла… А что с моими близкими? Как моя семья, как дети?

— Обо всём тебе расскажет Литэйла. Повторюсь — она тебя ждёт. Кстати, а вот и твой флаер — он доставит тебя к телепорту на вашу планету. Но прошу — как только освоишься — навести меня. У нас найдётся, о чём поговорить…

Спустя совсем немного времени в кабинете матриарха Лерой…

— Госпожа матриарх, я вернулся. Для меня было новостью, что я выбыл из клановой жизни на целых семнадцать сол. Расскажите, как живёт синдикат и развивается анклав? Хотелось бы также узнать, как здоровье моих жён и детей.

— Тан Рур, пока вас не было — поменялось очень многое. В первую очередь — анклава больше не существует. Император расторг договор и аннулировал нашу независимость. На каждой из планет нам принадлежит не более половины площади земель — всю остальную территорию занимает империя, наводнившая её следящими устройствами. Защитный пояс не функционирует, в нём отсутствует надобность, да и как защита он служить не может — в поставленные империей дальнобойные орудия встроены механизмы самоуничтожения, запускающиеся после тридцати пяти выстрелов. Поэтому орудийные платформы законсервированы, на станциях оставлен дежурный персонал, поддерживающий их работоспособность в спящем режиме. Численность персонала не превышает нескольких десятков человек, это рабочие и техники. Ни одного военного. Впрочем, не всё так страшно — как вы, наверное, уже знаете, клан Лерой резко увеличил свою численность за счёт наёмников и сейчас насчитывает около полумиллиарда человек — как клановых, так и служащих по контракту с перспективой вступления в клан. Самых талантливых и преданных из числа наёмников мы уже приняли в клан, списки кандидатов на вступление подаются мне каждый кун, со временем планируем принимать кандидатов ежедневно. Также Лерой захватили, практически монополизировав, несколько секторов аграрного сектора галактики и производят огромные объемы высококачественной сельскохозяйственной продукции, получая за это очень хорошие деньги — мы не смогли закрепиться лишь на незначительной части планет, являющихся нашими конкурентами и также производящими дешёвую сельскохозяйственную продукцию. С учётом неизбежных транспортных расходов конкурировать с ними на местном рынке мы не можем, да и не видим смысла. Лерой стали богаты. Богаты настолько, что в состоянии содержать стомиллионную профессиональную армию, отлично вооружённую и экипированную. Ещё четыреста миллионов — клановый резерв. Тоже неплохие бойцы, но в штатную численность клановой армии не входят, они как я уже упомянула, наш резерв… Также растёт популярность телохранителей Лерой — они считаются лучшими в империи. Вы должны гордиться кланом — я никогда не думала, что всего за несколько десятков сол можно из небольшого клана, стоящего в клановой иерархии где-то на сотой тысяче, выйти в первую сотню. Мы могли бы теоретически войти даже в десятку сильнейших, но делать это я опасаюсь по причине довольно натянутых отношений с императором…

— Вы имеете в виду императора лично, или в эту категорию также входят имперские спецслужбы? В каких вы отношениях с господами Тинитаро Хорукайяни и Нирэном Шихои?

— С Шихои, как, впрочем, и со службой имперской безопасности, клан Лерой находится исключительно в деловых отношениях. Любви между нами не наблюдается, но нет и откровенной вражды. Господина Тинитаро нет в живых, как нет в живых и самого клана Хорукайяни.

— Даже так? И куда же мог подеваться целый клан?

— Я уничтожила его.

— Вы… Сделали что?!

— Я уничтожила клан Хорукайяни, тан Рур. Двадцать три миллиона человек. Мужчины, женщины, дети — уничтожены все. Остались жалкие полмиллиона, затаившиеся так, что мы не смогли до них дотянуться. Клана больше не существует.

— Упс… Госпожа, я далеко не пацифист, мне приходилось убивать раньше, и, возможно, придётся убивать в будущем. При угрозе моей жизни я убивал даже невинных, хотя убийства не доставляют мне наслаждения и я никогда не убиваю, если вижу другое решение проблемы. Более того, при возникновении угрозы моей жизни или жизни моих близких, будучи поставлен в безвыходную ситуацию, я способен на убийство и женщин, и детей — спасибо создателю, избавившему меня от подобных ситуаций… Однако даже в самом страшном сценарии я не могу представить, что толкнуло вас на подобный шаг, не говоря уже о том, как на это отреагировал император…

— Месть. Они убили вашего сына, тан Рур. Убили Аруми. Заманили к себе в резиденцию и расстреляли из армейских ружей. Император тоже был замешан в этом убийстве, поэтому он промолчал и не стал преследовать Лерой. А от совета кланов мы получили разрешение на месть. Как видите, ваш сын отомщён — клан убийц уничтожен полностью. Для меня в клане Хорукайяни не осталось ни женщин, ни детей — за смерть вашего сына должен был ответить весь клан, поэтому невиновных среди них не было. Они были признаны убийцами лишь за то, что носили фамилию Хорукайяни. Совет кланов, кстати, меня поддержал. Юридически все действия Лерой — законны.

— Что ж, что сделано — то сделано, госпожа. Вы решительная женщина… Не мне обвинять вас в излишней жестокости — не знаю, как бы поступил я сам, получив это известие. Мне жаль сына, но Аруми был воином, а смерть воина в бою — почётна. Надо почтить его память и жить дальше. Как остальные мои дети? И кто сейчас руководит школой вместо Аруми?

— Остальные ваши дети, хвала создателю, живы и здоровы. Школой руководит Ярината. Я сама назначила её на эту должность.

— Не самый плохой выбор, несмотря на то, что Ярината — женщина. Вы не сказали, как поживают мои жёны…

— Не волнуйтесь, они тоже все живы и здоровы.

— Когда мне с ними можно встретиться? Им сообщили о том, что я вернулся?

— Хм… Видите ли в чём дело, тан Рур, вас не было более семнадцати сол, и неизвестно, смогли бы когда-нибудь ваши жёны увидеть вас в живых. Семнадцать сол — очень большой срок.

— Ну и что? Не понимаю, при чём тут это.

— Ну как бы помягче вам сказать… В настоящее время ваши жёны — уже не ваши жёны. Они давно нашли себе других мужей и счастливо с ними живут.

— Все?

— Все, тан Рур.

— И Силлана?

— Она первой из ваших жён нашла себе другого мужа — как только ваш общий сын, Ошима, стал самостоятельным и, женившись, вышел из-под опеки матери. Остальные ваши жёны продержались несколько дольше, но со временем и они нашли себе других мужчин. Сейчас все они счастливы и довольны своей жизнью. И я была бы очень вам признательна, если бы вы не разрушали эти новые семьи. В конце концов, я всегда смогу подобрать вам незамужних женщин не хуже ваших прежних жён.

— Спасибо, госпожа, я сам разберусь в своей личной жизни. Скажите, как мне можно ознакомиться с текущим положением в клане? И кто я сейчас для клана?

— Тан Рур, вы по-прежнему — лидер и нашего клана, и всего синдиката. Если хотите — можно приказом закрепить ваше официальное положение как второго патриарха клана Лерой.

— Не надо, госпожа. Считаю, что в клане должно быть единоначалие. Матриархом останетесь вы, а мне вполне достаточно должности вашего заместителя.

— Но права вам я оставлю максимальные — включая право подписи и печати клана. Ваша подпись будет, как и раньше, приравнена к подписи матриарха.

— Не возражаю. И последнее. Как вы считаете — имперские спецслужбы уже в курсе, что я вернулся?

— Думаю, пока нет — мы хорошо почистили свои земли от имперских шпионов, и они в анклаве ограничиваются мониторингом нашей деятельности со спутников. Однако полной гарантии сохранению конфиденциальности этой информации дать не могу — всё тайное рано или поздно становится явным. Если мы хотим сохранить ваше возвращение в тайне, вам лучше сменить имя и внешность. Кстати, внешность у вас и так достаточно сильно поменялась — вы стали старше, а черты вашего лица — грубее.

— На самом деле это моя настоящая внешность — так я выглядел до момента моего появления в империи. А имя я возьму своё собственное. Как вы знаете, Руром меня назвала Силлана, моё истинное имя — Андрей.

— Ан-дэ-ри…

— Не пытайтесь его выговорить — не получится. Гортань землян за эоны эволюции претерпела незначительные изменения, и нам стали доступны другие диапазоны звуков. Вам тяжело будет произнести это имя полностью и правильно. Айлинэри звала меня Дэрий. Можно ограничиться последним слогом — Рэй.

— Рэй… Хорошо, господин Рэй, я подготовлю приказ о назначении вас моим заместителем. Вам освободят бывший кабинет тана Рура, на терминал искина в этом кабинете выведут всю информацию о текущих делах клана, обеспечив вам полный доступ. Работайте…

* * *

Досмотрев последний видеофайл, Андрей бросил растерянный взгляд на сидящую перед ним и внимательно разглядывающую его женщину, после чего убитым голосом спросил:

— Лина, а ты уверена, что это действительно я? Здесь не человек, а какой-то монстр…

— Дэрий, не сомневайся — это ты. Более того — ещё когда на звездолёте «Омега» мы с тобой проводили совместные опыты, ты показывал те же самые результаты, просто визуально это выглядело не так эффектно. То, что ты тогда называл нирваной, просветлением, сатори, ки и ещё кучей различных непонятных терминов, на самом деле являлось попыткой твоего организма за счёт собственной энергетики управлять как собой, так и окружающим тебя пространственно-временным континуумом. Приборы ещё тогда фиксировали твои успешные попытки на этом тяжёлом поприще, правда, на тот момент ещё робкие и почти незаметные. Сейчас же ты видишь значительно более весомые достижения, — женщина указала рукой на лежащий перед ней золотой брусок, — и это стало возможным благодаря прошедшему в твоём организме процессу мутации. Теперь твоя энергетика значительно более сильная, и тебе стали доступны видимые глазом воздействия на материю и пространство-время.

Андрей взял в руки золотой брусок из жёлтого металла размером с палец, повертел его в руках, рассматривая, после чего пробормотал:

— Гривна… Золотая…

— Что такое гривна?

— Деньги. Древние. Обычно серебряные, но золото тоже использовалось.

— Значит, в своих грёзах ты что-то покупал или с кем-то расплачивался. Не хочешь попробовать повторить то, что увидел на видеофайлах? Хотя бы такую же гривну.

Некоторое время понаблюдав за безуспешными попытками Андрея сотворить хоть что-нибудь, женщина проговорила:

— Тебе надо понять, что в принципе ты на подобное способен. Если ты смог что-то сделать бессознательно, то ресурсов твоего организма на это действие вполне хватает — осталось только научиться совершать это действие осознанно. Это как научить ребёнка ходить — в принципе, ходить могут все, но вот пока ребёнок научится этому простому действию, пройдёт несколько кун и будет набито несчётное количество шишек.

— То есть мне надо заново учиться ходить?

— Почему заново? Ходить в реальности ты ещё не умеешь, все твои похождения были исключительно в твоих грёзах. Кстати, а что тебе снилось?

— Сложно сказать… Многих своих снов я не помню… Куда-то бежал, летел, с кем-то сражался, что-то делал… Мои сны были не менее чёткими, чем явь — там я был по-настоящему живым. Я рождался, жил, умирал…

— Даже умирал? И ты это помнишь? Как умирал? Сможешь описать?

— По разному, Лина. Не все мои смерти были естественными — меня нередко убивали. И даже сжигали…

Андрей, рассказывая, видимо, углубился в воспоминания, переживая их ещё раз — речь его стала медленной и тихой, глаза закрылись, рука плавно поднялась и, вытянутая, замерла раскрытой ладонью вперёд на уровне закрытых глаз… По кисти пробежали багровые всполохи, и уже через мгновение рука полыхнула ярко-красным пламенем. Послышался треск лопающейся кожи, запахло палёным волосом и горелой плотью…

— Дэрий!!!

Андрей вздрогнул, его глаза широко распахнулись, уставившись на объятую пламенем почерневшую руку, и пламя тут же исчезло, а обгорелая рука на глазах начала покрываться молодой розовой кожицей. Пятна ожогов быстро исчезали, затягиваясь, и уже через несколько мгновений ничего не напоминало о бушевавшем вокруг пламени — рука была полностью здорова. Вот только в комнате продолжал висеть тяжёлый смрадный запах палёного волоса и обгоревшей плоти.

— И что это было? Дэрий!

— А… В одной из моих грёз меня заживо сожгли на костре… Я оказался не по душе какому-то чинуше от церкви…

— Было больно?

— Да уж, приятного мало.

— Странные у тебя сны, Дэрий.

— Знаешь, я всё меньше склонен верить тому, что это были всего лишь сны — всё вокруг выглядело настолько реально, что поневоле поверишь в переселение душ. Некоторые земные религии утверждают именно это.

— Вопросы мистики и верований разных народов вселенной можно обсудить потом, на досуге. Подобные верования на заре становления Оканийской цивилизации были и у нас, правда, потом учёные объяснили этот феномен — во время сильного стресса человек может случайно подключаться к единому энергоинформационному полю вселенной, так называемому эгрегору, и напрямую получать оттуда информацию. Возможно, нечто подобное происходило и с тобой. Кстати, а последние воспоминания у тебя какие?

Последнее, что я помню — это рай и ощущение полного покоя и неземного блаженства.

— В этом раю ты чуть было не остался навсегда — твой организм нашёл отличный вариант застыть в своём развитии и больше ничего не делать. Кстати, чтобы проводить различные манипуляции с пространством осознанно, тебе не помешало бы знать от нём всё, что на текущий момент известно в империи. С современными представлениями о строении материи тебе тоже не мешало бы познакомиться. Неосознанно ты уже можешь преобразовывать материю из излучения в вещество и обратно, но вот результат у тебя получается пока что только на интуитивном, бессознательном уровне. Того золота, что ты создал из энергии электромагнитного излучения в своём сне и которое я держу сейчас в своих руках, в природе не существует — это один химически чистый изотоп, а тебе, чтобы не выделяться своими умениями, необходимо было создать смесь изотопов, причём в определённых пропорциях. Ты представляешь, чем отличаются друг от друга различные изотопы?

— Ну не совсем уж я древний человек, такие элементарные понятия мне известны.

— А как перевести вещество в электромагнитное поле и обратно, ты представляешь? Причём так, чтобы самому не загнуться от сопутствующего этому процессу излучения? Молчишь? И правильно молчишь — учиться тебе ещё и учиться. Так что мой тебе совет, Дэрий — забрось на время эту свою политику — никуда она от тебя не денется, и иди учиться. Поступи в хорошую академию, наберись знаний. И на основе полученных знаний, используя научный подход, начинай свои эксперименты. Впрочем, эксперименты с собственным телом можешь начинать уже сейчас — в них физика как таковая и не нужна, будут задействоваться собственные ресурсы организма. Ведь вернул ты каким-то образом на своё тело давным-давно сведённые нами шрамы… Значит, сможешь внести и значительно более существенные изменения — убрать или нарастить мышцы, изменить рост и пропорции скелета, лицо своё изменить, в конце концов, раз уж решил начать новую жизнь.

— Наверное, я так и поступлю…

— И последний вопрос, Дэрий. Из разряда личных. Не возражаешь?

— Спрашивай. Если смогу — отвечу.

— Какими ты видишь отношения со своими жёнами? К тому же у тебя около двухсот взрослых детей. У тебя даже внуки уже появились.

— Бывшими жёнами, Лина. От детей я, естественно, не отказываюсь, но у всех моих жён сейчас другая жизнь, и мешать им я не собираюсь. Пусть все мои жёны будут счастливы в новых семьях.

— То есть возвращать их обратно ты не планируешь?

— Нет, конечно. У них теперь другая жизнь, для меня там нет места.

— И ты так и не нашёл им замену? Не может быть, чтобы Литэйла никого тебе не предложила.

— Кого я буду брать себе в жёны — решать буду только я сам. Один раз я уже позволил матриарху решать этот вопрос за меня, больше подобного не повторится.

— А если Литэйла тебе прикажет?

— Она не сделает этого.

— Уверен?

— Да.

— А если она воспользуется своим правом?

— Каким? Своей властью? Правом силы? А ты уверена, что по отношению ко мне это право у неё есть?

— Даже так… Хмм… Скажи, Дэрий, а ты не хотел бы взять в жёны меня? Когда-то мы с тобой были близки…

— Ты решила перейти в наш клан?

— Нет, если мы поженимся — я рассчитывала принять тебя в свой.

— Ничего не получится, Лина.

— Почему? Я тебе не нравлюсь? Разве я менее красива, чем любая из твоих бывших жён? И разве нам с тобой вместе не было хорошо?

— Нет, Лина, красота твоя совершенна. И о наших совместных ночах у меня остались исключительно приятные воспоминания. Тут дело в другом… Видишь ли, мужчина может лечь в постель практически с любой красивой женщиной. И даже если не красивой — достаточно просто привлекательной… Тут главное, чтобы женщина мужчине нравилась, а в империи практически нет некрасивых женщин. Так что заставить мужчину отказаться от секса с женщиной, особенно когда она сама ему это предлагает, способны только два условия — или когда женщина ему не нравится, или когда у него на это есть моральные причины. Считай, что я отказал тебе по моральным причинам.

— Поясни, пожалуйста! Иначе я могу обидеться…

— Хорошо, попробую пояснить с той позиции, какую я вижу для себя. Ты, несомненно, очень красивая женщина и делить с тобой постель был бы счастлив любой мужчина, да и я бы от подобного предложения не отказался. Но тебе же будет мало одного секса, ты хочешь связать и себя, и меня семейными узами. И именно здесь я вижу целый ряд препятствий, основным из которых является то, что ты в первую очередь — матриарх. Ты замужем за работой, а семья у тебя всегда будет на втором месте. Я же хочу семейного уюта, чтобы дома, когда я возвращаюсь с работы, меня ждала жена и домашний ужин в кругу семьи на небольшой уютной кухне. Сам я готов работать днями и ночами, но не хочу, чтобы тем же самым занималась моя жена. В душе я поклонник домостроя — считаю, что мужчина должен работать, а женщина должна заботиться о доме, создавать в нём тепло и уют. Женщина, конечно же, тоже может работать, но не ущерб дому. Понимаю, что моя позиция по отношению к женщинам выглядит несколько несправедливо… Таких мужчин, как я, на моей родине называли шовинистами, впрочем, дело не в названии — я не считаю, что женщина хоть в чём-то хуже мужчины, но, возвращаясь домой, я хотел бы видеть улыбающееся лицо жены, а не сообщение на терминале, что она опять задержится на работе. Ты же не оставишь должность матриарха ради уютного семейного гнёздышка под одной крышей со мной?

— Нет, Дэрий. Для меня это неприемлемо.

— И периодический нерегулярный секс, фактически, гражданский брак, тебя тоже ведь не устроят?

— И здесь ты прав…

— Тогда, Лина, давай, как и прежде, останемся просто друзьями…

* * *

Больше двух месяцев Андрей практически не вылезал из своего кабинета — изменения во внешней политике кланов и в их экономической деятельности оказались слишком серьёзными. Жильё, состоящее из двух небольших комнат с санузлом, он взял себе в многоэтажном доме недалеко от здания администрации, но появлялся там только для того, чтобы поспать — всё остальное время он проводил на работе. Зато по прошествии этого времени Андрей мог смело сказать, что ни одна, даже самая малая и кажущейся незначительной деталь клановой жизни не ускользнула от его внимания. Также Андрей вновь был в курсе не только внешней и внутренней политики империи, но и гуляющих по ней слухов и сплетен. Ещё несколько дней ушло у Андрея на осмысление полученной информации, её анализ и выработку вариантов стратегии развития клана. Обмозговав достоинства и недостатки каждого варианта, просчитав имеющиеся и планируемые ресурсы, а также прикинув конечный результат, Андрей решил, что готов для серьёзного разговора с матриархом. Назначив в канцелярии время встречи, Андрей со спокойной совестью отправился домой отсыпаться — к предстоящему разговору следовало быть готовым, а не выглядеть усталым и невыспавшимся. Решение было правильным — встреча Андрея с матриархом грозила стать судьбоносным событием в жизни клана. Проходила она за закрытыми дверями, в условиях строжайшей секретности, были отключены все следящие и записывающие устройства, а также установлена защита от прослушивания. Присутствовало на встрече всего три человека — сам Андрей, матриарх клана Лерой, госпожа Литэйла, и глава службы безопасности клана Лерой, тан Тувилани. Разговор традиционно начала матриарх:

— Господин Рэй, вы изучили клановые документы?

— В полном объёме, госпожа.

— И что можете сказать?

— Выше всяких похвал, госпожа. Клан за последние двадцать сол добился поразительных успехов, выбившись в сотню сильнейших кланов империи.

— Это плюсы. А минусы?

— Дальнейшее развитие клана придётся остановить. Вооружать клан до бесконечности мы не можем — с учётом наёмников мы практически достигли максимальной численности войск, на большее у клана просто не хватит денег. Вопрос, разумеется, не в людях — их можно найти, проблема в вооружении, которое и съедает основную долю милитари-сектора бюджета клана. К тому же самые перспективные рынки поставки сельхозпродукции в империи клан уже захватил, дальнейшая его экспансия в этом сырьевом секторе связана с большими капиталовложениями и незначительной отдачей. Я бы даже сказал, что дополнительное вложение средств в этот сектор не окупится никогда. Сейчас клан уверенно и очень комфортно расположился в конце первой сотни, получив один голос в совете кланов. Но как только мы попытаемся вплотную подобраться к топ-десятке и займём одно из лидирующих мест среди кланов по военному потенциалу, нами серьёзно заинтересуются имперские спецслужбы. Тут я полностью согласен с таном Тувилани.

— Вижу, что у вас уже есть определённые предложения.

— Совершенно верно, госпожа. Во-первых, надо пересмотреть условия обучения имперских военных — как десантников, так и пилотов. Обучение десантников прекратить, самих имперских курсантов-десантников — сократить. Впрочем, полностью обучение можно не прекращать, достаточно резко, в десятки раз, сократить численность обучающихся. А то людей мы обучаем много, а денег это приносит мало и практически не окупает затраты. Количество мест для обучения имперских пилотов, напротив, не сокращать, но предъявляемые к имперским курсантам требования понизить без ослабления качества преподавания. Брать плату за обучение имперских пилотов на уровне Оканийской имперской лётной академии — не больше, но и не меньше. Отчисление из нашей академии за неуспеваемость для имперских курсантов отменить — пусть доучатся до конца, раз платят деньги. Диплом выдавать по результатам сданного экзамена. Таким образом, для империи будет неважно, где обучать своих пилотов — в Оканийской академии или у нас.

— Принимается. Что ещё?

— Стоимость топливных элементов, реализуемых на наших клановых перевалочных базах, поднять в несколько раз — предлагаю для начала поднять в два раза, впоследствии — увеличить ещё, за один-два сола доведя до пятикратной среднеимперской.

— Зачем? У нас и так незначительная продажа топлива.

— Вот пусть и будет незначительной. Раз у нас теперь отсутствует монополия на территорию анклава, значит, нужно сделать колонизацию другими кланами прилегающих к нам звёздных систем экономически невыгодной. Обосновать это повышение легко — все дополнительные средства пойдут на строительство новой транспортной магистрали.

— А зачем она клану?

— Мы начнём экспансию вглубь галактики — рядом с нами на тысячи лучей в округе простирается обширный незаселённый ареал. Территория богата и полезными ископаемыми, и перспективными для заселения планетами. Мы будем выбирать наилучшие для колонизации звёздные системы и прокладывать к ним транспортные магистрали, строя новые перевалочные базы. На этих системах мы будем захватывать половину территории планет — как вы понимаете, это будет лучшая половина земель. Все звёздные системы, в которых мы обоснуемся, на правах первых колонистов необходимо будет зарегистрировать как территории, допускающие только экологически чистое производство — таким образом, мы предопределим аграрный путь развития планет и обезопасим колонизируемые нами миры от экспансии промышленных кланов, фактически закрепив за ними монопольную власть Лерой. В колонизации примут участие люди Лерой, которых у нас без малого полмиллиарда чистого резерва — мы и так их кормим и одеваем. Это люди, готовящиеся стать солдатами — они сильные, выносливые, и прекрасно перенесут первые этапы колонизации. Часть этих людей можно уже сейчас переучивать на строительные профессии — мы будем не просто занимать пустующие планеты, а строить на них развитую инфраструктуру. Развивать на новых планетах будем три направления промышленности — лёгкую, в первую очередь текстильную, пищевую, и, естественно, строительную. Таким образом, все колонизируемые нами планеты будут сами обеспечивать себя большинством ресурсов. Про установку на колонизируемых планетах межзвёздных порталов и прямую связь с центром даже не говорю — это подразумевается само собой. Незначительный объём требующихся промышленных товаров будем поставлять на колонизируемые планеты через них. Тактически колонизация будет выглядеть следующим образом — сначала мы исследуем планету и определяем самые перспективные территории. Затем формируем на ближайшей колонизированной планете ударную группу колонистов, обеспечив их всем необходимым для автономного проживания в течение ближайших сол, после чего совершаем одновременное масштабное переселение всей группы и в кратчайшие сроки осваиваем выбранные территории, подав заявку на признание этих территорий за нами. После того, как имперская канцелярия проведёт инспекцию освоенных нами земель и зарегистрирует наши права, мы снимаем оттуда основную часть колонистов, оставив лишь необходимый минимум для постепенного развития нового мира, и формируем аналогичный десант на следующую планету. Постепенно мы расселим по ближайшим планетам всех своих людей, не дав ни империи, ни другим кланам ни единого шанса вклиниться в наш анклав.

— Я так поняла, тан Рэй, вы таким образом найдёте применение почти полумиллиарду свободных рабочих рук в синдикате?

— Совершенно верно, госпожа! И пусть эти люди и так не слишком сильно опустошают бюджет клана, но, реализуя мой план, они не только будут кормить и одевать сами себя, но и принесут клану ещё и ощутимую пользу. Четыреста миллионов оперативного армейского резерва — это хорошо, но нам сейчас будет вполне достаточно и имеющихся ста миллионов, тем более что только они вооружены так, как положено. К тому же из этих ста миллионов лишь двадцать с небольшим имеют штатную поддержку тяжёлым орбитальным вооружением, в частности, космическими крейсерами и орбитальными орудийными платформами, а остальные — просто тяжёлая пехота, пусть и в полном объёме укомплектованная боевыми роботами. Кстати, военные занятия с остальными четырьмястами миллионами прекращать нельзя — даже будучи переученными в гражданских, они всё равно будут представлять наш военный резерв. Заниматься с ними можно ежедневно, примерно по одному ри. Вижу, что тан Тувилани скептически скривился, но подобная практика имела место быть на моей родине и неоднократно доказывала свою эффективность. Рассказываю далее. Завод по про производству порталов у клана уже есть, так что мгновенной связью новые колонизированные нами планеты мы обеспечим. А вот чего нам не хватает — это энергетической независимости.

— Тан Рэй, вы забыли, что в анклаве есть мощная гелиостанция.

— Не забыл, госпожа. Станция у нас всего одна, и технологии её строительства клан не имеет. Я хочу приобрести и технологию, и завод по производству самих энергостанций.

— Слишком дорого.

— Энергетическая независимость дороже. Как только мы колонизируем первый десяток планет, а всего за первый сол я планирую колонизировать до сотни миров, мы столкнёмся с жутким энергетическим голодом. В идеале, подобная гелиостанция должна обеспечивать энергией не более пяти звёздных систем. Можно и десять-пятнадцать, но тогда энергию придётся экономить. То есть через один сол нам потребуется около двадцати гелиостанций. Как вы считаете, госпожа матриарх, что клану обойдётся дешевле — купить завод и технологию, или двадцать очень и очень дорогостоящих энергогенерирующих объектов? К тому же клан не будет останавливаться на первой сотне планет, пойдя по галактике дальше. Станции, кстати, можно будет устанавливать не сразу — сначала установить одну станцию на двадцать планет, потом — смонтировать ещё одну, сняв с первой половину нагрузки. Получится по десять подключенных к станции объектов. Добавление ещё двух гелиостанций позволит снизить нагрузку до пяти планет на одну генерирующую мощность, что вполне приемлемо. Так что в ближайшие десятки, если не сотни сол наш завод будет загружен заказами под завязку, работая без выходных в три смены.

— Если всё обстоит так, как вы описываете — то согласна, завод клану нужен. Но для столь масштабной экспансии у нас не хватит кораблей — флот клана Лерой невелик.

— Как раз это и не является проблемой — в нашей галактике можно нанять массу грузовозов, причём практически по демпинговым ценам. Это не метрополия, здесь всё значительно дешевле. К тому же мы можем обеспечить их бесплатным топливом, что также резко снизит цену.

— Ваше стремление начать экспансию клана в окружающее анклав пространство мне понятно. А какой вы в этом видите смысл?

— В первую очередь — компенсация потерянной нами независимости, хотя и экономическая составляющая тоже немаловажна.

— И как же мы обретём независимость? Договор с империей расторгнут, и император больше никогда не подпишет подобного документа. Мы никогда не сможем освоить более половины территории нового мира.

— А больше и не нужно. Как только мы освоим значительный сектор космического пространства, колонизировав не менее сотни новых миров, никто из кланов в освоенное нами пространство и не сунется — это станет экономически невыгодно. Транспортных магистралей нет, а те, что есть — принадлежат нам. Цены на топливо и обслуживание, как я уже говорил, мы сделаем настолько высокими, что развивать собственную экономику в этих условиях другим кланам станет бессмысленно — затраты на производство у них будут слишком велики. Планеты, колонизированные нами, будут зарегистрированы как сельскохозяйственные, следовательно, пришедшие на них чужаки будут вынуждены использовать их только для этого, то есть станут конкурентами Лерой, после чего мы их просто-напросто обанкротим. Если наша экспансия пойдёт так, как я и планирую, я практически уверен — за исключением людей Лерой и Камэни плюс незначительного количества наблюдателей от имперских спецслужб, чужаков на колонизированных нами планетах не будет. Им просто незачем будет к нам ехать — работы на наших планетах они не найдут. Мы получим ту же самую независимость, только добьёмся её не директивными, а экономическими методами.

— Хорошо, стратегия экспансии клана по нашему сектору галактики принимается, тем более что описанный вами план выглядит вполне реальным. Вы уже просчитывали его экономическую целесообразность?

— Да, госпожа. Клан экономически в состоянии реализовать этот проект.

— Это, как я понимаю, ещё не всё?

— Правильно понимаете, госпожа. Несколько сол назад, как только численность клана вместе с наёмниками достигла полумиллиарда, поиск перспективных детей и подростков для нашего клана прекратился. На тот момент это было разумно, не спорю. Сейчас я предлагаю отменить ваше решение — привлечение наёмников в клан следует продолжить.

— Зачем?

— Я планирую в течение ближайших нескольких сол довести численность населения клана, включая наёмников, до четырёх-пяти миллиардов. Возможно, даже больше.

— Мы не знаем, куда девать полмиллиарда…

— Полмиллиарда мы уже пристроили, госпожа. Для остальных, поверьте, тоже найдётся работа, тем более что прокормить мы сможем гораздо большее количество людей, нам скоро излишки продуктов некуда девать будет. А пока эти люди будут тренироваться на наших клановых базах — ближайшие несколько сол всё их свободное время будет уходить на тренировки и обучение. На выходе мы будем получать здоровых молодых людей возрастом шестнадцать-восемнадцать сол с неплохими физическими данными и как минимум начальным уровнем образования. Дальше из них можно будет лепить всё, что угодно, но мне в первую очередь понадобятся учёные.

— Кто??

— Да, вы не ослышались. Я предлагаю создать в клане ещё одно направление развития — научно-исследовательский сектор. В первую очередь нам нужны технические специальности — в клане нет ни одного собственного инженера.

— Зачем они клану? Что мы будем разрабатывать? Поверьте, тан Рэй, без развитой научной базы технологию значительно проще и дешевле купить.

— Вы так уверены в своих словах, госпожа? Хорошо, тогда я попрошу вас купить технологию создания межгалактического портала и технологии производства оборонительного оружия большой дальности — такого, какое сейчас законсервировано на наших космических станциях оборонительного комплекса.

— Кажется, я начинаю догадываться о ваших планах…

— Скорее всего, ваши мысли ушли несколько в другую сторону от того, что планировал я, но их ход в целом верный. Клану необходимы технологии, обеспечивающие его абсолютную безопасность в случае агрессии со стороны имперской армии. Помимо технологии производства межзвёздных порталов и сверхтяжёлого дальнобойного вооружения нам необходимо освоить технологию строительства средних и тяжёлых военных кораблей — крейсеров, эсминцев, истребителей. Более того — клану необходимо собрать все основные технологии, используемые в империи, в том числе гражданские. На приобретение гражданских технологий и пойдёт основная доля прибыли клана в будущем.

— Зачем это клану?

— Клану это понадобится в случае, если он будет функционировать автономно от империи и всё, абсолютно всё для своей жизнедеятельности будет производить сам.

— Я не пойму, куда вы клоните, тан Рэй…

— Странно… Я думал, что вы уже догадались о моём замысле. Я хочу воссоздать анклав, но только не в пределах империи, а за её границами. Юридически власть империи тогда не будет на нас распространяться. Мы купим несколько списанных межгалактических исследовательских звездолётов — сейчас, во время резкого сокращения объема проводимых империей исследований дальнего космоса, они достаточно дёшевы, соберём команду и отправимся на поиски. Я уже наметил несколько неисследованных районов дальнего космоса, куда имперские исследователи сунутся в последнюю очередь — осталось только подобрать для себя галактику повкуснее, молодую, лучше всего спиральную, с большим количеством ресурсов и пригодных для колонизации планет с кислородной атмосферой. На ближайшие несколько тысяч сол у нас как раз будет время и место для приложения своих способностей. Межгалактический портал я хочу использовать для связи нашего старого анклава с новым — всё равно за несколько сол полную номенклатуру всех необходимых товаров клан освоить не сможет. Часть товаров, выпуск которых нецелесообразен или нерентабелен, на первое время придётся закупать, хотя со временем все жизненно необходимые для автономного развития товары придётся производить самим, сколько бы они не стоили. Кстати, технологии мы попытаемся заполучить все, до которых только сможем дотянуть руки. Строительство анклава в этой галактике будет, таким образом, отличным прикрытием для широкомасштабных работ по строительству анклава за пределами империи — ни один трезвомыслящий человек даже не сможет предположить, что, тратя громадные суммы на колонизацию новых планет в империи, мы будем расходовать деньги куда-то ещё. Такой вот план… Абсолютно чистая от имперских шпионов галактика в качестве анклава для синдиката Камэни-Лерой вас устоит, госпожа? Кстати, ещё на моей исторической родине учёные рассчитали, что для абсолютной автономии, поддержания высокого уровня и темпов промышленного и культурного развития и возможности дальнейшей техногенной эволюции цивилизация должна насчитывать не менее миллиарда человек. Берём с пятикратным запасом, как в только что озвученном мною плане…

— А вы на мелочи не размениваетесь, тан Рэй.

— Так мой план принимается?

В комнате на некоторое время воцарилась тишина — женщина прикрыла глаза и откинулась в кресле, задумавшись. Андрей не решался тревожить её — он понимал, что сейчас для клана наступает переломный момент, и от дальнейших слов матриарха будет зависеть будущее всего клана, да и не только его — будущее синдиката.

Наконец, очнувшись от раздумий, матриарх обвела долгим взглядом обоих сидящих перед ней мужчин, отдельно остановившись на Андрее, после чего уверенно сказала:

— Господин Рэй, ваш план принимается.

— Да будет так!

— Да будет так…

* * *

И вот из анклава в разные стороны начали разлетаться десятки звездолётов, а клановый завод по производству порталов заработал на полную мощность. Порталы было решено вначале запитать от мобильных, а со временем — от стационарных термоядерных реакторов, для чего был куплен завод по их производству. Изготовление и монтаж в звёздном пространстве анклава очередного завода растянулся почти на сол, по прошествии которого завод соединился с планетами анклава стационарным телепортом и на него направилась первая группа специально обученных клановых рабочих из числа недавно принятых в клан наёмников. Выпущенные новенькие термоядерные генераторы совместно с межзвёздными порталами клановыми звездолётами доставлялись на выбранные к колонизации планеты, а после монтажа и ввода в эксплуатацию порталов начиналась их широкомасштабная колонизация, для чего зафрахтованными транспортными звездолётами на планеты доставлялось множество необходимого оборудования и строительной техники. Люди, не слишком крупные грузы и продовольствие перемещались через портал. Были подписаны контракты на строительство сразу нескольких перевалочных баз. Широкомасштабная экспансия клана Лерой из анклава в прилегающую к нему незаселённую область галактики началась, но Андрей в ней участия уже не принимал — он, вместе с несколькими сотнями специально отобранных юношей и девушек из числа наёмников, показавших наилучшие результаты в освоении технических специальностей и принятых ради этого в клан, проходил обучение в самых элитных высших учебных заведениях Оканы. Обучались всему — высшей математике, физике, химии… Андрей, вместе с десятком юношей и девушек, уже больше года осваивал естественные науки в высшей имперской Оканийской технической академии. Срок обучения в этой академии обычно составлял семь сол — четыре сол общего обучения, и три — специализированного. Однако Андрей, как полиглот, освоил всю семилетнюю программу обучения менее чем за сол — после своего возвращения из медицинского центра Камэни он обнаружил удивительные изменения со своей памятью — всё, что он прочитал, намертво впечатывалось в его голову с первого раза. Давно можно было бы досрочно сдать все необходимые экзамены и получить диплом, но для Андрея было важно не просто выучить, а понять преподаваемый студентам материал, поэтому он продолжал учиться, всё свободное время просиживая в библиотеке и жадно поглощая новые знания. Каждый элемент полученной информации Андрей тщательно взвешивал в своей голове, сопоставлял с уже известными ему знаниями и со своими представлениями об устройстве вселенной, после чего переходил к такому же скрупулёзному осмыслению следующего пакета информации, не оставляя попыток проверить изученное с помощью своих новых способностей. Уже сейчас он знал намного больше, чем ему преподавали в институте на Земле, и мог бы, наверное, самостоятельно разработать и межгалактический портал, и дальнобойные орудийные платформы, но не останавливался на достигнутом, а жадно поглощал вливаемую в него преподавателями информацию.

Преподаватели же, сначала несколько высокомерно относившиеся к Андрею, считая его неклановым — на занятиях в академии он вёл себя скромно и незаметно, свою принадлежность к клану не афишировал, не указав его в приёмных документах и никогда не упоминая в разговорах, со временем, видя его необычайную усидчивость и трудолюбие, отражающиеся в полученных результатах, практически всегда максимально высоких, стали выделять его из общей массы студентов. Зазвучали даже предложения о вступлении в один из кланов, на которые Андрей не соглашался, но и не отвергал, обещая подумать…

Со своими одногруппниками отношения у Андрея не сложились с самого начала, а в дальнейшем эта пропасть только увеличилась — во-первых, все считали Андрея неклановым, а неклановых в Академии не то чтобы презирали, но относились к ним со снисходительным пренебрежением, как к людям второго сорта, которых можно походя оскорбить, унизить, посмеяться… И если Андрей ещё не вкусил подобного к себе отношения, то только благодаря двоим своим бойцам из клана Лерой, осваивающим вместе с ним нелёгкую академическую науку и официально заявленным как его телохранители. Несколько проведённых показательных дуэлей в ответ на достаточно безобидные оскорбления в адрес Андрея отучили остальных студентов задирать его, что однозначно не добавило Андрею популярности — теперь трогать его просто боялись и старательно пытались игнорировать, что, впрочем, Андрея вполне устраивало. Во-вторых, Андрей слишком часто переходил из группы в группу, поразительно быстро осваивая университетскую программу и сдавая экзамены экстерном. К тому же, постепенно осваивая доставшееся ему генетическое наследство, Андрей потихоньку начал осознанно творить то, что у него до этого получалось только во сне. И в первую очередь он изменил своё лицо, сильно омолодив его и придав внешность задумчивого и рассеянного юноши-ботана с обиженно-детским выражением лица. Матриарх и её близкое окружение были в курсе его новой внешности, а для остальных такая маскировка позволяла дольше сохранить инкогнито. Прыгая из класса в класс при досрочной сдаче экзаменов, и при этом постепенно меняя внешность, Андрей не давал окружающим возможности обратить внимание на происходящие с ним изменения. Пока за целый год обучения он, похоже, ни разу не прокололся…

* * *

Престижный высотный ресторан в самом центре Окааны, выглядящий парящим в небе клочком тумана и носящий среди имперской элиты прозвище «Облако», работающий, в угоду клиенту, в любое время дня и ночи, поражал своей роскошью, да и кухня в нём была под стать интерьеру. Прислуга ресторана, вышколенная до состояния раболепной почтительности, шла навстречу практически любому пожеланию клиента в стремлении во что бы то ни стало ему угодить. Но двое молодых людей, занявших элитный отдельный номер на двоих на самом верхнем этаже, с изумительным видом на залитую огнями и утопающую в зелени ночную столицу, меньше всего обращали внимание на прислугу, всецело поглощённые как изысканной едой, так и неспешным разговором:

— А ты совсем не изменился, Рур. Внешность, разумеется, не в счёт. Или теперь тебя нужно звать Рэй?

— И ты, Лана, всё так же прекрасна, как и в первую нашу встречу. А звать меня можешь как тебе удобно — не в имени дело.

— Я рада, что ты выжил, Рур. Действительно рада. Можешь не верить, но мне было очень тяжело слышать, что тебя в клане официально признали мёртвым — на то, что ты выживешь, шансов практически не было. Не знаю, говорила ли тебе матриарх, но тебя давно уже списали со счёта — больше десяти сол назад ты уже был вычеркнут изо всех планов по дальнейшему развитию синдиката.

— Это для меня не новость — шансов на то, что я выживу, действительно практически не было. Матриарх ничего не стала от меня скрывать — я полностью в курсе всех дел как своего клана, так и синдиката. Планы матриарха, кстати, уже поменялись — я вновь в игре.

— Рада за тебя. И искренне желаю тебе успехов. Но я хотела поговорить с тобой о другом. Скажи, ты сейчас один?

— Я не один, Лана. Со мной мой клан и синдикат.

— Я не о том, и ты отлично меня понимаешь. У тебя сейчас есть женщина?

— Ты имеешь в виду — не одиноко ли мне в моей постели? Не волнуйся, моё одиночество готова скрасить каждая вторая незамужняя женщина клана…

— Рур, я говорю сейчас о себе. Как мы с тобой будем жить дальше?

— А какие есть варианты? В связи с моей официально объявленной смертью, как ты знаешь, мой брак и с тобой, и с остальными моими жёнами признан недействительным. Пока я лежал в коме, вы все, насколько я в курсе, благополучно вышли замуж. Некоторые из моих жён даже родили за это время. Кстати, по моим данным, ты одна из первых поспешила найти себе мужчину.

— И откуда у тебя такая информация? Если, конечно же, это не секрет…

— Информация абсолютно несекретная — я имею полный доступ к клановой базе данных. Даже секретный файл с информацией по Литэйле для меня открыт, не говоря уже об остальных клановых. Я отлично знаю, когда и за кого вышли замуж все вы. И, в принципе, одобряю ваш выбор — все ваши избранники занимают достойное место в клановой иерархии. К тому же об этой стороне моей изменившейся личной жизни меня сразу же проинформировала Литэйла.

— Старая хитрая лиса… Не знаю, что она тебе наговорила, но тебе необходимо знать подоплёку — замуж я вышла не сама. Не прошло и нескольких кун после официальной даты признания тебя умершим, как матриарх лично предложила мне кандидатуру мужа.

— И ты, конечно же, сразу же согласилась…

— Нет, я, конечно же, отказалась, причём в категоричной форме. Мои слова ты легко можешь проверить — буквально сразу же после моего отказа последовали репрессии. У меня забрали проект, отстранили от должности, перевели на рядовую низкооплачиваемую работу.

— А ты уверена, что эти санкции последовали именно из-за твоего отказа?

— Не просто уверена — матриарх лично сказала мне об этом. Она дала мне несколько кун на раздумья, и предложила не отказываться от «личной просьбы матриарха», как она сама выразилась. Прости, но в клане участь тех, кто идёт против воли матриарха, незавидна — в лучшем случае они влачат жалкое существование в самом низу социальной лестницы, а в худшем — от них избавляются. Я слабая женщина, и не в моих силах бороться с целым кланом. А без клана я вообще никто. Взвесив все «за» и «против», я решила подчиниться.

— Если дело обстоит именно так — думаю, что ты поступила правильно. Да и в твоих словах у меня нет оснований сомневаться. Но что же ты сейчас хочешь от меня?

— Решение о твоей смерти фактически аннулировано, значит, есть возможность признать расторжение нашего брака незаконным. В связи со вновь открывшимися обстоятельствами.

— Теоретически — да. Но почему ты говоришь это мне?

— По двум причинам. Первая — меня матриарх слушать не будет. Наш брак расторгнут, и уже неважна причина, по которой это было сделано. Литэйла может сказать, что расторжение брака — свершившийся факт, и то, что ты оказался жив, роли уже не играет. Более того — если с подобным заявлением обращусь именно я, она именно так и скажет. Совсем другое дело, если заявление поступит от тебя. Ты в этой ситуации — пострадавшая сторона, и если мне пришлось подписать документ о расторжении брака, то с твоей стороны такой подписи нет, а, следовательно, возникает юридическая коллизия — ты уже не мой муж, но я до сих пор твоя жена. Подобная коллизия возникла по отношению ко всем твоим жёнам, и в твоих силах исправить ситуацию.

— Каким образом? Хорошо, пусть я даже получу от матриарха признание недействительным документа о расторжении брака… Кстати, опротестовывать надо будет сразу двадцать один документ. И вот, когда эти документы будут аннулированы, я опять окажусь обладателем гарема из двадцати одной жены, как и раньше. А куда вы будете девать своих мужей, с которыми сейчас находитесь в законном браке?

— Хм… Действительно, это самая большая проблема в нашем случае. Скажи, а ты мог бы согласиться стать вторым мужем? Вернее, ты как раз окажешься первым, просто у всех твоих жён будет ещё по одному мужу.

— Не уверен, что мне это понравится. Да и как ты это себе представляешь — вы все будете бегать от меня ко вторым мужьям, а потом снова ко мне? Жить, кстати, мы где планируем? В одном доме? Вариант ещё имел бы право на существование, если бы ты у меня была одна — семьи с двумя мужьями в империи не слишком частое явление, но и не так уж редки. Или ты предлагаешь аннулировать документ о разводе только с тобой одной?

— Было бы неплохо, но я не настолько эгоистка, чтобы забыть о твоих вторых жёнах. Многие из них тоже вышли замуж повторно не по своей воле.

— Тоже решение матриарха?

— Ну а как иначе?

— В общем, вариант со вторыми мужьями мне не нравится. Какие ещё решения?

— Расторгнуть второй брак. Юридически это тоже можно обосновать — если в семью входит ещё один супруг, то необходимо согласие обоих. В данном случае, так как ты у нас воскрес из мёртвых, то на наш повторный брак необходимо твоё согласие, в противном случае он будет считаться недействительным. Но это только в том случае, если аннулировать наш развод. Как я уже говорила, основанием для развода был документ о твоей смерти, следовательно, если этим делом займёшься ты, то вероятность положительного решения матриарха будет максимальной.

— И будет всё, как и раньше, до моей мнимой смерти…

— Ну, почти как раньше… Всё же останутся бывшие вторые мужья, от которых у некоторых твоих жён уже появились дети.

— Есть ещё и третий вариант, Лана, и именно он в сложившейся ситуации кажется мне наиболее приемлемым.

— Какой же?

— Лана, я люблю тебя. И всех своих вторых жён тоже. Ты для меня дороже всех не только в клане, но и во всей империи. Но личные чувства не должны затмевать нам голос разума — уже неважно по чьей вине, но наши жизненные дороги разошлись, и сойтись вновь они не смогут — слишком много других людей встало между нами. Мой дом для тебя всегда открыт, как и для всех моих вторых жён. Я сейчас официально говорю это тебе, и в ближайшее время то же самое донесу и до них. Если ты скучаешь без меня, и тебе вдруг захочется со мной пообщаться — приходи в любое время. Юридическая коллизия, как ты правильно заметила, открывает тебе двери не только в мой дом, но даже в мою спальню, тем более что документ о расторжении нашего брака я не подписывал. Однако мне не хотелось бы возобновлять интимную сторону нашей жизни — и не потому, что вы не интересуете меня как женщины, а потому, что подобные шаги с моей стороны были бы несправедливы в первую очередь по отношению к вашим нынешним мужьям. Давайте останемся просто друзьями…

— Дружба между мужчиной и женщиной?

— А почему бы и нет? Мир, Лана, вовсе не вращается вокруг постели… Впрочем, при обоюдном желании можно рассмотреть и её — в конце концов, мы с вами взрослые люди и сами решаем, как нам жить…

* * *

В один из обычных учебных вечеров Андрей, следуя неукоснительно соблюдавшемуся изо дня в день распорядку, направился в академическую библиотеку — за день он наметил себе для ознакомления целый список литературы, которую планировал изучить. Последние несколько ло он упорно пробирался через дебри современных научных представлений о строении материи и пространства-времени, открывая для себя много нового. Полностью изучив академический курс, Андрей интуитивно почувствовал, что официальная теория не способна объяснить ряд происходящих с ним в медицинском центре метаморфоз, поэтому начал самостоятельное изучение всех альтернативных гипотез и их научных объяснений. Библиотекарь была сильно удивлена подобным выбором Андрея, но переслала на библиотечный терминал всю запрошенную литературу. Сверившись со списком и убедившись, что полученные книги в точности соответствуют запрошенному, Андрей углубился в чтение научных выкладок и их доказательств, позабыв обо всём на свете. Вроде бы решение наконец-то стало наклёвываться, целостная и гармоничная картина мира уже начала вырисовываться в его сознании… Андрей быстро и увлечённо листал виртуальные страницы, перебирая файл за файлом, когда он оказался не то чтобы грубо, но достаточно бесцеремонно оторван от своего занятия. Оглядев нарушителя своего спокойствия, Андрей подумал, что не будет его наказывать — во-первых, нарушителем был не он, а она, а во-вторых — девушка была необычайно красива, гармонично сложена и по-детски непосредственна. Идеальной фигурой с тонкой талией, широкими бёдрами и длинными прямыми ногами, а также длинными, густыми, слегка волнистыми светло-коричневыми волосами она напомнила Андрею Татьяну — его первую жену. Сходство усиливали те же небольшие очаровательные ямочки на щеках, как раз и придававшие незнакомке милое детское выражение лица, убавляя от реального возраста как минимум несколько лет — девушка выглядела лет на шестнадцать, не больше, и Андрей без раздумий назвал бы эту цифру, если бы не полностью сформировавшееся взрослое женское тело.

Удовлетворившись произведённым эффектом — девушка явно осознавала, что просто сногсшибательно красива, она нежным бархатистым голосом спросила Андрея:

— Это ты заказал дополнительную литературу по современным научным гипотезам строения вселенной? Меня интересует альтернативное академическому обоснование метрики n-мерного пространства и преобразование вещества в этом пространстве.

— Уважаемая танья! — улыбнулся в ответ Андрей, — смею заметить вам, что обращение к незнакомому мужчине на «ты» не просто невежливо, но и имеет несколько различных смысловых оттенков — от попытки нанесения завуалированного оскорбления до желания познакомиться поближе и разделить с ним постель. Не поясните, какой смысл вы вложили в вашу фразу?

— Ну, ты и завернул! Нет, постель я делить с тобой не собираюсь, а вот заказанная тобой литература меня очень интересует — ты единственный за последние несколько кун, кто решил её изучить. Да, и извини, если я случайно обидела тебя своим вопросом — меня зовут Иллура Ханто. А тебя?

— Рэй.

— Просто Рэй? Ты неклановый?

— Это имеет какое-то значение для интересующего вас вопроса?

— Да в общем-то нет… Просто ты так красиво говоришь — как будто клановый. У нас в клане далеко не всякий может столь красиво выстраивать свою речь.

— Просто я много читаю, танья, и у меня очень хорошая память.

— Досталась тебе в наследство?

— Нет, я развил её долгими и постоянными тренировками.

— И какой же конечный результат?

— Я с первого раза могу запомнить любую прочитанную мною книгу.

— Здорово! А я могу так научиться?

— В мире нет ничего невозможного, танья. Достаточно только сильно захотеть и приложить к своему желанию некоторую долю труда.

— И какую же долю я должна приложить?

— Это зависит от результата, который вы захотите получить, прелестная танья.

— Я хочу научиться запоминать прочитанное так же, как и ты.

— Больше читайте, и у вас всё получится.

— Я и так много читаю, но пока ничего не получается.

— Возможно, вы ещё слишком молоды.

— И ничего я не молода! Мне уже девятнадцать сол!

— Ну вот, я же говорил вам, что вы ещё слишком молоды. Возможно, через десять-двадцать сол при постоянных ежедневных занятиях у вас что-то получится — всё зависит от вашего желания и трудолюбия.

— Что-то сам ты не выглядишь на мужчину в тридцать сол!

— Внешность обманчива, прекрасная танья. Женщина, которой я когда-то чуть было не дал двадцать сол, оказалась на эоны старше меня.

— Неплохие у тебя знакомства, Рэй, даже моя бабушка моложе… Кстати, и где ты мог встретить столь долгоживущих людей?

— Это не моя тайна, танья Иллура. Я же не спрашиваю, кто ваша бабушка.

— А я и не скрываю. Моя бабушка — матриарх клана Ханто.

— Клан учёных… Как же, знаю, знаю. Поздравляю, твоя бабушка — достаточно известная в империи личность.

— Спасибо. Но ты так и не ответил — где ты видел женщину, которая прожила несколько эонов.

— Повторюсь — это не моя тайна.

— Зануда… Но раз ты не хочешь открыть мне эту тайну — может, тогда объяснишь мне, чем та альтернативная теория строения вселенной, которую ты сейчас изучаешь, отличается от официальной, что нам преподают в академии?

— Это несложно, прекрасная танья. Всё дело в полевой природе материи…

Вот так, с этой в общем-то случайной встречи в библиотеке высшей имперской технической академии и зародилась дружба между внучкой матриарха Ханто и неклановым юношей Рэем…