Через три-четыре дня меня начала мучить тоска. И по Питеру, и по первому нашему призыву, ибо там-то все происходило в солнечной Греции, а рядовые жители, с которыми мы успели пересечься, были улыбчивы и дружелюбны (у них был единственный недостаток: они все время предлагали нам выпить). И по отсутствию каких-нибудь определенных действий, ибо я не считала жизнь по графику «обед-завтрак-украденный шпионами ужин-попытка уснуть под дикие крики с улицы» насыщенной и полной. Когда мерзнешь каждую секунду, а над любым словом приходится размышлять, оглядываясь на вазы и гобелены, – это разве жизнь? Со скуки я решила было помочь Веславу с архивом спиритов, но очень скоро оказалась не у дел. Во-первых, я не понимала древней разновидности наречия местного населения. Во-вторых, пыталась разложить на столах снятые с полок книги и свитки по системе. Чем взбесила алхимика: он все громоздил куда попало, в одну кучу – пособия по ведению войны и поваренные книги, а в результате всегда знал, что где лежит. Прежде чем он меня выставил, я успела прочитать только одно: историю того самого Эрниока, язык ее был мне понятен, но никаких упоминаний о моонах в ней не нашлось. Зато нашелся полный перечень здешних Табу. После такого приятного чтения я поклялась, что в архивы больше – ни ногой, и принялась просто слоняться по окрестностям, изучая устройство Города: воздушные амулеты, которые заставляли его парить, архитектуру домов и прочие милые мелочи.
Иногда, но очень редко, я присоединялась к Йехару, который пытался выведать что-нибудь о моонах у местных жителей. И вот, поди ж ты, ответить как следует нам не смог даже сам герцог.
– Они обычно являются по двое, под вечер, когда мы, спириты, производим разведку или вылазки, – неохотно выдавил Цепеок в ответ на наши вопросы. – Мерзкие твари… просто убивают всех, кто попадется на их пути. Поговорите с Аррном.
Но Главного Глядящего поймать было непросто, и Йехар все больше раздражался, потому что получал от всех, с кем говорил, такие же уклончивые ответы, а Веслав не говорил вообще ничего. Находиться с рыцарем, который при каждом шорохе выхватывал пылающий меч, было несколько неуютно. Мне куда легче было с Виолой, которая нашла для себя отличный способ развлечения. Она выяснила, что все большие вазы во дворце – очень крепкие, но зато отлично проводят звук. Так что если как следует по такой вазе стукнуть…
Очень скоро в коридорах появилось множество шпионов, летающих неверными зигзагами и на все лады клянущих Виолу. Вскоре почти все вазы из нашего общего помещения куда-то подевались. Зато увеличилось количество картин и гобеленов. Но тут появилась Бо и устроила пожар в помещении, разумеется, случайно. Наши вещи и лабораторный стол алхимика чудом не пострадали, зато в коридорах теперь свободно можно было встретить еще и подкопченного спирита.
И посреди всего этого подобия слабого брожения дрожжей находился Эдмус, который почему-то возомнил, что, раз мы в его родном Городе, он должен держать нас в тонусе. День деньской он слонялся за кем-нибудь из нас, а то успевал и за всеми сразу и рассказывал самые занудные и пошлые шутки из своего репертуара или изображал сценки, которые не заставили бы рассмеяться даже любителя передачи «Кривое зеркало». Йехар при виде него начинал лезть на стенки, Веслав – взрывал то, что пытался в этот момент приготовить, и даже я как-то не выдержала:
– Эдмус, хватит с меня анекдотов типа «сколько нужно Бо, чтобы вкрутить лампочку»…
– Что такое лампочка? – последовал вопрос.
С этого дня репертуар шута был пополнен еще одним анекдотом, который он переделывал под всех, кого знал: «Веслав просто напоит лампочку снадобьем, от которого она вкрутится сама, а Йехар зажжет ее своим неукротимым духом…»
В своих попытках как-то сладить с напастью в виде спирита мы даже обратились к Ифирь.
– От него вообще можно как-то отвязаться?! – инициатором обращения была я, поэтому я и спрашивала. – Хоть что-то помогает?
Дочь герцога поглядела на меня озадаченно и немного сочувственно. Потом вымолвила:
– У вас кинжалы есть?
Мы поняли, что обречены терпеть Эдмуса еще очень долго – при условии, что нам не изменит врожденная гуманность. Но ясно было, что на фоне общего настроения назревает какой-то взрыв, и как раз поведение шута отчасти было причиной случившегося.
В этот день нам удалось поймать Аррна. С одышкой мы поднялись к его покоям, и Главный Глядящий принял нас как ни в чем не бывало, разве что осведомился, куда делись наш шут и наш алхимик. Челюсть Йехара при упоминании об этих двоих характерно повело в сторонку.
– Они заняты, – подытожила я, покосившись на рыцаря. – Скажите, вы не можете сообщить нам что-нибудь о моонах?
Реакция последовала примерно та же, что мы могли наблюдать раньше у герцога и у остальных спиритов: глаза Глядящего странно сверкнули, он выпрямился. Потом нервно прикусил коготь.
– Едва ли кто-нибудь в Городе знает природу этих созданий или откуда они взялись, - пробормотал он уклончиво. – Они в нашем мире тысячу лет, но их налеты на Город редки и не беспокоят наш народ по-настоящему…
И дальше пошли полные неопределенноси фразы, которых мы в изобилии наслушались и до этого.
– Их чем-то можно победить? – уже безнадежно спросил Йехар. Аррн безразлично пожал плечами.
– Всегда общая тревога…сотни воинов… Хотя есть давнее поверье: мрак моонов будет повержен единым воином в сверкающих доспехах.
Услышав последнее слово, Йехар приободрился. Аррн, напротив, весь как-то сгорбился на своем чересчур высоком насесте.
– Если бы теперь у нас еще были воины! – вздохнул он, ностальгически глядя на кольчугу Эрниока. Та отреагировала единственным образом, каким могла: спикировала вниз, прихватив с собой весь комплект.
Звучало странно, но ничего другого он сказать не мог. Да нам хватило и услышанного – в свои покои мы не вошли, а ворвались, горя желанием обсудить информацию. Хоть какая-то зацепка!
В покоях все еще витал запах недавнего пожара, и откуда-то доносилось мерное потрескиванье. Веслав сидел за столом, углубившись в какие-то расчеты. В последнее время в ином положении его стало нереально застать.
– Что еще? – буркнул он нетерпеливо.
– Аррн сообщил… – начал Йехар. Осекся. Застыл, как и мы с Бо, на несколько секунд. Неуверенно выдавил: – Что…что это?
Неподалеку от Веслава, в полутьме стояла белая мраморная статуя. Очень знакомая нам мраморная статуя…
Спирит замер с перекошенным лицом, открытым ртом и выпученными глазами. Одна рука была приподнята, как будто он собирался заслониться от чего-то страшного.
– Это? Наш придурок, разумеется, – алхимик ни на секунду не собирался отрываться от записей. – Или вы его в лицо забыли?
– Нет, но он же был зеленым! – ответила Бо жалобно.
– Что ты с ним сделал? – вскрикнула я, делая к Эдмусу пару шагов. Похолодели пальцы, я так боялась услышать ответ…
– Что за люди, – пробормотал алхимик, обращаясь к бумагам. – Видели ведь «Горгону» в действии, а все равно…
– «Горгона»?!
Этот газ казался мне почему-то страшнее любых ядов, хотя результат был один и тот же: смерть.
– Я предупреждал, – пожал плечами Веслав. – Он меня достал в последнее время. Я б извинился, да, похоже, поздно.
Не веря себе, я смотрела в белое, неподвижное лицо Эдмуса. Потом, опомнившись, повисла на Йехаре, который как раз взялся за меч.
– Ты что! Не надо!
– Ольга… - рыцарь силился высвободить руки, веса моего он, похоже, не чувствовал, просто я ему мешала до ножен дотянуться. – Ольга, пусти, я убью этого кровожадного…
– Подожди, может, что-то можно исправить…
– Не-а, – вставил от тетрадки Веслав, – противоядий от «Горгоны» нет.
– Спасибо! Я тут тебе жизнь пытаюсь спасти, а ты…
Алхимик пожал плечами, попросил спасать его потише и опять вернулся к расчетам.
– Йехар! – взвыла я, чувствуя, как у меня сползают руки. – Миссия… Дружина… нужен нам… прошлый раз…
Рыцарь самую чуточку расслабился и прекратил попытки вытащить Глэрион. В прошлый раз помощь Веслава была неоценимой – этого не мог отрицать даже Йехар.
– До поры до времени… – процедил он, делая жест, чтобы я его отпустила. Тяжело вздохнул, мрачно взглянул на Веслава и подошел к Эдмусу. Мы последовали за ним.
Гладкий мрамор. Даже теперь, когда наши лица разделяло тридцать сантиметров, нельзя было уловить никаких признаков жизни. Все та же неподвижная гримаса. Выпученные глаза. Ни малейшего звука дыхания, биения сердце, ну, разве что…
– БУ!!!
Белая статуя ожила с характерным воплем и лязгнула зубами прямо у меня перед носом.
Завопили мы все втроем, в том числе Йехар, правда, рыцарь тут же выхватил меч. Бо плюхнулась на пол, посмотрела на меч и зашлась в два раза громче.
Эдмус, белый и блестящий до последней черточки лица, легко увернулся от меча и зашелся в приступе хохота.
– А говорили… что меня не любите… – с трудом выдавил он. – Два часа, которые я эту дрянь… на себя намазывал… честное слово, окупилось же… ой, я не могу…
Я повернулась к столу Веслава и обнаружила, что алхимик уронил голову на сложенные руки, а плечи его судорожно вздрагивают.
– Это было не смешно! – оскорбленно возопил Йехар. – Весьма жестокий розыгрыш…
– Вы просто своих лиц не видели, – смеясь, вставил Веслав. Я впервые видела, чтобы он веселился так непринужденно: обычно, даже если он улыбался открыто, на лице оставалось какое-то напряжение. Алхимик, кажется, даже помолодел с виду.
– Шут – мы считали тебя мертвым! А ты – ты вообще мог оказаться мертвым, если бы не Ольга…
Ответом стало дружное ржание с двух сторон.
– А твой праведный гнев… – слегка икая, продолжил Эдмус. – «Я убью этого кровожадного…!» А Оля… Бо, кстати, можешь перестать визжать.
Блондинка опомнилась и закрыла рот. До нее все всегда доходило с некоторым опозданием.
– Я даже не знаю, кто из вас больше сдвинутый, – стараясь не улыбаться, я покачала головой. – Эдмус ладно, а тебя он как уломал, Веслав?
– Он сказал, что я услышу крик ужаса светлого странника. Я что, мог отказаться, по-твоему?!
– Нашли, когда развлекаться! – продолжал громыхать Йехар.
– А что это за дрянь белая, кстати? Зубная паста?
– Здешний заменитель цемента, – отозвался Веслав. – Я пару ингредиентов влил, чтобы эффект мрамора создать, ну, и чтобы не застывало до конца. Даже и напрягаться не пришлось. Кстати, – он фыркнул и вытер заслезившиеся глаза, – правда окупилось.
Йехар, все еще не теряя раздраженного вида, обошел вокруг Эдмуса, критически оглядывая его.
– Лелеем надежду, что ты сделал и что-нибудь полезное за то время, пока не пребывал в поле нашего зрения, – едко произнес он наконец.
Алхимик развел руками, показывая, что побелка для Эдмуса – единственное, чего он достиг в своем уединении.
– Эта штукатурка для чего-нибудь нужна? – догадалась я.
Шут и алхимик дружно вознесли руки, воздавая должное моему уму. Эдмусу жест дался с немаленьким трудом.
– Отечественный ответ местным шпионам, – пояснил Веслав. – Вы опять прорву времени у Аррна проболтались, что он вам сказал?
– А... он разве что-то говорил? – удивилась Бо. Йехар между тем покачал головой с выражением тихой безнадежности на лице.
– И ты испытал это средство, – он указал на Эдмуса, – здесь? Не боясь соглядатаев?
– Досматривают десятые сны, – пожал плечами алхимик. – Вон тому, в вазе, уже полчаса кошмар какой-то снится, стонет и зубами щелкает.
– Обед ему снится, а не кошмар, – возразил Эдмус, пытаясь оглядеть себя. – В вазе у нас Метох,откуда в нем кошмары? Может, горло кому перекусывает – вот и щелкает…
Йехар только рукой махнул – мол, эту парочку лучше оставить вдвоем.
Так Эдмус стал нашими ушами и глазами в стане своих же собратьев. Это событие подарило нам кучу ненужной информации и жалкие крупицы нужной. Первых два дня информации не было вообще. Пока мы не попросили «статую» не строить такие жуткие рожи, а то спириты останавливаться возле этого шедевра опасались…
– Говорят, этот Глядящий поспорил с Д`Каасом, – перечислял Эдмус, стирая с лицу белую массу, – но Д`Каас у нас спорит со всеми, так что здесь ничего странного нет. Подозревают заговор – так у нас всегда подозревают заговор, прямо дня не пройдет без такого подозрения… Кахон на моих глазах пытался придушить Метоха, Метох ему чуть в шею зубами не вцепился, сон в руку, представляете…
И прочие умилительные подробности из жизни спиритского двора.
Самое замечательное в этой истории было в том, что шпионом под конец оказалась я.
И очень просто. Да еще в свободное время. Я как раз урвала часок, свободный от общества остальных, чтобы изучить получше замкнутые водные артерии Города. Несмотря на то, что он был воздушным, по его территории протекало несколько ручьев и даже одна подводная река! И все это вращалось в едином замкнутом пространстве, пополняясь за счет дождей, для воды которых спириты устроили специальные ловушки посредством воздушной стихии. Словом, материал что надо. Если улыбнется вернуться в Питер – можно утереть носы половине «водных» магистров.
На обратном пути мне подвернулся Аррн, который летел куда-то с озабоченным выражением лица. Со мной Главный Глядящий поздоровался, шокируя случившихся поблизости спиритов.
– Покушение на жизнь герцога, – пояснил он уныло, – какой-то слуга… а тут еще этот поединок, все так некстати… Мудрецы хотят перенести церемонию посвящения молодых… Вот в старые времена…
Он удалился, бормоча себе под нос что-то уже совсем бессвязное, а я пошла дальше и вскоре наткнулась на тупик.
Со мной такое бывало не в первый раз. Собственно говоря, так заканчивались все мои попытки прогуляться по замку Цепеока в одиночку. Стоило просто поискать другую дорогу, я так бы и сделала, но тут услышала эти голоса через стену.
И началось с того, что один из говоривших помянул Дружину. Тут я уже не могла заставлять себя не слушать.
– Дружина? – переспросил второй, голос у него был повыше. – Они ничего не подозревают. Глупы, как крякодуглы. Будь они поумнее, давно бы уже пропадали внизу, гоняясь за птицей…
Теперь еще предполагалось, что мы будем гоняться за каким-то пернатым? Я затаила дыхание. Голоса становились то громче, то тише. Казалось, как минимум один из говорящих расхаживает по помещению, скрытому за тонкой стенкой.
– Но поиски идут медленно…
– Что с того? Рано или поздно мы ее найдем. Или ты думаешь, они способны ухватить удачу раньше? – резкий смешок. – Все получится. Просчитались с тем Глядящим – в другой раз выйдет как надо. К тому времени, как дойдет до герцога…
Я вообще почти перестала дышать. Мне показалось, я знала, что со мной сделают в случае обнаружения. Воображение сходу начало рисовать не самые красивые картины.
– Что? Соглядатаи с нами. Дело только за этим розовым комком перьев, чтоб ее съесть моонам, а после подавиться! Говорю тебе, она специально от нас прячется!
Слышно было не ахти как хорошо, но как раз эти слова он произнес таким кровожадным тоном, что я мысленно согласилась с «розовым комком перьев».
То есть, спириты-заговорщики гоняются за каким-то какаду, да еще полагают, что и мы должны за ним гоняться? С какой это радости?
– Нет, постой. Говорю тебе, не выйдет без нее!!
А вот под шумок и под эмоции пора бы мне и к себе восвояси. Тем более, что слышала я достаточно.
Коридоры, в которые я выбралась вскоре, гудели. Придворные со смехом пересказывали друг другу новость о каком-то поединке завтра в полдень, на полпути меня чуть не сшибла ураганом крыльев Ифирь, буркнув под нос «расплодились тут бескрылые». Кажется, во всем дворце только наши апартаменты остались этакой тихой гаванью, куда можно прийти в поисках успокоения…
– И… и я же только хотела, чтобы оно не так гадко пахло! Ну, оно же гадко пахнет!
– Да оно просто-таки благоухает по сравнению с той дрянью, что ты туда налила! Не говоря уже о том, что теперь это – перевод компонентов…
Да-а, в поисках успокоения. Когда в «гавани» отсутствуют Веслав и Бо.
Картина маслом: Веслав со сжатыми кулаками над своим столом, оплавленным с одного края. Когда я уходила, оплавленности не было. Стало быть, недавнее приобретение, а причина его тут же, обиженно нюхает флакончик с духами. Йехар с видом третейского судьи – на подушках, приготовился вкушать окорочка и крылышки тех самых случайно добытых кем-то крякодуглов с гарниром из местных семян какого-то лиственного. Да неужели уже обед?
– Ольга, – он немного нервно улыбнулся. – Как видишь, в твое отсутствие не произошло ничего… м-м… значимого.
Хорошие новости есть?
– Ты, наверное, голодна? Для обеда уже немного поздно, но еда осталась, так что…
Хорошая новость. Задумчиво глядя на оплавленный стол, я приняла из рук Йехара тарелку с едой, взяла на пробу один окорочок, понюхала…
– Бо!!
– Ну и что, они тоже не очень-то вкусно пахли…
Я уныло посмотрела на усовершенствую посредством духов блондинки версию птичьего окорочка. Едва ли такой едкий запах можно было смыть. В конце концов голод уступил место чувству брезгливости и жажде поделиться информацией: я рассказала о том, что услышала через стену. И в финале эффектно добавила:
– Голосов я не узнала. Говоря честно, я даже не могу поручиться, женщины это говорили или мужчины.
– А у них совсем-совсем некрасивые голоса, правда? – радостно вступила Бо. – У женщин. А я это заметила с самого начала, ой, то есть а их герцог точно мужчина?
Оставалось надеяться, что шпионы и в этот раз не избежали пристального внимания Веслава. Лучше будет, если они спят.
Йехар осторожно поставил свою тарелку. Видимо, при этом он оторвался от глобальной задачи: съедобен гарнир или нет, потому что взгляд рыцаря выдавал крайнюю степень задумчивости.
– Благодарим, Ольга. Итак, очевидно, заговор есть. Неясно одно…
– Какого черта мы делаем в этом городе и разгадываем заговоры, когда к Арке это не имеет никакого отношения? – с надеждой продолжил Веслав.
Йехар треснул кулаком по собственной постели, заставив подпрыгнуть тарелку и пару ближайших ваз.
– Придержи язык, алхимик! – рявкнул он. – Неясно, для чего им эта… как ты говорила? Розовая Птица… птица удачи, так?
– Гламурненько, - закатила глаза Бо.
Я честно призналась, что не имею об этом ни малейшего представления. Как и о самой Розовой Птице. Как раз на этом этапе моего признания к обсуждению прибавилось новое действующее лицо: в комнату впорхнул Эдмус. В прекрасном настроении. И к счастью, не в роли мраморной статуи.
– Что я вижу, здесь едят и советуются без меня? – липкий язык выхватил из моей руки окорочок, который я так и не решилась отправить в рот. – Могли бы без меня и только советоваться! Ау-у-уй!
Я мстительно понаблюдала за гримасой, которая появилась на его лице: духи Бо действовали безотказно.
– Этого яда я не знаю, – наконец выдохнул шут. – Оля, как ты такое ешь?!
Кулак Йехара заставил во второй раз подскочить тарелку и две вазы. Только теперь подпрыгнул еще и Эдмус.
– Молчи! – довольно деспотично велел ему странник. – Что ты знаешь о Розовой Птице?
– А вы хотите поймать ее за ее розовый хвост? – немного удивился шут. – Ай, не надо ничем швыряться! Ходят слухи, что есть такая. Мол, если ее поймаешь – получишь всю ее силу и тебе удастся что угодно. Но правды в этом примерно столько, сколько в моей самой занудной шутке.
Рыцарь вопросительно посмотрел на меня. Я пожала плечами. Не я ведь виновата, что двое каких-то заговорщиков воспринимают эту птицу как что-то реальное.
– Если бы мы ее первыми поймали – то заговора бы не было? – тем временем спросила Бо. – Ой, давайте же скорее ее ловить, вдруг это и есть миссия Арки?
Йехар раздраженно пробормотал себе под нос, что начинает склоняться к мысли, по которой проблемы этого мира происходят от самих же спиритов. Вот только что делать, чтобы такие проблемы решить…
По лицу Эдмуса я поняла, что он нашаривает в уме ответ, и поторопилась заглушить короткую тишину первым, что пришло на ум:
– Есть новости?
– Еще какие, - тут же расцвел спирит. – Весь дворец гудит! А все потому, что завтра, завтра в полдень на дворцовой арене – поединок! И, можете себе представить, – дерется сам Д`Каас!
Имя показалось мне знакомым, но все потуги не привели ни к чему. Я по-прежнему не понимала восторга шута.
– И весь шум из-за того, что дерется Д`Каас? – сварливо переспросил Йехар.
– Нет, конечно! Шум из-за того, с кем он дерется.
– А с кем? – всколыхнулась Бо. – Ну, Эдмус, с кем? Веслав, ты тарелку уронил, зачем тебе только одна вилка?