Ничего не понимаю. Всегда искренне считала, что повстанцы — это нечто сверхсекретное и таинственное. А уж если они аномалы — у них непременно где-то должна быть мирного вида школа, из-под столовой которой по ночам для спасения мира вылетает реактивный самолет.
Но это были…
— Руины, — подсказал Эдмус, когда понял, что я не могу найти слова.
И они находились всего-то в паре часов езды от большого города с его Конторой и шагающими по улицам с-типами!
— Для нас это расстояние, — скучающим тоном просветила Виола. — И сейчас никто не перемещается между городами, кроме нас. Все сидят на месте.
Вида, который нам открылся, это не улучшило и не объяснило. Шесть или семь холмов, покрытых здешней невнятной травкой. На каждом из холмов — то ли руины, то ли трущобы. Нечто блочное, осыпавшееся и не подлежащее восстановлению.
Это справа. Слева — обрывистый берег, который нависает над среднего размера озером. Вода в нем серая, однородная и не движется, и я ее не чувствую.
Если бы у светлых стихийников воды существовал персональный ад, он бы выглядел так.
— На подъезде у нас — устройства слежения. Меня определили, когда мы только подъезжали… куда вы смотрите? База — под холмами!
— Вы в норках живете? Как кролики? — проявил находчивость Эдмус. — А еще что-нибудь от этих зверушек у вас есть… о чем нам нужно знать?
— Познакомлю вас с формальным руководителем повстанцев. На месте вместе с ней разберемся в обстановке. Если вдруг скажут, что нужно будет увидеться с местным духовным повстанческим лидером — значит, придется это выдержать. Хорошо бы, не пришлось…
Виола продолжает говорить ровным и скучным голосом гида, который ведет приевшуюся экскурсию в трехсотый раз и не боится сбиться с текста. На наши реплики она почти не реагирует.
Я воспользовалась этим, чтобы замедлить шаг и поравняться с Йехаром, который со страдальческим видом рассматривал травинку в пальцах.
— Как думаешь, почему она нам этого не рассказывала? Даже Эдмус до того, как мы попали в его мир — говорил о нем хоть что-то! Даже ты… — тут я решила, что о самом Йехаре лучше не распространяться. — А она ведь могла знать, что раз тут все так серьезно — Дружина в ее мире когда-нибудь появится. И не сказала ровно ничего.
Странно, но даже Бо — и та ни словом не обмолвилась.
— Мы могли бы списать это на необщительность Виолы, и на то, что она обычно говорит по делу… — вдумчиво начал Йехар. — Или на то, что никому не хочется говорить о своем погибающем мире. Но, полагаем, что причина более неутешительна: Виола нам не верит.
Я даже не заговорила — хватило одного красноречивого взгляда.
— Не доверяет полностью, если тебе это нравится больше, — поправился Йехар. — Мы давно заметили это и склонны думать, что за этим стоит некая трагедия. Мы ведь ничего не знаем о жизни Виолы в этом мире, или о ее…
— Хаос!!
Обалдевший Веслав нависал над озером, держа бутылку индикатора и вглядываясь в воду. Мы посмотрели за компанию, но не увидели никакой, хоть маленькой перемены.
— Хаос? — переспросила я. — А с виду — Гармония.
— Полюбуйтесь на это!
Алхимик стряхнул в воду несколько капель эликсира. Какое-то время мы следили с обрыва за тем, как они летят вниз. Потом от озера послышалось негромкое «пст-ш-ш», взвился дымок — и настала тишина.
— Эта дрянь растворяет мой индикатор! Растворяет, понимаете? А все кислоты, которые я на нем испытывал, давали только разные цветовые реакции! Уж не знаю, что будет, если туда попадет что-то натуральное, но…
Йехар одним движением сдернул с пояса охотничий нож и невозмутимо отхватил прядь своих длинных волос. После чего столь же невозмутимо зашвырнул их в озеро.
Повторное «Пшшш» дало понять, что в этом водоеме лучше не заниматься подводным плаванием.
— С-вода, — пояснила Виола за нашей спиной. — Полное перерождение из-за загрязнения. С-типы похожи на людей примерно как это — на обычную воду.
Может быть, она выбрала очень образное сравнение, не знаю. Пока мы следовали за Виолой ко входу в базу, я и Эдмус дружно сошлись во мнениях, что с этими с-типами лучше бы не встречаться.
Перед входом нам пришлось столкнуться с еще одним сюрпризом: двери или не было, или она была распахнута настежь. Просто аккуратная большая дыра в холме, вроде хоббитской норки. Разве что над ней висела непонятного вида штуковина, напоминающая плод любви топора и кухонного комбайна. Штуковина отличалась разноцветностью и разноголосостью: Виолу она поощрила розовым цветом и радостным «уип»; мне достался синий и «пип»; Эдмусу — серо-буро-малиновый и «пи-пи-и-и-и?!», а когда в дверной проем одновременно шагнули Йехар и Веслав и чудом в нем не застряли — штуковина выдала красное мигание и паническое «Рау-у!!»
— Ой, как мигает! — захлопала в ладошки Бо, которая тут же и появилась, сразу же после входа. Видно, розовый цвет был пророческим. — А это, наверное, нас так встречают? О-о, конечно, это какой-то инди… инду… вот у Веслава такие есть!
— Индикатор?
Бо радостно зацокала на тонких каблучках по открывшемуся нам устрашающему коридору. Остальные продвигались следом, только вот Веслав постоял еще под неожиданным индикатором, пощурился на него, а уже потом в два счета догнал основную группу.
— И для чего предназначено это урочище?
Бо замерла, глядя на Веслава с недоверием. То, что ей задали подобный вопрос, произвело буквальную революцию на всех уровнях ее блондиночной натуры.
— Какое урочище, это же индикатор! И вообще, иди, спроси у Шукки, это же, наверное, она его придумала.
И поцокала себе дальше. Новый Поводырь на секунду возвел глаза к потолку коридора и мобилизовал все свое короткое терпение.
— Что за Шукка?
— А эта дура вам еще не сказала? — под дурой, конечно, разумелась Виола. — Ой, просто она тут главная. Не дура, а Шукка, а Шукка совсем даже не дура, понимаете?
Пока что я понимала, что нам достался мир, который как-то странно стимулирует речевую активность Бо.
— Ну, она просто умная. Шукка. Она у повстанцев… ну, вот как Веслав у нас… это… главная заумь. О!
Веслав еще не разобрал, гордиться или обижаться, а Бо уже замерла, указуя наманикюренным пальцем в полную неизвестность. Мы проследили за пальцем, но ничего особенного не увидели, кроме искусственного освещения в конце тоннеля.
— И?
Из пустоты, в которую был устремлен палец Бо, донесся мрачный голос:
— Было очень мило с твоей стороны не оповестить о вашем появлении. Судя по результатам первичного сканирования — с тобой те, кто называют себя Дружиной?
Потом от неосвещенной стены отлипла мелкая фигурка то ли в серой робе, то ли в халатике. Сделала пару шагов и добавила вдумчиво:
— Впервые вижу такую палитру оттенков на своих мониторах.
Голос был детским. Фигурка тоже. И вообще, перед нами стояла девочка лет десяти-двенадцати, со слегка раскосыми серыми, холодными, недетскими глазами. Они не подходили к ее худенькому, бледному и вполне детскому личику. Это были глаза взрослого, сформировавшегося и много видевшего человека.
— Шукка! — торжественно пискнула Бо.
Нас осматривали примерно полминуты, и это было неприятное для нас время. Вывод тоже оказался не в нашу пользу:
— Впрочем, по результатам того, что я вижу сейчас, можно предположить, что палитра могла быть и хуже.
Эдмус схватился за сердце. Ему хватало одной «зауми», алхимика. По мнению нашего шута, нужно было срочно разряжать ситуацию.
— Ой, нет! Мы попали в мир, населенный блондинками! Раз в сто лет тут появляются не блондинки, и их в срочном порядке назначают главами повстанцев, Ольга, срочно требуй себе пост за более темные волосы…
Холодные глаза девочки опасно сузились.
— Кажется, это создание, которое пока не было классифицировано моими приборами, на что-то намекает?
Эдмус радостно закивал, а Йехар в совершеннейшем недоумении повернулся к глазеющей на девчонку Бо.
— Это? — переспросил он. — Лидер повстанцев? Нет ли здесь ошибки, ведь это, кажется, ребё…
Договорить он так и не успел. Девчонка в сером халатике опасно раздула грудь и обрушила на нашего рыцаря следующее:
— Не знаю, каким образом интерпретировать ваши дискриминационные заявления в адрес моих возрастных характеристик, однако вполне возможно, что на них повлияли традиции мира, из которого вы были транспортированы. Поскольку наше знакомство еще нельзя назвать состоявшимся, я готова не принимать во внимание ваши выпады, однако учтите их оскорбительность на будущее, тем более что вы находитесь на территории, которая расположена непосредственно в ведомстве моих интересов!
Бедный рыцарь схватился за горло, как бы скрывая удушье, я проверила, сильно ли прикрыт рот (не хотелось показывать себя дурой), эмоциональный алхимик только и прошептал:
— Ну, аконит через горицвет!
А Эдмус кинулся к Бо и затряс ее за плечи.
— Скажи что-нибудь, — умолял он, — а то я прямо сейчас и помру от такого несоответствия размеров ума и размеров всего остального.
Ну, и Бо, конечно, сказала. Она осмотрела юную заумь, поморгала своими большими глазами и парировала фразу следующим:
— Не обижай Йехара, а то он бедный! Ой, а когда я уходила, ты разве была такая высокая?
Девочка сурово сверкнула своими раскосыми глазками:
— Три года назад? Могу только предположить, что в это время мой рост был далек от нынешних показателей.
— Меня не было три года?! — пришла в ужас Бо. — А где я тогда была все это время?
Ответом был развернутый монолог об особенностях пространственно-временного континуума и его же функционирования непосредственно между мирами. Едва ли что-нибудь понял даже алхимик, а уж бедная Бо только и прошептала:
— Так плохо, да?!
— Четвертое правило, — пробормотала я.
В нашем мире триаморфиня провела около суток, а перед этим были еще три миссии, и, насколько нам было известно, ни одна из них не давала такого странного эффекта времени.
Больше предположений не было. Равновесная Арка в очередной раз сказала свое веское «вяк», теперь пора было выяснять, почему бы это она сказала его так веско.
А, да, и держать при себе алхимика с успокаивающим. Для Виолы. Это Бо стоит и глазами хлопает, а вот появится основная сущность, осознает, что три года жизни в ее мире просто в форточку вылетели — что начнется…
— А тут есть деревья? — храбро спросил Эдмус.
Он первым понял, что именно начнется. Дружина сглотнула, подумала о пантере и перевела глаза на лидера повстанцев, но лидер повстанцев в это время очень мрачно рассматривала Йехара.
— Судя по вашим высказываниям, ваш интеллектуальный уровень приближенно равен интеллектуальному уровню Бо-бо, — бросила нам девчонка после этого. — Иначе вы были бы озабочены собственным будущим.
— А мы озабочены! Так есть деревья?
Шукка, она же местный лидер, она же — ходячее несоответствие формы и содержания, махнула на нас рукой, набрала на возникшей в воздухе клавиатуре непонятный код — и через секунду Дружина вступила на местную базу и смогла насладиться местными видами.
Хотя было бы, чем наслаждаться….
Обшарпанные и серые стены вселяли уныние в меня. Низкие потолки приводили в отчаяние спирита. Количество вытяжек и слоняющегося поблизости любопытного народа бесили нашего алхимика, а для Бо все просто было «не гламурно».
— Но я потом покажу вам Заповедный Сад, и там гораздо лучше! — она на ходу махала кому-то ручкой, но на дружеские жесты никто не отвечал, и на Бо смотрели тут с явной опаской. — И да, Эдмус, там даже есть деревья!
Йехар же не обращал внимания на интерьер. Наш рыцарь мельком осматривал то коридоры с массой оружия и героических с виду ребят, то жилые ответвления, из которых выскакивали деловые женщины с серыми от повседневности лицами. Он только сверлил глазами стриженый затылок нашей проводницы.
— Куда вы нас ведете?
— В микробиологическую лабораторию. Необходимо узнать, заражены ли вы какими-нибудь опасными вирусами и заразными паразитами.
— Юмор можно считать паразитом? — вскинулся Эдмус. — Хотя я всегда думал, что характер Веслава — от каких-нибудь глис… я понял, что не смешно!
Это бы его не спасло. У алхимика была мгновенная реакция, и его десницу с пузырьком модернизированной «Ниагары» остановила только действительно не смешная фраза Шукки:
— Также необходимо узнать, каким образом лучше всего утилизировать ваши трупы.
И она ткнула тонким пальчиком сначала в Йехара, потом в алхимика.
Веслав опустил руку с пузырьком, но тут же встал в боевую позу. Паранойя алхимика так и заиграла в глазах.
— Утилизировать? Трупы? Я что-то не собирался на ближайшее кладбище, или это тут стандартная процедура?
— Хотя, возможно, что-либо можно еще изменить, — не обращая на него внимания, продолжила мелкая заумь. — Хотя, судя по гамме цветов, изменения в крови скоро достигнут уровня необратимых… вы ведь прошли под моим индикатором одновременно?
— Да мы всюду толпами ходим! — фыркнул обсмотревшийся рекламы спирит.
— Это имеет какое-то значение?
Уже задавая вопрос, я поняла, что имеет. Маленькая глава повстанцев даже при своем росте производила впечатление очень серьезной особы. Если бы что-то не имело значения — об этом просто не стали бы упоминать.
— Ну, вероятно, эффект мучительных судорог будет снят, — утешила кого-то Шукка. — Впрочем, все равно финал летальный.
— Мы умрем? — с любопытством справился Йехар. — Верно ли мы поняли вас? Потому что неправильно прошли под этим… э-э… сканером?
Алхимик же просто потерял дар речи и машинально, как успокаивающее, поднес к губам первую попавшуюся бутылочку, но вовремя вспомнил, что налито в эту емкость.
Мы уже входили в лабораторию, нагромождение непонятных индикаторов и механизмов в которой заставило шарахнуться меня и замереть от восторга сердце спирита.
— Сколько вещей, без которых можно прожить! И все мигают!
— Точно! Мигают! — это к нам вернулась Бо. — Ой, Веслав, а я раньше не понимала, а это все просто! Это же не просто детектор, Шукка у нас такая выдумщица! Это еще как его… антивирус, да? Людей и просто магов он пропустит, так или нет? А если стихия в каком-нибудь странном или измененном виде, то он же, наверное, эту стихию будет убивать, потому что у нас ведь тут с-типы! Ой, наверное, надо было раньше вам это сказать…
Шукка уже с деловым видом отдавала распоряжения людям с сонными лицами и в белых халатах. Соннолицые бросали на рыцаря и алхимика научно-заинтересованные взгляды.
Мы чувствовали себя слегка забытыми.
— И когда же мы умрем? — на всю лабораторию поинтересовался рыцарь. В голосе у него прозвучало предвкушение, но потом он вдругнахмурился. — И смерть обязательно должна постигнуть нас двоих? Мы имеем в виду — если нужно принести себя в жертву во имя…
— Как-как меня определил этот ваш индикатор?! — наконец-то взорвался алхимик. — Как вирус?
Шукка продолжала вещать по отношению к персоналу что-то о необходимости немедленных исследований, «пока не наступило перебоев в сердечной деятельности». Эдмус глубоко вздохнул, покачал головой с видом профессионала, приходящего на помощь дилетантам по доброте душевной, и вышел вперед.
— А вы уж нам расскажите все, — предложил он добрым-добрым голосом. — А то видите, у Веслава пальцы просто чешутся какой-нибудь пузыречек на вас попробовать. И у Йехара тоже чешется… — он осмотрел рыцаря, пожал плечами и завершил: — …Глэрион.
Рыцарь посмотрел растерянно и машинально поскреб ногтями ножны. Бо проследила этот его жест с совершенно обалдевшим видом. Таковым могли похвалиться все, кроме Эдмуса.
Шукка повернулась с чрезвычайно занятым видом, вздохнула, снисходя, и начала пояснения:
— Детектор каждого из вас определил как аномалию. В результате особенностей конструкции любые объекты, проходящие под ним за один раз, определяются им как один организм. По результатам предыдущих призывов Виолы, мной была получена информация о различиях в силе и стихиях дружинников…
Дружинники переглянулись и сглотнули. Йехар принялся наглаживать ладонью ножны. Огненный светлый странник по мирам плюс Повелитель Тени. И как бедный детектор не свихнулся от такого коктейля — непонятно. Хотя теперь понятно, почему он захотел их убить. Видно, в его механических глазах такая смесь за один раз смотрелась вовсе небезопасно.
— Я и стихию-то свою еще не при… — начал Веслав, но только рукой махнул. Светлый странник и темный алхимик. Картина не улучшилась. — Почему нас на месте не испепелило?
Все-то темным подай сразу и на блюдечке. Даже собственную смерть.
Шукка отмахнулась — она считала себя выше того, чтобы говорить о таких технических мелочах.
Но мы что-то все не о том…
— Это можно исцелить? То есть, повернуть вспять процесс? Дать им… м-м… антивирус от антивируса?
— Нет. В их организм была внедрена особая программа. Уже через час их клетки начнут работать иначе, летальный эффект наступит через полтора часа. Есть возможность попытаться разработать обратную программу, но время, которое требуется…
Эдмус попытался хихикнуть, но вышло как-то натянуто. Йехар полировал ножны ладонью так, будто собирался наделать в них дыр. Веслав отстраненно изучал под тускленьким светом какой-то флакон, старательно заслоняя его так, чтобы мы не могли увидеть, хотя мы все равно бы ничего не поняли.
— Обойдемся, — сухо заявил он. — Есть средство.
Вот здесь мелкую заумь пробило некоторым интересом, она обернулась и даже сделала пару шагов по направлению к алхимику.
— Вы ученый? Впрочем, нет, алхимик. Данная псевдонаука может убрать последствия внедренной в организм программы постоянного действия? Мне казалось, разовые эффекты более свойственны…
У Веслава опять вытянулось лицо. Хотя оно и так-то не было круглым. — Постоянное действие? Можно попробовать, но…
Следующие десять минут нужно было выписывать на холсте и маслом. Алхимик, читавший Книгу Миров — с одной стороны. Мелкое создание, которое начиталось непонятно чего — с другой. Поток терминологии, который грозит захлестнуть с головой всех, кто находится в помещении. Типы, у которых были сонные глаза, а теперь стали квадратные.
Мы — в качестве наблюдающих за этой беседой. Искренне пытаемся понять, как «псевдонаука» и «наука» понимают друг друга?
И Эдмус, который ждал окончания диалога, а сам ухмылялся и посвистывал.
Диалог закончился, когда каждый из участников перешел на свой язык и перестал понимать другого.
— Ничего не выйдет, — с сердцем сказал алхимик, возвращаясь к нам. — Даже если бы я животвор применил… Смерть не наступит в данный момент, но программа продолжит действовать… короче, все равно помрем.
Йехар не расстроился, я не поверила. Послетрех вызовов невозможно было поверить, что двух Поводырей — прошлого и нынешнего — может убить какая-то механическая штуковина.
— Оу, — сочувственно сказала Бо, подпиливая ноготок. — Веслав, ты же умный, давай, придумай что-нибудь! Или Эдмус — вот ты придумай, ты иногда умеешь!
Эдмус театрально раскланялся на публику, откашлялся и начал:
— Ну, мы Книг Миров не читали, и полководцы мы скромные, и общения у нас — жена да крякодуглы…
— Эдмус…!
— А если вас объединить — вирус-то действовать перестанет?
Все приободрились, за исключением Йехара и Веслава. Веслав просто скис. Йехар же сделался подозрительным и собранным, как алхимик в обычном нервном состоянии. Раз как-то его уже объединили с его клинком, и теперь к подобного рода обрядам странник относился с большой недоверчивостью. Он как-то непроизвольно схватился за меч и переспросил:
— Объединить? С ним? Каким образом?
Шукка махнула рукой, давая отбой своей команде. Скривившись, провела поиск в электронных активах.
— У нас мало информации о магических составляющих мира, но из того, что есть… имеется несколько видов духовного и энергетического единения. Один из них — любовь….
Секунда гробовой тишины.
— Это пропускаем, — попросила я, не давая вставить слова Веславу или Йехару.
— Тогда дружба, — девочка произнесла слово с брезгливой гримасой. — Тут сообщается, что она должна основываться на родстве душ, когда друзья готовы отдать друг за друга…
Пауза. Шукка взглянула на рыцаря, на алхимика и живо сама догадалась, что говорит что-то не так.
— Есть еще духовное братство, однако оно возможно только при братстве кровном.
— Ой, прикольненько! — это уже Бо. — А я знаю, что это, да-да-да! Вы хотите такой обрядик провести, очень миленький, про кровное братание. Я угадала?
— Нет, — это ответил Йехар. — В жилах духовных братьев уже должна течь одинаковая кровь. Месяц — самое меньшее, иначе ничего не выйдет. Ну что же, я никогда не думал, что умру так, но… Ольга, ты видишь в этом что-то смешное?
Я прижала ко рту руки, но разошлась только еще больше. Смотреть, как на лице алхимика медленно отображается: «Черт! Вот же вляпался» — было истинным наслаждением. Веслав откашлялся, бросил на меня сердитый взгляд и мелодраматично начал:
— Знаешь, мне нужно тебе что-то сказать…
— Господи! Ты его любишь! — ахнул Эдмус, изо всех сил изображая прозрение. Йехар при этом страшно побледнел и отшатнулся подальше от алхимика. Веслав закатил глаза, скривился, как будто не желая видеть на это реакцию Йехара, и пробормотал:
— В принципе, третий вариант нам как раз подходит.