Где-то далеко в имперской контрразведке…

— Танья Айлинэри, вы зря упорствуете! Неужели вам так хочется всю свою жизнь до следующего омоложения оставаться инвалидом или платить баснословные деньги за лечение, которых, как я подозреваю, у вас нет? Кстати, очередное омоложение для вас может стать несбыточной мечтой после того, как мы ознакомим с вашим делом матриарха Камэни. Не надейтесь, что клан станет оплачивать ваше лечение после того, что мы про вас расскажем. Поверьте, матриарху проще будет вообще изгнать вас из клана, чем быть обвинённой в пособничестве таурийским шпионам! Вы останетесь без поддержки клана, один на один с вашими болячками. На вас, кстати, вообще живого места нет, а множественные переломы так плохо срастаются…

— Я не упорствую! Мне больно! Я не понимаю, что вы от меня хотите! Я всё вам рассказала!

— Не всё, танья, не всё… Неужели вы думаете, что мы поверим в те сказки, которые вы нам здесь рассказываете? Мы хотим услышать правду, и мы её от вас услышим, чего бы это нам ни стоило.

— Я говорю вам правду!

— Танья, правдой будут координаты места, где вы встречались с таурийскими шпионами, приметы и координаты таурийских связных на территории империи, цели и задачи, с которыми вы тайно пытались ввезти на Окану таурийского дрона…

— Я же уже рассказала, что это никакой не дрон, а такой же человек, как и вы! Он оканиец, данные по нему есть в бортовом искине Омеги, вы можете проверить!

— Проверим, танья, проверим, искином уже занимаются. Только не надо считать нас идиотами и пытаться доказать, что простой оканиец может голыми руками за несколько нун убить десятки людей!

— Не простой, он тренировался, информация по тренировкам есть в памяти…

— Искина, можете не продолжать. Танья Айлинэри, сверить ваши показания с информацией искина стоит времени, которого у нас сейчас нет. Потом мы обязательно проверим каждое ваше слово, но сейчас советую не пытаться нас обмануть, а сказать правду добровольно, иначе мы получим её от вас другими методами. Поверьте, мне очень тяжело смотреть, как интенсивные методы допроса применяют к такой очаровательной девушке. Рано или поздно вы не выдержите боли и расскажете нам всё, о чём знаете, и даже то, о чём не знаете, но догадываетесь. И не пытайтесь опять потерять сознание, мы снова введём вам специальный препарат, который удивительно быстро приводит вас в чувство. Препарат, к сожалению, достаточно токсичен, а вы уже получили несколько полных доз, что однозначно не добавит вам здоровья и может даже привести к необратимым генетическим мутациям. Нам очень не хочется применять по отношению к вам столь жестокие меры, но мы просто вынуждены будем пойти на эти шаги, если вы не передумаете и будете продолжать упорствовать. Я взываю к вашему благоразумию, танья Камэни. Так каково ваше решение? Будем говорить?

— Я вам всё сказала! Никаких таурийских шпионов я не видела! Почему вы мне не верите? Я говорю правду!

— Значит, по-хорошему говорить вы не хотите… Хорошо, встретимся через несколько нун, а сейчас с вами продолжат работать мои ребята.

— Не-е-ет!!

Некоторое время спустя:

— Танья Айлинэри, применять к вам интенсивные методы допроса дальше уже не имеет смысла — вы продолжаете упорствовать и явно не хотите добровольно сотрудничать с имперскими государственными службами. Благоразумие, по видимому, вам не свойственно, что является крайне прискорбным фактом. К тому же вы слишком легко теряете сознание от боли, а препараты для удержания вас в сознании использовать, к сожалению, больше нельзя — предельно допустимые дозы введённого вам препарата уже многократно превышены. Мы будем вынуждены применить сыворотку правды, как бы мы ни хотели этого избежать. Последний мой вопрос — вы будете говорить?

— Будьте вы прокляты… Я сказала всё… И все мои слова — правда…

— Танья Айлинэри, сыворотка — очень сильнодействующее средство. Это достаточно токсичный наркотик, применяемый в исключительных случаях для лиц, приговорённых к смертной казни, и вам, как дипломированному специалисту, это должно быть хорошо известно. На фоне уже введённых вам препаратов данная процедура не пройдёт для вашего организма без последствий — будет не только поражена ваша нервная система, но и возникнет вероятность образования необратимых генных мутаций. Неизвестно, удастся ли вашему телу нормально регенерировать, и сможете ли вы впоследствии когда-нибудь вернуться к нормальной жизни без дорогостоящих медицинских процедур. Даже если ваши коллеги сумеют устранить все последствия воздействия на ваш организм введённых препаратов — о талантах учёных Камэни в империи ходят легенды, то своего ребенка вы непременно потеряете!

— За что? Почему вы мне не верите? Я говорю правду… Я не шпион и не имею к таурийцам никакого отношения…

— Ну что ж, вы сами выбрали свой путь. Поверьте, под действием сыворотки вы не сможете сказать ни слова лжи. Мы всё равно узнаем от вас всё, что хотим, но вам это уже не поможет. Прощайте.

— Убийцы… Вы пожалеете, что вообще родились на свет… Я достану вас из-под земли!

* * *

Кабинет начальника службы безопасности Оканийского космопорта гудел, как растревоженный улей. Несколько десятков человек, в форме и в штатском, оживленно переговаривались между собой, наполняя помещение ровным шумом нервной многоголосицы. В широкое панорамное окно кабинета была видна редкая цепь бойцов регулярных имперских войск, сплошным кольцом окруживших здание космопорта. Отдельными вкраплениями в цепи возвышались боевые дроны и десантные челноки с направленными на здание орудийными портами. Воздушное пространство также контролировало несколько суборбитальных боевых крейсеров. Космопорт был закрыт, в нем, как и в столице, был введен режим красной опасности, фактически — военное положение.

Шум в кабинете мгновенно прекратился, когда в него быстрой уверенной походкой зашел подтянутый мужчина в форме капитана Оканийского космофлота. Без какой-либо паузы, едва достигнув начальственного кресла с укрепленной над ним табличкой «капитан имперской службы безопасности Оканийского космопорта Лар Норитани», он свалился в него и в наступившей звенящей тишине спокойно и негромко заговорил:

— Итак, в столице и городах-сателлитах, а также в их окрестностях, включая космопорт, объявлен режим чрезвычайного положения. Регулярные войска подняты по тревоге и оцепили указанные районы. Происшествию присвоен максимальный, красный код биологической угрозы. Я только что от императора, и полученной от него порки не пожелаю никому. Вместе с тем мне на период расследования даны чрезвычайные полномочия и поставлена задача, для выполнения которой переданы в подчинение базирующиеся на Окане регулярные армейские войсковые соединения и находящиеся в столице мобильные диверсионные группы службы государственной безопасности империи, курируемые лично таном Нирэном Шихои, к сожалению, на нашем совещании отсутствующем. Вместе с нами также будет работать имперская контрразведка во главе с присутствующим здесь таном Тинитаро Хорукайяни, у неё свои задачи, однако по возможности она окажет нам посильную помощь. У нас есть ровно ло, чтобы разобраться в ситуации, уничтожить угрозу и наказать виновных. По прошествии одиннадцати ри начнут лететь головы. Наши головы. Добавлю также, что такого удара служба безопасности Оканийской империи не получала уже бездну эонов. Сегодняшний день объявлен днем траура по всей империи. Приспущены государственные вымпелы. Расследование взято императором под личный контроль. Уже приняты непопулярные, но необходимые в данной ситуации решения, по которым проводится силовая операция. Для выработки дальнейшей стратегии наших действий я, чтобы войти в курс дела, сейчас по порядку заслушаю всех присутствующих, имеющих непосредственное отношение к происшествию и обладающих конкретной информацией. Докладчикам настоятельно рекомендую вспомнить каждую, самую малейшую деталь, которая может пролить свет на случившуюся трагедию. Прошу присутствующих выстроить свои доклады в хронологическом порядке — думаю, между собой вы уже пообщались, представляете, кто за кем…

— Пожалуй, первой буду я, тан Норитани, — поднялась молодая женщина в сине-зеленой униформе таможенной службы космопорта.

— Танья Надияра, начальник таможенной службы… Хорошо, начинайте доклад первой, мы будем внимательно вас слушать. Повторюсь — постарайтесь подробно изложить обстоятельства происшествия, могут быть важны любые, даже самые незначительные детали.

— Хорошо, тан Норитани, я постараюсь. Итак, трагедия произошла в мою смену, в третьем боксе грузового таможенного терминала, куда были доставлены биообразцы инопланетной фауны с прилетевшего вчера звездолета «Омега», приписанного к Оканийскому имперскому научно-исследовательскому институту внеземных форм жизни. Процесс таможенного досмотра и регистрации прибывшего груза вначале проходил в штатном режиме, о допущенных нарушениях сотрудники не сообщали. Все документы были в полном порядке и полностью соответствовали предъявленному грузу, однако в процессе таможенного досмотра один из биологических образцов, проходящий в декларации под номером пятьсот двадцать три, вырвался из клетки, напав на охранников, после чего покинул территорию таможенного терминала. Нами была поднята тревога в соответствии с положениями инструкции. Нарушений в действиях сотрудников терминала при попытке задержания биологического образца под номером пятьсот двадцать три не выявлено, что подтверждено соответствующим протоколом. Однако нарушителя задержать не удалось, он покинул третий терминал через технический выход номер четыре и вверенную мне территорию. Дальнейшие действия сбежавшего образца находились вне моей юрисдикции.

Какие потери у ваших сотрудников?

— Все сотрудники живы, им не нанесено физического ущерба. Правда, им требуется помощь квалифицированного психолога, а у одной сотрудницы тяжелая форма психического расстройства, вызванная, предположительно, сильным нервным…

— Как не нанесено ущерба? Мне доложили о сотнях погибших и искалеченных, а от вас я слышу, что у вас потерь нет!

— Но тяжелое психическое расстройство!..

— Истеричек в штат не берите, не будет и расстройств! Откуда на таможне взялись жертвы? В общей сводке потерь на таможню приходится несколько десятков! Переломы, вывихи, растяжения… Это что, не считается физическим ущербом? Или вы хотите сказать, что сводка неверная?

— Сводка верная, тан Норитани, но потери зафиксированы не среди сотрудников таможни, а из числа приписанных к ним охранников службы безопасности. Они числятся в штате таможни, но состоят в обособленном подразделении, подчиняющемся мне…

— Где старший смены охраны третьего таможенного терминала?

— Тан Норитани, — слово взял сидящий рядом с Надиярой мужчина, — потери действительно были только среди моих людей, вверенные нашей охране работники таможенной службы в случившемся происшествии физических травм не получили. В эту смену в третьем боксе дежурило сорок пять сотрудников службы безопасности, сопровождающих проводящих досмотр груза таможенников. Из них не пострадало — двое, погибло — двое, остальные получили примерно одинаковые травмы средней степени тяжести.

— Что, все получили одинаковые травмы?

— Нет, тан Норитани, травмы разные, но, как специалист с прикладным медицинским образованием, я считаю, что у всех травм есть один сходный признак — они не создают угрозу здоровью и жизни, однако не дают работнику выполнять свои прямые функциональные обязанности.

— Откуда такие выводы? Поясните! Кратко, и по существу. Какие обязанности?

— Обязанности по охране, тан Норитани. У моих сотрудников зафиксированы переломы рук, ребер, ключиц, у нескольких человек сильные вывихи с растяжением связок — всё так, как и изложено в общей сводке. Полученные травмы не угрожают жизни или здоровью моих сотрудников и легко лечатся, однако в ближайшее время выполнять охранные функции они не смогут — любое движение причиняет им сильную боль.

— Вы не находите странным подобный характер повреждений?

— Нахожу, тан Норитани.

— И у вас появилось своё мнение относительно причин полученных травм?

— Да, тан Норитани.

— Так озвучьте нам его!

— С вашего разрешения, я хотел бы сделать это после отчета остальных ответственных лиц, которые смогут или подтвердить, или опровергнуть мои подозрения. Это возможно?

— Хорошо, вас заслушаем отдельно после доклада остальных участников. Танья Надияра, продолжайте доклад. Так что с нашим биологическим образцом?

— Он сбежал, тан Норитани.

— Как конкретно сбежал? Сделал подкоп, проломил стену? Телепортировался?

— Сбежал через дверь, тан Норитани.

— Вы что, не закрыли двери?

— Закрыли. Он её выбил.

— Чем, тараном?

— Нет, ногой.

— У него вместо ног кувалды? Может, вы попутали вашего образца с ремонтным дроном? Кстати, за дверью находились пятеро сотрудников с плазмомётами, они где были?

— Все пятеро в настоящее время находятся в больнице в числе уже названных сорока одного сотрудника, получившего травмы средней степени тяжести.

— Как много интересного я узнаю о вашей службе безопасности! Какой богатый материал для доклада императору! Почему вы сразу не сказали об этом в своём докладе, а мне буквально клещами приходится вытаскивать из вас необходимую информацию? Ваши охранники не умеют стрелять? Вы не проводили во вверенном вам подразделении учений? Пять человек с плазмомётами в состоянии уничтожить весь космопорт, однако выясняется, что они валяются в больнице с переломанными руками, а объект благополучно проследовал мимо них! Они хоть раз выстрелили?

— Они выстрелили по нескольку раз, тан Норитани!

— Да ну? И не попали? Тогда их меткости можно позавидовать — от поста охраны до двери в третий бокс десять до, с этой дистанции не попасть может только слепой!

— Они попали, тан Норитани.

— Да? И в кого же??

— Они попали в одну из охранниц — образец закрывался ей, как щитом. От многочисленных попаданий охранница скончалась на месте.

— Какой умный образец! Я уже начинаю его уважать! Второй труп тоже на совести ваших снайперов?

— Нет, второй труп на совести сбежавшего образца.

Норитани, жестом остановив дальнейший доклад стоящей перед ним женщины, устало прикрыл глаза, задумавшись. Потом, тряхнув головой, пробормотал, как будто разговаривая сам с собой:

— Не сходится… В зале ожидания всё залито кровью, а в таможенном терминале лёгкие, не угрожающие жизни повреждения… Два абсолютно различных поведенческих алгоритма, как будто мы имеем дело с не связанными друг с другом случаями…

И, по-видимому, сделав для себя какой-то вывод, разрешил женщине продолжить доклад, спросив:

— Как же так получилось, что сбежавший от вас образец аккуратно вывел из строя всех охранниц, причем явно стараясь не наносить им серьёзных травм, одна охранница погибла от выстрелов ваших же людей, и вдруг одного человека он, оказывается, убивает. Быть может, вы приписываете ему чужую смерть?

— Нет, ошибки быть не может, охранница убита именно сбежавшим образцом, причем убита крайне жестоко — у неё вырвано сердце. Всё пространство перед клеткой залито кровью. Я внимательно просмотрела голозапись случившегося события.

— Уже успели? Так быстро?

— А всё и происходило быстро. Буквально на протяжении нескольких нун.

— Что вы мне сказки рассказываете? За несколько нун вырвать сердце и избить почти полсотни охранников? Пожалуй, я зря начал совещание с доклада. Включите запись, начнём с просмотра действий вашего дрона…

Поиск и вывод на головизор изображения из видеоархива занял не более нескольких нун, за которые все присутствующие успели сгрудиться вокруг засветившегося проектора, в котором появилось объёмное изображение таможенного терминала. По экрану поползли ряды клеток, в одной из которых сидело, закрыв глаза, похожее на человека существо, устроившее впоследствии кровавую резню. Изображение приблизилось, и стало видно и подошедшую к клетке сотрудницу таможни, сосредоточенно заполняющую бланк таможенной декларации, и сопровождающую её охранницу, к которой та обращалась. Разговора слышно не было — видеокамера располагалась слишком далеко, чтобы встроенные в неё микрофоны смогли записать разговор. Зато все в кабинете не только увидели вонзившийся в пах сидящего существа шокер, но и услышали последовавший за этим дикий, леденящий душу вой упавшего на пол клетки и забившегося в конвульсиях зверя. Далее все события действительно заняли всего несколько нун — существо сорвало дверь клетки, выскочив и убив охранницу, не тронув однако при этом находящуюся рядом сотрудницу таможни. Затем, оказавшись в сжимающемся кольце охранниц, за несколько десятков дангов разбросало их по сторонам изломанными куклами, после чего обзавелось одеждой и попыталось выйти из бокса, выбив дверь. Невероятная сила удара, снёсшая прочную дверь, как пушинку, объясняла и первую смерть, и ту скорость, с которой зверь расправился с остальными охранницами. Мгновенная реакция, позволившая существу увернуться от выстрелов плазмометов, и решение воспользоваться одной из охранниц, как щитом, не оставила зрителей равнодушными.

После окончания просмотра видео в кабинете установилась гнетущая тишина. Подавленные увиденным, люди боялись произнести хотя бы слово, дабы случайно не обратить на себя внимание и не вызвать гнев высокого начальства. Само же начальство, осмысливая только что увиденное и увязывая его с уже имеющейся информацией, тоже молча сидело в своём кресле, внимательно рассматривая подчиненных и постоянно переводя тяжелый взгляд с одного на другого. Неожиданно звенящую от напряжения тишину разорвал негромкий звук вызова личного коммуникатора одного из присутствующих — под десятками внимательных глаз молодой мужчина, ранее назвавшийся старшим смены охраны третьего терминала, прочитал пришедшее на свой коммуникатор сообщение, после чего, несколько мгновений подумав и, видимо, всё же приняв для себя тяжёлое решение, сказал:

— Тан Норитани, я хотел озвучить своё мнение касательно случившегося в конце доклада, однако, считаю необходимым сделать это сейчас.

— Вероятно, это связано с полученным вами сообщением?

— Совершенно верно. Я получил доклад из больницы, в которой вместе с пострадавшими охранниками находится единственный работник таможни из числа подчинённых таньи Надияры. Мне сообщили…

— Подождите пару дангов, я проясню для себя несколько текущих моментов… Танья Надияра, вы не можете мне пояснить, почему сообщения о ваших подопечных приходят не вам, как прямому начальству, а вашему подчиненному?

— Мой коммуникатор был отключен. Вы сами сказали отключить все переговорные устройства, чтобы не прерывать совещание…

— А ваш подчиненный не выполнил приказа. Вы не довели до него ой приказ, или это была его личная инициатива?

— Да, тан Норитани, это действительно моя личная инициатива, — пояснил мужчина, — Танья Надияра о ней не знала. Я не отключил связь полностью, а лишь убрал звуковое сопровождение обычных вызовов, оставив несколько особо важных, в том числе прямую линию с больницей. Я подумал, что совещание продлится долго, а за это время может появиться важная информация, о которой я должен знать.

— Тогда признавайтесь, что вам сообщили — стоило ли это невыполнения приказа. Хотя ваше решение было правильным, хвалю.

— Тан Норитани, сообщение лишь подтвердило мои догадки, которые я хотел озвучить в конце совещания. Мы однозначно имеем дело с разумным существом, неизвестным образом проникшим на звездолет. Более того, существо не только разумно, что подтверждают его вполне логичные действия, но и обладает определенной информацией об оканийской цивилизации, на основе которой и выстраивало эти действия. Всё вышесказанное не позволяет отнести его к обычному биологическому образцу иномирной фауны и сразу ставит перед командой зведолёта Омега логичный вопрос — как оно туда попало?

— Поясните свои выводы, нам всем это будет интересно. Особенно в свете того, что подобные выводы в докладе Таньи Надияры отсутствуют. Вы ей об этом говорили?

— Да, Тан Норитани, говорил, и сразу прошу отметить, что я не знаю, почему Танья Надияра ничего о них не сказала. Также прошу отметить, что не в моей компетенции обсуждать действия своего начальства…

— С вашим начальством разберёмся позднее. Докладывайте, что там у вас!

— Итак, попавшая в больницу сотрудница утверждает, что, убив охранницу, объект приказал ей лечь на пол и не шевелиться, пообещав, что в этом случае она останется жива. То есть как минимум объект разумен и знает оканийский язык. С учетом тяжести нанесённого охранникам урона моя догадка переросла в уверенность — объект намеренно наносил незначительные травмы вооруженным людям, чтобы обезвредить их, не убивая. При этом невооруженных людей он не трогал — они не представляли для него опасности. Следовательно, он отлично разбирается в том, что является оружием, и различает вооруженных и безоружных людей. По-видимому, он не испытывал агрессии к охранникам, руководствуясь логической цепочкой «они делают свою работу, я делаю свою», вместе с тем понимая, что, если не принять меры по нейтрализации охраны, то она будет препятствовать его побегу. Я полагаю, что объект вообще должен был тихо, не привлекая внимания, покинуть территорию космопорта, а произошедшее — незапланированная объектом случайность. Тихо покинуть не получилось, и объект попытался уйти, нанеся при этом минимально возможный в сложившейся ситуации ущерб. По-видимому, объект владеет полной информацией на предмет действующих в империи законов — единственная убитая им на момент прорыва из терминала охранница первой напала на него, в сущности, и спровоцировав ответную агрессию. Мотивы объекта станут понятны любому мужчине, если проделать с ним то же самое. Извините за сравнение, Тан Норитани, но если бы я сейчас обработал шокером вашу паховую область, я бы тоже стал обоснованно опасаться если не за свою жизнь, то уж как минимум получения тяжелых увечий с вашей стороны. Причем уверен, что последующий суд вас бы оправдал. Кстати, шокер является безопасным оружием лишь условно. На некоторых режимах им вполне можно убить.

— Спасибо и за предоставленную информацию, и за образное, но весьма точное сравнение. Вы мне очень помогли и подтвердили некоторые мои предварительные выводы. Садитесь. Для остальных — на совещании мы рассмотрим дальнейшие действия по нейтрализации объекта, но, думаю, только что высказанное мнение недалеко от истины. По-видимому, мы имеем дело с разумным, смертельно опасным существом, отвечающим агрессией на агрессию, умеющим убивать как оружием, так и голыми руками, причём делающим это явно не в первый раз. Существом предельно логичным и хладнокровным. Согласен с мнением старшего смены службы безопасности третьего терминала, что если бы не безобразный факт немотивированной агрессии со стороны сотрудников службы безопасности таможни, данное существо, скорее всего, благополучно прошло бы проверку и уже через несколько ло находилось в Оканийском институте внеземных форм жизни. Или в другом месте, как меня пытаются убедить возглавляемые таном Хорукайяни коллеги из имперской контрразведки. Налицо попытка нелегального провоза предположительно разумного хищника — именно так задекларирован объект в таможенной декларации, хотя тан Хорукайяни мне уже озвучил мнение имперской контрразведки по данному объекту. Не лишённое, кстати, оснований….. Почему, в отличие от контрразведки, чьё мнение мы услышим позже, я всё же считаю объект разумным хищником, как и написано в сопроводительных документах? Видео все внимательно смотрели? Ещё одним фактом, о котором нам так любезно не сообщила Танья Надияра, является наличие у объекта множества шрамов — посмотрите здесь, здесь и здесь. Шрамы очень похожи на следы от когтей, — мужчина указкой отметил на экране с замершим изображением голого мускулистого тела существа несколько особенно выделяющихся шрамов на ребрах и предплечьях. — Верить или не верить документам в таможенной декларации — этим вопросом уже занимаются квалифицированные сотрудники, но у экипажа космолёта явно были основания для подобной характеристики…

Собравшиеся начали негромко переговариваться между собой, оживленно обсуждая новости. Кабинет заполнился ровным гулом голосов. Выждав нуну, Лар, попросив тишины, произнёс:

— Сейчас мы перейдем к обсуждению событий в зале ожидания, но перед этим я хотел бы кое-что сообщить… Танья Надияра, при всём моём уважении, я всё же буду вынужден поставить вопрос о вашем служебном несоответствии. В своём первоначальном докладе, изложив случившееся, вы умудрились не произнести ни слова неправды, вместе с тем не сказав практически ни о чем. Умение красиво говорить, за словесной завесой скрывая нежелательную для вас информацию, несомненно, нужное и полезное умение, однако не на вашей должности. Вы свободны, покиньте, пожалуйста, помещение, разбираться с вами будем потом. Сейчас хотелось бы услышать о действиях наших доблестных правительственных войск. Кто у нас представитель отличившегося спецподразделения?

— Грэйс Милим, тан Норитани, командир третьей мобильной бригады второго имперского десантного корпуса. Мне поступило сообщение о биологической угрозе красного уровня в третьем боксе таможенного терминала Оканийского космопорта. Подразделение было поднято по тревоге, вооружено согласно штатного расписания и телепортом отправлено в космопорт. Однако локализовать угрозу в третьем боксе не представлялось возможным ввиду того, что объект уже покинул таможенный терминал. Отследить объект удалось лишь в зале ожидания космопорта. Мои бойцы, действуя согласно стандартному плану номер семь дробь два по действию подразделения в пределах ограниченного пространства с присутствием в зоне боестолкновения гражданского населения, перекрыли зал ожидания, блокировав объект, спокойно перемещающийся по залу. Активных действий они не предпринимали ввиду возможных потерь среди мирного населения, заняв ключевые стратегические точки по периметру зала и на галерее, проходящей по стенам помещения на высоте второго этажа. Как только объект покинул места скопления людей, приблизившись к выходу из зала, была дана команда на ликвидацию. Однако объект необъяснимым для меня образом уклонился от произведённых по нему выстрелов, после чего, грамотно уходя с линии огня, очень быстро вернулся обратно в зал, где его ликвидация стала невозможной — объект очень профессионально прикрывался гражданскими лицами. Достигнув места наибольшего скопления людей, объект резко повысил уровень агрессии, начав их убивать. Убивать предельно жестоко и бессистемно. Действовал при этом объект вполне осмысленно — убивал исключительно взрослых мужчин, не причиняя практически никакого вреда женщинам и детям, а попавшие в сводку жертвы среди них явились следствием паники, которая началась практически сразу — от вида окровавленных тел люди в буквальном смысле слова сходили с ума, мечась по залу, сбивая друг друга с ног и насмерть затаптывая упавших. Уверен, что совершаемые объектом убийства имели своей целью посеять панику, чтобы под прикрытием бегущей на выход неуправляемой толпы прорвать окружение и скрыться. Поставленную перед собой задачу объект выполнил, однако на этом не остановился. Забрав у одного из убитых бойцов штурмовое ружьё, он начал целенаправленно и методично отстреливать моих солдат, игнорируя гражданских, что только подтверждает факт использования гражданских как щита — когда надобность в щите отпала, убийства гражданского населения прекратились. Из ста пятнадцати человек моей бригады в результате боестолкновения убито — пятьдесят восемь, ранено — шесть. Остальные отделались мокрыми штанами, спрятавшись за телами убитых товарищей. Сражение мы проиграли всухую. На основании озвученной ранее информации о событиях на таможенном терминале считаю, что потери, в том числе среди мирного населения, вызваны попыткой ликвидации объекта на территории космопорта — в противном случае объект спокойно покинул бы территорию космопорта и попытался скрыться. Ранение объекта считаю случайностью — он просто не ожидал, что мы будем по нему стрелять и был не готов к собственной защите. После первого произведённого по объекту залпа подобной беспечности объект больше не допускал. На основании озвученной ранее на этом совещании информации предполагаю, что объект вначале пытался договориться, однако полученные нами инструкции подразумевали безусловную ликвидацию объекта согласно красному коду биологической угрозы. Условно удачным можно считать лишь наш первый залп — в последующем на протяжении всего боестолкновения объект успешно уклонялся от выстрелов, успешно ликвидируя стрелявших по нему бойцов моего подразделения. С учётом уже озвученных на этом заседании сведений вынужден признать, что наши действия, к сожалению, были ошибочными и вызваны, в первую очередь, отсутствием информации. Первоначально объект не проявлял повышенной агрессии. К тому же для нас оказался неожиданностью отличный уровень владения оружием, продемонстрированный объектом. С учётом уже озвученной на этом совещании информации полагаю, что с объектом необходимо было или договариваться, или, пропустив, ликвидировать за территорией космопорта, где мы могли применить тяжёлое вооружение с большой площадью поражения, и где проводимой нами операции не мешали бы мирные жители. В своё оправдание могу сказать, что за всю историю своей службы я впервые сталкиваюсь со столь серьёзным противником, и опыта противодействия таким бойцам моё подразделение не имеет. Моё руководство уже поставлено в известность о произошедшем, и типовые меры по противодействию подобным бойцам будут в ближайшее время разработаны.

— Спасибо, тан Милим. Очень самокритично, но полностью с вами согласен — мы действительно сели в глубокую лужу. Однако теперь мы имеем определенную информацию об объекте, правда, обошлась она нам слишком дорого. Итак, подвожу итог: объект внешне похож на человека, умен, агрессивен, но контролирует свою агрессию, владеет навыками убийства как стандартным оружием, так и голыми руками. Действия объекта строго логичны и мотивированы. Пытался незаметно, под видом животного, проникнуть на территорию империи, хотя нельзя исключать вероятности конечной точки прибытия объекта в Оканийский институт внеземных форм жизни. Прилетел на звездолете Омега, который несколько сол болтался неизвестно где, предположительно в дальнем космосе. Экипаж звездолёта явно в курсе того, кем на самом деле является наш объект, иначе они не оформили бы на него липовую декларацию и не попытались провезти на Окану столь оригинальным способом, едва, кстати, не увенчавшимся успехом. Так как на нашем совещании, как я уже озвучивал ранее, присутствует тан Хорукайяни, глава имперской контрразведки, которая, собственно, и перекрыла все подступы к столице, перетряхивая всё население в радиусе двадцати ши от космопорта и практически парализовав нормальную жизнь столицы, а также в настоящее время допрашивает экипаж Омеги, думаю, мы сейчас услышим от него много интересного. Тем более что мы все равно планировали заслушать наших коллег после доклада тана Грэйса Милима. Они кстати не считают объект хищным разумным зверем, выдвигая свою собственную версию.

— Тан Норитани, — голос сидящего напротив невысокого мужчины средних лет в военной форме без знаков различия был ровным и спокойным, — к сожалению, я о многом не смогу рассказать. Данному происшествию личным указом императора присвоен гриф особой секретности. Действительно, мы провели своё расследование и попытались задержать командира корабля капитана Родарина Тэй, а также Айлинэри Камэни, являющуюся руководителем научно-исследовательской группы ученых Оканийского института внеземных форм жизни. Одиннадцать ученых на борту Омеги оказались невиновны — их совсем недавно вывели из анабиоза. Бортинженера, навигатора, инженеров-механиков, техников-смотрителей, сотрудников службы безопасности звездолёта мы проверили и временно отпустили с условием принудительного ношения активированных сигнальных браслетов. Они находятся под нашим полным контролем, им запрещено покидать Окану. Камэни мы задержали и в настоящее время допрашиваем. Капитану Тэй удалось скрыться. Мы подозреваем их в пособничестве таурийцам, выразившемся в попытке тайно доставить на территорию Оканы таурийского человекоподобного дрона-киборга. Таможенной декларации я не доверяю и считаю, что все указанные в ней сведения есть умно сфабрикованная мистификация. Я не знаю, откуда у объекта следы от когтей — возможно, они были созданы искусственно, чтобы ввести нас в заблуждение, но версию провоза на Окану разумного хищника наша служба не рассматривает — у объекта интеллект с логикой не животного, а искина. Прекрасное владение оружием, кстати, тоже подтверждает мою версию — животному, пусть даже разумному, подобные знания ни к чему. Подробности, извините, составляют государственную тайну.

— Что-нибудь из доступной информации ещё можете сообщить? Данные со звездолета, показания Камэни…

— Дополнительно могу сообщить, что к делу также подключена имперская государственная безопасность. Искин звездолета в настоящее время изъят, с имеющейся в нем информацией вместе с нами работают специалисты господина Нирэна Шихои, который, к сожалению, не смог присутствовать на этом заседании. Работы много, в один ри такие задачи не решаются. Камэни в настоящее время не может давать показания по состоянию здоровья. Да, вижу вашу скептическую улыбку. Ребята действительно слишком переусердствовали при допросе, однако их можно понять — мало кто останется спокойным, когда ему с честным видом начинают рассказывать сказки. Впрочем, сейчас жизнь Камэни вне опасности. С информацией, которой владеет Камэни, мы разберёмся сами. Если эта информация поможет найти и ликвидировать объект — она будет незамедлительно вам предоставлена. Вам сейчас рекомендовано сосредоточить усилия на обеспечении соответствующей безопасности космопорта с учетом всплывших в результате инцидента нарушений и уязвимостей, а также организацией поиска и выявлением мест, в которых объект мог бы временно укрыться — объект может находиться где угодно. Он даже может попытаться вернуться в космопорт, увидев, что все транспортные магистрали вплоть до Окааны уже перекрыты. Информирую также, что в ближайшее время я представлю императору по данному происшествию подробный доклад и попрошу дальнейшие действия по ликвидации объекта передать нашему министерству — данное происшествие отлично вписывается в прогнозируемые нами действия Таурийской империи как нашего вероятного противника.

— Ну что ж, ваше мнение будет учтено, но, пока именно я отвечаю перед императором за проводимую операцию, предлагаю перейти к выработке плана конкретных действий и распределению обязанностей. Следующее заседание сегодня в после окончания вечерней смены…

* * *

Летя на максимальной скорости над размеченной красно-зелёными маяками пустынной светло-серой лентой магистрали, Андрей надеялся, что ему удалось хоть немного оторваться от погони, которая, без сомнения, обязательно будет организована. Управляя одной рукой флаером и одновременно другой рукой обрабатывая рану в боку нашедшейся на борту стандартной медицинской аптечкой, Андрей начинал осознавать крутость той каши, которую успел заварить. Он старался не вспоминать о людских жертвах, к которым привёл его побег, хотя подозревал, что имперские власти о них не забудут и от него теперь вряд ли отстанут. Нет, если бы пришлось вернуться назад, он опять сделал бы то же самое — его собирались убить, он защищался, поэтому совесть его была чиста, нагромозди он даже гору трупов. Тем более что детей он не трогал, да и женщин старался щадить. Однако на войне как на войне — свою жизнь Андрей ценил выше жизней тысяч незнакомых людей, которым ничем не был обязан.

За прозрачным колпаком флаера мелькали холмы и распадки, густо заросшие высоким густым лесом, рассечённым пунктиром магистрали на две половины. Космопорт давно скрылся за вершинами высоких деревьев с густой тёмно-зелёной, с синеватым отливом листвой. Огромные деревья, значительно превышающие размерами привычные Андрею земные таёжные сосны, ели и кедры, своим внешним видом более всего походили на лиственные породы лесов Российской средней полосы, если бы земной дуб, липу или, к примеру, клён кто-то попытался увеличить в несколько раз. Однако подробно рассмотреть ни форму деревьев, ни тем более листья на них Андрей не мог — скорость флаера была такова, что, если не приглядываться, все деревья сливались в одну сплошную сине-зелёную массу. Иногда зелень древесного ковра разбавляли бурые и желтовато-салатовые цвета — лес на Окане отличался многообразием древесных пород. Несмотря на некоторый налёт первозданности, при внимательном рассмотрении можно было заметить, что за лесом однозначно следили — не было заметно ни сухостоя, ни упавших, поваленных деревьев, ни густого подлеска на немногочисленных полянах, если не считать небольшой молодой поросли вдоль магистрали. Сама магистраль выглядела как светло-серая, изредка вспухающая по бокам разноуровневыми воздушными развязками с разноцветными световыми указателями, слегка фосфоресцирующая зелёным по краям и красным в середине прерывистая полоса без единой соринки или трещинки. Периодически вспыхивающие красным огоньки энерговодов по разделительной полосе магистрали трассирующей цепочкой уходили вдаль, теряясь за горизонтом. Изредка этот поток огоньков прерывался стремительной тенью встречного флаера, проносящегося по одному из низлежащих коридоров — Андрей предусмотрительно занял верхние, высокоскоростные уровни магистрали.

Обработав рану, Андрей найденным в аптечке кремом смыл с лица многодневную щетину, которая уже порядком успела его достать, и, не особо отвлекаясь от вождения, стал планировать свои следующие шаги. Он не хотел войны, не стремился к ней и был бы счастлив просто спокойно жить и никого не трогать. Разумеется, при условии, что к нему самому будут относиться так же. Однако ещё на Земле он никому не подставлял своих щёк, привыкнув, следуя пути воина, на удар отвечать ударом, и, прибыв на Окану, не собирался менять своих привычек. Совсем не так он представлял себе прибытие в столицу империи — Лина должна была встречать его на выходе из космопорта, из контейнера с клетками он пересел бы в её флаер, после чего они собирались заняться рутиной — походами по магазинам, знакомством с жизнью оканийцев, подачей документов на регистрацию гражданства… И вот его планы неожиданно резко поменялись. Лину искать некогда, да и опасно. Судя по размаху принимаемых по его задержанию мер, на его след с минуты на минуту встанет как минимум войсковое соединение. Каким бы крутым ты ни был, с регулярными войсками бороться бесполезно, один в поле не воин…

Такие мысли сменялись в голове Андрея, пока он на максимальной скорости подлетал к Каду — одному из городов-сателлитов Окааны, располагающемуся в нескольких ши к северо-западу от столицы. В саму столицу он благоразумно не полетел — слишком опасно. А вот севернее столицы находилось три некрупных города: Кад, Шарой и Рина, полукругом охватывая северную часть Окааны. К одному из них, Шарою, с северо-востока почти вплотную примыкала холмистая и слабо заселённая лесная территория. Ещё через примерно сто семьдесят километров, или семнадцать ши, к северу от Шароя густые девственные леса заканчивались, и начиналось скалистое, поросшее лесом плато, объявленное закрытым природным заповедником. Ещё севернее плато переходило в протяжённую горную гряду, тянущуюся на северо-восток на многие ши — так, по крайней мере, указывалось в картах, которые Андрей изучал на борту Омеги. Территория заповедника, простирающегося вытянутым овалом на несколько десятков ши в обе стороны, гористая, местами заросшая девственно-нетронутым лесом, сменяющимся высокогорными лугами, покрытыми густым разнотравьем, с богатым растительным и животным миром, была идеальным убежищем. Людей там не было — дикие животные не любят соседства с человеком, однако где-то почти в центре заповедника располагалась высокогорная научная станция, построенная одним из государственных институтов с целью изучения естественного ареала обитания диких животных. Разумеется, изучались и сами животные — информации о последних достижениях учёных в этой области, которую Андрей благополучно пролистал «по диагонали», в бездонной памяти корабельного искина отводилось достаточно много места.

Сейчас перед мысленным взором Андрея разворачивалась увиденная им когда-то в памяти искина карта заповедника, по крайней мере та информация, которую ему удалось запомнить. И эта информация не добавляла ему оптимизма… Бездорожье, на флаере не долетишь — глубокие ущелья сменяются крутыми заснеженными склонами, по красоте и величию сравнимыми разве что с земными Тибетом или северным Памиром. Долететь туда может разве что военный суборбитальный десантный челнок — именно такой корабль был запечатлён на заднем плане голографического слайда с изображением станции. В непогоду не пролетит и он — из-за туманов и снежных буранов видимость в горах падает практически до нуля. Идеальное место, где можно отсидеться, пока шумиха, поднятая его поисками, не уляжется. Но для этого сначала надо максимально запастись одеждой, продовольствием и снаряжением. Где всё это приобретать — Андрей представлял плохо, не готовился он к подобному повороту событий. Скорее всего, придется заняться грабежом — что-то наподобие земных магазинов здесь наверняка также присутствует.

Подлетев к Каду, Андрей сбросил скорость и затерялся в плотном потоке таких же флаеров, заполонивших все эшелоны пригородного участка магистрали. Погони видно не было — похоже, ему всё же удалось оторваться. В идеале, затарившись, необходимо было поменять засветившееся транспортное средство, чтобы его не смогли отследить хотя бы в ближайшее время — полностью скрыться от погони он не рассчитывал. Пропустив несколько перекрестков с небольшими паркингами, Андрей заметил вдалеке большое здание, к которому не только постоянно подлетали и улетали флаеры, но и подходила ветка наземного транспорта с узловой станцией-развязкой. Вытянутый вдоль магистрали овальный выступ здания с расположенной в торце аркой, похоже, являлся стационарным телепортом для связи с узловыми точками Када, а возможно, и с Окааной и другими городами Оканы. По всему выходило, что Андрей нашел то, что искал. Плавно посадив флаер на посадочную площадку, Андрей вышел из него и с невозмутимым видом влился в людской поток.

Поток вынес его на приёмную площадку-накопитель перед зданием, откуда люди, не задерживаясь, входили в несколько арок-проходов. Навстречу из здания несколькими ручейками вытекали такие же людские потоки. Решая, в какой из входящих потоков влиться, Андрей краем глаз заметил серебристый росчерк на серовато-голубом небосводе. Через несколько секунд в том же самом месте небосвод прорезал ещё один росчерк — город явно окружали военные десантные модули. Он опоздал, облава уже началась. Времени на поход по магазинам не осталось, необходимо было срочно менять планы и импровизировать на ходу. Оптимальным в сложившейся ситуации было бы сбить след, поменяв флаер, и продолжить путь до Шарой, где и осуществить налёт на первый попавшийся магазин. От Шарой до заповедника с его непроходимыми лесами было уже рукой подать.

Развернувшись, Андрей направился в противоположную сторону и влился в поток выходящих из здания посетителей, наметив жертвой моложавого мужчину, подходящего к небольшому двухместному роскошному флаеру. Решение созрело практически мгновенно. Быстро подскочив и не дав закрыться двери, Андрей схватился за руку мужчины, препятствуя его отлёту, и жестким волевым голосом произнёс:

— Оставайтесь на месте. Имперская служба безопасности.

— Что случилось? Я законопослушный гражданин! Почему вы…

— Молчать! Откройте вторую дверь!

Ошеломленный мужчина открыл пассажирскую дверь, и Андрей, одним ловким движением перепрыгнув флаер, сел в пассажирское кресло. Закрыв за собой дверь, он сказал:

— Слушайте мои указания и не пытайтесь препятствовать спецоперации имперской службы безопасности.

— Но я ничего не делал…

— Это неважно. Сейчас вы плавно взлетаете и спокойно летите в Шарой, там вы садитесь возле такого же магазина…

— Я плохо знаю Шарой, в нём несколько магазинов. К какому мы должны прилететь?

— Летите к ближайшему, это не имеет значения. После прилёта получите дальнейшие инструкции.

— Я мирный гражданин, ничего не нарушал и не имею отношения к деятельности вашей службы! Мне срочно нужно домой, у меня работа…

— Молчите и не действуйте мне на нервы! Во время выполнения спецоперации я обладаю исключительными полномочиями — Андрей блефовал, но, похоже, его блеф возымел гипнотическое действие — если вы не будете выполнять мои указания, вы будете задержаны как лицо, препятствующее выполнению спецоперации, и пойдёте под суд.

— Но я…

— Молчите и летите, у меня очень мало времени…

* * *

Шарой уже оказался в кольце блокады — оканийцы сработали оперативно, замкнув кольцо окружения, однако доступ в него никто не перекрыл, досматривали только вылетающие флаеры. Поразительная беспечность! Пользуясь ошеломлением захваченного оканийца, а также его поразительной трусостью, Андрей воспользовался платёжным терминалом заложника для оплаты всех необходимых покупок, а им самим — для укладки купленного в багажный отсек флаера. После того, как всё необходимое для выживания было уложено, Андрей тем же командирским голосом сказал захваченному им оканийцу, что флаер он реквизирует для проведения спецоперации. На жалобно прозвучавший вопрос, что же ему делать, Андрей коротко объяснил оканийцу, что ему необходимо составить список материального ущерба в трёх экземплярах и предъявить его в канцелярию имперской службы безопасности, добавив:

— Список подайте в приёмную канцелярии в Окаане, они в курсе проводимой спецоперации и возместят вам весь ущерб, в том числе за потерянное время и причинённое беспокойство. Не волнуйтесь. Самое главное — внимательно составьте перечень в трёх экземплярах. На каждом экземпляре оставьте свою подпись. Сегодня вы можете не успеть, поэтому подходите завтра с утра в приёмную в Окаане…

— Но я живу в Каде…

— В Каде служба безопасности не в курсе спецоперации, это дело столичных спецслужб.

— А мой флаер?

— Заберёте завтра там же, в Окаане, а пока можете пользоваться телепортами или такси, затраты вам возместят.

— Спасибо, я так и сделаю…

* * *

Глядя вслед уходящему лоху, Андрей подумал, что если оканиец сделает всё так, как ему сказали, то похищенного флаера до завтра точно никто не хватится. Времени будет достаточно для того, чтобы успеть небольшому флаеру затеряться под густыми лесными сводами, если не удастся найти удобное ущелье. Развод прошёл вполне успешно — Андрей даже не предполагал, что ошеломленный оканиец так легко купится на откровенный блеф, не обратив внимание ни на натянутость легенды, ни на кучу нестыковок. Воистину наглость — второе счастье. В самом деле, если подумать здраво — ну зачем сотруднику имперской службы безопасности заставлять гражданское лицо приобретать на своё имя товары, да ещё и забирать флаер? Но нет, уверенное поведение вкупе с командирским голосом запутали, а возможно, и запугали оканийца, не позволив ему мыслить здраво и усомниться в словах Андрея, приняв блеф за чистую монету. Интересно было бы посмотреть, как завтра он явится в приёмную канцелярию службы безопасности и начнёт требовать деньги и флаер — представив себе эту картину, Андрей невольно улыбнулся. Минута — и флаер поднялся в воздух, направившись к северу от Шарой, к границе заповедника.

Где-то в имперской контрразведке…

— Танья Айлинэри, мы приносим свои извинения за примененные к вам методы допроса. На тот момент получение информации, причем в кратчайшие сроки, казалось нам важнее некоторых этических и правовых норм.

— Извинения не принимаются. И дело даже не в том, что я сразу же, ничего не скрывая, рассказала вам всё, что знала. Я отлично знаю имперские законы, включая те, что я нарушила. Самое строгое нарушение не потянет и на сотую долю того, что вы со мной сделали. Я хочу, чтобы не только вы, но и каждый, участвующий в пытках и издевательствах, понес заслуженное наказание. Прошу составить подробный список всех причастных лиц, предоставить его мне на ознакомление и передать в суд. Считайте это моим официальным заявлением. Кстати, наш разговор должен записываться. Проследите за этим. Если запись окажется повреждена или уничтожена, это станет отягчающим обстоятельством для вашей службы в суде, который, надеюсь, состоится сразу же, как только я выйду отсюда.

— Танья Айлинэри, я всё же предлагаю не доводить дело до суда и договориться. Ваши слова звучали настолько неправдоподобно, что мы позволили себе усомниться в сказанном. В первую очередь мы действовали в интересах и на благо империи. Мы действительно несколько перестарались, считая, что интенсивные методы допроса заставят вас сказать правду. Сейчас мы понимаем, что были неправы и несколько нарушили закон, но мы приносим свои искренние извинения и готовы предоставить вам определенные компенсации. Мы крайне не заинтересованы в доведении вашего дела до суда, поэтому предлагаем оплатить все затраты по вашему лечению без ограничения их стоимости, а также снимем с вас все обвинения, абсолютно все, в том числе за допущенные в экспедиции нарушения. Мы также не будем предъявлять никаких обвинений ни экипажу, ни командиру Омеги. Более того, мы со своей стороны приложим все силы, чтобы вы и ваша работа в институте не пострадали. Мы даже поспособствуем продвижению вас по карьерной лестнице. Какую руководящую должность в вашем институте вы хотели бы занять?

— Вы, похоже, так ничего и не поняли. Хорошо, я объясню вам попозже. Сейчас я устала и плохо себя чувствую, однако мне хотелось бы узнать, что вы от меня хотите, делая столь щедрое предложение.

— Нас сильно интересует привезенный вами образец иномирной фауны под номером пятьсот двадцать три.

— Бросьте! Не пытайтесь казаться глупее, чем на самом деле. Образец номер пятьсот двадцать три является таким же оканийцем, как я или вы, и вам об этом хорошо известно — наверняка вы уже просмотрели всю память искина, я хранила там свои материалы с результатами научных исследований, а также заявление о признании того, кого вы называете образцом, гражданином Оканийской империи на основании результатов генетической экспертизы. В материалах даже приведены ссылки на несколько кланов, дальним родственником которых он является. Вы сейчас не разговаривали бы со мной, если бы не изучили эти материалы.

— Ваш предполагаемый гражданин — чудовище, он убил десятки ни в чем не повинных мирных жителей!

— О, как интересно! Это чем же вы так его достали, что он начал убивать, причем мирных, как говорите, жителей? И давайте в дальнейшем называть человека, о котором мы говорим, не образцом или не чудовищем, а Дэрием. Это его имя.

Ваш Дэрий — кровавый маньяк, и все силы безопасности Окании сейчас заняты его поисками.

— Значит, Дэрий сбежал. Скорее всего, вы зачем-то решили его убить, вот он и начал защищаться. В памяти искина лежит подробная психоматрица человека по имени Дэрий, ознакомьтесь на досуге. Он никогда не начинает убивать первым, тем более без причины, и в суде я обязательно предъявлю эту информацию — её вполне достаточно, чтобы признать человека и будущего гражданина империи по имени Дэрий невиновным. Таким образом, убийцы находятся в вашем подразделении, а Дэрий всего лишь защищался, причем так, как считал минимально необходимым для спасения своей жизни. Ищите того, кто решил убить Дэрия, и от этого эпизода раскручивайте всю цепочку… Уж не знаю, что Дэрий должен был натворить, чтобы за ним гонялась вся оканийская служба безопасности. Кстати, отдайте приказ прекратить поиски.

— А какие основания для прекращения? Возможно, танья, вы и правы — виноваты наши сотрудники. Я могу вам сообщить — тайной это не является — что вы оказались удивительно прозорливы. Дэрий сильно пострадал от неправомерных действий сотрудников таможни. Может быть, он и посчитал, что данные действия несут угрозу его жизни, но сотни убитых и искалеченных — это, по моему мнению, уже перебор!

— Это не вам судить. По отношению к Дэрию от вас требуется на основании предоставленной мною информации признать его невиновным, принести ему извинения и соответствующую компенсацию. Да, и будьте добры, раз уж вы ознакомились со всеми материалами искина, касающимися получения Дэрием гражданства, передайте весь пакет документов в комиссию на рассмотрение — мне, как вы понимаете, сделать это сейчас будет несколько затруднительно по состоянию здоровья, а время идёт. Кстати, я ещё не видела, что успел натворить Дэрий, но официально заявляю, что всё, что он сделал, вызвано его попытками защитить свою жизнь перед неправомерными действиями какой-то из оканийских служб — разберитесь сами, какой именно. Зафиксируйте время моего заявления. Я утверждаю, что он невиновен, и информации, подтверждающей его невиновность, более чем достаточно. Если он пострадает после моего заявления — все причастные пойдут под суд, это я вам обещаю.

— Хорошо, мы сделаем то, что вы просите. Давайте все же вернемся от Дэрия к вашему случаю. Я пришел обсудить размеры компенсации за наши действия…

— Во-первых, вы ошиблись с формулировками. Не прошу. Требую. Во-вторых, разрешите, я поясню, как ваши действия выглядели со стороны. Вы задержали меня, на что имели полное право. Потом стали задавать мне вопросы, на что также имели полное право. Вопросы, на которые я ответила правдиво и максимально подробно. Вам необходимо было только убедиться в правдивости моих ответов, сверив мои показания с данными искина. Сколько бы это заняло времени — не мои проблемы. Если ваши сотрудники не умеют работать быстро — выгоните их и наймите других, которые умеют. Вместо этого вы начали надо мной издеваться, применяя пытки, которые вы лицемерно называете интенсивными методами допроса…

— Я вас не трогал!

— Под словом «вас» я имела ввиду всю вашу организацию. Конкретные личности меня не интересуют, под суд вы пойдёте вместе. Итак, после того, как я полностью и правдиво ответила на все ваши вопросы, вы начали меня пытать, искалечив меня и убив моего ребенка!

— На тот момент мы думали, что вы являетесь таурийским агентом и покрываете таурийского шпиона — с учетом имеющихся в нашей службе агентурных сведений и незапланированной задержки прибытия Омеги эта версия была наиболее правдоподобной. Рассказанное вами было настолько невероятным, что мы просто не знали, что такое возможно!

— Незнание закона не освобождает от ответственности. Пойдёте под суд за пытки, издевательства и убийство. В суде, скорее всего, вы проиграете. Все допущенные мною, как старшей группы исследователей экспедиции, нарушения законов потянут максимум на 20–30 сол понижения в правах, возможно, даже с принудительными общественными работами. В то же время как нанесённые мне вашими сотрудниками повреждения я оцениваю примерно в 350–400 сол, и это минимум. Поверьте, как ученый-генетик я обосную каждый данг из этой цифры. Я привлеку лучших учёных и юристов своего клана. Итого империя, с учетом всех моих проступков, еще будет должна мне более 300 сол. После суда я сразу же выйду на свободу и буду добиваться справедливой компенсации. А вы все сядете. Пожизненно. За убийство. Но я буду добиваться вашей казни. Ибо убийство своего ребенка я вам никогда не прощу!

— Хорошо, какие ваши требования? Что вы хотите?

— Я. Хочу. Чтобы вы. Все. Сдохли!!!

— Вижу, вам пока тяжело разговаривать спокойно и объективно. Давайте дождемся, пока вы поправитесь.

— Давайте, дождемся. Только имейте в виду — всё сказанное мной остаётся в силе. И отдайте приказ — Дэрия не трогать. Он не опасен, если не проявлять к нему агрессии. Все его действия — вы так и не рассказали, что он натворил — однозначно подпадут под определение самозащиты, я его очень хорошо изучила. Причем мой отчет у вас тоже имеется, раз вы распотрошили память искина. Если вы его убьете — под суд пойдет не только ваша служба, но и те, кто сейчас за ним охотится. Прошу также видеозапись моего допроса…

— Какой допрос? Мы же с вами просто разговариваем…

— Я не давала согласия на этот разговор, значит, это допрос. Повторяю — видеозапись вы сейчас же передаёте наверх по инстанциям. Хоть до самого императора дойдите — мне всё равно. Считайте это официальным заявлением. Если по вашей вине хоть кто-то из заинтересованных сторон окажется не проинформированным — это будут его проблемы, а мой счет к вам возрастёт многократно. А теперь оставьте меня — мне плохо и я хочу отдохнуть…

* * *

Спокойно покинуть Шарой Андрею не дали — стоило ему вылететь за пределы города, как наперерез управляемому им флаеру устремилось сразу два военных челнока. В динамике флаера зазвучали сухие металлически-дребезжащие слова с приказом остановиться и предоставить воздушное судно для досмотра. Не меняя скорости и направления движения, Андрей сообщил, что является сотрудником отдела материально-технического снабжения научной станции Оканийского заповедника и в настоящее время осуществляет плановый рейс по доставке на станцию продовольствия и одежды. На повторное требование остановиться Андрей предложил связаться с дирекцией научной станции для подтверждения своих полномочий и начал долго объяснять, почему этот рейс чрезвычайно важен и не может быть отменён. Текли минуты, десантные челноки взяли флаер в коробочку, вплотную приблизившись слева и справа, а лес, сначала едва заметной зелёной полосой обозначавшийся на горизонте, значительно приблизился. Требования остановиться становились всё настойчивее, переходя в угрозы, но Андрей добился своего — вступив в словесную перепалку и затянув время, и флаер с минуты на минуту должен был достигнуть опушки. Видимо, на челноках тоже это поняли, предупредив, что открывают огонь на поражение, и дали предупредительный залп, взрыхливший землю впереди по курсу.

Пусть гражданский флаер и не мог тягаться в скорости и маневренности с боевыми машинами, однако Андрей не зря упорно тренировался на симуляторах Омеги. Резко заложив вираж, он рывком бросил флаер вниз и вправо, уводя его из-под обстрела, после чего начал зигзагами прорываться к лесу. С десантных челноков разговоров больше не вели, сосредоточив на беглеце шквальный огонь. Вдавливаемый перегрузками в водительское кресло, ощущая себя внутри центрифуги, Андрей на максимальной скорости приближался к лесу. До него оставалось совсем чуть-чуть, когда флаер получил первое попадание. Пройдясь по касательной, выстрел срезал часть левого двигателя и экрана стабилизатора, из-за чего воздушное судно потеряло управление и стало заваливаться влево. Андрей попытался выправить полёт, но транспорт получил ещё одно, теперь прямое попадание в правый двигатель, взорвавшийся с жутким грохотом и осколками повредивший обшивку и лобовую панель. Нажав на кнопку экстренного торможения, Андрей бросил торопливый взгляд вниз — под ним уже простирались высокие деревья, до леса он всё же добрался. Осталось только посадить флаер, не разбившись, и Андрей уже потянул ручку управления на себя, задирая нос и сбрасывая тягу последнего оставшегося двигателя, когда третий удар бросил флаер кормой прямо на крону одного из деревьев. Ломая ветви, машина рухнула вниз, ударившись хвостовой частью о землю. Ремни, притянувшие тело к креслу, спасли Андрея, однако от сильного удара в рёбрах что-то хрустнуло, глаза заволокло красной пеленой боли, и Андрей потерял сознание…

* * *

Открыв глаза, Андрей увидел перед собой разбитый экран флаера и пронзившие его ветки дерева, плавно раскачивающиеся на легком ветру, надломленные, с сочащейся в местах излома живицей. Где-то недалеко в небе слышался не то свист, не то шелест — звук работающих турбин десантных челноков. Похоже, без сознания он провалялся недолго, если до него до сих пор ещё не добрались. Освободившись от удерживающих его ремней, Андрей попытался встать. С первого раза это ему не удалось — сказался и задранный вверх пол, и острая боль в рёбрах — похоже, перелом. Быстрый осмотр собственного тела показал отсутствие видимых повреждений. Не так плохо, как могло быть — со сломанными рёбрами, конечно же, особо не побегаешь, но можно попробовать не только побороться, но и попытаться выжить. Сейчас на Окане стояла ранняя осень… По аналогии с Землёй — примерно конец сентября, но запасы еды и одежды во флаере позволяли продержаться как минимум до весны. Андрей ударом ноги выбил покорёженную дверь и, шипя от резкой боли в травмированных рёбрах, выбрался из флаера на землю, чтобы практически сразу же перекатом уйти в сторону, оставив на примятой траве вместо себя взметнувшийся вверх фонтанчик земли.

Черт! В него опять стреляли!

Андрей метнулся в лес, петляя и прячась за толстыми стволами деревьев, показывая чудеса скорости. Выстрелы разрывали кусты на пути его побега, из стволов в разные стороны летела кора и щепки, лицо и руки уже покрылись царапинами и занозами, однако буквально через минуту выстрелы прекратились — погоня отстала, его потеряли из виду. Не прекращая бега, но снизив его до скорости, которую он мог бы при необходимости поддерживать часами, Андрей побежал по прямой, шипя от боли в потревоженных рёбрах, экономно огибая стволы деревьев и ориентируясь по солнцу на север. Полчаса бега, а потом быстрой ходьбы позволили ему предположить, что погоня отстала, потеряв его след. Пора было остановиться и подвести итоги. А они были неутешительными. Андрей остался в той одежде, что была снята с охранницы таможенного терминала, босиком, так и не успев ни обуться, ни переодеться. В магазине переодеваться было опасно, во флаере — невозможно, так как все покупки были сложены в багажном отделении, и дотянуться до них у пилота не было никакой возможности. В результате одежда и обувь, а также еда и оружие — в магазине он выбрал несколько удобных ножей — остались в багажнике разбитого флаера. Некоторое время можно было прожить и без припасов — снег ещё не выпал, однако осенние ночи холодные, а в горах уже вполне может начаться зима. Охотиться без оружия тоже проблематично, изготавливать орудия каменного века долго и неэффективно, да и не умел он этого. Тщательно всё обдумав, Андрей принял тяжелое решение — возвращаться к сбитому флаеру. Сейчас, без оставшихся в багажнике флаера припасов, уходить в лес было нельзя — он не выживет зимой один в лесу, без минимального запаса еды и тёплых вещей. К тому же он ранен — бок, растревоженный падением, опять начал кровоточить, а аптечка тоже осталась в покинутом транспорте. Сломанные рёбра если не на месяц, то не две-три недели лишат его подвижности. Кстати, о рёбрах… Андрей оторвал рукава комбинезона, разорвав их в длину на несколько частей, затем получившимися бинтами перемотал рану в боку и туго стянул рёбра. Ещё раз определив по солнцу своё местоположение, Андрей в голове мысленно нарисовал карту, одним крестиком обозначив упавший флаер, другим — себя. Затем, отдохнув несколько минут, он спокойно пошёл на восток, постепенно забирая на юго-восток, широкой дугой обходя место падения флаера, планируя зайти на него с востока или юго-востока. Теперь Андрей уже не торопился, бесшумно перемещаясь от ствола к столу, внимательно вслушиваясь в оживлённую жизнь леса.

Уже темнело, когда Андрей вышел к нескольким поломанным деревьям и груде искорёженного железа под одним из них. За всё время пути ему не встретился ни один человек — то ли погоня углубилась далеко в лес, пройдя мимо Андрея, то ли все улетели, прекратив преследование и бросив его, предоставив самому себе. Любой вариант имел право на жизнь, поэтому Андрей, не приближаясь к кораблю, ещё некоторое время напряжённо вслушивался, пытаясь уловить посторонние звуки, которые обязательно издаёт большое скопление людей. Однако всё было тихо, его опасения не оправдались. В сгустившихся сумерках незримой тенью Андрей подкрался к флаеру и проник внутрь. Горечь разочарования комом встала в его горле — грузовой отсек был пуст. Все его запасы исчезли — видимо, подозревая, что Андрей может вернуться, их изъяли вплоть до последней тряпки. Понимая, что ночью никто из преследователей сюда уже не вернётся, Андрей улёгся на водительское кресло, пристегнулся ремнями безопасности и уснул.

Где-то в императорской резиденции…

— Мой император! — склонившаяся в глубоком поклоне фигура пожилого мужчины неподвижно замерла у подножия трона.

— Оставь свои поклоны для официальных приёмов, Тинитаро. Я дал тебе ло, ты явился раньше. Надеюсь, с хорошими новостями?

— Да, мой император, — мужчина церемонно, с достоинством разогнулся — в деле ещё много неясных моментов, над которыми мы работаем, но основная картина ясна.

— Давайте сначала коротко о том, что вы успели узнать.

— Научно-исследовательский звездолёт Омега, проводивший исследования в неизученных областях дальнего космоса, наткнулся на обитаемую планету, названную исследователями Новой, заселенную потомками первой волны колонистов. Сами жители Новы называют свою планету Землёй. Планета водно-кислородного типа богата ресурсами, цивилизация на ней достаточно сильно развита. За десятки эонов им не удалось избежать регресса с последующей стагнацией, но, похоже, в последнее время цивилизация стремительно развивается и даже вышла в открытый космос. На борту звездолёта был представитель землян. Несомненно, человек, что подтверждается полученными ещё на борту данными генетической экспертизы. Видимо, для ускорения процедуры прохождения таможенного досмотра землянина было решено провести через таможенный терминал как представителя местной фауны — в этом случае таможня работает по упрощённому режиму. Свою роль в подобном решении экипажа корабля, вероятно, сыграли некоторые нарушения, допущенные экипажем при проведении исследований. Какие именно — сейчас сказать сложно, многие нарушения очень профессионально скрыты, похоже, это нормальная практика в подобных экспедициях. Обычно на них закрывают глаза, если не было допущено ничего серьёзного. В дальнейших планах учёных была легализация землянина — документы на получение им оканийского гражданства я изъял из памяти искина звездолёта и уже передал в соответствующие инстанции.

Планы ученых были нарушены по вине сотрудника охраны третьего таможенного терминала. В результате акта немотивированной агрессии по отношению к землянину он расценил действия таможенников как попытку собственного убийства и, сломав клетку, вырвался на свободу.

— А он, случайно, не киборг?

— Нет, мой император, чистокровный человек, хотя я тоже поначалу был уверен, что мы имеем дело с дроном. Тому было много предпосылок — на момент начала расследования, с учётом имеющихся агентурных данных нашей разведки, я был полностью уверен в том, что мы столкнулись с хорошо спланированной диверсионной операцией таурийцев. Как я вам недавно уже докладывал, незадолго до этого происшествия мы провели несколько весьма успешных операций в приграничных районах космоса и как раз ждали ответного хода со стороны таурийской империи. Однако вместо агента таурийцев столкнулись с незадекларированным пассажиром Омеги. Досадное совпадение, которое бывает разве что раз в тысячу сол… Впрочем, извините, отвлёкся, продолжаю дальше. Оказывается, цивилизация землян очень воинственна. До сих пор планета разобщена, поделена на сотни государств, и там постоянно идут войны. Удивительно, что, постоянно воюя, они достигли такого уровня развития. Сами земляне считают это нормальным положением вещей, говоря, что война — это двигатель прогресса. В чём-то, возможно, они правы — ибо на сегодняшний день мы имеем планету, населенную десятками миллионов обученных профессиональных бойцов, выбравших войну своей профессией и великолепно умеющих убивать. Как всевозможным оружием, так и голыми руками. Умение убивать у них возведено в ранг искусства — для империи, последняя война в которой закончилась десятки тысяч сол назад, эта информация звучит достаточно дико, мы учимся воевать, нажимая на кнопки… Землянин, взятый на борт Омеги, утверждал, что он обучался этому искусству всю свою жизнь, хотя и не является профессиональным военным. Эффективность боевой подготовки землян вы могли увидеть на примере оканийской бойни. Но я продолжу рассказ. Землянин убил напавшего на него охранника таможенного терминала, предельно аккуратно обезвредив всех остальных, после чего вырвался из терминала и достиг зала ожидания космопорта. По пути следования агрессии не проявлял. В зале ожидания он был блокирован силами третьей мобильной бригады второго десантного корпуса правительственных войск Оканы. Не скрываясь и не проявляя агрессии, землянин подошел к группе военных, после чего по нему был открыт огонь, нанёсший ему ранение — на полу остались следы его крови. С этого момента путь землянина усеян трупами. Анализ его действий полностью описывается стереотипом загнанного в угол раненого хищника, что, кстати, отметил в своём докладе тан Норитани — ранее он сдерживал свою агрессию, чтобы не причинить людям тяжёлых травм, но после ранения сдерживаться перестал. В результате возникшей паники — думаю, землянин не только знал о ней, но и вызвал её умышленно — погибли как гражданские, так и военные люди. Задержать землянина не удалось, он покинул пределы космопорта, угнав флаер. Вождению флаера он обучился, будучи на борту Омеги — у капитана Тэй в памяти искина оказалась обширная подборка разнообразных обучающих программ и симуляторов. По результатам тщательной проверки с учётом вновь открывшихся обстоятельств его действия признаны необходимой самообороной, все претензии с него сняты, преследование прекращено.

— Сотни убитых, а виновник, получается, не виноват?

— Да, в суде мы ничего не сможем ему предъявить. Он не проявлял агрессии первым — нападали на него, он лишь защищался. Причём основным аргументом в его защиту будет то, что землянин был безоружным и защищался против вооружённых людей, то есть действовал в пределах необходимой самообороны. Законы империи не считают руки оружием, и не вина землянина, что на его пути не встретилось столь же умелых бойцов. Его защита в первую очередь будет аппелировать к дуэльному кодексу империи, а нападение имперцев на землянина рассматривать как официальный вызов на дуэль. Землянин чист перед Оканийским законом.

— Однако происшествие стало известным далеко за пределами столицы, получив огромный общественный резонанс. Виновных придётся найти, иначе народ меня не поймёт.

— Хорошо, мой император, виновных назначим. Как вариант — предлагаю командира и экипаж Омеги или сотрудников таможни.

— Продумайте вариант с наименьшими политическими последствиями и представьте мне на рассмотрение. Кстати, где сейчас землянин? Хотелось бы на него посмотреть.

— Землянину удалось скрыться. Мы подбили флаер, на котором он улетел с Шарой, направляясь, предположительно, в район заповедника — на обширных безлюдных территориях легко затеряться. Упавший в густом лесу флаер был под завязку набит всем необходимым для длительного автономного проживания в безлюдной местности — еда, одежда, разные мелочи. Откуда за столь короткий срок ему удалось полностью подготовиться — ума не приложу. Впрочем, это не важно. Да, землянин ранен — на некоторых вещах следы его крови. Тело на месте крушения обнаружить не удалось. Сканирование близлежащей территории также ничего не дало — все выявленные инфракрасными датчиками объекты оказались местными животными. Поиски прекращены — в лесу землянин, похоже, бывал неоднократно и чувствует там себя как дома, о чём говорит грамотная подборка найденных вещей. Все его вещи мы, кстати, изъяли. Без специального снаряжения ловить его бесполезно, зато ответная угроза более чем реальна. С имеющимися навыками сражения голыми руками землянин в лесу перемелет любое количество посланных на его поимку войск, тем более что после вскрывшихся фактов направлять на его поиски армию я не имею права.

— Ваши предложения?

— Предлагаю оставить землянина в покое. Он сейчас в лесу один, раненый, без одежды, еды и оружия. Скоро зима — деваться ему некуда. Далеко он не уйдёт и рано или поздно всё равно выйдет к людям. Мы разместим охранные датчики на опушке по периметру леса, посадим своих агентов во всех ближайших городах, снабдив их максимально полной информацией. Их задачей будет не задержать, а обнаружить землянина, по возможности войти с ним в контакт и склонить к сотрудничеству. Силовой метод воздействия предлагаю исключить.

— Хорошо, можете быть свободны. Действуйте. Появится новая информация — докладывайте мне незамедлительно.

— Будет исполнено, мой император…

* * *

Утро встретило Андрея ласковыми солнечными лучами, пробивающимися сквозь древесную листву, и многоголосым птичьим пением. Рана в боку не кровоточила, покрывшись бурой спёкшейся коркой. Рёбра ныли, но не так сильно, как вчера — возможно, то, что Андрей вначале принял за переломы, оказалось трещинами. Тоже неприятно, но шансы на выживание увеличивались.

Стараясь не делать резких движений, Андрей занялся мародёркой. Подобрав из осколков пластика наиболее острый, он срезал сначала ремни безопасности с кресел, а потом и обшивку с них. Расстелив на земле один из лоскутов обшивки, он, старательно упаковав, сложил туда своё богатство — ремни, кроме двух, которые он планировал пустить на лямки, оставшиеся куски обшивки, осколок пластикового зеркала, небольшую покорёженную лопатку турбины двигателя с острой кромкой, перебитую почти посередине выстрелом орудия с десантного челнока. Серебристо-серый металл лопатки напоминал титан, и, возможно, из неё удастся сделать нож. А может, и нет… Больше металлических деталей Андрею добыть не удалось — чудо, что удалось выломать и этот обломок. Неопытный человек может подумать — в лесу под деревом лежит целый флаер, а это громадная куча металла. Бери, мол, сколько нужно. На практике всё значительно сложнее — не имея необходимого инструмента, отрезать от цельной металлической конструкции кусок практически невозможно.

Плохо, что ничего нельзя было приспособить под обувь — босиком в лесу ходить опасно. Сначала Андрей хотел приспособить обшивку кресел, намотав её на ноги, как портянки, и перетянув ремнями, но решил отложить этот вариант на крайний случай — материала обшивки было мало. Ещё хуже было отсутствие хоть какой-либо тары для воды — Андрей тщательно облазил обломки флаера, но ничего хотя бы мало-мальски пригодного для хранения жидкости найти не смог. Это в земных автомобилях каждую вторую деталь, начиная от бачка омывателя, и заканчивая камерой колеса, можно было использовать в качестве сосуда, а про бардачки с инструментами в отечественных «жигулях» вообще можно оды слагать… В оканийском транспорте можно было заполнить водой разве что сам корпус… Очень плохо. Без еды человек может прожить достаточно долго. В крайнем случае, осенний лес способен предоставить путешественнику хоть какой-то прокорм. А вот без воды прожить нельзя. Те, кто думает, что лес полон воды — глубоко ошибаются. На Земле можно было пройти по тайге десятки километров, так и не наткнувшись на реку. Здесь же, в нескольких сотнях километров на северо-восток, пролегала крупная горная гряда, запасов снега и льда на вершинах гор вполне хватало, чтобы напитать водой сотни сбегающих с гор на равнину мелких ручьёв и речушек. Они должны были течь с водораздела во все стороны, и, если бы у Андрея была карта, можно было бы дойти до ближайшей, после чего двигаться вдоль русла реки. Но карты не было, следовательно, ближайшую реку придётся искать на ощупь. Звериные тропы нередко ведут к водопою, вот только Андрей или не заметил этих троп, или крупных зверей здесь не водилось. Значит, на первое место по значимости выступала проблема поиска воды. Задерживаться рядом с обломками флаера надолго было нельзя, и поиск следовало начать как можно раньше.

Ещё раз внимательно осмотрев сложенный в небольшую кучку результат мародёрки, Андрей завернул его в лоскут обшивки, упаковав в небольшой плотный свёрток, и, перетянув ремнями, сделал что-то похожее на вещмешок по аналогии с армейским «сидором». После чего, закинув его за спину, бросил на небо оценивающий взгляд, по солнцу примерно определив своё местоположение, и неторопливо направился на северо-восток — остальные направления были для него закрыты.

Неспешно передвигаясь по заросшему невысокой травой лесу, Андрей внимательно оглядывался по сторонам. В лесу кипела жизнь — с ветки на ветку прыгали небольшие зверьки, напоминающие белок, только с короткими хвостами, птичьим многоголосьем был пронизан весь воздух. Один из зверьков, сидя на ветке и странно стрекоча, лапками разрывал чешуйчатый плод, чем-то похожий на помесь кокоса и крупной кедровой шишки. Вскоре Андрей наткнулся на дерево с такими плодами. Плоды во множестве висели на прогнувшихся под их тяжестью ветках, вот только добраться до них было невозможно — само дерево возносилось в небо на десятки метров, упираясь в землю стволом обхвата в три-четыре, не меньше. Нижние ветки, своей толщиной напоминающие молодые деревца, начинались на высоте восьми — десяти метров — с больными рёбрами забраться на такую высоту было тяжело, а спуститься обратно — практически невозможно. С жалостью ещё раз поглядев наверх, Андрей решил пошарить в густой траве под кроной. Его усилия увенчались успехом — несколько плодов, подгнивших, с обгрызенными боками, утолили первый голод. Сочная мякоть немного отодвинула наступление жажды. Внимательно запомнив отличительные признаки дерева, Андрей пошёл дальше.

В течение дня ему попалась ещё пара таких деревьев, но разжиться удалось всего одним плодом. Зато он набрёл на заросли кустарника, необычайно похожего на земную лещину. Обгрызенные ветви и следы крупных животных в кустарнике сказали о многом — во-первых, что висящие на ветках орехи, которые можно срывать прямо с земли, наклоняя ветви, можно есть, во-вторых — в лесу всё же водятся достаточно крупные травоядные, и в-третьих — эти травоядные животные должны где-то пить, следовательно, недалеко есть источник воды. Звериные следы уводили Андрея несколько в сторону от выбранного пути, но отклонение было незначительным, поэтому мужчина с лёгкостью изменил маршрут, ступая по едва заметной тропе. Решение оказалось правильным — уже перед самым закатом Андрей вышел к небольшому, не более локтя в ширину, ручейку с кристально-чистой водой, то выныривающему из травы на поверхность, то опять скрывающемуся в зарослях кустарника или под укрывавшем землю густым покрывалом из опавших листьев.

Вдоволь напившись, Андрей решил дальнейший путь продолжить вдоль ручья, однако в сгущающихся сумерках продолжать движение было бессмысленно, и, найдя заросли кустарника погуще, мужчина стал устраиваться на ночёвку. Частично поломав, частично придавив несколько кустов, он создал небольшую уютную норку в сплошной стене веток. На пол набросал несколько слоёв тонких веточек, укрыв их сорванными листьями, затем развязал свой самодельный вещмешок, один лоскут обшивки от кресла постелив на ветки, а второй — использовав как одеяло. Одеяло оказалось коротким, его хватило лишь на ноги и живот. Похолодало — наступившая ночь выгнала дневное тепло. Андрей закутался поплотнее в обрезки обшивки и, постаравшись отрешиться от гложущей рёбра боли, забылся тревожным, чутким сном…

Где-то в императорской резиденции…

— Тан Тинитаро, в мою канцелярию на вас поступила жалоба от таньи Айлинэри Камэни. Что вы можете сказать по этому поводу?

— Мой император, дело касается недавнего происшествия в Оканийском космопорту, о котором я вам докладывал, — Тинитаро Хорукайяни, глава имперской контрразведки, почтительно склонил голову.

— И каким образом представитель уважаемого древнего рода оказался замешан в этом деле?

— Танья Айлинэри Камэни возглавляла группу учёных звездолёта Омега и предприняла попытку провоза известного вам землянина под видом представителя животного мира. На момент расследования мы считали землянина таурийским дроном-шпионом, а её — главным подозреваемым и сообщником таурийцев. В процессе получения информации мои ребята немного перестарались, однако сейчас жизнь таньи Камэни вне опасности.

— Я изучил материалы дела касательно Айлинэри Камэни и должен заметить, что формулировка «немного перестарались» видится мне слишком мягкой. Уладьте свои разногласия, дайте ей всё, что попросит. Уговорите её забрать из канцелярии своё заявление. Это приказ. Мне не нужны проблемы с древними родами — клан Камэни слишком могуществен, чтобы с ним ссориться, он один из столпов существования империи. Насколько я изучил обстоятельства дела — закон полностью на стороне Камэни, и тихо замять дело не удастся даже мне. Кстати, почему вы не уничтожили эту Айлинэри где-нибудь по тихому, а довели ситуацию до того, что она собирается подать в суд? Заполучить в совете кланов враждебно настроенную правящей династии коалицию из ранее нейтральных кланов мне бы крайне не хотелось — меня пока вполне устраивает моё императорское кресло, которого я имею вполне реальный шанс лишиться из-за ваших необдуманных действий.

— Мы опоздали, мой император. Сначала мы были полностью уверены в поимке шпиона, а когда поняли, что ошиблись, время было уже упущено — информация стала доступной руководству Камэни, и уничтожение таньи Айлинэри уже потеряло смысл.

— До суда дело дойти не должно, тан Тинитаро — как только материалы попадут в суд, полетят головы. Ваши головы, тан Тинитаро. Вы, именно вы подставили под удар клан Торуга. Вы понимаете, что дойди дело до суда, оно получит общегосударственный резонанс? Что Камэни, как безвинно пострадавшую сторону, поддержит половина империи, а проимперская коалиция может недосчитаться ряда голосов в совете кланов? И это в тот момент, когда правящий альянс не имеет права потерять ни одного лояльного Торуга голоса? Надеюсь, хоть это вы понимаете?

— Мой император, я сделаю всё возможное.

— Сделайте. Кстати, организуйте танье Айлинэри аудиенцию — я хочу лично поговорить с человеком, долгое время напрямую общавшимся с нашим землянином. Его, кстати, так и не нашли?

— Ищем, мой император. Как появится новая информация — вы будете незамедлительно извещены.

— Хорошо, можете быть свободны.

— Да, мой император…