Весна подобралась незаметно. Стал заметно длиннее день, тёплое весеннее солнышко постепенно растопило почти весь снег на территории станции. Весёлые ручейки, сбегающие с горы и от повсеместно тающих сугробов, утекали вниз по специально вырытым Руром канавкам. Затем земля на станции подсохла и, несмотря на то, что вокруг станции ещё оставались снежные сугробы, а с северного склона горы снег ещё даже не начинал сходить, тут и там из-под прогревающейся на весеннем высокогорном солнце земли стали пробиваться первые ростки весенней травы. Станция начинала приобретать уютный обжитой вид.

Силлана закончила свою работу, систематизировала и оформила в доклад полученные результаты, отослала на проверку и даже получила предварительный положительный результат вкупе с открытием финансирования на текущий сол и обещанием новой должности. Работа настолько понравилась руководству, что ей даже пообещали прикрепить молодого перспективного помощника — а это первая ступень к должности руководителя научной группы. На подобную перспективу Силлана даже не надеялась, рассчитывая максимум на повышение с младшего научного сотрудника до сотрудника, возможно — даже старшего научного сотрудника. Прыжок не через одну, а аж через две ступени был выше всех её мечтаний, осталось оправдать оказанное авансом доверие. А вот тут могли возникнуть определённые сложности…

Сложности могли возникнуть по причине, которая с утра занималась спортивными упражнениями под тёплым весенним солнышком на глазах у пригревшейся рядом женщины. Сложность носила имя Рур и представляла из себя здорового, покрытого шрамами, атлетически сложенного мужчину примерно сорока пяти лет, в которого Силлана была влюблена и от которого ждала ребёнка. Срок был небольшой, чуть более двух кун, поэтому пока ничего не было заметно. Однако в дальнейшем беременность могла помешать стремительному взлёту её карьеры. Впрочем, если ей дадут помощника — будет значительно проще, работать можно и беременной, тем более что ребёнок должен родиться ближе к зиме, уже после завершения очередного этапа исследований. Следующую зиму можно посвятить грудничку, а к весне ребёнок уже достаточно окрепнет, чтобы не проводить около него целые ло, и будет отдан, как и все клановые дети, в специальную школу для малышей. Да и с Руром надо определяться… Женщина твёрдо вознамерилась оставить его себе. С самим мужчиной об этом она пока не разговаривала, но надеялась, что Рур примет её предложение — Силлана обоснованно считала себя достаточно выгодной партией для многих мужчин. Предстоящая престижная должность, особенно в свете последних обстоятельств, доход, высокий даже для обеспеченных семей, принадлежность к клану — таких женщин надо ещё поискать… Рур с радостью должен согласиться на официальный брак, тем более что они друг другу не безразличны. Она окружит своего мужчину любовью и заботой — так, что ему не нужна будет вторая жена. Ну, или в крайнем случае — командировки Силланы могли затянуться надолго, — она сама подберёт ему вторую жену из числа свободных женщин своего клана. Они с Руром будут прекрасной парой. Шрамы она ему уберёт, когда накопит денег на необходимую операцию. Кстати, и саму операцию лучше совместить с омоложением. Таких денег, правда, у Силланы пока не было, но в свете предстоящих доходов вопрос тоже становился решаемым. Да и Рур может устроиться работать — руки у него, как оказалось, золотые, да и голова работает не хуже рук. Лабораторию для неё вообще собрал за несколько ло, даже не имея необходимого оборудования, тогда как толпа строителей за всё лето смогла только фундаменты возвести…

Силлана, пригревшись на солнышке, продолжала строить в своей голове предстоящую счастливую семейную жизнь, пока обливающийся потом Рур продолжал тренировку. Имя Рур, кстати, красиво звучит вместе с названием клана… Рур Лерой… Женщина покатала на языке оба этих слова, и сочетание ей определённо понравилось. Хотя с клановым именем могут возникнуть определённые проблемы. Для официального вступления в брак потребуется согласие матриарха клана, госпожи Литэйлы, а она своего согласия на брак с неклановым не даст. Нет, исключения, конечно же, бывали, но настолько редкие и вызванные столь исключительными обстоятельствами, что только подтверждали правило — Силлана не настолько важна клану, чтобы ради неё от этих правил отступать. Кланы в империи являлись достаточно закрытыми сообществами, официальные брачные отношения вне клана не приветствовались. Евгеника внутри кланов была широко распространённым явлением, матриарх не только утверждала кандидатуры вступающих в брак, но и могла лично выбирать их. Нередко супруги определялись специальным клановым советом чуть ли не самого рождения на основании генетической карты. Силлану эта сторона клановой жизни пока обходила стороной, но всё когда-то случается в первый раз. В крайнем случае, Рур, конечно, может остаться гражданским мужем Силланы, но тогда он, не связанный брачным контрактом, в любое время по своему желанию сможет уйти к другой женщине…

Выход из создавшейся ситуации Силлана видела только один — обратиться к матриарху, чтобы Рура приняли в клан, для чего попытаться за оставшееся время доказать, что мужчина может быть для клана полезен. Вариант самой выйти из клана и законно выйти замуж женщина даже не рассматривала — клан в империи давал человеку высокий социальный статус. Вне клана у человека значительно меньше возможностей обеспечить себе достойный уровень жизни, он не только практически теряет шансы устроиться на престижную высокооплачиваемую работу, но и остаётся один на один против целого мира.

Тем временем, даже не предполагая, какие планы бродят в голове Силланы, мужчина закончил тренировку и сейчас усиленно обтирался снегом, разворошив для этой цели ещё сохранившийся сугроб недалеко от территории станции. Женщина дождалась, когда подошедший после водных процедур мужчина, склонившись, поцелует её, и, улыбнувшись, пригласила его на обед.

Обед проходил под весёлые разговоры ни о чём — а что ещё нужно двоим влюблённым? Кота не было — в последнее время он всё чаще уходил на охоту один, и всё реже возвращался с охоты голодным. Всю зиму мужчина учил кота охотиться — как он это делал, неизвестно, то ли мысленно показывал рурху способы охоты, то ли сам прыгал на данхоев из засады, но факт остаётся фактом — охотиться рурх научился. Рур был доволен — он по-прежнему утверждал, что кот является диким животным (с чем Силлана была в корне несогласна — дикие животные не живут в одном доме с людьми и не едят с ними из миски одну и ту же еду) и ему надо уметь выживать в горах самому. Возможно, хорошо, что рурх стал чаще уходить из дома — у него как раз начался период линьки, и по всем углам, а особенно вокруг здания, где кот чесал свои бока, валялись белые, с подпалинами клочья шерсти.

Новая окраска кота была светло-серой с чёрными пятнами, хвост — полосатый, серо-чёрный, с абсолютно чёрным кончиком, и только крупные зелёные глаза и влажный розовый нос не изменились. За зиму кот вымахал в размерах раза в два и мог, подняв голову и не вставая на задние лапы, лизнуть Силлану в нос. Былой страх перед рурхом у женщины исчез, и при его появлении она всё чаще, присев, ласково чесала его за ушами, на что блаженствующий зверь, закрыв от удовольствия глаза, громко утробно урчал, а иногда, совсем разомлев, опрокидывался на спину, задирал лапы и давал почесать своё брюхо. Рур говорил, что это с его стороны высшая степень доверия, и что Силлана принята в его прайд. Незнакомым словом прайд Рур называл звериную стаю — как профессиональный зоолог, Силлана знала, что дикие коты одиночки, способные, отстаивая территорию своих охотничьих владений, убить чужака, но иногда сбиваются в небольшие стаи, в которых отсутствуют враждебные отношения. Обычно такие стаи рурхи создавали для продолжения рода. Интересно, в качестве кого в свою стаю принял Силлану рурх? А кем для самого рурха являетя Рур? Силлана как-то спросила об этом мужчину, на что тот, не задумываясь, ответил:

— Ну, я вожак, альфа-самец, да и просто друг…

— Хозяин?

— Нет, хозяина у него нет. Друг. Вожак. По аналогии с людьми считай, что я для него старший брат.

— А я?

— Ну, в качестве самки…

Получив лёгкий тычок кулачком в бок, Рур сделал вид, что ничего не заметил и невозмутимо продолжил:

— В качестве самки он тебя не рассматривает. Скорее, в качестве маленького котёнка, принадлежащего старшему брату. Он не воспринимает тебя всерьёз и не считает угрозой, однако будет защищать, как ребёнка своего старшего брата.

— Ребёнка или подругу?

— Да кто ж его знает? Спроси у Барсика сама.

— Ты полагаешь, он ответит?

— Ответить то может и ответит, а вот поймёшь ли ты его?

— То есть ты считаешь, что у меня недостаточно мозгов, чтобы понять какого-то кота?

— Обрати внимание, не я, а ты сама об этом сказала!

— Ах, так? Ну, сейчас я покажу тебе всю глубину моего интеллекта и твоих заблуждений!

Догнать Рура Силлане удалось только у кровати, на которую они, смеясь, повалились вместе. Их дальнейшие совместные действия на кровати мало походили на раскрытие интеллектуальных глубин…

* * *

— Тан Сил, а почему вы пришли один? — Айлинэри строго посмотрела на мнущегося в дверях её кабинета мужчину лет тридцати на вид. Сама женщина сидела в роскошном кресле во главе вытянутого вдоль кабинета по направлению к двери стола, по обоим сторонам которого двумя рядами аккуратно расположились несколько десятков кресел попроще.

— Госпожа… Матриарх…

— Я пока ещё не матриарх, если вообще когда-нибудь ей стану. Официально я пока лишь преемница госпожи Иллэри с правом принятия решения от имени матриарха. И у меня есть имя.

— Да, госпожа… Айлинэри… — мужчина побелел и сцепил между собой дрожащие пальцы рук, — но положено… обращаться к госпоже матриарху по должности…

— Буду матриархом — обращайтесь, а сейчас будьте добры помнить моё имя. И не тряситесь так, смотреть противно.

Мужчина, кажется, побелел ещё больше, продолжая трястись около входной двери.

— Тан Сил, отойдите от двери и сядьте, давайте займёмся делом.

Мужчина облегчённо выдохнул и присел на краешек самого дальнего кресла.

— Встаньте!

От тихого, но твёрдого голоса Айлинэри мужчина подпрыгнул и затравленным взглядом посмотрел на женщину.

— Подойдите ко мне. Быстрее.

Мужчина быстро подошёл. Страх на его лице постепенно сменялся паническим ужасом.

— Садитесь, — Айлинэри указала на ближайшее к ней кресло.

Мужчина не глядя упал в кресло, смотря на неё, как кролик на удава. Айлинэри же, как ни в чём не бывало, спокойным, ровным, лишённым всяких эмоций голосом, как обычно говорила с подчинёнными стальная госпожа, продолжила:

— Если выражение вашего лица не сменится на более подходящее для деловой беседы, тогда и будете меня бояться. Сейчас пока рано. Возьмите себя в руки и успокойтесь. Для начала попытайтесь объяснить, почему вы пришли один.

— Госпожа… Айлинэри… — было видно, что слова выдавливаются мужчиной с большим трудом, — вы просили сообщить о результатах нашей работы… Просто о результатах… И мы… Сообща решили… Что достаточно одного докладчика… Выбрали меня… Чтобы я доложил вам, что мы…

— Я так понимаю, что вас выбрали крайним, так как результаты не слишком обнадёживающие, и остальные просто побоялись идти, отдав вас мне на растерзание. Что, вся группа решила, что вас не жалко? Или у вас было право выбора?

— Я сам, госпожа… Они не виноваты. Проблема оказалась значительно сложнее, чем казалось сначала…

— А никто и не говорил, что будет легко. На прошлом совещании мы определились, что исследования разобьются на шесть основных направлений, а именно — исследование и развитие в человеке возможностей телепатии, возможностей управления подпространственными измерениями, в частности, телепортацией, возможностей извлечения из окружающего пространства энергии и управления ею, вплоть до энергии, заложенной в самой материи, и в частности — преобразования вещества, управления метрикой пространства, в частности, гравитацией, управления временем — хоть оно и связано с пространственными характеристиками, но мы решили вынести исследования данных возможностей в отдельную тему, — и, наконец, собственно модификация физических характеристик человеческого тела в пределах допустимого без видимого изменения внешних параметров тела — как то увеличение силы, скорости, выносливости. Как мы знаем, за исключением последнего направления, частично реализуемого в современной медицине за счёт химических препаратов, все остальные направления принципиально достижимы и либо уже реализованы с помощью технических приборов определённой степени сложности, либо имеются серьёзные научные работы, доказывающие принципиальную возможность подобной реализации. Осталось сделать тело человека удовлетворяющим критериям этих приборов. В принципе, с научной точки зрения задача теоретически решаемая. Хотелось бы услышать результаты проделанной вами предварительной работы и узнать возникшие основные проблемы. Докладывайте чётко и внятно.

— Госпожа… Айлинэри. В целом работы идут по графику. Теоретические выкладки даже опережают график, и первый этап разработки теории генного моделирования с заданными параметрами будет готов в ближайшее время. Нашей группе очень помогли ваши исследования и выводы, оказавшиеся настолько гениальными, что это можно назвать настоящим прорывом в генной инженерии, началом эпохи становления…

— Так, дифирамбы будете петь своей жене в постели. Ещё раз услышу — буду сильно недовольна. В чём проблема? Ход исследований явно застопорился. Так с чем вы столкнулись?

— С образцами генетического материала, госпожа Айлинэри. Теоретические исследования уже намного обогнали практические. А искусственно моделировать геном образца, с которым вы работали — очень долгий и затратный процесс. К тому же у нас отсутствуют данные о полной генетической структуре исследованного вами образца. Как вы сами отметили на докладе, рассматривать надо исходный генный код в комплексе, так как неясна реальная связь как между отдельными геномами, так и их цепочками. Ранее на подобные связи действительно практически не обращали внимания. Если работу начинать с нуля, то исследования займут тысячи и тысячи сол. Для ускорения работы очень помог бы исходный образец, но он, к сожалению, отсутствует…

— То есть для сохранения высокого темпа исследований вам нужен инопланетянин или образцы его тканей?

— Вы совершенно правильно поняли суть вопроса, госпожа Айлинэри.

— Хорошо, дайте подумать несколько нун…

Несколько минут прошли в молчании. Пока женщина о чём-то напряжённо размышляла, мужчина неподвижно сидел, опустив взгляд в пол. Наконец Айлинэри очнулась от задумчивости и, продолжая о чём-то размышлять, проговорила:

— Мы поступим по-другому. Необходимое количество генетического материала у нас будет менее чем через сол. Сол, надеюсь, вы сможете подождать и обойтись без него, занимаясь теоретическими исследованиями?

— Да, госпожа Айлинэри. Сол — достаточный срок для разработки основных теоретических положений, но дальнейшие теоретические выкладки остановятся без их экспериментальной проверки на реальных биологических образцах.

— Будут вам образцы, не беспокойтесь. Тысячи на первое время будет достаточно?

— Тысячи? Откуда? Единственный образец, насколько я знаю…

— Так достаточно или нет?

— Достаточно было бы и сотни… Мы были бы рады хотя бы десятку…

— Сотня… Берём с запасом… Плюс неизбежная выбраковка… Тысячи, наверное, действительно много, останавливаемся на трёхстах. Тан Сил, вам поручается в течение пяти ло подобрать в клане триста девушек с биологическим возрастом от двадцати одного до двадцати пяти сол. Основные критерии отбора — идеальный генетический код, наиболее соответствующий нашим исследованиям, и полная лояльность клану. Через сол у вас будет около трёхсот детей, геном которых будет содержать необходимую нам информацию. Несколько детей, возможно, скопируют геном исследуемого образца практически полностью.

— Невероятно… У вас есть семенной материал исследуемого образца? Почему нам об этом неизвестно? Как вы его получили?

— Руками выдоила! Как можно получить у мужчины семенной материал? Спала я с ним! У меня от него должен был быть ребёнок!!! — маска невозмутимости слетела с лица женщины, а на лице мужчины опять появилось выражение ужаса.

Быстро успокоившись и вернув себе равнодушное выражение лица, Айлинэри тихо заговорила:

— Тан Сил, сейчас, как никогда ранее, вы были на волосок не только от завершения вашей карьеры, но и от завершения вашего жизненного цикла. Спасло вас только то, что вы нужны мне для продолжения проекта. Пока нужны. У вас есть пять ло для подбора кандидаток. Через шесть ло я жду вас у себя с докладом. Можете прийти раньше, если в ходе исследований появится новая информация. Идите. О моей личной жизни рекомендую молчать. Это очень благотворно скажется на продолжительности вашей собственной жизни.

Мужчина, кланяясь и опустив взгляд в пол, задом, пятясь на негнущихся ногах, доковылял до двери, и, стукнувшись головой о дверной косяк, скрылся за плавно закрывшейся дверью.

Айлинэри улыбнулась — вначале вызвавшее её ярость, замечание Сила на самом деле было очень смешным — стоило только представить, как женщина пытается получить семенной материал у мужчины, а тот ни в какую не желает его отдавать, упирается и убегает от несущейся за ним с пробиркой голой женщины… Тьфу, и надо же такое представить…

* * *

Силлана взирала на развернувшуюся на станции кипучую деятельность с выражением спокойного безразличия. Ещё накануне она получила у вернувшейся на биологическую станцию первым же рейсом грузового челнока таньи Рикаролы, начальника всего этого сборища непуганых енги, как женщина метко обозвала высадившийся десант учёных, разрешение на единоличное владение построенной Руром лаборатории. Танья Рикарола была настолько восхищена удобством и функциональностью построенного домика и сроками его возведения, которые по секрету поведала Силлана, что не стала продлевать контракт с предыдущей бригадой строителей, а, встретившись наедине с Руром, договорилась с ним о сборке всех остальных домов научной базы.

Рур оказался весьма здравомыслящим человеком, чего Силлана от него не ожидала, потребовав не только присутствия на переговорах по подписанию контракта самой Силланы, но и проверки всей документации у юристов клана Лерой. Рикарола, несколько поморщившись, приняла не только это условие, но и ряд дополнительных, о которых сама Силлана даже не подозревала. Правда, Рур успокоил танью Рикаролу, сказав, что в любом случае контракт с ним обойдётся институту, которому принадлежала станция, дешевле утверждённой сметы, которую, кстати, Рур внимательно изучил, сделав для себя на копии, ехидно ухмыляясь в процессе прочтения, несколько непонятных пометок. Полученные же в результате экономии дополнительные средства госпожа Рикарола сможет потратить по своему усмотрению.

Удивлён был и прибывший для проверки и визирования контракта юрист клана Лерой. Контракт подписывал незнакомый человек, а основная часть прибыли уходила на счёт клана. Типовой контракт подвергся коренной переделке, причём инициатором изменений явился таинственный незнакомец. Задаваемые им по-детски наивные, иногда кажущиеся глупыми вопросы на поверку имели под собой значительно более серьёзное основание. У юриста даже сложилось впечатление, что он присутствует на каком-то спектакле, цель которого ему до конца не ясна. Неясность осталась и после окончательного подписания контракта. Тщательно изучив документацию, юрист так и не нашёл в ней подвоха, а в том, что он там был, юрист не сомневался — очень уж заманчивые условия были прописаны в контракте. Клан Лерой практически ни за что получал огромную сумму — более половины стоимости контракта. Вторую часть суммы получал не незнакомец с обезображенным шрамами лицом, а Силлана Лерой, член клана. То есть вся сумма договора уходила в клан, незнакомцу не оставалось ничего. Обязанности по исполнению договора между тем лежали только на незнакомце, причём все этапы работ были застрахованы. С формулировкой страховки, предложенной незнакомцем, юрист вообще сталкивался в первый раз — обязательность страховки договором прописывалась, но в сумму договора не входила, так как страховку в полном объеме оплачивал заказчик. То есть заказчик мог вообще не платить за страховку, но в этом случае он возлагал на себя ответственность за возможный срыв контракта. В контракте было ещё много нюансов, таких, как обязанность заказчика по обеспечению строительства необходимым оборудованием и материалами, свидетельствующих о том, что у исполнителя за душой, кроме собственных рук и головы, вообще ничего не было. Но, убедившись, что работы должны начаться только после поступления на счета клана и Силланы половины оговоренной контрактом суммы, юрист, скрепя сердце, подписал бумаги. Что бы ни случилось, но половина суммы в клане останется.

Некоторые нюансы контракта прояснила сама Силлана, которую юрист отловил рядом с её лабораторией. Женщина уже входила в дверь, когда была остановлена вопросом:

— Танья Силлана, не смогли бы вы ответить мне на несколько вопросов, касающихся только что подписанного контракта?

— Да, я внимательно вас слушаю.

— Я не понимаю смысла подписанного контракта, несмотря на то, что он чрезвычайно выгоден для клана. А того, чего я не понимаю, я весьма обоснованно опасаюсь.

— Поверьте, для меня смысл контракта предельно ясен — я получу по нему неплохие деньги.

— А зачем вам тогда клан?

— Вы меня удивляете, уважаемый. Я, как истинный клановый, забочусь в первую очередь о благосостоянии клана. Но если деньги клану не нужны — вы сразу же после поступления можете перечислить их на мой счёт.

— Простите, танья, но по условиям контракта получается, что клан получит деньги ни за что, просто так.

— Странно… Я просила прислать хорошего юриста. Неужели вы до сих пор не догадались?

— Извините, но нет. Не будете ли добры просветить меня?

— Это элементарно! Удивительно, что такие простые вещи мне, учёному, надо объяснять юристу. Рур эту ситуацию называет «крышей». Вы получаете деньги за так называемую «крышу». Или за имя.

— Кажется, начинаю понимать… Основную часть денег получает клан. Оставшуюся часть получает член клана. То есть институт заключает контракт с кланом.

— Вот видите, вы сами всё отлично объяснили. Руру было необходимо, чтобы институт заключил контракт не с ним, а с кланом. Он остаётся в стороне и нигде не фигурирует.

— Почему? Он не способен выполнить эту работу?

— Способен. И выполнит. Но он опасается, что не получит денег за выполненную работу. Как он сам объясняет, его могут «кинуть». То есть дождаться выполнения работы, а денег не заплатить.

— Его опасения обоснованы?

— Вполне. Он просматривал специальные источники информации — таких случаев в имперской юридической практике очень много. Он не клановый, а имперский институт курируют несколько кланов из «золотой тысячи». Скажите, в суде у одиночки есть шансы выстоять против клана?

— В подобных обстоятельствах его опасения действительно оправданы и иногда, правда, достаточно редко, подобные случаи имеют место. Пусть наш клан небольшой, но обманывать клан действительно не будут, деньги за выполненную работу будут выплачены. Кстати, а почему вторая часть идёт не ему, а вам? Тоже необходимо прикрытие клана?

— Нет, здесь ответ значительно проще. У Рура нет счёта, на который может быть перечислена сумма.

— Пусть перечислят на индивидуальный чип, это тоже возможно.

— Нет чипа.

— Пусть получит.

— Нет регистрации.

— То есть…

— Совершенно верно. Рур не оканиец. У него нет гражданства.

— А вы…

— А я его гражданская жена. Другого варианта получить заработанные деньги у него нет.

— Ситуация неординарная. По прибытию я вынужден буду доложить о ней матриарху.

— Непременно. Более того, по результатам исполнения контракта я хотела бы ходатайствовать перед матриархом о принятии Рура в клан, тогда вопрос с гражданством и регистрацией решился бы автоматически. Контракт будет исполнен быстро — я не сомневаюсь в способностях своего мужчины. А пока будет рассматриваться вопрос о вступлении Рура в клан, я хочу устроить его на работу. Ему нужны деньги на операцию — вы видели, что у него с лицом. Кстати, о работе… Подозреваю, что Рур — отличный механик. Узнайте, пожалуйста, нужны ли клану талантливые механики, способные за одну ночь не только разобраться со сложной незнакомой техникой, но и успешно с ней работать…

* * *

Контракт на возведение домов был исполнен даже раньше прописанного договором срока — в предыдущем контракте строители обязались выполнить работы до осени, и Рур сознательно их не менял, вставив в контракт дополнительный пункт о премии за каждый сэкономленный день. В результате стоимость контракта оказалась значительно выше ожидаемой госпожой Рикаролой, хотя и — тут Рур опять-таки сказал правду — всё же ниже предлагаемой строителями первоначально. Так что танье Рикароле всё равно удалось неплохо сэкономить на строительстве, причём без ущерба качеству сборки. Институт остался в прибыли, плюс кураторы смогут отрапортовать своему руководству о досрочном начале научных работ.

Собранная научная станция напоминала небольшой городок, по причине начала лета утопающий в зелени и цветах — тут уже расстаралась Силлана. Она уже не скакала так резво, как зимой, несмотря на то, что животик пока практически не увеличился. Зато женщину мучил сильный токсикоз, который она стойко и без жалоб переносила. Деньги за выполненную работу поступили в полном объеме, включая премию за досрочную сдачу. Получив вторую часть суммы, Силлана сразу же подала матриарху прошение о вступлении Рура в клан. В ответ, правда, получила лишь личную благодарность матриарха за удачный контракт, что тоже считалось высокой клановой наградой. Однако о Руре не было сказано ни единого слова, что женщину сильно огорчало.

С Рикаролой Рур расстался в весьма дружеских отношениях — пусть женщина и не получила той прибыли, на которую рассчитывала — она просто не предполагала, что сроки строительства будут столь короткими, а премия за досрочное окончание столь большая, но, похоже, руководство института уже успело поощрить предприимчивую начальницу. Пребывая по этой причине в весьма благодушном настроении, танья Рикарола, прощаясь после перевода второй части оплаты, сказала Руру, что хотела бы сделать ему на память небольшой подарок, и поинтересовалась, что тот хотел бы от неё получить.

Немного подумав, Рур задал Рикароле неожиданный вопрос:

— Госпожа, насколько я понимаю, вот тот, — и Андрей пальцем показал на уткнувшийся в землю неподалёку от станции армейский десантный орбитальный челнок с наполовину оторванным крылом и помятым хвостовым оперением, — разбитый в хлам аппарат до сих пор числится на балансе вашей научной станции.

— Верно, ваша информация соответствует действительности.

— И что вы собираетесь с ним делать?

Женщина улыбнулась:

— Скажите, Рур, неужели вас чем-то привлекла эта груда металлолома? Его восстановление экономически невыгодно, поэтому я уже подала документы на его списание. Однако цена перевозки и утилизации практически равна цене металла, так что вырученные от его продажи деньги столь незначительны, что я пока даже не выкроила времени на подписание контракта.

— Танья Рикарола, вам же всё равно, кто вывезет отсюда этот челнок. Продайте мне его за те деньги, которые вы планировали получить после его перевозки и утилизации.

— Не понимаю, зачем он вам…

— Хочу попытаться его восстановить.

— То есть купить его вы хотите не как металлолом, а как космический корабль со всеми соответствующими документами?

— Вы правильно меня поняли, танья Рикарола.

— Но это совершенно меняет дело! За космический корабль и цена должна быть соответствующая!

— Танья Рикарола, для вас ведь ничего не изменится. По большому счёту, что отдать корабль в металлолом, что продать мне — для вас всё равно. Заинтересован в покупке только я, так как за бесценок покупаю космический корабль, который, при правильно проведённом ремонте, способен перемещаться в открытом космосе на досветовых скоростях. Больших денег заплатить вам я не смогу. Если не согласитесь продать мне челнок по цене металлолома, хорошо, пусть даже немного дороже, к примеру, на четверть, но с документами — вам придётся сдавать его в утиль. И вы, и я окажемся в проигрыше. Зато, согласившись на сделку, вы получаете как минимум мою благодарность, которая сейчас, возможно, ничего не стоит, но в будущем — кто знает…

— Хорошо, треть цены сверху.

— Я говорил про ту же цену, максимум — четверть сверху, только за то, что документы оформлены так, как необходимо мне.

— Треть — меньше не будет.

— Тогда одно небольшое бесплатное условие. Заберу я челнок тогда, когда посчитаю возможным, вы же, как руководитель этой научной станции, обеспечите не только своевременную передачу мне всех кодов и паролей доступа к бортовому искину, но и сохранность челнока. Не хочу, вернувшись через пару кун, увидеть своё имущество разграбленным вашими подчинёнными. Я же не знаю, что из имеющегося на челноке оборудования вдруг срочно понадобится учёным для их исследований. А то знаю я этих одержимых…

— Вы рассчитываете забрать челнок через пару кун?

— Или пару сол, госпожа. Точное время мне неизвестно. Но именно за это вы получите дополнительную треть к стоимости сделки. Это будет справедливо, не правда ли?

— Хорошо, Рур. Мы договорились. Сделка?

— Сделка.

— Документы я пришлю вам несколько позднее, вместе с необходимой суммой оплаты…

* * *

И с работой для Рура тоже всё сложилось просто замечательно. Оканийская имперская лётная академия, самое престижное лётное заведение империи, в ожидании возможной войны с таурийцами увеличивала количество курсантов и расширяла производственную базу и штат обслуживающего персонала. Силлана сама пришла в академию и договорилась с заинтересованными людьми о сдаче Руром необходимых тестов на получение должности техника. Если бы не клановое имя за спиной Силланы, или вместо Силланы на приём явился бы сам Рур — тёплого место ему было бы не видать. Скорее всего, с ним даже не стали бы разговаривать. Да и само место было тёплым только условно — высокая заработная плата сопровождалась такими же высокими требованиями к техникам, высокой загрузкой работников и ненормированным рабочим днём. В предварительных переговорах Силлана настаивала, что часть зарплаты Рура будет переводиться на счёт клана Лерой, часть на её собственный счёт — она представилась гражданской женой Рура, что вызвало понимающие усмешки у приёмной комиссии, — а небольшую, примерно десятую часть — на мобильную карту, зарегистрированную на имя Силланы, но без привязки биометрических меток, что тоже вызвало у комиссии ухмылки. Что они подумали — Силлана догадывалась, но на самом деле она планировала привязать карту к Руру, оформив, таким образом, мужчине в некотором роде регистрацию — в подавляющем числе заведений Оканы достаточно было предъявить эту карту с привязанной биометрической меткой. Правда, при дополнительном запросе, который практически никогда не делался, высвечивались данные не Рура, а Силланы, но в этом тоже не было ничего противозаконного, а говорилось лишь о том, что владелица доверяет другому человеку совершать покупки от своего имени. Случись вдруг какое-либо недоразумение, и вопросы задавались бы не Руру, а Силлане. Но женщина справедливо считала, что Рур достаточно благоразумен, чтобы подобных вопросов не возникало.

Договорившись о дате собеседования, Силлана представила вылизанного, подстриженного и одетого с иголочки Рура приёмной комиссии. Уже наслышанная о имеющемся у него увечье, комиссия старалась не обращать внимание на страшные шрамы в половину лица, тем более что, по легенде, мужчина устраивался на работу, чтобы заработать деньги на операцию. Заведя Рура в помещение, где за полукруглым, вытянутом подковой, рогами к экзаменуемому, столом, сидело более десятка человек, среди которых затесалось даже двое мужчин, Силлана усадила его на стул и вышла в коридор, аккуратно закрыв за собой дверь — ожидать решения приёмной комиссии. Вопреки оптимистично настроенному Руру, в положительном решении она была далеко не так уверена — устроиться на работу в академию было непростой задачей даже для опытных клановых, уже зарекомендовавших себя, а ведь про Рура там никто и ничего не знал…

* * *

— Госпожа Айлинэри, я вызвала вас для того, чтобы вы пояснили мне причины нескольких ваших решений, — матриарх клана Камэни, полулёжа в глубоком мягком кожаном кресле, задумчиво вертела в руках бокал с красным вином и внимательно рассматривала стоящую в дверном проёме женщину. — Да вы не стесняйтесь, проходите, — матриарх указала бокалом на стоящее напротив неё кресло пониже, — присаживайтесь. Вина хотите?

— Нет, госпожа матриарх, спасибо, я не пью вино.

— Это правильно… А вот я могу позволить себе некоторую поблажку, — матриарх отпила глоток и поставила бокал на стол. — Госпожа Айлинэри, до меня дошли слухи, что вы, пользуясь правом матриарха, направили на обучение в Оканийскую лётную академию сорок абитуриентов.

— Это не слухи, госпожа матриарх. Я действительно их отправила.

— Отобрали самых лучших…

— А разве клану нужны худшие? Их нет смысла куда-то посылать.

— Зачем, объясните, клану понадобились лётчики?

— Клану нужен флот.

— Зачем клану флот? У нас не хватает денег нанять столько кораблей, сколько нам нужно? Или вы не знаете, что клан Камэни настолько богат, что может оптом скупить весь имперский флот, и у нас ещё останутся деньги на наём экипажа?

— Нам не нужен наёмный флот. Нам нужен свой флот.

— Это не наш сектор рынка. Если наш клан обзаведётся флотом, у нас могут возникнуть определённые разногласия с несколькими достаточно могущественными кланами. Вслух называть их не буду, вы и сами знаете их имена.

— Знаю. И думаю, что эти кланы не пойдут на крайние меры. Мы создадим клановый флот для внутренних нужд клана. Ни корабли, ни их экипажи сдаваться в аренду не будут. Заказы сторонних кланов браться тоже не будут, поэтому это исключительно внутреннее дело нашего клана. Только наше дело, других оно не касается. Многие кланы в империи имеют собственные клановые войска. Некоторые из этих кланов имеют не только наземные войска, но и военно-космический флот, и ни у кого в империи по этому поводу не возникает никаких вопросов — каждый может защищаться так, как считает нужным. А если кто-то пожелает сунуть свой нос во внутренние дела клана Камэни, он сильно пожалеет о своём решении. Поэтому считаю, что серьёзных проблем моё решение клану принести не должно.

— Несерьёзные, значит, может?

— Да, незначительное ухудшение отношений с отдельными кланами вполне возможно, но это не повод для беспокойства.

— А если кланы объявят нам войну? Вы готовы воевать?

— Войны не будет, пока у нас не появится кланового флота. А он не появится, пока у нас не будет своих капитанов и своих кораблей.

— Наши корабли далеко не улетят — в открытом космосе на них нападут те кланы, о которых я упоминала. Они будут специально караулить наши крейсеры, а нормальных войск у нас нет. Мы мирный клан.

— К тому времени профессиональные клановые войска у нас будут.

— Это второй вопрос, который я хотела задать вам, но вы фактически на него ответили. Именно для этого вы направили более четырёхсот людей в военные академии?

— Да, госпожа матриарх. Я уверена, что к тому моменту, как у клана Камэни появится свой флот, у нас должна быть небольшая, но боеспособная, профессиональная, хорошо обученная армия, ни в чём не уступающая имперской.

— Я начинаю догадываться. Вы милитаризируете клан, значит, считаете, что в будущем он может столкнуться с какой-то угрозой. Какой?

— Пока не могу сказать точно. Считайте это предчувствием.

— Ваши предчувствия связаны с тем, что вы, опять-таки пользуясь правами матриарха, зачем-то отобрали триста самых перспективных девушек?

— Да, связаны. И не зачем-то. Девушки будут донорами для оплодотворения и вынашивания исходного генетического материала.

— Девочка, а не слишком ли ты круто взяла? Триста девушек! Не одна, не десять. Триста!! Многим из них ты поломаешь жизнь.

— Не согласна. Во-первых, участие в программе исключительно добровольное, все триста девушек подписали соответствующие документы. Во-вторых, участие в программе займёт максимум сол. Родили — и свободны, занимайтесь, чем хотите, а от клана — почёт и уважение. Если бы ребёнок от меня был бы наилучшим решением — я лично приняла бы участие в этой программе. Поэтому не вижу никаких трагических последствий результата этого решения.

— Хорошо, возможно, ты и права. Но почему триста? Неужели нельзя было обойтись меньшим количеством?

— Госпожа, клан насчитывает десятки миллионов людей, большинство из которых — женщины. Даже если эти триста замечательных молодых женщин отдадут клану не ребёнка, а саму жизнь — клан этого практически не заметит.

— Ты быстро научилась мыслить категориями миллионов!

— Нужда заставила… И за это большое спасибо персонально вам, госпожа матриарх. Действительно, можно было обойтись и одним ребёнком. Только примите во внимание, что мои аналитики спрогнозировали экономию времени на исследования в результате принятого мной решения как минимум на семь сол, а, скорее всего, мы сэкономим значительно больше — порядка нескольких десятков сол. Быть может, даже сотен.

— Оно того стоило?

— Да, госпожа матриарх. Стоило. Возможно, каждый выигранный в этом беге наперегонки со временем сол, даже каждый выигранный ло в будущем дадут клану дополнительный шанс выжить.

— Ты что-то мне недоговариваешь.

— Возможно, госпожа матриарх. Спрашивайте, и я отвечу на любой ваш вопрос.

— Расскажи мне всё.

— Хорошо, госпожа матриарх. Наша вселенная образовалась, по мнению учёных, примерно…

— Так, хватит. Я тоже могу играть словами. Я хочу знать, во что ты пытаешься втянуть клан.

— Госпожа матриарх, вы и сами это отлично знаете. Ведь вы подписали все представленные мною документы касательно курируемой мною научной программы.

— Подписала, и что?

— Госпожа матриарх, вы, подписывая, читали их?

— Девочка, не пытайся играть со мной словами! За эоны своего правления я видела тысячи таких, как ты!

— Простите, госпожа матриарх, раз вы всё внимательно читали, я только повторю всё то, что было написано в этих документах. Вам всё сразу станет ясно. Разрешите?

— Говори. Я слушаю и внимательно жду твоих пояснений.

— Госпожа матриарх, целью исследований является получение устойчивой мутации генома человека, раскрывающей в нём паранормальные способности.

— Я это помню.

— Далее, в этих документах особо говорилось, что данные мутации мы будем опробовать на членах собственного клана.

— Это само собой разумеется, и даже не подлежит сомнению.

— А теперь представьте — пройдёт эон, и клан Камэни будет насчитывать десятки миллионов человек, способных читать мысли, усилием воли перемещаться в пространстве и уничтожать людей и космические корабли не с помощью оружия, а простым взмахом руки. Людей, потенциально бессмертных, которых практически невозможно уничтожить, так как они заранее будут знать, куда будет нанесён удар. И такие люди будут только в нашем клане. Как вы думаете, какие действия предпримет император? И что на его действия ответит совет кланов?

— Создатель всемогущий… Да мператор сотрёт клан в порошок… Во что же ты нас втравила!

— Госпожа матриарх, прошу вас, выслушайте меня до конца. Всё не так страшно. Действительно, обратного пути нет, звездолёт уже взлетел, и теперь он или долетит до конца, или упадёт и разобьётся. На самом деле обратного пути назад не было с тех самых пор, как Омега приземлилась в космопорту и копии рабочих дневников изъяла имперская служба безопасности. Моё открытие стало достоянием империи, пусть они об этом ещё ничего не знают. А как только до них дойдёт, обладателями какого сокровища они стали — исследования, которые начали мы, будут развёрнуты и в имперских лабораториях. Пройдёт какое-то время, и наши клиники по омоложению будут не нужны. Клан потеряет источник дохода, и, не имея за душой больше ничего, потеряет влияние, скатится из первой сотни вниз, затерявшись в десятках тысяч подобных кланов. Это конец, медленное угасание и смерть клана. Вы готовы к такому повороту событий? Если да, то можете отдать приказ о моей казни, отменить мои распоряжения и передать всю имеющуюся документацию имперской службе безопасности. Император скажет вам большое спасибо и ещё раз осыплет вас дождём почестей. Клану, как вы понимаете, это уже не поможет. Наш единственный шанс — к тому времени, когда тайное наконец-то станет явным, быть настолько сильными, чтобы император побоялся трогать клан, опасаясь последствий.

— Ты хочешь противопоставить клан императору?

— Я этого не говорила. Но в одном из вариантов развития ситуации — да. По одному из сценариев развития клан Камэни захватывает власть, исследования по проведённой кланом Камэни мутации человека в империи не проводятся, оставаясь прерогативой исключительно нашего клана. Клан выделяется в отдельную касту. Именно этот вариант я считаю наиболее предпочтительным. Создание правящего клана. Возможно, компромисс с императором.

— А если император не пойдёт на компромисс?

— Тогда у клана будет армия и флот. В крайнем случае возможна эвакуация части клана. Именно поэтому нельзя пользоваться наёмным флотом. Клан сможет создать собственную империю, куда будут входить только люди клана. Но это возможно только в том случае, если капитаны звездолётов будут всецело преданы клану. А это возможно только с клановыми.

— Да, девочка, недооценила я тебя… Лихо ты замахнулась — власть в империи…

— Госпожа, поверьте, я с радостью отдала бы эту власть кому-нибудь другому. Это действительно очень тяжёлая ноша. Даже во сне мне теперь снятся космические сражения и умирающие люди. Если вы снимете с меня данные вами полномочия — счастью моему не будет предела. Я вздохну спокойно. Всё в ваших руках, госпожа матриарх.

— Нет уж, не дождёшься. Сама заварила, сама и расхлёбывай. Только не переусердствуй. Знаешь, как меня называют?

— Знаю. Стальная госпожа.

— И я горжусь этим прозвищем. Ты умная, смелая и решительная. Я признаю, что твои решения правильные, и поддерживаю их. Но смотри, чтобы к тебе не прилипло прозвище «кровавая Госпожа».

— Мне будет очень горько, но я смирюсь с таким прозвищем, если это поможет выжить клану.

— И какими ты видишь свои дальнейшие ближайшие действия?

— До момента утечки информации мы должны получить первые положительные результаты как минимум в области телепатии и интуиции, а также в области изменения физических характеристик тела, в первую очередь скорости реакции и общей физической выносливости. Сила не столь важна — она является производным от тренированности тела и может быть повышена даже сейчас, без применения генно-модулирующих технологий.

— Хорошо, получили. А потом?

— А потом у нас уже будет армия и флот, которые должны найти укромный уголок на окраине вселенной, куда в ближайшие несколько эонов не доберутся ни имперцы, ни таурийцы. Там, в случае реализации пессимистичного сценария развития событий, мы создадим тайную клановую базу и переместим часть оборудования и технологий.

— Зачем?

— Нельзя исключить любое развитие событий. Может начаться война, которая уничтожит и нас, и таурийцев. Император может ввести диктатуру и, заручившись военной поддержкой коалиции нескольких проимперски настроенных и преданных ему кланов, разогнать совет. Может разразиться эпидемия, которая отбросит нас на сотни эонов назад. У матриарха, в конце концов, может случиться несварение желудка, и она решит распустить клан по домам. Различные катаклизмы — взрывы сверхновых, столкновение галактик — могут нарушить наши планы. Но у клана должен быть запасной космодром, с которого он всегда сможет опять взлететь в космос. Вот зачем нам нужна база в далёком космосе, зачем нужна армия и флот.

— Достаточно мрачные перспективы для клана… Что по этому поводу говорят клановые аналитики?

— Ничего. Я ничего им не говорила. Тан Тассо в курсе и будет молчать — это его работа. Группа исследователей будет молчать — от этого напрямую зависит их собственная жизнь. Пока мы не вышли за рамки исследований, даже когда мы получим необходимые нам результаты — клан будет в относительной безопасности. Когда же мы добьёмся запланированных результатов… Даже не так — когда полученные результаты мы в массовом порядке опробуем на своих людях — тогда и придёт время подключения аналитического отдела. Равно как и время для наших вооружённых сил — к этому моменту они должны быть достаточными для защиты или эвакуации клана. В своих решениях я уверена и прошу вас или поддержать их, или освободить меня от должности…

— Я услышала вас, матриарх Айлинэри. Да будет так…

* * *

Комиссию Андрей всё же прошёл успешно. Его приняли техником по ремонту летательных аппаратов в Оканийскую имперскую лётную академию. Собеседование, обычно достаточно краткое, в его случае растянулось на несколько дней и вылилось в полноценный экзамен со сдачей практической части и стоило отдельного рассказа и некоторого количества потраченных Силланой нервов.

Поначалу к Андрею отнеслись достаточно прохладно — на него вывалили множество узкоспециализированных вопросов — от перечня военной техники, с которой он знаком, до опыта её ремонта. Узнав, что не знаком и не имеет, вопрошающие резко поскучнели. Видя такое дело и понимая, что сейчас ему деликатно откажут, после чего любые дальнейшие разговоры будут бессмысленны, Андрей, решив, что терять ему особо нечего, не дожидаясь ещё не произнесённых, но уже висящих в воздухе слов отказа, пошёл ва-банк, задав, казалось бы, простой вопрос:

— Уважаемые таньи и таны, разрешите и мне задать вам несколько очень важных вопросов?

Уважаемые переглянулись между собой и, немного посовещавшись, разрешили.

— Уважаемые таньи и таны, вы считаете, что техники в империи занимаются исключительно ремонтом именно ваших летательных аппаратов, или в мире существуют и другие машины, которые требуют технического обслуживания и ремонта?

Ответ был предсказуемым:

— Конечно же нет, уважаемый Рур, мы так не считаем.

— Тогда следующий вопрос, логично вытекающий из предыдущего: вам нужны техники, которые в состоянии отремонтировать что угодно, были бы запчасти, инструмент и документация, или вы берёте на работу только тех, кто когда-то имел счастье ковыряться в потрохах одной или двух конкретных моделей, используемых вашей академией?

— Нет, уважаемый Рур, нам нужны именно хорошие техники.

— Ну так почему же тогда, когда в мире существуют десятки, сотни тысяч различных машин, вы выбираете только тех механиков, которые научились разбираться в нескольких моделях из этого огромного разнообразия?

— А вы, уважаемый Рур, хотите сказать, что можете отремонтировать что угодно?

— Всё, что угодно, не может делать даже сам создатель. Но я считаю себя неплохим инженером, имея за плечами некоторый опыт создания летательных аппаратов. И пусть ваши аппараты отличаются от тех, с которыми я работал, хороший инженер почти всегда — хороший механик. Давайте не будем заниматься словесными играми, и вы всё же попытаетесь проверить меня в деле.

На этот раз приёмная комиссия совещалась значительно дольше. Наконец обсуждение закончилось, и по довольным улыбкам сидящих напротив женщин Андрей начал догадываться, что готовится какая-то подлянка. Прокашлявшись, то ли самая смелая, то ли самая главная женщина из комиссии сказала:

— Мы проверим вас в деле, уважаемый Рур. У нас совершенно случайно оказался неисправным учебный орбитальный челнок. Наверное, курсанты что-то сломали, а времени его восстановить так и не нашлось. Вас обеспечат необходимой литературой, инструментами и запасными частями. Литература — в любом объёме по запросу через искин, а инструменты и запчасти — через кого-нибудь из дежурных техников. Дежурный персонал в мастерских работает круглосуточно. Отремонтируете — считайте себя принятым на работу. Нет — значит, ваши слова не соответствуют заявленному вами профессионализму. До ремонтных мастерских вас проводят. Идите.

Поклонившись приёмной комиссии, Рур молча вышел вслед за сопровождающей. Кинувшейся к нему в коридоре Силлане он прижал палец к губам, призывая молчать, и кивком головы предложил следовать за ним.

* * *

Оказалось, что ремонтировать предстояло малый орбитальный десантный челнок. Потрёпанный временем и курсантами, он сиротливо ютился в глубине огромного ангара. Андрей, устроившись с выносным терминалом в моторном отсеке, с увлечением отдался процедуре тестирования механизмов летательного аппарата, параллельно выводя на экран терминала технические описания незнакомых ему механизмов. Силлана устроилась на небольшом удобном стульчике, стоящем у стены и служащим, похоже, для отдыха немногочисленных техников, копошащихся в машинах, стройными и не очень рядами заполнивших ангар и периодически бросающих на новенького заинтересованные взгляды — большинство из них традиционно составляли женщины, хотя среди симпатичных женских лиц мелькала и пара мужских.

Через пару часов энтузиазм Андрея несколько поугас, и он, продолжая что-то тестировать, периодически сверяясь с данными планшета, бормотал что-то про чертовщину. Видя его метания, к Андрею подошла одна из молодых (выглядела уж точно очень молодо) девушек-техников и поинтересовалась:

— Что, новенький?

— Вроде того, — вежливо ответил Андрей.

— И тебе сразу дали ремонтировать эту рухлядь?

— А что с ней не так?

— Да всё не так. Уж кто только её не пытался ремонтировать — ничего не получается. До тебя в этой груде металлолома уже успели заменить всё, что можно было заменить — результат нулевой. Взлететь это корыто ещё удаётся заставить, но о том, чтобы выполнять учебные полёты — и речи быть не может. Давно пора было в утиль списать — вон даже наш главный техник не справилась, а она в этих челноках прекрасно разбирается, наизусть их знает, не первую сотню сол работает.

— Спасибо, теперь мне многое становится понятным, — вежливо поблагодарил Андрей, — а скажите, для теста я могу поднять этот челнок в воздух? Некоторые тесты не проходят на отключенном аппарате, их блокирует искин, необходимо получить одновременные показания с аппаратуры, работающей не в тестовом режиме, а под нагрузкой, а это возможно только в полёте.

— А вы умеете управлять челноком? — уже значительно более заинтересованным голосом спросила девушка.

— А что им управлять? Даже ребёнок сможет оседлать эту бешеную табуретку.

Силлана, видя, что на её мужчину открыли сезон охоты, подошла к Андрею и ласковым голосом спросила:

— Рур, дорогой, ты надолго? Если работы много, я могу принести тебе что-нибудь поесть — ты так и не пообедал сегодня…

— Спасибо, родная, сообрази что-нибудь. И себе тоже — вместе поедим. Похоже, я здесь надолго.

Силлана ушла. Дождавшись, пока за ней закроется дверь ангара, девушка-техник спросила:

— А это кто?

— Моя жена.

— Вы зарегистрированы?

— Нет, просто живём вместе.

— А она у вас первая или вторая?

— Она у меня одна.

— Ой, как интересно! А что вы делаете сегодня вечером? У меня как раз смена заканчивается…

— Сегодня вечером я ремонтирую эту гору металлолома.

— А завтра?

— Судя по данным искина, завтра я буду заниматься тем же самым, что и сегодня.

— Как жаль! Но как освободитесь — можете найти меня, я свободна. Меня, кстати, Милли зовут.

— Меня Рур.

— Я слышала. Удачи тебе, Рур! И не отчаивайся, если не удастся отремонтировать эту рухлядь.

— Удастся. Подожди, а как мне получить разрешение на взлёт?

— Нет ничего проще. Видишь, в стене рядом с выходом окошко дежурного оператора? Он же диспетчер, курирующий полёты. Все курсанты получают задания там. Объясни свою проблему, получи полётную карту и маршрут, а также свободный сектор полигона, и вперёд, мой капитан!

Девушка рассмеялась и скрылась в недрах стоящей неподалёку машины с раскрытым боком — похоже, не без помощи курсантов учебной технике требовались постоянные профилактика и ремонт.

* * *

Оператор долго не мог понять, чего от него хочет Андрей, а, разобравшись, пояснил, что на челноках летают не техники, а курсанты. Андрей чётко и доходчиво объяснил, что тестовый полёт нужен ему для диагностики причины неисправности, и без полёта ремонт невозможен. Курсант этого сделать не может, так как, не владея навыками техника, не сможет протестировать нужные узлы челнока. И последним аргументом Андрея стало требование письменного оформления отказа — Андрей сказал, что раз ему запрещают тестирование аппарата в полёте, значит, ремонт не может быть выполнен, причём по вине оператора. Пусть он даёт официальный документ, и тогда Андрей виновником неудачного ремонта назовёт уже его, а не себя. Выдвинутый ультиматум — или разрешение на полёт, или официальный, оформленный документально, отказ, ввели оператора в ступор. Он долго размышлял, потом столь же долго с кем-то консультировался, после чего облегчённо вздохнул и с изрядной долей ехидства сказал:

— Полёт в пределах атмосферы для диагностики причин неисправности летательного аппарата разрешаю. Вот разрешение на вылет, полётная карта, маршрут, разрешённый сектор полётов. Надеюсь, эти документы вам, как технику, знакомы?

Андрей спокойно проигнорировал явственно прозвучавший в словах оператора сарказм и, забрав документы, ответил:

— Разумеется.

* * *

Полёт Андрея на орбитальном десантном челноке вышли смотреть все работающие на этот момент в ангаре техники — обучение полётам на этой машине курсанты начинали с четвёртого курса. Не догадываясь о том, насколько круто он сейчас выглядел в женских глазах, Андрей запустил двигатели и, прогрев их в тестовом режиме, запросил разрешения на взлёт. Разрешение было получено практически мгновенно — оператор тоже внимательно следил за чересчур многое возомнившем о себе технике, в душе ожидая его неизбежного провала. Андрей не сделал ему такого порядка, уверенно и чётко подняв машину и идеально ровно, как на учебном занятии, вывел её из ангара и направил по заданному маршруту в выделенный ему сектор.

Тестирование работы челнока, которое Андрей начал сразу же, как только добрался до соответствующего сектора полигона, выявило массу интересных особенностей его поведения. Машина, при первом впечатлении, была полностью исправна — летела ровно, слушалась рулей. Однако на этом хорошее впечатление заканчивалось. Вялые разгон и торможение, замедленная реакция на рули, низкая мощность, неспособность машины выполнить даже самый простой манёвр… Недостатки можно было бы перечислять и дальше, но Андрей не видел в этом смысла, внимательно уткнувшись в выносную панель искина и сравнивая выводящиеся на неё диагностические данные с показаниями приборов самого челнока. Полёт продолжался несколько часов, за время которых Андрей полностью промок — пот, катящийся по груди и спине, пропитал не только рабочую куртку, но и затёк в штаны. Выяснив всё, что хотел, Андрей запросил у оператора транспортный коридор на посадку и, подлетев к ангару, идеально точно завёл в него челнок, подвёл к своей ремонтной площадке и плавно посадил. Прогнав, напоследок, двигатели в тестовом режиме и увидев на дисплее уже знакомые данные, он удовлетворённо выполз из челнока и, вытирая со лба потёки пота, подошёл к ожидающей у столика с ужином Силланы.

Техники, высыпавшие из своих машин для того, чтобы понаблюдать посадку, увидев, что неожиданностей не произошло, вернулись к своей работе. Молодая девушка-техник было рванулась к вылезающему из машины усталому пилоту, но, увидев, что к нему уже подходит Силлана, молча развернулась и скрылась в недрах стоящего неподалёку челнока.

Смотря, как любимый голодный мужчина торопливо поглощает остывший ужин, женщина спросила:

— Как полёт? Выяснил что-нибудь?

— Предварительные идеи уже есть. Сейчас поем, и полезу разбираться…

Рур сдержал слово — доев последнее блюдо, он взял инструменты, пару приборов, по искину заказав ещё несколько, и полез в потроха челнока. Периодически оттуда доносился лёгкий шум, стук и такая же тихая ругань. Иногда Рур выбирался лично, клал один инструмент, брал другой и опять скрывался в недрах стальной птицы. Ближе к полуночи Рур стал заказывать не только инструменты, но и запчасти. Работа не прекращалась до утра. Утром явилась какая-то женщина из руководства техническим персоналом и долго о чём-то с ним говорила. Силлана плохо слышала разговор — Рур разговаривал достаточно тихо, однако часть разговора она всё же услышала:

— Уважаемый Рур, вы заказали запасные части для малого орбитального десантного челнока…

— Я их не только заказал, но и уже установил.

— Тогда, наверное, вы заметили, что некоторые из запасных частей были новыми — их недавно заменили.

— Я это заметил и вынужден сказать отдельное спасибо лицам, их установившим. Именно из-за этих людей я провозился с ремонтом несколько лишних ло. Ваши люди что, настолько некомпетентны, что при установке запасной части даже не читают прилагающейся к ней инструкции? Часть установленных ранее узлов нельзя было ставить на этот челнок. А вот этот узел, — Рур показал на один из демонтированных блоков, — можно ставить только в комплекте вот с этим, — Рур показал изображение ещё одного узла на выносном терминале, продолжив разгромную речь, — но более всего меня поразила замена датчиков челнока на аналогичные, но применяемые на другой, более современной модели. Действительно, в описании они указаны как аналоги, но ваши техники что, даже не удосужились узнать, какие параметры работы системы челнока снимают эти датчики? При установке на другие модели транспортных средств они требуют повторной калибровки, что, кстати, указано в прилагаемой технической документации. В результате, чтобы разобраться в причинах неисправности, мне пришлось выгнать челнок на полигон и больше ри гонять его по всем тестам в ручном режиме, отключив искин и взяв управление на себя.

— Как — в ручном? — Техник более всего поразилась не тому, что Рур всё же разобрался в неисправности, а тому, что он пилотировал челнок в ручном режиме, — это же факультативный курс для курсантов последнего года обучения! Он требуется только для дальнейшего обучения на капитана звездолёта!

— Считайте, что я планирую обучаться на капитана звездолёта. Но это к делу не относится. Сейчас вы мешаете мне привести машину в рабочее состояние. Я уже выяснил причину неисправности — помимо нескольких изношенных узлов, которые я заменю в ближайшее время, основная причина — допуск к ремонту некомпетентных безграмотных техников, которые и привели челнок в неработоспособное состояние. Я исправлю всё, что они в нём наворотили — заново откалибрую все датчики и настрою систему. Да, чуть не забыл — в результате ремонта мне пришлось поставить на челнок запчасти с других, более современных аналогов, так как на вашем складе нужные запчасти отсутствовали. Подобная замена возможна, пусть и не везде подтверждается рекомендациями завода-изготовителя. В результате замены лётные характеристики челнока можно увеличить процентов на пятнадцать-двадцать, возможно, на тридцать — точнее покажет тест. Но для их реализации мне необходимо перепрограммировать искин. Вы дадите мне такое разрешение?

Женщина, потрясённая неожиданными выводами нового техника, такое разрешение дала, на что мужчина ответил:

— Спасибо, теперь основная помощь от вас — проследить, чтобы мне не мешали. Я и так проработал всю ночь, хотя реальной работы здесь было бы на пару ри, не более. Организуйте доставку программатора и вот этих запасных частей, — Рур протянул короткий список, — а я пока посплю. Ковыряться в мозгах искина желательно со свежей головой.

Мужчина коротко поклонился и скрылся в недрах челнока, закрыв за собой дверь. Женщина-техник ушла. Силлана, ещё немного посидев на стульчике, вышла из ангара и поплелась в направлении учебного корпуса — сейчас, пока все курсанты были на занятиях, можно было попросить дежурного выделить ей на несколько ри пустую койку и хоть немного поспать…

* * *

Поспав и захватив в столовой обед на двоих в виде сухпайка, Силлана вернулась к Руру в ангар, застав момент очередного вылета ремонтируемого им челнока. Пока женщина спала, Рур, оказывается, завершил все работы и получил очередное разрешение на взлёт. Челнок опять покидал ангар под пристальными взглядами присутствующих женщин-техников, которые ради такого случая дружно прекратили работу и заняли стратегически удобные для просмотра места. Рур опять вывел челнок из ангара академически чисто — сами преподаватели не смогли бы сделать это чётче и аккуратнее. Челнок плавно заскользил по выделенной полосе в сторону полигона, летя на высоте птичьего полёта и поблёскивая оперением в лучах полуденного солнца, постепенно удаляясь от академии и скрываясь за горизонтом. Тут же над воротами ангара яркими красками вспыхнул монитор, на котором маленькой птицей виднелся летящий челнок — кто-то из технического персонала догадался вывести на следящий спутник академии маяк с отремонтированного челнока. Словно догадываясь о предстоящем зрелище, техники побросали свою работу и сгрудились перед монитором, тихонько между собой о чём-то переговариваясь. Силлана решила не отставать от коллектива и тоже посмотреть, как умеет летать её муж. Втайне она хотела, чтобы он так же разбирался в пилотировании кораблей, как разбирается в их ремонте — тогда она могла бы небрежно сказать этим сгрудившимся у монитора курицам, что эту машину пилотирует её муж. И пусть пока он только техник, но в будущем обязательно станет капитаном космического корабля. Женщину переполняло чувство гордости за своего мужчину, и она, погружённая в сладостные мечтания, пропустила момент, когда в ангаре наступила полная тишина. Заозиравшись, Силлана увидела, что все техники, открыв от удивления рты, смотрят, не отрываясь на монитор. Переведя взгляд на экран, женщина тоже поражённо замерла — идеальное трёхмерное изображение показывало серебристую птицу, выделывающую в воздухе такие кульбиты, какие нельзя было представить даже в помутнении рассудка. Казалось, что пилот просто потерял управление и машина беспорядочно кувыркается в воздухе, но чётко заметная ритмичность этих метаний говорила о том, что всё происходит под строгим контролем пилота. Машина взмывала в небо, нарезала круги и петли, вращалась вокруг своей оси, кувыркалась в воздухе, останавливалась, задрав нос и падая хвостом вниз, чтобы через пару вздохов свечой взмыть в небо, кружась в полёте вокруг своей оси. Судя по глазам зачарованно смотрящих в монитор женщин, подобный полёт они тоже видели впервые в жизни. Наконец, сделав несколько кругов на громадной скорости по ходу движения и против солнца, челнок снизился, резко сбросив скорость, и неторопливо полетел обратно в академию.

Плавно посадив аппарат на своё место в углу ангара, мужчина спокойно вылез из челнока, прислушиваясь к потрескиванию остывающей обшивки, и, как будто только что заметив устремлённые на него взгляды собравшихся техников, весело сказал:

— Всё, девочки, кино закончилось, аппарат исправен. Так что принимайте меня в свой коллектив — похоже, я всё же буду здесь работать.

После чего подхватил прижавшуюся к нему Силлану под бочок одной рукой, второй рукой удерживая и жадно поедая всухомятку протянутый обед, и бодрым шагом вышел из ангара.

* * *

Вопрос о приёме Андрея решался менее через ри, и не в приёмной комиссии, а в кабинете ректора академии, тана Надина Камакато.

— Уважаемый Рур, я, как ректор академии, выслушав мнение приёмной комиссии, состоящей из самых опытных техников академии, считаю, что вы вправе претендовать сразу на должность старшего техника. Но, поскольку данная вакантная должность в академии пока отсутствует, вы приняты на работу техником с окладом по максимальной для этой должности ставке. Однако я хотел бы прояснить несколько моментов. Вы отлично пилотируете челнок. Сможете ли так же хорошо пилотировать космический крейсер?

— Я умею пилотировать космические крейсеры, тан Камакато, однако считаю, что далеко не так хорошо, как орбитальные и суборбитальные космические корабли — мне просто не хватает опыта.

— Следует ли понимать ваши слова таким образом, что у вас есть лётное образование? Вы закончили лётную академию?

— Нет, академию я не заканчивал. Мои данные отрывочны и касаются преимущественно навыков пилотирования, управления и навигации. Классического образования я не имею.

— То есть вам знакома только та часть академического образования, которая позволяет вам летать?

— Именно.

— Интересно… Очень интересно… Скажите, а вы не хотите получить полное лётное образование? Судя по вашим успехам, вы вполне сможете получить звание капитана.

— Нет. В ближайшем будущем у меня нет таких планов.

— А не в ближайшем?

— Возможно. Пока не решил.

— Но почему же отказываетесь сейчас? С вашими успехами вы могли бы поступить сразу на четвёртый, а, возможно, и на пятый курс. И это только потому, что вам придётся досдавать предметы, которых вы не знаете. По пилотированию я бы уже сейчас смело зачислил вас на восьмой, заключительный курс — выпускные лётные экзамены в нашей академии вы уже готовы сдавать.

— Ответ банален. Деньги. Устроившись работать техником, я буду получать неплохую зарплату. Поступив курсантом в вашу академию, я наоборот должен внести за обучение солидную сумму — на оплату одного курса не хватит и моей зарплаты техника за десятки сол.

— Ах, да… Вы же не клановый. А что, клан Лерой не хочет оплатить ваше обучение? Вы могли бы тогда принести клану неплохие деньги.

— Я не хочу быть обязанным клану ни в чём.

— Хотите добиться всего собственными силами?

— Именно так, тан Камакато.

— Ну что ж, похвальное желание. На должность техника вы приняты с сегодняшнего ло. Заработная плата будет перечисляться четыре раза в кун на счета клана Лерой, вашей жены и её мобильную карту без привязки биометрических меток. Я всё правильно сказал?

— Да, совершенно верно. Мы с моей женой приняли именно такое решение.

— К работе можете приступить уже с сегодняшнего ло. Рабочее место, питание в столовой и спальное место в общежитии вам будет предоставлено. Работа по графику — девять ло работа, девять — отдых. В рабочее время подчиняетесь старшему технику — она определит для вас оборудование, подлежащее техническому обслуживанию и ремонту, график приёма пищи и сна. Сон — не менее четырёх ри в ло, он зависит от графика полётов и тренировок курсантов. Сам рабочий день ненормирован. Вопросы, пожелания будут?

— Вопросов нет, есть пожелания.

— И какие же?

— Прошу разрешения на допуск к обучающей литературе и допуск к тренажёрам. Разумеется, в свободное время, не в ущерб работе и обучающему процессу у курсантов. Для академии это ничего не будет стоить, а мне будет приятно.

— А вы хитрец… Хотите сэкономить на обучении?

— Не без этого.

— Даже если освоите всю академическую программу, без экзаменов не получите диплома. А без обучения бесплатно принимать экзамены у вас никто не будет.

— Этого и не потребуется. Для меня важен сам факт получения знаний.

— Без диплома вас всё равно не примут на работу пилотом. Или вы рассчитываете купить свой собственный звездолёт?

— Всё возможно, уважаемый тан Камакато…

* * *

Окончание зимы порадовало Андрея рождением сына — карапуз родился на редкость крепким и здоровым. После коллективного обсуждения в узком семейном кругу сыну было дано имя Ошима. Силлана была вне себя от счастья — успешное завершение очередного этапа её научной работы принесло ей долгожданный статус — женщину окончательно утвердили в должности начальника научной группы, назначили повышенную зарплату и предоставили возможность прервать свои научные изыскания как минимум до середины лета, чтобы всецело посвятить себя воспитанию ребёнка. Андрей втянулся в академическую жизнь, став для коллектива техников своим. Женщины воспринимали его как равного, хоть и не оставляли редких попыток образовать пару, немногие мужчины признавали в нём умелого техника. Работы было много, и работы тяжёлой — курсанты били казённую технику в хвост и в гриву. Тут, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло — несколько деталей оперения разбитых челноков Андрею удалось прикупить в качестве металлолома. По весне, когда растает снег, Андрей твёрдо намеревался перевезти купленный на научной станции челнок в академический ангар и в свободное от работы время восстановить его. Ещё осенью, взяв из академии под свою ответственность необходимые приборы, Андрей слетал на попутном челноке на станцию и провёл полную диагностику покупки, так что зиму он посвятил поиску и скупке необходимых для ремонта запасных частей. Покупал Андрей, естественно, списанные запчасти, после чего собирал из двух-трёх приборов один, но рабочий. Работа была кропотливая, тонкая, но оно того стоило — экономия составляла десятки раз. Цены на новые запчасти лежали в таких астрономических областях, что Андрей даже не рассматривал их приобретение — для подобной покупки потребовались бы годы работы на его должности.

Много времени отнимало также обучение теории, которое Андрей постигал самостоятельно, по учебникам для курсантов, и прохождение практики на тренажёрах. Ректор сдержал своё обещание — Андрея допустили и до книг, и до штурвала симуляторов. Правда, в свободное от обучения курсантов время, а это была преимущественно ночь, но и за подобное следовало сказать ректору огромное спасибо.

Почти за полгода упорных занятий Андрей освоил теоретическую программу за первый курс академии и приступил к изучению второго курса, а по лётной практике не только освоил программу в полном объёме, но и перешёл к следующему этапу — пилотированию тяжёлых боевых крейсеров и звездолётов дальнего космоса. Тут-то и сказались его пробелы в теории, и Андрей ускоренными темпами начал изучение астронавигиции, скачав на свой переносной планшет курсы академических лекций, благо, они были в категории свободного изучения.

Достаточно было прибавить ко всем перечисленным нагрузкам регулярные ежедневные тренировки — традиционно утром и вечером, чтобы понять, что свободного времени у Андрея, когда тот пребывал в стенах академии, практически не оставалось. Даже в те девять дней, которые были у мужчины официально выходными, он нередко проводил в академии — Силлане хватало присутствия мужа рядом по ночам. Иногда ночи женщина, посвятившая себя воспитанию ребёнка, меняла с днями, и тогда Андрей проводил ночи в академии, упражняясь на тренажёрах-симуляторах.

Неожиданно оказалось, что ночная академия спит не полностью — в виртуальном пространстве тренажёров иногда появлялись такие же двинутые на почве освоения лётной науки индивидуумы, как и Андрей. В одиночку и разбиваясь по группам, они проводили между собой космические схватки, и Андрей с чувством лёгкой зависти и неудовольствия заметил, что он побеждает в них далеко не всегда. Для его самолюбия это оказалось достаточно сильным ударом — пусть в виртуале искина все курсанты были анонимными, как и он, но ему, посвятившему упорным тренировкам на симуляторе Омеги долгие месяцы и уже считавшему себя чуть ли не асом пилотирования, обидно было проигрывать какому-то неоперившемуся юнцу. В качестве некоторого оправдания проигрывал Андрей всего нескольким курсантам, да и то не каждый бой. В целом счёт его побед значительно превышал счёт его поражений, которые случались всё реже и реже и постепенно сошли на нет — со временем в сложившейся группе ночных фанатов виртуальных битв он по праву стал считаться признанным лидером, получив прозвище «бойцовый кот». В последнее время его популярность в виртуале настолько возросла, что, как только он, заняв кресло тренажёра и, пристегнувшись ремнями, кидал искину фразу «кот в космосе», как эфир взрывался предложениями принять участие в том или ином сценарии битв. Ему уже не только безоговорочно позволяли вести прямые одиночные и групповые схватки — группа под его управлением почти всегда оказывалась в числе победителей, — но и отдавали бразды командования целыми флотилиями. Тут успехи Андрея были несколько скромнее, но он всё равно замечал, что анонимные курсанты стремятся затащить его в свою группу. Причину ему как-то озвучил один из анонимов, летающий в виртуале под именем Филин. Странный ник оказался всего лишь констатацией факта того, что человек, как и одноимённая ночная птица, любит биться в виртуале по ночам. Про то, что по ночам курсанту обычно пора спать, Андрей тактично промолчал. Так вот — этот Филин объяснил Андрею, что бойцовый кот один стоит нескольких простых пилотов, и постоянно пытался деликатно выяснить у Андрея, в какой из особых групп он работает инструктором. Также Филин говорил, что участие инструктора в битвах нечестно, так как по результатам боёв победившие получают особые премиальные очки, которые будут иметь большое значение на выпускных экзаменах и последующем распределении. Так как официально никаких особых групп в академии не существовало, Андрей стал догадываться, что с ночными бойцами-курсантами не всё так просто — возможно, даже далеко не все их них были курсантами. Решив, что для него лично дальнейшее участие в виртуальных боях ничем не грозит, если, разумеется, не раскрывать своего инкогнито, Андрей продолжил свои занятия в том же самом напряжённом ритме, быстро совершенствуя своё лётное мастерство.

Весной, как только в горах растаял снег, Андрей в очередной раз слетал на станцию и забрал свой челнок. В горах, правда, пришлось остаться на несколько ло — начальник станции, танья Рикарола, очень просила унять своего рурха, так как он до такой степени запугал весь персонал станции, что женщины вместо того, чтобы заниматься научной работой, устроили круглосуточное дежурство, вооружившись армейскими боевыми плазмомётами. Андрей не стал разочаровывать воинственно настроенных амазонок рассказом о том, что их пукалки для рурха — как мёртвому припарка. Без труда читая человеческие мысли, кот всегда успеет увернуться от выстрела ещё до того, как незадачливый стрелок нажмёт на спуск. Молодой кот, за зиму привыкший к людям, на самом деле не охотился, а просто хотел играться, не воспринимая уже людей как еду. Андрей это понимал, а вот остальные работники станции — нет, тем более что ошейника на рурхе уже не было — зверь рос, и Андрей, улетая со станции, снял ошейник, чтобы выросший зверь не задохнулся.

Задание Рикаролы Андрей выполнил в первый же день — на пару ри отойдя от станции, он послал в эфир ментальный зов, после чего совсем скоро был сбит, затискан и облизан громадной горой пушистого меха. Счастью Баси — а именно им и был заматеревший рурх, не было пределов. Весь день Андрей гулял с котом, играясь и дурачась, гоняясь с ним по горным склонам наперегонки. Потом они поохотились, без труда подкараулив и завалив крупного самца данхои с большими изогнутыми рогами. Традиционно Бася отгрыз и съел заднюю ногу, а остатки выпотрошенной и промытой в горном ручье туши Андрей взвалил коту на спину, после чего с удобством устроился там же. Вес данхои и человека на своей спине рурх, кажется, даже не почувствовал, мягкими стелющимися прыжками, согласуясь с мысленным посылом Андрея, направляясь прямо на базу.

Станция встретила Андрея настороженным молчанием — спасибо, что, завидев на спине рурха человека, женщины не открыли огонь. Проехав на кошаке прямо до середины лагеря, Андрей степенно сполз со спины, не показывая, как от долгого неудобного сидения затекли ноги, подхватил тушу данхои, сгрузив её под навесом рядом с ближайшим домиком, и, обратившись к сгрудившимся вокруг перепуганным женщинам, с улыбкой произнёс:

— Ну что, уважаемые дамы, давайте знакомиться! Вот этого красавца зовут Бася, — как будто в подтверждение этих слов кот широко открыл пасть с гигантскими жёлтыми клыками и издал низкий угрожающий рёв, — не волнуйтесь, он просто говорит, что вы живёте и работаете в его владениях, и, если не будете нарушать его покой и охотиться на него, то он согласен с вашим присутствием и не будет вам мешать. В знак признания мирных намерений Бася готов лечь на спину и дать вам почесать своё мягкое пушистое брюшко..

Кот, склонив голову набок, удивлённо рассматривал Андрея, как будто говоря: «Мы так не договаривались, старший брат. Ты имеешь право чесать моё брюхо, тебе я доверяю, но почему я должен позволять подобное каким-то енги?»

Андрею пришлось мысленно объяснять коту, что понятие стаи у человека несколько шире, и все присутствующие на базе как бы относятся к человеческой стае на правах котят. Приказывать не могут, но обижать их тоже не надо. И пугать их не надо. И почесать тоже можно разрешить — и им приятно, и кот не облезет…

Бася так выразительно взглянул в глаза, что Андрею показалось, будто в голове у него раздался шёпот, говорящий, что эти человеческие котята из своих палок и убить могут… Возможно, Андрею это только показалось, но в ответ он мысленно попытался объяснить рурху, что человеческие котята несмышлёные, всего пугаются и стреляют от страха, после чего, опять-таки мысленно, предложил рурху эдакую сортировку людей: если человек с ружьём — кот имеет право пугать и даже напасть, защищаясь, а если без ружья — такого человека ни пугать, ни тем более трогать нельзя. Безоружный человек на большого рурха не нападёт.

Как будто согласившись с доводами Андрея, рурх медленно лёг сначала на бок, а затем и перевернулся на спину, открыв для всеобщего обозрения нежное брюхо, покрытое густым беловато-серым пухом. Женщины, сначала пугливо, по одной, подходили и осторожно почёсывали пузико кошака. Затем, видя отсутствие агрессии зверя и осмелев, женщины уже толпой окружили рурха и чесали всё, до чего могли дотянуться — пузо, шею, подбородок, голову за ушами. Рурх блаженно урчал, закрыв глаза и подрагивая вибриссами. Почувствовав состояние кошака, когда получаемое им удовольствие начало сменяться раздражением, Андрей разогнал женщин, объяснив им напоследок, что рурхи — существа хищные, дикие, гордые и разумные. Общаются, предположительно, ментально, поэтому очень тонко чувствуют всё, что про них думают. Данный конкретный рурх с людьми знаком и нападать вроде не должен, но только при условии, что у человека в руках не будет ружья и в мыслях — агрессивных намерений против самого рурха. Попытаться поймать рурха для исследований чревато как минимум потерей здоровья, поскольку такого горе-исследователя рурх примет за нападающего с соответствующим, весьма предсказуемым результатом. А если подвести итоги — не ищите рурхов, не трогайте рурхов, даже не приближайтесь к ним и не пытайтесь нанести им вреда даже мысленно, и тогда и они вас не тронут. Но лучше на глаза рурхам вообще не попадаться — тогда точно живы останетесь… Последнюю заключительную фразу специально для осмелевших женщин Андрей добавил, вспомнив о нападении на него самки рурха — той вовсе не требовалось наличие в руках Андрея оружия, она напала на человека только потому, что хотела есть… Для альфа-хищника, не имеющего в природе естественных врагов, человек всегда будет проходить по графе еды, если только сами люди не попытаются изменить сложившуюся ситуацию к лучшему.

Послав мысленно команду Басе идти гулять, охотиться и стараться больше не приближаться к научной станции, Андрей с последними лучами весеннего солнышка забрался в утробу своего челнока и всю ночь прогонял тесты, настраивал и регулировал имеющееся на борту оборудование. Андрею несказанно повезло — имеющиеся повреждения, жутко выглядевшие снаружи, на самом деле были вовсе не так критичны для летающей машины. Благоразумно захватив с собой несколько запасных узлов, предположительно вышедших из строя и не позволявших машине взлететь, Андрей отремонтировал челнок в достаточной мере, чтобы тот, пусть и тяжело, с большим перерасходом топлива, но оторвался от земли и медленно, покачиваясь из стороны в сторону, с раскачивающимся под брюхом полуоторванным крылом, направился в сторону академии.

Летел Андрей долго — на низкой скорости, опасаясь ещё больше повредить покорёженный кузов, используя самые глухие и малозагруженные воздушные магистрали и направления, он добрался до академии только к середине следующего дня. Едва заведя покорёженный челнок в стоящий на отшибе полупустой резервный ангар, Андрей аккуратно посадил летательный аппарат на заранее отведённое для него место. До вечера он водружал массивную машину, по размерам в несколько раз превышающую самые крупные из имеющихся учебных образцов, на ремонтные стапеля, и перевозил на ремплощадку все собранные им к этому времени запчасти и детали обшивки. Уже глубокой ночью, закончив работу, с чувством выполненного долга Андрей добрался до своей каюты в общежитии и завалился спать. Его глубокий спокойный сон не омрачался ничем — ведь у него была любимая жена, сын, крыша над головой и хорошая работа. Силлана недавно заверила его, что, если складывать его и её доходы, на сеанс омоложения Андрей соберёт уже через несколько лет. И будет она замужем за двадцатилетним красавцем-мужчиной. Как она говорила — всегда мечтала, чтобы за ней ухаживал красавец-юноша двадцати сол… Хорошо, двадцать, так двадцать — Андрей не возражал. Сны его были воздушны и приятны — так, что уже не вспоминалась ни погибшая на Земле семья, ни оканийская бойня с последующими лесными скитаниями. И действительно — как сильно меняет человека счастливая, сытая и спокойная семейная жизнь…