Работы по прибытии на Марс оказалось полно. Прежде всего, с людьми. Раз уж мы с Элгией завербовали и привезли их на другую планету, то нам за них отвечать и дальше, ни на кого другого ответственность не сбросишь.

Первичное обучение продлилось около трех недель. За это время вахтовики учились пользоваться скафандрами, приборами и инструментами, изучали альдеянский язык, инопланетные обычаи и основы специальности. Первоначальная задача была проста – следовало расширять и обустраивать жизненное пространство под кратером Королева. Значит, нужны проходчики, причем более-менее высокой квалификации. Махать кайлом до седьмого пота или вгрызаться в породу с отбойным молотком наперевес у альдеян не требовалось. А вот управлять роботами, следить за параметрами работы автоматических проходческих щитов, обрабатывать информацию о составе горных пород, доделывать за машинами тонкую работу – необходимо. Задача не самая простая, но и народ мы привезли не глупый. Если есть опыт и голова на плечах, а так же наставник на первое время, то научиться можно, пусть и без профильного образования.

Кроме проходчиков требовались изолировщики. Оставшиеся после креонов подземелья и вновь созданные альдеянами проходы и залы следовало изолировать от внешней среды и подготовить под жилые помещения. Поначалу роботами распылялась на каменные поверхности специальная укрепляющая и герметизирующая пена, которая застывала, образуя первичную пленку. Затем на нее наносился второй слой пены – с теплоизоляцией, а после него третий, самый толстый – активно-монтажный. Он был способен по команде оператора создавать в своей среде полости для проведения воздушно-вентиляционных, водяных и технических трубопроводов, а также для монтажа датчиков и прокладки проводов. Полностью перейти на беспроводные технологии не удалось даже альдеянам. Ну и четвертый слой – отделочно-декоративный. Всей этой работе тоже следовало научиться и уметь ее выполнять правильно. Роботы, конечно, делали всю черновую работу, но без операторов никак.

Также требовались специалисты технического контроля и монтажники оборудования. Тут в основном работали альдеяне, но несколько десятков моих вахтовиков взяли и туда. Ну и обслуживающий персонал в медцентре, столовых, магазинчиках и кафешках, салонах красоты и центрах отдыха требовался тоже, мы же не на казарменном положении, землянами и альдеянам в АОР надо организовывать досуг. Так что работа нашлась всем, тем более что выполняли ее зачастую круглосуточно, в три смены. Ах да, забыл сказать – Гусев, пользуясь данным ему Иттором карт-бланшем, сманил себе в отряд чуть не сотню молодых здоровых мужчин из «вахтовиков», прошедших армию и пожелавших снова встать в строй. Учитывая, что мужиков в нашем пополнении было и так меньше половины, рабочий коллектив землян на Марсе стал процентов на восемьдесят женским. А вы знаете, что такое женский коллектив? Там всегда идут какие-то «терки», скандалы, интриги и расследования. И кто-то всегда чем-то и кем-то недоволен. А поскольку курировал землян я, да и на работу принимал их тоже я, то и со всеми вопросами, проблемами и жалобами работнички, а чаще работницы шли ко мне. Поначалу. Потом стало легче – женщины что-то такое сообразили и большую часть своих проблем начали решать через Элгию.

Перейдя в постельную стадию отношений со своей помощницей, я, наконец, понял, зачем королям нужны фаворитки. Нет, не только для интимных надобностей, глупости. На это нехитрое дело и простая любовница сгодится. Но далеко не всякая любовница сможет стать фавориткой, тут разница как между лейтенантом и генерал-лейтенантом. Толковая и умная фаворитка заменяет собой целое министерство, спецслужбу и начальника штаба в придачу. Именно к ней, так или иначе, направляется весь поток просителей и желающих неофициально похлопотать о своем дельце перед «его величеством». Она по должности в курсе всех слухов, сплетен и секретов. Она фильтрует информацию, делает первичные выводы, принимает очевидные решения и докладывает суть дела. Да, может быть, она действует в своих интересах, и пытается манипулировать тобой, но это неизбежные издержки. Лучше, если тобой будет пытаться манипулировать один приближенный к телу умный и доверенный человек, чем все подряд в твоем окружении. Во всяком случае, в работе с землянами Элгия меня здорово разгрузила. Хотя я, конечно, не король, и народу у нас не так много, но ее помощь мне пришлась очень кстати. Тем более, что работой с вахтовиками мои обязанности не ограничивались.

Немало времени я так же пропадал у Гусева, помогая ему с созданием мобильного отряда. Новоиспеченный йоллм взялся за дело всерьез, не жалея ни себя, ни подчиненных и пропадая то в двух своих подземных ангарах, то в расположенной рядом с ними мастерской. Уже через неделю после прибытия он, закончив консультации с техниками-альдеянами, впервые сел за штурвал первого треножника, словно летчик испытатель за новую машину. Грузовой лифт доставил его треножник из ангара на поверхность и там бывший танкист оторвался по полной программе на импровизированном полигоне поодаль от кратера. Я наблюдал за его упражнениями с камер дроида наблюдения. Поначалу йоллм погонял машину на нескольких режимах работы, постепенно доведя ее скорость до заявленной максимальной, в шестьдесят восемь километров в час для марсианской атмосферы и гравитации. Треножник не подвел – он бегал ловко как паук, быстро перебирая лапами и резко меняя направления движения, приседал, по команде укрываясь за скалами и ни разу не запнулся. Затем танкист испытал вооружение, с места и на ходу. Гауссовка, завывая, перетирала в пыль и каменное крошево немаленькие валуны, тейтонг тоже впечатлял, превращая камни в плазму и озерца лавы. В довершение учений бывший капитан выстрелил спецбоеприпасом с антиматерией, подняв столб камней и пыли на высоту метров в триста, не меньше, что было похоже на маленький ядерный взрыв. Триста килограммов условной взрывчатки на Марсе взрывались очень эффектно. Чего не скажешь об их фугасном действии, ослабленном из-за разреженной атмосферы…

В общем, йоллм машиной остался доволен. Когда мы беседовали с ним этим же вечером за второй кружкой пива в офицерском зале центра отдыха, он уже был полон планов.

– Часть своих претензий снимаю, – выпив разом половину бокала и закусив привезенным с Земли копченым осетринным боком, сказал танкист. – Треножник – машина дельная. Только это не танк, вот что. Скорее аналог БРДМ, но с тяжелым вооружением. Над ее боевым применением еще думать надо, у нас на Земле таких машин нет. И с защитой от атак с воздуха тоже надо что-то делать.

– Надо, – согласился я, прихлебнув из своей кружки. – Есть предложения, йоллм?

– Конечно, – сделав еще глоток, тут же ответил он. Танкист после испытаний выглядел возбужденным и взбудораженным, но было понятно, что он в хорошем настроении. Дорвался-таки до любимых игрушек…

– Четыре из семи переданных мне треножников из последней партии были у креонов другой модели, – начал пояснять он. – Кабина в них просторней, манипуляторы массивней, броня толще. Чем мести все под одну гребенку, предлагаю сделать из них универсалов. С экипажем в два человека – пилота треножника и бортстрелка. Они влезут, я уже все посмотрел и посчитал. Кроме штатного вооружения, поставим хороший радар или что там у альдеян есть поинтереснее из средств обнаружения. И довеском точечный лазер плюс гауссовочку калибром поменьше, но поскорострельней, навроде скорострельной пушки с «тунгуски». Я в альдеянских каталогах порылся – есть у них такое. Альдеянские компьютеры приспособим для наведения на воздушные цели, и выйдет сказка. Вертолеты такой бортовой комплекс должен валить уверенно, дозвуковые штурмовики и ракеты в ближней зоне – как повезет. Ну и для самообороны подразделения в ближнем бою сойдет.

– Ты же слышал сроки, йоллм, – отрицательно покачал я головой. – Через два месяца твоя группа должна быть более-менее боеготова. А ты перевооружение затеял. Мало тебе других дел…

– Я успею, – уверенно ответил Гусев. – Посмотрел я, как альдеянские техники работают… Тут все быстро происходит, все модули взаимно подстраиваются друг под друга. Сменить пульт в кабине на новый, более удобный – дело трех часов. Замена деталей ходовой, батарей, оружия и перенастройка компьютера под изменения – пара часов. Ты, главное, помоги мне без задержек все необходимое выбить. У меня, конечно, вроде как карт-бланш от Иттора, да только эта сволочь, Ульдд, упирается и не дает хода моим заявкам. Вредитель окопавшийся… Но если ты проработаешь вопрос через свои каналы, дело быстрее пойдет.

– Ладно, – вздохнул я. – Попробую. Если что, Элгию подключу и тогда она…

– Вот Элгию тут приплетать не надо, – поморщился бывший капитан при упоминании моей помощницы. Уже не в первый раз, кстати.

– А что такое? У тебя есть ко мне из-за Элгии претензии, Макарыч? – выпитый алкоголь мягко обволакивал голову, а обстановка была самой неформальной и я решился прояснить щекотливый вопрос. – Я же вижу, не слепой. Она ведь тебе очень нравилась. А потом мы… мы с ней стали любовниками. А ты надулся как индюк. Разговариваешь с Элгушкой практически официально, хотя раньше все комплиментами сыпал. А то и просто ее избегаешь. Это проблема?

– Нет проблем, – мотнул головой танкист. – Я тебе и Элгии не судья. Да, она мне нравилась, да и сейчас нравится. Да, стала спать с тобой… но это такое, в жизни бывает. Я же не пацан какой-нибудь, чтобы личное мешать со служебным.

– Если нет проблем, тогда в чем дело? Или вопрос закрыт и к нему лучше не возвращаться? – спросил я. Давить на Макарыча мне не хотелось, но как-то прояснить отношения следовало, нам с ним еще работать. Впрочем, если он скажет, что вопрос закрыт, значит закрыт.

Однако, Василий не спешил с ответом. Посидел с полминуты, глядя мимо меня куда-то в точку, и я вдруг понял, что бывший капитан порядком пьян, несмотря на связную речь и молодецкий вид. Причем явно не с двух бокалов пива. Крепкий алкоголь на базе вообще-то достать было сложно, особенно нижним чинам, все, что крепче пяти градусов подлежало распределению и продаже в особом порядке. Но для офицеров от йоллма и старше делали исключение. Им вот так просто отказывать было не принято…

– Девушка, принесите, пожалуйста, нам с товарищем лоймом графинчик водочки, – немедленно подтвердил мои подозрения Макарыч, махнув рукой официантке. А когда та появилась с маленьким, граммов на двести хрустальным сосудом и двумя рюмками, танкист налил мне и себе и, чокнувшись, после краткого странного тоста «Ну, желаю чтобы все!», вылил содержимое рюмки себе в глотку. Мне оставалось лишь последовать его примеру.

– Вопрос, конечно, закрыт, – продолжил Макарыч, глядя на меня со странным прищуром. – Это твоя жизнь, Леша, и твое дело с кем тебе спать, а с кем – нет. Элгия чудо как хороша, спору нет. Более того, я ей благодарен, да и тебе тоже, за то, что подобрали и вылечили как больного котенка. Но раз ты сам начал этот разговор… знаешь ли ты, товарищ лойм, что ты спишь с замполитом?

– Что?! – оторопел я. – Каким замполитом? У альдеян-то и слова такого нет!

– А тут как в анекдоте про Вовочку и жопу. «Как же так, Марьивановна, слова такого нет, а жопа – есть», – ухмыльнулся Макарыч. – Ты же знаешь, что Элгия помощник и патриотка клана. Отвечает за моральное состояние подразделения или коллектива, предотвращает проблемы, работает с людьми, проводит в жизнь определенные идеи, которые начальство подскажет. И имеет, между прочим, с того свой бонус. В том числе и за то, что держит тебя в своих нежных ручках.

– Ерунда, – отмахнулся я. – Ты еще скажи, что ей две недели к отпуску за это дают. И молоко за вредность, если с начальником спит. По поллитра за ночную смену… Ты просто выпил лишку и ревнуешь, Макарыч. Еще одна такая фраза и я на тебя всерьез обижусь. Следи за языком.

– Про молоко и две недели к отпуску я ничего не знаю, – серьезно покачал головой танкист. – Тебе виднее. Но я тут на досуге не только книжки про инопланетные обычаи читал, но и с альдеянами разговаривал. По душам, после совместной работы. Не с офицерами, а с техниками и обычными рядовыми «кедо». Так вот, к таким помощницам, психологам и патриоткам клана у них отношение… неоднозначное я бы сказал. С одной стороны, они действительно своим соклановцам помогают, искренне и безвозмездно. И многое могут, их просьбы не игнорируются. И даже безопасникам всякий раз не стучат, блюдут тайну исповеди. А с другой стороны, рядовые альдеяне бегать к ним за помощью не очень-то любят. Потому как не успеешь оглянуться, как тебе в душу залезут, «воспитают» и научат, как надо Родину любить. Кроме того, отказывать таким помощникам как Элгия в их просьбах категорически не принято, потому что клан им по умолчанию должен. Даже если это просьба стать ее мужем. Иначе ты уже не нормальный альдеянин, а бука гадкая и не патриот клана со всеми вытекающими. В общем, я прикинул нос к ветру и решил, что лучше держаться от госпожи Корн подальше. А то она закончит работу с тобой, а потом, не ровен час, займется мной. А я воспитателей не люблю и привык жить сам по себе, пусть Элгия и красавица, спортсменка и отличница.

– Ты все же ревнуешь, Макарыч, – улыбнулся я, хотя слова танкиста меня задели. – У нас с Элгушей все не так, как ты рассказываешь.

– А как? У вас все исключительно по взаимной любви, большой и чистой? – поднял бровь Василий. – Даже я вижу, как Элгия твоих людей от тебя же уводит. И делает их потихоньку альдеянами. У землян, в отличие от местных, иммунитета против таких очаровательных «замполитов» нет. Она тебе еще не говорила, что она о тебе позаботится? Как представитель клана?

– Говорила, – вильнул я взглядом.

– Вот именно, – вздохнул танкист. – Впрочем, может быть тебе того и надо. Я не знаю, может быть, ты о такой патриотке и воспитательнице всю жизнь мечтал. Еще раз, я никого не сужу, Леша, и благодарен вам с Элгией. Я тебе сказал, как я вижу дело, а тебе решать, как жить дальше. Давай еще по одной, и закончим этот разговор, – потянулся бывший капитан к графинчику. – Но моя к тебе личная просьба – госпожу Корн к нашим делам подключать не надо. От тебя я помощь приму, но она пусть в мое подразделение не лезет. Нечего ей там делать.

Разговор с танкистом крепко засел у меня в голове. Однако, никаких действий сразу после него я предпринял. Навалилось других дел, да и мало ли кто что сказал. С Элгией у нас наладилось полное взаимопонимание, она отличная помощница, с какой стати я буду что-то менять? А если даже и нет, и она действительно спит со мной в интересах клана? Ну и что? Она мне примерно это же открытым текстом говорила. Мы тут все работаем на интересы клана, наш дом – АОР и процесс идет в нужном мне направлении – потихоньку создается сильное, независимое и прорусское государство, пусть и на Марсе. Устраивать истерику и выгонять помощницу из своей постели? Начать выяснять отношения: любит ли она меня по-настоящему или не любит, а использует? Так я не подросток из «Дома-2», чтобы страдать такой чушью. Чего выяснять-то? Я Элгию тоже не люблю – мне до сих пор Нейкария снится. Не надо было мне изначально прыгать в постель к помощнице. А если уж я не удержался и в нее все же прыгнул, то теперь мой долг быть Элгии верным и наплевать на всякую «любовь» и прочие чувства. У танкиста своя правда, а у меня – своя.

Однако, Макарычу я помог, причем так, как он просил – не подключая к делу Элгию. Вынес его заявку на еженедельное совещание, где поддержал ее перед Иттором. Нейка тоже отдала голос в поддержку Гусева, в результате чего «вредитель Ульдд» остался в меньшинстве, а танкист получил желаемое.

Так прошел еще месяц. На Земле давно настало лето, а здесь на Марсе, ничего не менялось. Все те же закрытые и затянутые в бело-голубое покрытие пространства базы, работа, сон, прогулки по чахлым аллеям центра отдыха, где под искусственным светом росли привезенные с Земли и Альдеи маленькие чахлые деревца. Когда-нибудь потом альдеяне собирались установить на поверхности полноценный купол и высадить рощу, но когда это еще будет? Инопланетяне переносили подобный ритм жизни неплохо, а вот землянам приходилось тяжелее.

Тем не менее, жизнь не стояла на месте. На пятой неделе мои вахтовики полностью освоились и втянулись в работу, а Гусев продемонстрировал первые учения всей своей мобильной группы. Треножники шагали в атаку на условного противника, под их прикрытием наступала пехота в тяжелых скафандрах. Сверкали вспышки тейтонгов, натужно выли гауссовки, а впереди все горело и взрывалось. Иттор отметил ряд огрехов, но в целом работу подразделения признал удовлетворительной. Макарыч получил наказ «так держать» и звание тромма, которое мы с ним обмыли у него же в мастерской при ангарах с треножниками, вместе с его помощником Александром, получившим младшего йоллма и несколькими мастерами и пилотами. «Марсианские танкисты» где-то добыли не только спирта, который развели с морсом по каким-то армейским рецептам, но и водки, да и угощение поставили неплохое, так что посидели душевно. Об Элгии мы больше с Макарычем не разговаривали.

А потом, когда с неотложными делами закончили, я приступил к тренировкам вместе с Нейкарией как симбионт-пилот штурмовика. Их всего-то осталось четыре штуки, а каждая боевая единица флота должна быть в строю. Чувствовал я себя при этом волнительно. Во-первых, с момента появления на Марсе я так и не разговаривал с Нейкой как следует. Виделись мы лишь на совещаниях и изредка встречались в коридорах базы. А во-вторых, лезть опять в кабину штурмовика было страшновато. Я помнил отходняк после своего первого полета… Конечно, первое слияние с машиной самое страшное – там шанс сойти с ума процентов тридцать. На втором подключении к штурмовику он не более полутора процентов, а дальше и вовсе падает до незначительных величин. Что поделать – альдеянам в конце войны некогда было как следует учить своих пилотов, поэтому пришлось прибегать к таким варварским и ненадежным методам как нейросети. Кто переживет слияние, тот выучиться на пилота мгновенно. И, кстати, полтора процента, это тоже немало.

Однако, обошлось. Нейкария была весела и дружелюбна и вела себя так, как будто между нами не было ни ссоры на острове, ни Элгии, ни нескольких месяцев формального общения. Она встретила меня на борту Лани с любезной улыбкой и даже слегка приобняла при встрече. А затем показала и рассказала, как одевать летный костюм-скафандр и правильно подключиться к бортовому интеллекту «кистеня». В этот раз в зимней одежде прыгать в компрессионно-амниотическую среду не пришлось, взлетали без экстрима.

Полет в открытом космосе вызвал чистый восторг. Все же это здорово – чувствовать себя парящей в космосе среди звезд боевой машиной, ощущая ее продолжением своего тела. С Нейкой мы снова стали единым целым, как две части одного организма, как правая и левая рука. Мы сделали круг вокруг «Лани», затем совершили несколько маневров на высокой орбите, затем ненадолго окунулись в атмосферу Марса. Боевой штурмовик с силовыми полями не челнок для планет с разреженной атмосферой, ему пылевые бури не страшны. И лишь отлетав полтора часа и совершив пару учебных ракетных пусков, вернулись на авианосец.

Отходняк после полета никуда не делся. Вылез я из капсулы пилота с сильнейшей головной болью как после жуткого похмелья и проспал, накачанный лекарствами целых двенадцать часов. Зато когда я очнулся, меня уже ждала в каюте Нейкария.

– Ты молодец, Леша, – помогла она мне сесть на постели. – Отлично выглядишь!

– Да ну, – скривился я. – Не сказал бы. Но жить можно.

– Правда-правда, – улыбнулась альдеянка. – Мне после второго полета гораздо хуже пришлось, словила мигрень на пару суток, такую, что даже глаза открывать больно. Вот выпей кофе – подала она мне в руки горячую кружку. – Ты вообще возмужал. Из тебя вышел отличный дипломат, неплохой лойм, и как пилот ты выше всяких похвал.

– Приятно слышать, – пожал я плечами. – Значит наша…ссора в прошлом?

– Конечно, – подмигнула мне альдеянка. – Отдать тебя в руки Элгии было очень правильным решением. Смотри, как она тебя воспитала – прямо на загляденье. Все же товарищ Корн – отличный специалист.

– Это да, – согласился я. – Мы с ней сработались. Во всех смыслах.

– Я знаю, – серьезно ответила Нейкария, налив себе кофе. – У меня только один вопрос.

– Какой именно? – почему-то чуть встревожился я.

– Когда ты ее от себя отпустишь? – посмотрела мне в глаза Нейкария. – Тебе уже не нужны костыли, ты крепко встал на свои ноги, Леша. Учись ходить сам.

– Но мы с Элгией… как так, ты о чем?

– Ты все уже понял, лойм, – серьезно сказала Нейка. – Но если тебе тяжело так сразу рвать с помощницей, я подожду еще месяц-другой. Однако, не советую тянуть. Элгия необходима на других участках работы. У нее получается воспитывать землян и помогать им. Тебе уже помогли, уступи место другому. Кроме того, я жду, когда ты станешь свободен.

– Я…подумаю. Точнее нет, я поговорю с Элгией, – растерянно выдохнул я. «Меня что, просто отдали Элгии как котика на передержку», – пронеслась в разом опустевшей голове дурацкая мысль.

– Поговори с ней обязательно, обязательно. Пора с этим заканчивать, – кивнула Нейкария. – Допивай кофе, обедай и отдыхай, Леша. Еще увидимся.

Однако, поговорить с по душам с Элгией я так и не успел. Потому что через три дня в Солнечной Системе появились корабли креонов и все сразу пошло кувырком…