Быстрее всего опомнился от удивления майор. Он снял с плеча автомат, выразительно передернул затвор и направил его инопланетянке в лицо. Хотя в шлеме САДКа его лица не было видно, Илья был уверен, что сейчас он улыбается своей фирменной садистской улыбкой, памятной еще по занятиям строевой подготовкой.

— А это ничего, дорогуша, что я тебя сейчас прямо здесь пристрелю? Потому что мне так хочется? Ты, случайно, ничего в наших социальных отношениях не попутала?

Устройство для перевода выждало пару секунд, а потом выдало серию звуков на чужом языке. Инопланетянка внимательно выслушала прибор, посматривая одновременно на него и на Липатова с автоматом, подумала немного и ответила. Перевод не заставил себя долго ждать:

— Нет. Не напутала. Я отдаю себе отчет в том, что вы можете меня убить, как вы это сделали с торговцами и верными рабами рода. Но что это меняет? Раб, потеряв разум и совесть, может поднять руку на хозяина и даже убить его. Но разве после этого он перестает быть рабом? Нет, после этого он из просто раба становится рабом-преступником и не более того. Я задаю вам вопрос о причинах вашего нападения на род Иллор не из праздного любопытства, а из сострадания к вам, заблудшие и погрязшие в грехе рабы. Ибо даже в гневе добродетельной высокой госпоже надлежит быть беспристрастной. Высокий суд, рассмотрев причины вашего преступления, может, если не оправдать вас, что, скажу прямо, мне представляется невозможным, то хотя бы облегчить вашу участь. Итак, я жду ответа на свой вопрос.

— Да, вражина идейно подкованный, — раздался в наушниках тихий голос Липатова. Майор отключил внешний динамик САДКа и говорил по радиосвязи, задав частоты Ильи и Кима. Оборудование офицерского шлема позволяло это сделать. — Что делать будем, товарищи бойцы, какие мнения?

— Я бы продолжил разговор, товарищ майор, — высказался Илья. — Нам надо получить информацию о противнике, и эта, блин, «госпожа» выдает ее. И вообще, похоже, настроена поговорить. Время у нас есть, прибегнуть к силе всегда успеем. Разрешите мне попробовать?

— Давай, товарищ лейтенант. Поиграй с ней в садо-мазо. А мы пока посмотрим. «Госпожа», мля, «рабы», мля! И стоило из-за этого лететь на другую планету…

— Испорченный вы человек, майор, — позволил себе комментарий Илья, полагая, что Липатов не обидится. После этого он переключился на внешний динамик и начал говорить, осторожно подбирая слова.

— Рабом не может быть тот, кто сам себя считает свободным человеком. Раб только тот, кто согласен быть им и признает над собой хозяина. Мы, земляне, — свободные люди и не признаем над собой власти других. Вы первые напали на наш свободный род и тем самым вы положили начало войне. Наши действия — ответ на это.

Инопланетянка думала недолго. Вскоре переводчик выдал ответ:

— Ты же мужчина. И, как и положено мужчинам, низкий, посмотри же на свой и мой рост и не отрицай очевидного! Когда и где подобные тебе были свободными людьми? Ты говоришь смешные вещи раб. И к тому же углубляешь свою немалую вину, повторяя речи мятежника Аварла, проливавшего со своей бандой рабов кровь Высоких. Я отвечу тебе так же, как ответила Аварлу на его ересь госпожа — судья Илитэ, — перед тем как его бросили в яму к жукам-мясоедам. Если лесная обезьяна не признает себя обезьяной, а считает, что она человек, что же, сажать ее с людьми за один стол и общую трапезу? Обезьяна остается обезьяной, что бы она ни думала по этому поводу. Так же и раб остается рабом, кем бы он себя ни считал. Когда род Иноэрн прибыл на эту планету, на ней уже были так называемые земляне со своим кораблем. На них никто не нападал беспричинно, им дали возможность признать истину и служить роду. Но они все оказались строптивыми рабами, в безумии своем предпочтя умереть с оружием в руках, сопротивляясь истине и порядку. Кроме одного, который признан правоту Высоких и стал служить нам как раб благоразумный. Так будьте благоразумными и вы и последуйте его примеру!

— Хотелось бы знать имя сего благоразумного раба. Для вынесения ему так сказать благодарности при случае, — вмешался в разговор Липатов.

— Я не помню его имени и не видела его лично. Род Иноэрн — союзник рода Иллор, и нам их техники показывали запись. Он был в скафандре, похожем на ваш, с нашивкой на плече в виде небольшого прямоугольника со звездами и полосами. Говорил, что очень хочет жить. Но речь не о нем, речь о вас. Вы думаете, что вы хозяева положения? Зря. В этом поселке торговцев я была с инспекцией всего лишь с одним своим личным телохранителем. Вам повезло убить ее сразу… Остальные не бойцы — тут были только рабы нашего рода и техники торговцев. Что они могут в бою? Вам удалось их убить. Но что вы будете делать, когда к вам придут не безмозглые рабы или беззащитные техники, а элитные бойцы дружины рода Иллор? Они разметут вас в пыль. А они скоро придут, они не оставят Высокую из первой семьи рода в опасности.

— Как скоро они будут? Где они сейчас? — задал вопросы майор.

— Не считай меня за наивную простушку, раб. Я тебе ничего не отвечу, кроме того, что будут они скоро и судьба ваша будет печальна. У вас еще есть немного времени одуматься…

— Так, прекращаем говорильню, — выдал майор по внутренней радиосвязи. Тащите ее в палатку, мне нужно срочно выйти на связь с «Ямато». Потом продолжим беседу… в другом антураже.

Едва инопланетянка опять заняла свое место в импровизированной «тюремной» палатке, без шлема и крепко связанная, как по общей волне для всех десантников пришло сообщение от Липатова. Майор срочно приказывал занимать боевые позиции. По дальней радиосвязи пришло сообщение от немцев. «Винтерберг» вел бой. Причем, по сообщению командира, Германа Вальке, немцы свой бой проигрывали. Отступать им было некуда, помощи ждать тоже. От личного состава десантно-парашютной роты Бундесвера осталось не более трети бойцов, которые в данный момент удерживали позиции вокруг подготовленного к взрыву «Геркулеса». Впрочем, сам Вальке считал, что через час-полтора никого из них не останется совсем. Командир немецкого спецназа был спокоен и говорил о себе и своих парнях отстраненно, в третьем лице. Атака на позиции «Винтерберга» началась внезапно и практически сразу с началом боя у немцев была повреждена аппаратура связи с орбитой. Вальке хотел, чтобы Липатов связался с «Ямато», передав информацию о погибающем немецком спецназе, и просил командование экспедиции сбросить с орбиты по указанным им координатам атомный заряд, как он выразился «для гарантии», если он через девяносто минут не выйдет на связь. В заключении он желал русским десантникам удачи.

Липатов немедленно развернул бурную деятельность. Он приказал перебазировать штабную палатку, палатку с ранеными, пленную и контейнеры с припасами под крепкие стены больших пустых куполов. Эти инопланетные сооружения обещали лучшую защиту, чем одинокие палатки на продуваемом ветром поле. Оба специальных резака выпиливали из стен «жилого» купола куски обшивки. Из них, вместе с пустыми ящиками из-под оружия и снаряжения, формировались импровизированные огневые точки, замаскированные, насколько возможно, снегом. Ванин тем временем держал связь с «Ямато», передавая информацию. Спутник слежения, выпущенный с корабля землян, сканировал пространство вокруг лагеря «Рыси», пытаясь нащупать приближающегося противника. Пока все было спокойно. Однако следовало помнить, что при атаке лагеря немцев спутник тоже не подал сигнала тревоги. Возможно, противник успел преодолеть три десятка километров от ближайшего вражеского поселка, в то время когда эта местность была в мертвой зоне спутника.

Шло время. С «Ямато» сообщили, что «Геркулес» взорван. Скорее всего, это означало, что «Винтерберга» больше не существует. Но ядерного удара по планете «Ямато» наносить не стал. Видимо, в командовании экспедиции надеялись еще раз захватить этот вражеский поселок, когда на орбиту выйдет «Паладин» с десантом. Вряд ли враг на Элии обладал значительными резервами живой силы, а обозримый космос был чист. Впрочем, бойцов из первого взвода эти соображения не радовали. Все они почувствовали бы себя гораздо спокойнее, если бы на каждый инопланетный поселок, кроме занятого ими, с орбиты прилетел бы ядерный гостинец в пару сотен килотонн. Однако у начальства были свои резоны, в которых жизнь нескольких человек из сброшенного на Элию взвода значила не больше, чем разменная пешка в игре. Оставалось только ждать и надеяться.

И они дождались. Со спутника пришло сообщение о быстром передвижении к позициям «Рыси» неизвестных транспортных средств, похожих на широкие приземистые снегоходы. В момент обнаружения те уже успели пройти более половины пути и быстро приближались к позициям взвода. Эти машины бело-голубого цвета идеально сливались с местностью, а летящий, очевидно, из-под воздушной подушки снег отлично маскировался поземкой, поднятой слабым ветерком. Обнаружить их удалось только благодаря пристальному наблюдению за местностью от ближайшего инопланетного поселка до лагеря землян. За пару километров до позиций взвода «снегоходы» остановились, и их покинуло несколько фигурок в легких скафандрах. Десантники уже ждали врага, укрывшись наготове за импровизированными укреплениями. Ситуация повторялась с точностью до наоборот, теперь уже земляне защищали купола, а инопланетяне шли на них в атаку по полю. Малочисленность противника внушала парням надежду на удачный исход боя. Однако все оказалось не так просто… Сколько было противников, не удавалось даже толком посчитать, то ли пять, то ли семь инопланетян. Не говоря уже о том, чтобы в них попасть. Разница в классе с теми врагами, которые защищали купола, была видна наглядно. Противник вроде бы даже не особенно скрывался, не пытался залечь под огнем. Бело-голубые тени словно танцевали в снегу какой-то странный аритмический танец, одновременно ведя огонь из лазеров и постепенно приближаясь к позициям десантников. Илья раз за разом ловил в прицел мелькавшие впереди тени и нажимал кнопку «огонь» у своей винтовки. Бесполезно. Противник медленно, но верно приближался, не неся никаких видимых потерь. Индикатор его винтовки уже предупреждающе горел желтым огоньком, сигнализируя о перегреве, хотя система активного охлаждения работала вовсю. Справа и слева от Ильи истерично заходились огнем автоматы, поливая противника металлом. Гулко ударил выстрел из РПО, потом другой, и впереди расцвели два ярко-красных цветка разрывов. Откуда-то сзади стреляли гранатометчики.

Вроде бы дела у первого взвода стали налаживаться. Илья видел в оптику прицела, как замерло на дымящемся снегу изломанной куклой одно из вражеских тел. Второе рухнуло как подкошенное, напоровшись на импульс из винтовки одного из парней.

Однако и плотность огня со стороны десантников вдруг сильно упала. Илья в ходе боя не имел информации о потерях среди парней, но падение интенсивности стрельбы говорило само за себя, внушая нехорошие опасения. Противник стрелял нечасто и только из лазерного оружия, но, видимо, метко. В самого Илью метили в ходе этого боя только однажды, попав в верхнюю часть куска обшивки от вражеского купола через мгновение после того, как парень спрятал за него голову, перезаряжая винтовку. Вот и сейчас реактивные огнеметы больше не стреляли. Пара гранатометов еще работала, неприцельно ведя огонь по противнику со стороны ближайшего купола. Автоматчик справа от Ильи затих, автомат слева сбавил темп, поливая танцующего в снегу врага короткими злыми очередями. Видимо, у парня был на исходе боезапас.

Илья осторожно поднял голову из-за укрытия и огляделся по сторонам. Винтовке нужно было дать некоторое время, чтобы остыть. Три фигурки были уже близко — метрах в двухстах. С легкостью бесплотных теней они двигались вправо и влево, то назад, то вперед, но неуклонно приближались. Иногда одна из них стреляла куда-то по позициям землян. Казалось бы, вот они — стреляй и убей их всех. Но те в своем странном танце были словно закутаны в невидимый кокон, не позволяющий стрелку попасть в них. Подобного Илья еще нигде не видел и даже о таком не слышал. Илья, выждав десяток секунд, снова приложил винтовку к плечу, пытаясь поймать цель.

Но тут что-то царапнуло его по краю сознания, какая-то неправильность что ли. Причем это «что-то не то» было совсем близко, буквально рядом. Илья перевел винтовку немного влево, нацелив ее на неприметный сугроб, метрах в двадцати от себя.

«Вроде тот двигался? Нет, ерунда», — подумал Илья. Сугроб был самый обыкновенный, четко, в малейших деталях видимый впереди.

Почему Илья выстрелил в него, не мог бы сказать и он сам. Может быть, сказалась горячка боя, в которой человек зачастую способен на спонтанные, нелогичные поступки, может быть, на своем настояла обычно дремлющая в голове интуиция. Так или иначе, Илья выстрелил в этот сугроб в упор. И, удивившись, когда тот как-то нехарактерно для неодушевленного предмета вздрогнул, тут же выстрелил в него во второй раз.

С глаз Ильи словно упала пелена. То, что казалось сугробом, оказалось инопланетянином в защитном скафандре, сжимавшем в руке оружие. Как он мог не заметить этого ранее, Илья просто не понимал. Это был какой-то неведомый высочайший класс маскировки, если не что-то еще… Враг прополз незамеченным практически к самым позициям землян, причем сделал это очень быстро. Еще бы чуть-чуть, и он оказался бы внутри боевых порядков взвода, что вполне могло бы стать концом жизни для немногих оставшихся в бою парней. Но удача переменчива. В данный момент повезло землянам. Повезло еще и в том, что один из трех врагов впереди все же упал, поймав свою пулю. И, видимо, в этот момент инопланетяне сочли шансы изменившимися. Подхватив своего товарища, они стали быстро отступать по направлению к машинам. Вслед им стреляли, но опять безуспешно. Вскоре бой затих.

Липатов начал перекличку оставшихся в живых десантников. Из девятнадцати вступивших в бой парней невредимыми осталось только семеро. Двое оказались ранены, включая Бориса, получившего разряд из лазера противника прямо в стенку пустой трубы огнемета через мгновение после сделанного им выстрела. Сработанная из тонкого металла труба, вместе с САДКом от кисти до предплечья на правой руке десантника, оплавилась и буквально прикипела к коже.

Десять человек были мертвы. Из них большинство — «терминаторы», с тяжелым вооружением. Стрелков из РПО не осталось никого, гранатометчик был жив только один. Видимо, противник выбивал сначала бойцов с тяжелым вооружением. Погиб майор Ванин. Его труп с расплавленным шлемом на голове лежал в снегу, сжимая автомат в окостенелых руках.

Итог боя был ужасен. Взвод фактически превратился в отделение. А врагов было убито только трое, не считая того, которого забрали отступавшие враги. Их трупы снесли в пустой купол и бросили у стены. Липатов, достав небольшую электрическую дисковую пилу из сваленного неподалеку снаряжения, аккуратно срезал стекла у шлемов двоих из них. Все подтвердилось. Синие женские лица, похожие на лица захваченной раньше пленницы, высокий рост под метр девяносто…

— Тащите «госпожу» сюда, — злым голосом сказал майор. — Поговорим с ней опять. Пилу далеко не убирайте, пригодится… Я свяжусь с командованием и сейчас вернусь.

В куполе, не считая раненых, лежавших в отдельной палатке, разбитой прямо в инопланетном помещении, были только Илья и Ким. Остальные десантники, уцелевшие в последнем бою, находились на позициях вокруг купола, ожидая повторной атаки. Настроение было мрачным, ничего хорошего впереди парни не ждали.

Вернулся Липатов. Начал говорить ровным голосом, механически отряхивая снег с ног.

— С «Ямато» передают, что снегоходы стоят рядом, в шести километрах от нас. Далеко не уехали, ждут чего-то. «Винтербергу», похоже, каюк, никакой связи с ним нет, никакой активности на месте боя немцев не наблюдается. Нам эти штабные мляди с «Ямато» предлагают бросить раненых и уходить из поселка. Только я этого не сделаю. И раненых не брошу и уходить не вижу смысла. Нагонят на снегоходах и постреляют как куропаток. Здесь хоть какая-то защита. Будем ждать, чем все закончится. Но напоследок разберемся с пленной. Возможно, тут есть какой-то шанс.

Втащили в штабную палатку связанную инопланетянку. Та, с трудом сняв шлем перевязанными руками, которым оставили самую минимальную свободу движений, настороженно смотрела на парней и майора, видимо, прочтя в их глазах что-то, что ей не понравилось. Потом сказала, активировав переводчик:

— Я видела снаружи мертвых дружинников рода. Вы смогли отбить их атаку? Я не могу поверить в это…

— Да. Мы убили их сейчас и убьем еще, если они придут, — сказал Липатов. Вот он лично убил одного из них, — майор показал пальцем на Илью, — а он не самый сильный боец из рода землян, найдутся многие в нашем роду, кто сильнее и ловчее его.

— Ты говоришь правду, — сказала пленница, глядя в глаза майору. — Высокая госпожа чувствует, когда ей лгут. Я хочу тебе сказать, что…

— Молчать, млять! — заорал майор. — Меня не интересует, что ты хочешь сказать. Слушай, что я тебе скажу, мразь! Я думаю, что твои сородичи атакуют нас снова. Мне это не нужно. Поэтому, когда они появятся, ты возьмешь микрофон и будешь кричать им как можно громче, что ты в плену и что мы тебя убьем сразу же, как только они приблизятся. И, если они сделают хотя бы один выстрел, я отрежу тебе все пальцы на руках. Вот этим. — Майор взял дисковую пилу и нажал кнопку. Зубчатый диск быстро раскрутился с негромким жужжанием. — Если ты откажешься говорить то, что я хочу, я сделаю то же самое, — продолжал Липатов. — Я тебя лично всю на куски порежу. Но если ты сделаешь все в точности и нас никто не будет трогать двенадцать суток, то я тебя отпущу. Иди куда хочешь, — улыбнулся сквозь зубы майор. — Слово офицера! Итак, ты сделаешь то, что я сказал?

— Я запомню, как ты говорил со мной, майор из рода землян. Род Иллор помнит оскорбления. Но я буду говорить с дружинниками, когда они придут.

Ждать повторной атаки долго не пришлось. Вскоре оставленный у аппарата связи с орбитой боец сообщил, что спутник обнаружил еще четыре снегохода, стремительно двигающихся к позициям десантников. Липатов объявил боевую тревогу, десантники заняли позиции. Враг приближался. Вечерело, в небе россыпью стали зажигаться неяркие пока еще чужие звезды. Ветер немного усилился, наметая сугробы на раскиданное вокруг использованное снаряжение, гильзы, трубы от огнеметов и разбитые контейнеры. Негромко шурша, летал гонимый поземкою, невесть откуда взявшийся кусок пластиковой обертки. Бойцы ждали атаки, которая могла стать последней, думая каждый о своем.

Когда враг приблизился, стало совершенно ясно, что этого боя взводу не пережить. Десятка полтора фигурок виднелось в бинокль. Они шли, не торопясь, своей танцующей походкой, медленно приближаясь к позициям.

Рядом с инопланетянкой у входа в купол стояли только Илья и Липатов. Майор дал ей микрофон, соединенный с усилителем:

— Говори!

Пленная, нажав что-то в приборе, с которым пока умела обращаться только она одна, сказала длинную фразу на незнакомом языке. Потом, немного погодя, сказала что-то еще. В пустом поле громкий звук разносился далеко. Перевода в этот раз не последовало.

Тем не менее наблюдавший противника в бинокль Липатов негромко сказал, едва сдерживая эмоции:

— Они уходят… Они уходят, нах, Илья, уходят!

— Нет, — прервала его инопланетянка. — Дружинники рода Иллор пока только отходят. У вас есть полчаса. Слушайте меня внимательно. Через полчаса начнется атака. Вы можете меня убить, но дружинников это не остановит, они атакуют в любом случае. Но я могу дать вам ваше время, если оно вам столь дорого. Я сейчас уйду к своим вместе со своим оружием и развязанными руками и ногами. И возьму с собой его, — инопланетянка показала связанными руками на Илью. — Он говорил хотя и нагло, но смело, и, главное, он сумел убить дружинника рода. Такой пригодится роду. Ты, майор, ответишь за оскорбление позже, если судьбе будет угодно. Это будет приемлемо для высокой госпожи — разрешить ситуацию так. В этом случае даю слово чести оставить вас в покое. Двенадцать ваших суток вас не тронет ни мой род, ни дружеский нам род Иноэрн, ни кто-либо еще. Я не знаю, на что вы надеетесь, но пусть будет так. Клянусь в том честью рода и именем рода Иллор. Иначе ситуация для чести высокой госпожи рода Иллор не разрешима, кроме доблестной смерти в бою. Я и вы — мы все умрем. Итак, я сказала. Выбор за вами. Вы можете мне верить, можете не верить, уже ничего не изменить. Какой будет ваш выбор? И какой будет твой выбор? — пленница показала на Илью. — Смерть или жизнь?