Стояла глухая ночь, природа затаилась. До Маймакана было не более пяти часов хода и Сашка с Левко решили дать себе наконец отдых. За последние две недели они протопали около пятисот километров. Расположились походным биваком в русле маленького ручья. Сашка лежал, наблюдая звёздное небо, а Левко просматривал по экранчику какую-то информацию. Так продолжалось больше двух часов. Закончив просмотр, Левко отключил аппаратуру, сложил всё и тоже прилёг рядом с Сашкой.
– Саш, от чего мир так несправедливо устраивается?
– От людей.
– Я серьёзно.
– И я серьёзно.
– Может понимания не хватает?
– Может.
– Или уровень образования низкий?
– И это влияет. Вообще-то многим на земле плевать в каком они государстве и при какой власти живут.
– Почему?
– Вот наши старцы, их возьми. Им ведь ни до системы власти, ни до страны дела нет.
– Разве это хорошо?
– Плохо, конечно, но не им. Они вольные во всём. Плохо государству без них. Государство, которому нет дела до стариков и старушек – умирает рано или поздно.
– Как?
– Вот они без него сотню лет почти прожили, а оно без них не смогло, окочурилось. При них образовалось и при них умрёт.
– Почему так произошло?
– Такое, какое оно было, оно им непотребно, вот и хирело.
– Дед Евлампий ведь войну прошёл.
– Так это он нужен был стране. Воюют ведь люди. А закончилась война и всё – уже не нужен.
– А восстанавливать разрушенное?
– Тоже человек нужен, как без него, что он и делал, вернувшись с фронта.
– Значит, люди нужны всегда.
– Да, но только здоровые. Слабые и больные не нужны.
– И калеки?
– В таком, как Советский Союз – нет. Для него они нахлебники.
– Саш, это ведь изуверство.
– Что поделать, если у нас это приняло изуверские виды. Издевательские. Тут мы оказались самым изобретательным народом.
– Плохо.
– Что ж хорошего-то.
– Почему оно такое? Безжалостное.
– От того, что рабское.
– А это от чего?
– От огромных просторов и масштабов наших.
– Все империи распадаются. Скажи, зависимость есть между размерами и внутренней силой власти, сконцентрированной в каком-то центре?
– Да, есть. Чингис вон какую империю огромную соорудил или Македонский. Римскую опять же возьми. Чем больше территория, тем меньше времени живёт. Это явно просматривается.
– Колониальные тоже можно присовокупить: Британскую, Испанскую.
– И их надо учитывать.
– А то, что ныне образуется: Российская Федеративная – это что?
– Тоже империя, но с другой раскраской.
– В отношении человека?
– Нет. В отношении человека все империи одинаковы. В государстве на первом месте должен быть человек, он первичен, но всегда наоборот – первично государство. Нам в этом сильно не везло, поэтому мы в дерьме.
– Конституция новая не поможет?
– Так ведь мало написать хорошую.
– Опять исполнение?
– Вот смотри: на Северо-Американский континент съехались люди со всего мира, добровольно кто-то, кто-то нет и был беспредел первоначально жуткий, но жили как-то, надеясь на себя и свои силы. Когда совсем стало невмоготу, начался процесс объединения и в итоге родился Билль о правах гражданина, то есть закон. Свободные люди, а они имели возможность выбирать, ну кроме на тот момент негритянского населения, решили, что необходим закон и система его исполнения.
– А не свободный разве не может?
– А как? Раб не в силах создать справедливого и нормального государственного строя, направленного от человека. Он ведь зажат в жёсткие рамки игры не по правилам.
– Значит, процесс создания независимых государств из республик бывшего Советского Союза затянется на долгие годы. Все же из одной миски жрали.
– Верно. На окраинах будет намного хуже, чем в России. Они своё плачевное состояние увязывали с имперскими желаниями Москвы. Вот, думают, освободимся и заживём хорошо, а это не так.
– Саш, эту механику я выяснил. Мне знать надо, от чего не идёт к лучшему. Только ли из-за плохой связки человек – государство или причину ещё глубже надо искать?
– Глубже, но через человека.
– Только от него можно отталкиваться?
– Вот ты наблюдай, как пойдут дела и сравнивай с тем прогнозом, что я тебе даю: всё меньше и меньше будет приходить людей на выборы и референдумы, которые станут частыми гостями в нашей стране.
– Я усёк твою мысль. И что? Другого пути ведь нет.
– Нет, точно подмечено, только и этот плохой.
– Ты что-то умалчиваешь?
– Совсем нет. Просто народ уже теперь понял: ходи на выборы, не ходи, толку нет. Человек теряет веру в систему. Он говорит себе: "Они все в дерьме, и я в дерьме. Будем плыть в одном потоке, но я сам по себе, а они сами по себе". Вот это и есть беспредел.
– Так ведь самые угнетённые в этой стране сами и будут от такого своего решения, не ходить на выборы, страдать.
– Будут, но власть не даёт ему, трудяге, выбора. Он и плюнул, ну или плюнет на всё.
– Значит, власть надо заставить раскрепостить человека.
– Это невозможно. На верху большие рабы, чем внизу. Сидящий у власти – раб системы, а её переделать без крови может только сидящий там, что не сделает никто в силу собственной рабской психологии. Круг порочный.
– Верхи не хотят, а низы не могут?
– Ульянов здесь подметил правильно, но есть огрехи.
– Какие?
– Конфликт есть – решения нет. И потом, верхи тоже хотят и страстно, но не могут, а низы уже не хотят, но страстно желают.
– Абракадабра.
– Она родненькая.
– Более ясно можно?
– Куда же ясней. Человек ждёт реальных перспектив, без которых уже не может, будущее волнует ведь каждого отдельного гражданина. Власть предлагает ему что-то, точнее обещает, но исполнить своего обещания не в состоянии, потому что механизма исполнения реального нет, а нет его оттого, что человек только ждёт, вот барин приедет рассудит, а сам делать не желает. Так как ты поступишь? Никак. Сиди и жди, когда у народа закипит и он с вилами, нет, теперь уже не с вилами, а с автоматом пойдёт крушить во все стороны. Настреляется и угомонится, тогда, может, поумнеет.
– Опять вернулись к исполнителям.
– Исполнитель – это работающий закон. Без закона нет государства. Сколько постановлений было принято по выдвинутым шахтёрами требованиям и что? А ничего. Три года прошло и ни одно не выполнено. Механизма нет.
– Механизм – это закон, а закон – это люди, так как люди и есть те ячейки, которые создают закон, механизм, государство.
– В общих чертах – да.
– Без выхода?
– Чарльз Пирс говорит так: "Чтобы сделать перестройку, надо иметь хорошо отлаженную систему судебной власти и этого достаточно на первом этапе".
– Так этого в России невозможно.
– Значит, и реформ не будет.
– Ну не может быть, чтобы без шансов!
– Шанс был, только его проглядели.
– Партия?
– Всё зависело от одного человека.
– Горбачёв маху дал?
– Он. Экономику надо было переустраивать, но на первом этапе делать это медленно и без потрясений внутри партии. Брожение в партии, которая является единственной в стране, вызывает бурю и последующий хаос.
– Чистка партии потом?
– Механизм партийный хоть и плохонький был, но я тебе так скажу, реально действующий. Мог бы ещё протянуть десятка два годков.
– А теперь?
– Сам не знаю. Нахожусь в замешательстве. Поколения сошлись в клинч у нас. Да многое что.
– Переворот военный не даст ощутимого результата?
– Также станет буксовать.
– По времени дольше, чем эти демократы или нет?
– Я не пророк.
– У них хоть механизм есть: "Начальник всегда прав".
– Потенциал, конечно, есть, только в создавшихся условиях, грамотные офицеры покидают армию.
– Их можно будет призвать через военкоматы.
– Можно. Поэтому мы с ними и якшаемся.
– А в части не надо соваться, как в семнадцатом?
– Зачем?
– Вдруг какая-то часть не поддержит?
– На то она и армия. Не исполняешь приказ – трибунал. Поставить другого проще.
– Тогда надо согласованный механизм иметь по кадровым вопросам.
– Верно, с непроверенными людьми не надо делать дел. Этим они и станут заниматься, а мы всемерно помогать, чем сможем.
– Кто должен будет сидеть в пирамиде наверху?
– Полагаю, что начальник Генерального штаба.
– А министр обороны и его замы?
– Этих дармоедов в расход. Они сто лет не нужны.
– Значит, двигаемся к перевороту?
– Делаем предподготовку со страхованием на случай крайний. Я лично не верю, но чем чёрт не шутит. Всё дружок, давай спать, а то ты мне голову заморочил своими почемучками.
– Спать так спать, но вопрос открыт.
– Согласен, спи, дьявол болтливый.