В 12.00, после прохождения процедуры оформления документов, важняк Пороховщиков оказался в одиночной камере следственного изолятора Лефортово. Эка невидаль!! Кто не был на содержании в СИЗО, полнокровным гражданином быть не может, по крайней мере, в этой стране. Арест Пороховщикова не удивил. Он точно знал, что это произойдёт, так как другого пути вытащить подельника Рыжего гавнюка, у власти не осталось. Знал также Пороховщиков, что в течение дней двадцати его никто не станет тревожить. В это время будут выпускать ранее им арестованных и собирать материалы о взятках на него. А вот доказать получение им сотен миллионов долларов будет сложно. Почти невозможно, если только кто-то из банковских не ляжет в сдачу, но и в таком случае он особо не переживал. Ведь кроме показаний кого-то, надо иметь на руках, за факт получения, расписок, которых он никому не давал. Подельник же Рыжего зажатый в тиски камеры, отдал Пороховщикову 1,8 миллиарда долларов, которые тут же перекочевали через десятки счетов в надёжный банк. Их теперь кроме самого Пороховщикова никто не сможет получить. "За такие деньги,- размышлял он, меряя камеру шагами, два туда – два сюда,- они пойдут со мной торговаться. Предложат на обмен свободу и почетную пенсию. Пенсию я своим трудом заработал. А свобода – не хитрое дело. Пенсию до смерти можно отгулять и в лагере. Тоже мне напугали. Нет, старик-агент, прав об увязших в дерьме. Мельчают людишки прямо на глазах".

На пятый день принесли посылку. Домашние пирожки с капустой, мясом, картошкой. Колбаса, сок в баночках. Не таясь, охранник передал записку. Оказалось, что женщина с Трёхгорки, узнала о беде и собрала гостинец. В записке два слова: "Крепитесь. Багутова".

Пороховщиков жевал пирожки, пил сок из баночек и размышлял: "Вот тебе, Валера, русский народ! Да с ним в огонь и воду не страшно, а медные трубы мне голову не вскружат. Отсутствует во мне эта пакость – себялюбие. Выкусят они у меня",- он рассмеялся и стал вспоминать прожитую жизнь.