У себя дома Сашка застал Левко, который напряженно играл с пацанами в идиотскую игру слов. Жена готовила ужин. Дочки двойняшки ползали по манежу и орали, стараясь привлечь чьё-то внимание к себе.

– Ты, почему так рано?- спросила Елена.

– Устал. А что, звонил кто-то?

– Нет. Один ваш пришёл. Тебя дожидается.

– А ты, почему грустная?

– Не люблю я этих приходов. Ты потом исчезаешь на месяцы.

– Не дуйся. Это работа. И потом, я же не обещал всё время сидеть у твоей юбки.

– Ты обещал остепениться.

– Остепениться – это бросить таскаться по бабам. Что-то ты подзабыла. Разве я был в этом уличён?

– Я выразилась не так, но ты же смысл понял.

– Всё я понял. Скоро год, как я в тайге не был. Знаешь, что есть непреодолимое желание?

– Твоё знаю. И не против, но ненадолго. Разве моё разрешение для тебя имеет значение?

– Не ставь себя на последнюю ступень.

– На первую я не претендую. Свыклась с тем, что на неё мне не суждено взойти.

– Это дело кормит миллионы людей и чуток поддерживает стабильность в мире. Как же я тебя, красивую и взбалмошную, пущу на эту ступень. Мгновенно свет перевернется кверхтормашки. Ведь во всём виноваты женщины. Это вы рожаете солдат и из-за вас все беды.

– А водка! Думай, прежде чем говорить.

– Левко!- позвал Сашка.- Кончай интеллигентские игры, идите ужинать.

Левко появился в сопровождении пацанов.

– Девиц не приглашать? Они на крик изойдутся.

– Гриша!- Елена остановила старшего сына.- Сходи подними стеночку, чтоб сестренки могли выйти из манежа.

Гриня ушёл и быстренько вернулся. На кухню вползли двойняшки и направились к матери. У её ног они сели и, задрав беленькие головки, уставились на неё.

– Лайки!- обозвал их Гриня, за что получил от матери смачный подзатыльник и за время ужина больше не проронил ни слова, только сопел, надув нижнюю губу.

После ужина пошли в лесок на крутой берег реки. Уселись на лавку.

– Что ты притащился?- спросил Сашка.

– Дело есть, вот и притащился,- ответил Левко.- В Ходорки я приезжал. К Артуру. Для консультации.

– Получил?

– Частично. Теперь поеду к Терентию в Тибет. Надо с ним поговорить. Ты информацию просмотрел?

– Нет. Я как белка в колесе. Бегаю по объектам. Времени в обрез, а поспеть надо. Сводки просматриваю бегло, а обдумывать не успеваю. А вы для чего?

– Так на тебя никто и не сваливает!

– Ещё ты надуйся!?

– Вот не хватало?!- Левко рассмеялся.- Гринь! Топай на реку. Камни покидай,- предложил он Гришане. Тот сидел на корточках рядом.

– Не могу. Мать наказала. Я вчерась промочился. На льдине катались у берега. Запретила на реку пока ледоход не пройдёт,- Гриня поднялся и пошёл к загородке, где были сука со щенками.

– Ты его в школу отдашь?

– Да. Хоть с женой и придётся ругаться. Осенью отпущу в Ходорки.

– Она у тебя лютая.

– Она упрямая, а не лютая. Так что там за информация?

– Мировая не бог весть какая. Янки согласились и теперь обсуждают разработанный проект. Дорабатывают его. Большинство поддерживает. Осенью кинут его в конгресс для принятия. Уже получили первые танкеры. Довольны. А по России всё упирается в "конгломерат". Они привели в Кремль своего человека, но результатов у них пока нет. Туда вошли: "Резеда", "НОР", "Дима", "ДоК", "СОМ". Все остальные в нейтралитете. Это: "Плутон", "Баррикада", Панфиловцы, "Скоблев и К", мы. ГРУ дал слово "конгломерату", что будет в стороне при условии сохранения безопасности страны извне. Менты и ФСБ обеими ногами в "конгломерате". Военные частично. У них свой интерес, но и они от бюджета зависят.

– Политкурсы ещё открой!

– Ну, извини!! В общем, все склоняются к тому, что необходим опытный координатор. И все косят на нас. Боятся, Сань, но косят. Они дозреют постепенно. Почти все чистят свои ряды. Даже "Баррикада" и та озаботилась. Мы их явку в Берне закрыли, заставив копаться в своих пыльных архивах. На тень старика Воробьёва они вышли.

– Ты с ними встречался?

– Нет. Они прилетали в Швейцарию к Янгу. Брали с собой Егорова. Он теперь у Панфилова пристроился. Я хотел его пригласить на место представителя концерна в Москве, но он сказал, что его от политики тошнит. Ты знаешь, что есть чистка?

– Собираются в дальнюю дорогу!

– И это уже не намёк. Это реальность. Они все хотят куда-то идти под бдительным руководством координатора. Активизация произойдёт сразу, как только Рыбкин приступит к обязанностям. Все в курсе, что концы ведут через "Гелакти" в "Контрол Бенк" и к тебе.

– Стабильности хотят, а не дальней дороги.

– Мнение на этот счёт разделились. Мера самообмана уникальная категория. Сань, давай их наколем и отправим в путь. Всё станет меньше грызни и бардака. А?!

– Кого ты им хочешь подсунуть?! Меня, да?

– А кого? Ты для чего в легал лёг? Просто так?

– Ну, а заеботит мне обратно в нелегал?

– Зачем?

– Да от дури! Старое вспомнить к примеру!?

– Ай, ну тебя! В нелегале у нас и так уже собралось много людей. Вагон и маленькая тележка.

– Ты от себя или все по этому поводу высказались?

– Сань! Я тебя восемь лет не видел. Многие наши знают, что ты есть, но самого тебя не лицезрели. Только это никому обломом не легло. Все работают не покладая рук. От концепций наших никто не отступил ни на шаг. И уже никого не надо поучать и сдерживать. Рамки взаимопонимания сложились отлично и у меня на душе спокойно. Конечно, наша схема никому в мире не подходит. К нам ближе всех "Баррикада" и "Бош". С "Бошем" мы идём в одном направлении. Давай, рассуди?!! Тебе решать. Если ты согласишься, мы соберём всех к осени. А нет, то оставим всё как сеть. Можно на первом этапе собрать только русских, для затравки и проверки. Сейчас начало мая. Вот к октябрю сделаем.

– Мне надо всё взвесить. На дней двадцать размышлений. Про меру самообмана ты прав. Существует и такое в потустороннем мире. Я тебе после ледохода позвоню. Мне идти на такой шаг тяжело и страшно.

– Мы все знаем об этом. Но это меньшее зло. Ведь так?!

– Несомненно. Как бы можно было его совсем избежать! Вон в США, чем обернулось!? Разве это хорошо?

– Да плохо, ясное дело. Мы помогали, чем могли, чтобы снизить людские потери. Саш! Но это человеческая психология, которую изменить можно во времени при нормальных условиях. Добро и зло не могут существовать друг без друга.

– Хорошо, хорошо. Не уговаривай меня, не надо. Я уже об этом думаю. Только ты сюда приехал не только для встречи со стрелками. Так?

– А это я оставил на последок. Я ходил на встречу во внешнюю разведку России. И там меня хотел просканировать один тип с бледным лицом покойника. С данными хорошими.

– Вот это уже интересно!- Сашка хлопнул Левко по коленке.- Гораздо интереснее уходящего на небеса "поезда". Фото?!

– Я оставил заказ. Как вылезет из подвала – сделают.

– Вот я чего не предусмотрел! Не научил вас рисовать по памяти с натуры. А всё потому, что не придал этому значения, да и сам рисовать никогда не умел, и это не было в минус нашей работе. Упустил!!

– А это дело наживное,- Левко достал из кармана листок и развернул его. На Сашку смотрело лицо.

– Как ты это сделал?

– Взял из памяти. Через условности запоминания лица. С помощью программы компьютерной в числовом режиме осветил, и получилась та копия, которую я видел. Компьютер нарисовал его в цвете. Встречались?

– Нет. С этим нет. А вот его глаза мне знакомы.

– Когда я показал Проне, он сразу мне сказал, что это взгляд Кана.

– Точно!!!

– Все кто знал Кана, это отметили. Вот поэтому я и ходил к Артуру.

– Что он сказал?

– Версии две. Совпадение и…

– Принадлежность к касте?

– Да. Терентий готовит по моей просьбе почву. Поеду к старцам. Надо с ними поговорить.

– Эти старцы будут больше молчать и слушать. Дождаться там можно только их смерти.

– В молчании тоже есть мудрость. Давно они молчат? Ты к ним ездил?

– Давно. По легенде, которую тебе поведают при входе в пещеру, молчание предвестник беды необратимой. И они молчат, ибо советы уже бесполезны. Они стали молчать с 1952 года. Я у них был в 1980 году. Шестеро их тогда было. Кто-то уже умер, а кто-то сошёл с ума.

– Ты входил в них?

– Входил. И они впустили. Четверо. Один не пустил. А один был "дезот". У него отключены все каналы восприятия. По медицинским терминам – полный амнез. В памяти есть только неясные обрывки.

– А четверо?

– Я с ними сидел неделю. Они пытались меня учить, но я устал с ними спорить. Хотели мне вдолбить наличие господа создателя. Доказательств не привели ни одного, но сказали, что раз я посвящен в таинство присутствия в самом себе, то значит, господь меня отметил.

– Хитро.

– А ты думал?!! Следи, если они тебя впустят, за каждым изменением интервалов дыхания. Они сделали попытку меня на этом подловить, и ввести в летаргический сон. От этого я предположил, что они не так чисты.

– Думаешь, что амнез, их рук дело?

– А я не должен предполагать?

– Обязан! А ты их впустил?

– Вот ещё!!!

– Проникнуть пытались?

– Взопрели. На такие хитрости пускались, что мне пришлось их раскачать до последнего уровня, и они запросили пардону. Пригласили меня к себе через год, но я послал их в одно место.

– А не пустивший?

– У него код, который я не смог пройти. А код могли ему втереть эти четыре прощелыги.

– Тоже вариант. Они к себе допускают только одиночек?

– Не больше двух человек. Бригадой не пустят. Правила не ты там устанавливаешь, действовать надо по их законам. Кстати, все они представители разных народов и племён. Тебе это о чём говорит?

– Подсказывает мыслишки!!- Левко улыбнулся.

– У этого учения есть важный принцип. Прошедший все виды кармы и осознания, независимо от национальной принадлежности, обязан прийти в этот подземный храм, получив данные о нём от господа, то бишь о месте его расположения и остаток бренной посвятить вознесению молитв Благочестивому Создателю, находящемуся во всех точках пространства одновременно. И я к ним, взятки берут у лотосных стоп и там, пришёл как посвящённый и готовый остаток дней провести в пещере. А при выходе пришлось дать двоим между глаз.

– Не хотели выпускать?

– Да. Эти кха-ту стали прыгать, а я этого страшно не выношу. Я их привёл в чувство и просканировал. Так один их них оказался кодантом. А второй в пригипнозной форме существования. Кто-то его лечил от ушиба височной доли и не нашёл ничего лучшего, как опустить его в безболевой канал. Видно парня донимали страшные головные боли. Искусству рукопашного боя его учили уже после травмы. Но лечение передозировали. У него исчезли все чувства. Совсем. На момент нашей встречи у него уже не работали нормально почки и печень. Так что его ты там уже не застанешь. А вот кодант был здоров как бык.

– Ты его раскодировать не пытался?

– Нет. Они сразу всполошились. Народ стал стекаться с мотыгами и кольями.

– А ты?!

– Рявкнул на них и все разбежались.

– Почему раньше мне об этом не говорил?

– Так на меня Терентий сильно обиделся. Я с ним с тех пор не встречался. Как приеду, так он из монастыря в горы уходит. И ни ответа от него, ни привета.

– Но меня-то он прислал к тебе на обучение?

– Прислал. Он же хитрее дьявола. Он все тайны раскрытия по этому пещерному логову взял на себя. А кто будет стрелку мешать?

– Да, противопоставляться нельзя.

– Вот! Я бы их халупу, как говорят в Одессе, разнес вдребезги пополам. Ей богу!

– За что, Сань?

– Шутки ради. Вот ты весь их путь знаешь на зубок. И куда он ведёт?

– В тупик.

– Что-то открывает?

– Но и не во вред ведь! Как же они стали посвященными?

– А ты как стал?

– От тебя.

– А я от кого?

– От Кана, наверное!

– Так ты истину исчисли. Допустим, мне Кан заложил код раскрытия при условии большого набора информации сюда,- Сашка показал пальцем себе на лоб.- Но я знаний мог и не собрать. Их тут в тайге было сложно получить.

– Так он был в тебе уверен и потому закодировал. Но мысль твою я прочёл. Либо их тоже закодировали, но при условии досконального знания пути, либо…

– Как белым днём Луна на небе. При ярком солнце её видно, если присмотришься.

– Тогда и они кодируют свою будущую смену. Для этого время от времени покидают монастырь по одиночке.

– Но пальцем в кого угодно не тыкают. Выбирают скорпулёзно. А при проколах…

– На грех идут без стеснения. Не сами. Посылают тех же кха-ту. Так и надо было всё Терентию об этом поведать.

– Я пытался, но он слушать не стал. Тогда я всё описал и послал ему пакетом, так он при моём посланце кинул его в огонь. Вот ты с ним поговори, когда встретишься. Может он тебя послушает.

– Тогда вопрос к тебе. Ты нам открывал, значит, умеешь это, а нам эту способность не передал. Почему?

– Чтобы вам открыть, пришлось грузить мозги. Такое условие есть и у старцев. Видел, какой перечень в их пути?

– Ага! Ты нам открывал объемностью информации, а они бессчетным чтением одного и того же материала, как бы заполняя пустые ячейки мозга. Так?

– И если не достигнешь нужного объёма – при кодировании получится прибацанный дебил, а по народному – "блаженный", иногда и зомби. Ячейки, которые при раскрытии пустые были – разряжаются, как при размагничивании. Вот в компьютере есть оперативная память…

– Я въехал. У них узкий канал, и у нас в сравнении с ними, целый диапазон.

– И это ощутимая разница. Они во мне это увидели. Глазки у них заблестели, ярко так. А вот почему кодировать вам не передал, так это уже не от меня зависит. Я вас научил пользованию, доказав тем самым, что это элементарно при ряде условий. Но это не эксперимент. Я пошёл на этот шаг, уже точно зная результат.

– Гены?

– Да, Левко. Это гены. Мне Кан не оставил методики. Я же, как предполагал. Вот я их прокодирую и они поимеют то, чем обладаю я. Хрен в жопу. Не вышло. Стал выискивать и дошёл. Нужны способности от природы. Только обладая определёнными качествами, сможешь передавать это другим.

– Какие это способности?

– Их три. Масса мозга. Первая плюсовая крови. Отсутствие умственного плоскостопия.

– Последнее расшифруй!? У меня об этом нет в голове.

– Это мой собственный термин. Обозначает момент мозгового восприятия через зрительный нервный канал глаза. Проще – реакция на свет.

– Угу,- бормочет Левко.- А группа крови?

– А от группы и резуса зависит снабжение клеток мозга кислородом и питательными веществами. Так вот только первая положительная доставляет в мозг диметазмагнитиды.

– Блядские разрядники! Да?

– Их.

– Поэтому всех кого ты подбирал, имеют эту группу?

– Про объём информации я знал. Про группу тоже. А вот про реакцию на свет!!? Этого точно не знал. А её проверить можно с помощью томографа. Из ста сорока миллионов прошедших обследование детей не выявлено блуждания.

– Фьюить!!

– Вот тебе и фьюить. Оно от рождения до смерти. Этого нет ни у одного из моих братьев, и у их детей нет, и у детей их детей нет, и у внуков нет.

– А у твоих детей?

– Тоже нет.

– Слушай! А у Кана ведь не было томографа? Как же он это в тебе определил запростачка?

– А это просто, если в тебе есть дар посвященного. Он видел и всё. Я тоже вижу, есть это в человеке или нет. И внимания на это я не обращал, потому что мне в жизни никто с блужданием не встречался.

– Для этого поиска ты и организовал томографы в роддомах?

– Поиск надо вести и ускорить. Это качество помогает тебе в работе?

– Чтоб ты знал как?!!! Заходишь в маркет, и видишь, что вот та симпатяжка уже кипятком писает, так тебя по всякому хочет,- Левко хлопнул Сашку по коленке, и они стали хохотать.

Подошёл Гришаня.

– Бать! У меня зуб совсем шатается.

– Покажь!

Гриня выставил на просмотр свои зубы и лишился сразу двух. Сашка их вырвал в одно мгновение. Гриня даже не успел ойкнуть.

– Зубы мамке снеси,- Сашка вложил молочные в ладонь сына,- и кровь сплевывай. И языком в ранки не лезь.

– Угу!- Гриня побежал по дощатому тротуару вприпрыжку и при этом весело орал, махая руками:- Ма! Ма! Мне папка зубы вырвал! И совсем не больно.

– Саш! А может не от генов. Во мне сомнения.

– Кровь от генов. Объём мозга в башке тоже. С блужданием могут быть сомнения. Так и у меня уверенности на все сто нет. Многое мы ещё о своём мозге не знаем. Я даже от ядра клетки двигался. Зрение же не на пустом месте появилось. А нерв этот блуждающий не рудимент. Это какая-то добавка к основному.

– Кошки, совы, летучие мыши?

– Кошачьи. У них основной зрительный нерв переносит от сетчатки как слабые, так и сильные колебания. Но он со временем модернизировался. А у человека наоборот. Нерв мог быть изначально, но за ненадобностью исчез. А мог и не быть, почём мне знать. Не надо было садиться у костров. Я даже родню по матери разыскал, но и там по этому показателю пусто.

– Вот этот нерв глаза подвальщика из ВР и показывают?

– Нет. У него нет блуждающего нерва. Просто у него взгляд посвященного и он не кодант. Скорее всего, это вундеркинд, попавший кому-то на глаза из опытных и грамотных людей спецы. И видимо в детстве. Объём ему дали, и он сам раскрылся, но однобоко, потому что ему паковали так специфически.

– И в таком варианте для меня больше сомнений, чем истины. Мне Терентий говорил, что у вас были давние уходы. Двоих. Может, из них кто-то обладал?

– А тебя розыск куда привёл?

– К отцу Коли Крючкова. На нём всё и оборвалось. Кто, где, когда? Осталось только догадки строить. А для младшего Крючкова оказалось новостью, что его отец был "чужак". Ты его отца видел?

– Да. Он не обладал блужданием, но был посвящённым. Ну, а те, кто его готовил – иди найди.

Из дома вышла Елена в накинутом на плечи платке. Прошла по дощатому настилу и села рядом с Сашкой. Он её обнял и спросил:

– Уснули?

– Девки и младший давно, а эти что-то рисовать затеяли. Я вам в зале постелила. Посижу?!

– Да мы не о секретном,- Сашка её слегка стиснул.

– Любаша Снегирёва была у меня в обед. Просила, чтобы ты её мужика отпустил на лето.

– Левко. Ты мимо шахты пойдёшь, передай. Пусть сворачивается, а то баба истосковалась.

– Передам. Как она?- вопрос Левко был ни к кому, но ответила Елена.

– За девять лет одиннадцать детей, но по ней не скажешь.

– Гены легли в масть,- Сашка усмехнулся и ущипнул жену за бедро.- Везет же некоторым.

Елена на это не отреагировала, только плотнее прижалась.

– Я её отца, Панфутия Ивановича, вспоминаю,- Левко наклонился вперёд, чтобы Елене было слышно,- всё время по-доброму. В школе в Ходорках старший Снегирёв учится. Ну, копия дед, надо же так природе сделать.

– А он один на него похож,- ответила Елена.- Шесть остальных в Снегиря. Один к одному. А девчонки ни на кого не похожи. Мы с ней как-то зимой разговорились, так она пошутила, мол, последняя будет в меня и бабку для расплода. А ты её давно видел?

– До женитьбы и видел. Зимой 1993 года,- Левко выпрямился.- Прав ты, Саня. Быстро времечко скачет. Ой, быстро!

– А оно мне как бежало, если б ты знал?!- Сашка тяжело вздохнул.- Я же шёл в одиночку. Сам. Ощущение было такое, что не успеваю нигде. Ведь у меня не шесть рук и ног, да и голова одна.

– Переживал?- спросил Левко.

– Не то слово. Когда первые пришли из школы, им было по шестнадцать. Они стояли передо мной, их было четверо, я на них смотрел и плакал. Янг мне тогдашнюю слабость до сих пор вспоминает. Вот смотрел я на них и думал: "Бог мой, какой же я гад и подлец, что этих ребятишек без их желания втащил в своё дерьмо". Мне от этого чувства было очень больно.

– Саш! Я троих только знаю. А четвертым кто был? В картотеке нет. Может он в нелегал ушёл?

– Его, Левко, уже нет в живых. Он попал в катастрофу. В 1988 году ЦРУ прицепило бомбу к самолету, чтобы потом свалить всё на Северную Корею. Мы тогда вчетвером оплатили всю цепочку. Пятнадцать лет прошло. Его звали Рахим. Он работал в азиатском котле: Гонконг, Тайвань, Таиланд, Филиппины, Индонезия. Ещё его смерть унесла тайну, которую не отыскать. Он позвонил Янгу из аэропорта и сказал, что нашёл кого-то и по телефону об этом говорить не может. И на этом всё.

– А кого он искал-то?

– Да никого он тогда не искал. Просто кого-то встретил случайно и опознал. А кто это был?!!- Сашка развёл руки в стороны.

– Самолёт?!

– Он развалился в воздухе на высоте восемь тысяч метров, и его обломки опустились на глубину четырёх.

– Где можно на него получить данные? Я поищу. Он был посвящённым?

– Был. Данные возьми у Лин Ши. А у тебя много времени свободного?

– Времени мало, но выкрою.

– Пошли спать,- предложил Сашка.- Мне рано утром ехать на другой посёлок.

– А мне топать,- Левко встал первым с лавки.- Пошли.