Позвонил Пирс.

– Александр, напрягите все силы. Ситуация осложняется. Мы собрали все резервы в кулак и пытаемся удержать наше производство на плаву.

– А моё предложение остановить производство и отпустить рабочих на два летних месяца исполнили?

– Нет. Но всё приготовили для этого. Хотим так сделать в самый последний момент.

– Хорошо. Продукцию со складов продали?

– Всю.

– И это хорошо. Металл уже идёт к вам. Чарльз, ты не бери под него кредиты.

– Тогда мы не вытянем.

– Ничего. Через день или два подвезут наличность и драгоценные камни. Под них надо будет взять полмиллиарда европейской валюты, а доллары срочно пустить в продажу.

– Много долларов?

– Два миллиарда. Это наш азиатский контрольный фонд. В нём нет необходимости. Они перешли на операции с серебряной монетой и слитками. Три тысячи тонн я им уже доставил.

– Им не хватит трёх для полного оборота.

– Хватит. Весенний урожай был отменный, с голода не помрут. Теперь это главное. Профсоюзы были на переговорах?

– Мы, как и предполагалось, предложили им подписать договор. Они ознакомились и, не задав ни единого вопроса, согласились. Договор сохранил все социальные выплаты и страховые здоровья. Они понимают, что кризис неминуемо отразится на всём населении.

– Что они предлагали?

– Застраховать их фонды в металле.

– Отказал?

– Да. Предложил их членам перейти на нашу систему контрактную. Они обещали оповестить своих через региональные центры.

– Чарльз, сколько за ними людей?

– По европейским весям у нас работает три миллиона человек. Семьсот шестьдесят тысяч на новых заводах. Там нет профсоюзов и все на контрактах. Из оставшихся двух с лишним миллионов – миллион шестьсот состоит в четырёх профсоюзах, а остальные нет. Я послал людей на те предприятия, на которых профсоюзы доминируют, чтобы вели агитацию выходить из состава. Результат нулевой.

– Если рабочие будут идти за ними упрямо, готовь акции предприятий к продаже.

– На фоне общего кризиса мы за них ничего не получим.

– А держать их на своём хребте выгодно?

– Сплошные убытки. Ко всему, через профсоюзы кормятся все кому не лень.

– Значит так, Чарльз! Не встречайтесь больше с ними, и не предлагай рабочим подписывать контракты напрямую. При отправке их в отпуск, начисляйте им суммы ниже, чем контрактникам и не состоящим в профсоюзе. Раза в два. Оставшуюся часть они должны получать в своих профсоюзах. Пусть помахаются со своими лидерами.

– Ты вознамерился избавиться от профсоюзов вообще? Это трудная и невыполнимая задача. Такое ещё никому не удалось.

– Разве плохо работают наши новые заводы?

– Прекрасно работают. Там есть даже очередь, чтобы устроиться.

– И эти заводы мы не будем останавливать ни при каких обстоятельствах. Лекарства и продукты нужны в любых кризисах.

– Не могу отрицать.

– Да, Чарльз, там подвезли технологии по переработке углей на чистое углеродное топливо?

– Доставили, но мы в замешательстве. Этот белый уголь – переворот в энергетике, а как его внедрить, надо тщательно взвесить. Ведь всё теперь завязано на газ. Рынок придётся создавать под сильным давлением, и это потребует времени и усилий.

– А наши заводы оснащаются независимыми источниками по новым технологиям?

– На двух монтаж закончили, остальные в разной стадии завершения.

– Продавай заводы, чтобы они не производили. С них снимите наши технологии производственные. На вырученные деньги приобретай шахты в восточной Германии, те самые, которые были после объединения закрыты. Проконсультируйся с Фридрихом, и постарайтесь купить шахты с запасами. Если мне не изменяет память, они добывали больше двухсот пятидесяти миллионов тонн. Пусть Фридрих организует экспертную группу, и они составят программу по Германии в этом направлении на перспективу.

– Я ему обязательно позвоню.

– Подключи в программу по углю нашу польскую сеть. В Польше есть угли любых марок.

– Сделаю.

– Что ещё есть по текущим делам?

– Мелочи. Я тебе позвоню, когда аналитики просчитают ситуацию с учётом твоего задания по углям.

– Тогда бывай,- Сашка отключил телефон.

"Вот и тебе, что кость в горле, эти профсоюзы. Не они. Руководители профсоюзов. Педерасты в белых рубашках. А опыт новых заводов показал, что их отсутствие огромное благо и наша система контрактов обеспечивает рабочим все социальные и страховые гарантии. Нет никаких забастовок и требований. Потому что рабочие уверены – всё записанное в контракте руководство выполнит обязательно. И повышение заработанной платы происходит автоматически. Конечно, мы эти заводы построили в конце девяностых с учётом уже имевшихся ошибок. Принимали на работу людей в профсоюзах не состоявших. А на старые заводы, которые мы покупали и которые получили за неуплату по долгам во владение, профсоюзы имели сильную базу. Где я просчитался?- Сашка вытащил из кармана карамельку, развернул, этикетку бросил в воду реки, на берегу которой сидел, а конфетку в рот. Бумажка закружилась, попав в водоворот.- Вот также и профсоюзы со своими выдуманными проблемами вертятся в водовороте. Надо их вытолкнуть на течение. Как? Оставить работяг один на один со своими бонз у цехов стоящих заводов. Пусть помитингуют. Трудяги всё равно придут к нам на наши предприятия, но уже на наших условиях, а бонз мы уже не подпустим. Пока заводы работают бонз в седле, а когда они встанут в период кризиса они ничего не смогут предложить. Ещё до кризиса сложилась паскудная обстановка. Но сам мистер кризис вот-вот бабахнет. Когда-то я его предполагал в конце девяностых. А разве я ошибся? Почти на пять лет. Ладно, не стану перед собой оправдываться, извиняйте, но маху малость дал. Предвестники мирового кризиса были в Азии. Это: Япония, Южная Корея, Индонезия. Ещё раньше он постучался в Мексике. Во сколько это обошлось? Полтриллиона долларов! Столько им влили, надеясь спасти. Но не смогли. Падение производства произошло. Американские товаропроизводители полезли со своим дерьмовым товаром в этот регион и там облажались. Их опередили молодцеватые китайцы по всем пунктам. И надавить на Китай мировые финансы не сумели. У них уже тогда не хватило ресурсов. И политики, чтобы ввести хитрожопые санкции не сыскали никакого предлога. Да и Китай не так сильно был интегрирован в мировую экономику, чтобы его упрекнули силой. Мы тогда избавились от долларов и перешли в расчётах на иные валюты, что было сложновато, однако, вышли сухими из воды. Сейчас мы работаем через металл и новые технологии, а кичащиеся своей прытью янки оказались без страховки. Как быстро они очухаются? А сколько тебе надо времени? Года три. Зарываюсь!! Трёх лет не дадут. Они в первые же месяцы кризиса проведут концентрацию остатков капитала, бросят их в несколько направлений, чтобы не потерять приоритетов и доминант в мире. О чём я забыл спросить у Пирса? О сумме возвращенных в Россию капиталов по завершенным уголовным делам. Парадокс, но возвращают то, что в скором времени обесценится – доллар. Падение курса это тоже один из способов отдавать долги, по сути, их не возвращая. Интересно будут ли подписывать в США контракты с баскетболистами и хоккеистами на миллиарды долларов и что на эти миллиарды можно будет купить? Они позволили войти в свои двери перекосу в оплате труда. Ну, где видано, чтобы актеришка не бог весть какого таланта, снявшись во второразрядном фильме, получал за три месяца работы десять миллионов долларов?!! Обнаглели господа голливудские предприниматели в конец. Пошлю-ка я к ним своего человека, чтобы он спалил им дотла место работы. Как нельзя кстати в Калифорнии жара и горят окрестности. А чего я такой злой? Пусть получают свои бешеные гонорары, кто им их будет индексировать, когда курс доллара поползет?- Сашка усмехнулся.- Нет, ты братец всё-таки урод. Если б кто услышал твои мысли, просканировав, к примеру, сочли бы умалишенным. И правильно. В психушке тебе самое место, а то ишь распоясался. Профсоюзы ему не нравятся, Голливуд опять же, чем-то не угодил".

Он встал и, потянувшись до хруста костей, громко заорал, нарушая таежную тишину. На горизонте, медленно закрывая солнце, накатывалась чёрная туча. Она расползалась по небу, зримо изменяя освещение. Шла первая в этом году гроза. Глухие раскаты грома доносились глухо, а молний ещё не было видно.

"Надо делать ноги,- решил он.- Через полчаса так врежет, что промокну до нитки. Не хочется быть оставленным на скамеечке медвежонком. Вперёд!"