Когда Нен Йим вошла в лабораторию, Межань Кваад закрутила щупальца своего парика, приветствуя ее.

– Опиши свои успехи, адепт, – сказала наставница. Слова ее звучали отрывисто, а положение щупалец свидетельствовало о раздражении.

– Мы добились неплохих успехов за время вашего отсутствия, наставница, – осторожно произнесла Нен Йим. – Я думаю, что при минимальной генетической корректировке имплантаты памяти станут постоянными. Она сопротивляется уже меньше, чем когда вы последний раз были здесь.

– Да, – ответила Межань Кваад, в гневе подергивая щупальцами. – Пропущены ценные дни. – она повернулась к Нен Йим. – Но, по крайней мере, здесь была ты, мой адепт, способная продолжать работу.

Нен Йим смотрела, как Межань Кваад направляется к виварию. Большую часть времени взгляд джиидай по-прежнему оставался пустым, но теперь время от времени Нен Йим казалось, что она видит за этим чужими зелеными глазами проблески сознания. Сознания скорее йуужань-вонгского, чем человеческого.

– Ты можешь сказать мне, как тебя зовут? – спросила у джиидай Межань Кваад.

На этот раз лишь легкая нерешительность.

– Риина, – сказала джиидай. – Меня зовут Риина.

– Очень хорошо, Риина. Нен Йим объяснила, что с тобой сделали?

– Немного.

– Расскажи мне, что ты помнишь.

– Когда я была маленькой, неверные захватили меня на краю своей галактики. Они сделали так, чтобы я выглядела как одна из них, и с помощью джиидайского колдовства ввели мне фальшивую память.

– Как ты считаешь, это правда?

– Не всегда. Иногда мне кажется, что я… – Она вздохнула и стиснула руки. -…Кто-то еще.

– Неверные сделали превосходную обработку. Перед тем, как мы спасли тебя, они пытались стереть твое сознание. Ты сильно пострадала.

– Я это чувствую, – ответила джиидай.

– Мне нужно кое-что знать, – продолжала Межань Кваад. – Ты родилась с определенными способностями. Тебе лгали об этих способностях, но мы займемся и этим. Чего я боюсь, Риина – что из-за полученных травм эти способности могли пострадать.

– Я не могу даже думать о них, – сказала джиидай. Капельки влаги показались в уголках ее глаз и побежали вниз по лицу.

– Я помогу тебе, – ответила формовщица. Она жестом велела виварию стать звуконепроницаемым и сказала Нен Йим:

– Заглуши ската-раздражителя.

Нен Йим вздрогнула:

– Мастер, мудро ли это? У нее все еще бывают моменты, когда она заявляет о своем настоящем “я”. Мы закрыли большинство этих нервных путей, но если убрать угрозу боли…

– Новая память уже пересажена, не так ли? Кажется, она работает весьма неплохо. Новая память будет держать ее под контролем. Это не займет много времени.

– Это собьет ее с толку, – возразила Нен Йим, – и отбросит нас назад.

– Кто здесь мастер, адепт? – резко спросила Межань Кваад. – Ты что, всерьез сомневаешься в моем опыте?

Нен Йим быстро преклонила колени:

– Я заслуживаю презрения, наставница. Конечно,я сделаю, как вы велите. Я просто хотела высказать свои опасения.

– Они учтены. А теперь заглуши раздражителя.

Нен Йим повиновалась, и Межань Кваад снова сделала мембрану проницаемой для звука. Она достала из кармана своего узита небольшой камень и положила его на полу комнаты.

– Раньше ты могла своей волей поднять камень вроде этого, – сказала она джиидай. – Я хочу посмотреть, как ты делаешь это.

– Я должна буду обратиться к ложной памяти, – простонала джиидай. – Это больно.

– Мы принимаем боль, – сказала Межань Кваад. – Твое сопротивление боли – это человеческая слабость, которую тебе внушили. Делай, что я говорю.

– Да, мастер, – ответила джиидай. Она устремила взгляд на камешек и закрыла глаза. В первый момент она скривилась, но затем лицо ее разгладилось, и камень взмыл над полом, как будто поднятый невидимой рукой.

Межань Кваад издала короткий победный смешок.

– Нен Йим, – приказала она, – обозначь мозговые зоны, проявляющие наибольшую активность.

– Да, мастер.

– Риина, теперь можешь опустить камень.

Камень послушно опустился на пол.

– Это было не больно, – сказала джиидай. – Я думала, будет больно.

– Вот видишь? Твое выздоровление идет хорошо. Скоро ты вспомнишь все о своей жизни среди йуужань-вонгов.

– Я бы хотела… – задумчиво протянула джиидаи.

– Что?

– Мне кажется, будто я – это две половинки двух разных людей, склеенные вместе, – сказала девушка. – Я бы хотела снова стать единой.

– Ты станешь единой, – пообещала Межань Кваад. – Прежде чем ты узнаешь об этом, ты станешь единой. А теперь, если можешь, подними этот камень еще раз, пожалуйста.

***

– Ясно, что эти способности не локализованы в едином мозговом центре, так же как они не порождаются отдельным органом, – сказала позднее Межань Кваад, когда они просматривали результаты своих экспериментов. – Ее джиидайские способности каким-то образом распределены в ее нервной сети, они не локализованы. Команды поступают, очевидно, вот из этой доли в передней части мозга, которая также отвечает за большинство ее осознанных мыслей. Но еще есть заметная активность в заднем мозгу.

– Возможно, контроль обеспечивает модифицированная мышечная система, – предположила Нен Йим.

– Я не вижу никаких признаков того, что эта юная особа была как-то модифицирована, и вообще неверные демонстрируют лишь зачаточное знание биологии.

– Я имела в виду – модифицированной путем отбора от поколения к поколению.

– Генетический отбор? Интересно. Мы знаем из наших источников среди неверных, что эта “Сила” в некоторых семьях проявляется сильнее, чем в других, и что джиидаи часто вступают в браки с джиидаями. – Межань Кваад расстроенно сплела щупальца. – Нам нужны еще джиидаи, нужен более крупный экземпляр. Некомпетентность воинов…

Она вздрогнула и схватилась за голову своей восьмипалой рукой.

– Пора. Я должна удалить свою опухоль Ваа. Снова проклятая задержка!

Нен Йим озадаченно посмотрела на наставницу:

– Я думала, вы как раз этим и были заняты – удаляли опухоль Ваа.

Глаза Межань Кваад превратились в щелочки.

– Что? С чего ты это взяла?

– Вас не было два цикла, мастер.

– Действительно, я была занята бессмыссленными политическими процедурами вместе с мастером Йалом Фаатом. Он позвал меня через виллип на официальное собрание мастеров по вопросу назначенияя ответственных на новый "летающий мир". Меня заставили присоединиться к их ритуальному уединению, и это в такое неподходящее время.

– Но ассистент, которого вы прислали, ничего об этом не говорил. Он сказал, что вы заняты удалением опухоли Ваа.

Это произвело на Межань Кваад поразительный эффект. Щупальца ее обвисли, а голос стал холоднее, чем жидкий азот:

– Какой ассистент?

– Цун.

– Я не знаю никого с таким именем, – сказала Межань Кваад.

– Но он сказал мне, что его прислали вы.

– И что я занята удалением опухоль Ваа?

– Да. Но он кое-что знал обо мне. О том, чем мы заняты.

Межань Кваад опустилась на коврик и почесала голову.

– Нет, – вздохнула она. – Он догадался, что мы впали в ересь, а ты подтвердила это. Собрание было уловкой, рассчитанной на то, чтобы отвлечь меня. Теперь, благодаря тебе, Йал Фаат имеет доказательства.

– Нет!

– О, боюсь, что да, – прогремел голос из дверей. Нен Йим обернулась и увидела командира Цаака Вуту, стоящего в дверях впереди своей личной стражи.

Межань Кваад встала в полный рост.

– Это дамютек формовщиков. Я не давала вам разрешения входить.

– Мне оно не нужно, – отвечал командир. – Я имею полномочия от мастера Йала Фаата. Я также боюсь, что мне придется арестовать вас обеих и обыскать ваши комнаты на предмет доказательств.

– Доказательств чего? Предъявите обвинения! – раздраженно сказала Межань Кваад. – Не оскорбляйте нас арестом без основания!

– Обвинение в ереси, конечно, – ответил Цаак Вуту. – Обвинение, которое быстро подтвердится доказательствами. Я в этом уверен.