Первая мысль, когда я проснулась этим утром, была: «Слава богу, все это мне только приснилось». Я шлепнула по кнопке, чтобы выключить будильник. Сон был прерван как раз тогда, когда Вивиан летела ко мне, выставив свои клыки, как у вампира, и вопила, что я неспособна отредактировать рукопись, написанную на санскрите. Вторая мысль: «Меня сейчас вырвет».

Одним прыжком я очутилась в туалете. Часто недооцениваемое удобство проживания в комнате размером с обувную коробку я поняла, уже отводя рукой волосы назад.

Какой ужас! Оказывается, вчера я так и не сняла с себя уже несвежую блузку и юбку. Блузка, которую я сочла вонючей и мерзкой еще накануне днем, так противно пахла, что я одним махом стащила ее, скомкала и бросила в корзину. Бр-рр-р. За всю жизнь не чувствовала себя отвратительнее.

События ночи вспоминались отдельными обрывочными моментами. Отыскала Люка в «Азеруме»… огромная радость от первого глотка… разговор о его книге… новая порция… изливаю злобу на работу, Вивиан, Лулу… опять пью… сознаюсь в сомнениях, которые гложут меня по поводу переезда к Рэндаллу… еще глоток… проблемы с его подругой-вегетарианкой (которая, по-видимому, поймала его за разглядыванием пальто из замши)… еще по кругу… потом Люк ведет меня домой, обнимает меня, поскольку я дрожу от холода… затем целует в щеку около моего дома…

Я съежилась. О-хо-хо. Следующие обрывки воспоминаний заставили меня почувствовать себя неловко. Я тащила Люка за рукав, пыталась убедить его подняться наверх, чтобы выпить еще. Я не хотела, чтобы наша беседа закончилась. Он поднимался? И что случилось после того поцелуя в щеку? Я мучительно пыталась заставить себя вспомнить еще какие-нибудь подробности… но нет, я помнила, что поднимаюсь по лестнице одна и глупо ухмыляюсь. Больше ничего не произошло, в этом уж я совершенно уверена.

Но тогда почему я испытываю странное, смутное чувство вины?

Возможно, это было из-за похмелья.

Я приняла душ и обрядила свое дрожащее от озноба тело для работы. Сегодня явно был день для такси. Вопрос о переполненной подземке однозначно отпадал.

— Доброе утро, Клэр, — поздоровался Дэвид, когда полчаса спустя я проволокла себя мимо его закутка. — Вивиан тебя ищет; она названивает уже с восьми часов. Кажется, она… — Он затих.

— Не в духе? — дополнила я без всяких эмоций. — Ты имеешь в виду, что она не приветствовала тебя своим традиционным: «Как тебя там зовут, впрочем, не важно, передай этому ничтожеству, этой кретинке с куриными мозгами, чтобы перезвонила мне»?

Юмор висельников — это все, что нам оставалось, чтобы окончательно не сойти с ума в «Грант Букс».

И тут я заметила тень, пробежавшую по мрачному лицу Дэвида. Он прочищал горло так энергично, что казалось, будто гоняет движок у автомобиля. О нет, только не это. «Пусть она не…» — взмолилась я. Развернулась… и очутилась лицом к лицу с Вивиан, этим слюнявым питбулем в боевой стойке. Она незаметно подкралась сзади.

— Я утратила всякую надежду, что ты мне перезвонишь хотя бы до ланча, — бросила мне Вивиан, приподнимаясь на мыски, чтобы перекрыть расстояние между нашими лицами. Надо отметить, что она комплексовала, просто сходила с ума от того, что ее маленький рост не давал ей возможности смотреть мне в лицо, и ей все время приходилось вытягивать шею. Мои высокие шпильки стали настоящим проявлением открытого неповиновения, и я ежедневно надевала эти туфли, хотя они и жутко сдавливали ступни. Даже сегодня, даже в том жестоком похмелье, в котором я пребывала.

Я взглянула на часы на столе Дэвида: 9.03 — и сжалась, приготовившись к полновесным ударам, которые вот-вот начнут сыпаться на мою голову.

— Надо поговорить, — раздраженно отщелкала Вивиан. — У меня есть для тебя четыре горящие книги. Срок — три недели. То же касается и авторов. За этот срок они должны предоставить всю рукопись. Возьмешься? Справишься?

Я бы предпочла мгновенную казнь. Хотя, может быть, даже выбрала бы пытку в виде бамбуковых ростков, загоняемых под ногти.

Четыре горящие книги, каждая уже занесена в график, ни одна из них до сих пор еще не написана — все это означало по меньшей мере одно: я буду проводить по двадцать четыре часа на работе все шесть дней подряд и все равно не впишусь в сроки. К сожалению, мне и раньше приходилось наступать на эти грабли; в ноябре, чтобы урвать редкие минуты для сна, я уже прибегала к помощи спального мешка, который притащила в редакцию. И Фил, как известно, поступал так же, и Грэм проводил ночи на работе чаще, чем появлялся у себя дома. Что бы там ни говорил Рэндалл, служащие инвестиционных банков действительно не имели никаких преимуществ перед нами, кроме дополнительного ноля в конце суммы их окладов.

Четыре горящие книги, и все сразу. Круто! По прошлому опыту я знала, что это будут бессонные ночи и неблагодарная работа, ибо, без всякого сомнения, хоть что-то, но не заладится, как минимум, с одной из книг, и в довершение всего мне придется испытать на себе гнев Вивиан.

То есть на самом деле она интересовалась не тем, справлюсь ли я с этой задачей, а захочу ли взвалить на себя очередные вериги.

— Гм-м, многовато, — пробормотала я. — Могла бы попробовать… но… А они что, все идут по одному графику? Это будет трудно, Вивиан. — Боже, опять я мямлю! Где же моя сила воли, мой характер?! Ну почему я не могу схватить эту похотливую сучку за шкирку и не прошипеть ей прямо в лицо все, что я о ней думаю? Каждый раз собираюсь идти в штыковую, а в результате — трусливо заползаю обратно в свой окоп, не в силах постоять за себя. — Хотя я буду очень стараться… Дэвид, пожалуйста, уточни условия по каждой сделке, и мы начнем с тех контрактов, которые…

Вивиан фыркнула, лицо ее исказила злобная гримаса.

— Условия? — переспросила она. — На случай, если никто ранее не довел до вашего сведения, господа, это работа ре-да-ак-то-ра — договариваться с авторами об условиях. Вы думаете, у меня есть время возиться с такой мелочью? Изводить себя переговорами с этими придурками агентами? Я назову тебе суммы, которые я готова потратить на каждую книгу, а остальное — уже твоя забота.

— Разумеется. — Мне следовало догадаться заранее. Другими словами, мне предстояло убедить каждого литагента принять предложение Вивиан (эти люди уже не раз работали с Вивиан в прошлом и относились к ней с понятной осторожностью, предпочитая обходить капканы), объяснять концепцию автору, убеждать, что он в состоянии написать книгу объемом в четыре сотни страниц за… да-да, за десять дней, и если он этого делать не умеет, пройти всю цепочку заново, то есть подобрать очередного «негра» (а те, кто соглашался на подобные условия, как правило, относились к числу писак-халтурщиков) и, наконец, окончательно скрепить сделку, ко всеобщему удовлетворению. И все это не забудьте перемножить на четыре.

Затем… о, вот тогда-то и начнется настоящее веселье, когда к концу второй недели я получу наскоро состряпанную часть рукописи, и мне придется переписывать целые главы, одновременно требуя от бедных выдохшихся «негров» новые, а потом запускать всю эту еще дымящуюся груду экскрементов в производство… в оставшиеся две недели. Опять же помножьте на четыре.

— Но, знаете, Вивиан, все-таки для меня одной это многовато, — повторила я, совсем сбитая с толку. — Может, кто-то еще из редакторов сможет взять часть книг. Мне не хотелось бы обещать больше, чем я могу выполнить, да и, честно сказать, с таким объемом работы одному человеку справиться просто не по силам.

Надо же! Я произнесла это.

Вместо ожидаемого взрыва Вивиан, казалось, осталась даже довольна:

— Ты права, Клэр, тебе, по-видимому, не справиться, — согласилась она. — У Фила полная загрузка, но я уверена, что Лулу с превеликой радостью заберет две из этих книг. Я уже поручила ей две горящие книги, но ты же знаешь нашу Лулу, она всегда счастлива не только нести свой груз, но еще и взвалить на себя дополнительный. Как жаль, что я не могу клонировать ее!

Брр. Святая Лулу Я четко осознавала, насколько манипулируют мною, но меня буквально выворачивало от всех этих славословий в адрес Лулу. Способен ли мой статус в иерархии «Грант» упасть еще ниже, если я не справлюсь? Или Вивиан переселит меня в большой шкаф и заставит работать при свете фонарика? Я покачала головой, на время лишившись дара складывать слова от водоворота закипающих у меня внутри эмоций.

— Забудьте, — сказала я спустя несколько секунд, ненавидя саму себя за то, что все-таки уступаю. — Я смогу справиться со всеми четырьмя, Вивиан. Только скажите мне, в каких рамках я могу действовать.

— Прекрасно, я у себя, — уже стремительно удаляясь, бесцеремонно бросила она через плечо.

Я повернулась к Дэвиду:

— Пожалуйста, проверь у Тэда, когда Вивиан будет свободна сегодня утром?

— Я проверю у временной секретарши, — сказал Дэвид. Потом добавил, переходя на шепот: — Тэд вылетел из клетки вчера в полдень. Судя по всему, она стукнула его по голове лампой. Однако удар оказался не слишком сильным, и это уже радует.

Я кивнула. Тэд продержался две с половиной недели, чуть больше, чем среднестатистические помощники Вивиан. Я не имела ничего против Тэда, но подозревала, что он оказался слишком уж недалек для тонкой психологической войны, которую вела Вивиан с помощниками: это-то, вероятно, и дало ему дополнительную неделю.

— Возьми себя в руки и приготовься к сумасшедшим неделям. — Я попыталась улыбнуться, но мои лицевые мускулы отказывались меня слушаться.

— Мы справимся, Клэр, — успокоил меня Дэвид.

Я юркнула в свою каморку, чтобы он не увидел моих слез. «Ты на работе», — отругала я себя, сердито вытирая слезы. Я поклялась себе никогда не плакать из-за нападок Вивиан, хотя не раз замечала, как плачут мои сослуживицы. В женском туалете на двенадцатом этаже регулярно раздавались рыдания, а Фил рассказывал, что и посетители мужского туалета частенько изливают там свои обиды.

Я позвонила Беатрис, нуждаясь хотя бы в секундной разрядке, перед тем как с головой окунуться в тяжелый, не предвещающий ничего хорошего рабочий день.

— Думаю, эта стерва хочет моей смерти, — прошептала я Би. — Ты не слышала, от переутомления умирают?

— Конечно. И это происходит ужасно. — Би испугалась. Она замолчала, и я представила, как она кусает свой мизинец, пытаясь подыскать правильные слова. — Клэр, я знаю, что ты поставила себе задачу продержаться там целый год. Но разве ты еще не поняла, что пора начать подыскивать новую работу?

Эта мысль уже ни раз мелькала у меня в голове, но мне было трудно объяснить то упрямство, которое Вивиан разбудила и подогревала во мне. Теперь я просто не могла уйти раньше намеченного самой себе срока. Я не хотела доставлять ей такого удовольствия и молить о пощаде. И не могла оставить Люка без поводыря в безнадежно непонятном ему водовороте «Грант Букс». Ведь это я заманила его в это гиблое место, и теперь должна была удостовериться, что он выберется отсюда живым и невредимым.

— Сейчас у меня нет ни сил, ни времени даже думать о поисках работы, — призналась я Би. — В этот уик-энд я переезжаю к Рэндаллу, на следующей неделе собираюсь в Айову, а вдобавок ко всему остальному на меня еще свалились четыре горящие книги… и мне кажется, я все еще не совсем протрезвела после вчерашнего.

— После вчерашнего? — переспросила Би.

— Да, поздно вечером мы встречались с Люком в баре, и я до смерти заговорила бедного малого. Извини, Би, мне пора…

— Пожалуйста, пообещай мне, что ты будешь беречь себя, Клэр. Я волнуюсь.

— Постараюсь.

— Хорошо. Позвонишь мне сегодня, ладно? Кстати, ты сможешь посмотреть игру «Бэтчелар» сегодня вечером? А то у меня в десять йога.

— Нет, если только ее не перенесут на три ночи.

— Тьфу! Нехорошо, Клэр. Это же финал! И Гарри думает, что капитанша болельщиков Далласа что-то припрятала про запас.

Ее слова наполнили мое сердце глубокой печалью, поскольку я не имела абсолютно никакого понятия, кто такая эта капитанша болельщиков Далласа.

Я повесила трубку и повернулась к своему компьютеру, в чьих ледяных сапфировых лучах буду нежиться всю неделю. Би ждала йога и розовые церемонии, меня же — компьютерное излучение и покорное выполнение любой прихоти моего босса.

Мой кофейник оказался почти пуст. Я направилась на кухню.

— Великолепно! — услышала я возглас Вивиан, проходя мимо зала заседаний. — Я знала, что «Лаккис» — идеальное место для завтрашней презентации. В перерывах между выступлениями стриптизерши будут разносить гостям напитки! Нашим коммерческим представителям продемонстрируют приветственные танцы у них на коленях… это придаст презентации пикантности! Удобоваримое нижнее белье для подарков на входе! Потрясающе!

— Боже мой, — противненьким голоском вторила ей Лулу, — вы совершеннейший гений, Вивиан! Как вам это удается? И эта презентация… нет, вы просто генератор идей! Потрясающе!

О, эту подлизу никому не превзойти!

— Я знаю, Лулу. Именно поэтому я на голову выше любого издателя, — без ложной скромности похвалялась Вивиан. — Они все… какие-то полудохлые. Зомби. Никаких свежих мыслей, ни капли сексапильности во всем этом жалком замесе. Увядшие старые снобы.

Я сообразила, что слишком задержалась в коридоре, и поспешила на кухню. У меня раскалывалась голова. На завтрашний вечер намечалась презентация книги «Ударная работа: иллюстрированная история орального секса». Мне казалось, что уже сама публикация подобной книги благополучно опустила нас на дно каньона «Скверный вкус», но теперь мне стало ясно, что нет предела совершенству. Действительно, почему бы не устроить презентацию книги в «Лаккис», самом развратном стрип-клубе Нью-Йорка?

Я загрузила сахар в кофе и вернулась на место. Гора бумаг угрожала обрушиться лавиной в любую секунду, а список звонков уже приближался к сотне. Дэвид сделал лаконичные записи напротив каждого абонента, и примерно в пятидесяти случаев я прочла между строк, что, отчаявшись получить от меня ответный звонок, эти люди перезванивали сами и возмущались. Придется начать именно с них.

* * *

— Клэр? — Фил просунул голову в мою каморку. В руках он держал настольную лампу, большую картонную коробку, гравюру в рамке и цветок.

«Будь оно неладно!» — подумала я, и эти слова эхом отозвались в моей пустой и больной черепушке.

— Весь прошлый год она продержала мою голову на плахе, Клэр, — признался Фил. — Это если оставить без внимания другие части тела. Сегодня она наконец размахнулась и опустила топор.

Я никак не могла в это поверить. Вивиан уволила Фила, своего старшего редактора?! Он был одним из лучших в своем деле, а в нашей редакции уж точно самый лучший. Как же я смогу без него работать? Кто будет моим союзником в стычках с Лулу? И — что значительно серьезнее — как Фил, оставшись без работы, сможет прокормить свою недавно увеличившуюся семью? Меня снова замутило. Его жена, Линда, всего три месяца назад родила второго ребенка, и я знала, что Филу уже с большим трудом удавалось сводить концы с концами. Резюме у него внушительное, но сразу найти хорошую работу не так-то просто.

Загудел селектор. «Ее мерзость».

— Клэр, зайди! Немедленно!

Фил болезненно улыбнулся.

— Не сдавайся, малышка, — напутствовал он меня, обнимая на прощание. — Я-то не пропаду. У меня есть друзья в других издательствах, уверен, скоро что-нибудь подвернется. Только не позволяй ей подобраться к тебе совсем близко.

— Клэр! Я же ясно сказала: ко мне в кабинет! СЕЙЧАС ЖЕ, — снова завопил селектор. Я непроизвольно подскочила на стуле; ее голос подействовал на меня как заряд электрошока. Фил только покачал головой и пошел дальше по коридору.

Разгневанная, с высоко поднятой головой, я прошествовала к кабинету Вивиан и, не удосужившись постучать, вошла. Лулу, как всегда безукоризненно элегантная в бледно-сером костюме и жемчугах, уже расположилась за столом напротив своей обожаемой шефини.

— Вы уволили Фила?! — Я не скрывала раздражения. — Но за что? Как вы могли, Вивиан? Он же лучший среди нас! Настоящий профи!..

Стало так тихо, что можно было бы услышать, если бы пролетела муха, хотя она вряд ли бы выжила в таком холоде. В течение этих нескольких секунд полной тишины меня вдруг осенило, что до сих пор я никогда не обращалась к Вивиан столь дерзко. Я заметила, что она вздрогнула, как от пощечины, но быстро оправилась.

— Его весна прошла, — огрызнулась она. — Мертвый груз. Я держала его в команде, пока могла. Теперь вопрос только в одном: кто займется его книгами? Где шатается Дон, мать ее?

— Я здесь. — Дон настежь распахнула дверь кабинета, балансируя стопкой файлов, почти с нее ростом. — Итак, вот список книг Фила и его файлы. Я думаю, имеет смысл в основном поделить их между вами двумя. — Она посмотрела на меня извиняющимся взглядом.

— Ну, с этим не будет никаких проблем, — притворно слащавым голосом проворковала Лулу. — Я в восторге от возможности вдохнуть в них новую жизнь!

— Хорошо, очень хорошо. — Дон тяжело опустила файлы на боковой стол и стала раскидывать их с бесстрастной ловкостью банкомета из казино.

Неужели только меня одну взволновало и возмутило увольнение старшего редактора, у которого за плечами был такой невероятный опыт?

Дон четыре года проработала вместе с Филом в «Грант Букс», четыре года, которые можно приравнять к двадцати где-нибудь еще, и все же ее, казалось, совершенно не обеспокоило то, что Вивиан безжалостно избавилась от Фила.

Если задуматься, я никогда не видела, чтобы Дон проявляла хотя бы малейшую нервозность, а ведь она постоянно находилась на прямой линии огня с позиций Вивиан. Одна моя половина восхищалась стойкой деловитостью этой женщины. Другую половину подобная выдержка просто пугала.

— На этом все, — оживилась Дон, когда мы поделили меж собой все книги Фила.

— Можно мне остаться и поговорить с вами о других делах? — пропела Лулу, когда мы уже сложили файлы и собирались уходить. Вивиан кивнула. Мы с Дон молча направились каждая к себе.

— Есть на этом свете хоть что-нибудь, что вас выводит из себя, Дон? — не выдержала я, когда мы достигли двери моей комнатушки. — Откровенно говоря, мне показалось, что вас ни капли не взволновало увольнение Фила, а ведь его выгнали без всяких на то разумных объяснений.

Дон остановилась. Словно затравленный зверь, она метнула взгляд вдоль коридора. Секунду спустя она успокоилась, увидев, что, кроме нас двоих, в пределах слышимости больше никого нет.

— Если вы показали ей, что очень расстроены, — прошептала Дон так тихо, что я едва расслышала ее слова, — значит, она добилась желаемого результата.

И она тихо заскользила дальше по коридору.

Я зашла в свою каморку, закрыла за собой дверь и почувствовала внезапный озноб. Я немного пожалела, что задала ей этот вопрос. Считать Дон чем-то вроде робота-профессионала было много легче, чем увидеть в ней реального человека, увязшего в многолетних, разрушающих личность отношениях с ненормальной шефиней, которая способна в любую минуту и оскорбить и унизить своих подчиненных-рабов. Тех же, кто отказывался гнуть спину ниже положенного, Вивиан секла кнутом прилюдно и изгоняла с плантации.

Не успела я закрыть дверь, как во мне что-то сломалось. Я уткнулась лицом в ладони и разрыдалась. «Значит, она добилась желаемой победы…» О боже! А ведь меня отговаривали, предупреждали, но я всё никак не хотела поверить, к какому монстру угодила в лапы.