Авторы создают произведения, пользуясь параллельными структурами: в словах, фразах и предложениях. Создавайте параллельные линии. Затем ломайте их.

«Когда две или больше идей схожи, — пишет Диана Хэкер [Diana Hacker], — их легче схватить, если они выражены параллельной грамматической формой. Отдельные слова должны быть уравновешены отдельными словами, фразы — фразами, предложения — предложениями».

Этот эффект наиболее очевиден в речах великих ораторов, таких, как Мартин Лютер Кинг:

«Пусть свобода звучит с величественных холмов Нью Хэмпшира. Пусть свобода звучит с внушительных гор Нью-Йорка. Пусть свобода звучит с вознесшихся плато Аллегейни в Пенсильвании! Пусть свобода звучит со снежных вершин Роки в Колорадо!»

Обратите внимание, как доктор Кинг выстраивает крещендо из повторения слов и грамматической конструкции, в данном случае фраза с предлогом, где существительное обозначает гору, а прилагательное определяет его величественность.

«Используйте параллели везде, где это уместно», — писал Шеридан Бейкер [Sheridan Baker] в 1962 году. Цитируя Хемингуэя и Фрейда, он утверждал, что «равносильные мысли требуют параллельных конструкций».

Как раз после чтения Бейкера, я наткнулся на эссе одного из моих любимых английских авторов – Г. К. Честертона [G. K. Chesterton], он писал детективы и литературные эссе в начале XX века. Его несколько вычурный стиль подчеркивает параллельные структуры в предложениях и абзацах:

«Со своей палкой и своим ножом, со своими мелками и своей оберточной бумагой, я вышел к великим холмам».

Это предложение шагает по странице на ногах параллельных конструкций: четыре повтора «свой» и две пары, соединенные «и».

Он продолжает:

«Старые поэты предпочитали писать о великих людях, а не о великих холмах; но сидели они на великих холмах, чтобы писать. Они выдавали описаний Природы меньше, но, пользовались ею, пожалуй, гораздо больше».

Заметьте, параллельны не только «великие люди» и «великие холмы», но «меньше» и «гораздо больше».

Покойный Неэйл Постман [Neil Postman]однажды сказал, что проблемы общества нельзя устранить только с помощью информации. Он строил свою аргументацию на параллельных утверждениях:

«Если в мире есть голодающие – а они есть – это происходит не от недостатка информации. Если преступность процветает в подворотнях, это происходит не от недостатка информации. Если издеваются над детьми и избивают жен, здесь нет ничего общего с недостатком информации. Если не работают школы и не уважают демократические принципы, здесь также нет ничего общего с недостатком информации. Если нас одолевают эти напасти, это оттого, что не хватает чего-то другого».

Начиная каждое предложение с «если» и заканчивая четыре последовательных предложения «недостатком информации», Постман создает чеканный язык и убеждающий ритм.

Я вдруг начал видеть параллели повсюду. Вот отрывок из последнего романа Филиппа Рота [Philip Roth] «Заговор против Америки». В одном из его фирменных длинных предложений, Рот описывает жизнь рабочих-евреев в Америке 1940-х годов:

«Мужчины работали по пятьдесят, шестьдесят и даже семьдесят и больше часов в неделю; женщины работали все время; без помощи сберегающей силы техники, они стирали белье, гладили рубашки, штопали носки, меняли воротнички, пришивали пуговицы, проветривали от моли шерсть, полировали мебель, подметали и мыли полы, мыли окна, чистили раковины, краны, туалеты и плиты, пылесосили ковры, ухаживали за больными, покупали продукты, готовили еду, кормили родных, прибирали в шкафах, следили за покраской и мелким ремонтом, устраивали религиозные церемонии, платили по счетам и вели домовую книгу, и одновременно следили за здоровьем детей, их одеждой, опрятностью, питанием, учебой, поведением, днями рождения, дисциплиной и моралью».

В этом впечатляющем реестре работ, я насчитал 19 параллельных «стирали белье» фраз. Но что заставляет предложение звучать, так это эпизодические отклонения от образца, например, «чистили раковины, краны, туалеты и плиты». Тот же эффект в первой части предложения. Рот мог написать: «Мужчины работали по пятьдесят, шестьдесят, семьдесят часов в неделю», — идеально параллельный ряд определений. Вместо этого, он дает нам: «и даже семьдесят и больше». Нарушая образец, он делает акцент на последнем элементе.

Такое намеренное нарушение параллельности также добавляет мощи в концовку речи доктора Кинга:

«Пусть свобода звучит с причудливых вершин Калифорнии! (это соответствует модели)

Но это не все; пусть свобода звучит с горы Стоун в Джорджии!

Пусть свобода звучит с горы Лукаут в Теннеси!

Пусть свобода звучит со всех холмов и пригорков Миссисипи. С каждой стороны, пусть звучит свобода».

Когда Кинг направляет компас свободы в сторону расистского Юга, он меняет модель. Обобщенная топография Америки сменяется местностями, явно ассоциирующимися с расизмом: гора Стоун и гора Лукаут. Последняя вариация покрывает не просто выдающиеся горы, а каждый дюйм Миссисипи.

Каждый писатель может упустить параллельность из вида. Результат для читателя сравним с выбоиной на скоростном шоссе. Тряхнуть может сильно.

Что, если бы создатели Супермена сказали бы нам: Человек из Стали защищает правду, справедливость и еще много американских ценностей? Что, если бы Святой Павел учил нас: три главные добродетели суть вера, надежда и приверженность благим целям? Что, если бы Авраам Линкольн написал бы о правительстве: людей, для людей и целой нации, включая красные и синие штаты? Эти нарушения параллельности напоминают нам о строгой симметрии оригиналов.

Практикум

1. Проанализируйте некоторые из Ваших последних статей, помня о параллелизме. Найдите примеры, где Вы использовали параллельные структуры. Попадаются ли в тексте «выбоины» — выпадения из параллельной структуры, которые могут сбить читателя?

2. Помня о новом приеме, начните примечать параллелизмы в романах, документальной прозе и журналистике. Когда найдете примеры, отмечайте их карандашом. Обсудите эффекты параллельных структур. Начните с примера из Филиппа Рота, приведенного выше.

3. Для развлечения, возьмите слоганы или поговорки с параллельной структурой и перепишите последнюю часть. К примеру, Джон, Пол, Джордж и барабанщик, который носил очки-велосипеды[~Имена четверки «Биттлз». Последний в списке - Ринго Старр (прим. пер.).~].