Франция без вранья

Кларк Стефан

Десятая заповедь. Будь вежлив (и одновременно груб)

Bonjour, madame, vous êtes une idiote [313]

 

 

Французы – подлинные гении в умении вежливо оскорблять ближних. Если вас не одергивал француз, значит, вы не изведали настоящего унижения. И с каким великолепным апломбом они это делают. Они пожелают вам удачи, назовут идиотом и на словах покажут кузькину мать, а вы даже рот не успеете в ответ открыть.

Как-то я стоял в очереди в знаменитый французский ресторан, в котором отсутствует система бронирования столиков, так как в том нет надобности. Шикарно одетый американец, перебравшийся на жительство во Францию, с самодовольным («да, я живу здесь») выражением на лице протиснулся в начало очереди и тихо сказал метрдотелю, что он заказал столик на двоих.

– Заказали столик, мосье? – во всеуслышание переспросил распорядитель. – Мы не принимаем заказов. Мосье уверен, что он по ошибке не позвонил в «Макдоналдс» на углу?

Он рассмешил очередь, но, вероятно, потерял клиента, не сумев совладать с искушением поставить хлыща на место. Французы могут сколько угодно говорить о том, что они живут в бесклассовом, республиканском обществе, но на самом деле они ревниво следят за тем, чтобы каждый сверчок знал свой шесток. И зачастую лучше всего действует на зарвавшегося человека вежливость в сочетании с чрезвычайной грубостью.

Впрочем, пока они не оскорбят вас, они для вас будут являться воплощением безупречных манер. Когда англосаксы уже зовут друг друга по именам, французы по-прежнему обращаются друг к другу «мосье» или «мадам». Только крикнув «мосье», можно привлечь внимание официанта или неуловимого продавца. Да, посетителю тоже приходится говорить «сэр», иначе его не обслужат, но мир, наверное, переворачивается с ног на голову, когда французы начинают вежливо обходиться с окружающими.

 

Плохое dèbut

[314]

Однажды субботним утром в одном дорогом сырном магазине возле моего парижского жилища я стал свидетелем того, как мужчина в белом халате с помощью сарказма поставил на место случайно оказавшуюся тут женщину.

Меня обслуживала женская половина супружеского подряда crémerie, и я пожирал глазами небольшие декоративные козьи сыры – кружочки белого свежего сыра, посыпанные черным перцем, выложенные кишмишем и покрытые травами. Однако этот сноб, ее муж, хозяин магазина, был столь груб, что у меня даже перестали течь слюнки.

Жертва, женщина средних лет, влетела в магазин, ища в дамской сумочке кошелек. Она, вероятно, торопилась домой, чтобы накормить ужином своих детей.

– Un litre de lait frais demi-écrémé, s’il vous plaît, – сказала она. (Бутылку полуобезжиренного молока.)

Мужчина, совладелец магазина, обменялся взглядом со своей женой, которая понимающе подняла брови.

– Bonjour, – поздоровался он с покупательницей.

– Un litre de lait frais demi-écrémé, s’il vous plaît, – повторила она, доставая деньги.

– Bonjour, – снова произнес мужчина, на сей раз чуть громче.

– Je voudrais juste un litre de lait, – проговорила она, перестроив предложение, но по-прежнему не понимая, в чем ее ошибка. Женщина пояснила, что пришла за молоком и не собирается тратиться на дорогие сыры, а то ведь хозяева некоторых сырных магазинов порой считают ниже своего достоинства торговать не подвергнувшимися брожению молочными продуктами, особенно полуобезжиренными.

– Вы когда-нибудь здороваетесь, мадам? – осведомился продавец сыров. Подтекст: я вам тут не прислуга, а благородный торговец первоклассными продуктами питания, мой рабочий халат, на минуточку, ежедневно отглаживает специально нанятый человек, и у меня тут собственный дом, а не арендуемая площадь, поэтому, пока вы не поздороваетесь, вам не видать вашей жалкой бутылки молока.

– О, простите, да, конечно же bonjour, – проговорила женщина, краснея и извиняясь. Она выжидательно посмотрела на продавца сыров, все еще надеясь купить молока и вернуться домой до конца выходных.

– Bonjour, Madame, – произнес продавец сыров, – что вам угодно?

Ей пришлось повторить свою просьбу, а потом подождать, пока владелец магазина отсчитает ей сдачу и положит пластиковую бутылку в пакет.

– Мы стремимся обращаться с нашими клиентами comme il faut, – сказал он назидательно, не видя никакого противоречия между тем, что он делает, и тем, что говорит.

Наконец женщина покинула магазин, провожаемая громким au revoir супругов, гулко отдававшимся в ее покрасневших ушах.

На самом деле мне следовало уйти из магазина, однако я был отправлен в последнюю минуту за сыром для званого обеда, поэтому я смиренно сделал свой выбор, заплатил за него и напоследок вежливо пожелал хозяевам bonne journée.

Должен, кстати, обратить ваше внимание на ключевой момент в предыдущей сцене – столкновение произошло между двумя представителями французского народа. Мы, не французы, часто думаем, что французы стараются оскорбить нас, потому что мы иностранцы, но это не так. Они и с себе подобными не церемонятся.

 

Расталкивая с надутым видом

Французы умеют прекрасно работать локтями. Иногда, когда идешь по тротуару или пытаешься войти в переполненный универсам, ловишь себя на мысли, что их, верно, обучали в университете, где главным предметом был американский футбол. Впрочем, только они, наверное, способны бесцеремонно отпихнуть вас в сторону, не нарушив при этом ни на йоту правил приличия. Их выручает одно слово: «pardon». В теории pardon (произносится «пардо», с надутым под конец видом) следует говорить до того, как вы кого-то толкнули, либо извиняясь, что чуть не толкнули; в действительности же его произносят, когда пихают.

В Париже попадаются очень узкие тротуары, где часть места занимают пустые урны для мусора и небольшие металлические столбики, физически мешающие водителям поставить свою машину там, где ходят люди (решить эту проблему за неимением минных полей можно только так). Вот почему, гуляя по городу, нередко приходится петлять между разного рода препятствиями. Порой даже пропускаешь вперед человека, лавирующего между урной на колесиках и витриной. Ему в таком случае и полагается говорить «pardon», что, впрочем, часто и делается. Однако некоторые упорно прут вперед, бормоча себе под нос ради проформы «pardon, pardon» и нисколько не смущаясь тем, что уже отдавили ноги не одному десятку прохожих, а кое-кого заставили сойти на проезжую часть. Они соблюдают конвенцию, ну и дело с концом.

Такая тактика, впрочем, может выйти боком. «Бормотун» может нарваться на того, кто в отместку с едким сарказмом напомнит ему о необходимости вести себя comme il faut. Тот, кого только что толкнули, или даже тот, кого чуть не толкнули, может выразить свое неудовольствие и другим ключевым словом: «franchement». Оно практически соответствует английскому «honestly» и произносится как «фронш-ма», правда, с видом глубочайшего презрения, разделяемого, если имеется такая возможность, с кем-нибудь еще в радиусе десяти ярдов, и от которого вам становится не по себе, словно вы, оказавшись в XVII веке при дворе Людовика XIV, вдруг издали в присутствии самого Короля-Солнца непристойный звук. Franchement, этому малому не место в Париже. Его следует выслать в какой варварский и пустынный край вроде Британии или Америки…

 

Целовать или не целовать?

Палитра вежливых французских выражений и жестов огромна. В парижской компании, где я когда-то работал, спуск на первый этаж к кофейным аппаратам был сопряжен с бо́льшими церемониями, чем чаепитие с самураем.

Встретив кого-нибудь в коридоре или лифте, первым делом приходилось решать, видели ли вы этого человека прежде.

Если нет, все равно надо говорить «bonjour», поскольку Франция – вежливая страна. Если да, можно сделать выбор между «bonjour» (вы с ним знакомы, но не очень) либо «salut» (у вас более близкие отношения).

В том и другом случаях мужчины должны пожать друг другу руки. С женщинами не так все просто (как это часто бывает во Франции).

При встрече с женщиной поцелуй в щеку не является непременным условием. Женщины, с которыми вы накоротке, обычно ждут поцелуя. Другие, которым вы говорите «bonjour», вправе не ожидать от вас поцелуя, как, впрочем, и того, что вы пожмете им руку. Ведь рукопожатие делает женщину похожей на мужчину. Я часто, бывало, сталкивался со своим непосредственным начальником, женщиной, шедшей вместе с одним или двумя директорами (мужчинами). Обычно я здоровался с директорами за руку, говоря одному (с кем я был близко знаком) «salut, Jacques», а другому «bonjour, Monsieur» (его я знал не так хорошо). Своей начальнице я говорил «salut», но руку не жал, поскольку, с одной стороны, был для этого слишком хорошо знаком с ней, но, с другой, не настолько, чтобы целовать ее. Иногда для меня было проще заскочить в ближайший кабинет, пожать руку изумленному сотруднику и подождать, пока директора и начальница удалятся.

Примерно так же следует вести себя на улице при встрече с соседями или знакомыми. Первым делом вам надо распределить всех по категориям – рукопожатие, поцелуй, «bonjour» или полное отсутствие внимания. Если вы с кем-то встречаетесь – банковским служащим, агентом по продаже недвижимости или даже врачом, – следует здороваться за руку. Если же ваш агент по недвижимости лезет целоваться, знайте: вас ожидает какая-то неприятность.

При первой встрече, и это здорово, французы обычно говорят «enchanté». Так и веет милой стариной, когда говоришь, что рад знакомству, особенно если это действительно так. Гораздо приятней, глядя кому-нибудь в глаза, сказать: «Вы очаровательны», чем на ходу бросить: «Привет, как поживаешь?» И если на самом деле вы не рады встрече, то, снизойдя с высот своего величия, можно притвориться, что вы покорены. Беспроигрышный вариант.

Целовать или не целовать – вот самый страшный вопрос при первом знакомстве с женщиной. Одни мужчины устраняются от его решения, целуя только обожаемых женщин либо женщин, которых им приходится целовать, чтобы не обидеть окружающих (самую близкую подружку своей девушки или ее сестру). Основное правило для мужчины, знакомящегося с женщиной, и женщины, знакомящейся с мужчиной, гласит: если встреченный на вечеринке незнакомец/незнакомка является другом друга, близким родственником друга (до тридцати лет), тем/той, с кем бы вы охотно целовались и дальше, либо у него/нее на лбу написано, что они ждут поцелуя, тогда вам следует поцеловать его/ее, иначе вас сочтут холодным, недружелюбным англосаксом.

Если вы полагаете, что, не поцеловав, допустили промашку, у вас будет возможность все поправить, запечатлев на щеке прощальный поцелуй и тем самым по-дружески заверив, что теперь вы знаете друг друга лучше. И физическое прикосновение не нарушит правил приличия.

 

Что мне делать с моими губами?

Вот инструкция для тех, кто жаждет целоваться.

В Париже поцелуй в щеку, или faire la bise, требует двух «муазов», которые либо прикасаются губами к щеке, либо нет, но в любом случае звонко чмокают. Сначала в левую щеку, потом в правую. Правило бесконтактного поцелуя на очень близких людей не распространяется. Те же, кого вы знаете не столь хорошо, возможно, так никогда и не догадаются, что ваши отношения могут дойти до того, что вы испачкаете своей слюной их лицо, – полная, фактически, противоположность «французского поцелуя».

Даже подросткам удается справляться с собой в этот момент. Мальчики так спокойно касаются щек девочек, что кажется, будто в их крови нет гормонов. Те же самые подростки здороваются между собой за руку, как старики, если не стараются выглядеть крутыми и, подражая рэперам, не хлопают ладонью о ладонь или не стучатся кулаками. (Большинство французских мальчишек воображают, что они родились в Бронксе.)

Мужчины целуются между собой довольно редко – вне кварталов «голубых», семейных сборищ и званых вечеров художников. Для мужчины существует опасность быть принятым за члена французской семьи, и тогда ему, возможно, придется тереться щеками со всеми мужскими членами этого клана.

Если вам не удалось отвертеться от обряда целования, остается надеяться, что в семье вашей подружки не так уж много мужчин ходит небритыми. Переехав во Францию, я стал испытывать восхищение перед женщинами, чьи возлюбленные бреются не чаще одного раза в три дня. Бедные дамы вынуждены мириться с тем, что их сожители немилосердно царапают их своей щетиной.

За пределами Парижа, кстати, обряд целования способен приобретать разные формы. En Province, как парижане снисходительно называют все то, что находится далее ста километров от Эйфелевой башни, местные жители четырежды лобызают друг друга. По мнению парижан, такой обычай возник потому, что их жизнь так скучна, что им приходится пускаться во все тяжкие, чтобы хоть как-то убить время.

В заключение: представьте, если удастся, следующую сцену. В конторе где-то за Парижем, там, где аборигены лобызают друг друга по четыре раза в день, часы бью одиннадцать утра. Две группы по три женщины встречаются по пути к кофейному аппарату в коридоре. К тому времени, когда они заканчивают целовать друг друга, уже наступит обеденный час.

И тогда передо мной встает новое затруднение…

 

Bon Bons

[328]

Даже покончив с рукопожатиями и лобызаниями, вы еще не выбрались из forêt. Неужели вы думаете, что, с кем-то расставаясь, вам удастся отделаться одним au revoir? Это было бы слишком просто. Если это ваши хорошие знакомые и им еще нет, скажем, пятидесяти, то для приветствия и прощания хватит и «salut». Но этого мало – вы должны помнить о том, который на дворе час, и, прощаясь, пожелать остающимся хорошего… (далее следует название времени суток).

В ранние часы можно пожелать «bonne journée» («хорошего дня») или «bonne matinée» («удачного утра»). К полудню «bonne journée» будет все также уместней, но его можно заменить и на «bonne fi n dematinée» («счастливого завершения утра»). Если дело движется к обеду, обязательно вставьте «bon appétit».

После обеда требуется пожелание «bonne aprèsmidi» («хорошо провести вторую половину дня»). Под конец дня, когда близится неясная, сумеречная пора, уместно приветствие «bonsoir» вместо «bonjour», а уходя, следует говорить «bonne fi n de après-midi» («хорошего окончания дня») или «bonne fi n de journée» («хорошего/удачного завершения дневной работы»). А если вы все еще находитесь на службе, но уже собираетесь идти домой, то ваше «bonne soirée» («приятного вечера») будет оценено по достоинству.

Еще более причудливые формы принимает игра в вежливость за пределами конторы.

В некоторых кафе персонал заставляют говорить «bonne dégustation», буквально: «приятной дегустации». Так же здесь принято желать счастья по поводу чего угодно – от «bon ski», «bon fi lm» и «bonne promenade» до таких почти абсурдных напутствий, как «bon coiff eur» («приятно провести время у парикмахера»).

К числу моих любимых относится и пожелание «bonne continuation», чисто поверхностное напутствие, ибо тот, кто вам его говорит, обычно не задумывается над тем, чем вы будете заниматься после его ухода. Его можно услышать от таксиста или случайного собеседника, попутчика, с которым вы ехали в одном автобусе. У меня не раз возникало желание застать где-нибудь в помещении какую-нибудь парочку во время занятий любовью только лишь для того, чтобы, осторожно прикрывая дверь, вежливо пожелать им «bonne continuation».

Когда вы вечером совершаете вылазку в город, то церемониальная – на японский манер – сторона французской жизни вновь вступает в свои права. При встрече вам приходится говорить «bonsoir» (если, конечно, вы уже не перешли на «salut»), а при прощании «bonne soirée».

Расставаясь после совместного распития аперитива, посещения ресторана, просмотра фильма либо какого-нибудь еще события, не подводящего черту под сегодняшним вечером, французы обычно желают друг другу «bonne fi n de soirée». Считается особым шиком произнести это напутствие поздним вечером, поскольку в нем содержится намек на то, что вы и адресат этого пожелания суть ночные гуляки и, вероятно, продолжите свои похождения на каком-нибудь ночном увеселительном мероприятии с шампанским.

Следует помнить о том, что те, кто желает «bonne nuit» («спокойной ночи»), до того как они впрямь отправляются на боковую, становятся мишенью для насмешек. Впрочем, после того как целый день приходится держать ухо востро, чтобы случайно не перепутать приветствия и пожелания, вам, наверное, покажется, что время до отхода ко сну тянется мучительно медленно.

 

Что такое Dèlai?

[336]

Во Франции женщина вправе – или скорее обязана – опоздать на встречу любого рода, иначе мужчина подумает, что она слишком доступна. Кроме того, такая привычка позволяет не оказаться в смешном положении и, придя вовремя, не ожидать опаздывающего мужчину. В наши дни у мужчин вошло в обыкновение отправлять текстовые сообщения о том, что они задержатся на пару минут. Это не только акт вежливости, они таким способом выясняют, на сколько времени женщина намерена опоздать.

В деловом мире опоздание – это не столько проявление невоспитанности, сколько демонстрация собственной значимости. Когда, ведя дела во Франции, вы узнаете, что понятию «конечный срок» во французском языке соответствует «délai», вы смеетесь. Однако вскоре, когда вы сознаете, что французы отнюдь не шутят, у вас пропадает смех.

На какой срок опоздать на встречу – определяется мерой собственной значимости. Если вы приходите вовремя, стало быть, вы явились не с другой встречи, значит, ваше мнение никому не интересно. Появитесь à l’heure, и вы станете никем.

Порой мне кажется, что ваше «право на опоздание» зависит от размеров ежедневника, который вы таскаете повсюду с собой. Здешний народ нередко отдает предпочтение не электронным записным книжкам, а обычным, вероятно полагая, что электронная записная штучка по своим размерам недостаточно велика, чтобы в ней уместились все их встречи.

Здесь конечно же существуют определенные границы. Из своего опыта общения с французами я знаю, что начальник, улыбаясь и лицемерно извиняясь за свое retard, может явиться на встречу с двадцатиминутной задержкой. Сотрудникам пониже рангом – массовке – позволяется задержаться примерно на пять минут, причем явиться им лучше с чашкой кофе в руке, чтобы было чем скрасить ожидание и взбодрить себя кофеином, дабы не заснуть во время бесконечных обсуждений, которые вот-вот начнутся.

Однако если у вас назначена встреча с тем, кто держит вашу судьбу в своих руках – доктор, например, или адвокат, сотрудник банка, агент по продаже недвижимости либо тот, кто работает на государство, – придите вовремя. Они могут задержаться, поскольку они важные люди, но если вы позволите себе опоздать, то тем самым продемонстрируете, что они не столь значимые лица, – и ваша судьба будет печальна.

 

Пишите правильно

Писание писем во Франции – еще один из тех навыков, благодаря которым у вас возникает ощущение, будто вы попали во времена Людовика XIV. Вместо лаконичного «искренне Ваш» французы пишут чуть ли не целое послание.

Начало у делового письма может быть весьма незамысловатым: «Monsieur» к мужчине и «Madame» к женщине либо «Monsieur, Madame», если авторы не знают, кто его прочтет, – зато прощание превращается в целую поэму.

Даже если вы хорошо знакомы с адресатом и обращались к нему или к ней в начале письма по имени, вам все равно придется в конце послания добавить что-то вроде «Veuillez agréer, Madame, l’expression de mes salutations distinguées» («Позвольте, мадам, выразить Вам свое глубокое уважение») или «Je vous prie de croire, Madame, Monsieur, à l’assurance de mes sentiments respectueux» («Позвольте, сударь/сударыня, заверить Вас в своем уважении»).

Вы почти видите, как автор письма кланяется и расшаркивается, благодаря адресата за то, что он/ она соблаговолили обратить внимание на его/ее нестоящее дело. Вероятно, эта привычка сохранилась с тех времен, когда французам приходилось обращаться в государственные учреждения, умоляя, чтобы их выслушали. Тон посланий был таков, что чиновник, будь он трижды равнодушен к изложенной просьбе или, более того, продолжая впоследствии портить жизнь писавшему, ни минуты не сомневался в незыблемости глубокого уважения автора.

К счастью, все постепенно, хотя и очень медленно, меняется, и вы, если заключили с кем-то (скажем, с агентом по недвижимости, который помогает вам в покупке дома) несколько сделок, можете смело заканчивать свое послание «bien àvous» или, еще менее официально, «cordia lement».

Впрочем, сейчас, и я искренне так считаю, никто на самом деле не читает этих длинных, чисто ради проформы, приписок. Если же вам какой-то чиновник изрядно насолил, то, вероятно, ничего не будет страшного, если вы напишите «Veuillez agréer, / Monsieur, l’expression de mes détestations irrespectueuses». Хотя, как знать!

 

Что в этом Nom?

[343]

Французы уверяют, что они покончили со своими aristos, но это не так. В журналах о высшем обществе полно фотографий людей с неестественным загаром, которые называют себя Baron de (барон такой-то) и Comtesse de (графиня такая-то) и требуют, чтобы перед ними пресмыкались.

Префикс «de», стоящий перед фамилией и указывающий на принадлежность к знатному сословию, имеет огромное значение. Взять в качестве примера хотя бы бывшего президента Валери Жискара д’Эстена. Его родитель, чиновник, приобрел право на ношение благородного титула д’Эстен в 1922 году, после того как заявил, что является родственником адмирала с такой же фамилией. Более чем через восемьдесят лет, словно желая доказать снобам, что он действительно classe, Жискар покупает в Авейроне замок д’Эстен XV столетия у религиозного ордена, сделавшего его своей резиденцией. Он заявил, что собирается использовать его в том числе и для хранения семейного архива. Теперь никто не сможет доказать, что его семья – не настоящие представители фамилии д’Эстен. Он добился того, к чему стремился всю жизнь – отныне его потомки с полным правом могут называться д’Эстенами. А еще говорят, что британцы будто бы помешаны на сословных предрассудках.

Не обольщайтесь также и насчет двойных фамилий. Во Франции они редко свидетельствуют о принадлежности к знати – ну, разве только если они тройные. Двойные фамилии являются обычно признаком современной политкорректности: замужние женщины, сохранив свою девичью фамилию, прибавляют к ней фамилию супруга. Вкупе с пристрастием французов к двойным именам эта их особенность приводит к появлению уморительно длинных адресов электронной почты. На моей старой работе, где адрес состоял из имени, фамилии и названия компании, трудилось множество феминисток, поэтому в списке адресов электронной почты фирмы то и дело попадались адреса вроде [email protected]. Добравшись до его середины, вы бросали набирать и звонили по телефону.

 

Merde повсюду

Когда французы не стремятся быть чрезвычайно вежливыми, они оказываются удивительно похабными.

Вы не сразу привыкнете к тому, что французы сыпят повсюду в средствах массовой информации, во всякое время суток, ругательствами, да так, словно те всего лишь обычные слова. Как и женская грудь, непристойные выражения считаются вполне естественной частью человеческой жизни.

Недавно я слушал по радио одного французского «комика» (я потому беру это слово в кавычки, что оно зачастую лишь приблизительно соответствует истине). Передача шла в утренние часы, когда все люди завтракают. Острие монолога было направлено против некоего политика, настроение которого в последние несколько недель заметно изменилось к лучшему. И не в результате экономического подъема либо роста его рейтинга у избирателей, а из-за того, что он обзавелся новой подружкой и предается coup de bite, то есть буквально – «не дает своему „живчику“ просохнуть». Боюсь, «живчик» политика – это не то, над чем бы я хотел потешаться в любое время дня и ночи, не говоря уже о завтраке (теперь вы окончательно поняли, почему я поставил кавычки). К тому же мне, англосаксу, казалось странным, что гениталии выставляли на всеобщее обозрение без всякого почтения к правилам приличия и нормам вещания.

От слова «merde» вряд ли кто вздрагивает, и во время своих интервью, посвященных моим книгам, на французском телевидении я встретил лишь одного человека, не пожелавшего произнести его вслух. Это была журналистка, чья передача шла также и в Африке, и поэтому она, по ее собственным словам, должна была пользоваться «корректным» дипломатическим языком. «Вам, впрочем, употреблять его не возбраняется», – сказала она мне, и я воспользовался своим правом.

Несмотря на подобную невосприимчивость, французский язык по-прежнему хорош для перебранки. И не только потому, что его слова столь живописны (см. раздел ниже), но и потому, что критерием отбора, видимо, служило то, насколько они (слова) приятны для слуха. В отличие от английских ругательств, которые выпаливают, брызжа слюной, французская брань почти певуча, и поэтому обмен оскорблениями напоминает сцену из какой-нибудь оперетты.

Слово «con» («кретин», «идиот» или «придурок») имеет и женскую форму «conne», но оно приобретает еще более оскорбительный смысл, если к нему присоединить звук «asse», который, по мнению французов, является восхитительно вульгарным. Особой любовью пользуются слова «connasse» («идиотка», «кретинка») и еще более приятное на слух «pétasse» («тетка», «баба»).

К числу ругательств, которые можно произносить врастяжку и, следовательно, сполна ими насладиться, принадлежит также производное от «con» существительное мужского рода – «connard», которое французы говорят, растягивая вульгарный, напоминающий рык слог в конце слова – «конАААААРРР».

Потом, у них еще имеется слово «enculé» (часто произносится как «он-ку-ле»), означающее, что вы идиот, поскольку позволили превратить себя в педераста. Конечно, не все сочтут его оскорблением.

 

Порно без удержу

Французы так же терпимо относятся к порнографии, как и к бранным словам. Один из пяти основных телевизионных каналов, «Canal+», показывает после полуночи своим подписчикам махровую порнопродукцию. И лишь недавно на этом канале ввели кодовый доступ, так что, если вам захочется посмотреть какую-нибудь порнушку, потребуется набрать код, иначе придется пялиться в пустой экран. До недавнего же времени порнофильмы показывали в зашифрованном виде, но это практически не мешало видеть на некоторых крупных планах то, что там происходило. Во всяком случае, мне так говорят.

Эта порнопродукция создается французскими кинопроизводителями (хотя актрисы часто оказываются товаром с Востока, где девочки, видимо, привыкли делать больше за меньшие деньги), так что вышеупомянутый канал, возможно, получает субсидии от правительства за демонстрацию достижений отечественной культуры, а не англосаксонского секса. Перед фильмом идет «познавательная» программа, в которой рассказывается о новых картинах и показывается «процесс производства», где происходит то же самое, что и в любом порнофильме, только здесь в кадре видны человек с видеокамерой и девушки, обтирающиеся косметическими салфетками. По крайней мере, мне так говорят.

Тем временем более мягкое порно проникло повсюду. Ни у кого не вызывает недоумения демонстрация в самое престижное вечернее время, когда у телевизора собирается вся семья, обнаженных грудей, ягодиц и двигающихся на кровати мужчин и женщин. Выскочивший у Джанет Джексон наружу сосок не произвел бы во Франции фурора. Софи Марсо отколола такой номер на Каннском кинофестивале – и ни одна живая душа не предложила запретить показ прямых телевизионных передач. Кроме того, взорам французов постоянно предстают еще более откровенные сцены на рекламных щитах и информационных стендах. Руководство французских порнографических журналов регулярно оплачивает расклейку рекламных объявлений, поэтому витрины газетных ларьков часто превращаются в некое подобие рекламных щитов, с которых идет призыв заняться сексом. Вытягивающая губы женщина, явно обуреваемая желанием зубами стащить с фотографа штаны, показывает свои груди прохожим всех возрастов, ноги у нее раздвинуты и промежность закрыта только надписью «Я хочу больше секса». Нет, нет, поверьте мне, я не всматривался.

Как бы то ни было, вся эта плоть и чувственность находятся на всеобщем обозрении, вызывая восхищенные возгласы у школьников, покупающих в ларьках комиксы. Проявление ли это здорового инстинкта – я не знаю, но это, буквально перед вашим носом, происходит постоянно.

Перечень полезных французских оскорблений

(Чтобы извлечь из «con» наибольшую пользу, вам, пожалуй, следует освежить в памяти небольшой раздел из пятой заповеди, посвященный французскому произношению.)

• Con («ко», с закрытым звуком «он»). Кретин, идиот, придурок, слабоумный и т. д. Обычное оскорбление в адрес мужчины.

Не делайте, если вас назвали «con», поспешных выводов – быть может, вас так назвали любя. Если вы отколите классную шутку либо выкинете какой-нибудь фортель, французы, вероятно, скажут, что «t’es con», то есть «ты рехнулся», но в хорошем смысле. И на юге Франции разговор усыпан «con» и «putain con» («распутная дура»), но эти слова нисколько не оскорбительны – они служат для украшения речи, как «х…» (ну, вы понимаете, что я имею в виду).

• Conne («кон»). Кретинка, идиотка, дура, корова. Обычное оскорбление в адрес женщины.

Примечание : «conne» никогда не говорят с любовью.

Вы можете усилить эффект, прибавив «gros» (произносится «гроу»), если речь идет о мужчине («толстый», «жирный»), или «grosse» (произносится «гросс»), если речь идет о женщине (означает «толстуха»).

• Salaud («са-ло»). Мерзавец, подонок.

• Salopard («са-ло-ПААААРР»). Более уморительный способ произнести слово «подлец».

• Salope («са-лоп»). Шлюха, мерзавка.

Для забавы французы иногда прибавляют к этим ругательствам другие слова, например «espèce de salopard» или «espèce de salope» (произносится «эс-песс де…»). Буквально это означает «какой-то подлец/стерва». Право решать, какой же он подлец, и обижаться остается за тем, в чей адрес прозвучало оскорбление.

• Enfoiré («о-фуа-ре»). Тупая скотина, кретин. Старинное слово, означающее дословно «загаженный, покрытый merde».

• Tête de noeud («тет данне»). Головка полового члена (дословный перевод).

• Tête de con («тет деко»). Головка полового члена (буквально: головка, похожая на женские половые органы).

• Va te faire enculer («ват аффэр онг-куле»). Проваливай, катись ко всем чертям (буквально: иди и займись содомией).

• Va te faire voir («ват аффэр вуар»). Вали отсюда (буквально: «иди и любуйся»). Французы иногда, обычно когда шутят, добавляют: «chez les Grecs» («у греков»). Вероятно, это некорректная с политической точки зрения ссылка на сексуальные предпочтения древних греков.

Перечень возможных ответов на перечисленные выше ругательства

• Ta gueule («таг-эул» или, для пущего эффекта, «таг-ЭЭЭУУУЛ», рифмуется со словом «girl», «девушка»). Заткни свою пасть.

• Ta gueule, connard («таг-эул конАААРРР»). Заткни свою пасть, кретин.

• Elle t’emmerde, ma gueule («эль том-мэрд, маг эул»). Буквально: «мой рот гадит на тебя». Ответ на ta gueule.

• Casse-toi («касс-туа»). Убирайся отсюда.

• Dégage («де-гаж»). Проваливай отсюда.

• Pour qui il se prend, celui-là? («пурки иль с’про с’луи ла»). Или, если речь идет о женщине, Pour qui elle se prend, cella-là? («пурки эль с’про селл-ла»). Что он/она о себе мнит? Ответ на Casse-toi или Dégage.

И наконец, если вам надоело браниться, лучше всего отвернуться и, философски вздохнув, сказать: «Tu me fais chier» («тум фэ ши-э») – «Вы мне до смерти надоели» (буквально: «Вы вынуждаете меня гадить»).

Поскольку скука – ennui – является, по мнению французских философов-экзистен циали стов, худшим из возможных состояний, вы, так поступая, ставите себя выше низменного обмена ругательствами. Даже если настоящая причина кроется в том, что у вас просто закончился запас бранных слов.

Некоторые не слишком вежливые слова, отпускаемые в адрес тех, кто говорит на английском

• Rosbif («роз-биф»). Англичанин (буквально: ростбиф; часто говорится с нежностью).

• Angliche («онг-лиш»). Англичанин (так, ради смеха, французы произносят слово «English»; его тоже говорят с любовью).

• Ricain («ри-ка»). Американец (сокращенно от «Américain»).

• Amerloque («аммер-лок»). Американец (произносят со снисхождением к Américain).

После войны в Ираке и появления слова «глобализация» жаргонные слова, направленные в адрес американцев, произносят в некоторых слоях французского общества с гораздо меньшей любовью. Впрочем, об истинном отношении французов к американцам см. ниже.