Слух о драке Девлина с Лиху, Ангелом и Пали разнесся по городу чрезвычайно быстро. Люди Ки примчались в Кахоа, готовые накинуться на кого угодно. Восемь человек собрались в помещении офиса: братья Ангела – Вильфредо и Рамон, трое местных под кличками Фето, Ака и Томми, постоянно работающие на Ки. А также кузены Ака, Фрэнк, Пана и Кимо, появляющиеся, когда возникают серьезные неприятности.
Вот-вот должны подъехать и другие. Пока бандиты собирались, развлекая друг друга байками о действительных и воображаемых подвигах, Ки сидел в кабинете, обставленном модной мебелью и курил. Его так и подмывало перейти улицу и вынудить старуху Рейчел сообщить, где укрывается теперь Девлин. Но Энджел не пустил его.
– Ты должен находиться здесь и ждать приезда Лиху. У него свои планы. Ты должен его дождаться, – урезонивал адвокат.
– К черту Лиху. Кто он, черт возьми, такой этот Девлин? Он уверен, что может заявляться сюда и делать все, что ему вздумается, не обращая на нас внимания!
– Объясняю еще раз, – спокойно возразил Энджел, – он работает на агентство под названием Тихоокеанская безопасность. Это частная контора. Агента наняла семья того парня, Крэнстона, или Красное Солнышко, или как его там еще.
– Это вы, дураки, должны были позаботиться о нем раньше, а вы дозволили ему приехать в мой город. Теперь я с ним сам разберусь. По-своему.
– Лиху все уладит.
– Как?
– Расскажет, когда приедет.
Ки взглянул на нескладного бледнолицего адвоката и с трудом подавил желание схватить того за горло и немедленно придушить. Он с удовольствием представил, как хрустнут позвонки цыплячьей шеи, когда он сожмет на ней пальцы. Представил, как глаза стряпчего выкатываются из орбит, а костлявые пальцы тянутся, цепляются за него, когда он начинает сильнее сжимать худую шею законника.
– Ну ты, никчемный костлявый кусок белого дерьма. Лиху приедет не так скоро. Я собираюсь найти этого ублюдка, убить, порезать на куски и скормить своим собакам.
– Лиху уже едет, – заверил Энджел. – Уже едет.
Ки недовольно посмотрел на него, взъерошил пальцами волосы, запрокинул голову и злобно закричал:
– Чертов поло хупо!
Пока Ки орал, уставившись в потолок, Энджел нервно поглядывал на часы.
* * *
Менее чем через час Ленлани достигла границы лавового поля. Она присела и стала дожидаться Девлина, внимательно всматриваясь вдаль: он был единственным движущимся объектом в поле зрения.
Когда Девлин приблизился, Ленлани поднялась и махнула, показывая, чтобы он двигался за ней дальше, туда, куда не дошел лавовый поток. Там располагался самый настоящий оазис, поражающий яркой зеленью среди мертвой черноты камней. Пальмы вздымали вверх стволы. Ленлани с Девлином все время ориентировались на эти деревья. Пальмы оказались необычно высокими, не менее шестидесяти футов.
Ленлани по-прежнему легко ступала по языкам застывшей лавы, которая все чаще перемежалась островками сочной и обильной растительности. Прежде чем полностью уступить территорию живой зеленой массе, раскаленный поток проложил твердокаменную дорогу между порослью кустарника и тремя пальмами. Ленлани и Девлин в конце концов поднялись на шестифутовую глыбу, которую со всех сторон окружали высокая густая трава и кустарники, переплетенные лианами. Трава колыхалась под ветром и благоухала. С лиан свисали пурпурные орхидеи, источая приторно-сладкий аромат. Пахло имбирем, благоухали гуавы, гардения, алые и малиновые бугенвиллеи, трепетали под океанским бризом стайки хрупких деревьев ти. Узкая тропинка вилась через душистое разноцветное великолепие. Следом за Ленлани Девлин пошел по тропинке, прислушиваясь к шуму океанского прибоя, доносящемуся из-за стены кустов, переплетенных вьющимися орхидеями.
Скоро молодые люди набрели на остров с небольшими пальмами и высоким густым папоротником. Пригнувшись под низкими пальмовыми кронами, они наконец добрались до самого красивого, загадочного и уединенного пляжа. Девлин никогда не видел более очаровывающего места.
Пляж из совершенно черного песка выгнулся пологой дугой на сто ярдов вдоль кромки воды и был шириной ярдов в двадцать. Северная и южная оконечности венчались высокими утесами, наклонно уходящими в океан. Волны уже успели отшлифовать их, промыли ниши и пещеры в матовой поверхности. Основания скал обрамлялись лавовыми наплывами. Наплывы напоминали формой окаменевшие пологие волны океана и были отделены от песка пляжа сначала нагромождением крупных валунов, а потом россыпью лавовой же гальки.
Со стороны острова пляж был окаймлен переплетением лиан, которые вились на пальмах и палисандрах, волновались и трепетали под ветром, спускаясь в буйные папоротники. Под подошвами похрустывал мелкий черный песок.
Они отыскали клочок первозданного рая, и оказались совершенно одни на пляже, которому, возможно, десять тысяч лет, и на котором, возможно, не появлялся еще ни один человек.
– Откуда ты узнала об этом пляже? – поинтересовался удивленный Девлин.
– Одна из женщин в городе рассказала. Пляж образовался, говорят, после недавнего извержения. Никто не знает о нем, кроме местных жителей. Но они здесь редко бывают.
– Это просто удивительно.
– Это прекрасно.
Ленлани стояла в нескольких футах от Девлина, повернувшись лицом к океану. Она стянула через голову топик и выскользнула из шорт. Не говоря ни слова, сняла белые миниатюрные трусики и повернулась к Девлину, «одетая» только в тонкий золотой браслет на лодыжке.
Девлин даже и не пытался проявить деликатность и скромность. Он просто стоял и смотрел на нее. Фигура девушки была безупречной. Кожа грудь, великолепные темные соски. Аккуратный треугольник вьющихся волос между бедрами. Ему хотелось любоваться всем сразу, но взгляд непроизвольно задерживался на деталях. Ленлани сдержанно улыбнулась, потом произнесла:
– С первой минуты нашей встречи ты пытался увидеть сквозь одежду мое тело. Я не люблю купаться в одежде и не хочу менять своих привычек. К тому же решила, что лучше нам сразу покончить с вопросом физиологии и больше им не мучиться.
Девлин судорожно сглотнул слюну.
– Физиологии?
– Все эти мужские взгляды, которые я на себе ловлю... Хочу стряхнуть их с себя, освободиться, что ли... – Ленлани подошла к нему вплотную, приподняла его майку. – Ну же, раздевайся. Я тоже хочу тебя видеть.
Девлин поднял руки и покорно позволил ей стянуть майку. Какое-то мгновение Ленлани смотрела на его обнаженное тело, но ничего не сказала по поводу забинтованных ран и других повреждений. Она бросила майку на песок. Девлин хотел раздеться, но Ленлани сама расстегнула пряжку его пояса и замок. Снимая носки, Девлин опирался рукой на плечо девушки. Пока он сражался со вторым непослушным носком, она, мягко улыбаясь, придерживала его за пояс. Когда он выпрямился, Ленлани спустила с него шорты, они упали на песок к его ступням. Затем девушка бережно высвободила из эластичной ткани трусиков его отвердевший член и потянула трусики вниз, вдоль мускулистых ног мужчины. Ленлани встала на колени и поцеловала его восставшую плоть у самого основания.
– Он прекрасен, – тихо сказала она и позволила Джеку освободить ступни от спущенных шорт и плавок.
Аккуратно сложив одежду в стопку, она стала медленно подниматься, осторожно обхватив пальцами напряженный член, а левой ладонью проводя вверх по ноге Девлина, его крепким упругим ягодицам. Ее ладонь замерла на широком сильном плече. Девушка плотно прижалась обнаженным телом к телу Девлина. Ее смуглая кожа оказалась прохладной и гладкой.
– Ты это имела в виду, когда говорила о физиологии? – поинтересовался он.
– Видимо, да, – подтвердила она, осторожно сжимая и нежно лаская пальцами его пенис. Потом обвила руками шею мужчины. Он сильно сжал ее в своих объятиях и притянул к себе, почувствовал на своей груди ее упругие груди. Плоским прохладным животом она ласкала пульсирующую плоть Девлина. Потом поднялась на мысочки. Джек жадно припал губами к ее губам и поцеловал. Губы у нее тоже оказались прохладными, податливыми, чувственными. Языки боролись и сплетались.
Наконец молодые люди насладились первым волнующим поцелуем и посмотрели в глаза друг другу. Девлин ласкал пальцами нежную шелковистую кожу на спине Ленлани. Она проводила ладонями по выпуклым мышцам на руках мужчины, играла завитками волос на его шее.
– Мне все кажется нереальным, – тихо сказал он.
– Это хорошо или плохо?
– Плохо. Очень плохо.
– Почему?
– Нам не следует этого делать.
– Чепуха.
Они не прекращали ласкать друг друга. Внезапно Ленлани ни замерла.
– Ведь ты не женат, правда?
– Не женат.
– Кому-то обещан?
– Нет.
Нежные движения ее рук возобновились.
– Значит, слова о том, что нам не следует это делать, всего лишь попытка одуматься?
– Скорее всего. Работать потом вместе станет не легче.
– Кому? – спросила она.
– Обоим. К тому же я против того, чтобы заниматься любовью на пляже.
– Почему?
– Из этого никогда ничего хорошего не получается, – пояснил он. – Везде будет песок.
Она рассмеялась и отступила.
– Ладно, объяснил. Я просто хотела посмотреть на твое тело, почувствовать его. Займемся любовью как-нибудь в более подходящей обстановке, – сказала она спокойно и испытующе посмотрела ему в глаза.
Девлин коснулся ладонью ее лица и чуть слышно застонал. Ленлани лукаво улыбнулась и легонько шлепнула ладошкой по плечу.
– Что с тобой? Ты прав. Конечно, нам надо набраться терпения.
Она быстро наклонилась и поцеловала подрагивающую головку пениса, обвивая и терзая ее языком, позволяя ей ненадолго проникнуть в рот. Потом отстранилась и игриво посмотрела на свою жертву.
– Ну же, прекрати, – растерянно пробормотал Девлин и отступил.
Ленлани встала и опять придвинулась к нему.
– Хорошо, хорошо, – произнесла она успокаивающе, с видом послушной девочки. Потом быстро обхватила его сильными руками, крепко прижалась всем телом. И вновь отпустила.
Он не мог совладать с собой и, не говоря больше ни слова, прильнул губами к влажным губам девушки. Через мгновение уже была преодолена грань, за которой пути назад нет. Она прижала его к себе столь тесно, что тела сплелись в одно целое. Ленлани страстно целовала его, посасывая губы и язык, глубоко погружая свой язык в его рот. Руки непрестанно двигались. Она обвила его высоко поднятой ногой. Джек ласкал ее напряженные ягодицы, впивался в них пальцами, почти приподнимая девушку. Она прижалась к нему разгоряченным телом, выгибалась и терлась клитором о напряженный член.
Оторвавшись, наконец, от партнера, расстелила на песке полотенце и увлекла Джека за собой. Внезапно она широко раздвинула ему ноги, провела грудью по его животу, снова припала губами к его возбужденной плоти. Девлин застонал, сжав ее двигающуюся вверх и вниз голову ладонями. С каждым ее движением в нем росло желание, становясь неудержимым, безумным. Вдруг она выпрямилась, дотянулась до разноцветной сумки, вынула из нее упаковку с презервативом, разорвала и ловким движением надела презерватив. Она хотела отдаться ему. Немедленно!
Сев на него верхом, Ленлани рывком ввела член в свое лоно. Девлин непроизвольно выгнулся, мышцы живота напряглись, обрисовавшись рельефно. Ладонями он ухватился за бедра девушки и с силой нанизал ее на свое естество, горящее огнем желания.
Ленлани запрокинула голову и всем телом опустилась на Джека. Смущения не было. Было лишь безграничное доверие и жаркое нетерпение, желание слиться друг с другом полностью и безраздельно. Приподнимаясь и вновь опускаясь на его бедра, она с каждым движением ощущала его все глубже и глубже внутри себя. Ленлани слегка постанывала, пока головка члена не уперлась в твердый комочек на самом дне пылающего вулкана.
Тогда она медленно открыла глаза и, нежно улыбаясь, посмотрела на Джека. Он ласкал ладонью ее живот, губы, бедра, проводил большим пальцем по клитору, а она постанывала, сжимая его плоть внутренними мышцами. Тела трепетали и вибрировали от страсти.
Сквозь прищуренные веки он смотрел на ее темный силуэт, словно врезавшийся в голубое небо. По небу плыли легкие белые облака. Ленлани была от природы неудержимо страстной. Неуместная сейчас рассудительность и стыдливость белого человека растаяла в Девлине без следа под дуновениями свежего океанского бриза.
Ленлани наслаждалась своими ощущениями, мягко и умиленно улыбаясь, подняв к небу лицо и закрыв глаза. Голова ее покачивалась в каком-то древнем первобытном ритме. Она, казалось, не замечала присутствия партнера, погрузившись в грезы. Однако каким-то непонятным образом делилась с ним своим блаженством. Девлин испытал оргазм несколькими секундами позже. Ленлани сжала его плоть внутренними мышцами своего лона, продлевая и делая невыносимо сладостным бурное извержение.
Руки мужчины обессиленно упали на полотенце. Напряженные ноги распрямились, пятки зарылись в песок. Медленно и осторожно Ленлани приподнялась над ним и так же медленно легла сверху во всю длину, прижав ноги к ногам партнера, грудь к груди, живот к животу. Она положила голову ему на плечо и слегка покачивалась на вздымающейся груди мужчины, чувствуя, как постепенно выравнивается его стесненное резкое дыхание, становится более спокойным.
Джек закрыл глаза, полностью обезволенный, скованный тяжестью Ленлани. На несколько минут он даже задремал. Девушка мягко соскользнула с него. Прохладный ветерок высушил влажные тела. Девлин проснулся отдохнувшим и удивительно посвежевшим.
Молодые люди, плавали в теплой голубой воде океана, позволяя соленым волнам омывать тела. Рассекая ласкающие волны бок о бок с Ленлани, Девлин подумал, что купание походит на совместное крещение.
Девлин вышел из воды первым, стараясь избежать бесцеремонных тумаков прибоя. Он сел на песок и подставил израненное тело солнцу, которое, возможно, придаст бледной коже хаоле более гавайский оттенок. Через несколько минут из воды выбралась и Ленлани, размеренно рассекая прибрежную водяную круговерть. Черная галька металась в волнах, но, казалось, девушку это совершенно не беспокоило. Вода стекала с бронзовой кожи, будто кожа была смазана маслом. Красивыми, но сильными пальцами Ленлани согнала соленую воду с лица и через несколько мгновений уселась рядом с Джеком.
Он встал и провел ладонями по ее спине и плечам, помогая избавиться от остатков соленой влаги. Было настоящим наслаждением касаться гладкой и прохладной кожи. Он упивался ощущениями, не испытывая непременного желания вновь обладать этой женщиной. Сидя рядом на махровом полотенце, они отдыхали и сохли под горячими солнечными лучами. Потом натянули одежду на покрытые легким налетом соли тела и опять уселись бок о бок, не отрываясь, глядя на океанские волны. Никто не проронил ни слова. Через какое-то время Девлин спросил:
– Тебе лучше?
– Лучше? Конечно. – Она пожала плечами. Ответ заставил Девлина высказаться:
– Мы можем считать, что ничего не произошло.
– Обычные слова мужчины после близости. До тех пор, пока его плоть снова не взбунтуется. Тогда он не преминет напомнить о том, что произошло.
– А каково восприятие женщины?
– Не секс делает нас близкими. Большую часть времени людей объединяет нечто другое. Потребность в чем-то ином.
– Например?
– Не знаю. – Ленлани повернулась к нему. – Что-то большее, чем интимная близость.
– К счастью или к несчастью, но ничего большего у меня никогда не возникало.
– Почему?
– Я не живу подолгу на одном месте. К тому же «нечто большее» обычно опасно.
– И сейчас примерно то же?
– Даже не примерно, а именно то же самое.
Ленлани молчала, пристально глядя на голубые валы, катящиеся к берегу.
– Ты сказал, что кто-то пытался убить тебя.
– Думаю, это был Ки.
– Наверняка ты не знаешь?
– Это вопрос времени. Я его спровоцирую, ему придется раскрыться.
– Надеюсь, до того, как он с тобой расправится.
– Я тоже надеюсь, – Девлин внимательно поглядел на нее.
– Так вот как это делается, значит? Ты дразнишь их, пока кто-нибудь кого-нибудь не прикончит?
– Что-то в этом роде...
– А что же теперь?
– Мне необходимо найти ответы на множество вопросов. Не знаю точно, как Билли попал в этот проклятый дождевой лес. Не знаю, почему Ки убил его. И даже убивал ли он его вообще. Не знаю, сколько у Ки людей, понятия не имею о его причастности ко всей этой истории.
– А что тебе уже известно?
– Я точно знаю, что мне не нравится этот проклятый городишко, населенный заблудшими и потерянными душами, с жителями, покорными и безучастными ко всему происходящему. Я знаю, что Ки действует не один. Вокруг него всегда вьются подонки. За мной старательно наблюдают с тех пор, как я прилетел на Гавайи. Во всяком случае с того момента, как я встретился с твоим отцом.
– Каким образом я могу тебе помочь?
На мгновение он задумался, потом заговорил:
– Постарайся разузнать, кто они такие, люди Ки. Где живут. Чем занимаются.
Ленлани с готовностью кивнула.
– Это будет не слишком сложно сделать. Женщины в городке ненавидят этих подонков и постоянно о них судачат. Еще что-нибудь?
– Да. Мне нужна машина. Разузнай, не продает ли кто-то подержанный автомобиль. Переговоры за меня не веди ни в коем случае. Просто узнай и сообщи мне.
– О'кей. Как мне с тобой связаться?
– Есть тут за городом один домик. Ты меня высадишь неподалеку на обратном пути. Запомнишь номер телефона?
– Говори, смогу запомнить.
– 555-8774.
– Хорошо. Запомнила.
– Сумеешь позвонить без помех?
– Господи, я по полдня говорю по нашему телефону, делаю заказы на продукты и прочее. Никто ничего не заподозрит.
– Хорошо. А теперь ответь мне на один вопрос, – сказал Девлин, испытующе глядя ей в глаза.
– На какой?
– Я хочу точно знать, зачем ты здесь. Что послужило настоящей причиной? Что ты здесь ищешь?
Ленлани отвернулась от него, надула щеки и медленно выпустила воздух, поджав губы. Она смотрела вдаль, потом уставилась в землю. Она понимала, что теперь между ними не должно быть ни лжи, ни полуправды.
– Это очень тяжело, – наконец смогла выдавить она.
– Почему?
– Потому что мучительно и больно.
– И все-таки расскажи.
– Хорошо, – согласилась она, немного помедлив.
Глядя на девушку, Девлин ждал. Она сидела справа от него, он видел только левую сторону ее лица. Она медленно провела пальцами по правой щеке, а потом Девлин увидел, что по левой щеке скатилась слезинка. Решившись, Ленлани заговорила.
– Билли на четыре года старше меня. Он был настоящим старшим братом, о каком мечтает любая девочка. Красивый. Сильный. Нам было непросто и в доме, и рядом друг с другом. Люди считают, что Гавайи – это большой котел, в котором все перемешалось. Но это не совсем так. Здесь достаточно ярко процветает расизм. Среди детей – тем более. Местные дети травят белых и наоборот. Я же оказалась между двух огней. Доставалось и от тех, и от других. Но за моей спиной всегда стоял Билли. Он всегда был моей опорой. Бог свидетель, ему было нелегко жить. Думаю, что он закалился именно в этих бесконечных драках, в которых приходилось участвовать. Мог сломаться, но этого не случилось. Становился только сильнее и крепче. Я любила его все больше и больше. Господи, я молилась на него. Любила, как сумасшедшая.
Ленлани умолкла на мгновение, зарыла ступни в черный песок.
– В пятнадцать лет я выглядела восемнадцати-двадцатилетней. Рано созрела. На меня стали обращать внимание. – Она печально взглянула на Девлина. – На меня и сейчас еще обращают внимание.
Джек кивнул, соглашаясь с ней.
– Ясное дело. Я никогда не встречал подобной женщины.
Она в ответ только передернула плечами и продолжала:
– Иногда мне нравится. Я имею в виду то, что люблю привлекать внимание. Ощущать собственную власть. А иногда я себя ненавижу. Когда мне было пятнадцать-шестнадцать лет, это очень нравилось. Помогало самоутвердиться, развлекало. У нас с Билли только отец один. Билли был хаоле. Настоящий хаоле. Я же больше похожа на полинезийку. Внешне мы были очень разными. Он рос, обгоняя меня в развитии, но когда я оформилась как девушка, то стала пользоваться успехом у его приятелей. Надеялась привлечь к себе его внимание. И привлекла. Забавлялась, играла, пока однажды не поняла, что интересна ему так же, как и он мне.
Ленлани вновь умолкла. Слезы опять брызнули из глаз, потекли по лицу. Понадобилось время, чтобы она смогла успокоиться и снова заговорить:
– Тогда и потом, когда Билли вернулся с войны, я не осознавала, что же, собственно, произошло. Возможно, непонятливость оказалась следствием того, что я буквально восприняла местную манеру смотреть на такие вещи. Секс и все с ним связанное считается у островитян делом обыденным. Не инцест, конечно, не то, что касается телесного. Флирт. Интрижки. Новые ощущения. Отдавала себе отчет, что в этом отношении я настоящая островитянка. Когда была молода, то пользовалась своей привлекательностью с удовольствием. Использовала внешность. Теперь понимаю, что могла бы удержать Билли рядом, но не сделала этого.
– Почему?
– Только потому, что он уехал. Он-то понимал, что единственный способ избежать между нами близости означает расстаться. А сделать это тогда было можно, только записавшись в армию. Я должна была понять, что происходит, но не поняла. В этом-то все и дело.
– А теперь казнишь себя за случившееся?
Ленлани посмотрела Девлину в глаза.
– Я знаю, за что мне себя казнить. Он вполне мог отвертеться от призыва, но, Джек, пойми, Билли якобы хотел доказать отцу, что он настоящий мужчина. Но я-то хорошо понимаю, что он ушел на эту чертову войну из опасения оказаться однажды в одной постели со мной. Я знаю, в чем виновата. Я в неоплатном долгу перед ним. Тебе не понять, что я испытала, когда увидела, что с ним сталось. Он был раздавлен, уничтожен, продолжал катиться под откос. Ужасно, когда красивый, сильный мужчина превращается в жалкое подобие человека, деградирует на глазах.
– Так зачем ты здесь? Чтобы вернуть долги?
– Чтобы сделать то, что обязана сделать во имя его памяти. Помочь его душе обрести покой. И своей тоже. Я все сделаю, чтобы его душа не чувствовала себя покинутой и забытой. Только после этого я смогу заняться устройством собственной жизни.
Ленлани говорила так пылко и решительно, в голосе сквозила уверенность в собственных силах. Девлин предпочел выслушать ее молча, без замечаний. Наконец он сказал:
– Я уважаю твое стремление, не мне тебя останавливать и предостерегать. Но я хочу, чтобы ты пообещала мне.
– Что?
– Когда дело примет опасный оборот, а это произойдет обязательно и довольно скоро, ты должна исчезнуть. Исчезнуть быстро и без разговоров. Сразу, как только я тебя предупрежу.
– Я с самого начала говорила, что признаю в тебе профессионала и доверяю твоей оценке сложившейся ситуации. Я сделаю, как ты скажешь.
Девлин коротко кивнул.
– Спасибо, что не усложняешь мне задачу.
– Я ее уже усложнила, но ведь мы оба этого хотели, верно?
– Хотели или нет, не знаю. Но мы имеем то, что имеем.
Неожиданно Ленлани заволновалась, она быстро встала, инстинктивно отдаляясь от Девлина на безопасное расстояние, надела туфли, подхватила забавную торбу и сказала через плечо:
– Пора возвращаться. – Слова прозвучали немного резковато.
Обратно они шли рядом. Ленлани умерила шаг так, чтобы Девлину не приходилось излишне напрягаться, поспевая за ней. Искусственная стена рухнула, но уступила место другой, более осязаемой, более гнетущей, и необъяснимым образом заставила их избегать физического контакта.
Девлин коснулся пальцами щеки, которую еще совсем недавно гладили ладони Ленлани. Он помнил сладостность тех ощущений, ему хотелось испытать все вновь. Его притягивало к ней, но, сознавая силу собственного желания, он отдавал себе отчет в необходимости сдерживать чувства. В противном случае ему придется очень непросто. А он обязан восстановить справедливость, к которой взывала гибель Билли Крэнстона.