Когда теряешь девственность, говорила королева Виктория, следует закрыть глаза и думать об Англии. Все писатели, от Сервантеса до Байрона, оценивали этот процесс более романтично, сравнивая девственниц с розами, а процесс лишения девственности со страстью, способной укротить львов.

Первый раз Том Круз ощутил вкус подлинной романтики — не сам любовный акт, а его прелюдию, — когда встретил свою первую девушку, хорошенькую 16-летнюю Лори Хобс, которая училась в расположенной неподалеку школе Святого Сердца в Луисвилле. Это случилось в октябре 1978 года, Тому было 16, и у него еще не было настоящего увлечения.

«Том поразил меня своей робостью, застенчивостью по отношению к девушкам», — вспоминает 33-летняя домохозяйка Лори, живущая в Луисвилле.

После нескольких недель недолгого общения с Томом около его дома она поняла, что должна сама сделать первый шаг. Она смело подошла к его дому, постучала в дверь и спросила у Тома: «Ты собираешься меня пригласить на танцы в школе или нет?»

В тот вечер, когда Том и Лори собирались пойти на танцы, они зашли на квартиру к одному из приятелей и открыли пару бутылок вина, чтобы расслабиться. Как объясняла Лори, Том был настолько робок, что они едва смогли прикоснуться друг к другу, и даже беседа между двумя подростками была напряженной. От танцев просто веяло холодом робости, но Лори не так легко было сбить с толку.

Несколько позже они выпили шампанское, и Лори опять пришлось самой сделать шаг навстречу: «Я начала с того, что просто опустила руку рядом с ним. Трудно описать, в каком я была восторге, когда он наконец взял меня за руку и начал ласкать пальцы. Затем в порыве страсти мы накинулись друг на друга с поцелуями, но не сразу сообразили, как это лучше сделать.

У меня кружилась голова, я с трудом дышала. Стук сердца отдавался эхом в барабанных перепонках. Таковы все первые поцелуи — вам кажется, что сейчас вы упадете в обморок. Пару раз я открывала глаза, дабы убедиться, что его глаза закрыты. Я знала, ему было хорошо.

Мы чувствовали себя так, будто только что занимались любовью, и могли говорить обо всем на свете, хотя всего лишь целовались. Таким образом было устранено огромное препятствие. Мы были наверху блаженства: руки тряслись, колени дрожали, кружилась голова, и я едва могла перевести дыхание. Помню, что меня поразило, как хорошо он умеет целоваться.

Мы просто кружились в танце, прижавшись друг к другу. Мне даже пришлось попросить его не давать рукам слишком много воли».

После этого случая Лори в голову пришла мысль, что «вряд ли этот парень станет священником». Теперь она признается: «Мне льстит, когда люди узнают, что я встречалась с Томом Крузом. Но мы оба были так молоды, к тому же я была католичкой. Мне было приятно, когда он ласкал меня. Я часто думаю, как могла бы сложиться жизнь, если бы мы с Томом поженились. Возможно, уже развелись бы. Но я льщу себе тем, что именно я учила целоваться самого сексуального мужчину в мире».

Том все еще болезненно переносил развод родителей, хотя и вспоминает о том времени с долей сарказма: «Я пережил период полового созревания; ужасное время, когда любое общение с противоположным полом представляется тяжелым испытанием. Кто не переживал подобного ужаса? Вам кажется, что если девушка просто взглянет на вас, то день прожит не зря. Я до смерти боялся быть отвергнутым и был робок, пока мне не дарили нужного взгляда или нужной улыбки».

Все это время Тому с трудом удавалось общаться с родственниками со стороны отца. Однажды Тому (когда ему исполнилось 15) и его 12-летнему кузену Уильяму пришлось сопровождать дедушку в туристической поездке в Вашингтон, округ Колумбия. Это необыкновенно важное событие в жизни Тома доказало, что он и его сестры не должны чувствовать себя отвергнутыми.

Дедушка, посмеиваясь, вспоминал, как он послал двух юнцов за лимонными каплями, а они вернулись лишь через три часа, сказав, что «потерялись» в баре отеля.

Том и его сестры сильно переживали вторжение Джека Саута в их жизнь. Им было тяжело смириться с присутствием чужого, которым неожиданно увлеклась мама, и подозревали его в нечестных намерениях по отношению к ней. Постепенно девочки, от природы более чуткие, начали понимать, как нужен Джек их маме. Со временем и Том осознал, что этот человек, в отличие от их родного отца, действительно любит Мэри Ли.

Во взаимоотношениях Джека и Мэри Ли присутствовал и еще один аспект. Джек был готов принять на себя заботу об уже сложившейся семье, что требовало большого мужества. Постепенно дети стали ценить его отношение. Джек брал Тома на футбольный тотализатор, где мальчик стал выигрывать. Так был построен мост дружбы.

Когда Том закончил обучение в классе, где был оставлен на второй год, Джек перевез семью в Глен Ридж, Нью-Джерси. Глен Ридж — небольшой захолустный американский городок с зелеными улицами, известный неярким мерцанием викторианских газовых фонарей.

Джек Саут арендовал внушительный дом. Это был едва ли не самый большой дом в их жизни, и Мэри Ли впервые почувствовала вкус нормальной жизни. В высшей школе Глен Риджа Том решил пойти в секцию реслинга, потому что рассчитывал с помощью занятий спортом быстрее акклиматизироваться в городе. «Он записался, чтобы общаться с другими ребятами. Был очень вежливым и приятным мальчиком, типичный южанин. «Да, сэр, нет, сэр» — таким вспоминает Тома тренер команды по реслингу Анджело Корбо.

Но Том по-прежнему был тихим и скрытным, хотя и пытался подружиться с одноклассниками. Корбо был поражен его преданностью семье. Он заметил, с каким трудом они входят в местное сообщество. «Это очень богатое общество. Если у вас есть деньги, вас принимают. Если же нет…» — таковы слова Корбо.

Том не был самым лучшим в команде, но не был и самым плохим. Корбо держал его в команде, потому что он был единственным борцом в весе от 115 до 120 фунтов. Правила в команде были такими же строгими, как и в других спортивных обществах. Если вы употребляли алкоголь, вас немедленно выгоняли из команды.

Мэри Ли и Джек часто навещали детей, чтобы подбодрить их. Мэри Ли была в активе школы и даже участвовала в соревнованиях, чтобы помочь детям адаптироваться в новой школе. 18 января 1979 года состоялся первый фотодебют Тома в местной газете «Глен Ридж Пейпэ». Под фотографией худого Тома была надпись: «Том Мапотер одерживает победу над Джефферсоном Тауншипом в состязаниях по реслингу».

Спустя много лет некоторые из членов той команды по реслингу были крайне удивлены, не получив от актера-мультимиллионера ответа на просьбу пожертвовать 5000 долларов на новый борцовский настил.

Как бы то ни было, Корбо понимал нежелание Тома возобновить контакты с Глен Риджем, который был так недружелюбен по отношению к нему.

Годы учебы Тома в одной из школ Глен Риджа были отмечены скандальными происшествиями. На стенах учебного заведения появилась надпись: «Заппа, Грейтфул Дэд, Эбб, Лед Зеппелин, Сантана». Этот лозунг конца семидесятых был изображен в ореоле жвачки и плевков. Некоторых студентов подозревали в употреблении наркотиков. В апреле 1980 года Том и его одноклассники приняли участие в акции протеста против увольнения помощника директора школы. Учитель Джон Картис был известен как сторонник строгой дисциплины, но ученики уважали его и восхищались им, потому что Джон был справедлив по отношению к ним. «Жизнью школы управляет железный кулак, но мы выступаем за мистера Картиса, потому что он справедлив», — заявили разгневанные учащиеся в интервью. Благодаря этой акции Том и его одноклассники очутились на первой странице городской газеты.

В конце последнего семестра произошло два события, которые сделали невозможными дальнейшие занятия реслингом. Во-первых, Том поправился и не мог больше выступать в своей весовой категории; во-вторых, он растянул коленные сухожилия, что вообще лишило его возможности заниматься спортом.

Том в отчаянии искал, куда бы выплеснуть переполнявшую его энергию и жажду творчества. Он обратился к своему тренеру по реслингу Анджело Корбо за советом: может, стоит принять участие в школьной постановке «Парней и девушек». И Корбо ответил ему: «А почему бы и нет?»

Корбо терпеливо выслушивал разговоры Тома об охвативших его стремлениях к театру. Тренеру по реслингу они казались несбыточными мечтами, но для Тома Круза эти честолюбивые устремления стали делом жизни. Он тщательно скрывал свой необычный интерес к театру, потому что это могло отдалить от него одноклассников, а Тому не хотелось опять оказаться в одиночестве.

Последовав совету учителя, Том отправился на пробы, получил роль Натана Детройта (хитрого гангстера, которого играли такие звезды, как Фрэнк Синатра и Марлон Брандо), и его потянуло на сцену так же, как тянет обезьяну на банановую плантацию.

Мэри Ли никогда не забудет ощущения гордости, с каким семья шла на премьеру. Она никогда не сомневалась в таланте своего единственного сына.

Один из агентов, который случайно оказался на представлении, после его окончания подошел к Тому и сказал что его игра была естественной. Агент настоятельно рекомендовал ему отнестись к актерскому мастерству как к возможности сделать серьезную карьеру. Тому немного не хватало смелости, и этот совет вдохновил его. С характерной для него энергией и решимостью он погрузился в новообретенное занятие.

После представления Том пришел к родителям и сказал, что намерен следующие десять лет посвятить шоу-бизнесу. Родители были ошеломлены. Не следует ли сначала получить достойную профессию? Мэри Ли объясняла: «Мой муж думал о том, чего будут стоить эти десять лет». Это была лишь шутка, и в то же время не совсем шутка. Том был крайне убедителен, а его энтузиазм мог заразить кого угодно.

Позже Мэри Ли вспоминала: «Том сказал: «Позволь мне попробовать. Я чувствую, что хочу этим заниматься». И мы с чистым сердцем согласились, потому что понимали, это действительно талант от Бога; мы благословили его, а остальное уже стало историей».

Реакция одноклассников Тома на постановку буквально осчастливила его: «Все подходили ко мне и говорили: «Эй, мы и не подозревали, что ты на это способен». И мне нравилось слушать такие слова».

День выпуска из школы стал для Тома и семьи своего рода испытанием. Он уже объявил о своем решении не поступать в колледж, а стать актером, поэтому программа, которая началась с национального гимна и обращения преподобного Лестера Смита, представителя местной епископальной церкви Христа, просто прошла мимо него.

Как бы подтверждая свою роль аутсайдера в школе, Том даже не обратил внимания, когда вышли старшие выпускники. А в списке самых красивых, самых образованных, смешных, хорошо одетых, самых лучших атлетов, водителей, самых дружелюбных, талантливых и соблазнительных для него не нашлось места. Это лишний раз свидетельствует о том, как сильно люди могут ошибаться!

К моменту окончания школы аппетиты Тома относительно девушек стали менее умеренными. Вот как сформулировал это одноклассник Тома Бобо Ахмед: «Том был настоящей грозой для девушек. Каждую неделю у него была новая девушка».

Позже Том соглашался: «Это небольшой городок. Вы не можете одновременно встречаться с двумя девушками, вы должны все время быть с одной».

Он признается, что был тогда настоящим шотландцем — серьезным, почти лишенным чувства юмора, интересующимся лишь основным в жизни. «Я был шотландцем, но пел в хоре. Шотландцы никогда так не поступают, поэтому я чувствовал себя смельчаком. Я всегда старался не подстраиваться под других, не судить о людях по тому, откуда они приехали и что они носят».

Этим же летом Том организовал вечеринку для одноклассников. Обитатели Глен Риджа отличались извращенным снобизмом, но Том, категорически не желая походить на них, настоял на том, что на его вечеринку может прийти любой, кто пожелает. «Я ненавижу праздники, на которые приходят лишь избранные. Вся школа знала о моей вечеринке. Все, кто хотел прийти, пришли. У нас был огромный двор, и там собралось около 200 человек», — вспоминает он.

Том трогательно защищал своих сестер. Как-то, работая билетером в местном клубе, он обратил внимание, что один из посетителей разглядывал его сестру «непозволительным образом». Том немедленно уставился на обидчика, как бы желая сказать: «Ты, сукин сын…»

Том вместе с родителями присутствовал на специальном обеде в честь атлетов из старших классов, устраиваемом в школе, где он учился. Каждому вручалось письмо, в котором говорилось о его спортивных достижениях. На празднике выступил Брюс Харпер, один из ведущих игроков «Нью-Йорк Джетс», которому удалось сделать спортивную карьеру несмотря на маленький рост.

Юный Том Мапотер, ростом всего около 1.70, обратил на этот факт особое внимание. Он уже поставил себе цель в жизни и решил, что не позволит маленькому росту стать препятствием на пути ее исполнения. Тома не останавливали даже семь миллионов безработных в Америке 1980-х, и он не беспокоился о месте работы.

Позже Том говорил, что везде, где бы ни учился, чувствовал себя уязвимым, и, возможно, это проявилось в желании стать актером.

После отъезда Тома его сестра Касс продолжила семейные занятия реслингом, став менеджером команды.

Вскоре Мапотеры покинули Глен Ридж и больше никогда туда не возвращались. Даже когда в 1989 году город стал скандально известен из-за ареста группы учащихся, обвиняемых в изнасиловании умственно отсталой девушки, Круз отказался давать какие-либо комментарии.

Подростком Том Круз нечасто видел своего отца Томаса Круза Мапотера III. Он лишь случайно мог узнавать о переездах отца, бывая у бабушки со стороны отца, Катерины.

Том никогда открыто не говорил, что делал его отец, до тех пор, пока тот не вернулся, как блудный сын, в середине 80-х в Луисвилль.

После развода с Мэри Ли он женился и продолжал грезить о том, как станет миллионером благодаря своим изобретениям.

«Его отношение к детям было ужасающим. Нормальный человек не может просто так бросить жену и четырех детей», — говорит Каролина Мапотер, кузина Тома.

Члены семьи вспоминают, что Томас III вел образ жизни бродяги с середины 70-х до середины 80-х. Затем он на несколько лет исчез, и его родители, Катерина и Томас Круз Мапотер II, не находили себе места от волнения. Они посылали письма и чеки, которые возвращались обратно в Луисвилль.

Однажды они даже попытались найти своего сына в Лас-Вегасе.

Некоторые из родственников, кому удавалось увидеться с ним в эти годы, вспоминают, что он отрастил себе длинную бороду, а волосы завязывал в пучок; он стал одержимым дорогой и бродил по стране со своей новой женой, не в состоянии вести нормальный образ жизни.

Однако Каролина Мапотер заявляет, что утверждения Тома о детстве, полном нужды и лишений, злят ее: «Бабушка делала все возможное, чтобы поддержать этих детей».

Прочитав интервью Тома в «Ньюсуик», в котором тот открыто заявлял о своей нищете в детстве, бабушка Катерина была глубоко оскорблена. Каролина считает, что в этом виновата Мэри Ли, которая отказывалась от любой помощи со стороны Мапотеров.

Какой бы ни была истина в вопросе о взаимоотношениях Мэри Ли и родственников со стороны Томаса III, можно понять, как тяжело ей было обращаться за помощью к ним.