Сомнений не было – Йен сам бросился в огонь к грешникам. И теперь оставалось только отбросить все сожаления и насладиться моментом. Их губы едва соприкасались, а он все глубже погружался в прекрасное, сломленное горем сердце Евы. И с каждым мгновением все яснее понимал, что его любимая принадлежит ему. И всегда принадлежала. Несмотря на прошлое. Несмотря на его предательство.

– Поцелуешь меня еще? – прошептал Йен. Он коснулся пальцами изящного подбородка Евы, чуть отклоняя назад ее голову. Поцелуй закончился, но волшебное чувство близости никуда не делось.

Боже правый, Йену так хотелось, чтобы это повторилось! Ведь от поцелуя не будет беды, а он не потребует больше, чем Ева решит ему дать.

Ева задумчиво посмотрела на него, ее губы слегка приоткрылись. Ее лицо раскраснелось, и Йен не знал от чего – от горячей ванны или от его близости. Ева перевела дыхание и потянулась к нему.

Запустив пальцы в ее остриженные черные волосы, Йен прильнул к губам возлюбленной. Их мягкое, теплое прикосновение было блаженством.

И в этот момент раздался громкий стук в дверь. Они прервали поцелуй, но остались в том же положении. Их лица были рядом, дыхание смешалось, в глазах читалась страсть – чувство, которое они, оставаясь верными своим мертвым, не должны были испытывать.

– Сэр! – раздалось за дверью.

И тут все изменилось. Ева отпрянула от него. Ее лицо побелело. А сердце Йена сжалось от печали, потому что момент близости прошел, а в глазах Евы опять появился страх. Он посмотрел на дверь и крикнул:

– Одну минуту!

Это не должно было случиться. Йену не следовало целовать вдову Гамильтона.

– Кто это? – хрипло спросила его Ева.

– Думаю, миссис Морлок.

Йен схватил сюртук и накинул его поверх мокрой рубашки, а потом взглянул на Еву. Вид у нее был вполне приличный. Пенная вода плескалась возле ее подбородка, а из ванны выглядывало лишь встревоженное лицо.

Лорд Блейк тоже чувствовал себя неуверенно. Однако он улыбнулся Еве, пытаясь мысленно убедить себя, что внезапно вспыхнувшая страсть к ней не закончится катастрофой для них обоих.

Йен подошел к двери и открыл ее. В коридоре стояла хозяйка гостиницы с лампой в руке. Ее морщинистое лицо, купаясь в ярко-желтом свете, казалось, парило в полумраке коридора.

– О, сэр, – начала миссис Морлок, – я хочу кое о чем предупредить вас.

Знакомое чувство приближающейся беды сжало сердце Йена. Иллюзия безопасности рассеялась, как утренний туман.

– Предупредить?

Хозяйка оглянулась по сторонам и шагнула ближе к нему.

– Моя подруга, миссис Лефлер, содержит таверну недалеко отсюда. И вот четверть часа назад она пришла ко мне сильно встревоженная.

Йен кивнул. Его уже начала раздражать манера миссис Морлок говорить много в те моменты, в которые хватило и пары слов.

– И что ее испугало?

Миссис Морлок поджала губы, а потом ответила:

– Если хотите знать, мне все это очень не нравится, но вы джентльмен и были очень щедры ко мне и моему супругу.

Йен едва сдержался, чтобы не встряхнуть пожилую даму.

– Спасибо, – сказал он. – Так что вы узнали?

– У нас в округе появились двое мужчин, – ответила миссис Морлок. – Они очень грубые и неприятные, ходят из одной гостиницы в другую и ищут молодую леди, по описанию очень похожую на вашу супругу. – Она закивала головой. – Красивую, но с коротко стриженными волосами. Возможно, в странной одежде. А еще они описали вас – большой, сильный мужчина с манерами джентльмена.

Без сомнения, это начала действовать миссис Палмер. Конечно, она не стала обращаться в полицию, хоть один из ее надзирателей и был убит. Ей совсем ни к чему, чтобы посторонние люди стали совать нос в ее дела, да еще расспрашивать, какие богатые клиенты прячут тут своих жен и дочерей. Потому миссис Палмер, скорей всего, послала за ними своих помощников, которые будут готовы совершить похищение или даже убийство.

Наверное, Йену следовало застрелить тогда миссис Палмер и покончить с этим делом раз и навсегда. Ну, или предложить ей все свое состояние, чтобы она отстала от Евы. У хозяйки лечебницы было достаточно времени, чтобы оценить свое положение, и теперь эта подлая женщина вряд ли пойдет на уступки. Она уже наверняка поняла, что из лечебницы Еву выкрал совсем не Томас Кэри, и потому единственный для нее способ избежать скандала – это вернуть ее назад.

– Миссис Морлок, вы не представляете, как я ценю вашу помощь. – Йен внезапно понял, что им нельзя терять ни минуты. – Пошлите кого-нибудь в конюшню и скажите моим слугам…

– Я уже сделала это. Сразу, как только ушла миссис Лефлер. Я поняла, что вы захотите уехать.

Йен с благодарностью посмотрел на нее. Несмотря на болтливость, миссис Морлок оказалась умной женщиной. Он быстро вынул из кармана один из нескольких соверенов, которые у него остались, и отдал женщине со словами:

– Вы настоящее сокровище. Бриллиант.

Миссис Морлок с улыбкой присела в реверансе.

– Спасибо, – сказала она. Тут ее лицо опять стало серьезным, и пожилая дама заявила: – А теперь нам надо скорей одеть вашу супругу. Бедняжка, я вижу, что ей здорово досталось за последнее время.

Йен отступил, и миссис Морлок вошла внутрь. У него был опыт по части раздевания женщин. Но он понятия не имел, как их одевать.

Повернувшись к Еве, он увидел, что та уже выбралась из ванны и завернула свое изможденное тело в длинное белое полотенце. На полу были лужицы воды, а рядом с ванной лежала мокрая насквозь простыня с кровати.

Миссис Морлок подбежала к Еве. Йен сказал им:

– Торопитесь. Мы выезжаем немедленно.

И в этот момент он увидел его. Маленький коричневый пузырек, зажатый в тонкой ладони Евы.

Настойка. Йен не успел спросить, удалось ли ей купить эту отраву в аптеке. У него сжалось сердце. Как он мог забыть, что Еву мучает зависимость от лекарства?

Конечно, один поцелуй не мог победить годы употребления настойки, и Йен отлично это понимал. И все же… все же видеть Еву, сжимающую пузырек, было так же страшно, как знать, что их ищет банда громил, отправленных миссис Палмер.

Йен едва сдержался, чтобы не вырвать пузырек из ее руки. Предостерегающий крик «Не надо!» чуть не сорвался с его губ, но он закусил губу и вышел в темный коридор. На это сейчас не было времени. Войну с зависимостью придется отложить. Йену оставалось только надеяться, что Ева не выпьет полпузырька, пока будет одеваться.

Йен сбежал вниз по лестнице и вышел через задний двор в переулок, где их должна была ждать коляска. Ужасная мысль, что это он был виноват во всем, омрачила его душу. А началось все с Гамильтона. И хотя Йен не сам всадил в него нож, он послужил главной причиной его гибели. Йен и сейчас ощущал его горячую кровь на своих руках и удовлетворение от того, что справедливость наконец восторжествовала.

Но прошлое было не вернуть и мертвых не воскресить. Ему надо было спасать живых – Еву и себя.