С трудом поднимаюсь на ноги.

Ладно, воронья рожа. Я оценил твой прием. Неплохо. А теперь хватит обороны. Попробуем старое доброе нападение.

Иду к нему, подняв руки. Подобравшись на расстояние удара, делаю ложный выпад правой и свинг левой. Отличный удар. Не придерешься. Вложил в него всю силу и весь свой вес. Нацелился прямо в челюсть этой идиотской маски ниндзя.

ХРЯСЬ! Удар попал в цель. Прямо в челюсть. Ниндзя складывается, словно оригами.

По крайней мере, я ожидаю чего-то в этом роде. А вот того, что происходит на самом деле, — нет.

Он пригибается. Грациозный наклон и перекат. Подбородок неспешно уплывает от удара. Я теряю равновесие и перенапрягаю мышцы. Он делает шаг вперед и перехватывает мое запястье. Дергает, смещает центр тяжести — и я снова лечу, но на этот раз вверх тормашками.

Тот удар был из карате, а этот бросок — уже из дзюдо. Полный боевой репертуар. Впечатляюще. Примерно так я думаю на лету, болтая руками и ногами.

Врезаюсь в стену. Сползаю на пол. Лежу бесформенной грудой. Противник дает мне прийти в себя. Снова медленно поднимаюсь.

Он снова приближается. Тот же танец. Шаг вперед, полшага влево.

Думай, Джек. Если он тебя еще раз ударит, тебе конец. Твои приемы против него бессильны. Единственное твое преимущество — это габариты и сила. Места тут мало, как на ринге. Бежать ему некуда. Скрути его и хрясни об стену.

И не тяни, а то он ударит первым. Давай прямо сейчас.

Встаю в борцовскую стойку. Переношу вес на одну ногу. Нужно всего-то опрокинуть его на спину. Я это тысячу раз делал на тренировках. Всерьез — ни разу.

Ниндзя это видит и отбегает к ближайшей стене. Я бегу за ним. Бегай сколько хочешь, все равно не спрячешься.

Он прыгает, отталкивается от стены ногами и делает сальто назад. Не успеваю я оглянуться, как он уже приземляется у меня за спиной и захватывает меня поперек туловища.

Мастерский прием. Мне приходилось биться с чемпионами графства, так вот они двигались гораздо хуже. Он валит меня на землю. Пытаюсь его сбросить. Все равно что пытаться сбросить собственную шкуру. Правой рукой он ищет какое-то место у меня на загривке. Ослабляет хватку.

Я соображаю, как бы мне половчее его сбросить. Чтобы наверняка.

ШАРАХ! Электрический разряд.

Ощущение именно такое. Сто тысяч вольт ударяют в меня, пробежав по живому проводу. Нет, не по проводу, — это он пальцем нажимает на какое-то нервное окончание у меня на шее. Меня сотрясают судороги.

Он отпускает меня, а когда я мешком оседаю на пол, хватает меня, стоя сзади на коленях, и начинает душить.

По-настоящему. Правой ладонью пережимает мне трахею, а левой крепко держит.

Все, конец. Сейчас он меня добьет.

И ничего не сделать, совсем ничего. Воля к жизни заставляет меня дико вырываться. Придает мне едва ли не сверхчеловеческую силу. Мне даже удается оторвать его от земли — он как буйвол, которому на спину прыгнул лев. Ударяю его об стену. Хватка на секунду слабеет.

Но тут лев вонзает в буйвола зубы. Рука безжалостно сжимается. Я падаю на колени. Потом — лицом вниз.

Когда тебя душат, это крайне неприятно. Бьешься за последний глоток воздуха. Чувствуешь, как гаснут огни. Тоненький голосок из командной рубки разума: Джек, ты умираешь, умираешь, умираешь насовсем.

И ничего с этим не поделаешь. Беспомощность. Раскаяние. Прощание.

Папа.

Мама.

Пи-Джей.

Темнота.