Можем ли мы управлять будущим? Или, пожалуй, лучше поставить вопрос иначе: стоит ли пытаться? Варис и Бейлиш – он же Мизинец, если угодно, – разговаривают о своих амбициях и целях. Варису не интересен престол как таковой – ему важно только всегда находиться в правильном месте в правильное время. Бейлиш, напротив, явно не раз задумывался о власти. В упомянутой беседе он отвергает исторические летописи как «россказни, которые мы согласились пересказывать друг другу вновь и вновь – до тех пор, пока не забудем, что это ложь». И когда лорд Варис возражает Бейлишу, что в противном случае наступит хаос, Мизинец как раз и произносит свой монолог. Он утверждает, что хаоса не нужно бояться. Мало того: весь его план игры основан на том, что в хаосе кроется возможность для развития. И действительно: только так и могут закрепиться в Семи Королевствах люди, не причастные к системе.

Обитатели Семи Королевств целиком и полностью посвящают себя стараниям не рухнуть в бездну хаоса, но в этом им сильно мешает среда, в которой они живут. Непросто сохранять ориентацию в том, что тебя окружает, когда некоторым, к примеру, под силу оживлять мертвецов. «Зима близко», – слышим мы в самом начале, и это – напоминание людям о предыдущей зиме, которая длилась так долго, что успело вырасти целое поколение. Почему так случилось? А какая разница, если в итоге придут мертвяки и убьют тебя?

Выходит, в словах Мизинца есть смысл. Когда что-то меняется, прежние точки опоры становятся не столь важны и полезны – как бы они ни были привычны и удобны. И все же мысль о том, что наше общество и жизнь пребывают в равновесии, привлекает всех нас.

Мы встраиваем эту мысль в методику обучения бизнесу, где силы предложения и спроса создают стабильные цены, занятость и рост. Но в то же время мы знаем, что на самом деле это не так. Экономист Джозеф Шумпетер первым обозначил процесс, который назвал креативной деструкцией. В ходе этого процесса инновации разрушают старый мир, чтобы создать лучший. Настоящие предприниматели не просто вертят так и сяк существующие идеи. Они безжалостно рвут их и начинают все сначала. Если вы делаете это успешно, то получите свою награду, потому что вы – один на игровом поле. Но и риск катастрофы значительно выше. Шумпетер осознал, что отсутствие равновесия – это норма. Теперь мы знаем, что это может относиться и к обществу, и к погоде.

Не обязательно, впрочем, быть предпринимателем, чтобы ощутить на себе отсутствие равновесия. В Великобритании в течение пяти лет после начала кризиса 2008 года каждый седьмой рабочий был уволен по сокращению штатов – что было бы немыслимо десять лет назад. Хаотичная природа того, что экономисты именуют бизнес-циклом, такова, что мы еще можем представлять перспективы сохранения своей работы на ближайший месяц, но вот насчет ближайшего года такой уверенности уже нет – не говоря о ближайших десяти годах.

Мы инстинктивно ценим постоянство в нашей жизни и обществе, поэтому многие из нас реагируют на взрывные перемены иррационально. Во время одного недавнего эксперимента Королевское статистическое общество отобрало людей, которые переоценивали проблемы иммиграции, и представило им подтвержденные факты, противоречащие их представлениям. Подавляющее большинство опрошенных решило, что статистика наверняка ошибается.

Мы все считаем, что сами-то не стали бы так думать, но большинство из нас реагирует на резкие перемены именно таким образом – держась за истории, которые мы сами себе напридумывали, даже если в них нет правды. Не каждый из нас способен, подобно Мизинцу, взбираться вверх по лестнице, пользуясь хаосом. Не каждый станет сам, как предприниматель Шумпетера, строить эту лестницу.

Мы живем, по понятным причинам надеясь на то, что хаос не придет в наш дом, семью, на рабочее место. Страховки, сбережения, мешки с песком в гараже – все это полезно. Но для того, чтобы не просто выживать, а процветать, неплохо иметь в себе хотя бы немного от Мизинца и сознавать: если будешь держаться только «за свое царство, своих богов и любовь», в итоге можешь оказаться просто жертвой процесса креативной деструкции.