Жить в квартире-раскладушке было не так-то просто. Единственная зелень, которую видели обитатели этих квартир, была зеленая плесень на стенах соседних домов. После того как на Земле случилась Эпидемия и большая часть планеты стала непригодна для жизни, людям пришлось оставить насиженные места и, навсегда позабыв о том, что такое солнце, лес и зеленая трава, переселиться в города вроде Барфорд-Норда, которые специально построили для беженцев. Здесь начинало казаться, что все население земного шара сгребли в одну кучу, бросили в огромный котел и тщательно перемешали, а затем разлили по бетонным коробкам. Например, соседом Мики был человек из Монголии, который большую часть жизни прожил в войлочной юрте; этажом выше жила женщина из Перу, когда-то она работала на ферме по разведению лам, теперь все они жили в квартирах-раскладушках. Существование в столь ограниченном пространстве научило людей терпению. Если ты живешь в квартире размером с носовой платок, раздражаться бессмысленно. Для того чтобы достать одну вещь, сначала надо убрать другую, а если ты делаешь это в спешке, то все пойдет наперекосяк и в результате вместо спагетти у тебя на тарелке окажется бельевая веревка. Если обитатели квартир-раскладушек хотели воспользоваться кухней, сначала им нужно было сложить диван, если же они хотели принять душ, прежде нужно было отодвинуть в сторону обеденный стол. Когда они поворачивали кран в ванной, душ начинал шипеть и плеваться ржавой водой; когда они слишком громко чихали, от буфета отваливались ручки, а стены были настолько тонкими, что они слышали, как их соседи чиркают зажигалкой. Единственный предмет мебели, который они могли себе позволить, — это раскладной диван перед телевизором.

Но жаловаться на тяжелую жизнь было так же бессмысленно, как сердиться на тесноту квартиры, поскольку ничего изменить все равно нельзя. Никому не под силу совершить чудо и снова сделать мир прекрасным. Тропические леса, бескрайние зеленые поля, светлые березовые рощи и чистые реки навсегда исчезли с лица земли; нашествие животных и последовавшая затем эпидемия чумы загнали людей за бетонную Стену. Время шло, и постепенно они привыкали жить в этом каменном аду. Хотя были в такой жизни и положительные моменты. Например, поссорившись, люди не могли просто хлопнуть дверью и уйти (если, конечно, вы не готовы переселиться на лестничную площадку), поэтому люди старались быть более терпимыми друг к другу. Если не считать мелких ссор, семья Мики жила дружно, и так продолжалось до того дня, когда, вернувшись из школы, Мика заявил, что его хотят отравить.

Школа Мики ничем не отличалась от других школ, которые строились в городах для беженцев: серый бетонный куб поддерживали четыре стальные сваи, покрытые ржавчиной и коричневыми водорослями. Сваи казались слишком тонкими, чтобы удержать над водой тяжеловесную конструкцию и находящихся внутри детей. Школьный двор заменяла залитая бетоном площадка с осклизлым полом, втиснутая в узкое пространство между сваями под зданием школы. В результате получалось, что над головами детей, игравших на такой площадке, нависала бетонная глыба, а внизу плескалась холодная черная вода. Тусклые лампочки освещали длинные коридоры, в которых пахло сыростью и плесенью; голые стены классов сливались с серыми бетонными полами. Здесь не было даже настоящих окон, на одной из стен висел длинный ряд фотографий, на которых были изображены красивые пейзажи, существовавшие на Земле сорок лет назад. Другая стена была увешана красочными плакатами с изображением пораженных чумой животных — налитые кровью глаза, оскаленные пузырящиеся пеной пасти внушали детям ужас. Рядом с плакатами висели две карты. Одна — с многочисленными изумрудно-зелеными островками, которыми были обозначены леса, — давала представление от том, какой Земля была до Эпидемии. На второй карте ученики могли видеть, во что она превратилась после катастрофы: серая заплатка в верхней части земного шара означала территорию, огражденную Стеной, за которой находились современные бетонные города. Остальное пространство было закрашено грязно-желтым цветом, здесь раскинулась безжизненная пустыня, покрытая толстым слоем ядовитой пыли и пепла. Кроме этих мрачных картинок, иных украшений в классах не было. Да и зачем, если в школе учились дети беженцев — они родились после Эпидемии и все равно никогда в жизни не увидят ни леса, ни травы. У них даже не было настоящих учителей, вместо живых людей с ними общались рисованные человечки, которые появлялись на мониторах, установленных на каждой парте. Классная руководительница Мики, миссис Фулер, восседала за учительским столом, однако ее единственной обязанностью было следить за дисциплиной и орать на учеников, чтобы они заткнулись и слушали своих мультяшных преподавателей.

Зимой в школе было так холодно, что детям приходилось сидеть в пальто и шапках. Миссис Фулер надевала перчатки с отрезанными пальцами, укрывала колени пледом и заматывала голову платком. Отопление было слишком дорогим удовольствием для обычной городской школы. Для того чтобы учиться в светлых и теплых классах и иметь настоящих учителей, нужно ходить в частную школу. Поэтому не трудно представить удивление Мики, когда однажды утром он вошел в класс и увидел развешанные по стенам воздушные шарики и спускающиеся с потолка бумажные гирлянды. От обилия ярких красок рябило в глазах. Мика замер на пороге, в недоумении хлопая ресницами: уж не забрел ли он по ошибке в чужую школу? Но потом Мика увидел миссис Фулер. Она сидела на своем обычном месте и занималась очень странным делом: пожилая учительница старательно надувала воздушные шарики, ее выцветший мешковатый кардиган украшали ленточки серпантина, намотанные вокруг пуговиц. Когда Мика прошел к своему месту в первом ряду и небрежно бросил на пол сумку с учебниками, выяснилось, что здесь его ждет еще один сюрприз — на парте стояла пластиковая тарелочка с пирожным. Пока Мика расстегивал промокшую куртку и усаживался за парту, он недоверчиво косился на неожиданное угощение. Остальные дети, очнувшиеся от своей обычной тоскливой полудремы, взволнованно перешептывались.

— Не трогайте пирожные! — гаркнула миссис Фулер, вешая на стену очередной шарик. — Подождите, пока соберутся все остальные.

Присмотревшись к своему пирожному, Мика обнаружил на нем выведенные голубой сахарной глазурью буквы — КОРД. Он отодвинул тарелку на край парты и прикрыл глаза, пытаясь справиться с нахлынувшим на него чувством одиночества, которое охватывало Мику всякий раз, как только он переступал порог школы. С тех пор как не стало Элли, посещение школы превратилось для него в настоящую пытку. В течение нескольких дней после ее исчезновения одноклассники были чрезвычайно внимательны к Мике. Они подходили со словами поддержки и утешения, но вскоре стало понятно: они уверены, что Элли мертва. Друзья Элли останавливались перед ее портретом в траурной рамке, который вывесили в вестибюле школы, и заливались слезами, как пятилетние дети, однако уже через две недели все успокоились и вели себя так, словно Элли никогда не существовало на свете.

Миссис Фулер оказалась более чуткой, но ее внимание приводило Мику в смущение. Она постоянно спрашивала, как он себя чувствует и все ли у него в порядке, и печально кивала головой, словно священник на похоронах, когда Мика с каменным лицом заявлял, что у него все отлично. Вскоре он начал избегать миссис Фулер; в конце концов учительница оставила его в покое, и Мика вздохнул с облегчением.

Затем начались издевки. В классе Мики учился мальчик по имени Рубен Снайт, невероятно злобный и жестокий тип. Мучнисто-белый цвет лица Снайта наводил на мысль, что вместо крови у него в жилах течет молоко, а длинный и острый нос вызывал опасения — как бы он не проткнул им парту. Рубен пользовался уважением среди одноклассников, но лишь потому, что гораздо безопаснее было дружить с ним, нежели иметь в качестве врага. Рубен Снайт менял друзей как перчатки и вечно задирал мутантов.

Когда в реке неподалеку от школы нашли тело и но лицейские объявили, что это Элли, Рубен вместо сочувствия начал издеваться над Микой. Собрав своих дружков, которые с горящими глазами ждали, какую потеху на этот раз устроит их предводитель, он начал обзывать Мику, пытаясь представить его психом из-за того, что он не верит в смерть сестры. Для них это было всего лишь развлечением, попыткой отвлечься от скучных школьных будней. Но Мике шутки Рубена причиняли нестерпимую боль, он готов был сам броситься в воду. Класс превратился для него в террариум, а одноклассники — в скопище ядовитых змей. Мика чувствовал себя несчастным и потерянным, единственным его желанием было поскорее вернуться домой и лечь в постель. Но сон тоже не приносил облегчения, его постоянно преследовали кошмары с участием телеголовастиков. Мика думал, что хуже уже быть не может, но, похоже, сегодня его кошмарам суждено было превратиться в реальность.

— Итак, все в сборе, — громовым голосом начала миссис Фулер, поднимаясь из-за стола. Ее огромный бюст выпирал из кардигана, словно вместо воздушных шариков она случайно надула саму себя. — А теперь тихо! Вы, вероятно, уже заметили, что сегодня школа приготовила для вас сюрприз. Скоро к нам в класс придет необычная гостья, она представляет КОРД — Комитет по оздоровлению и развитию детей. Вам расскажут о новом проекте под названием… э-э… где же это? — Миссис Фулер бросила взгляд на листок, который держала в руке, — Ах, да, вот… проекте под названием «Дети — наше будущее». На большой перемене каждый из вас получит по бесплатному, вы слышите, бесплатному сандвичу, а еще… во время завтрака будет звучать музыка, да-да, вы услышите прекрасную музыку. Также наша гостья расскажет вам о правильном питании, о витаминах, об упражнениях и о новой интересной игре, в которую вы сможете играть после школы. По-моему, все это очень интересно, не так ли, дети? А пока мы ждем представителя КОРДа, можете съесть свое пирожное.

Мика сидел в первом ряду, который прозвали местами для уродов. Сюда сажали отстающих учеников, злостных нарушителей дисциплины и детей-мутантов, чтобы миссис Фулер могла присматривать за ними. Соседями Мика были: Роланд, подслеповатый очкарик, который в своей повседневной речи пользовался такими словами, как «обусловленный» и «обоснованный»; Лара, девочка-мутант с длинными желтыми зубами, похожими на гигантские зерна кукурузы, и Карлос, тоже мутант, который с легкостью закидывал за ухо свой длинный нос, больше похожий на хобот слона. Мику пересадили на первый ряд из-за его плохой успеваемости. Это считалось наказанием, но он предпочитал сидеть здесь, чем на задних рядах рядом с опустевшей партой Элли. Теперь рядом с Микой сидел новенький мальчик, его семья недавно переехала в Барфорд-Норд из Лондона, где они жили в Царстве Теней. Мальчика звали Коби Ненко. Коби смахивал на большой тряпичный узел, который небрежно бросили на стул: его всклокоченные длинные черные волосы полностью закрывали лицо. Девочки боялись Коби, но Мике он нравился, парень был тихим и молчаливым. Конечно, Мика не собирался покровительствовать новичку, ему хватало собственных проблем, но упорное молчание Коби возбуждало его любопытство. Он чувствовал, что за этой непроницаемой завесой из волос скрывается человек, способный думать. И вот сегодня Коби вдруг решил поделиться своими раздумьями с соседом.

— Интересно, что им от нас нужно? — пробормотал Коби из-под своей косматой гривы.

Впервые за три недели их соседства Мика услышал голос загадочного мальчика. «Удивительно, — подумал он, — словно солнце выглянуло из-за туч».

— Да уж не иначе что-нибудь нужно, — ответил он, разглядывая свое пирожное. — Обычно они не дают нам ничего, кроме домашней работы.

— Разве ты не хочешь пирожное? — с надеждой в голосе спросила Коби сидевшая позади него девочка.

Она была такой худой, что ее руки казались не толще карандаша, а глаза на узком лице с провалившимися щеками выглядели слишком большими. Коби молча протянул ей свою тарелку. Он с жалостью наблюдал за тем, как девочка целиком затолкала в рот пирожное и проглотила, почти не жуя. Мика тоже отдал девочке свое пирожное, оно моментально исчезло с тарелки. Мика был рад, что девочка приняла его угощение, у него было такое чувство, словно он избавился от чего-то неприятного и опасного.

Неожиданно по задним рядам пронесся приглушенный шепот, дверь распахнулась, и в комнату вошла высокая стройная женщина. Уверенно цокая каблуками по каменному полу, женщина прошла по центральному проходу к столу миссис Фулер. Представительница КОРДа была одета в белое платье, перетянутое на талии узким черным ремешком, и красивые лаковые туфли; ее темные волосы были собраны в тугой пучок и аккуратно заколоты на макушке. В руках женщина держала большую клетчатую сумку, которую она водрузила на стол миссис Фулер. Со спины женщина напоминала Мэри Поппинс, но лишь до тех пор, пока не повернулась лицом к классу. Мика вздрогнул, увидев ее выпученные бесцветные глаза, похожие на шарики для пинг-понга — казалось, женщина специально вынимает их на ночь из глазниц и отмачивает в стакане с отбеливателем. Ее кожа, тонкая и желтая, словно старый пергамент, плотно обтягивала череп; потрескавшиеся сухие губы были плотно сжаты, отчего рот напоминал узкую щель. Женщина вытащила из своей сумки стопку пластиковых стаканчиков и поставила ее на стол, затем извлекла табличку и пристроила рядом со стаканчиками. Надпись на табличке гласила: «Старшая сестра КОРДа Бриони Слейтер. Проект „Дети — наше будущее“». Мика, как завороженный, смотрел на сестру Слейтер. Ему вдруг показалось, что все лампочки в классе разом погасли, и он снова погрузился в свой кошмар, где нет ни стен, ни потолка, лишь кровать и покачивающаяся занавеска, за которой открывается непроглядная черная тьма, мерцающие голубоватым светом экраны старомодных телевизоров и смотрящие на него холодные глаза людоедов. К тому моменту, когда сестра Слейтер наконец закончила разгружать свою сумку, Мика находился на грани обморока: к ним в класс заявилась женщина-телеголовастик! Ночной кошмар стал реальностью!

— Доброе утро, дети! — бодрым голосом выкрикнула женщина, и жизнерадостная улыбка смяла ее бумажное лицо. — Меня зовут Бриони Слейтер.

Ответом на ее приветствие было гробовое молчание.

Брионии Слейтер провела тощей, похожей на птичью лапу рукой по своему платью, разглаживая невидимые складки.

«Прекрати глупить, — уговаривал себя Мика. — Людей из твоих кошмаров не существует, это всего лишь сон. Она не может быть телеголовастиком. Это просто НЕВОЗМОЖНО!»

— Вы, вероятно, задаете себе вопрос, зачем я здесь, — продолжила свою речь женщина. Она взмахнула руками и улыбнулась, словно собиралась продемонстрировать какой-то потрясающий фокус. — Я представляю новую организацию, которая называется Комитет по оздоровлению и развитию детей. Наш комитет был создан для того, чтобы помочь всем вам стать ЗДОРОВЫМИ И СИЛЬНЫМИ!

— Ну и повезло же нам, — донесся чей-то голос из последнего ряда. Вслед за репликой по классу прокатился сдавленный смех.

Бриони Слейтер не стала реагировать на замечание невоспитанного школьника, но Мика видел, с каким презрением она окидывает своими блеклыми глазами сидящих перед ней детей.

«Мы ей не нравимся, — подумал Мика. — Она считает нас отбросами».

— Сегодня вас ждет много интересного, — новоявленная проповедница снова расплылась в жизнерадостной улыбке. — Во-первых, на большой перемене вы все получите по бесплатному сандвичу!

— Бесплатная кормежка? — прошептал Коби, — Они собираются откармливать нас. Интересно, зачем?

Мика с тревогой покосился на Коби. Когда к тебе в класс заявляется телеголовастик, подобные шутки не кажутся смешными. Волна липкого страха окатила его с головы до ног.

Тем временем сестра Слейтер продолжала ворковать:

— Цель проекта «Дети — наше будущее» — сделать вас сильными и умными. Обещаю, на наших занятиях вам не придется скучать. Позже я познакомлю вас с одной очень интересной игрой! Но сначала мне хотелось бы рассказать о коктейле под названием «Бодрость».

Женщина замолкла и полезла в свою сумку. Порывшись там немного, она победоносным жестом, словно фокусник, достающий из рукава кролика, извлекла из сумки маленький бумажный пакетик. Зажав пакетик двумя пальцами, сестра вскинула руку над головой, чтобы все присутствующие могли рассмотреть пакетик с чудодейственным снадобьем.

— Это и есть наш коктейль, — пояснила она. — Каждое утро, приходя в класс, вы найдете на парте вот такой пластиковый стаканчик. — Сестра Слейтер указала на стопку стаканов, вероятно, на тот случай, если дети вдруг забыли, как выглядит пластиковый стаканчик. — В стаканчике будет налита вода, рядом с ним вы найдете пакетик с коктейлем. Вы отрываете уголок… вот так… высыпаете содержимое в воду и размешиваете вот такой пластмассовой ложечкой. Затем, как только порошок растворится, выпиваете.

— Зачем? — спросил кто то из учеников.

— Коктейль «Бодрость» — это замечательный препарат. Он разработан специально для того, чтобы обеспечить ваш растущий организм всеми необходимыми витаминами. Вы первое поколение детей, родившееся через тридцать лет после Эпидемии, сейчас вы вступаете в подростковый период. Само собой, государство заботится о вашем здоровье. Нас волнует то, как вы питаетесь, и особенно мы обеспокоены тем, что вы употребляете в пищу большое количество так называемых «искусственных» продуктов. Конечно, у них может быть вполне натуральный вкус, но вы с таким же успехом могли бы есть это, — она показала на пластиковый стаканчик, — или вот это, — сестра указала на свои лакированные туфли. Затем она нажала кнопку на пульте дистанционного управления, и мониторы на столах учеников ожили. На них замелькали фотографии, на которых были изображены спелые сочные фрукты, овощи, пышный белый хлеб, розовые ломтики ветчины. Дети молча смотрели разворачивающееся пред ними слайд-шоу.

— Вот чем вы должны питаться, — нравоучительным тоном заметила сестра.

Класс взорвался от хохота.

— Так питаются только богатые! — выкрикнул кто-то из учеников, — Мы не можем позволить себе натуральные продукты, они слишком дороги.

— Да, я знаю, — согласилась Бриони Слейтер. — Натуральные продукты слишком дороги, поэтому большинство людей едят дешевые заменители. И именно поэтому вы будете пить наш коктейль. Дети не могут постоянно жевать бумагу и при этом расти здоровыми и сильными.

Мика во все глаза смотрел на представительницу КОРДа, которая рассказывала им о здоровом питании, а видел телеголовастика, который думает, сделать из него котлету или зажарить целиком. Мика точно знал, что ни за что на свете не станет пить этот проклятый коктейль.

— Извините, — подал голос Мика. Бриони Слейтер уставилась на него своими бесцветными глазами, — Вы можете сказать, что входит в состав вашего коктейля?

— Питательные вещества, — коротко бросила она.

— Какие именно?

— Особые питательные вещества, — женщина отвела взгляд. — Витамины и все такое.

«Она считает меня идиотом», — подумал Мика, чувствуя, как внутри закипает гнев.

— Я хотел бы взглянуть на полный список питательных веществ, которые входят в состав коктейля «Бодрость», — заявил Мика. — Если вы предлагаете мне пить ваш препарат, я должен знать, что именно я принимаю.

— Не уверена, что тебе это поможет. Даже если ты увидишь список, то все равно ничего не поймешь, — не глядя на Мику, отрезала сестра Слейтер. Она повернулась к столу миссис Фулер и начала деловито расставлять стаканчики.

— Почему? — не унимался Мика. — Вы считаете меня идиотом?

— Я этого не говорила, — Женщина быстро обернулась и смерила Мику ледяным взглядом, — Ты сможешь разобраться в химических формулах и латинских названиях? Так, дети, у кого-нибудь еще есть вопросы? — обратилась она к классу.

Мика насупился и замолчал, сердито наблюдая за Бриони Слейтер, которая продолжала расставлять стаканчики.

В классе воцарилась тишина, дети молча пили коктейль. Мика исподтишка наблюдал за своим соседом. После некоторого замешательства Коби взял лежавший перед ним пакетик и пластмассовую ложечку. Мика видел: Коби не хочется пить коктейль.

«Не пей, Коби, не пей», — мысленно заклинал его Мика.

Коби потребовалось время, чтобы принять решение. В конце концов, он все же надорвал пакетик и высыпал его содержимое в стаканчик с водой. Мика смотрел, как Коби медленно пьет розоватую жидкость, чувствуя, как внутри у него закипает ярость. Коби выпил коктейль. И все остальные тоже. Но как они могут? Пить какую-то непонятную розовую дрянь, не зная, что там намешано! Сумасшедшие. А что, если дело не в них; что, если это он свихнулся? Мика начал обдумывать такую возможность. Ведь привиделось же ему, что к ним в класс явилась женщина-телеголовастик, которую он видел в своих кошмарах. Возможно, насчет Элли он тоже ошибается. Возможно, она и вправду мертва, и все люди: родители, полицейские, врачи, одноклассники, — которые уверяют его, что Элли умерла больше года назад, правы? Противоречивые мысли и чувства, бушевавшие в душе Мики, страх, недоверие, отчаяние — все перемешалось, превратившись во взрывоопасный коктейль. Мика понимал: ему надо как можно быстрее уйти из класса, пока он не взорвался. Мика вскочил и схватил свою куртку, висевшую на спинке стула. Коби вскинул голову и посмотрел на него снизу вверх. Мика заметил умные голубые глаза, мелькнувшие из-под завесы черных волос.

— А ты куда собрался? — резким голосом спросила его сестра Слейтер.

— Мне нужно в туалет, — пробормотал Мика, чувствуя себя полным идиотом.

Сестра взглянула на нетронутый бумажный пакетик, который Мика оставил лежать на парте.

— Сначала ты должен выпить это, — сказала она, указывая пальцем на пакетик.

Мика молча замотал головой, как загнанное в стойло животное, которое видит, что выход ему преграждает мясник с ножом, и все же продолжает сопротивляться, надеясь вырваться на свободу. Весь класс встрепенулся, послышались сдержанные смешки. Это было невыносимо. Мике казалось, что еще мгновение — и его разорвет изнутри, кожа треснет и притаившийся под его человеческой оболочкой волосатый оборотень выскочит наружу.

— Ладно, — поджав тонкие губы, произнесла сестра Слейтер, — сейчас я позову твою учительницу. — Она быстро вышла из класса, ее длинные сухие руки неподвижно висели вдоль туловища.

— Эй, ты, психопат, — выкрикнул Рубен Снайт, — думаешь, она хочет отравить тебя?

— Заткнись, — прорычал Мика. — Не твое дело!

— Параноик, — не унимался Рубен, — тебя надо отправить в сумасшедший дом, — Кстати, как поживает Элли? Уже вернулась с каникул? — Рубен наклонился к сидящему рядом мальчику и что-то прошептал ему на ухо. Мальчишка взглянул на Мику и расхохотался.

Мика заметил на первом ряду девочку, которая накручивала свой рыжий локон на указательный палец и с улыбкой слушала разгорающуюся перепалку. «Им это кажется смешным, — подумал Мика. — Они считают меня сумасшедшим».

Пылая от гнева, Мика решительно направился к выходу. Но не успел он дойти до двери, как на пороге появилась сестра Слейтер. Она привела с собой миссис Фулер и директора школы, мистера Грея. Пути к отступлению были отрезаны.

У мистера Грея был такой вид, словно он всю жизнь питался сухой бетонной смесью и запивал ее дождевой водой — казалось, что даже воротник его рубашки, туго застегнутый под самым подбородком, был сделан из бетона. При появлении директора в классе воцарилась мертвая тишина, которую нарушало лишь тихое гудение компьютеров. Вся школа, включая миссис Фулер, боялась мистера Грея.

— Ты куда собрался? — спросил директор, вперив в Мику свои тусклые серые глаза, похожие на два округлых камушка.

Мика молчал.

— Я слышал, ты отказываешься пить коктейль.

Мика по-прежнему молчал, опасаясь, что если откроет рот, то не удержится и скажет что-нибудь такое, о чем впоследствии придется пожалеть.

— Это витаминный коктейль, Мика, — вкрадчивым голосом заворковала миссис Фулер, словно перед ней был маленький капризный ребенок. — Он полезен для твоего растущего организма. Когда ты в последний раз ел натуральное мясо? На Рождество? А сегодня у вас на завтрак будут бесплатные сандвичи, а еще вам расскажут о новой интересной игре… — Миссис Фулер замолкла, нервно теребя двумя пальцами разноцветные ленточки серпантина, намотанные на пуговицы кардигана.

Как же ему вырваться отсюда? Мика был близок к панике. Прямо перед ним стоял мистер Грей, рядом с ним, преграждая путь к двери, застыла сестра Слейтер, чуть позади них переминалась с ноги на ногу миссис Фулер. Директор держал в руках раскрытую папку — личное дело Мики — и с хмурым видом читал текст на первой странице. Позади Мика слышал настороженный шорох и смешки одноклассников.

— Мика Смит, — произнес мистер Грей. Его голос, точно грохот подкатывающего к станции поезда, заполнил класс. Директор поднял глаза и спокойно посмотрел на Мику, и мальчик почувствовал, как его холодный взгляд проникает под кожу. — Почему ты постоянно бунтуешь? — негромко произнес директор. — Судя по твоей характеристике, ты один из самых способных мальчиков в классе, однако твои оценки — хуже некуда, ты нарушаешь дисциплину и грубишь учительнице. Неужели ты серьезно думаешь, будто двенадцатилетний мальчик может судить о том, насколько верные решения принимают его преподаватели?

Мика уставился в пол и слабо качнул головой. Он не знал, что ответить директору. Он просто видел перед собой женщину-телеголовастика, которая пытается заставить его выпить какую-то неведомую жидкость.

— Миссис Слейтер, — рявкнул мистер Грей, — приготовьте для него коктейль!

Бриони Слейтер, цокая каблуками по каменному полу, подошла к парте Мики, где остался лежать бумажный пакетик с розовым порошком. Мика понял, что они хотят силой заставить его выпить их проклятый коктейль. Мика опустил голову и рванул к двери, надеясь проскочить мимо миссис Фулер. Ему это почти удалось, но директор оказался проворнее и в последний момент схватил Мику за руку.

— Нет, нет, не надо! — вопил Мика, но директор цепко держал его за запястье и тащил вдоль прохода. Пальцы мистера Грея впились в кожу, так что у Мики заломило руку, — Вы не можете заставить меня выпить эту дрянь! — надрывался Мика, пытаясь вывернуться из железной хватки мистера Грея.

— Можем, — отрезал директор. — Все выпили, и ты выпьешь. Если откажешься, я оштрафую твоих родителей на сто фунтов.

Класс ахнул. Сто фунтов — это максимальный штраф, который может получить ученик. Родители Мики наверняка будут вне себя от ярости, если он явится домой с такой новостью. Сестра Слейтер сунула под нос Мике стаканчик с коктейлем. Розовая жидкость была густой и вязкой.

— Пей, — приказал мистер Грей.

Мика взял стаканчик, сердце бухало в груди. Весь класс, затаив дыхание, наблюдал за ним.

— Давай, придурок, пей, не трусь! — выкрикнул Рубен.

Мика и сам не понял, что произошло. Только что он держал стаканчик в руке, пытаясь заставить себя выпить его содержимое, а в следующее мгновение его рука непроизвольно дернулась, густая жидкость выплеснулась наружу, описала в воздухе широкую дугу и ударила мистера Грея в лицо. Класс замер. Казалось, время остановилось, как будто кто-то нажал кнопку «стоп», — стаканчик с коктейлем, рассвирепевший директор, бешено колотящееся сердце Мики, учительница, сестра Слейтер, потрясенные дети. В воздухе повисла гнетущая тишина — все, кто был в классе, молча наблюдали, как розовая жижа медленно стекает по лицу мистера Грея и ползет по воротнику его рубашки.

Затем тишину взорвал пронзительный визг.

— Ах ты маленький негодяй! — вопила сестра Слейтер, ее бесцветные глаза вылезли из орбит, — Да как ты… — Она не договорила и пулей выскочила из класса. Терпение представительницы Комитета по оздоровлению и развитию детей лопнуло, полчаса, проведенные в обществе детей, привели ее на грань безумия. Было слышно, как каблуки Бриони Слейтер мелкой дробью застучали по коридору.

Мистер Грей с невозмутимым видом достал из кармана носовой платок и промокнул им лицо. Мика чувствовал, как от страха внутренности в животе превращаются в холодный кисель. У него за спиной раздалось ехидное хихиканье Рубена.

— Эй, ты! — взревел мистер Грей, указывая пальцем на Снайта. — Встать! Тебе весело? Штраф пятьдесят фунтов. Посмотрим, как ты теперь повеселишься!

Затем он повернулся к Мике и уставился на него ледяным взглядом. Липкие розовые капли все еще висели у него на бровях и ресницах.

— Пойдем-ка со мной, — прошипел директор и, ухватив Мику за ворот футболки, выволок из класса.