Проснувшись утром, я первым долгом позвонила Питеру. Немного побаивалась, что разбужу его раньше времени и испорчу этим настроение, но в итоге решила, что успех дела всё же важнее.К счастью оказалось, что Питер не только уже встал, но и успел приступить к работе по отправке письма. Без меня понял, что с этим стоит поспешить. Пожелав ему удачи, я заторопилась в универ.

Все занятия провела как на иголках. Думала, удастся ли Питеру написать Декару. Заинтересуется ли Декар нашим предложением. Мыслей было много, и большей частью не самых радужных. Чем больше я их перебирала, тем сильнее подозревала, что нам попросту не поверят.

Как оказалось, переживала я напрасно. Питер снова встретил меня на крыльце, отвёл на ту самую лавочку возле булочной, где мы встретились впервые, и показал ответное письмо Декара. Тот приглашал нас встретиться лично сегодня же вечером, в ресторане на набережной.

— Поедешь, или лучше я один? — напряжённым голосом спросил Питер.

— Поеду, конечно, — фыркнула я. — Ни за что не откажу себе в удовольствии.

— А ты страшный человек, Илона, — усмехнулся Питер. — Надеюсь, моим врагом ты не станешь никогда.

— Всё в твоих руках. Поехали?

Не сказать, чтобы я совсем не волновалась. Но успокаивала себя тем, что встреча назначена в общественном месте, значит, ничего страшного с нами не случится. В самом худшем случае явится какой-нибудь секретарь и потребует, чтобы босса впредь не беспокоили по пустякам.

У входа в ресторан нас встретила хостесс. Профессионально цепким взглядом оценила мой затрапезный вид и, кажется, вознамерилась объявить, что таким тут не рады. Но Питер не дал ей и рот раскрыть, сходу объявив, что нас нужно проводить к столику, заказанному на имя Оливера Декара.

Девушка недовольно поджала губы, но велела следовать за ней и направилась вглубь зала. Попетляв между столиками, отдёрнула бархатную занавесь и жестом предложила войти в отдельный кабинет.

Декар был уже на месте. Сидел, развалившись в удобном кресле, и изучал меню. От него мы удостоились ещё одного долгого внимательного взгляда, за которым последовало приглашение присаживаться.

— Питер Лоранс, — медленно проговорил он, когда мы расположились за столом. — Я читал несколько ваших статей. Вы весьма хороший журналист, должен признать. Почему не хотите сделать это своей основной профессией?

— Хочу, — пожав плечами, ответил Питер. — Всему своё время.

—Верно мыслите, — кивнул Декар. — Разумно. Представите юную леди?

— Илона Эста.

— Странно. Я определённо впервые слышу это имя, — протянул Декар, задумчиво глядя на меня. — Но ваша внешность мне кого-то напоминает. Мы раньше встречались?

— Нет, — уверенно ответила я.

— Тем более странно. У меня исключительно хорошая память на лица. И я почти уверен, что видел вас раньше. Почти. Может, у вас есть сёстры?

—Я дочь Карины Ладис. Говорят, похожа на мать, хотя мне кажется, что не особенно, — ответила я.

— Да, — чуть улыбнувшись, согласился Декар. — Теперь понятно. Вы тоже модель?

— Нет.

— Жаль. Такой красотой должны любоваться.

На миг мне стало неуютно под странно внимательным взглядом мужчины. Даже захотелось встать и уйти. И вообще, наверное, не стоило сюда приходить. Страх был не конкретным, скорее каким-то подсознательным, но я от него отмахнулась, дело есть дело.

— Ладно, — продолжил Декар, переводя взгляд на Питера. — Вы написали мне, что располагаете крайне неприятными для графа Марино сведениями. Подобное меня весьма интересует, думаю, моё здесь присутствие это вполне доказывает. Что у вас есть?

Вместо ответа Питер вытащил из сумки тёмно-синюю пластиковую папку и выложил её на стол. И почти в ту же секунду на пороге кабинета возник официант. Декар отдёрнул уже протянутую к папке руку, чуть поморщился, но парню даже улыбнулся. Чем заработал очко в моих глазах — уважение к работе обслуги со стороны аристократа дорогого стоит.

— Что будете заказывать? — бодро поинтересовался официант.

— Рыбу на углях и овощной салат. Ещё бутылку молодогокаранского. И посоветуйте что-нибудь моим гостям, чтобы им было проще определиться.

— Спасибо, я не голодна, — пискнула я.

— Илона, — улыбнулся Декар, — прошу, не лишайте меня удовольствия вас угостить.

— Попробуйте утку от шефа, — предложил официант. — Сегодня исключительно хороша.

Я кивнула, не решившись продолжать отказываться. Питер ко мне присоединился. Кажется, из тех же соображений. А может, и нет. Он вообще чувствовал себя заметно свободнее.

— И непременно с ягодным соусом, — договорил Декар.

Официант сделал пометку в блокноте и поспешно удалился, позволив нам вернуться к прерванному разговору. Взяв папку, Декар быстро просмотрел её содержимое, и по губам его скользнула довольная улыбка.

— Стоящая тема, — проговорил он. — Сведения точно верные?

— Да, в отличие от того, что пишут в "Форинском вестнике", — чуть насмешливо отозвался Питер.

— Вы действительно хороший журналист, Лоранс. Я рекомендую вас одному своему знакомому, если не возражаете.

— Нет, напротив, буду весьма признателен.

Ужин прошёл в почти дружеской обстановке. Декар не стал излагать нам своих соображений, и за это я была ему даже благодарна. Понимала, что вытаскивать правду на свет божий придётся методами не более законными чем те, которыми её прятали. Но цель ведь оправдывает средства, разве нет?

И всё-таки, оказавшись дома, я долго не могла успокоиться. Вместо того, чтобы заняться рефератами, металась по комнате из угла в угол, и пыталась понять, почему вопреки всякой логике наше решение привлечь к делу Декара кажется мне большой ошибкой.

* * *

Следующие четыре дня прошли тихо и мирно. Каждое утро я начинала с просмотра новостей в сети, но ничего сенсационного не находила. Похоже, Декар проявлял разумную осторожность и не бросал карты на стол, не убедившись, что все козыри у него на руках. Наверное, это должно было обнадёживать.

Бомба взорвалась воскресным утром. Уже привычно включив ноутбук и зайдя на сайт "Форинского вестника" я увидела огромный баннер прямо посреди главной страницы: "Сенсационное признание угонщика: несчастный случай оказался заказным убийством".

От волнения я чуть со стула не упала. Руки так дрожали, что перейти собственно к статье удалось не сразу. Но содержание её меня не разочаровало. Скандал грянул огромнейший, головылетели вовсю. Менталист, проводивший первый допрос, уже лишился должности. Рейнольд Марино был объявлен в розыск. Самого графа пока только допросили, но никаких доказательств его участия в деле не нашлось.

Прочитав этот абзац, я криво улыбнулась. Это смотря в каком деле. Если непосредственно в убийстве, то там да, папа мог и правда не участвовать. Но вот сокрытие улик без него уж точно не обошлось.

Большего успеха, пожалуй, мы с Питером добиться и не смогли бы. Даже если Марино и выкрутятся каким-то невообразимым образом, безупречную репутацию им уже никогда не вернуть. Маленькая гадость, а приятно.

Выпив скверного растворимого кофе, я оделась и отправилась в магазин за продуктами. Сначала завтрак, потом можно будет позвонить Питеру, поздравить с успехом и предложить отметить это дело прогулкой по магазинам. За последние дни изрядно похолодало, нельзя было и дальше откладывать покупку зимней одежды.

Даже погода, казалось, откликалась на моё прекрасное настроение: светило солнце и ледяной ветер стих. Я шла по дорожке, не пытаясь скрывать довольную улыбку, и раздумывала, чем бы таким вкусненьким себя побаловать в честь праздника свершившейся справедливости.

Услышав звук приближающегося автомобиля, я сместилась ближе к газону. На дороге ещё оставались лужи после ночного дождя, не хватало ещё, чтобы ненароком обрызгало с головы до ног.

Но машина остановилась, не доехав до меня. Казалось бы, что такого, но я обернулась. Может, кто-то заблудился и теперь надеялся узнать у меня дорогу. А я как раз была настроена любить весь мир и помогать ближнему. Тем более, здешние окрестности знала как свои пять пальцев.

— Девушка, — начал вышедший из машины парень, — вы не подскажете, мы на вокзал правильно едем?

— Правильно, — кивнула я. — Вам прямо до перекрёстка, а там свернёте направо и как раз в вокзал упрётесь.

Из машины вышел второй парень. И это мне сразу не понравилось. Зачем, если они едут на вокзал и едут правильно? Я уже всё объяснила, тут добираться от силы пять минут.

— Может, прокатитесь с нами, покажете дорогу? —нахально поинтересовался первый парень.

— Так не заблудитесь, — ответила я, прикидывая, куда бежать.

Дорога обратно к общежитию была отрезана. Но если пробежать через газон, можно порядком срезать путь до магазина. Там несколько жилых домов неподалёку, народ всегда есть. Не станут же меня хватать прямо на глазах у публики. Главное — успеть добежать. Но успею ли?

Второй парень сделал шаг в мою сторону, и это избавило меня от последних колебаний. Я рванула по мягкой земле, подгоняемая паникой, так, что только пятки засверкали. Даже когда мой золотой диплом и путёвка в университет зависели от балла по физкультуре, я так быстроне бежала. Только в тот раз мне удалось. А в этот всё испортил невесть как оказавшийся на проклятом газоне камень.

Запнувшись, я полетела на землю кубарем, собирая на одежду жирную чёрную грязь. Попыталась вскочить, но почувствовала, как плечо сжали мёртвой хваткой, вынудив невольно пискнуть от боли.

— Куда, сучка?!— прорычали за спиной, вздёргивая меня на ноги. — Отбегалась уже, хватит.

— Пустите! — взвизгнула я. — Что вам от меня нужно?

— Заткнись!—рявкнул парень, чувствительно встряхивая меня и заставляя развернуться.

Увиденное дальше окончательно повергло меня в шок. Потому что пока мы соревновались в беге, на дороге успела появиться ещё одна машина. И приятель моего мучителя стоял теперь, покорно подняв руки вверх, не сводя взгляда даже не с направленного на него пистолета, а со второй руки Рейна Марино, окутанной бледно-голубой дымкой.

— Отпусти девчонку, — холодно потребовал Рейн. — Или я твоему дружку мозги вышибу. Или поджарю его, не решил пока.

Держащий меня парень нервно сглотнул, поколебался пару мгновений, но потом всё-таки швырнул меня обратно на землю. На этот раз я успела выставить руки. Поднялась, чувствуя, как дрожат колени, и застыла столбом.

— В машину, — скомандовал мне Рейн, не опуская оружия.

Я медлила в растерянности. От первой парочки совершенно точно не стоило ждать ничего хорошего, но и компания Марино была немногим лучше. Что он собирается со мной сделать? Убить из мести?

— Живо!

Вокруг, как назло, не было ни души. По воскресеньям студенты предпочитали поспать подольше. И не только студенты, на дороге, насколько хватало взгляда, тоже не было ни одной машины. Ни единого шанса на спасение.

Искренне сомневаясь в правильности такого поступка, я всё-таки побрела к машине Рейна, в душе кляня себя последними словами. Доигралась в благородную мстительницу...

Не опуская оружия, Марино стряхнул с левой руки незавершенные чары, вытащил из кармана куртки нож и всадил его сперва в одно колесо машины парней, а потом и во второе. После чего метнулся к своей машине. Я едва успела пристегнуться, прежде чем мы с визгом рванули с места.

— К-куд-да мы ед-дем? — заикаясь, выдавила я уже на шоссе.

— Увидишь, — веско пообещал Рейн, напряжённо глядя в зеркало заднего вида.

К счастью, а может, и к сожалению, дорога так и оставалась совершенно пустынной. Для меня — скорее к сожалению. Хоть я и не стала бы на такой скорости выскакивать из машины, не хотелось отказываться от последней надежды.

Мысль эта заставила горько усмехнуться. Какой там надежды? Теперь оставалось только мечтать, чтобы Рейн не оказался садистом и расправился со мной быстро. Странно, но эта безнадёжность даже успокоила. Или, правильнее сказать, помогла проникнуться безразличием к собственной судьбе.

— Что ты со мной сделаешь?

— А что бы ты предпочла? — фыркнул парень. — Вообще я поговорить хотел. Спросить, ты ли меня подставила. Но теперь этот вопрос представляется мне бессмысленным, очевидно, что именно ты.

— Кто они такие?

— Цепные кобели Декара, полагаю, — криво улыбнулся Рейн, бегло сверившись с навигатором и резко свернув с шоссе на грунтовку.

— И чего они от меня хотели?

— Они? Привезти к хозяину.

— А он?

— Илона, ты же вроде не дура, — покосившись на меня, сказал Марино. — Сама-то как думаешь?

Я насупилась, опуская голову и принимаясь разглядывать грязь на руках, куртке и штанах. Ничего сложного, если правда подумать. Чего может хотеть богатый влиятельный мужик от молодой симпатичной девушки?

Первый поворот мы проехали, свернули на втором, и вскоре впереди показался забор. Не слишком внушительный, из обычных крашеных досок, явно местами подгнивших. Остановившись перед воротами, Рейн вышел из машины, открыл их, вернулся за руль, и мы въехали в заросший бурьяном двор.

— Что это за место? — спросила я, рассматривая небольшой одноэтажный дом посреди огороженного участка.

— Дом моей покойной няни, — решил, к моему удивлению, ответить Рейн.— Здесь нас не найдут. Во всяком случае, некоторое время. Выходи давай.

Решив, что в машине я всё равно ничего не высижу, я выбралась из неё, стараясь при этом не замазать всё вокруг до сих пор влажной грязью, и побрела к дому. Дошла до крыльца и тяжело опустилась на верхнюю ступеньку. Ноги меня не держали.

Рейн тем временем запер ворота, довольно долго смотрел сквозь щель в заборе на дорогу, потом выпрямился, подошёл ко мне и сел рядом. Я молчала, не зная, что нужно говорить. Ругаться? Бросаться обвинениями? Нет, не такая я дура, чтобы после всего случившегося не начать стойко подозревать, что во всей этой истории что-то сильно не так.

Но, может, и нет. Декар, весьма вероятно, подонок, в этом я почти не сомневалась с самого начала. Как знать, может его желание не самым вежливым способом пригласить меня в гости только бонус, вишенка на торте неприятностей, никак не связанная с совершённым Рейном Марино преступлением?

— Идём в дом, — вздохнул Рейн после довольно долгой паузы. — Хоть умоешься.

Протестовать я не стала, это было бы уж точно глупо — из вредности оставаться перемазанной в грязи по уши. Убегать отсюда в таком виде тоже, если что, не лучшая идея.

В доме сильно пахло пылью и чуть-чуть — затхлостью. Сразу было понятно, что здесь давно никто не жил. Впрочем, чему удивляться, если хозяйка умерла? Тому, что никто из наследников не позарился на собственность? Так никаких наследников могло просто не быть, только и всего.

Пройдя небольшую прихожую с вешалкой для одежды и шкафчиком для обуви, мы вошли в гостиную, совмещённую с кухней. Мебели тут было немного: старый диван в пыльном бежевом чехле, чайный столик перед ним, обеденный стол с четырьмя стульями в одном углу и кресло-качалка в другом. На кухне имелись древний пузатый холодильник, не работающий судя по звенящей тишине вокруг, и такая же древняя газовая плита. Место, где должен был стоять баллон, пустовало. Получается, без чая и кофе придётся обойтись. Печально...

— Ванная там, — кивнул Рейн на дверь напротив той, через которую мы вошли. — Первая дверь налево.

— Думаешь, тут есть вода? — на всякий случай уточнила я.

— Вода есть, электричество тоже, — кивнул парень, решительно направляясь к холодильнику. — Газовый баллон у меня в багажнике. Мойся пока, я сам разберусь.

— Зачем ты меня спас?

Рейн остановился, обернулся и посмотрел на меня очень внимательно. Потом хмыкнул и пожал плечами:

— Не бросать же было. Глупостей ты наделала, конечно, но это не повод тебя убивать.

— Думаешь, Декар собирался меня убить? — ужаснулась я.

— Не сразу. Но на твоём месте я бы этому не радовался. Загляни в комнату, кстати, там в шкафу должна быть какая-то одежда.

Уже из коридора я услышала гул заработавшего холодильника, а потом стук закрывшейся двери. Видимо, Рейн пошёл за баллоном. Вздохнув, я заглянула в дверь слева. Там действительно оказалась ванная, совсем небольшая, только раковина с зеркалом и душевая кабина за стеклянной дверцей.

Напротив обнаружилась и спальня. Последовав совету Рейна, я открыла шкаф. Одежда там, и верно, нашлась. В основном платья, размеров этак на пять больше, чем носила я. Брюк не было вообще, зато имелся толстый махровый халат. Его-то я с собой и прихватила. А ещё пару полотенец, благо их лежала целая стопка.

В ванной первым долгом сняла и застирала свою перепачканную землёй одежду, оставшись в одной футболке. Только потом приняла душ. Без мыла, его тут не было, но хотя бы так. Вытерлась, кое-как расчесала пальцами мокрые волосы, заплела их в косу и вернулась в гостиную.

Рейн как раз закончил возиться с баллоном и проверил, заработала ли плита. Над конфоркой расцвёл синий цветок. Полюбовавшись им пару мгновений, парень полез в шкафчик, достал оттуда пузатый голубой чайник, наполнил прямо из-под крана и водрузил на плиту.

Пронаблюдав эти действия, я принялась разглядывать стоящую посреди гостиной объёмистую сумку. Фантазия поместила туда всевозможные пыточные инструменты, резко захотелось рвануть к дверям и драпануть отсюда без оглядки, но я сдержала это желание. Всё равно ведь догонит.

— Продукты разбери, — попросил Рейн, кивая на сумку. — Я пока проверю электричество. Не хочу, чтобы погасло в самый неподходящий момент.

Я резко выдохнула, почувствовав, что неудержимо краснею. Надо же было насочинять такого бреда! Разумеется, намереваясь тут прятаться, Рейн сообразил, что нужно будет что-то есть. В отличие от меня, идиотки.

В сумке обнаружился десяток пачек растворимой лапши, большая упаковка обычных макарон, гречневая крупа, рис, различные овощи, три пачки овсяного печенья и шесть плиток тёмного шоколада. Разложив всё это по шкафчикам, я вытащила со дна сумки термопакет с десятком замороженных готовых блюд из тех, что можно готовить и в духовке, не только в микроволновке. Оно и логично — микроволновки здесь не наблюдалось.

— Как насчёт что-нибудь приготовить? — поинтересовался вернувшийся Рейн.

Вздрогнув от неожиданности, я выронила пакет с пряным цыплёнком, который как раз собиралась сунуть в морозилку. Сзади донёсся тяжёлый вздох. Подойдя поближе, Марино облокотился на стол и задумчиво на меня уставился.

— Что? — не выдержала я.

— Чего ты так меня боишься?

— А сам как думаешь? — прошипела я, подхватила упавший пакет, выпрямилась и захлопнула холодильник.

— Хотел бы убить, убил бы и грязную, — фыркнул Рейн. — И готовить я тоже сам умею, не сказать, чтобы хорошо, но съедобно. Но для начала вообще не стал бы вытаскивать тебя из лап той парочки.

Я сердито засопела, не отыскав ни единого достойного возражения. Но страх и злость отступать не желали, прямо-таки требуя высказаться. Так что, вытащив из шкафа стеклянную форму для запекания, я высыпала в неё заморозку, глянула на Рейна и выпалила:

— Может, ты сначала помучить меня хочешь.

— Это обязательно, — кивнул парень. — Вот сразу после завтрака и приступлю.

Закашлявшись, я выронила спичку, которой собиралась разжечь духовку. К счастью, пол на кухне был выложен плиткой, так что к катастрофическим последствиям моя неловкость не привела.

— Знаешь, — невесело усмехнулся Рейн, — я уж лучше помолчу, ладно? Ты шуток совсем не понимаешь, а остаться голодным, тем более сгореть, что-то не хочется.

В результате я осталась одиноко слоняться из угла в уголпо кухне, а Марино расположился на диване и уткнулся в ноутбук. Уж не знаю, что от там изучал, посмотреть так и не решилась. Догадаться, впрочем, было несложно.

Когда я поставила тарелки на стол, Рейн оторвал взгляд от экрана, посмотрел на меня, потом на дымящуюся еду, снова на меня, и с едким сарказмом в голосе прямо-таки выплюнул:

— Спасибо.

— Да подавись, — буркнула я, почти швырнув вилку прямо в тарелку.

Завтракали мы в гробовой тишине, нарушаемой только звоном посуды. Когда доели, Рейн собрал тарелки, отнёс в раковину и, к моему непомерному изумлению, сразу же помыл. Я даже рот разинула от этого зрелища.

— Ты готовила, я убираю, — хмыкнул Рейн, раскладывая посуду в сушилке.

— А завтра у нас контрольная по блокирующим чарам, — невпопад выпалила я.

Теперь рот разинул Марино. И даже выронил полотенце, которым как раз вытирал руки. По лицу его пронёсся весь спектр эмоций от изумления до некоторой паники. У меня вырвался нервный смешок.

—Очуметь, — выдохнул Рейн после некоторой паузы. — Мне тут смертная казнь светит, тебе кое-что ещё похлеще, а ты о контрольной думаешь. Нашла же повод для переживаний!

— Думаешь, в деканате причину нашего отсутствия сочтут уважительной? — не удержалась я, хоть и понимала, какую чушь несу.

— Думаю, это сейчас самая меньшая из наших проблем.

— У нас вообще не было бы проблем, если бы ты не...

Я осеклась, не сумев договорить, уставилась в пол невидящим взглядом. Надо же, так мечтала высказать всё Марино в глаза, столько разных резких слов подобрала, представляя, как это будет. А когда дошло до дела, сразу язык отнялся.

— Не убил Амиру? — абсолютно ледяным голосом договорил за меня Рейн.

Я даже кивнуть не смогла, так и стояла статуей, вцепившись в мягкую ткань халата, и мечтала провалиться сквозь пол или исчезнуть любым другим способом. Вообще перестать существовать, сбежать из этого продолжающего набирать обороты кошмара.

— Я её не убивал, —уже спокойно и как-то устало сказал Рейн.

— Да неужели? — хрипло пробормотала я.

— А зачем мне было это делать?

— Потому что узнал, что она беременна, — прошипела я. — А женитьба на ней в твои планы не входила.

— Вот оно что... — перебил меня Рейн. — Тогда, может, выслушаешь и мою версию?

— Валяй, — широким жестом разрешила я, наконец-то отмерзнув от места и оседлав стул задом наперёд.

— Я знал, что Амира беременна. Она сказала мне и собиралась сказать тебе. Но это был не мой ребёнок.

— Чей же, интересно? — зло сощурилась я.

— Видишь ли, — вздохнул Рейн, опускаясь на стул, — ещё летом Амира начала встречаться с Оуэном Растани. Уверен, ты знаешь, кто это.

Я кивнула. Разумеется, кто же не знал Оуэна Растани, самого известного художника-иллюзиониста. Среди его поклонников был сам король, аристократия валила на выступления толпами, билеты продавались за полдня, несмотря на бешеные цены. Красив, богат и знаменит. Но... всего лишь иллюзионист, сын инженера и учительницы.

— Он не последний жених, — в тон моим мыслям продолжил Рейн, — но и не лучшее, на что, по мнению семьи, могла рассчитывать Амира. Слава это круто, но для бизнеса связи и положение в обществе куда предпочтительней. Словом, им запретили встречаться. Они, конечно же, продолжили делать это тайно. И вот спустя некоторое время Амира узнала, что её дед давно пытается устроить одну большую сделку с бароном Наршадом. Который, к слову, мой довольно близкий родственник.

— И что с того? — фыркнула я.

— Дослушай, — спокойно попросил Рейн. — Барон осторожничал, подписание бумаг откладывалось и откладывалось. И тогда Амира пришла к деду и предложила ему довольно занятную сделку. Она делает так, что Наршад подписывает договор, а он позволяет ей выйти за Растани.

— И как она собиралась этого добиться? — скептически вопросила я.

— Довольно просто, — пожал плечами Марино. — Через меня и далее — моего отца. Амира встретилась со мной и предложила поиграть в любовь. Ничего такого, просто держание за руки и поцелуи для достоверности. Её выгода состояла в том, что наша близость и слухи о вероятной свадьбе побудят Наршада подписать договор. Моя — в избавлении от настойчивости Розины Трассан и её семейки.

— Они тут причём? — удивилась я.

— Это давняя история, — скривился Рейн. — Когда-то наши матери были очень дружны и этак полушутя решили, что им стоит однажды поженить своих детей. Отцы их со смехом поддержали. С тех пор прошло, как ты понимаешь, довольно много лет, и Розина порядком подмочила свою репутацию. Так, что уже никак не могла рассчитывать на сколь-нибудь достойную партию. И тут её папа вспомнил про то давнее решение. Даже судиться с моим отцом собирался, обвинить в нарушении устной договорённости. Увы, у него были свидетели.

Я покачала головой. Если всё правда, Рейн действительно оказался в крайне неприятном положении. У аристократов устные договорённости значили очень много, их нарушение сулило проблемы. Дойди дело до суда, и Марино реально могли предписать исполнить обязательство.

— Выход был один, — продолжил Рейн. — Поскольку к моменту, когда Трассаны предъявили свои претензии, я уже достиг совершеннолетия, а во время заключения договорённости находился в несознательном возрасте, формально отец не мог принудить меня к браку. Но будь я свободен, дело всё же могло повернуться скверно. Так что для надёжности мне следовало найти невесту, такую, чтобы все поверили в моё намерение жениться. Тогда никакой суд уж точно не принял бы претензий Розины— не сложилось, бывает. Амира узнала об этой истории и предложила мне именно то, что оказалось отличным вариантом для нас обоих.

Я согласно кивнула. Пожалуй, так оно и было. Любая другая девушка, являющаяся для Рейна Марино подходящей невестой, в итоге захотела бы брака. Зачем ей пятно на репутации, неизбежное после разрыва отношений? А вот Амира могла себе позволить подобную историю, если была уверена в чувствах и намерениях Растани.

— Разумеется, я согласился. Мы никому ничего не рассказывали. Нет, Амира порывалась поделиться с тобой, но я отговорил, уж прости. Сказал, что это будет хорошей проверкой вашей дружбы — сможешь ли ты принять её выбор, даже такой. И вообще, знаешь, это тонкий лёд. Не подумай, я никогда не считал, будто ты побежишь продавать эту историю журналистам. Но ты живёшь в общаге, Амира частенько бывала у тебя. Об этом мог случайно зайти разговор, а стены там тонкие, и не все твои соседи такие же честные люди, как ты.

Я вздохнула, опустив голову. Возразить было, в общем-то, совершенно нечего, Рейн оказался кругом прав. Мы, бывало, говорили обо всём на свете. И если бы я знала правду, Амира точно хоть разок да не удержалась бы, затронула эту тему. И кто-то действительно мог услышать.

— В тот день... — Рейн запнулся, помолчал немного и продолжил: — В тот день, когда всё случилось, мы поехали на один деловой обед. Именно там дедушка Амиры и барон Наршад наконец-то подписали тот злополучный договор. А накануне Амира рассказала мне о своей беременности и предупредила, что со дня на день спектакль будет окончен. Я не возражал, Розина к тому времени была уже две недели замужем, так что возобновление её притязаний мне не грозило.

— А потом вы поехали отмечать, — сама не зная, зачем, ляпнула я.

— Да, — просто ответил Рейн. — И как раз тогда Амира хотела тебе всё рассказать, но ты оказалась занята. И она решила, что сделает это завтра, тем более, Оуэн как раз возвращался с гастролей, и вас можно было бы сразу познакомить. Она была так счастлива, по-настоящему счастлива, знаешь. Я радовался, глядя на неё. Теперь веришь, что у меня не было ни единой причины её убивать?

Я призадумалась. История, рассказанная Рейном, выглядела вполне правдоподобно. В единственную нашу встречу в то лето Амира по большому секрету шепнула мне, что встретила потрясающего мужчину, возможно, любовь всей своей жизни. Но не сказала кто он, только пообещала, что я узнаю первой, как только она сама будет уверена во всём. Потом я, ничтоже сумняшеся, сочла, что этим мужчиной оказался Рейн Марино. Хотя, если хорошо подумать, слово "встретила" получалось в этом случае мягко говоря неуместным, ведь все мы к тому времени уже четыре года отучились вместе. Но я решила не усложнять, тем более поводов для сомнений у меня не было.

История РозиныТрассан тоже была общеизвестна. Девица связалась с одним модным дизайнером, нисколько не скрывала, что ночует у него. Потом выяснилось, что помимо прочего они вместе принимали наркотики. Дизайнера посадили на три года за распространение, Розину отправили на принудительное лечение. Репутация её, понятное дело, оказалась погублена окончательно и бесповоротно.

Были ли в действительности дружны семьи Марино и Трассан я, разумеется, знать не могла никак. Но не раз слышала, что матери Рейна и Розины совместно проводят благотворительные мероприятия. То есть, как минимум близкое знакомство имело место.

Таким образом, сейчас я могла просто поверить Рейну или не поверить. И упрямо склонялась ко второму варианту. История со сделкой выглядела правдоподобно, даже красиво, но не отменяла признания сидевшего за рулём наркомана в том, что его нанял именно Рейн Марино. Знавший, где и когда будет находиться Амира. Имевший возможность намеренно оставить машину именно на другой стороне улицы и как-нибудь сделать так, чтобы Амира побежала к ней первой и в одиночестве.

— По-твоему, я такой идиот? — фыркнул Рейн, будто мысли мои прочтя. — Взял и сам пошёл нанимать того подонка? Чтобы он потом указал на меня полиции?

— Да, ты не стал бы мараться лично, — процедила я сквозь зубы.

— Даже не знаю, — развёл руками парень. — Посредник это тоже риск. Скорее я бы сделал так, чтобы тот парень никогда и ничего не смог рассказать.

— Ты прямо прирождённый убийца, — невольно поёжилась я.

— Я просто не дурак и способен мало-мальски просчитывать последствия. И вот сейчас вижу, что кто-то стремится меня подставить. И тебя, кстати, очень ловко использовал.

— Это как? — нахмурилась я.

— Разве не ты рассказала, что мы с Амирой накануне поссорились? — спокойно поинтересовался Рейн. — И как предусмотрительно добавила, что узнала это от самой Амиры! Когда вот только, вы же не разговаривали в тот день. На первую пару, помнится, мы с тобой опоздали вместе, а со второй Амира уехала со мной и Карлом. Как раз пока ты бегала куда-то по своим делам. Может, скажешь, кто надоумил тебя поведать миру ту ложь?

Я закрыла лицо руками. Вот сейчас Рейн уж точно сказал чистую правду, совершенно заслуженно упрекнул меня во лжи. И даже мог доказать это. Были свидетели и у нашего опоздания, и у того, как я убежала, не поговорив с Амирой. И их отъезд тоже наверняка кто-то видел, как и то, что меня в тот момент и близко не было.

Только вот какая штука: об этой истории я рассказывала только Питеру, причём в дружеской беседе, во время одной из прогулок. Да, солгала, не стала упоминать Карла, потому что была уверена в виновности Рейна. Но кроме Питера я не говорила об этом ни с одним человеком. И как Рейн мог узнать?

— Кто, Илона?— с нажимом повторил вопрос Марино.

— Карл, — прошептала я. — Это он мне рассказал, что вы ссорились.

— КарлОрено? — недоверчиво переспросил Рейн.— Причём тут Карл?

— Ну, это он рассказал мне о вашей ссоре, — пояснила я. — А потом я рассказала о ней своему... другу. Только о Карле не говорила, думала, незачем.

— Постой, — попросил Рейн, вскакивая со стула и принимаясь мерить комнату шагами. — Какому другу? Я эту историю прочёл в твоём интервью "Форинскому вестнику".

— В каком ещё интервью? — ужаснулась я. — Я никаких интервью никому не давала!

Вместо ответа Рейн сунул мне ноутбук. И даже пальцем любезно ткнул в нужное место на экране, где я и прочла собственные ответы на вопросы корреспондента самого уважаемого издания в городе.

Автором статьи оказался некий Томас Заубер, но особого облегчения мне это не принесло. Потому что узнать такую деталь он мог только от Питера. Выходит, меня продали ради карьеры. Хотя... что если и тут постарался Карл Орено?

— Вы действительно ссорились? — уточнила я, оторвавшись от экрана и поставив ноутбук на стол.

— Нет, — мотнул головой Рейн. — С чего бы? Я же говорил, у нас были деловые отношения. Какие тут могут быть ссоры?

— Тогда зачем Карл солгал?

— Хотел бы знать. Но его причастность к этой истории многое объясняет.

Поразмыслив, я кивнула. Если Карл действительно имеет к случившемуся отношение, вероятность того, что Рейн мне не лжёт, выглядит куда правдоподобней. Карл ведь был с ними, тоже знал, где и когда они будут находиться. Только вот зачем ему так подставлять лучшего друга?

— Кажется, мы с отцом ошиблись, полагая, что эта история — дело рук одногоДекара, — тихо сказал Рейн, опускаясь на диван.

—Декару о ней рассказала я.

— Правда что ли? — недоверчиво хмыкнул Марино. — А вот я думаю, что он и сам всё отлично знал. И даже выступил организатором.

Я сидела, опустив голову и чувствуя давящую безумную усталость. Вот за что мне всё это? Чем я так провинилась перед мирозданием? Тем, что полезла не в своё дело? Скорее всего тем, что полезла не к тому человеку. Не подумала заранее, что может оно и возможно — наказать одного негодяя руками другого — но всегда остаётся вопрос, каким боком это выйдет тебе самой.

— Как ты вообще оказался там, на дороге? — всё-таки задала я давно мучивший меня вопрос.

— Случайно, — пожал плечами Рейн. — Ехал сюда, вспомнил, что общага как раз по пути, вот и решил заодно побеседовать. Позвонил дежурной, попросил тебя позвать к телефону, потому что мобильный твой вроде как выключен. Она мне и сказала, что ты вот буквально только что как раз вышла. Я поехал, чтобы успеть тебя перехватить, к остановке сначала, потом по территории. Парни Декара за тобой, видимо, уже следили, раз успели первыми.

— И что мы будем делать?

— Мы? Ничего, —сухо ответил Рейн. — Что мы можем сделать? Только ждать.

— Ждать чего?

— Что сможет сделать отец. Иди, отдохни.

Я послушно поплелась в спальню. Закрыла за собой дверь, с ленивым сожалением констатировала, что никакого замка или хотя бы шпингалета на ней нет, потом махнула рукой. Всё равно она такая хлипкая, что запор никого не остановит.

Встряхнув покрывало от пыли, я постелила его обратно и улеглась прямо поверх, набросив на голову капюшон халата. И очень быстро заснула, не обращая внимания ни на неприятный запах, ни на ощутимый холод, с которым до сих пор не успели окончательно справиться батареи.

Из сна меня выдернула резкая встряска за плечо. Кое-как протерев глаза, я увидела, что уже успело стемнеть. Отлично прошло воскресенье, ничего не скажешь. И следующая неделя тоже не сулит ничего приятного.

— Чего надо? — сердито спросила я нависшего надо мной Рейна. — Проголодался?

— Поднимайся, быстро! — рыкнул он в ответ. — Нас нашли.

Сон как рукой сняло. Я взлетела с постели птичкой и кинулась к своей развешенной у батареи на спинках стульев одежде. Штаны, хвала небесам, успели высохнуть, но вот куртка до сих пор оставалась влажной.

— Кто нашёл? — тут же поинтересовалась я, в тайне надеясь на визит полиции.

Рейну, конечно, попадаться им не стоит. Хотя... если он правда не виноват, почему тогда бежит? Нельзя же всю жизнь прятаться. Впрочем, это его дело, но я-то могу остаться! Или нет? Если подумать, едва ли полиция защитит меня от Декара.

—Декар, — разочаровал меня Марино. — Готова?

Халат полетел в сторону. Только уже застёгивая молнию брюк, я сообразила, что в процессе переодевания успела покрасоваться перед Рейном в одних трусах, а он, сволочь этакая, даже не подумал тактично отвернуться. Но в данный момент это меня не слишком взволновало. За посмотр пошлины не берут, пускай подавится.

Я кивнула, ежась от прикосновения влажной ткани к голым рукам. Не потому что это было неприятно прямо сейчас, нет, пока что куртка, висевшая у самой батареи, была тёплой. Но вот на улице меня ждут неприятные минуты. Или скорее часы.

— Пошли.

Бесцеремонно ухватив меня за руку, Рейн рванул вон из комнаты. Я не сопротивлялась, стараясь как можно проворней перебирать ногами. Буквально пролетев по коридору, мы вбежали в другую комнату, совершенно пустую, с окном во всю стену, выходящимна небольшую террасу.

Первый же порыв холодного ветра пробрал до костей, заставив выругаться. Рейн шикнул на меня и поволок дальше, через бурьян, к забору. Сдвинул в сторону одну доску и чуть не за шиворот затолкнул в щель. Следом пролез сам, вернул доску на место и снова схватил меня за руку. Я вырвалась.

— Машину что, бросим?

— Они уже на дороге, а больше тут нигде не проедешь, — мрачно ответил Рейн, решительным шагом направляясь в сторону леса. —Шевелись давай, у нас от силы пара минут, чтобы оторваться.

— И ночевать будем в лесу? — не унималась я.

— Как повезёт.

По тону Рейна было совершенно ясно, что на особое везение он сейчас не рассчитывает. Я уже хотела было возмутиться, но вспомнила, какова альтернатива, и прикусила язык. Уж лучше на дереве ночевать, чем в тёплой постели Декара.

В лесу ветер дул послабее, так что было не так холодно. Но не сказать, чтобы это меня очень сильно порадовало. В качестве компенсации здесь было гораздо темнее и вообще как-то жутковато. Голые деревья торчали в небо пальцами скелета, гниющая листва шуршала под ногами, то и дело трещали, ломаясь, засыпанные ею ветки.

— Шуму от тебя! — прошипел Рейн. — Ты что, никогда по лесу не ходила?

— Нет, — обиженно буркнула я.

В самом деле, Марино, несмотря на то, что был выше меня почти на голову и вообще гораздо крупнее, шума производил намного меньше. Ступал мягко, легко и привычно уклоняясь от лезущих в лицо низких веток. Я же пёрла, как слон по посудной лавке.

— Выйдем к шоссе и попытаемся попутку поймать.

— А у тебя и деньги есть? — на всякий случай поинтересовалась я.

У меня вот лично были, но очень мало. Ровно то, что я собиралась потратить на продукты, тридцать злотых. Вряд ли за такую сумму кто-то согласится подобрать в безлюдном месте подозрительного вида парочку.

— Есть, — спокойно ответил Рейн.

Я промолчала, сосредотачиваясь на собственных движениях, чтобы поменьше шуметь. Но в голову упорно продолжали лезть посторонние мысли. О том, например, что я никогда и подумать не могла, что Марино, всегда казавшийся мне изнеженным, избалованным аристократом, сможет так чётко, спокойно и продуманно действовать в экстремальной ситуации. Не истерить, не качать права, призывая на помощь папочку и полицейское начальство, а просто решать проблему по мере возможностей. Что он способен самостоятельно разобраться с электричеством в доме, подключить газовый баллон, вымыть посуду, ходить по лесу, как заправский следопыт. В общем, быть таким, чтобы я, привыкшая считать себя сильной, самостоятельной и очень даже приспособленной к жизни, на его фоне ощутила себя тепличным растением.

Не знаю, сколько мы шли. По ощущениям, очень долго. Успело окончательно стемнеть, хорошо хоть луна светила ярко. Наконец, впереди забрезжила более светлая полоса. Надеюсь, дорога.

Надежда оправдалась, вскоре я чётко услышала звук проехавшего автомобиля. Это придало мне бодрости догнать Рейна и пойти рядом. Почти выбрались, осталось только дождаться главной удачи и уехать куда подальше, оторвавшись от преследователей.

— Машину будешь ловить ты, — отрывисто проговорил Рейн, сунув мне в руку пачку купюр. — Тут две сотни, но попробуй сторговаться подешевле. Километрах в двадцати есть мотель для дальнобойщиков, там не спрашивают документы, если есть наличка.

— Почему я?

— Потому что на девушку вернее клюнут. И ещё потому, что моя физиономия с раннего утра по всей сети висит и с телеэкранов не сходит.

Я пристыжено умолкла. Всегда избегала ловить попутки, боялась нарваться на бандита или какого-нибудь извращенца. Но сейчас была хотя бы не одна, да и убраться отсюда хотелось поскорее, куда угодно, где тепло.

Уже совсем неподалёку от шоссе Рейн неожиданно остановился, присел на корточки, ладонью разгрёб листья, зачерпнул земли и провёл испачканной рукой по лицу. Стряхнул лишнее, размазал грязь. В темноте я не очень разглядела, насколько это помогло, но лезть с вопросами не решилась. Хоть какая-то, да маскировка.

С четверть часа мы просто стояли на обочине, глядя на пустую в обе стороны дорогу. Я чувствовала, что начинаю дрожать от холода всё сильнее. Ещё немного, и зубы будут стучать так, что торговаться с водителем не смогу вовсе, потому как ни единого слова не выговорю.

Наверное, Рейн это заметил, потому что вдруг резко притянул меня к себе, обнял и крепко прижал к груди. Стало чуть теплее, а ещё теперь я слышала его сердце, мерный, успокаивающий стук, словно передавший мне частичку спокойствия и уверенности.

— Машина, —тихо сказал Рейн, выпуская меня, когда я почти уже задремала.

Я мотнула головой, приходя в себя, шагнула к краю дороги и тоже увидела приближающийся свет фар. Подняла руку и застыла в напряжённом ожидании. Не верила, конечно, что нам вот так прямо сразу и повезёт, но надеялась всё равно.

Когда машина начала тормозить, я едва не заскакала от радости. Наконец-то хоть небольшая удача, компенсация за все мучения кошмарного дня! Не без труда изобразив на лице нечто предположительно жалостливое, я направилась к остановившемусяавтомобилю, изо всех сил стараясь не приплясывать от переполняющего меня восторга. И замерла на шестом шаге, когда Рейн напряжённым голосом приказал:

— Стой.

Мысли из головы будто очередным порывом ветра выдуло подчистую. Почему стоять? Я же сделала всё правильно, мы ведь собирались поймать машину и добраться до какого-то мотеля. Что происходит?!

Двери машины открылись, сразу обе передние, и оттуда выбрались два мужика. У одного из них, пассажира, в руке точно был пистолет. Наверняка и у водителя тоже. И я всё поняла. Зачем гоняться за нами по лесу, если дураку ясно, что мы пойдём к дороге? Проще покататься там, где мы можем на неё выбраться, дождаться и сцапать нас без всяких заморочек.

— Беги, — выдохнул Рейн еле слышно, ветер уносил его голос. — В лес. Петляя и пригибаясь. Не оглядывайся.

Пассажир сделал ещё шаг в мою сторону, и я решилась. Развернулась и побежала, согнувшись почти пополам и изо всех сил мотаясь из стороны в сторону. По лицу больно хлестнула ветка, наверняка расцарапав кожу в кровь, но сейчас мне было не до подобных мелочей. За спиной грохнул выстрел.

От неожиданности я поскользнулась, потеряла равновесие, упала на бок, больно ударившись локтем, но тут же поднялась и побежала дальше. Сзади выстрелили снова, потом ещё раз и ещё. Раздался короткий крик, грубое ругательство, потом новый выстрел. Сердце колотилось как бешеное, словно пытаясь вырваться из клетки рёбер, кровь шумела в ушах. Я не видела, куда вообще бегу, мечтая просто оказаться подальше.

Потом за спиной раздались топот и треск. Они неуклонно приближались вместе схриплой руганью, кажется, в мой адрес. Бежать быстрее я уже не могла, последним усилием метнулась в сторону, к каким-то кустам, но опять поскользнулась. Рухнула на колени, проехала ладонями по лиственному ковру и уткнулась в него лицом. Из глаз брызнули слёзы. Вот и всё...

Где-то вдали раздался новый треск. Я лежала, не шевелясь, и беззвучно плакала. Не убежали. Попались. Раз сюда бежит и второй, значит, с Рейном уже покончено, теперь моя очередь. Не убьют, конечно, но уж лучше бы убили.

— Вставай, сучка, — хрипло потребовали сзади.

Я попыталась подняться, но не смогла. Только перевернулась на спину, чуть приподнялась на локте и увидела в лунном свете здоровенного мужика, наставившего на меня пистолет. Мелькнула мысль просто броситься на него, пусть выстрелит, что ли. Смерть это не самое страшное из того, что меня ждёт. Броситься, спровоцировать... только вот сил двинуться не было.

Внутри, в районе солнечного сплетения, шевельнулось знакомое тепло. Магия. Я же маг, да, как только могла забыть? Мастер тонких плетений и хитроумных конструкций, иллюзионистка, в конце концов. Невидимость не поможет, найдут по звукам. Напугать чем-нибудь? Не поведутся, поди предупреждены, кто я.

— Шевелись, тварь! — явно теряя терпение, рявкнул мужик, делая шаг вперёд.

Как же это делается? Читала, очень давно читала, но никогда не пробовала выполнить. Уже и жест стёрся из памяти, без практики всё быстро забывается. Собрать силу, намотать на прямые, прижатые друг к другу пальцы, как нитку для клубка. Снять второй рукой, сжать в кулаке и сразу же бросить. Вроде бы всё. Не так уж трудно. Главное — ничего не перепутать в вербальной формуле.

— Подъём, шала...

Фраза оборвалось на полуслове. Мужик дёрнулся, словно через его тело пропустили неслабый разряд электричества, выронил пистолет, тоненько, по-заячьи вскрикнул, дёрнулся ещё раз и мешком рухнул на землю.

Рука подломилась, я тоже упала обратно на спину. Небо и земля вращались в разные стороны, деревья водили вокруг меня хоровод, изгибая ветви в такт перезвону в ушах. Больше не встану, никогда. Умру прямо вот здесь, на холодной земле. И никто не найдёт...

— Илона!

С трудом отведя взгляд от бездонного чёрного неба в россыпи звёзд и разноцветных пляшущих огоньков, я увидела что-то смутно знакомое. Лицо, почти неузнаваемое под разводами грязи. И голос такой знакомый...

— А где... — прохрипела я.

— Нет его, не бойся, — твёрдо ответил Рейн, рывком заставляя меня сесть, а потом и встать.

Всего в нескольких шагах от нас на спине лежал мой преследователь. Шатаясь, я преодолела это расстояние и заглянула в его лицо. Лунный свет отразился в пустых, застывших глазах мертвеца, затопив мою душу ледяным ужасом осознания. Я убила человека. Я только что убила человека...