Глава 10

В крошечном, но очень оживленном аэропорту Пизы Анна ждала, когда на конвейере появится ее багаж. Несколько минут назад она сошла с трапа самолета и тут же почувствовала удушающую жару, а добравшись наконец до зала прибытия, она просто обливалась потом.

Перед ней в третий раз проехали черный и серые чемоданы, а также вызывающе розовый с наклейкой «В один конец» и кучей сердечек. Анна тщетно пыталась найти свой небольшой красный чемоданчик. А вдруг его потеряли? Она закусила губу, вспомнив о нарядах, которые туда упаковала, и уже начала испытывать сожаление, что согласилась на эту поездку. Возможно, Джон был прав, заявив, что это поспешное решение.

И вот она в Италии – в начале июня, через две недели после того, как Имоджин предложила эту поездку. Разумно ли было ехать в чужую страну, за сотни миль от человека, которого она любит?

Ага, вот он! Анна заметила чемодан и аккуратно протиснулась мимо семейства молодых итальянцев, чтобы подхватить его.

Нельзя сказать, что ее не радовала возможность побывать в Италии. Она катила чемодан в направлении железнодорожной станции и размышляла о том, что ее ждет. Анна никогда не была отважной путешественницей, но тем не менее понимала, что ей невероятно повезло отправиться во Флоренцию – один из красивейших городов мира, известный, кстати, и своим замечательным мороженым. Начиная с понедельника, она будет учиться готовить его под руководством Бьянки Ромео, живой легенды кулинарного искусства и одного из лучших мастеров по изготовлению джелато, в знаменитой Академии мороженого. Возможность, которую нельзя упустить. Конечно, она была взволнована, но чувствовала себя не в своей тарелке.

Тем не менее на сей раз Имоджин, похоже, оказалась права. Несмотря на склонность к авантюрам, ее младшая сестра умела мечтать и ставить амбициозные цели. Вспоминая, как они каждый день приходили в пустое кафе, Анна понимала, что талант сестры видеть перспективы сейчас на вес золота. Если бы они могли предложить посетителям что-то особенное, действительно качественное, люди проехали бы пару лишних километров, чтобы увидеть их кафе. Всем нравятся гастрономические приключения, так ведь? Многие готовы проделать неблизкий путь, чтобы попробовать что-то новое. Чтобы съесть фиш-энд-чипс по рецепту Рика Стейна, они готовы отправиться даже в отдаленные рыбацкие деревушки. Значит, чтобы отведать настоящего итальянского джелато, они не поленятся пройтись по набережной или доехать на машине до Грэнвилских арок.

«А моя задача, – думала Анна, направляясь к третьей платформе, – сделать все, чтобы, приехав в наше кафе, гости получали нечто сногсшибательное и не жалели о предпринятом путешествии». Она проверила название пункта назначения на поезде – Флоренция – и вошла в вагон.

Поезд тронулся со станции в Пизе, и уже через несколько минут Анна погрузилась в созерцание проносящихся за окном пейзажей: залитые солнцем виноградники, холмы, на которых раскиданы золотисто-желтые дома с терракотовыми крышами и шеренги прямых, как свечи, изящных кипарисов, столь характерных для Тосканы. Анна удобно откинулась в кресле и просто впитывала в себя новые впечатления. Она уже много лет не ездила за границу: в выходные и праздники с ними обычно был Элфи – в своих приоритетах они с Джоном отличались от других молодых пар. Постепенно яркие краски природы и ослепительно-синее небо над головой подняли ей настроение, и беспокойство по поводу путешествия улетучилось, как туман в солнечный день.

Анна нашла коричневый конверт в сумочке и открыла его, чтобы еще раз проверить, где именно ей предстоит остановиться во Флоренции. Пансион, в котором она забронировала комнату, располагался, по всей видимости, неподалеку от Академии мороженого. Там, начиная с понедельника, она будет учиться на курсах.

Имоджин и Анна просмотрели все школы и университеты, где учат готовить мороженое, от Сицилии до Венеции, читали блоги по кулинарному искусству и разные обзоры и в конечном итоге остановили свой выбор на академии – практических курсах по изготовлению джелато с дополнительными вечерними занятиями по шербету и фруктовому льду. Когда она просматривала учебные материалы, у нее буквально слюнки текли при мысли о будущих кулинарных шедеврах. К тому моменту, когда поезд подъехал к Флоренции и вместо виноградников за окнами показались дома с зелеными ставнями и балконами с развешанным на них бельем, она уже сгорала от нетерпения – так хотелось поскорее приступить к учебе.

Анна взяла такси у станции и показала усатому водителю адрес. Он кивнул и, приняв сумку из ее рук, положил ее в багажник. Она заметила, что он пялится на кусочек декольте, который виднелся из-под черного пиджака. Покраснев, она подтянула вверх блузку и села в машину. Кондиционера не было, и в этот душный летний день Анна просто изнемогала от жары. Капли пота струились сзади по спине, волосы прилипли к мокрой шее. Она открыла окно, надеясь, что прохладный ветер освежит ее, – но горячий воздух словно застыл и не приносил облегчения.

Они мчались по узким улицам, вокруг них со всех сторон звучали гудки, и водитель выдал куда-то в сторону громкую тираду, выражая негодование. Анна вцепилась в ручку двери – таксист, казалось, впал в раж, и она все больше склонялась к мысли, что лучше было идти пешком, чем быть запертой в такси в компании маньяка. Если бы Джон был сейчас здесь, он пришел бы в ужас: послышался визг тормозов, когда они чудом избежали столкновения с пожилой дамой, катившей тележку из супермаркета. Анна зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то увидела, что за эту пару минут вид за окном полностью изменился. Движение стало менее оживленным, они ехали мимо красивейших зданий – церковь с богато украшенным фасадом, прелестные домики со стенами, покрытыми фресками, шумная площадь.

– Виа Фортиори, – произнес водитель. – Пенционе Джованна.

– Si, – ответила она.

Он кивнул на высокое многоквартирное здание, знаками показывая, что они на месте. Это был четырехэтажный дом с ажурными коваными балконами, которые выглядели настолько воздушными, что казалось, растают от легкого прикосновения.

Анна подняла голову и огляделась вокруг. На мощеной площади стояли столики, за которыми обедали люди, в витринах магазинов и бутиков красовались сверкающие туфли на шпильках, свадебные платья и свежие овощи. От такого смешения запахов, цветов и звуков у Анны закружилась голова. Здесь всюду кипела и бурлила жизнь, пьянящая и совершенно незнакомая.

– О’кей, – объявил водитель, выпрыгнул из машины и извлек чемодан из багажника. Анна протянула ему банкноту в двадцать евро в надежде, что этого будет достаточно.

Кинув прощальный сладострастный взгляд на ее грудь, мужчина вернулся в машину и, нажав на газ, рванул в хаос флорентийских улиц. Передернувшись от отвращения, Анна направилась к зданию, на которое он указал. Одна из букв на неоновой вывеске пансиона все еще горела, но другие выглядели так, словно давно вышли из строя.

Анна сверила номер на здании, а затем взялась за дверной молоток в виде головы льва и громко постучала. Звук терялся среди оглушительного шума, стоящего на площади, и она засомневалась, что его вообще можно услышать. Однако через несколько секунд седая женщина лет пятидесяти открыла дверь.

– Синьора Макэвой, – радушно поприветствовала она Анну.

Девушка улыбнулась.

– Называйте меня Анна, пожалуйста.

Женщина указала на свою внушительную грудь и тоже расплылась в улыбке.

– Джованна. Добро пожаловать! – она говорила с сильным итальянским акцентом. – Входите, пожалуйста.

Анна облегченно вздохнула при виде приветливого лица хозяйки. Джованна проводила ее вверх по узкой каменной лестнице, и они оказались в маленькой комнатушке. Скромная обстановка – односпальная кровать на железной раме рядом с окном, платяной шкаф и небольшая раковина.

– ‘E piccolo,, – Джованна пожала плечами, – А вы alta, – засмеялась она, указав на Анну.

Анна опустила чемодан на пол и вежливо улыбнулась, так как давно привыкла к комментариям по поводу своего роста. Комната оказалась меньше, чем на фотографиях, но в ней все же было определенное очарование – к тому же это симпатичное окошко со ставнями, выходящее прямо на площадь. Джованна с улыбкой взяла ее за руку и провела в ванную комнату – яркую, залитую солнечным светом, увешанную старинными позолоченными зеркалами, со стоящей посередине большой ванной на ножках в виде звериных лап. Анна сразу же представила, как замечательно будет вечером погрузить уставшие ноги в горячую воду, полную ароматной пены.

– Bello, – с признательностью в голосе сказала она, порадовавшись, что во время полета удосужилась заглянуть в разговорник.

За следующей дверью была комната еще меньших размеров с застеленной кроватью, как будто Джованна ожидала других гостей.

Анна слегка потянулась, чтобы расслабить плечи после утомительного путешествия.

– Stanca? – спросила Джованна, позевывая. Анна подумала обо всех достопримечательностях, описанных в путеводителе, и пожалела, что так устала и не может немедленно с ними познакомиться.

– Сегодня отдых, – улыбнулась Джованна. – А завтра воскресенье – goder! Развлекайтесь!

 

Глава 11

Имоджин загрузила клубнику в блендер и включила его. Наступила полночь, а она была все еще на ногах и пыталась готовить домашнее мороженое на кухне бабушкиного дома.

Конечно же, они с Анной решили, что подождут еще месяц, пока она не закончит обучение и в свою очередь не передаст все кулинарные секреты сестре – вот тогда они будут готовы предложить клиентам новый ассортимент домашнего мороженого. Но Имоджин жаждала ринуться в бой. Если она не займет себя чем-нибудь интересным, ее мысли неизбежно будут возвращаться к Люка, и тогда не избежать сожалений.

Поэтому она и решила попробовать приготовить два новых сорта мороженого по довольно незатейливым рецептам прямо сейчас – одно шоколадное, а другое со свежей клубникой. Ягоды ей удалось купить со скидкой в конце дня у местного зеленщика. Имоджин облизала ложку и позволила смеси растаять на языке: клубника была изумительной. Шоколад тоже оказался неплох – впрочем, его сложно испортить, не так ли? Она не стала использовать все приспособления, которые Анна показывала ей, просто воспользовалась тем, что было под рукой на кухне Вивьен. Имоджин расплылась в улыбке, вполне довольная собой – как же приятно заниматься творчеством, вместо того чтобы предаваться унынию.

Она положила контейнеры в морозилку, чтобы с утра пораньше отнести их в кафе. Усталая, но довольная, она забралась в постель, натянула на себя пуховое одеяло и погрузилась в глубокий спокойный сон.

Утром в воскресенье Имоджин достала грифельную доску для меню, которую обнаружила в кладовой магазинчика, и вывела на ней мелками фирменного фисташкового и розового цвета:

СЕГОДНЯ ВЫ МОЖЕТЕ ПОПРОБОВАТЬ ЗДЕСЬ ДОМАШНЕЕ МОРОЖЕНОЕ

Она не могла сдержать горделивую улыбку, когда устанавливала доску рядом с магазинчиком, полная радостных предвкушений.

Утреннее солнце быстро высушило мокрый асфальт перед магазином, и впервые казалось, что погода не мешает осуществлению ее планов. По набережной скользили любители роликовых коньков, совершая головокружительные повороты, и даже чайки как будто с радостным криком налетали на мусорные ящики на берегу, ища, чем бы поживиться на завтрак. Хепберн, который сидел на своем любимом месте перед магазином, с энтузиазмом облаивал нахальных птиц. Имоджин поплотнее закуталась в вязаную кофту и огляделась в ожидании покупателей. Она испуганно вздрогнула, когда мимо нее стремительно пронесся расплывчатый лохматый силуэт – золотой ретривер, направлявшийся прямо к Хепберну.

– Простите, – произнесла женщина с короткими темными волосами, догоняя собаку и пытаясь ухватить поводок.

К ним подбежал мужчина в распахнутом плаще и остановился, чтобы перевести дыхание.

– Ты его все-таки поймала, Джил. Молодец.

– Гарри испытывает слабость к таксам, – извиняющимся голосом пояснила женщина. – Позвольте представить – это Гарри, – она указала на золотого ретривера, – а не он. – Она со смехом взяла своего спутника за руку.

– А, старый магазинчик мороженого. Мы собирались заглянуть сюда при случае, – произнес мужчина. – Мы слышали, у заведения новые владельцы. Нас зовут Джефри и Джил, и мы рады с вами познакомиться.

Имоджин улыбнулась и протянула им руку.

– Я Имоджин. Взаимно. Да, мы и есть новые владельцы, продолжаем семейный бизнес, и это кафе скорее следовало бы назвать «У Вивьен и ее внучек». Теперь всем заведуем мы с моей сестрой Анной.

– Интерьер просто потрясающий, – заметила женщина, оглядывая новую отделку и винтажную мебель.

Гости выразили искренний восторг по поводу низко свисающих светильников в виде вафельных рожков и свежих цветов на столиках.

– Нашим внукам это понравится, правда, Джефри?

– Да, уверен, они оценят. Давай захватим их с собой в следующий раз. Нам две порции, пожалуйста, – произнес Джефри. – Я вижу, у вас только шоколадное и клубничное, так ведь?

Имоджин кивнула.

– Я, пожалуй, возьму шоколадное, и еще один рожок с клубничным для моей жены, пожалуйста.

Имоджин наполнила рожки, изо всех сил стараясь не сломать хрупкие вафли. В этот раз она заказала особые рожки, которые были вкуснее, но тоньше обычных.

– Выглядит восхитительно, – сказала Джил, протягивая Имоджин деньги.

Они направились к выходу – на сей раз Гарри следовал за ними по пятам. Хепберн осторожно высунул голову из задней комнаты, в его больших шоколадных глазах застыл вопрос.

– Опасность миновала, можешь выходить, Хепберн, – прошептала Имоджин. – Мы только что распрощались с самыми первыми покупателями нашего фирменного домашнего мороженого.

Песик хрипло тявкнул, выражая одобрение.

– Как ты думаешь, наши соседи захотят попробовать новое мороженое? – спросила его Имоджин.

Он снова тявкнул и весело завилял хвостом. Имоджин сочла это за положительный ответ. Она вышла из магазинчика и направилась вниз по набережной к сувенирной лавке Эви. Когда она входила в дверь, раздался нежный звон колокольчика.

– Эви, привет, – воскликнула Имоджин при виде соседки. – Не хочешь попробовать мороженого?

– О, дорогая, мне бы так этого хотелось, – ответила Эви из-за прилавка. – Как мило с твоей стороны. Но только доктор за это меня убьет. Говорит, что я должна контролировать уровень холестерина.

– Понятно, – ответила Имоджин. – Мне вовсе не хочется, чтобы у тебя были неприятности. Нам придется придумать какое-нибудь более полезное для здоровья угощение персонально для тебя.

Маленький мальчик с веснушчатым лицом пробрался мимо Имоджин, держа высоко над головой огромную надувную акулу.

– Она дырявая! – хныкал он.

– Ну что ж, придется заняться своими прямыми обязанностями, – сказала Эви с улыбкой. – А почему бы тебе не угостить Финна? Уверена, он будет в восторге от твоего предложения.

– Ты права, – сказала Имоджин. – Пожалуй, я так и сделаю.

Она прошла мимо арок по направлению к школе Финна. Рядом девушка увидела группу серферов, готовящихся войти в воду. Финн стоял на пороге школы.

– Наслаждайтесь серфингом. Хорошей вам волны, – пожелала Имоджин. – Имейте в виду, что в кафе Вивьен по соседству пятидесятипроцентная скидка на домашнее мороженое, – она указала в сторону магазинчика.

– Звучит заманчиво, – сказала женщина в гидрокостюме. – Но я думаю, мы страшно замерзнем после занятий.

– Ничего страшного. Результаты научных исследований говорят о пользе мороженого в такой ситуации, – на ходу принялась сочинять Имоджин. – Чем ниже падает температура внутри организма, тем теплее вам становится. – Она и в самом деле где-то читала нечто подобное, правда не была уверена, что это соответствует действительности.

Один из мужчин в группе – высокий и загорелый, с короткими темными волосами – подмигнул Имоджин, застегивая гидрокостюм.

– Я к вам непременно загляну, – сказал он.

После обеда Имоджин с гордостью оглядела кафе, где собралась целая толпа посетителей. Серферы из школы Финна разом делали столько заказов, что она едва успевала все записать. Похоже, они купились на ее хитрость с разницей внешней и внутренней температуры тела и после долгого пребывания в холодной воде поглощали мороженое целыми ведерками, чтобы побороть озноб.

– Это потрясающе вкусно! – воскликнул темноволосый парень.

– Попробуйте клубничное, – сказал другой молодой человек, пододвигая к друзьям свое ведерко.

Имоджин с гордостью смотрела на то, с какой жадностью они поглощали приготовленное ею лакомство, и чувствовала себя абсолютно счастливой.

 

Глава 12

Анна вышла из дома Джованны на площадь Санта-Мария-Новелла, заполненную прихожанами, которые высыпали из церкви после воскресной службы. Девушка поспешила надеть темные очки – солнце било прямо в глаза. Ночной сон полностью восстановил ее силы, и теперь Анна была готова исследовать достопримечательности города: до начала курсов оставался всего один день, и она не хотела терять ни минуты.

Солнце стояло высоко в небе, его лучи нежно ласкали кожу Анны, которая для прогулки нарядилась в воздушное платье бирюзового цвета и золотистые сандалии. После рекордно дождливого мая в родной Англии она буквально впитывала солнечный свет, столь необходимый для усвоения витамина D. Девушка с удовольствием думала о том, что единственное решение, которое ей предстоит сегодня принять, – это выбор маршрута прогулки. Анна снова заглянула в путеводитель и выбрала променад вдоль реки, которая делила небольшой город пополам. Шагая по булыжной мостовой к реке, она различала солнечные блики на воде в конце улицы. Она инстинктивно ускорила шаг – и вот прямо перед ней предстал Понте-Веккьо: знаменитый флорентийский мост, который она множество раз видела на открытках и в буклетах – он нависал низко над водой, а наверху ютились крошечные, словно игрушечные, домики. На другой стороне реки раскинулся живописный тосканский пейзаж, монотонность которого нарушалась свечками высоких кипарисов. Она с наслаждением вдохнула свежий воздух; здесь даже пахло иначе – Анна уловила запах кофе из ресторана поблизости и нежный аромат духов проходившей мимо женщины.

– Синьора, – позвал молодой человек, предлагая купить сумочку от Гуччи.

Анна вежливо покачала головой и ступила на мост.

– Вы не могли бы нас сфотографировать? – обратилась к ней японская пара с шумными ребятишками.

– Конечно, – ответила она и взяла камеру. Девушка сделала несколько шагов назад и сквозь линзу фотоаппарата увидела, что все маленькие домики на мосту на самом деле не что иное, как ювелирные магазины. Солнечный свет брызгами искр отражался от витрин, где лежали бриллиантовые кольца и золотые ожерелья тончайшей работы.

– Благодарю вас, – медленно произнесла японка по-английски, забирая у нее фотоаппарат. – Этот город просто неповторим, правда? Столько романтики!

– Я только что приехала, – Анна улыбнулась в ответ. – Но я начинаю с ним знакомиться.

Она перешла мост и села пообедать на тенистой тихой площади Сан-Спирито на другой стороне реки. Этот уголок располагался в стороне от наводненного туристами центра, перед ее глазами были лишь местные жители – дети, резвящиеся возле небольшого фонтана, бабушка, глядящая из окошка со ставнями. Анна заказала тальятелле с мидиями и чесноком и бокал белого вина.

Анна улыбнулась официанту, который поставил перед ней блюдо с горячей пастой и бокал. Она потягивала холодное вино и любовалась раскинувшейся перед ней площадью. Когда блюдо немного остыло, она накрутила тальятелле на вилку и наконец попробовала – продукты были свежайшими, а сочетание вкусов – идеальным. Паста таяла во рту.

После обеда, испытывая приятное головокружение от вина, она продолжила свой путь мимо изящных зданий, картинных галерей и музеев, прошла группу подростков, фотографировавшихся рядом со статуей Давида. Когда солнце начало уходить за горизонт и на смену знойному дню пришли блаженные сумерки, Анна вдруг вспомнила, что еще не сделала самого важного: настало время попробовать местное мороженое. За завтраком Джованна посоветовала ей одно кафе-мороженое, Анна записала название – «Виволи» – и теперь без труда нашла его.

Магазинчик находился в районе Санта-Кроче, в десяти минутах ходьбы от пансиона. Когда Анна нашла его, она увидела длинную очередь, вьющуюся вдоль узкой улицы. Стоящие перед ней итальянцы оживленно болтали, и ей удалось выхватить из их речи отдельные слова, наполнившие ее радостным предвкушением: «‘Cioccolato... stracciatella… frutti di bosco. Несмотря на то что ее разговорный итальянский был весьма скудным, она прекрасно разбиралась в мороженом и разных его видах. Ее сердце забилось сильнее, когда очередь уменьшилась и она наконец смогла увидеть соблазнительные горы джелато пастельных тонов в стеклянных витринах. Нервное напряжение, которое она испытывала вчера, прибыв в незнакомый город, испарилось. Глядя на все это сливочное и фруктовое великолепие, она чувствовала себя как дома.

Когда наконец подошла ее очередь, она со счастливой улыбкой указала на двойной рожок, обсыпанный шоколадной крошкой и фундуком, а потом ткнула на мороженое из темного шоколада, надеясь, что молодой человек, обслуживающий ее, поймет, чего она хочет.

– Cioccolato? – неуверенно произнесла она.

– Какое еще? – на безупречном английском спросил улыбающийся продавец.

– О, вы говорите по-английски, – с облегчением произнесла она. – И малиновый шербет, пожалуйста.

– Я жил в Лондоне, – ответил он. – Мне там понравилось, но кое-чего все же не хватало, – он кивком указал на мороженое и добавил щедрую порцию ярко-розового шербета в ее рожок.

Анна поблагодарила его и вышла из магазина. Когда она поднесла ко рту шарик из темного шоколада, ее охватил восторг: мороженое было просто умопомрачительным – с удивительно мягким вкусом. Небо было усеяно звездами, она шла по кривым улочкам к пансионату Джованны, чередуя шоколад с малиновым шербетом – слегка кисловатым, с большим количеством свежих ягод. «Что ж, теперь я, пожалуй, могу здесь освоиться», – подумала она.

Флоренция прекрасна, – напечатала Анна сообщение сестре, вернувшись в номер, – а мороженое просто неземное. Как у тебя дела?

Телефон пискнул – ответ Имоджин пришел почти мгновенно.

Привет, сестричка. Зеленею от зависти. Что касается мороженого, я тут приготовила и продала свою первую партию! Я знаю, что мы хотели подождать… Но все прошло отлично :)

Анна улыбалась, читая это послание. Итак, не одна она испытывала вдохновение сегодня. Имоджин, оказывается, преуспевала в магазине и потихоньку расправляла свои кулинарные крылышки. Ну ничего, пройдет эта ночь, и она начнет делать то же самое.

 

Глава 13

– Имоджин, – произнес Финн с холодным блеском в карих глазах. – Ты что наделала?

Он стоял перед магазином, когда она пришла открывать «Вивьен» в понедельник утром, и, судя по его мрачному виду, был в дурном расположении духа. Хепберн залился приветственным лаем, и Имоджин наклонилась к нему, чтобы успокоить.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, пытаясь отогнать смутное беспокойство. Она ломала голову, вспоминая, что сделала не так… Вчера она закрыла магазин, затем пошла домой и провела спокойный вечер, наслаждаясь фильмами на DVD. Может быть, она допустила оплошность до того, как ушла, – отнесла мешки с мусором на участок Финна или что-то в этом роде? Финн не походил на человека, которого могли бы расстроить подобные мелочи.

Он устало покачал головой.

– На послеобеденных занятиях все мои серферы чувствовали себя ужасно. Кроме одного – Пола, который присоединился к нам только во второй половине дня. Остальных просто выворачивало наизнанку.

О нет, только не это, подумала Имоджин. Сообщение Финна стало для нее абсолютным шоком.

– Увы, это так, – продолжил насупленный Финн, взъерошив рукой вьющиеся русые волосы. – И поверь, все было настолько ужасно, что и в страшном сне не приснится. Галечный пляж, ни одного туалета на мили вокруг, и десять ребят с острым пищевым отравлением. Это было бы смешно, если бы не было так грустно, мать твою.

Имоджин похолодела от ужаса, когда до нее наконец дошел весь ужас произошедшего.

– Ты уверен, что это именно из-за мороженого? – со слабой надеждой в голосе спросила она.

– Я абсолютно уверен, так как это единственное, что они съели. Сама могла бы их спросить, если не веришь, – раздраженным тоном ответил он. – Но они все еще дома и безвылазно сидят в туалете.

– Это просто ужасно, – произнесла Имоджин.

– Не понимаю, как это могло случиться? Ты делала это мороженое по какому-то рецепту?

– Да, – Имоджин сделала слабую попытку оправдаться. – Мне показалось, он нормальный. – Она вспомнила, что опустила какие-то детали, которые, видимо, были важны. С ней такое бывало, и не раз. Она уже знала, что следует сказать всего лишь три слова: мне очень жаль. Но Имоджин просто не могла выдавить их из себя – это означало бы признать, что она совершила очень глупую ошибку.

– Я не знаю, смогут ли они завтра прийти на урок. Но даже если придут, учитывая тот факт, что именно я порекомендовал им твое кафе, думаю, неправильно было бы брать с них деньги за занятия, согласна? Что касается тебя, ты не можешь продолжать в том же духе, иначе подорвешь репутацию не только вашего кафе, но и всех заведений в районе Арок. Ты не думала о том, чтобы получить санитарно-гигиенический сертификат?

– Нет еще, – сказала Имоджин. Получение сертификата числилось в списке заданий, которые оставила ей Анна, но она все откладывала это скучное дело на потом.

– А с этого следовало бы начать, – Финн осуждающе покачал головой и ушел.

Имоджин заперла дверь. Несколько минут мира и покоя – это все, что ей было нужно сейчас. Она уселась за перегородкой спиной к двери и уронила голову на руки. Анна отсутствует всего два дня, а она уже умудрилась тут такого наворотить. Она сделала глубокий вдох, затем другой. А может, Финн все-таки ошибается, пыталась она убедить себя. Может быть, ребята из группы заболели совсем по другой причине – может, у них желудочный грипп. Она слышала, сейчас все им болеют. Нет, Имоджин не позволит ему внушить ей чувство вины из-за недоказанных проступков.

Собрав все силы, она поднялась на ноги, подошла к двери и снова открыла ее. Там, прямо перед ней, стояла пара, которая была здесь вчера, – Джефри со своей женой Джил в сопровождении золотистого ретривера. Их лица были белыми как мел.

– Доброе утро, – вежливо поздоровалась Джил. – Простите, что беспокоим вас, мы лишь хотели спросить, все ли в порядке с тем мороженым, которое мы вчера пробовали. Дело в том, что…

– Нам стало плохо, – продолжил Джефри. – Когда началась рвота, мы сразу же вызвали врача. Понимаете, мы не знали, можно ли нам идти в поликлинику с такой инфекцией.

– О боже, – Имоджин закусила губу. – Входите, пожалуйста. – Она жестом пригласила их присесть. Они стояли, опустив плечи, как будто бы за ночь постарели лет на десять, и с видимым облегчением опустились на стулья. Казалось, что морщины на их лицах стали более глубокими.

– Похоже, это я во всем виновата, – с раскаянием сказала Имоджин. – Невозможно передать, как мне жаль. – Она чуть не плакала.

– Ничего, бывает, – добродушно сказала Джил. – И нам сегодня гораздо лучше, правда, Джефри? – Казалось, слова давались ей с трудом.

– Я даже съел печенье утром, – сказал Джефри, тщетно пытаясь изобразить улыбку. – А Джил удалось выпить чашку чая, и ее не стошнило. – Он наклонился погладить ретривера. Даже собака казалась не такой бойкой, как вчера, и почти не замечала Хепберна, затаившегося на кухне и изо всех сил старавшегося быть незаметным.

– О боже, – повторила Имоджин. Чувство вины было невыносимым. – Боюсь, вы не единственные, кто пострадал.

– Правда? – спросила Джил.

– Да, я умудрилась отравить всех членов группы по серфингу, – Имоджин готова была сквозь землю провалиться от стыда. – Могу я предложить вам компенсацию?

– Не беспокойтесь, – ответила Джил, положив руку на плечо девушки в знак утешения. – Всем свойственно ошибаться. Мы же знаем, что вы только начинаете свой бизнес.

– Но вам же было плохо, вы не могли выйти из дома… – сказала Имоджин. – Я чувствую себя ужасно из-за всего этого.

– А мы и так сидим дома, – улыбнулся в ответ Джефри. – Так что никакой разницы. И несмотря на то что это были не самые приятные сутки в нашей жизни, мы были счастливы узнать, что с нами ничего серьезного. Так ведь, Джил?

– Так и есть, – ответила Джил. – К тому же мы уже почти в форме.

– Знаете, я не буду вас осуждать, если вы захотите настоять на закрытии, – грустно произнесла Имоджин.

– Мы же знаем, что вы с сестрой еще новички в этом деле. А с нами и раньше случались подобные неприятности, правда, это было довольно давно.

– Ты имеешь в виду тот самый пикник, когда мы жарили кур? – Джефри рассмеялся.

– Не люблю вспоминать эту историю, – его жена тряхнула головой. – Половина наших друзей не смогли выйти на работу после того, как поели наших непрожаренных кур. Нам было не до смеха. И все же на ошибках учатся, не так ли? Чтобы впредь быть более осторожными.

– Поверьте, – сказала Имоджин, – я уже выучила свой урок. И больше не буду продавать это мороженое.

– Ну мы, пожалуй, пойдем. Нам показалось, что лучше зайти и предупредить вас.

– Благодарю, – произнесла Имоджин. – Вы даже не представляете, как я вам признательна. Надеюсь, вы скоро поправитесь.

Пожилая пара вышла из магазина навстречу серому мрачному утру, все еще весело перекидываясь шутками.

Имоджин сделала медленный выдох: оказалось, все это время она почти не дышала. Некоторые люди просто излучают доброту и любовь, с благодарностью и даже некоторым облегчением подумала она. Как же ей хотелось, чтобы Анна поскорее вернулась домой и восстановила утраченный порядок. И как ей только в голову пришло, что она сможет вести дела в магазине самостоятельно? Да, оказывается, неделя может стать бесконечно длинной, особенно если все идет вкривь и вкось.

На следующее утро Имоджин заставила себя встать и одеться, а затем налила кофе в термос и отправилась в магазин. Если никто не собирается с ней судиться, надо продолжать вести дела как ни в чем не бывало. Правда, без экспериментов с домашним мороженым.

«Ты же не из тех, кто сдается, – убеждала она себя, когда брела по набережной к магазину Вивьен. – Сегодня начинаем новую жизнь». К тому времени, когда она подошла к двери кафе, она чувствовала, что уже готова начать работу. Сегодня все непременно наладится.

На коврике у двери ее ждала целая куча газет и рекламных буклетов. Имоджин наклонилась, сгребла их и положила на прилавок. Она включила стереосистему и широко распахнула дверь, чтобы придать кафе более гостеприимный вид.

Девушка просмотрела письма, заполнила счет на электричество и выбросила пару листовок с рекламой пиццы. Покупателей не было видно, и она от нечего делать открыла местную газету и просмотрела заголовки. Газета пестрела фотографиями домов, поврежденных недавним наводнением, и их хозяев, стоявших рядом с грустным видом. Имоджин подумала, что им, пожалуй, повезло – дом Вивьен уцелел во время этого буйства природы.

Она дошла до третьей страницы и чуть было не пропустила заголовок:

В МАГАЗИНЕ НА НАБЕРЕЖНОЙ ОТРАВИЛИСЬ

ОКОЛО ДЕСЯТИ ЖИТЕЛЕЙ БРАЙТОНА

У Имоджин перехватило дыхание – в статье недвусмысленно излагалась воскресная история с отравлением и упоминалось название кафе.

«О боже, – подумала Имоджин, заставляя себя закрыть газету. – Что же теперь делать?»

Она медленно опустилась на стул и задумалась. На смену панике пришло недоумение. История излагалась весьма туманно: имен пострадавших не было, но были странные детали, касающиеся истории магазинчика и условий аренды. Эти подробности мог знать только человек, работающий в районе Арок. Кто-то вознамерился погубить их бизнес, и, возможно, этот кто-то находился совсем рядом с заведением Вивьен.

Имоджин положилась на интуицию и направилась в школу Финна с газетой в руке.

– Финн, ты что-нибудь об этом знаешь? – спросила она, показывая ему статью.

Финн недоуменно уставился на нее, а затем взял газету.

– Да, все это крайне неприятно, – наконец сказал он.

– Я знаю, что виновата в произошедшем, и горько сожалею об этом, но неужели было необходимо сообщать все подробности местной прессе?

– Я тут совершенно ни при чем.

– Правда? – Имоджин не могла заставить себя ему поверить. – Странно, ведь ты был единственным человеком, который действительно разозлился по этому поводу. А может, ты как-то заинтересован в том, чтобы мы разорились?

– Честно, я ничего об этом не знаю, – пожал плечами Финн. – И не представляю, почему ты считаешь, что я могу выиграть от того, что кафешка Вивьен пострадает. Мы здесь все друг другу доверяем и поддерживаем в делах. И так было всегда. Именно поэтому я так рассердился, что ты меня подвела.

– Но в статье есть подробности, которые может знать только человек, разбирающийся в тонкостях местного бизнеса. И я знаю лишь одного такого человека.

– Я так понимаю, ты не собираешься отказываться от этой идеи? Что ж, отлично, Имоджин! Собери доказательства, и я с радостью тебя выслушаю. А пока извини! – Парень явно разозлился и не скрывал этого.

– Я так и сделаю, – заявила Имоджин. – Потому что гнусно совершать такие поступки!

 

Глава 14

– А теперь добавьте пятьдесят граммов сливок, – велела Бьянка Анне, склоняясь над ее рабочим столом и указывая на большую серебряную миску для смешивания.

Анна внимательно слушала итальянку и пыталась унять дрожь в руках. Она, всего лишь любитель, робела в присутствии знаменитой Бьянки Ромео – настоящей легенды кулинарного искусства. Ей вовсе не хотелось ударить в грязь лицом.

Бьянка одобрительно кивнула и перешла к другому столу. Это была элегантная, очень привлекательная женщина лет тридцати пяти. Ее страсть к кулинарии была заметна в каждом сказанном слове.

Тщательно отмерив все ингредиенты, Анна осторожно смешала их, стараясь как можно точнее следовать рецепту.

За утренним кофе в холле Анна познакомилась с четырьмя другими студентами. Это была интернациональная группа: Георгис, полноватый грек средних лет, Шан – приветливая выпускница школы искусств из Ирландии, и Риа и Хиро, молодожены из Японии. Исполненные трепета и энтузиазма, все четверо вошли в изящно обставленную комнату с большими окнами, поблекшими фресками на стенах и узорчатой лепниной на высоком потолке. Бьянка поприветствовала их и сразу же перешла к делу:

– Пока вы не научитесь готовить мороженое наивысшего качества, – жестко начала она, – вы не получите сертификат. А в этом случае ваше пребывание здесь лишается всякого смысла. Это будет пустая трата вашего и моего времени.

После этого краткого вступления она разделила класс на пары. Анне выпало работать в дуэте с Георгисом, который направился прямиком к ее столу.

– Эй, а у вас неплохо получается! – прямо над ухом Анны раздался зычный голос грека, сопровождающийся легким толчком в ребра. – Я знал, что выбрал отличного партнера. Мне кажется, вы отличный кулинар, – он громко рассмеялся.

– Правда? – Анна удивленно улыбнулась. – Мне раньше не приходилось готовить джелато. Это все мне в новинку. – Она взвесила сахар и насыпала его в миску – совсем чуть-чуть. – А как насчет вас, Георгис? У вас уже был такой опыт?

Анна повернулась к нему – он выглядел довольно забавно: фартук надет поверх строгого делового костюма, верхние пуговицы расстегнуты, узел галстука ослаблен.

– Нет, никогда, – ответил он. – Просто наступило время попробовать что-то новое, – он пожал плечами. – Дело в том, что в Афинах… Я уверен, вы слышали. Сейчас мы переживаем не лучшие времена.

Анна понимающе кивнула: последний экономический кризис коснулся всех.

– Не стоит переживать, – он белозубо улыбнулся. – Да, у нас проблемы с экономикой – большие проблемы. И мой обувной магазинчик… Я торговал женской обувью: представьте, туфли на высоких каблуках, потрясающе красивые! Если бы вы их только видели, Анна! – голос его звучал по-настоящему взволнованно. – Настоящий шелк… изумительные материалы… – Бьянка бросила на него суровый взгляд, и он, чуть помрачнев, вернулся с небес на землю. – Что говорить, теперь это только мечты. – Он перешел на шепот: – У нас почти не осталось покупателей.

– Я вам искренне сочувствую, – сказала Анна, живо представляя, какое это на самом деле горе – вынужденно закрыть магазин, в который ты вложил столько труда и средств.

– Но ведь каждый кризис создает новые возможности, – продолжал Георгис. – Я знаю, это будет непросто. Моя жена постоянно твердит, что на кухне я просто стихийное бедствие. Но у меня есть это, – он показал на голову. – Отличная деловая хватка. И через год, помяните мое слово, Анна, у меня будет целая империя джелато. Мне удавалось зарабатывать неплохие деньги раньше, и я сделаю это снова. Надо просто упорно работать. Мы отправимся с детьми на какой-нибудь остров, может быть, на Наксос, и откроем кафе-мороженое для туристов. – сказал он. – Это будет просто fantastico!

– Ну, как здесь идут дела? – Бьянка появилась рядом с ними так внезапно, что Анна едва не подпрыгнула от неожиданности. – Анна, Георгис отвлекает вас от практических занятий?

Анна отрицательно покачала головой, она не хотела, чтобы у Георгиса были неприятности.

– Я хочу попробовать вкуснейшее ванильное мороженое в конце дня. А если вы продолжите болтать, вы просто не успеете его приготовить.

Дверь в комнату для занятий распахнулась, Анна и Бьянка оглянулись посмотреть, кто пришел. Это был молодой человек лет тридцати в джинсах и клетчатой рубашке. Он вел себя очень непринужденно, как будто был у себя дома. У Анны перехватило дыхание, когда она получше его разглядела, – это был тот самый кареглазый темноволосый парень, на сей раз одетый. Дело в том, что утром она случайно увидела его через полуоткрытую дверь в пансионате Джованны, когда он в одном полотенце направлялся в ванную. По всей видимости, он ее не заметил.

– Синьора Бьянка, – мужчина лучезарно улыбнулся и поцеловал строгого преподавателя в щеку. Он заговорил с ней на певучем итальянском, как будто они были давно знакомы.

– Маттео, – произнесла стойкая Бьянка сухим профессиональным тоном. – Когда ты находишься в классе, мы будем говорить только по-английски, так проще для всех присутствующих. Ты можешь работать с Шан, вон там, у окна.

Маттео присоединился к новой партнерше. Анна облегченно вздохнула, поняв, что он не узнал ее, и снова принялась изучать рецепт. Она вынула семена из стручка ванили, которые выдали им с Георгисом, и бросила их в мусорное ведро, а сам стручок добавила в смесь.

– Прошу прощения, дорогая Анна, – произнес Георгис дружелюбно, – но я думаю, мы сейчас все неправильно сделали.

Она посмотрела на драгоценные семена ванили, которые выбросила в ведро. Анна прекрасно знала, что их нужно было добавить в смесь для мороженого. Черт побери, она только что выбросила самый важный ингредиент.

– Можно мне взять еще один? – спросила Анна, подойдя к шефу. Она извинилась за случайную ошибку. Когда девушка вернулась к кухонному столу, Георгис уже включил мороженицу.

– Вы, надеюсь, все это сначала нагрели? – спросила Анна.

– А надо было? – запаниковал Георгис.

– Конечно, – ответила Анна. Она быстро выключила аппарат и попыталась спасти смесь, но та уже превратилась в унылое липкое месиво, годное лишь для того, чтобы отправить его на помойку.

– А теперь, друзья, – позвала Бьянка, – давайте посмотрим на ваши творения. И самое главное – попробуем их.

– Мне так жаль, Анна, – сказал Георгис, видя ее разочарование, граничащее с отчаянием. Она готова была сквозь землю провалиться вместе с безнадежно испорченным мороженым. Почему здесь все так сложно, ведь на своей кухне она прекрасно справлялась с подобными простыми рецептами. У них получилось бесформенное безвкусное месиво, а не мороженое, – ей было стыдно показывать его Бьянке и остальным студентам.

Строгая итальянка стояла у стола Шан и Маттео. Она зачерпнула ложку из их мороженицы, и ее лицо засветилось от удовольствия.

– О, это прекрасно, – сказала она. – Идите все сюда – попробуйте.

Анна неохотно подошла с чистой ложкой и лизнула приготовленную смесь. Вне всяких сомнений, мороженое было великолепно.

– Однако вам повезло, – добавила Бьянка, обращаясь к Шан. – У вас итальянец в команде. Он уже успел сообщить вам, что происходит из семьи известных мастеров по приготовлению мороженого?

Но Маттео небрежно отмахнулся от этого замечания.

– Да ладно, Би. Ты же знаешь, что меня ничему не учили. Я начинаю с нуля, как и все присутствующие.

Он весело оглядел сокурсников и на секунду встретился взглядом с Анной. «Если его семейство так известно в этом бизнесе, то что этот парень делает здесь?» – удивленно подумала девушка.

– Неплохо, – сказала Бьянка, пробуя то, что приготовили Риа и Хиро. – У вас есть потенциал – просто надо сделать его чуть более сладким.

Анна смутно надеялась, что Бьянка на этом и остановится, решив, что попробовала уже достаточно. Но не тут-то было – она повернулась к ней и Георгису.

– Итак, что у нас тут… о-о-о… – она нахмурилась, как будто неопытность Анны и Георгиса каким-то образом бросала тень на репутацию всего итальянского мороженого. – Месиво какое-то получилось, не так ли? Впрочем, внешний вид, как известно, может быть обманчив, поэтому я все же попробую, – сказала она, но поморщилась, как только смесь попала ей на язык. – Это лишь первый день учебы, – произнесла Бьянка, в голосе которой появились теплые нотки. – Он для этого и нужен. Все вы, – она повернулась к ученикам, – можете совершать самые ужасные ошибки. Вот Анна с Георгисом не испугались и рискнули их сделать… разумеется, чтобы всю оставшуюся неделю их не повторять.

Анна вся сжалась. В это мгновение ей хотелось провалиться сквозь землю.

– Вы остановились в пансионате у Джованны, не так ли? – спросил Маттео, когда они выходили из класса вместе с остальными.

– Да, – ответила она, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Значит, он ее все-таки заметил сегодня утром?

– В таком случае почему бы нам не пойти туда вместе? – мягко продолжил он. Его английский был почти безупречен, с небольшим американским акцентом, как будто бы вместо изучения грамматики он совершенствовал знание языка, смотря голливудские фильмы.

– Конечно, – ответила Анна. Ей не хотелось оставаться одной после сегодняшнего фиаско. Она все еще чувствовала себя подавленно оттого, что так бездарно испортила мороженое. Ей всегда казалось, что она знает толк в приготовлении пищи. Может, она переоценила себя и ей вовсе не следовало приезжать на эти курсы?

Маттео, казалось, читал ее мысли.

– Не расстраивайтесь, – сказал он. – Бьянка – она такая. Она просто хочет заставить людей работать, пусть и таким жестким способом. Именно поэтому она добивается потрясающих результатов.

Его слова слегка успокоили Анну. Может быть, он и прав.

– А как вы с ней познакомились? – Возможно, вопрос был не очень деликатным, но Анне и вправду было любопытно.

– Я здесь вырос. Она лучшая подруга моей старшей сестры Каролины. Эти злодейки всегда дразнили меня, когда я был маленьким.

Анна тепло улыбнулась.

– А сейчас? Если вы родом отсюда, почему остановились в пансионате?

– Моя семья переехала в Сиену, поэтому я теперь здесь всего лишь турист, – рассмеялся он. – Кстати, это лучший город на свете в смысле достопримечательностей.

– Пожалуй, я с вами соглашусь, – сказала Анна. – За каждым углом прячутся красоты, на которые хочется смотреть бесконечно.

– Или с наслаждением съесть, – Маттео улыбнулся. – Едой здесь точно можно насладиться. У вас есть десять свободных минут?

Анна кивнула и с благодарностью подумала: «В кои-то веки мне некуда спешить».

– Отлично, давайте пообедаем на террасе. Я обещал Джованне, что устрою ей пиршество.

Анна последовала за Маттео по булыжной мостовой до соседнего с пансионатом магазинчика, перед которым висели огромные свиные окорока.

– Входите, – сказал Маттео, почувствовав ее замешательство. – И попробуйте немного вот этого. – Он попросил тучного бородатого владельца магазина отрезать кусок белого сыра для Анны. – Свежий сыр моцарелла из буйволиного молока.

Анна зажмурила глаза от восторга, когда откусила кусочек сыра и почувствовала, как он тает во рту.

– Это что-то невероятное! – сказала она, улыбаясь.

– Как думаете, может, возьмем чего-нибудь мясного? – Он указал на стеклянный прилавок, где в ряд лежали куски вяленого и копченого мяса.

– Выглядит аппетитно, – одобрила Анна.

Маттео кивнул продавцу, и не успела она и глазом моргнуть, как перед ней оказалось маленькое блюдо с нарезкой для дегустации.

– Если мы продолжим в том же духе, ужин мне уже не понадобится, – со смехом сказала Анна.

Анна вернулась в свою комнату в гостинице и закрыла дверь. Они с Маттео и Джованной чудесно поужинали на террасе, и теперь ее наполняло приятное тепло от непринужденной беседы и красного вина, которыми сопровождалось пиршество. В присутствии Маттео, исполнявшего роль переводчика, она более свободно могла говорить с Джованной и не преминула задать ей вопросы про детей и внуков. Ей действительно было интересно узнать, как живет хозяйка пансионата во Флоренции.

Анна достала ноутбук из комода, вошла в скайп и попыталась дозвониться до Джона. Ей не терпелось рассказать ему обо всем, что произошло во время ее пребывания в Италии.

– Привет! – Лицо Джона появилось на экране. – Как дела?

– Просто отлично, – ответила она оживленно. – Правда, сегодня приключились небольшие неприятности, но все уже позади.

– Неприятности? – голос Джона звучал вежливо, но не слишком заинтересованно.

– Не вселенского уровня. – Она уже могла иронизировать над тем, что еще недавно казалось ей катастрофой. – Я просто приготовила какое-то противное месиво вместо мороженого.

– И все? – удивился Джон.

– Да, пусть это и звучит глупо. Кстати, как там у вас дела?

– Все замечательно, – ответил Джон. – Дождь и не думает прекращаться. А Эд и Джесс так и не отправились в свадебное путешествие.

– О нет! Это же ужасно. Что случилось?

– Туристическая компания обанкротилась. Эд вернулся на работу, а Джесс киснет, сидит дома в пижаме и смотрит этот бесконечный сериал «Отчаянные домохозяйки».

– Бедняжка, – искренне посочувствовала Анна. – Я ее не осуждаю. Они ведь так долго ждали этого путешествия. Видимо, ее это подкосило.

– Конечно же она во всем винит Эда – ведь это он занимался страховкой. В любом случае не самое лучшее начало семейной жизни, как мне кажется.

– Да, не повезло им. Какие еще новости? Как малыш Элфи?

– С Элфи все прекрасно, он с удовольствием ходит в детский сад, где у него появилась новая подружка по имени Поппи. Ты же знаешь, он пользуется бешеным успехом у дам.

– Лапочка, – сказала Анна, представляя улыбающееся личико Элфи. – Обними его за меня. Обещаешь? Как твоя работа?

– Дел по горло, – довольно равнодушно произнес он. – Работаю допоздна, пользуясь твоим отсутствием. А как ты? Какие впечатления от Италии?

Анна даже не могла подыскать слов, чтобы описать Джону все то, что видела вокруг, чем занималась.

– Тут замечательно. Послушай, у тебя усталый вид. Может быть, стоит воспользоваться тем, что ты дома, и пораньше лечь спать? Мне бы это тоже не помешало, если я хочу лучше себя проявить завтра на занятиях.

– Хорошо. В таком случае спокойной ночи.

– Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Анна неохотно захлопнула ноутбук и убрала его в комод. Она выглянула из окна своей маленькой комнаты. На площади по-прежнему кипела жизнь – парочки ужинали при свечах в открытых ресторанчиках, потягивая вино.

Если бы Джон был здесь сейчас, он бы тоже был очарован Италией.

 

Глава 15

То, что сегодня представляют собой горячие новости, завтра превратится в бумагу, в которую заворачивают рыбу с чипсами. Так убеждала себя Имоджин, моля бога, чтобы в их случае это оказалось правдой. Трудно сказать, была ли всему виной отвратительная погода или этот скандал с отравлением, но посетители по-прежнему не спешили в кафе Вивьен.

К середине дня единственным клиентом был пожилой мужчина, занимавшийся прокатом полосатых шезлонгов на этом участке пляжа. Он сидел, потягивая горячий чай из кружки, в ожидании, когда прекратит буйствовать гроза. Имоджин уже начала сомневаться, наступит ли вообще лето в этом году. Июнь был в разгаре, а они до сих пор не видели летнего солнца. Неужели впереди опять длинные серые недели с небом, затянутым сплошными облаками, и с бесконечным стуком дождя по окнам?

– Как мрачно снаружи, правда? – произнес мужчина, словно озвучивая невеселые мысли Имоджин. Она кивнула в знак согласия и улыбнулась.

Имоджин так хотелось убежать от всего этого. Жизнь на острове подходила ей гораздо больше, чем тоскливое существование здесь. Она одернула себя – из чувства долга перед бабушкой, отцом и, разумеется, Анной она просто не имеет права сдаваться. Ни в коем случае не должно случиться так, чтобы Анна вернулась из Италии и услышала о нарушении санитарных норм в ее заведении.

Имоджин решила, что должна провести рекламную акцию в противовес злобной статье в газете, чтобы создать положительный имидж кафе Вивьен. И это дело не терпело отлагательств.

Нужно мыслить позитивно, убеждала она себя, аккуратно раскладывая ложки по местам. Когда Анна вернется, они очень быстро начнут делать мороженое, которым можно будет гордиться. А чтобы люди об этом узнали, нужна основательная реклама.

Она бросила взгляд на стену за прилавком, где висели фотографии из альбома Вивьен – дети, играющие на пляже перед магазином, и их родители, отдыхающие в шезлонгах рядом с ними. Нужно что-то, что передавало бы дух лета. Ведь мороженое – это воплощение детских мечтаний. Но когда небо постоянно затянуто серыми облаками, что они с Анной могут придумать, чтобы напомнить посетителям о прекрасных теплых днях?

В голове у нее возникла нежная мелодия. Звенящие нотки, при звуке которых они с Анной настораживали уши и со всех ног неслись к родителям за деньгами на мороженое. Вот оно, подумала Имоджин. Фестивали, пляжи, пикники в парке. У нее сразу же возник план, который поможет поднять престиж кафе Вивьен. Ее мысли прервал звук открывающейся двери.

– Есть свободное местечко? – спросила улыбающаяся Джесс и вошла в магазин.

– Думаю, мы можем потесниться.

– Видела статью, – сразу приступила к делу Джесс, усаживаясь на высокий табурет у прилавка. – Какой кошмар! Расскажи все, что ты знаешь об этом.

– Не нагоняй панику. Никто сейчас не читает местных газет, – сказала Имоджин, в душе надеясь, что так оно и есть.

– Что касается положительных моментов, это кафе действительно сейчас намного лучше выглядит.

– Спасибо, – ответила Имоджин. – Я все тут выдраила до блеска. А что ты тут до сих пор делаешь? Я-то думала, что ты уже загораешь на Антигуа.

– Сущий кошмар – эта проклятая туристическая компания! – вздохнула Джесс. – У нас тонны туристических ваучеров для свадебных путешествий, которые друзья нам подарили, и теперь все это пропало. Как только начальники Эда узнали, что наш план насчет отдыха на Антигуа пошел коту под хвост, они тут же ухватились за возможность подрядить его на дополнительную работу. Вот так и живем. Новобрачная проводит медовый месяц дома.

– Как ужасно, – посочувствовала Имоджин. – Ты меня сильно возненавидишь, если я скажу, что безумно рада тебя видеть и довольна, что ты здесь именно сейчас?

– Конечно, возненавижу. Так что принеси мне, пожалуйста, большую чашку горячего шоколада в качестве компенсации. Итак, я все еще в дождливой Англии и маюсь от безделья. Даже Анна от нас сбежала.

Имоджин отправилась на кухню, чтобы приготовить горячий напиток для Джесс.

– Теперь тебе есть чем заняться, – через минуту произнесла Имоджин и вручила ей теплую кружку.

– Извини за жалобы, – опять вздохнула Джесс. – Но сама понимаешь… Здорово, что застала тебя. Эта неделя после свадьбы была просто ужасной. Кстати, как там Анна? Наслаждается видами Италии?

– Я получаю сообщения от нее время от времени, – ответила Имоджин. – Похоже, она там отлично проводит время.

На лице Джесс наконец-то появилась улыбка.

– Она это заслужила, не так ли? Все это длившееся годами помешательство на готовке должно было в конце концов привести к чему-то стоящему – ведь от ее кулинарных шедевров меня разнесло почти на два размера.

– Точно, – засмеялась Имоджин. – Не сомневаюсь, что она сейчас лучшая в классе. По-другому и быть не может – наверняка в любимчиках у преподавательницы.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – ответила Джесс, помешивая горячий шоколад ложечкой.

– Джесс, – решилась наконец Имоджин. – Раз уж ты здесь… – Джесс удивленно приподняла брови. – Могу я с тобой посоветоваться? Если бы тебе понадобилось найти фургон, с чего бы ты начала?

– Фургон?! – усмехнулась Джесс. – Ты что, планируешь куда-то отправиться? Анна всегда говорила, что ты хиппи.

– Это не для меня, – поспешила пояснить Имоджин. – Это нужно для бизнеса. Фургон для мороженого. Я решила, что пришло время стать мобильнее… когда Анна вернется, разумеется. Что ты думаешь по этому поводу?

– Фургон, значит? – Джесс заложила за уши свои непослушные кудри, обдумывая неожиданную идею. – Типа старомодных вагончиков с мороженым?

– Угадала.

– А что, мне идея нравится. У Эда есть приятель в Уортинге, который занимается ремонтом старых фургонов, в основном марки «Фольскваген». Я уверена, там ты найдешь то, что тебе надо.

– Спасибо за наводку, – с энтузиазмом сказала Имоджин.

– Все зависит от того, насколько ты разбираешься в двигателях, – сказала несколько неуверенно Джесс. – Над некоторыми из них приходится как следует поработать.

– О, у меня есть опыт в этом деле, – сказала Имоджин, не смутившись. Ей не раз приходилось менять шины и чинить велосипед.

– Ну и отлично, – Джесс написала адрес сайта мастерской. – Держи. Тебе нужен Грэхем. Лучше поехать туда самой, чтобы осмотреть фургоны и выбрать лучший вариант.

– «Мечты на колесах», – прочитала вслух Имоджин, название ее развеселило. – Да, почти в точку, Джесс! Мы отправим в странствия мороженое нашей мечты!

– Только ни в коем случае не говори сестре, что я поощрила твое начинание, – обеспокоенно сказала Джесс. – Не уверена, что она обрадуется, узнав, что я помогала тебе в осуществлении этого безумного плана.

– Ни слова ей не скажу, – уверила ее Имоджин и потянулась за смартфоном, чтобы зайти на сайт. – И ничего тут безумного нет, уверяю тебя!

Имоджин взяла велосипед Анны и поехала по адресу, указанному на сайте. Она остановилась на покрытой гравием площадке перед «Мечтой на колесах» и прислонила велосипед к кирпичной стене. Владелец гаража в темно-синем комбинезоне наполовину вынырнул из-под оранжевого «Фольксвагена», повернул голову в ее сторону и помахал рукой в качестве приветствия. У него было красивое мужественное лицо, перепачканное маслом. Впрочем, лоб с небольшими залысинами портил общее впечатление.

– Вы, должно быть, подруга Джесс. Имоджин, кажется? – сказал он, полностью вылезая из-под машины и медленно поднимаясь на ноги.

– Да, это я, – приветливо ответила Имоджин.

– Понятно, леди, которая занимается мороженым. – Он протянул ей перепачканную маслом руку, но, увидев ее замешательство, отдернул ладонь и вытер о комбинезон. – Да, мы тут немного грязные, – засмеялся он. – Должен признаться, для меня большая удача, что вы позвонили. Видите ли, у меня есть старый, еще семидесятых годов, фургон для мороженого, который я тщетно пытался продать. Он, конечно, не подойдет обычному покупателю, но для вас, думаю, то, что нужно. Все, что требуется, – покрасить его. Пойдемте посмотрим.

Грэхем повел Имоджин в заднюю часть гаража, где стояли ряды фургончиков, старый желтый школьный автобус и еще один минивэн с надписью «Девочки-скауты».

– Могу предложить вам вполне приемлемую цену, если он вас заинтересует. Семь сотен будет достаточно, он уже давно здесь торчит и, честно говоря, занимает пространство. Бегает довольно бойко, холодильники внутри сохранились, и все такое прочее…

Глаза Имоджин наконец привыкли к царившей здесь темноте, и она смогла разглядеть фургончик. Да, он выглядел довольно потрепанным, но все четыре колеса были целы, а на крыше красовался объемный рожок мороженого. Просто идеальный вариант.

– Да, это то, что мне нужно, – сказала Имоджин.

Она живо представила красивую надпись «Волшебное мороженое Вивьен» на боку фургона – они смогут продавать мороженое на фестивалях, на других пляжах южного побережья, в местных парках. Когда Анна вернется, она непременно влюбится в эту идею так же, как Имоджин, а главное – не станет расстраиваться из-за других неприятностей, которые произошли в ее отсутствие.

– Даю четыре сотни за него, – сказала Имоджин. В ее сумке было всего лишь пятьсот фунтов наличными – последние деньги из тех, которые бабушка оставила им для того, чтобы начать бизнес. Они с Анной отложили эту сумму, чтобы закупить ингредиенты для будущего непревзойденного домашнего мороженого, но при наличии фургончика они смогут вернуть эти деньги за неделю, так ведь?

– Четыреста пятьдесят, – твердым голосом произнес Грэхем, однако в глазах его таилась хитрая усмешка. – И считайте, что вам повезло.

 

Глава 16

Джованна разложила целую гору аппетитных булочек и другой выпечки к завтраку на террасе, расположенной на крыше пансионата. Шан и Маттео уже сидели там за столом, попивая кофе.

– Всем доброе утро, – сказала Анна с лучезарной улыбкой, присоединяясь к ним. – Я не знала, что вы тоже здесь остановились, Шан.

– Переселилась сюда вчера поздно вечером, – ответила она. – Я жила в студенческом общежитии неподалеку… натуральная помойка! Я было совсем отчаялась, но Маттео порекомендовал это место, и мне повезло – здесь оказалась свободная комната.

Анна улыбнулась и села за их стол. С террасы открывался вид на живописную площадь, а в сотне метров возвышался силуэт Дуомо – кафедрального собора, самой главной достопримечательности города. Она протянула руку к подносу с выпечкой и выбрала канноли – маленькую трубочку, наполненную восхитительным творожным кремом. Анна откусила кусочек, и хрупкая трубочка буквально растворилась на языке. Она была еще теплая – только что из духовки.

– М-м-м, – только и могла произнести Анна, не в силах скрыть восторга. – Это что-то невероятное.

– Недурно, правда? – сказал Маттео, разливая кофе. – Думаю, нет человека в Италии, который не знает о знаменитой выпечке Джованны.

– А как ты с ней познакомился? – спросила Шан.

– Она была нашей соседкой, пока мы не переехали в Сиену. Мои родители решили, что нужно менять жизнь, и создали свое первое кафе-мороженое там. Они сочли, что здесь, во Флоренции, слишком большая конкуренция, и к тому же жизнь в этом городе, по их мнению, слишком политизирована.

– Вы тоже так считаете? – спросила Анна, делая осторожный глоток – кофе был еще слишком горячим. Она слегка поморщилась – напиток оказался крепче, чем она привыкла.

– В Сиене мне нравилось, пока я учился, – сказал Маттео, отбрасывая темную прядь, упавшую на глаза. – Родители хотели, чтобы я занимался чем-нибудь, не связанным с основным семейным бизнесом, поэтому я учился на бухгалтера. Но оказалось, что это не для меня. Я совсем для этого не гожусь, – он рассмеялся. – Я засыпаю и просыпаюсь с мыслями о еде. Мне даже сны снятся про мороженое! Как я могу заниматься чем-то другим?

Анна улыбалась – как же это было ей знакомо! В какой-то момент даже промелькнула крамольная мысль: как она могла так долго заниматься маркетингом? Ужас!

– Когда я это осознал, – продолжал Маттео, – мне стало очевидно, что обучение надо начинать в кулинарной школе Бьянки. Надеюсь, когда я окончу эти курсы, то вернусь в Сиену и открою собственное дело. – Он смущенно улыбнулся, и в уголках его глаз появились симпатичные морщинки. – Послушайте, девушки, я не собираюсь утомлять вас, рассказывая историю всей своей жизни.

Шан увлеченно слушала Маттео, и в глазах ее светился неприкрытый восторг. Анна заметила, что она даже не прикоснулась к пирожному на своей тарелке.

– Какие впечатления от Флоренции? – спросил он, обращаясь к своим внимательным слушательницам, главным образом для того, чтобы сменить тему.

– Что можно сказать… она прекрасна, – ответила Шан.

– Превзошла все мои ожидания, – добавила Анна.

И это была правда. Девушка не переставала восхищаться изяществом каждого фонтана, каждой детали высоких городских домов. Казалось, даже самые незначительные строения здесь создавались как истинные произведения искусства, а не только для приземленных практических целей.

– А знаете, есть еще одна причина, по которой можно считать Флоренцию идеальным местом для постижения искусства приготовления мороженого. – Если Маттео и шутил, то совсем немного.

– Правда? – спросила Анна.

– Да! Знаменитый Фестиваль мороженого.

Анна судорожно вспоминала информацию из своего путеводителя. Может, она что-то упустила? Фестиваль мороженого во Флоренции? Почему же она об этом ничего не знает?

– На следующей неделе, – с торжеством пояснил Маттео, – фестиваль начнется как раз в тот день, когда мы окончим курсы. Не правда ли, символично? Вот увидите, как преобразится город, – он говорил с неподдельным воодушевлением. – Ягодное мороженое, сливочное, фруктовый лед – вы сможете попробовать все, чего душа пожелает.

Анна улыбалась, зараженная его энтузиазмом.

– Какой приятный сюрприз, – сказала она.

Как здорово! Перед отъездом домой у нее будет целый день, чтобы насладиться фестивалем.

– Похоже, это будет идеальное событие, чтобы отметить окончание наших тяжких трудов, – сказала Шан, собирая светлые волосы в хвостик. – К сожалению, в это время я уже буду на борту самолета, направляющегося в Дублин.

– Это всего лишь планы, – сказал Маттео с лукавым блеском в глазах. – А планы хороши тем, что их всегда можно поменять.

Шан улыбнулась. Анна неожиданно почувствовала неловкость, как будто оказалась вдруг лишней. Неужели между Маттео и Шан что-то происходит и она не заметила этого раньше?

– Отлично, – произнесла она, бросая взгляд на часы. – Половина девятого. Не хочу приходить слишком рано, поэтому выберу длинный путь и прогуляюсь, пожалуй, по набережной. Увидимся в академии!

– Итак, сегодня, – объявила Бьянка, – мы будем учиться готовить мороженое из инжира и миндаля.

Судя по выражению лица преподавательницы, этот вид мороженого был одним из ее любимых. Анна взглянула на лежащий на столе инжир – сочный, спелый, едва ли не лопающийся – и сразу поняла причину предпочтений Бьянки.

– Вот это я понимаю, – шепнула Шан на ухо Анне, глядя на фрукты.

После вчерашнего провала Анна испытала облегчение, узнав, что сегодня будет работать в паре с Шан. Она с некоторым злорадством наблюдала, как у соседнего стола Георгис с Хиро уже суетятся, изучая перечень ингредиентов.

– Сегодня очень важно отнестись к делу серьезно, – сказала Бьянка. – У нас мало времени, всего неделя! Поэтому вам придется как следует потрудиться, и я надеюсь, это принесет положительные результаты. Только те, кому удастся приготовить три сорта мороженого высочайшего качества, получат сертификат в пятницу.

Анна вспомнила свою ванильную смесь. Да, с такими достижениями ей не обойти конкурентов. Она туго затянула завязки фартука на поясе и поклялась, что сегодня все будет иначе.

– Итак. У вас всего двадцать минут, чтобы разобраться с этим рецептом, – сказала Бьянка. – Поэтому приступаем…

Анна оглянулась и с завистью посмотрела на Маттео и Риа: их действия казались на удивление слаженными. Уже через пару минут они организовали рабочее пространство и начали готовить. Маттео чистил инжир и резал его на мелкие кусочки.

Анна и Шан тоже взялись за работу и вскоре подготовили почти все фрукты для мороженого и нарезали миндаль. Они переговаривались во время работы только по делу, и Анна признала, что все идет гораздо лучше, чем вчера. Через пятнадцать минут они уже приготовили смесь, которую предстояло заморозить.

– Очень неплохо, – похвалила их Бьянка, проходя мимо стола. – Думаю, я вас слегка недооценила вчера, синьора Макэвой.

Предполагалось, что это будет приятным послеобеденным сюрпризом для учеников, но Анна выбилась из сил и просто задыхалась, пытаясь догнать группу во время нелегкого подъема по крутым ступеням, ведущим на купол кафедрального собора Дуомо, – она даже малодушно подумала, что лучше было бы остаться в классе.

– Не отставайте, – скомандовала Бьянка ученикам, бредущим вслед за ней по каменной лестнице. – Мы уже почти прошли половину пути.

Анна подумала, что это прозвучало весьма символично.

После успешных утренних занятий Бьянка предложила воспользоваться прекрасным летним днем и всем вместе отправиться на экскурсию.

– Я первая, кто скажет, что нет ничего важнее, чем постичь искусство приготовления мороженого, – заявила она ученикам после обеденного перерыва. – Но не можете же вы торчать во Флоренции неделю и не увидеть одну из самых прекрасных достопримечательностей в мире!

– А что будет, когда мы пройдем эти полпути? – спросил, задыхаясь, Хиро.

– А это вы сами увидите. Прошу всех сюда.

Бьянка указала на проход в каменной стене слева и первой зашла внутрь.

Анна пыталась сосредоточить все свое внимание на Маттео, который шел впереди, чтобы не задумываться о том, как высоко они поднялись. Следом за ним она шагнула в проход и оказалась на узком карнизе, опоясывающем купол изнутри. За невысокими перилами, оберегавшими посетителей от падения, было видно людей, стоящих внизу в соборе, которые с такой высоты казались крошечными букашками. Она ощутила приступ тошноты и покрепче ухватилась за край баллюстрады.

– С тобой все в порядке? – заботливо спросил Маттео, оглядываясь на нее.

– Почти, – со слабой улыбкой ответила Анна. – Просто я безумно боюсь высоты.

– Постарайся не смотреть вниз, – быстро сказал он и сжал горячей рукой ее пальцы. В его жесте чувствовались сочувствие и поддержка. Она не отняла руки. Прикосновение было ей приятно, эта физическая близость не значит ничего такого, решила она.

– Взгляни лучше туда, Анна, – Маттео указал на украшавшие потолок фрески. Они были выполнены в ярко-голубых и золотых тонах и изображали рай.

Она ахнула от восторга, мгновенно позабыв о своих страхах.

– Нравится?

– Такая красота, что забываешь, на какой высоте находишься, – прошептала Анна, готовая утонуть в этом великолепии.

Они обошли купол и вышли через другую дверь, где их ждала новая лестница. Анна остановилась у небольшого окошка на следующем пролете и указала на целую гроздь металлических замков, висящих на решетке.

– А это что такое?

– Это… как бы сказать… Вот, посмотри. – Маттео указал на инициалы, выцарапанные на металле. – Ты приходишь сюда с тем, кто тебе дороже всех на свете, и оставляешь замок, чтобы скрепить ваши узы. Замок навсегда остается здесь, как и твоя привязанность к этому человеку.

Анна сразу подумала о Джоне. Он не питал страсти к путешествиям – они лишь однажды выбрались из Англии, чтобы совершить поездку на пароме в Амстердам. Но может быть, ей все же удастся уговорить его приехать сюда. Тогда они поднимутся по этой бесконечной лестнице и оставят здесь свой замок. От этой мысли на душе у нее стало теплее.

– Здорово, правда? – сказал Маттео с улыбкой, словно чувствуя ее настроение. Он взглянул на пустынную лестницу перед ними. – Наши ушли вперед. Догоним?

Анна ускорила шаг, и через пару минут они были там, куда уже поднялись все остальные. Анна вышла на внешнюю платформу на самом верху Дуомо, и перед ее глазами открылся вид, от которого сразу захватило дух. День был ясный, солнечный, и она увидела – как на ладони – весь город и тосканские сельские пейзажи, простирающиеся вдали за сверкающей рекой.

– Ну, что скажешь, Анна? – спросила Бьянка, широким жестом обводя восхитительную панораму, развернувшуюся перед ними. – Стоило ради этого вытерпеть мучительный подъем?

Анна подошла ближе к парапету, восхищенная, потерявшая дар речи от восторга. Остальные участники подъема уже фотографировали виды.

– Да, – прошептала Анна. – Это потрясающе!

Маттео подошел к ней и чуть приобнял.

– Мне кажется, ты уже забыла о боязни высоты, – нежно прошептал он.

 

Глава 17

Джон, облаченный в одни трусы, открыл дверь.

– Это ты, Имоджин? – спросил он смущенно.

– Извини, Джон! – Имоджин сжимала к руке ключ от квартиры, который она позаимствовала у Анны. – Я не знала, что днем здесь кто-то есть.

– Входи, – сказал он, все еще не справившись со смущением. – Я в это время обычно бываю на работе, просто сегодня пришлось работать дома. – Его волосы торчали в разные стороны, как будто он только что оторвал голову от подушки.

– Я на минутку. – Имоджин бесцеремонно прошла мимо. – Мне надо кое-что забрать. – Она зашла в ванную комнату, взяла свою косметичку и сунула ее в сумку. До нее донеслись приглушенные звуки работающего телевизора. «Что-то это совсем не похоже на работу дома», – усмехнулась она про себя.

Имоджин заглянула в гостиную. Джон сидел на диване в нарочито расслабленной позе.

– Если тебе нечем заняться, можешь помочь мне с покупками? – спросила она с самым невинным видом.

– К сожалению, у меня сегодня запарка по работе, – голос Джона был строг и не предполагал возражений. – Так что извини. А как идут дела в магазине?

– Неплохо, – бодро ответила Имоджин. – В кафе Вивьен все скоро изменится.

– Ты имеешь в виду, после того как Анна окончит курсы?

– Не только, – сказала Имоджин. – Взгляни-ка на это. – Она с гордостью указала на окно.

Джон не поленился, поднялся с дивана и выглянул на улицу.

– Имоджин, что за страшилище припарковано у нашего дома? – спросил он, в ужасе указывая на обшарпанный фургончик.

– Не смотри на то, какой он сейчас, – главное, каким он скоро станет! – гордо произнесла Имоджин.

Позже в кафе Имоджин старательно составляла список мероприятий, которые надо посетить, и он становился все длиннее:

Фестиваль Гластонбери

Арт-фестиваль Secret Garden

Музыкальный фестиваль на острове Уайт

Фестиваль еды и напитков в Суссексе

Когда они начнут продавать эксклюзивное мороженое, чем больше клиентов они смогут охватить, тем лучше. Вернувшись в магазин после визита в квартиру Анны, она тщательно вымыла и вычистила фургончик, чтобы подготовить его к покраске, и теперь предавалась гораздо более приятному занятию – мечтала обо всех чудесных местах, которые объездит на нем. Она выяснила в Интернете цены на торговые места и записала их.

Имоджин зашла на сайт их кафе и загрузила фотографии фургончика в качестве иллюстрации к большой статье, которую сама писала. Люди, заходящие на сайт, смогут увидеть, как они украсят фургон, и узнать, где его можно найти в то или иное время, чтобы купить мороженое.

Надо поставить ссылку на их кафе на сайте TripAdvisor – сейчас все так делают. Она открыла новое окошко, напечатала адрес и стала искать кафе Вивьен. Всю страницу занимал отзыв, отмеченный одной звездочкой. «О боже, – подумала она. – Только не это». В полушоковом состоянии она заставила себя читать:

Кафе «Волшебное мороженое Вивьен», пляж Хоув

Я ставлю одну звезду лишь потому, что на этом сайте нельзя вообще их не ставить. Совершенно непонятно, почему владельцы называют свое заведение «волшебным». На мой взгляд, оно больше смахивает на преисподнюю! Мне так нравился этот магазинчик, когда им управляла пожилая леди – она всегда была очень приветлива. Но с тех пор, как за дело взялись ее внучки, уровень заведения сильно упал. Меня смутил не столько интерьер – одному богу известно, как им могло прийти в голову оформить магазин в подобном стиле, – сколько качество обслуживания. Это нельзя передать словами! К тому же там очень скудный выбор напитков, поэтому эту кошмарную забегаловку сложно назвать кафе-мороженым. В общем, все там ужасно. Советую потратить честно заработанные деньги в другом месте. 0/10».

От кого: Путешественник по Бездорожью

Имоджин сидела, уставившись на строчки. «Ужасно, кошмарную…» Хорошо хоть, что не упоминался случай с отравлением, впрочем, это слабое утешение. Отзыв был разгромный, и именно его увидят потенциальные клиенты. Она поспешила проверить другой сайт с отзывами о ресторанах и кафе и снова увидела тот же самый текст – он был размещен практически на всех подобных площадках и везде подписан одним и тем же именем. Не было ни одного положительного отзыва, который бы его уравновесил.

Она пыталась понять, писал ли это тот же самый человек, который вбросил информацию в прессу, или же кто-то другой. Девушка дала себе слово, что, если им удастся оправиться от последствий этой катастрофической недели, она сделает все, чтобы выяснить, кто их таинственный недоброжелатель.

– Та-дам! – воскликнула Джесс, опуская свой планшет на прилавок. – Похоже, у меня неплохо получилось. Что скажешь?

Имоджин взглянула на логотип, придуманный Джесс: спираль, на которой затейливым, нарочито старомодным шрифтом было выведено «Вивьен». Рисунок был простой, но очень стильный – он будет великолепно смотреться на боку фургончика.

– Идеально, – искренне похвалила Имоджин..

– Спасибо, – кивнула Джесс. – Мне даже не пришлось работать допоздна. Просто на меня нашло вдохновение. А почему у тебя такое кислое лицо?

– Да так, ничего особенного. Просто только что прочитала отвратительный отзыв на наше кафе в Интернете.

– Да, доброжелателей везде хватает, но выброси все это из головы, – сказала Джесс. – Думаю, лучший способ отвлечься – нарисовать мой чудесный логотип на фургончике.

– У тебя есть время, чтобы мне помочь? – спросила Имоджин. – Я подготовила фургон – отдраила его как следует. Но я все же не художник.

– Я вся твоя, – сказала Джесс. – Но только не сегодня. По этому случаю я облачилась в свои лучшие одежды. – Вьющиеся волосы Джесс были стянуты в пучок на затылке, одета она была в потрепанные джинсы и линялую футболку.

– Спасибо, – сказала Имоджин. – Тебя мне просто бог послал. Итак, что нам потребуется?

Она открыла шкафчик под раковиной и вытащила купленные накануне банки с автомобильной краской – розовой, как сахарная вата, и фисташковой в тон интерьеру кафе. – Похоже, у нас есть все, что нужно.

– Ну, за работу, – с нетерпением произнесла Джесс.

На улице они включили стереосистему погромче и принялись за дело. Джесс набросала контуры рисунка, на который им предстояло нанести краску.

– О, что здесь происходит? – спросила Эви, высовывая голову из двери своей лавочки.

– Познакомься с новым членом нашей команды, – Имоджин указала на фургон, пытаясь перекричать музыку.

– А что, мне нравится, – сказала Эви. – В нем есть аудиосистема?

Джесс сунула руку в кабину и нажала кнопку – оттуда раздалась какая-то веселая мелодия. Эви рассмеялась от неожиданности.

– Классно, – сказала она.

– Да, но лучше не делать этого сейчас, – заметила Имоджин, – нам пока нечего продавать.

– Скоро все изменится. Анна ведь приедет на следующей неделе, не так ли? – спросила Эви, облокотившись о дверной косяк. – Тогда ты сможешь пуститься с ним в путешествие.

– Поверь мне, я считаю дни до ее приезда, – сказала Имоджин.

Имоджин закончила раскрашивать вагончик, когда солнечный диск коснулся моря и наступила вечерняя прохлада. Джесс уже давно ушла домой, но сделала достаточно, чтобы Имоджин смогла закончить расписывать фургон самостоятельно.

– Это твой? – раздался мужской голос. Сердце Имоджин екнуло – это был Финн.

– Да, мой, – ответила сидевшая на корточках девушка. Она поднялась и взглянула ему в глаза.

– Думаешь, можно начать бегать до того, как научишься ходить?

– Послушай, Финн, – как можно более твердо сказала она, вытирая перепачканные краской руки о комбинезон.

В голове у нее крутился отвратительный отзыв, который она прочитала. Может, это Финн написал? Она помедлила, потом решила, что все-таки лучше сделать попытку к примирению.

– Я очень сожалею о том, что произошло на днях, – произнесла она, стараясь говорить как можно спокойнее. – Ну, что еще я могу сделать? Я изъяла эту партию мороженого из продажи и, пока Анна не вернется, буду продавать только готовое. А фургон мне понадобится, когда она начнет делать мороженое по новым рецептам.

– Надеюсь, для безопасности покупателей вы будете его тщательнее проверять.

– Конечно, а как ты думаешь? – огрызнулась Имоджин. – Послушай, Финн, в отличие от тебя я не лезу в твой бизнес, и не смей…

Финн резко оборвал ее:

– Знаешь что, детка, ты уже влезла в мой бизнес – странно, но ты этого, кажется, не понимаешь. Мне пришлось вернуть деньги половине группы. У нас, в Грэнвилских арках, всегда было принято помогать и доверять друг другу, но, кажется, времена меняются. Может быть, ты и права – каждый должен заниматься только своими делами.

– Меня это вполне устраивает, – отрезала Имоджин.

– Можешь позвать его хоть на минутку? – спросила Имоджин по телефону у матери. Она сидела в верхней комнате в доме Вивьен, закутавшись в пуховое одеяло. – Мне правда очень нужно с ним поговорить.

После всех сегодняшних неприятностей на всем свете был только один человек, который мог поднять ей настроение.

– Ты так невовремя позвонила, – вздохнула Джен. – Отец очень устал.

– Это все еще продолжается?

– Никаких улучшений, – ответила Джен. – На самом деле…. Я не хотела сообщать тебе это до приезда Анны, но на самом деле ему гораздо хуже.

– Хуже? – переспросила Имоджин. – Мама, что происходит?

В телефонной трубке повисло молчание.

– К нам вчера зашли Франсуаза и Мартин. Они настаивали на том, чтобы ускорить продажу дома. Но это еще не все. Франсуаза пытается уговорить твоего отца продать бизнес.

– Что? – Имоджин подскочила в постели. – Она не имеет право этого делать!

– Она утверждает, что есть плохие отзывы и репутация магазина подорвана, так что бизнес прогорит под вашим руководством, – ответила Джен.

– Какое право она имеет вмешиваться в наши дела?

– Никакого, я понимаю, но это ее не останавливает. Имоджин, я не знаю, на что еще она способна. Но они с Мартином сделали все, чтобы разбить твоему отцу сердце.

 

Глава 18

– Имо, здесь замечательно – солнышко светит, не как у нас сейчас. – Анна болтала с сестрой по мобильному телефону, прогуливаясь по булыжной мостовой перед галереей Уффици.

Они с Шан провели там обеденный перерыв, любуясь шедеврами эпохи Возрождения – творениями Леонардо и Боттичелли. Шан осталась в одном из залов галереи, чтобы сделать несколько набросков.

– И люди такие приветливые, – продолжала она. – Ты же знаешь, у меня свои заморочки по поводу путешествий в одиночку. Но здесь я практически ни разу не оставалась одна с момента приезда.

– А ты мне не верила, – ответила Имоджин. – Курсы тебе нравятся?

– Это просто фантастика! На следующей неделе начинается фестиваль мороженого – и у меня останется время посетить его, – с энтузиазмом рассказывала Анна. – Его проводят раз в год, Имо. Разве не удивительно, что я оказалась здесь именно в это время? В нем будут участвовать некоторые из ведущих производителей мороженого, и обещают, что будет представлено много новых видов и вкусов, которые еще не появились в продаже. Видимо… Ой, что-то я совсем заболталась. Как дела у тебя, как магазинчик? – Анна вспомнила слова Имоджин о том, что надо готовить и продавать собственное мороженое: кажется, она учится принимать собственные решения без всякого нажима со стороны старшей сестры.

– Прекрасно, – весело ответила Имоджин, – все идет просто замечательно. Продолжай наслаждаться жизнью во Флоренции и привези нам рецепты, которыми мы сможем удивить наших покупателей.

– Конечно же я так и сделаю, – сказала Анна. – Можешь не сомневаться. – Она собиралась было закончить разговор, но неожиданная мысль заставила ее продолжить: – Послушай, Имоджин, наверное, странно с моей стороны задавать этот вопрос, но нет ли у тебя каких-нибудь новостей от Джона? Я ему все утро звонила на работу, но он не отвечал.

– Я его вчера видела, – сообщила ей сестра. – Я заскочила в твою квартиру и застала его там в одних трусах.

– В одних трусах?

– Не будь такой подозрительной, – успокоила ее Имоджин. – Он просто работал дома. Попробуй позвонить ему на мобильный.

– Хорошо, я так и сделаю. До скорой встречи, Имо. Пока.

Анна повесила трубку и медленным шагом направилась к Академии мороженого.

Искусство словно придало ей новые силы. Ее захлестнула волна вдохновения – сейчас она была готова сотворить настоящий шедевр. Сегодняшний урок Бьянка решила посвятить фруктовым шербетам, и они с Маттео, который впервые стал ее напарником, выбрали лесные ягоды – красные и сочные, которые отлично сочетаются с шербетом. Благодаря кулинарным навыкам Маттео и дегустационным талантам Анны им удалось найти потрясающее сочетание вкусов. Четвертый день обучения стал для Анны самым удачным.

Она пришла в класс одновременно с остальными. Студенты шумно переговаривались, занимая свои места.

– Первая ученица в классе? – сказал Георгис с добродушным смешком, проходя мимо ее рабочего стола. Вчера Бьянка удостоила особой похвалы ее кофейное мороженое, и с тех пор она просто сияла от счастья. Это, конечно, ничего не значит – в классе ведь всего шесть человек, – но все же для Анны это служило подтверждением того, что она здесь не напрасно.

– Ты будешь на втором месте, – улыбнулась Анна. Было несложно заметить, что обучение давалось Георгису тяжелее остальных, но он всегда с таким энтузиазмом брался выполнять задания, что Бьянка еще не до конца списала его со счетов.

– А ну-ка за работу, – Маттео добродушно толкнул ее в бок, намекая, что надо добавить подготовленные ягоды в смесь для шербета.

– А теперь что делать? – спросила Анна, сощурив глаза в попытке прочитать последние инструкции в книге рецептов. После очередного дивного завтрака на террасе, сопровождаемого неспешной беседой с Шан и Маттео, она забыла в комнате свои очки и теперь с трудом различала слова. Обычно она сама зачитывала рецепты для Имоджин, поэтому чуть не подпрыгнула от удивления, когда сзади раздался мягкий голос.

– Проверь содержание сахара, – произнес Маттео, – с помощью… как это называется? Специального прибора.

Какие-то нотки в его голосе вдруг заставили ее осознать, как близко он стоял. Она чувствовала тепло его дыхания и улавливала свежий, слегка отдающий мускусом запах.

– Хорошо, давай начнем, – сказала Анна слегка прерывающимся голосом. Надо рассказать ему о Джоне. Да-да, она скоро расскажет ему, что у нее есть парень, чтобы между ними была полная ясность…

Они закончили приготовления, во время которых Анна не произнесла ни слова. Когда все было готово, она поместила контейнер в морозилку. Пока она освобождала внутри место, она заметила еще одну смесь, кроме той, что они вместе приготовили утром.

– Это я сделал во время обеда, – пояснил Маттео со смехом. – Только не называй меня заучкой и подлизой, пожалуйста… У меня просто было немного свободного времени. Во мне вдруг взыграл дух экспериментатора.

Анна вытащила миску, сняла пищевую пленку и увидела шербет светло-зеленого цвета.

– Это киви? – попыталась угадать она, и Маттео кивнул в ответ.

– И melone, – добавил он.

Анна подумала, что в его устах слово melone звучит как название восхитительного экзотического фрукта, так мягко он его выговаривал.

– Я имею в виду арбуз. Попробуй, – предложил Маттео. Он зачерпнул ложкой шербет и протянул его Анне. Анна взяла ложку и приготовилась ощутить лед на языке – за эти несколько дней, постоянно пробуя мороженое, она уже привыкла к ощущению холода, которое пробирало до кончиков пальцев. Это случалось даже в самый знойный летний день, когда раскаленный воздух на улице, казалось, застыл и выжить можно было только в легких летних платьях, вроде того лилового, которое она надела сегодня. Но холода, как ни странно, она не почувствовала – вначале Анна ощутила тонкий, с кислинкой, вкус киви, а затем прекрасно оттеняющий его привкус арбуза. Удивительное сочетание привело ее в восторг, она радостно улыбнулась, и такая же радость, как в зеркале, отразилась на лице Маттео. Он тоже расплылся в улыбке, наблюдая магию, которую творило его мороженое.

Она растягивала удовольствие, смакуя последние крошечные кристаллики льда и чувствуя, как каждый вкусовой рецептор реагирует на удивительный вкус.

– Ну как, понравилось? – спросил Маттео. Анна молча кивнула головой. – Имей в виду, это ничто по сравнению с тем, что будет на фестивале. Ты сможешь попробовать такие вещи, о существовании которых и не подозревала. Не хочешь пойти туда завтра вечером со мной и моими друзьями – Эленой, Каро и Саверио? Не сомневаюсь, они все тебе понравятся, к тому же они немного говорят по-английски. Мы тебе все покажем.

– С удовольствием, – сказала Анна, охваченная волнением.

Наступила пятница, и курсы подошли к концу. Анна подготовилась к последнему дню занятий, подкрепившись двойной порцией булочек и пирожных на террасе, на сей раз в компании Джованны. Ей было любопытно, куда подевались Маттео и Шан, но она решила, что они просто хотят пораньше прийти на занятия.

– Вы это видели? – Джованна указала на оживленную площадь, лежащую внизу. Прямо на булыжной мостовой устанавливали торговые павильоны, вокруг которых уже собралась толпа. На большом рекламном плакате было написано:

ФЛОРЕНЦИЯ – ФЕСТИВАЛЬ МОРОЖЕНОГО

Город в праздничном убранстве сверкал яркими красками.

– Как красиво, – с энтузиазмом сказала Анна.

– Не только красиво, – ответила Джованна. – Это еще и delizioso, – она поднесла руку ко рту и совершила движение невидимой ложкой, чтобы было понятно, о чем она говорит.

Анна радовалась в предвкушении чудесного дня и конечно же вечера. Если не случится никаких кулинарных катастроф, сегодня они получат сертификаты об окончании курса, а затем все дружно отправятся на ужин с Бьянкой в ресторан, который, как она утверждала, был одним из лучших во Флоренции. А после этого, с волнением думала Анна, у нее еще останется время познакомиться с фестивалем мороженого в компании Маттео и его друзей.

Единственное, о чем она сожалела, – что Шан не сможет присоединиться к ним на фестивале: ее самолет улетал раньше. Они успели подружиться за те часы, что провели в вечерних беседах или сидя на набережной и потягивая игристое вино. Анне было очень жаль расставаться с новой подругой.

После завтрака она быстро собрала все для занятий и вышла на площадь. Часы показывали только половину десятого. Джон, вероятно, только что проснулся, но ей безумно хотелось услышать его голос после неудачных попыток дозвониться накануне.

– Анна, это ты? – ответил он после первого звонка.

– Привет, Джон, – сказала она, почувствовав облегчение при звуке его голоса.

– Как приятно тебя слышать. Но, к сожалению, я спешу на деловую встречу за завтраком. У тебя что-то важное?

– Нет, ничего срочного, – ответила она, пытаясь отогнать охватившее ее разочарование. – Я просто хотела поболтать, узнать последние новости. Мы так давно не разговаривали.

– Понятно. У меня все прекрасно. Извини, не могли бы мы отложить разговор до завтра? – спросил Джон. – Я правда спешу. Но завтра я приеду и заберу тебя из аэропорта. В девять часов, да?

– Девять двадцать, – поправила его Анна. – Я написала номер рейса в сообщении. Мне не терпится тебя увидеть.

– Хорошо, дорогая. Увидимся завтра.

– Люблю тебя, – произнесла Анна.

– Я тоже тебя люблю, – несколько замешкавшись, произнес он. – Желаю хорошего полета.

В конце дня Бьянка выдала всем ученикам сертификаты, и по ее настоянию каждого из них осыпали аплодисментами.

– Теперь нужно отметить, – сказала она. – Вечером мы идем в ресторан, и уверяю вас, такой вкусной еды во Флоренции вы еще не пробовали.

Выпускники академии и довольная результатами преподавательница устроились в уютной семейной траттории со столами, накрытыми скатертями в красно-белую клетку, и деревянной мебелью. В меню ресторанчика были, разумеется, паста, пицца и ризотто. Анна облегченно вздохнула, когда поняла, что под лучшим рестораном Бьянка имеет в виду отнюдь не роскошное заведение, отмеченное мишленовскими звездами, визит в которое нанес бы непоправимый удар по ее бюджету.

Анна заказала пиццу и пришла в восторг, когда принесли ее заказ. Тонкое тесто было идеально пропечено в каменной печи, а наверху, под расплавленной моцареллой, лежали крупные куски артишока и грибы. Проголодавшись после трудного дня на кухне, она откусила большой кусок.

Девушка была довольна результатами эксперимента, на который решилась сегодня, – мороженое из айвы с удивительно освежающим вкусом, необыкновенно легкое. Можно было с уверенностью сказать, что это ее лучшее творение за все время обучения. Но, несмотря на кулинарные успехи, Анна ощущала неотступную тревогу. Она никак не могла определить причину своего странного беспокойства, но что-то в тоне Джона настораживало ее. Ей не терпелось вновь увидеть их с Элфи, но почему-то казалось, что их отношения перестали быть для него важными. Может быть, она была слишком требовательной в последнее время? Она приняла решение не выпытывать причины странного поведения, когда вернется. Если возникли какие-то проблемы, он сам сообщит ей об этом.

– Поздравляю вас всех! – произнесла Бьянка, поднимая бокал красного вина. Анна, Георгис, Шан, Маттео и Риа с Хиро чокнулись с ней через стол. Анна счастливо улыбалась. Они преодолели трудности, сумели освоить рецепты потрясающе вкусного мороженого и теперь привезут эти секреты каждый в свою страну.

– За лучшего в мире учителя! – объявил Георгис, снова поднимая бокал и расплываясь в улыбке. – За bella Бьянку!

Все с энтузиазмом присоединились ко второму тосту. Несмотря на довольно жесткие замечания, которые Бьянка иногда отпускала в адрес учеников, Анна была твердо уверена, что она искренне заботилась о них и всего за несколько коротких дней сумела заставить их проявить свои таланты. Сейчас Бьянка просто сияла.

После ужина они все остановились на мостовой перед рестораном, чтобы обменяться контактами и обняться на прощание.

– Благодарю от всей души, – сказала Анна Бьянке, стоявшей отдельно от учеников. – Эта неделя была полна вдохновения.

– Значит, вы готовы? – спросила Бьянка. – Я имею в виду, вернуться домой, в ваш магазинчик?

– Думаю, да.

– Обязательно пришлите мне фотографии, – попросила Бьянка, а затем прошептала: – Вы знаете, он чудесный человек. – Она кивнула в сторону Маттео. – И мне кажется, что он… Как это сказать?.. К вам неравнодушен. – Она хитро подмигнула Анне, но прежде, чем та смогла ответить, подскочил Георгис и заключил преподавательницу в медвежьи объятия.

Такси, в которое села Шан, медленно отъехало, и Маттео подошел к Анне.

– Ты готова идти? – спросил он. – Мы должны встретиться с Саверио, Эленой и Каро около Дуомо.

– Конечно, – сказала Анна, пытаясь выбросить из головы слова Бьянки. – Пойдем.

Анна и Маттео медленно перешли площадь, на которой шумел фестиваль.

– Они будут с минуты на минуту, – сообщил он. Судя по его голосу, парень слегка нервничал. Она судорожно пыталась придумать, что сказать, чтобы разрядить обстановку.

– Чао, Маттео! – молодая пара и девушка лет двадцати с небольшим вышли из-за угла и поздоровались с ними, поцеловав обоих в щеку. Друзья оживленно болтали на итальянском. Анне удавалось уловить некоторые случайные слова, и она сожалела, что не знает итальянского. Девушка испытала облегчение, когда одна из женщин повернулась к ней и робко произнесла:

– Привет, меня зовут Каро. Вы англичанка, да? Рада с вами познакомиться. Мне бы очень хотелось попрактиковаться в английском.

Оживленно болтая, группа двинулась к киоску, чтобы попробовать первое мороженое на фестивале. Маттео вручил Анне миндальный шарик в покрытом шоколадом вафельном рожке, и она с удовольствием принялась за него, наслаждаясь приятной прохладой в душный летний вечер. Вкус раскрылся через мгновение – в нем была удивительная нежность, которая не могла не покорить. Погрузившись в собственный волшебный мир, она продолжала есть и спустя несколько мгновений поняла, что Маттео с друзьями уже успели перейти к другому киоску без нее. Она поспешила догнать их, преисполненная решимости приготовить лучшее в мире мороженое, когда вернется домой, – даже если придется съесть его самой. После того как она попробовала настоящее джелато, о готовом мороженом массового производства больше не могло быть и речи.

– Анна, попробуй cioccolato, – произнес Маттео, поворачиваясь к ней с вазочкой, наполненной мороженым. – Но учти, это не обычное шоколадное мороженое, – он подмигнул Анне.

Она попробовала немного и после того, как шоколад начал таять у нее во рту, вдруг ощутила необычный оттенок – туда был добавлен острейший чили.

– Вот это да! – воскликнула Анна, засмеявшись от неожиданности.

– Ну как, нравится? – спросил Маттео.

– Просто фантастика!

– Это мороженое родом из Мексики, в древности таким лакомились ацтеки.

Маттео попросил у продавца еще несколько вазочек с разным мороженым, и тут сзади налетела целая толпа новых посетителей. Нога Анны оказалась на мгновение прижата к его ноге. Смутившись от близости, она подняла взгляд, и их глаза встретились. Он упорно не отводил взгляд. Внезапно в кармане зазвонил телефон, и Анна использовала это как предлог, чтобы отвернуться. Девушка вытащила мобильник, заранее радуясь, что Джон наконец-то нашел время ей позвонить. Она потом скажет Маттео, что это звонил ее парень. Но вместо имени Джона она увидела сообщение от Джесс:

Если ломаешь голову, что мне привезти, сообщаю: хорошее оливковое масло и пакетик знаменитого хрустящего печенья, пожалуйста. Не могу дождаться твоего приезда. Джесс.

Анна тепло улыбнулась.

– Весточка от подруги, – объяснила она Маттео.

Было почти два часа ночи. Анна должна была улететь рано утром, но она не спешила в пансионат. Саверио отвез всех на смотровую площадку, откуда они могли полюбоваться видом города под бархатным куполом звездного неба. Пятеро молодых людей с подзорными трубами в руках стояли рядом с белым «фиатом» Чинквеченто, который с трудом заехал наверх.

– Хочешь еще лимончелло? – спросил Маттео.

– Думаю, еще немного не помешает, – ответила Анна, подставляя стакан.

Остальные их спутники обсуждали, какую музыку поставить на автомобильной стереосистеме. Маттео наполнил ее стакан, и их глаза снова встретились.

– Анна, с самого первого дня я… – начал он.

Вдруг стереосистема взорвалась оглушительной музыкой. Друзья Маттео со смехом уменьшили звук, нащупав наконец регулятор.

– Не надо, Маттео, – тихо сказала Анна. Она подумала о словах Бьянки, и ее охватило чувство вины. Нужно было быть честной и рассказать о Джоне с самого начала. Она неправильно поступила, согласившись прийти сюда сегодня. – Это моя последняя ночь здесь. Давай просто наслаждаться ею.

 

Глава 19

ЗАКРЫТО ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ

В середине дня Имоджин прикрепила объявление к двери скотчем и закрыла магазин. Вряд ли их бизнес от этого сильно пострадает, утешала она себя. Этим утром единственными посетителями кафе стала группа подвыпивших студентов лет двадцати, которые пришли в дикий восторг от эскимо на палочке и долго обсуждали его достоинства.

Она просто не могла сидеть сложа руки, зная, что Франсуаза продолжает давить на ее отца. Девушка швырнула свой маленький рюкзак на заднее сиденье фургона и забралась на водительское место. Имоджин завела мотор и поехала по шоссе. Она не представляла, что будет делать, когда приедет в отцовский коттедж, но если Франсуаза все еще там, она об этом очень скоро пожалеет.

Через сорок пять минут Джен открыла ей дверь.

– Они все еще здесь? – суровым голосом спросила Имоджин.

– Кого ты имеешь в виду? – настороженно спросила Джен. – Если ты говоришь о дяде с тетей, то да, они еще здесь.

Джен выглянула во двор, пытаясь рассмотреть припаркованный на подъездной дорожке фургончик.

– Имоджин, что это там у дома?

– Ничего особенного, – буркнула Имоджин. – Потом объясню. Дай мне войти и поговорить с ними.

– Хорошо, – сдалась Джен. – Однако, – она перешла на шепот, – не устраивай скандал. Твой отец и так расстроен.

Имоджин прошла на кухню, где за столом сидели дядя и тетя в компании ее отца.

– Привет, – громко сказала она.

Отец выглядел очень усталым и слегка потерянным. Она наклонилась к нему, чтобы обнять, но, казалось, он даже не замечает ее присутствия.

– Тетя Франсуаза, – сказала Имоджин, поворачиваясь к ней и глядя прямо в лицо. – Можно тебя на пару слов?

Тетка посмотрела на Мартина, словно ища поддержки, но он лишь с извиняющимся видом пожал плечами. Франсуаза неохотно встала со стула, который при этом издал неприятный скрип, и последовала за Имоджин в гостиную.

Девушка прикрыла за ними дверь.

– Что ты наговорила отцу? – вне себя от ярости начала она.

– Ничего, кроме правды, – огрызнулась Франсуаза. – Я лишь повторяю то, о чем говорят все в Брайтоне. Даже в газетах информация проходила, насколько мне известно. Ты губишь бизнес Вивьен и подрываешь репутацию кафе.

– Это неправда, – твердо сказала Имоджин, с горечью осознавая, что это утверждение не так уж далеко от истины. – Мы работаем не покладая рук, пытаясь поднять этот бизнес. Анна окончила специальные курсы, так что мы теперь сможем продавать уникальный продукт. Как ты смеешь вмешиваться в наши дела?

– Я всего лишь защищаю интересы твоего отца и Мартина, – злобно прошипела в ответ Франсуаза. – И сейчас совершенно ясно, что вашему заведению нужен другой владелец. Я показала твоему отцу свой собственный бизнес-план с согласия Мартина. Пусть Том решает, обсуждать это с вами или нет. Но я доведу до его сведения, что бабушкин магазин получит шанс на выживание только в наших с Мартином руках.

Глаза Имоджин наполнились слезами ярости.

– Как ты смеешь так говорить? – почти закричала она. – Ты же знаешь, как папа расстроен после смерти бабушки.

– А ты считаешь, что смотреть на то, как бизнес его матери летит в тартарары, поможет ему обрести душевное спокойствие? – со злостью проговорила Франсуаза.

Имоджин на мгновение потеряла дар речи. Она поняла, что слова здесь бессильны.

– Насколько я понимаю, ты твердо вознамерилась разрушить наши начинания, – холодно произнесла Имоджин, внезапно успокоившись.

– Мне кажется, ты слишком драматизируешь, – с пренебрежением ответила Франсуаза.

– У меня иное мнение на этот счет.

Имоджин развернулась к тетке спиной и вышла из комнаты в кухню. Она сделала глубокий вдох и постаралась окончательно успокоиться – ради отца.

– Извините за неожиданный визит, – сказала Имоджин. – Мне действительно не следовало приходить, – она поцеловала мать и отца на прощание. – Мне надо идти, но я скоро вернусь.

– Хорошо, милая, – произнес отец, который по-прежнему сидел с отсутствующим видом. – Мы всегда рады тебя видеть.

Джен обняла дочь на прощание и прошептала ей на ухо:

– Мы с этим разберемся, не волнуйся.

Имоджин вышла из родительского дома, завела мотор и поехала назад в Брайтон. Лицо Франсуазы все еще стояло у нее перед глазами – безжалостное и решительное.

– Как она только посмела! – воскликнула Имоджин, заново переживая эти неприятные минуты.

От переизбытка эмоций она увеличила скорость и резко выскочила к съезду на кольцевую развязку. Мотор внезапно заглох. Имоджин в приступе паники попыталась снова завести его. На какое-то мгновение появился луч надежды, но мотор снова зачихал и замер, теперь уже окончательно. Машины вокруг отчаянно гудели и мигали фарами, но как она ни старалась, мотор напрочь отказывался заводиться.

– О чем ты думала? – сказала Джесс, которая прибыла на место происшествия через двадцать минут.

Имоджин в этот момент ставила свою подпись в документе, который держал представитель дорожной службы, чтобы ее автомобиль отбуксировали назад в район Арок.

– Тебе крупно повезло, что ты смогла так далеко отъехать, – продолжала Джесс. – Я была уверена, что ты проследишь за тем, чтобы машина прошла техобслуживание, прежде чем сесть за руль.

– Мне просто срочно надо было ехать, – оправдывалась Имоджин. Глаза ее наполнились слезами, но она изо всех сил старалась удержать их. – Я думала, обойдется.

– Ну ладно, что толку теперь расстраиваться, – заметила Джесс. – Машину доставят на место. Я подброшу тебя до дома.

– Спасибо, – покорно сказала Имоджин, залезая в машину Джесс.

– Что такого случилось, что тебе пришлось закрыть магазин и нестись куда-то? – спросила Джесс, отъезжая от тротуара.

– Семейные разборки, – пояснила Имоджин. – Это длинная история.

– А мы что, куда-то спешим?

– В двух словах: папа в депрессии после смерти бабушки, а наша тетка пытается им манипулировать.

– Да, неприятная ситуация, – сказала Джесс, поморщившись. – И каким же образом она им манипулирует?

– Она пытается убедить папу, что мы не способны управлять магазином. Она хочет отобрать у нас бизнес и даже представила ему свой бизнес-план.

– Ничего у нее не получится, – сказала Джесс.

– Хотелось бы в это верить. Боюсь, ты просто не знаешь мою тетку Франсуазу.

– Анна рассказывала мне, что эта особа может быть удивительно упорной, когда ей что-нибудь нужно.

– Так и есть, – сказала Имоджин, откидываясь в кресле и запуская руки в волосы. – Боже, Джесс. Я такого наворотила. Теперь придется еще раскошеливаться на ремонт фургона. Анна меня просто убьет!

 

Глава 20

В автобусе рядом с Анной уселась итальянская матрона внушительных размеров в широкополой шляпе, украшенной искусственными цветами. Она сразу же принялась оживленно болтать с дамой в бирюзовом одеянии, сидевшей через проход, и по отдельным словам, которые она смогла уловить, Анна поняла, что они обсуждают чью-то свадьбу. Она постаралась переключиться с их громкого разговора на чудесные пейзажи, проплывающие за окном.

Анна любовалась природой – теми же кипарисами и желтыми домиками, которые так приветливо встречали ее неделю назад. Как жаль, что все это остается позади – возможно, навсегда.

Анна никогда не считала себя склонной к авантюрам. В детстве не она, а Имоджин проводила эксперименты с насекомыми, строила шалаши вместе с отцом и варила подозрительно выглядящие зелья. Анна же была домашней девочкой, она проводила много времени дома и обожала готовить. И если бы пришлось выбирать, она предпочла бы возиться с кастрюлями на кухне, чем ночевать под звездным небом в пустыне или пробираться сквозь непроходимый тропический лес.

Однако, предаваясь размышлениям по пути в аэропорт Пизы, пока автобус проезжал мимо живописных домиков и церквей, Анна задавалась вопросом: верны ли ее представления о себе?

Она думала о предстоящем возвращении домой и о том, что осталось позади, и ее почему-то не покидал вкус киви с примесью арбуза – вкус шербета, который приготовил Маттео. Она ощущала его так же ярко, как в тот момент, когда поднесла ложку ко рту. Никогда раньше она не пробовала ничего подобного и сомневалась, что ей снова выпадет такая удача.

Если только… Она не без труда стала извлекать из переполненной сумочки по очереди свой мобильный телефон, губную помаду и солнечные очки марки Prada. В футляре лежал сложенный листок бумаги, на котором участники курсов написали свои контактные данные. Она быстро просмотрела его и остановилась на имени Маттео – здесь была его электронная почта и адрес странички в Фейсбуке.

С легким чувством вины Анна подумала о том, что не стоит терять с ним связь. Джону это, конечно, не понравится – но ему совсем необязательно об этом знать. Все, что ей надо от Маттео, – это какой-нибудь оригинальный рецепт и, может, мудрый совет в будущем. Ничего, кроме бизнеса, – ведь ей предстоит придумать десятки видов мороженого, чтобы возродить кафе Вивьен. Она внесла электронный адрес Маттео в свой телефон и нажала «Сохранить».

Джон заключил Анну в объятия, как только они вошли в квартиру, и нежно поцеловал в губы. Разумеется, он встретил ее в зале прибытия аэропорта Гэтвик, и по дороге домой она в подробностях рассказывала ему о Флоренции и курсах – описывала каждый рецепт, каждое приготовленное мороженое.

– Я скучал по тебе, – сказал он, покрывая поцелуями ее плечо.

– Я тоже, – сказала она, отвечая на его поцелуй. – Пойдем туда? – Она указала на спальню.

Джон не спеша расстегнул ее блузку и провел пальцами по груди, потом по обнаженному животу. По ее коже побежали мурашки, и руки привычно легли ему на плечи. Но странно – мысли ее только наполовину были здесь, перед глазами стояла залитая солнцем мощеная площадь, а во рту по-прежнему ощущался вкус чудесного шербета. Однако по мере того, как Джон двигался все ниже, медленно снимая с нее блузку, эти мысли постепенно улетучивались, и она наконец почувствовала, что вернулась домой, в Брайтон. Однако на смену запретным мыслям пришла не радость от того, что она снова дома, в объятиях любимого, а беспокойные мысли о магазине.

– Джон, – произнесла она между его все более настойчивыми поцелуями.

Он отстранился и взглянул на нее со смесью нетерпения и раздражения, продолжая возиться с застежкой бюстгальтера.

– Наверное, надо ей позвонить, – сказала Анна, отодвигаясь от него и застегивая лифчик.

– Ты серьезно? – недовольно сказал Джон, его щеки медленно заливала краска. – Ты же только что приехала, Анна, и мы не виделись целую неделю.

– Прости, – произнесла Анна, изо всех сил стараясь заглушить беспокойство и расслабиться. По телефону Имоджин заверила ее, что все идет прекрасно и ей не о чем волноваться. – Ты прав, – произнесла она. – На чем там мы остановились? – Анна улыбнулась, и он снова заключил ее в объятия.

Час спустя Анна вернулась из полузабытья, в которое погрузились они с Джоном. Скосив глаза на часы, она увидела, что уже начало восьмого.

– Джон, – сказала она, пытаясь его разбудить. – Мы, должно быть, уснули. Пора ужинать.

Он слегка покрутил головой на подушке.

– Ужинать? – ответил он извиняющимся тоном. – Думаю, у нас нет никакой еды.

– Точно, нет, – сказала Анна, которая сидела, обернувшись полотенцем. Она наслаждалась ощущением тепла и безопасности. – А как насчет того, чтобы сходить в «Джанни»?

Им всегда нравился «Джанни» – итальянский ресторанчик, где можно было поужинать в романтической обстановке при свечах. Он располагался в отдаленном уголке Лэйнз, вдали от туристических маршрутов, и был излюбленным местом брайтонских итальянцев и других местных жителей, так что вечером там яблоку было негде упасть.

– Знаешь что? – сказал Джон, приподнимаясь на локте. – Мне сегодня хочется попробовать что-нибудь под соусом карри. Как ты к этому относишься?

– Карри? – сказала Анна, стараясь отвлечься от воспоминаний о вкусе флорентийских блюд. – Пусть будет карри.

– Хочешь поппадом? – спросил Джон, разламывая хрустящую лепешку пополам.

Она взяла половинку, и Джон обильно полил ее чатни – кисло-сладким соусом из манго. Они были единственными посетителями в ресторане – спокойном местечке, расположенном в подвале соседнего дома, молоденький официант был чрезвычайно услужлив.

– Я жутко проголодался, – сказал Джон с улыбкой.

Анна изучала меню – душа ее жаждала ризотто со спелыми томатами или свежих тальятелле с вкуснейшим трюфельным соусом… Нет, нужно взять цыпленка джалфрези с овощами и имбирем… На этом и надо остановиться. «Ты ведь в Брайтоне с Джоном, – напомнила она себе. – Это единственное, что имеет значение».

– Мадам, – сказал приветливый официант, – вы готовы сделать заказ?

– Цыпленка джалфрези, чесночную лепешку и пиво «Кобра», – сказала Анна.

– А вы, сэр?

– Мне, пожалуйста, цыпленка тикка и обычную лепешку, – сказал Джон, опуская меню на стол.

Он перевел взгляд с официанта на Анну.

– Теперь я чувствую себя гораздо лучше.

– Ты нормально питался, пока меня не было? – спросила Анна.

– Разумеется. Может, не так регулярно, но, как видишь, с голоду не умер. Я полагаю, Имоджин тебе уже все рассказала?

– Нет, – озадаченно ответила Анна. – А что она должны была рассказать?

Он потряс головой.

– Да ничего особенного, просто она застала меня врасплох на днях. Я планировал целый день работать дома, а тут она заехала.

– Да-да, она упоминала об этом, – сказала Анна. – Шутила, что застала тебя в одних трусах. Извини, мне следовало предупредить тебя, что у нее есть второй комплект ключей.

– Было бы неплохо, – сказал Джон, который почему-то выглядел смущенным.

– В любом случае хорошо, что ты теперь можешь брать работу на дом, – заметила Анна. – На тот случай, если Элфи заболеет или еще что-нибудь случится.

– Это правда, – согласился Джон. – Элфи спрашивал о тебе, между прочим. Он постоянно вспоминает о том мороженом, которое вы приготовили с ним вместе.

– Как здорово! Я скучала по нему. Расскажи еще что-нибудь про него.

– Он по-прежнему много рисует, или делает наброски, как это теперь называется. И еще жаждет снова увидеть Хепберна. Хотя должен признать, что был рад, когда его как-то раз забрала Имоджин, потому что, честно говоря, я иногда устаю от его хныканья.

На столе появились лепешки. Анна оторвала кусочек и принялась жевать.

– Может быть, он просто чувствует себя одиноким, – сказала Анна. Ей уже казалось, что она никогда никуда не уезжала.

Анна пришла в кафе рано утром в понедельник и обнаружила там сестру, которая сидела за прилавком с озабоченным видом.

– Тут кое-что случилось, пока ты была в отъезде.

– Кое-что случилось? – Анна опустилась на стул. Она тешила себя надеждой, что «кое-что» может быть чем-то хорошим, но выражение лица Имоджин говорило об обратном. – Что именно?

– Во-первых, я купила фургон.

– Хорошо, – ответила Анна. – Но после оплаты курсов у нас совсем не осталось денег. Как же ты могла купить фургон?

Ее захлестнула волна раздражения: ведь прежде чем начать дело, они с Имоджин договорились не делать никаких крупных покупок, не посоветовавшись друг с другом.

– Я воспользовалась остатком денег бабушки Ви, – призналась Имоджин.

Анна почувствовала, как кровь приливает к щекам, – она больше была не в силах скрывать недовольство.

– Мы же отложили эти деньги на закупку ингредиентов для мороженого, Имоджин. И ты об этом прекрасно знала.

– Но мне показалось, что это такая прекрасная возможность, – объяснила Имоджин. – Настоящий винтажный фургончик для мороженого. Джесс нарисовала логотип… мы его вместе раскрасили, и…

– Интуиция мне подсказывает, что это не «и», а «но», – сказала Анна.

– С ним все было в порядке, когда я первый раз села за руль, нужно было лишь довести его до ума. Зато мы сможем продавать твое мороженое не только здесь, но еще и на всяких фестивалях, – тараторила Имоджин. – А потом кое-что случилось, и мне пришлось срочно на нем поехать, а мотор заглох и…

– О боже! Значит, ты не просто купила фургон, не посоветовавшись со мной, ты купила сломанный фургон? Имоджин, пожалуйста, объясни мне, почему я должна вытягивать из тебя информацию? Что еще случилось за время моего отсутствия?

Имоджин изложила сестре все подробности скандала с отравлением, последующей разгромной статьи и междоусобицы с Финном. В конце повествования Анне оставалось лишь надеяться, что больше сестра от нее ничего не скрыла.

– Теперь все, – сказала Имоджин, кусая губы.

– Я тебе не верю, – сердито произнесла Анна.

– Ну, почти все, – ответила Имоджин. – Тут еще были всякие семейные разборки, о которых я хотела тебе рассказать.

– Семейные разборки?

– Папа все еще в депрессии, а тетка Франсуаза этим пользуется и пытается давить на него. Она рассказывает всякие гадости про нас ему и дяде Мартину, чтобы они вынудили нас продать магазин. Она хочет устроить там какой-то пафосный ресторанчик, – объяснила Имоджин.

– Кошмар! – воскликнула Анна. – Бедный папа, за что ему все это! Я позвоню маме и посмотрю, как можно все уладить.

– Желаю удачи, – сказала Имоджин. – Беседовать с Франсуазой – это все равно что пытаться оторвать питбуля от его добычи.

– Тем не менее стоит попытаться – ради папы, – сказала Анна. – А теперь скажи мне, неужели это все происходит на самом деле?

– Увы, это все правда, – со странной робостью в голосе произнесла Имоджин. – И мне кажется, надо подумать о том, как исправить последствия.

– Последствия?

Имоджин поморщилась.

– Понятно, у нас больше нет денег, – сказала Анна, внезапно осознав всю серьезность ситуации.

– Их вполне хватит на закупку основных ингредиентов, но не эксклюзивных сезонных продуктов, которые нам нужны, чтобы готовить мороженое по тем рецептам, о которых ты мне рассказывала.

– Как же это могло произойти? – спросила Анна, чувствуя, как все ее мечты о сказочном мороженом тают с каждым словом сестры. – У нас было несколько тысяч фунтов, Имо, а теперь… только морозилка, забитая эскимо.

Джесс и Анна сидели в магазине после его закрытия и поглощали только что приготовленное ореховое мороженое с кусочками соленого крекера.

– Да, невезуха, – сказала Джесс. – И все же я склонна думать, что это лишь болезни роста, разве не так?

– Хотела бы я думать, как ты, – сказала Анна. – Все это так нелепо. Честно говоря, до сих пор не могу в это до конца поверить. Меня же не было всего неделю…

– Ты злишься на Имоджин, да?

– Ничего не могу с собой поделать, – ответила Анна со вздохом. – Ты знаешь, я люблю Имо, но ответь мне, как она умудрилась полностью завалить бизнес всего за несколько дней?

– Да уж, работать с родственниками непросто.

– Я вот думаю, может, я все же поспешила, не обдумала всех последствий, когда пригласила ее работать вместе. Одно дело ладить друг с другом как сестры, другое – вести совместный бизнес.

– Ну, теперь ведь ничего не изменишь. Вы всю эту кашу заварили, вам ее и расхлебывать.

– Ты так считаешь? На самом деле это были лишь первые шаги, причем такие, что лучше бы забыть о том, что мы уже успели натворить. Репутация магазина погублена, бюджет мы исчерпали – придется придерживаться режима строжайшей экономии.

– Может, есть еще какой-нибудь выход из положения? Ведь вы с Имоджин столько сил и средств вложили в это кафе.

– Моя тетка Франсуаза хочет его купить, – сказала Анна. – Сначала я была категорически против. А сейчас даже и не знаю, как поступить.

– Ты же только что приехала, – заметила Джесс. – Нужно время, чтобы во всем этом разобраться. И я думаю, фургончик будет весьма кстати, если удастся его починить. Боже, разве можно было представить, что я буду раскрашивать фургон для мороженого в Брайтоне, вместо того чтобы нежиться под тропическим солнцем на пляже четырехзвездочной гостиницы.

Анна не смогла сдержать улыбку.

– Как хорошо, что ты нам помогла. Логотип просто потрясающий, и я согласна с тобой насчет фургончика. Даже если в ближайшее время ему не суждено куда-то поехать.

– На самом деле я даже получила от этого удовольствие. Возиться тут с руками по локоть в краске было лучше, чем тупо сидеть с офисе, – сказала Джесс, кладя в рот еще одну ложечку мороженого. – Это потрясающе вкусно, между прочим.

– Класс, – улыбнулась Анна. – Похвала из твоих уст – это лучшая награда для меня.

– Не сомневайся, в это стоило вложиться. Лучшее вложение, чем наше с Эдом свадебное путешествие, поверь. Я, пожалуй, пойду. Обещала Эду перепихнуться с ним после работы, прежде чем пойдем ужинать.

– Как романтично, – сказала Анна с улыбкой.

– Что поделать – проза жизни, – рассмеялась Джесс.

Они расцеловались на прощание, и Джесс вышла из магазина пружинистой походкой.

Час спустя, когда Анна закончила уборку в магазине, она открыла ноутбук, чтобы проверить почту и просмотреть нужную информацию. Среди кучи спама и писем с предложениями от поставщиков ее ожидало личное сообщение:

Кому: Анна

От кого: Маттео

Привет, Анна! Как дела?

В Италии все тихо-мирно после твоего отъезда, и я убиваю время любимым способом – поглощаю тонны мороженого. На этой неделе попробовал приготовить его из копченого окорока с пармезаном – это восхитительно.

Должен уточнить, что мороженое из пармезана не представляет собой ничего нового – на самом деле я приготовил его на основе рецепта, которому уже 150 лет, поэтому лавры принадлежат не мне. Однако, добавив самую чуточку копченой ветчины, я придал ему оригинальности. Я начал работать в магазине своего друга, и вчера очередь туда выстроилась до самой площади!

Расскажи мне, с какими видами мороженого ты экспериментировала – может быть, это Уимблдон с клубникой и сливками?

Твой друг,

Маттео

Анна счастливо улыбнулась, на мгновение забыв обо всех своих печалях. Маттео напомнил ей, ради чего они решили заняться магазином, – чтобы доставлять радость людям, готовя чудесное мороженое, а вовсе не ради сведения дебета с кредитом. Она принялась печатать ответное сообщение:

От: Анна

Кому: Маттео

Привет! Удивительно, но ты угадал! Сегодня я придумала довольно оригинальный рецепт – ореховое мороженое с кусочками шоколада и соленым крекером, и все это под карамельным соусом. Сочетание сладкого и соленого просто восхитительно. Моя подруга Джесс пришла в восторг (а она весьма придирчивый критик).

Хочу осуществить еще одну идею – только не смейся (я же не смеюсь над твоей копченой ветчиной, что, на мой взгляд, уже перебор). Ты слышал о чае «Эрл Грей» с бергамотом? Я хочу сделать шербет из этого чая и посмотреть, что получится. Обещаю сообщить о результатах эксперимента.

Не уверена, что ты сможешь найти этот чай в Италии, так что пока прилагаю только рецепт орехового мороженого с соленым крекером. Может быть, ты захочешь его попробовать.

Анна

 

Глава 21

Атмосфера в гостиной Тома и Джен была накалена до предела. Анна и Имоджин сидели на диване, а Франсуаза и Мартин – прямо напротив. Отец неуклюже примостился в кресле, а Джен суетилась, предлагая всем подлить чая.

Когда все дружно отказались от добавки, она уселась на подлокотник кресла мужа. Было такое впечатление, что он смотрит на что-то, недоступное взору остальных.

– Ну что ж, спасибо, что вы все пришли, – сказала Джен. – Кажется, между нами в последнее время возникло некоторое непонимание, и, думаю, нам следует как можно скорее с этим разобраться.

– Под непониманием, мама, – сказала Имоджин, в памяти которой еще свежа была недавняя стычка с теткой, – ты, видимо, имеешь в виду попытки Франсуазы грубо надавить на папу.

– Ничего подобного я не делала, – возразила Франсуаза, в приступе негодования резко ставя чашку с блюдцем на стол. – Я всего лишь пыталась защитить интересы семьи, Имоджин. И если бы ты о них заботилась в первую очередь, мне не пришлось бы вмешиваться.

– Прошу прощения, – вежливо вмешалась Анна, – но это на самом деле несправедливо, тетя Франсуаза. Мы с Имоджин делали все, что в наших силах, чтобы наладить бизнес. Все начинающие предприятия сталкиваются с проблемами роста.

– Совершенно очевидно, что вы получили по заслугам, – сказала Франсуаза. – Мартин был ужасно расстроен, когда увидел все эти отвратительные отзывы, подрывающие репутацию заведения вашей бабушки. Правда, Мартин?

– Ну, не совсем так, – смущенно промямлил Мартин. – Я имею в виду, что, конечно, огорчился, когда Франсуаза показала мне эту статью в газете. За все годы маминой работы не было никаких проблем с качеством продуктов, и очень неприятно, что люди теперь думают плохо о нашем кафе.

– И именно это убедило Мартина, что будет лучше, если мы возьмем управление магазином в свои руки, – заявила Франсуаза вызывающим тоном.

– Да ладно тебе, – тихим голосом сказал Мартин, обращаясь к жене. – Я совсем не это имел в виду.

Имоджин просто кипела от негодования. Анна успокаивающе положила руку на плечо сестры, чтобы предотвратить вспышку ярости, и сказала, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно:

– Нам с сестрой очень жаль, что так получилось. Это произошло из-за нелепой случайности, и мы усвоили урок. Этого никогда больше не повторится.

– Да неужели? – фыркнула Франсуаза, которая по-прежнему была настроена весьма решительно.

– Между прочим, бабушка Ви завещала магазин нам, – сказала Имоджин, чувствуя, как к щекам приливает кровь. – И именно нам она доверила управление им. Ты не можешь ничего купить без нашего на то разрешения.

– Думаю, и здесь возникло недоразумение, – сказала Франсуаза, изображая святую невинность. – Я все прекрасно осознаю и вовсе не пытаюсь вынудить вас продать кафе. Но я считаю, что Мартин и Том имеют право знать, что вы делаете с предприятием их матери. Это им решать, обсуждать ли с вами такой выход из положения или нет.

– Знаешь что, Франсуаза, – неожиданно подал голос Том, выпрямляясь в кресле. – Чувствую, пора и мне принять участие в разговоре.

Франсуаза с вызывающим видом скрестила ноги в ажурных чулках.

– Я не думаю, что вы с Мартином действительно печетесь о моих интересах. Это вовсе не так. Если бы вы действительно обо мне беспокоились, вы бы не явились сюда, чтобы вынудить нас продать мамин дом людям, которые сровняют его с землей. И это сразу после ее похорон!

– О, Том, – надула губы Франсуаза, – я понимаю, что ты расстроен, но нужно быть практичными. Нам же надо уплатить налог на наследство и…

– А теперь, – сказал Том, повышая голос, но при этом оставаясь совершенно бесстрастным, – похоже, ты пытаешься сделать все, чтобы мы с братом – прости, Мартин, но я слишком долго молчал, – засомневались в способностях Имоджин и Анны вести бизнес.

Франсуаза не нашлась, что ответить, а Мартин смущенно стал оглядывать комнату.

Джен положила руку на плечо мужа и почти незаметно кивнула ему в знак поддержки.

– Кажется, вы не понимаете, – продолжил он, положив руку на ладонь жены, – что мы всегда доверяли и будем доверять своим дочерям и полагаться на их здравый смысл.

Имоджин удивленно посмотрела на отца. Он выглядел решительнее и сильнее, чем за все последние недели. «Так держать, папа», – подумала она.

– Мы будем им доверять, даже если они совершают ошибки и их представления отличаются от наших. Они полны решимости преуспеть и вполне способны это сделать. А мы, как никогда, гордимся тем, что дочери выросли и превратились в таких прекрасных молодых женщин. Бабушка верила в них, и что-то подсказывает мне, что и ты, Мартин, разделяешь ее веру.

Мартин тут же пошел на попятную.

– Конечно. Послушай, я не хочу скандала. На самом деле мы всего лишь хотели обсудить эту возможность…

– Если подумать, то ты, Франсуаза, пытаешься настроить меня против моих дочерей, – продолжал Том, – в связи с чем должен заявить, что больше не желаю тебя видеть в своем доме.

Сестры сели в машину Анны уже далеко за полдень. Они ехали в молчании, пока не свернули на А-Роуд, – обе были просто ошарашены сегодняшними событиями. В конце концов молчание нарушила Имоджин:

– Ну, я никак такого не ожидала.

– Я тоже, – ответила Анна. – Он действительно поставил ее на место, так ведь?

– Да, это было впечатляюще. Неужели наш папа снова стал самим собой?

– Похоже на то – судя по тому, как он вел себя сегодня. Но не стоит ожидать от него многого – нужно время, чтобы он окончательно оправился.

– Тетка даже не нашлась, что сказать. Когда я беседовала с ней на днях, мой гнев только придал ей смелости. Но после слов папы она была полностью раздавлена.

– Надеюсь, нам повезет и мы больше о ней не услышим. Франсуазе придется принять тот факт, что бабушка завещала свой бизнес нам, и оставить нас в покое.

– И тебе ничуть не жаль, что так получилось? – спросила Имоджин.

– Что ты имеешь в виду?

– То есть мы обе, конечно, знаем, что Франсуаза – просто кошмарная тетка, но все же она потенциальный покупатель. Поверь, я не обольщаюсь, Анна. Я вижу, как ты раздражена и разочарована после того, как вернулась и услышала обо всем, что произошло. Я не стану тебя осуждать и все пойму, если ты не захочешь работать со мной после этого. И даже если ты все-таки примешь решение все продать.

– Прости, Имо, – сказала Анна. Она остановилась у светофора, не убирая рук с руля, и повернулась к сестре. – Ты права. Я все еще сомневаюсь в тебе. Вернее, в нас обеих.

Имоджин старалась подавить самолюбие и обиду – ведь, в конце концов, Анна лишь подтверждала то, что она сама подозревала. Между тем Анна продолжала:

– Когда я оканчивала курсы в Италии, у меня было столько надежд на то, каким может стать наше кафе-мороженое, в какое замечательное место мы его можем превратить. Я вернулась, полная вдохновения и энтузиазма. Мне так больно было столкнуться здесь с суровой реальностью. Теперь нам придется не просто начинать все заново, но и решать кучу проблем, которых раньше не было… Только не подумай, что я люблю тебя меньше от этого, – ты самая лучшая сестра в мире.

– Я все прекрасно понимаю, – вздохнула Имоджин. – И очень рада, что не потеряла твою любовь. – Она улыбнулась. – Я не знаю, почему вдруг вообразила, что могу сама принимать решения. Мне очень трудно. Гораздо труднее, чем я могла себе представить. На самом деле, несмотря на весь мой энтузиазм по поводу кафе, я все же тоскую по той жизни, к которой привыкла, – тогда было все так просто.

– Даже не думай сейчас меня бросать, – сказала Анна. – Кажется, все наконец сдвигается с мертвой точки. Я окончила курсы, и папа вдруг показал характер – по крайней мере, нам не грозят семейные раздоры, которые могли бы нам помешать развивать бизнес.

– О каком развитии ты говоришь? – сказала Имоджин. – По моей вине нам придется экономить каждый пенни.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – ответила Анна. – Ну, где тебя высадить – у бабушкиного дома?

– Не могла бы ты подбросить меня к магазину? Я знаю, что ты только что меня простила и все такое прочее, но у меня приступ паранойи – мне кажется, я забыла запереть дверь.

Имоджин попрощалась с Анной и сошла по лестнице к набережной. В сгущающихся сумерках Западный пирс поражал почти мистической красотой. В окрестностях Грэнвилских арок было на удивление спокойно этим вечером. Она бросила взгляд туда, где сотрудники дорожной службы оставили ее фургон – совсем недалеко от магазина. Можно было четко разглядеть его силуэт с рожком мороженого на крыше.

Приблизившись к машине, Имоджин заметила, что капот открыт, а над ним склонился какой-то мужчина.

– Какого черта вы тут делаете? – вырвалось у Имоджин.

Человек выпрямился и сделал шаг по направлению к ней. Сощурившись, чтобы лучше разглядеть, девушка увидела серую майку, джинсы, русые волосы. С одной стороны на его лицо падал свет, горевший у вывески школы серфинга.

– Финн?!

– Это я, – спокойно произнес Финн. – А ты ожидала увидеть здесь кого-то еще?

– Я ожидала, что никто не посмеет копаться в нашем фургоне! – заявила она. – Это наша частная собственность.

– Честно говоря, я даже не могу придумать, что еще можно с ним сделать, чтобы ухудшить его состояние, – ответил он, вытирая грязные руки о джинсы.

– Что не помешало тебе попытаться его ухудшить, – сказала Имоджин. – Кто дал тебе право… – она почувствовала, как от гнева кровь прилила к лицу.

– Имоджин, – сказал он, – может, ты на минуту замолчишь и не будешь делать поспешных выводов?

– Ну хорошо, – она сделала глубокий вдох. – Расскажи мне, какие у тебя есть законные основания копаться под капотом моего автомобиля?

– Даже не знаю, зачем я все это затеял, – сказал Финн, качая головой. – Просто я увидел, как твой фургон притащили сюда на буксире, а я – ну, скажем так, когда-то был учеником автомеханика в мастерской. Я подумал, что, может быть, сумею его починить.

– О, – только и смогла произнести Имоджин, потеряв дар речи.

– И кажется, мне это почти удалось, но ты же не хочешь меня слушать. Давай зайдем внутрь.

Имоджин покорно последовала за ним в помещение школы серфинга. У стен стояли доски всех форм и размеров, а в углу ютилась крошечная кухня со старым чайником и множеством кружек, висящих на стене.

– Ладно, – сказал он миролюбиво. – Для начала могу я предложить тебе чашечку чая? А может, чего-нибудь покрепче?

– Не откажусь от пива, – сказала Имоджин.

Финн открыл бутылку пива, которую достал из холодильника, и передал ей.

– Всегда проще извиняться, когда под рукой алкоголь, – сказала Имоджин. Она собралась с духом и выдавила из себя: – Прошу прощения.

– Извинения приняты. Ну, а теперь мы можем поговорить как нормальные люди? – осторожно спросил он, присаживаясь на стул.

– Конечно, – сказала Имоджин. – Значит, это точно не ты слил те гадости прессе?

– Разумеется, – ответил Финн. – Я на такое вообще не способен.

– Я просто не разобралась в ситуации, на меня затмение какое-то нашло. Одна напасть за другой – словом, полная путаница в мозгах. Эта ужасная статья, моя кошмарная тетка. А еще кто-то оставляет разгромные отзывы в Интернете.

– Ох, начали получать такие отзывы? – покачал головой Финн. – Неприятно.

– Это точно. Представляешь, их разместили на нескольких сайтах. Было бы еще ничего, если бы они были разбавлены положительными отзывами, но у нас для этого недостаточно клиентов. Уверена, это тот же самый злопыхатель, который запустил историю об отравлении мороженым в прессу.

– Есть идеи, кто это может быть? За исключением меня, конечно.

– Наша тетка Франсуаза пыталась отравить нам жизнь какое-то время, но это не ее стиль. Разве что… – Имоджин перебирала в уме события прошедших недель, пытаясь посмотреть на них более объективно и отстраненно. Она была так уверена, что во всех грехах следует винить Финна, что могла упустить какие-то важные детали. – На самом деле есть кое-кто, кому мы могли перейти дорогу.

– И кто же это?

– Сью! – Имоджин вспомнила выражение лица бывшей помощницы бабушки во время их последней встречи. – Женщина, которая помогала бабушке в магазине.

– А, да, помню ее. Она здесь долго торчала, но, как мне казалось, особо не утруждалась.

– Так оно и есть. Мы это сразу поняли. Это была одна из причин, почему мы не предложили ей остаться.

– И теперь она на вас точит зуб, – продолжал развивать мысль Финн. – Вполне подходящая кандидатура на роль злодейки.

– Не понимаю, как я раньше не додумалась, – удивлялась Имоджин. – Как ты считаешь, что следует предпринять?

– Если хочешь моего совета – то не надо ничего делать.

– Но почему? Она поступила несправедливо.

– Она всего лишь сообщила прессе факты, которые – и не злись на меня за мои слова – соответствовали действительности. Она вылила свой яд в Интернете, что вполне понятно. Кто не сталкивался с сумасшедшими придурками, строчащими злобные отзывы? Вы развиваетесь, уровень заведения растет – появятся и положительные отзывы, которые будут передаваться из уст в уста, просто нужно время. Вот о чем надо думать.

– Значит, просто не обращать на это внимание? – задумчиво произнесла Имоджин, потягивая пиво.

– Тебе решать. Возможно, это лучшее, что можно предпринять. Не бойся, ты все преодолеешь, – подбодрил девушку Финн. – А она уже выпустила пар и скоро успокоится.

– Возможно, ты прав.

– Все, что я хочу сказать, это если несколько отрицательных отзывов могут выбить тебя из колеи, значит, надо бросать заниматься магазином. Ты ведь уже поняла, что, когда ведешь собственный бизнес, надо иметь очень толстую кожу. Мы с Энди потеряли все деньги, что накопили за три года, но не бросили школу, и оно того стоило.

– Значит, ты считаешь, что нам нужно стать более жесткими? – спросила Имоджин.

– Думаю, жесткости вам не занимать, – рассмеялся Финн. – Просто пора использовать это качество в работе, а не в отношениях с соседями.

Имоджин улыбнулась.

– Спасибо за то, что все правильно понял.

– Ничего страшного, – сказал он. – Всякое бывает.

Они постояли некоторое время в молчании.

– Если ты хочешь, – сказал Финн, – я мог бы все же поковыряться в фургоне. Как я уже сказал, я это умею.

– Была бы тебе весьма признательна! – от души поблагодарила Имоджин.

В небе светила полная луна, и, проверив, заперта ли входная дверь, Имоджин пошла пешком домой мимо Брайтонского пирса. От свежего воздуха мысли ее прояснились. На пляже было полно людей, которые сидели вокруг костров или готовили барбекю. После выпитого в компании Финна пива девушка ощущала легкое головокружение и приятное тепло и даже начала пританцовывать в такт ударам африканского барабана.

Она вспомнила вечеринки в полнолуние в Таиланде, когда они танцевали до рассвета со старыми и новыми друзьями, учились жонглировать. Праздник жизни, продолжающийся вечно на многих тропических островах мира. Она тщетно боролась со страстным желанием снова там оказаться.

 

Глава 22

Анна поискала страницу Вивьен на сайте TripAdvisor и обнаружила два новых отзыва. Имена авторов были другие, но стиль вполне узнаваем:

Когда-то это было кафе с уютной дружелюбной атмосферой, но когда появились новые владельцы, там стало просто ужасно – настоятельно советую избегать.

– Это, наверное, опять она? – сказала Анна.

Имоджин подошла и прочитала текст через ее плечо.

– Определенно, это Сью, – сказала она, не скрывая раздражения. – Под другими именами, но не стоит сомневаться – это она, даже выражения одни и те же. «Ужасно» – одно из ее любимых словечек.

– Да, это точно Сью, – сказала Анна, поворачиваясь лицом к сестре. – Не понимаю, каким образом мы могли это упустить. Интересно, как она узнала про случай с отравлением?

– Не знаю, но людям ведь свойственно сплетничать, не так ли? Может так оказаться, что она знакома с Джил и Джефри – парой, которые тоже пострадали.

– Не исключено. Послушай, мы решили, что не будем обращать на это внимание, но мне кажется, все-таки следует что-то предпринять. Что, если она пойдет на бо´льшие пакости?

– Согласна, – неохотно ответила Имоджин. – Но все же считаю, что она вряд ли решится на что-то более серьезное, чем строчить гадости в Интернете под вымышленными именами. Хотя кто ее знает?

– Что будем делать?

Имоджин взяла адресную книгу и пролистала ее, пока не нашла имя Сью. Как Имоджин и надеялась, там был ее адрес.

– Значит, ты считаешь, что следует пойти к ней и устроить скандал? – спросила Анна.

– Было бы неплохо. Но на самом деле я предлагаю, чтобы именно ты пошла и поговорила с ней. Я знаю, что это я частично виновата в наших несчастьях, но для бизнеса будет лучше, если ты туда пойдешь одна.

– Я? – Анна не на шутку разволновалась. – А почему именно я? Я не смогу!

– Сможешь, – уверенно сказала Имоджин. – Тебе гораздо лучше удается улаживать конфликты.

– Ты это серьезно? – спросила Анна. – Хочешь отправить меня туда одну?

– Ты же знаешь, что произойдет, если туда пойду я, – сказала Имоджин. – Я не смогу удержаться от того, чтобы сообщить этой гнусной тетке все, что о ней думаю. А это, как ты понимаешь, только все испортит.

– Ну хорошо, будь по-твоему, – согласилась Анна, тщетно пытаясь справиться с волнением, и записала адрес на листочке в блокноте. Сью жила неподалеку от дома Вивьен, и она могла дойти туда за десять минут. Анна оторвала листок с адресом и положила его в кошелек.

– Пожелай мне удачи.

– Удачи тебе! – с энтузиазмом откликнулась Имоджин.

По пути Анна мысленно репетировала речь. Надо соблюдать спокойствие и быть предельно вежливой, убеждала она себя. Если это удастся, все будет хорошо. Она снова проверила адрес, когда дошла до нужной улицы. Дверь приоткрылась со скрипом, удерживаемая цепочкой. Сью выглядывала в узкую щель.

– А, это вы, – недовольным тоном произнесла она. – Мне не о чем с вами говорить!

Она хлопнула дверью прямо перед носом у Анны, которая так и осталась стоять на пороге. «Как можно увещевать женщину, которая так ненавидит нас с Имоджин?» – подумала Анна и снова постучала.

– Думаю, что я выразилась достаточно ясно, – сказала Сью, вновь приоткрыв дверь.

– Дайте мне пять минут, – сказала Анна. – Это все, о чем я прошу. Просто выслушайте меня.

Дверь закрылась, и Анна услышала звон снимаемой цепочки.

– Всего пять минут. И я делаю это только ради вашей бабушки.

Сью отошла от двери, и Анна прошла мимо нее в прихожую.

– Сюда, пожалуйста, – сказала Сью, жестом приглашая девушку в небольшую гостиную.

Анна села и попыталась вспомнить, что же собиралась сказать ей, когда окажется здесь.

Сью села напротив нее в цветастое кресло рядом с газовой плитой. На каминной полке стояли семейные фотографии – свадебный портрет и малышка в розовом чепчике. Несмотря на суровое выражение лица, в своей комнате Сью выглядела гораздо менее грозной.

– Сью, мне жаль, что так произошло, – начала Анна.

Сью подняла бровь, всем своим видом выказывая недоверие.

– Я имею в виду, мне жаль, что мы не смогли предложить вам работу. Я знаю, что бабушка очень хорошо о вас отзывалась – я это слышала собственными ушами.

– Неужели? – подозрительно спросила Сью.

– Да, это так. И если бы мы не работали в магазине вдвоем, мы бы приняли совсем другое решение.

– Это было так жестоко, – сказала Сью. – И так неожиданно. Когда я услышала, что бизнес остается в руках семьи, я не сомневалась, что сохраню свое место. Была уверена, что вы позаботитесь обо мне, как это делала Вивьен. Никак не ожидала, что меня вышвырнут, как ненужный хлам.

– Нам бы не хотелось, чтобы вы так это воспринимали. – Анна вспомнила, как они с Имоджин с облегчением засмеялись, когда Сью покинула магазин. Какими же черствыми они были! – Простите нас. Мы составили бизнес-план, и после того, как прикинули все необходимые расходы, денег практически не осталось. Наше решение было продиктовано лишь соображениями экономии – и ничем другим.

– Что ж, позвольте мне рассказать вам, что такое настоящая нехватка денег, – сказала Сью. – Вот эта штука, – она указала на газовую плиту, – еле-еле горела прошлой зимой. А теперь нет и тех жалких денег, которые Джейми приносил мне. – Она взглянула на молодого человека на свадебной фотографии. – Потому что он сидит в тюрьме.

– Представляю, как вам трудно, – сказала Анна.

– Да. Но ничего нет хуже людского осуждения, – добавила Сью, покачав головой. – Соседи глазеют с нездоровым любопытством. Так же относятся и к его жене – Салли. Даже малышка Кэрри-Энн начала отставать в школе по этой причине – ей всего семь лет, и ее травят за то, что папа сидит в тюрьме за воровство.

Сью судорожно сжала лежащие на коленях руки.

– Я понимаю, мой Джейми совершил ужасную вещь, – сказала она, – но он вовсе не плохой человек. Он шесть месяцев был без работы, – а дом заложен, и нужно кормить ребенка, поэтому он и сломался. Я тоже поступила ужасно, – продолжала Сью. – Я ведь понимаю, почему вы пришли. Это я написала те отзывы. Потому что была сильно зла на вас. Ваша бабушка была единственным человеком, кто не осуждал меня. Когда стало известно о проступке сына, все соседи шушукались за моей спиной в окрестных магазинах. Думали, я их не слышу, но я все прекрасно слышала. И знаете, что сделала ваша бабушка?

Сью на мгновение замолчала, Анна терпеливо ждала продолжения рассказа.

– Она пришла прямо ко мне домой, постучала в дверь. Дала мне свою визитную карточку и мягкую игрушку для Кэрри-Энн. Сказала, что беспокоится о нас всех. А через две недели предложила мне работу.

«В этом вся бабушка Ви», – подумала Анна. Она была так добра, что просто не могла поступить иначе. И сегодня выяснилось, что им с Имоджин стоит еще многому у нее поучиться.

– Мы не были хорошо знакомы, – сказала Сью, – но в этой женщине действительно было что-то особенное.

– У нее было очень доброе сердце, – тихо сказала Анна. – Скажите, когда Джейми должен вернуться домой?

– Через два месяца, – медленно произнесла Сью. – Салли нашла работу в минимаркете и трудится там, когда малышка в школе. Поэтому стало чуть-чуть полегче. Больше всего меня беспокоит будущее Джейми, когда он выйдет на свободу.

– Мне жаль, что мы сейчас не можем вам помочь, – сказала Анна.

– Я понимаю – ситуация изменилась, – сказала Сью. – Наверное, мне следовало это понять с самого начала. Это не ваша с сестрой вина, вовсе нет. Обвинить во всем вас было проще всего, но надо признать, жизнь гораздо сложнее, чем нам кажется, вы согласны?

– Да, – сказала Анна, начиная понимать всю неоднозначность ситуации. – Это действительно так.

– Привет, мам! А папа дома? – спросила Анна в трубку. – Я хочу с ним переговорить, после всего что случилось.

– Да, дорогая, – ответила Джен, голос ее звучал намного бодрее, чем в последнее время.

– Привет, Анна, – отозвался отец. – Как дела?

– Просто замечательно. А ты как? Что произошло после того, как мы ушли в прошлый раз?

– Ну, это было нелегкое сражение, как ты догадываешься. Но Франсуаза с Мартином покинули поле боя, не нарушая приличий.

– Спасибо, что вступился за нас.

– Не стоит меня благодарить, – ответил Том. – Я поступил так, как поступил бы любой отец. Эта женщина превратила жизнь Мартина в кошмар с первого дня семейной жизни, но провалиться мне на этом месте, если она еще хоть раз попытается влезть и в наши семейные дела.

Анна не могла скрыть радости.

– Кажется, тебе гораздо лучше.

– Ну, пока с переменным успехом, но эта свара безусловно взбодрила меня. Как приятно снова испытывать хоть какие-то эмоции.

– Ты, наверное, по-прежнему страшно тоскуешь по бабушке Ви.

– А ты как думаешь? – сказал Том. – Не хватает ее ежедневных звонков. Помнишь это чудное домашнее печенье, которое она нам посылала целыми пакетами?

– Как я могу это забыть? Мне всего этого тоже ужасно не хватает.

– Меня не покидает ощущение, что наша семья неполная без нее – как будто образовалась пустота в том месте, где она должна быть. Так трудно приходить в мамин дом, где всегда звучал ее смех. Он теперь кажется таким огромным и пустым. Но этот дом – одно из последних напоминаний о ней, и я ясно дал понять Мартину, что хочу сохранить его.

– И как, он согласился?

– Конечно, – сказал Том. – Он отказался от планов по продаже дома застройщикам. Мы с ним всегда можем договориться, когда принимаем решения самостоятельно. Проблемы начинаются, только когда встревает Франсуаза. В любом случае теперь она не будет совать свой нос в ваши дела. Так что желаю счастливого плавания вам обеим!

– Да, уверена, таким оно и будет, – сказала Анна и подумала, что нельзя продолжать приукрашивать ситуацию, делая вид, что все в порядке. Отец заслуживал того, чтобы знать, как на самом деле обстоят дела и что у них практически не осталось денег.

– Я как раз хотела все это с тобой обсудить, – сказала Анна, делая глубокий вздох. – Как тебе известно, мы столкнулись с определенными трудностями в начале пути, но я еще не говорила, что средств у нас осталось гораздо меньше, чем мы ожидали.

– Разве мама не оставила вам какие-то средства, чтобы вы могли раскрутить бизнес?

– Оставила, – ответила Анна. – Но мы умудрились потратить их гораздо быстрее, чем ожидали. Я даже подумываю взять кредит, чтобы удержаться на плаву.

– Пожалуй, это будет разумно, – сказал он, немного помедлив. – Большинство мелких предпринимателей делают это в определенных обстоятельствах, не так ли? Я уверен, что какое бы решение вы ни приняли, оно будет правильным.

– Вот и хорошо, – произнесла Анна, почувствовав облегчение от благожелательной реакции отца. Было такое ощущение, будто он благословляет ее на этот рискованный шаг. – Спасибо за понимание, папа.

После беседы с отцом Анна обсудила свой план с Имоджин, а затем договорилась о встрече с представителями инвестиционной компании. Как и раньше, она изложила ситуацию консультанту по малому бизнесу, и женщина с пониманием отнеслась к трудностям, с которыми они столкнулись. Она не могла предложить им большую ссуду, но посоветовала обратиться в банк, который может выдать кредит, достаточный для того, чтобы снова встать на ноги. А это означало, что кафе Вивьен получило шанс на победу!

Выйдя на шумную центральную улицу, Анна достала мобильный телефон и набрала номер Имоджин.

– Можем начать поиск поставщиков инжира и ванили, – сказала Анна.

– Правда? – По голосу было слышно, что Имоджин взволнована.

– Да, мы получили новый кредит. Но обещай мне, что на сей раз…

– Я не буду ничего покупать, – мрачно сказала Имоджин. – Повторяю – ни-че-го, даже навороченных вафельных рожков, не посоветовавшись с тобой.

– Совершенно верно.

– У меня тоже есть хорошие новости, – весело защебетала Имоджин, довольная тем, что наконец может сообщить что-то приятное. – Фургончик снова на ходу, и нам это ничего не стоило. Финн все сделал. Хочешь провести тест-драйв?

– Конечно, хочу. Особенно сейчас, когда жара спала. Но я собираюсь встретиться с Джоном – не терпится сообщить ему радостное известие.

– Ну ладно, увидимся завтра в кафе. Тогда же начнем закупать все необходимое. Спасибо тебе, Анна. Я не сомневаюсь, что мы победим!

– Конечно, победим, – засмеялась Анна, впервые за последнее время действительно поверив, что их усилия увенчаются успехом.

Она медленно пошла по Лэйнз по направлению к офису Джона. Ей не терпелось поделиться с ним хорошими новостями о кафе, ведь в последнее время она только и делала, что жаловалась на неудачи.

Здание из стекла и бетона, принадлежавшее EnVisin – компании по управлению брендами, в которой работал Джон, возвышалось над низкими домиками в георгианском стиле.

– Здравствуйте, – сказала она молодой девушке, сидевшей за стойкой в приемной. – Не могли бы вы соединить меня с Джоном Гаррехи? Я Анна, его подруга.

Пока девушка искала нужный номер в списке, Анна оглядела комнату, в которой стояли яркие стулья и лежали разноцветные кресла-мешки. Она внезапно почувствовала себя не в своей тарелке в строгом деловом костюме, который надела для похода в инвестиционную компанию.

– Простите, я не могу этого сделать, – наконец произнесла девушка за стойкой.

– Вы уверены? Обычно с этим не было никаких проблем.

– Простите, ничем не могу вам помочь.

Анна расстегнула верхнюю пуговицу пиджака – от волнения ей вдруг стало жарко.

– Но почему? Я никогда раньше не сталкивалась с такими проблемами и довольно часто сюда заходила. Я понимаю, это личный визит, но…

Внезапно зазвонил телефон.

– Дело вовсе не в этом, – извиняющимся тоном сказала девушка. – Джон Гаррехи ушел из компании три недели назад. Он здесь больше не работает.

Анна постояла, растерянная, оглушенная новостью, а затем медленно вышла на улицу. Она достала телефон и принялась набирать номер Джона. Это, должно быть, какая-то ошибка. Секретарша, видимо, новенькая, поэтому могла что-то перепутать.

«Вы дозвонились до Джона Гаррехи. Пожалуйста, оставьте сообщение», – услышала она автоответчик.

Анна нажала на красную кнопку и тут же набрала номер снова. Произошло то же самое. Она убрала мобильный в сумочку и сделала глубокий вдох. Наверняка должно быть какое-то простое объяснение всему этому, убеждала она себя, и не стоит даже фантазировать, что бы это могло означать, пока она не переговорит с Джоном. Ей нужно пройтись, чтобы проветрить голову.

Она села на лавочку в парке напротив огромного белоснежного здания Королевского павильона, где она так долго трудилась на ниве маркетинга. Джон ведь упоминал, что его положение на работе изменилось, но это все, что он соизволил ей сказать. Не было на малейшего намека на то, что он ушел из компании. Она снова попыталась дозвониться, но отключилась, как только услышала голосовую почту.

Через несколько минут она поднялась, чтобы уйти из парка, но вдруг взгляд ее упал на телефонную будку. Она вошла в нее и набрала его номер.

Через пару звонков она услышала его голос:

– Привет, это Джон.

Анна затаила дыхание, стараясь не издать ни звука. В голове одна за одной проносились мысли. Почему он не отвечал на ее звонки и снял трубку, только когда она воспользовалась другим телефоном?

– Алло? – снова раздался его голос.

Она уловила на заднем фоне детский смех и сразу же узнала голосок Элфи.

Вечером она сидела на диване и смотрела телевизор, приглушив звук. Когда она услышала, как в замке поворачивается ключ, нервное напряжение стало просто невыносимым.

– Привет, милая. – Джон вошел в гостиную и наклонился, чтобы поцеловать ее. Она слегка отстранилась, и его губы скользнули по ее щеке.

– В чем дело? – спросил он, опускаясь на диван рядом с ней.

– Я в полном недоумении, – ответила Анна. – Думаю, наши отношения потеряли всякий смысл.

– Что ты имеешь в виду? – задал вопрос Джон. Он был на удивление спокоен.

– Я сегодня зашла в твой офис, а мне сказали, что ты там больше не работаешь.

– Ах, вот в чем дело, – произнес он. – Они хотели, чтобы я работал полный рабочий день. Я же говорил тебе, что моя роль там изменилась, милая. Я у них теперь что-то вроде внештатного консультанта, поэтому большую часть времени провожу на переговорах, а не в офисе. Я теперь работаю не только на EnVisin. Просто не успел тебе об этом рассказать. Ты же так занята в своем кафе.

Анна нахмурила брови.

– Значит, сегодня днем ты работал с клиентом?

– Конечно, – ответил Джон. – До самого вечера. Прекрасные возможности откроются, если все получится.

Сердце Анны просто разрывалось: многое не состыковывалось, но ей все же не хотелось преждевременно обвинять его во лжи.

– А собственно, по какой причине ты разыгрываешь из себя испанского инквизитора? – со смехом произнес Джон. – Мне иногда кажется, что ты слишком умна, чтобы работать в кафе-мороженом, особенно после этого допроса.

– Я ходила оформлять кредит. На развитие бизнеса, разумеется.

– Что ты сказала? – спросил Джон, морща лоб. – Ты собираешься вложить еще денег в это заведение?

– Конечно, – спокойно ответила она. Это было то немногое, в чем она оставалась по-прежнему абсолютно уверенной.

– Имоджин ведь потратила все средства, которые оставила бабушка, а ты таким образом решаешь эту проблему?

– Это наше общее решение, – сказала Анна ледяным тоном. – Мое и Имоджин.

Она с удивительной ясностью вдруг вспомнила, какие чувства испытывала, набирая сегодня его номер и слушая бесконечные гудки.

– Почему ты не снимал трубку, когда я звонила тебе?

– Я же тебе сказал, – довольно резко ответил он. – Был на встрече с клиентом.

– И этот клиент – Элфи? – с раздражением спросила она.

Джон уставился на нее лишенным всякого выражения взглядом, но не произнес ни слова.

– Тебе есть что мне сказать? – Анна наконец прервала молчание, показавшееся ей почти бесконечным.

– Меня уволили, – наконец выдавил из себя Джон.

– Что? – воскликнула Анна, не веря своим ушам. Джон ведь поднимался каждое утро, неизменно облачался в деловой костюм – она все это видела собственными глазами, после того как он переехал в ее квартиру. Они обсуждали его встречи с клиентами за ужином вечерами. Его признание никак не укладывалось у нее в голове. – Когда это произошло?

– Месяц назад. Я просто не знал, как сообщить тебе об этом.

– Целый месяц… То есть почти половину того времени, что мы живем вместе, ты лгал мне?

– Увы, это так. Я этого не хотел, правда. Я просто не знал, как объяснить тебе реальное положение дел. – Было видно, что слова давались ему с трудом. – Никак не мог найти подходящий момент.

– Ну хорошо, – сказала она, поднося руку ко лбу в попытке во всем разобраться. По крайней мере, теперь она знала, что происходит на самом деле. – Ты справишься с этим, Джон. Найдешь новую работу или вместе что-нибудь придумаем. Ничего страшного.

– Все не так, – сказал он, опуская глаза, чтобы не смотреть ей в лицо.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне нужно было с кем-то поделиться, Анна. Мне нужен был дом, а здесь я уже не чувствую себя дома. Мне хотелось быть там, где я снова смогу быть самим собой.

– Самим собой?

– Не знаю, как объяснить тебе это… – продолжал Джон. – Не понимаю, как это случилось… но только с Элфи я обретаю себя. И с Мией.