Все кончено. Не будет ни кровавой битвы между военным и простым людом, ни гражданской войны на грязных полях Дербишира под свинцово-серым небом. Когда глаза Эссекса застилала кровавая дымка, его старшая сестра видела все в ясном солнечном свете. Пенелопа знала, что и Бесс, и Джон Шекспир будут молчать. Она догадывалась, о чем они думают. Пенелопа вышла из церкви с высоко поднятой головой. Если повезет, клану Деверё еще выпадет шанс. Нужно будет посоветоваться с доктором Форманом.
На крыльце церкви Джон Шекспир лицом к лицу столкнулся с Эссексом.
– Милорд, вам следует распустить отряд и как можно быстрей покинуть это место, ибо если вы этого не сделаете, то могу поклясться, что против вас выступит королевское ополчение, которое будет преследовать вас и ваш отряд до тех пор, пока не уничтожит.
Эссекс не обратил на его слова никакого внимания. Он посмотрел на лежащий в грязи цеп: шар был покрыт толстым слоем запекшейся крови сэра Тоби Ле Нева. Он с таким вниманием разглядывал его, словно ждал от беспощадного железа ответов на свои вопросы. Он покачал головой, возможно, осознав содеянное.
– Тоби…
Со смешанными чувствами смотрел Шекспир на эту странную пронзительную сцену. Ле Нев спас ему жизнь, намеренно приняв на себя смертельный удар. Сложно понять, почему виновный в таком гнусном преступлении пожертвовал собственной жизнью ради чужого ему человека, быть может, его мучила совесть и он желал искупления.
– Он умер достойно, милорд. Заберите его и похороните с военными почестями.
Если Эссексу и было что сказать, то он промолчал. Он с безразличием взглянул на Шекспира, затем зашагал прочь, вдоль строя армии Бесс в сопровождении жалкого отряда своих сторонников. Четверо из них подняли тело сэра Тоби Ле Нева на плечи; они унесут его отсюда и похоронят так, как сочтут нужным.
Лошади ждали их в небольшой рощице у церковного двора. Эссекс вскочил в седло своего черного боевого коня и с совершенно незаслуженной жестокостью пришпорил его, пустив галопом на юг, в направлении Хардвик-Холл. Его отряд расстроенными рядами двинулся следом.
Шекспир наблюдал за их отъездом, пока не осталась только леди Рич.
– Что теперь будете делать, господин Шекспир?
– Это мне решать.
– Вы в ловушке у горбуна Сесила.
Шекспир молчал.
– Вы же ничего не можете поделать, да? Вы и пальцем нас не тронете, иначе пострадает ваш брат. А знаете, господин Шекспир, я уверена, что вы ничего не сделаете. И Бесс будет молчать. Если хоть одно слово достигнет ушей королевы, она вычеркнет Арабеллу из списков претендентов на престол королевским приказом и, скорей всего, после этого Арабелле не сносить головы. – Пенелопа коснулась его руки с чувством сродни симпатии. – Сегодня вы совершили прискорбную ошибку, сэр. Вы передали трон Англии мерзкому заносчивому шотландцу – или, быть может, коварному испанцу. Вы видели гороскоп. В ближайшие дни королева умрет, и Сесилы устроят все так, чтобы остаться в выигрыше, нанеся Англии непоправимый ущерб.
Шекспир ничего не ответил. Не ему решать дела о престолонаследовании, а также заботиться о судьбах Эссекса, его сестры и прочих. Его задача – защитить королевство и жизнь монарха.
Пенелопа тихо рассмеялась.
– Макганн оказался прав, когда не доверял вам. Ваше молчание красноречивей слов. Вы продали душу.
Шекспир продолжал молчать. Эссекс и леди Рич собирались поиграть с ним как кошка с мышкой, зная, что в случае чего с ним можно будет легко расправиться.
– Ну, господин Шекспир, похоже, вы выбрали свою стезю. И она устлана горящими углями. Сегодня у вас появились влиятельные враги. Моя мать день ото дня все больше ненавидит Тюдоров и захочет вашей крови. Думаете, ваш выбор того стоит? Горбун вам так хорошо платит?
Наконец, Шекспир отрывисто и сухо произнес:
– Я предан своей государыне.
Пенелопа рассмеялась.
– Это сегодня она – государыня. А что будет завтра? Что станет с вами, когда государыня умрет и звезда Горбуна закатится?
– Как вы уже сказали, миледи, я выбрал свой путь и буду с этим жить.
– Или умрете…
Шекспир пошел прочь, следом за огромной разношерстной армией Бесс, уверенно маршировавшей к Хардвик-Холл. Вместе с армией в Хардвик-Холл шла и Бесс, препровождая домой свою внучку.
Пенелопа взяла поводья своей лошади и вскочила в седло. Она подъехала к Шекспиру.
– Подождите, – мягко произнесла она.
Он остановился. Ему удалось избежать удара цепом по голове, но из-за веревки Слайгаффа шея еще сильно болела.
– Миледи?
– Между нами ведь что-то было, разве нет? На мгновение я пожелала… чтобы наши сердца забились в унисон.
Он пожал плечами.
– Возможно. Но я женат, да и вы замужем.
– Берегите себя, господин Шекспир. Я не желаю вам зла.
Она развернула лошадь, пришпорила ее и не оглядываясь направилась на юг.
В библиотеке Хардвик-Холл Бесс устроила своей внучке настоящую головомойку, словно та была прислугой с кухни. Девушка сидела на простом трехногом табурете в подвенечном платье, измятом и перепачканном из-за пешего перехода в милю длиной. Она дулась и всхлипывала, но не произносила ни слова.
Шекспир наблюдал, как Бесс вышагивает по комнате, то и дело отвешивая внучке оплеуху или ударяя ее по уху. Арабелла каждый раз вскрикивала, ибо удары были довольно сильными.
– Ты повела себя как деревенщина, так что и обращаться с тобой будут подобающим образом. С этого дня ты будешь сидеть дома, а выходить сможешь лишь вместе со мной. Спать будешь в моей спальне. Ты даже не представляешь, что натворила. Из-за твоей глупости все мои планы касательно тебя теперь, скорей всего, рухнут. Ты хоть раз задала себе вопрос, а с чего бы граф Эссекс возжелал на тебе жениться? Ты что, и правда считаешь, что настолько соблазнительна, что способна увести мужчину от законной жены? Ты знала, что он женат, а самое главное, ты знала, что женщина королевских кровей не имеет права вступать в брак без согласия своего монарха. За эту сегодняшнюю выходку остаток дней ты можешь провести в Тауэре. Тебя что, ничему не научили судьбы твоих кузин Джейн Грей и Мэри Стюарт? Захотела стать на голову короче?
Она снова ее ударила. Арабелла вскрикнула, но ничего не сказала.
– Убирайся. Прочь с глаз моих. Весь следующий месяц еду тебе будут приносить в классную комнату. И не вздумай выйти из дома.
Бесс хлопнула в ладоши, и появилась гувернантка в черном пуританском одеянии.
– Госпожа Бикон, отведите ее в классную комнату. Пусть занимается, пока не стемнеет. А на рассвете продолжите занятия, и без перерывов на отдых.
Когда внучка удалилась, Бесс наконец присела. Она тяжело вздохнула и покачала головой.
– Давайте, господин Шекспир, выпьем сладкого вина и подумаем о том, что нам всем делать дальше.
– Сначала я бы поговорил с учителем, Морли. Вы позволите?
– Очень хорошо, только с сегодняшнего дня он здесь больше не учитель.
Кристофер Морли не боялся ни Бесс Хардвик, ни Джона Шекспира. Уверенности ему придавала власть, которой он обладал. Он стоял посреди комнаты, разглядывая свои запачканные чернилами ногти, и не обращал внимания на присутствующих в библиотеке.
– Только не думайте, что Эссекс защитит вас, даже если у него есть такая возможность, – сказал Шекспир, возмущенный поведением Морли.
Морли спокойно взглянул на Шекспира.
– Мне не нужен Эссекс, господин Шекспир. Я сам смогу себя защитить, ибо у меня есть письма и стихи, которые я храню в надежном месте и куда вам не добраться. И я непременно пущу их в ход, уж поверьте.
– Зачем? Чтобы потуже затянуть петлю на собственной шее?
Морли насмешливо фыркнул.
– Сэр Роберт Сесил будет мне благодарен, когда я предоставлю ему эти документы, ибо они – доказательства, которые так ему нужны. Он мне еще пенсию назначит.
– Сесил уже знает, что вы работаете на Эссекса.
Морли окинул Шекспира презрительным взглядом.
– Я-то думал, что вы – действительно тайный агент, господин Шекспир. Но, похоже, эта работа не для вашего посредственного ума. И все же весьма жаль будет вашего брата, когда его разделают в Тайберне как свиную тушу. Его «Генрих Восьмой» этой весной доставил мне немалое удовольствие в театре «Роза».
– Если я вас сейчас убью, господин Морли, сэр Роберт только поблагодарит меня за то, что я избавил его от предателя.
Морли рассмеялся.
– Вам духу не хватит, господин Шекспир. Дело в том, что у вас нет писем и од, написанных милым почерком вашего брата. Вам их и не найти, ибо здесь их нет. Думаете, я буду держать подобные вещи на виду?
Бесс все это надоело. Она снова хлопнула в ладоши, и в комнату, низко поклонившись, вошел старший лакей в ливрее.
– Господин Джолион, возьмите двух лакеев и обыщите жилище господина Морли до последнего дюйма, если понадобится, вскройте доски пола. В течение часа доставьте мне все найденные бумаги, корреспонденцию и документы. Еще двоих пошлите обыскать комнату леди Арабеллы. Посмотрим, что из этого выйдет.
– Да, миледи.
– Итак, – сказала Бесс, бросив взгляд сначала на Шекспира, а затем на Морли. – Подождем и поглядим, что всплывет.
Шекспир посмотрел на зевающего Морли. Его лицо напоминало морду рептилии. Это был странный человек. По выражению его лица невозможно было догадаться, о чем он думает. Зачем Уолсингем послал его обучать возможную наследницу престола? Подобная должность могла быть предложена только выдающемуся педагогу. Господин секретарь всегда использовал подобных людей, но никогда им не доверял. Это был самый странный выбор Уолсингема.
– Я знаю, как работал Уолсингем. Он платил вам за то, чтобы вы шпионили за леди Арабеллой, – произнес Шекспир.
Морли небрежно пожал своими покатыми плечами.
– А может, я сообщал ему сведения, касающиеся других его интересов.
– После его смерти вы переметнулись к графу Эссексу.
– Ему прочили великое будущее. Так почему бы не посодействовать такому человеку? Он был главным приближенным Ее величества, и я знал, что граф продолжил дело господина секретаря в том, что касалось войны секретов. Разве быть полезным фавориту королевы – предательство?
Шекспир взорвался гневом.
– Если вы знали, что задумал Эссекс, то вы предатель – если нет, тогда вы – безмозглый дурак. Почему вы не обратились в Тайный совет за разрешением? А кроме того, Морли, у вас были и свои мотивы.
Морли оставался невозмутимо спокойным.
– Я лишь действовал по приказу Уолсингема. Здесь я оказался благодаря ему. Когда он умер, я стал служить Эссексу, поскольку он принял на себя обязанности господина секретаря.
– Но вы пошли еще дальше. Вы передали тайные любовные поэмы леди Арабелле. Думаете, господин секретарь одобрил бы подобное?
– Кто знает? Что за мысли таились в лабиринтах разума господина секретаря?
– Что вам предложил Эссекс? Рыцарство? Он любит раздавать звания. Или деньги?
Морли молчал. Через щелки своих узких глаз он метнул гневный взгляд. Бесс Хардвик с интересом наблюдала за их разговором.
– Или, быть может, молчание?
Казалось, Морли сейчас зашипит. Он заскрежетал зубами, издавая неприятный звук. Ладонью правой руки Шекспир с силой ткнул в искривленный презрительной усмешкой рот Морли, а левой вцепился учителю в горло. Из порванной губы Морли потекла кровь, запачкав Шекспиру руку.
Он прижал Морли к стене. Их взгляды встретились, Морли уже не был так самоуверен. Шекспир ударил его в живот, затем пнул коленом. Морли застонал и обмяк.
Шекспир отпустил его, Морли, всхлипывая, упал на пол.
– Ну, господин Морли?
Он молчал.
Шекспир обнажил меч. Он схватил Морли за волосы и, откинув голову, аккуратно провел лезвием меча по его шее.
Морли трясло.
– Мне нечего вам сказать. Убивайте.
Шекспир рассмеялся.
– О нет, господин Морли, я не стану вас убивать. Это работа для господина Скевингтона. Вас отвезут в Тауэр, где у господина Скевингтона есть специальное приспособление, с помощью которого он согнет вас пополам и скрутит тело так, что кровь начнет сочиться из всех дыр вашего жалкого туловища, пока вы не заговорите или не умрете. Миледи…
Поняв намек, Бесс хлопнула в ладоши. Появился слуга.
– Поместите господина Морли под стражу. Его нужно содержать под строгим арестом, пока не будет подготовлен его переезд в Тауэр.
Шекспир убрал от горла Морли меч и сунул его в ножны.
– Спасибо, миледи.
Слуга оказался крепким малым. Он схватил Морли за шиворот и поднял на ноги.
– Подождите, – произнес Морли, отбиваясь от слуги.
– Уведите его.
– Не надо, я все скажу.
Бесс кивнула слуге, тот отпустил Морли и покинул комнату.
– Ну, господин Морли? – снова начал Шекспир.
– Раздери тебя сатана, Шекспир. Думаю, тебе наверняка известно, почему мне пришлось исполнять их приказания.
– Макганн.
– Конечно, Макганн. И его демоны-помощники Джаггард и Слайгафф. Они подкидывают приманку и устраивают ловушку.
– У вас были секреты…
– Вот господин Смит, говорят мне они. Ну разве не красавчик? Он и был красавчик, самый прекрасный юноша из всех, кого я видел. А затем появлялся господин Абель, стройный одиннадцатилетний паренек, но способный вытворять такое, что умеют лишь те, кто вдвое его старше. Они говорят, что он еще лучше прежнего, знает всякие мавританские хитрости, доставляющие неземное удовольствие. Они все появлялись и появлялись в моей спальне – трое, четверо, пятеро, шестеро, шли дни и недели, я был на седьмом небе. – Он вздохнул и покачал головой. – Они были прекрасны, о, так прекрасны. Только вот оказались гнилыми все до единого, до самой сердцевины, как яблоки, которые кажутся сочными и спелыми, а внутри изъедены червями. – Он сухо сардонически хохотнул. – Меньше всего они боялись закона. Макганн – дьявол. Он подмечает людские слабости, а потом покупает их души. Однажды продавшись, вы навечно в его власти.
В дверь библиотеки постучали. Вошел старший лакей, неся на вытянутых руках украшенную драгоценностями шкатулку. Он поставил ее на стол перед Бесс, затем поклонился и удалился.
– Посмотрим, что тут у нас, – произнесла она, открывая крышку.