Киру едва удавалось держать глаза открытыми. Ледяной душ, пять чашек бодрящего чая в столовой – всего этого было явно недостаточно.

Как назло, сейчас шла лекция по теории магии. Важная лекция. Магические премудрости Кир начал постигать сразу на практике, так что теперь неплохо было бы все-таки разобраться, откуда ноги растут у волшебства.

Рада рассказывала что-то о вибрациях слова, которое должно совпасть с вибрациями мира, плюс еще нужно особое языковое чутье, обязательно иметь амулеты силы и ветвь – как элемент заземления. И все-таки Кир до сих пор очень смутно представлял, как это работает, лишь продолжал добросовестно разучивать заклинания. А хотелось уже понять, что тут к чему.

Голос преподавателя долетал словно издалека. Кир усиленно конспектировал, хоть в затуманенное усталостью сознание слова проникали с большим трудом:

– Запишите важнейшие определения. Магиеведение – это наука о природе, функциях, структуре магии, характере ее взаимодействия с другими отраслями человеческого знания. Теория магии – это раздел магиеведения, изучающий общие представления о магии в целом и об отдельных магических явлениях и процессах…

Рада не конспектировала. Всё это она изучила еще год назад и вполне могла бы заменить доцента Брюста у кафедры. Чтобы не скучать на занятии, она решала несложное логарифмическое уравнение. Получалось у нее не слишком хорошо, и она раз за разом что-то зачеркивала и переписывала.

Кир краем глаза заглянул в ее листок и быстро обнаружил ошибку. Но указывать на нее не стал: во-первых, для ученицы будет лучше, если она найдет ошибку сама. Во-вторых, как только она справится с заданием, придется давать новое, а сил на то, чтобы что-то толковое составить, не было.

– Теория магии тесно связана с другими магиеведческими науками: историей магии, магической практикой, а также со смежными науками: философией, эстетикой, лингвистикой и…

Преподавателя перебили на полуслове: в класс бесцеремонно ввалился один из ассистентов Сардары. Он не составил себе труда поздороваться или извиниться за вторжение, лишь небрежно бросил:

– Студент Кирсен, срочно явитесь в кабинет ректора.

Через секунду дверь за ним уже закрылась.

Доцент выжидающе смотрел на Кира. Тот поднялся и пошел к выходу, стараясь двигаться как можно тише и вообще не мешать учебному процессу. Однако процесс был прерван: Брюст молчал, ожидая, пока «счастливчик» выйдет, а однокашники провожали Кира испуганными взглядами.

Лишь когда он оказался за дверью, в классе снова зазвучал голос лектора. «Как же они тут ее боятся!» – начал было рассуждать Кир. Но от мыслей о несовершенстве здешней иерархии его отвлек золотистый комок, который с невероятной скоростью пронесся по коридору и плюхнулся в руку. Ласточка! Кир развернул послание. «Лучше молчи! Говорить буду я!» Буквы полыхнули золотом и исчезли.

Кир покрутил в руках листок. При ближайшем рассмотрении «ласточка» оказалась просто бумажкой. Правда, бумажка эта покалывала пальцы и мелко вибрировала, так и норовя выпасть из рук. Кир сложил ее и сунул в карман, чтобы вернуть владельцу.

Ну что ж, значит, на «разборе полетов» он будет не один. Уже легче.

* * *

Пока Кир добрался до кабинета ректора, прошло немало времени. Он несколько раз заблудился. Удивительно! Он, которого не мог сбить с толку даже местный лес, терял дорогу. Обнаружить нужную дверь снова удалось лишь с третьей попытки. Надо будет спросить у Рады: это что, специальное волшебство?

Когда он появился в приемной, Роальд был уже там. Ассистенты укоризненно покачали головами – получилось синхронно, очень напомнило болванчиков, которыми у него на родине украшают мобили. Кир едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Ох, неправильный это настрой для беседы с ректором.

Он осторожно приоткрыл дверь и желание смеяться бесследно пропало. Роальд стоял напротив Сардары, а в ее глазах читалась неприкрытая ярость.

– А вот и еще один прилежный студент!

– Добрый день! – Киру ничего не оставалось, кроме как подойти и встать рядом.

– Итак, на каком основании вы отсутствовали на занятиях и не ночевали в общежитии?

Кир, как и было велено, молчал, внимательно разглядывая носки своих туфель и деревянный паркет.

– Я отправился в город, чтобы докупить кое-что необходимое для учебы. И там, к величайшему моему сожалению, меня внезапно настиг недуг…

– Какой? – с ядовитой усмешкой спросила Сардара.

– Увы, я не очень разбираюсь в названиях, это удел целителей. Но, кажется, очень серьезный. Чувствовал я себя отвратительно. К счастью, мне была оказана своевременная помощь, а добрый друг явился по моему зову и препроводил меня в эту обитель знаний. В настоящий момент я совершенно здоров и готов приступить к занятиям.

– Может, у тебя и справка есть? – в голосе ректора слышалось торжество.

Ничего себе! Вот тебе и магический мир, бюрократия точно такая же. Кир начал беспокоиться за своего товарища. В лесу справок точно не выдают, и как он теперь выкрутится?

– Конечно есть! – Роальд протянул Сардаре свиток.

Та долго вчитывалась в то, что там написано, потом взмахнула над бумагой веткой. Брови ее удивленно поползли вверх.

– Она настоящая…

– Не думаете же вы, что я позволил бы себе вас обманывать, да еще подделывать документы!

По лицу Сардары читалось, что именно это она и думает. Но доказательств у нее не было.

– А если я скажу, что вас обоих видели, когда вы возвращались из леса?

– Тогда я скажу, что, должно быть, ваши информаторы обознались, – Роальд кивнул на справку. – Мы были в городе.

Сардара повернулась к Киру:

– У тебя тоже есть справка?

Кир помотал головой:

– А разве она мне нужна? Я не прогуливал занятий. По крайней мере, по своей воле. Меня выдворили из класса за то, что я произнес заклинание времени…

– И это было правильно! На занятиях нужно учиться, – оказавшись без главного козыря, Сардара все еще пыталась сохранить нравоучительный тон, но уже было видно, что серьезных неприятностей можно не ждать.

Кир снова потупил взгляд:

– Виноват и готов понести наказание. Я волновался о том, что мой товарищ долго не возвращается из города, вот и… – он развел руками.

– Быстро же вы спелись, – проговорила Сардара задумчиво.

Она посмотрела в глаза Киру долгим, изучающим взглядом, словно пытаясь проникнуть в какие-то неведомые глубины его сознания, в самые сокровенные мысли. От этого взгляда стало жутковато и почему-то вспомнились провода ментоскана. Кир с трудом отвел глаза.

– Тебе нужно осторожнее выбирать друзей, – он мог поклясться: она не произносила этого вслух. Слова просто возникли у него в голове – сами собой. Словно кто-то их прошептал. Неслышно. Молча. Он ошарашенно уставился на ректора, но та уже говорила своим обычным голосом:

– Возвращайтесь к учебе. Роальд, после занятий, зайди к нашим целителям. Нужно убедиться, что твой недуг прошел бесследно. И не покидай пределов замка в ближайшие две недели – пока окончательно не восстановишься после болезни.

Роальд выслушал приговор – и даже бровью не повел, он церемонно поклонился и ответил:

– Благодарю за заботу обо мне.

Зато когда они вышли, он дал волю гневу.

– Старая злыдня! – он говорил тихо, но отчетливо. – На целых две недели застрять тут! Можно подумать, у меня нет других дел!

Кир слушал Роальда вполуха. Его интересовало совсем другое.

– Откуда у тебя справка?

– О, это большой секрет. Но тебе, как сообщнику, я могу его доверить. Это дело рук благородного Эмэскина – друга и защитника всех разгильдяев УЧИ. Ну ладно, не всех, а тех, кто может оплатить его услуги, прямо скажем, недешевые.

– Что за Эмэскин?

– Целитель, лекарь из Долесея, у него есть лицензия, клиника – всё всерьез. Он и выдает такие справки юным прогульщикам и тунеядцам. За соответствующее вознаграждение. А еще у него можно купить зелья не в сезон. В общем, незаменимый человек. Я обязательно тебе его представлю при случае.

– Но он не мог выдать тебе справку. Ты ведь не был в городе.

– Зришь в корень, новобранец. Дело было так. Я предложил нашему ангелу-хранителю совсем уж неприличную сумму, и он выдал мне несколько справок без дат, а также сообщил заклинание, с которым эти даты проставляются. Как видишь, всё просто.

У Роальда, похоже, вообще всё и всегда просто. Проще некуда. А вот у него, у Кира, к сожалению, простых ответов не было. Вместо них появлялись всё новые и новые вопросы. Например, может ли он доверять своему новому приятелю? И что это было за молчаливое предупреждение? И почему вообще Сардаре вздумалось его о чем-то предупреждать? И куда делась та, сарегонская рамка с ее стола?

Одно он знал точно: ломать голову над всеми этими загадками в одиночку он больше не будет.

* * *

– Есть разговор. Важный. И срочный, – он с большим трудом досидел до конца занятий, на каждой перемене выпивая по чашке бодрящего чая, и теперь с удовольствием бы отправился спать. Но были дела и поважнее.

– Мне нужно готовиться к завтрашнему семинару, – недовольно проговорила Рада. – И тебе, кстати, тоже. Или ты уже не помнишь, зачем вообще здесь находишься? Смиренно напоминаю: не только для того, чтобы совершить как можно больше дурацких подвигов.

Он вздохнул. Еще день-другой, ну максимум неделя – и она забудет эту безрассудную вылазку Роальда в лес и ту роль, которую сыграл во всей этой истории Кир. Но ждать так долго он не мог.

– Ты к этому семинару уже год назад готовилась, а я… ну не всем же быть отличниками! А разговор как раз и касается того, зачем я здесь нахожусь.

Рада продолжала возмущаться крайней безответственностью Кира и «некоторых там», но на развилке все-таки свернула на ту дорожку, что вела к общежитию юношей.

Они легко проскользнули мимо коменданта, который в нарушение всех мыслимых и немыслимых должностных инструкций дремал на посту, и быстро добрались до комнаты.

Вектор приветствовал хозяина радостными прыжками, от которых сотрясалась мебель и даже каменные стены, казалось, ходили ходуном. Ему не нравилось оставаться одному.

Рада, как и обычно, при виде волка переменилась в лице. Нет уж, понервничала она достаточно. Кир решительно направился к питомцу:

– Так дружок, иди-ка ты прогуляйся… Где-нибудь за воротами, чтобы никого не смущать.

Вектор бросил на Кира жалобный взгляд, но тот был непреклонен. Он распахнул дверь, и волк отправился на прогулку.

Рада облегченно вздохнула. Теперь можно было начинать разговор. Осталось лишь уладить одно небольшое дельце.

– Есть какое-нибудь заклинание, которое помешает посторонним услышать, о чем мы говорим?

Рада задумалась ненадолго, а затем взмахнула веткой. В комнате ничего не изменилось.

– Получилось?

– Кажется, да, – в голосе девушки уверенности не было, так что Киру оставалось лишь надеяться на то, что меры предосторожности приняты.

Он усадил девушку за стол – разговор намечался долгий, – сам уселся напротив и начал рассказывать всё с самого начала. Получалось не очень связно, он путался, отвлекался, но возвращался к теме и снова рассказывал…

Про Аэрис, про похищение, про загадочную гибель мадам Свентр, про Мату, так вовремя скончавшуюся, про неучтенные переходы и возможных контрабандистов, про рамку из Сарегона на столе Сардары… Лишь про ее безмолвное предупреждение относительно Роальда говорить не стал. Потому что это было бы… Неправильно. Некрасиво. Непорядочно.

Рада слушала внимательно, не перебивая. Лишь однажды она задала вопрос, когда речь зашла про неожиданное сходство Аэрис и Ирис:

– Так вот почему ты на нее тогда так пялился? – выпалила и тут же осеклась.

– Конечно. Да я не мог поверить своим глазам! И до сих пор ничего не понимаю. Но, что бы это ни было, оно явно имеет отношение к переходам между нашими мирами.

Когда рассказ Кира был окончен, Рада долго сидела молча, обдумывая услышанное. Он уже начал беспокоиться – не наговорил ли лишнего, когда она подала голос:

– Не могу поверить! Ты всё это от меня скрывал! Столько времени…

– Ну знаешь ли, ты тоже не особенно стремилась со мной поделиться всем, что знаешь.

– Чем же, например? – она не собиралась сдаваться.

– Ты ведь сразу поняла, что этим горшком с машами меня пытались убить? Но решила мне об этом не сообщать. Интересно, почему?

– Потому что не была уверена, а ты мог наделать глупостей…

– А теперь уверена? Думаю, пришла твоя очередь раскрывать секреты, – Кира не покидало ощущение, что о чем-то он забыл рассказать. О чем-то очень важном. Но вспомнить, что это, не было никакой возможности.

Рада между тем заговорила:

– Я кое-что разузнала. За сутки до заезда комендант открыл все двери, чтобы горничные могли убрать комнаты. В общем, тут был проходной двор. Так что теоретически поставить вазу в шкаф мог кто угодно, – Рада пододвинула к себе кружку и наполнила ее водой. – Но только теоретически. На практике же ни студенты, ни горничные с такой задачей бы не справились. Тут нужен сильный маг. Скорее, это кто-то из преподавателей.

– Даже так? – Кир не знал, хорошее ли это известие. С одной стороны – круг подозреваемых сильно сузился. С другой – преподаватели тут персоны неприкосновенные. Даже поговорить с ними будет сложно. И опасно.

– И еще одно важное обстоятельство. Представь себе, что в этот раз посмотреть, как подготовлены комнаты, заходила сама Сардара! Раньше она этого не делала.

– Вот это новость!

– Угу, – Рада отпила из кружки. – Я никак не могла понять, зачем ей было вызывать тебя к себе, чтобы не задать ни одного вопроса. А оказывается всё просто: Сардара беспокоилась, как бы дед не подумал, что это она решила тебя извести, вот и постаралась лично сообщить тебе о своей лояльности.

– А может, это все-таки она?

– Вряд ли. Сардара очень умна. Достаточно умна для того, чтобы не появляться на месте преступления в открытую… Думаю, она сама испугалась, когда поняла, как это всё выглядит со стороны. Дед хоть и отошел отдел, но ссориться с ним всерьез… Нет! Она не стала бы.

– Ну, насколько мне известно, – эти слова Кир произнес особым тоном, так чтобы Рада поняла: все подробности он должен был узнать от нее, – Сардара и Махагрон только и делали, что ссорились.

Рада махнула рукой:

– Это не более чем научные диспуты, возможно, чуть более эмоциональные, чем следовало бы. Но прилюдно сравнять оппонента с землей и высмеять его взгляды – это одно, а убить его ученика – это все-таки другое.

Кир вздохнул.

– Ясно. То есть мы по-прежнему не знаем, кто пытался меня убить и когда он повторит эту попытку.

– Ну, есть в этом во всём и хорошая сторона.

– Это какая же? – он с трудом мог представить, что тут может быть хорошего.

– Ты всё еще жив. Когда эти чудные цветочки начали рвать и грызть всё вокруг, ты сидел у прекрасной Ирис… – на лице Рады вдруг отразилось недоумение. – И кстати, почему ты там сидел?

– Ну как же, рука…

– Ясное дело – не нога. Я спрашиваю, что случилось с твоей рукой? Ирис говорила – дело серьезное. Где ты умудрился получить такой ожог?

Кир стукнул себя рукой по лбу. Книга! Это было самое главное, о чем следовало рассказать. И вот как, интересно, он мог об этом забыть? И как могла забыть Рада о его раненой руке? Да она должна была забросать его вопросами и не выпустить живым, пока он не расскажет всё! И Ирис… Почему целительница ни разу не поинтересовалась – как там дела у пациента? Да и он сам уже дважды напрочь забыл о том, что у него есть редчайшая книжка, которая, возможно, приведет его к ответу на главный вопрос – как остановить сближение миров.

Кир начал рассказывать по порядку историю с библиотекой, ожогом, забытой в куртке книге. Книге самого Лео Нарта!

– Если, конечно, это не подделка, – поспешила охладить его пыл Рада. – Дай-ка взглянуть.

Кир подошел к кровати, приподнял матрас. Книги не было.

– Может, тебе это всё показалось? Эта история в библиотеке и вообще… – Рада смотрела на него как на тяжелобольного, и это было неприятно.

– А Ирис показалось, что у меня магический ожог?

Девушка обиженно замолчала. И это было очень кстати. Потому что в голове у Кира крутилась одна мысль. И эта мысль стоила того, чтобы додумать ее до конца. Допустим, забраться в комнату, чтобы установить там машевый горшок мог кто угодно – двери были открыты (и, кстати, зачем их было открывать на целый день?). А вот проникнуть в комнату и взять книгу мог только тот, кто знал заклинание-ключ.

– Пойдем-ка навестим коменданта. Кажется, у меня есть к нему несколько вопросов.

* * *

В холле почему-то было совсем темно. Ничего себе, они заболтались! Кир хотел произнести заклинание времени, но передумал. Вместо этого он негромко свистнул – Вектору пора бы возвращаться домой. Встреча с огромным волком в темноте – не самое приятное приключение даже для мага.

Тем временем Рада взмахнула веткой – и холл озарился неярким светом шара. Комендант был всё там же – за регистрационной стойкой. С тех пор, как Кир видел его в последний раз, он не сдвинулся ни на миллиметр – так и сидел, закрыв глаза и привалившись к стенке. Не к добру это!

– Стой здесь! – сказал он Раде, а сам направился к неподвижному телу. Постарался нащупать пульс, но тут же понял, что это абсолютно бесполезное занятие: для живого человека комендант был слишком холодным. Задавать вопросы было некому.

Кир бросил взгляд на стол, спрятанный от посторонних взглядов за стойкой. Рука коменданта безвольно лежала на той самой книге. «Буквы, цифры и места», открыто на титульном листе. Похоже, с чтением что-то не заладилось.

Очевидно, дело было так: любознательный комендант зашел осмотреться в комнате Кира. Удовлетворить невинное любопытство. А что, почему бы и нет? Зашел еще днем, во время занятий, когда сделать это можно, не рискуя столкнуться с хозяином. Хотя нет. Днем в комнате был Вектор… А вот ночью, пока они бродили по лесу, – вполне подходящее время, а главное – этого времени хватило на то, чтобы никуда не торопиться.

Осмотр был явно не поверхностным, раз уж нашлась возможность заглянуть под матрас. Там комендант с удивлением (а может, и без – кто знает!) обнаружил необычную книжицу, да и взял ее почитать. Любопытство – такая увлекательная штука, стоит только начать. Скорее всего, он даже планировал вернуть чужое имущество на место. Но, видимо, забыл. Такая уж это чудесная книга. Или не успел, поскольку неожиданно умер… И вряд ли без посторонней помощи.

В Сарегоне – Кир это отлично знал – брать что-то с места преступления было строго-настрого запрещено. Как с этим обстоят дела на Альтаре, он не имел ни малейшего понятия. И пока что выяснять не собирался.

Он захлопнул книгу и вышел из-за стойки.

– Комендант мертв, – тихо сказал он Раде, – уже несколько часов. Позови кого-нибудь. А я пока спрячу книгу.

* * *

Кир обернулся быстро, лишь немного замешкался, пока искал новый тайник для книги.

Когда он спустился в холл, помещение было не узнать: яркий свет – под потолком висел с хороший десяток шаров, полно народу… Собрались почти все преподаватели. Кто-то суетился возле регистрационной стойки – осматривал тело, кто-то не подпускал праздно любопытствующих, кто-то заглядывал во все углы, явно в поисках улик.

Он не сразу увидел Раду: девушка стояла в сторонке и разговаривала с невысоким мужчиной неопределенного возраста. Одного взгляда Киру хватило, чтобы понять: перед ним явно кто-то вроде местных охранников порядка. Эта профессия, похоже, накладывает на людей неизгладимый отпечаток, в любом мире и при любых обстоятельствах: цепкий взгляд, под которым чувствуешь себя виноватым, даже если не сделал ничего плохого. И что-то еще, невыразимое, но жутковатое.

Рада отвечала на вопросы. Она была бледнее обычного, тяжело дышала – видимо, запыхалась, пока звала на помощь. Роальд (откуда только взялся!) стоял неподалеку и внимательно прислушивался к разговору. Кир приблизился.

– …Говорю же, я пришла в гости к товарищу. Мы засиделись допоздна. Он пошел меня провожать, а тут… такое.

Киру показалось, что при словах «засиделись допоздна» Роальд помрачнел.

– И кто же обнаружил, что с комендантом что-то не так?

– Я! – подал голос Кир. В конце концов, не одной же Раде за них отдуваться.

Липучий взгляд следователя мгновенно ухватился за него.

– И что же вы сделали, когда увидели, что он мертв?

Неужели он их подозревает в чем-то? Кир постарался скрыть раздражение:

– Попросил Раду позвать кого-нибудь и поднялся в комнату.

– Зачем?

Он вздохнул. Ну почему, почему ему всегда приходится выглядеть слабаком и недотепой!

– Мне стало нехорошо… Мертвец, понимаете… В общем, я поднялся в комнату.

Получилось очень натурально. Щеки пылали, а под насмешливым взглядом Роальда хотелось провалиться сквозь землю. «Охранник» еще раз просканировал его взглядом-рентгеном, кивнул – и снова переключился на Раду:

– И куда же вы побежали?..

Она уже собиралась ответить, но вдруг покачнулась – и обязательно упала бы, если бы Кир не успел ее подхватить. Девушка стала совсем бледной. Казалось, что жизненные силы стремительно покидают ее. Кир прислушался и с ужасом понял: Рада не дышит.