Кир разорвал сверток из вирт-магазина, и на стол с приятным стуком посыпались черные, коричневые, с белыми и серыми вкраплениями украшения. Такой вот разный бывает обсидиан.

Жаль только, что на покупку ушли почти все сбережения. Это на Альтаре Кир получал вполне приличную стипендию, а тут – увы, особых богатств не приобрел. Пунктов обмена монет на кредиты тоже не предусматривалось, так что приходилось обходиться тем, что есть.

Кстати, неплохо бы посмотреть, сколько у него осталось, потому как расходы еще планировались, а доходы, к сожалению, нет.

Кир включил планшет, быстро ввел номер карточки в нужное поле – и присвистнул. Сумма на его счете внушала если не священный трепет, то, по крайней мере, уважение. В самый первый день дома, когда он делал покупку в магазине и заказывал билеты, этих несметных богатств не было.

Кир покопался в истории платежей. Ну да, деньги пришли на следующий день со скромной пометкой «Командировочные». Да уж, упрекнуть контору Рикса можно в чем угодно, только не в жадности.

Ну, раз материально-техническую поддержку плану так вот неожиданно обеспечили, самое время приступать к его реализации.

Кир начал с браслетов. Заказывая их, он специально выбирал размеры побольше. Дурацкие застежки, никак с ними одной рукой не справиться! А звать помощников он не собирался. Прошло не меньше получаса, прежде чем его руки – от запястий до локтей – были увешаны магическими артефактами серийного производства.

Но останавливаться на этом он не собирался. Нитки ожерелий, скрепленные между собой, плотно обмотать вокруг пояса. Теперь броши. Их просто приколоть к майке. К счастью, прохладная сентябрьская погода позволяет надеть свитер и скрыть это безобразие от посторонних глаз.

Вроде всё. Кир потряс сверток, и оттуда вылетели сережки, сопровождаемые запиской: «Эти чудесные серьги будут прекрасно сочетаться с Вашей покупкой. Всегда рады Вас порадовать!». Подарок от магазина. Кир покрутил серьги в руках и сунул в карман. Пусть сочетаются. Лишними не будут.

Теперь – самое главное. Заклинанию поиска Рада обучила еще летом, когда они наконец начали выходить в город. На случай если Кир потеряется. Оно было простеньким, но чтобы им воспользоваться, требовалось назвать имя человека, которого ищешь, и представить его внешность. Хотя бы лицо.

И если с первым никаких проблем не было – звали пропажу Ланс Мата, Кир отлично изучил биографию его сестры; то с тем, чтобы найти фото, пришлось повозиться.

Сначала Кир с удивлением обнаружил, что Ланс не был зарегистрирован ни в одной паутине. Немыслимо! Или он – человек-невидимка, или он всерьез решил исчезнуть. Впрочем, вполне вероятно, что принять такое решение ему помогли.

Но кто ищет, тот найдет. На страничке лесничества в архиве были фотографии всех сотрудников. Трудно сказать, для кого и для чего. Медведи виртом точно не пользовались, а кому еще нужно знать лесника в лицо, представить было трудно. Ладно, главное – вполне сносное изображение нашлось. Грубоватые черты лица, нос картошкой, слега оттопыренные уши. Ланс выглядел простачком. Неудивительно, что в азартные игры ему «не везло». Наверняка ребята, с которыми он играл, были куда более искушенными.

Кир проговорил «Ланс Мата», представил себе его физиономию и с замиранием сердца воззрился на ветку в руке. Ветка пошатнулась и указала направление. Сработало! Теперь найти единственного и главного свидетеля, того, кто наверняка знает всё, будет несложно.

* * *

Старенький дядюшкин мобиль ехал довольно прытко, что не могло не радовать. Что там наговорила старику Аэрис, Кир не знал, да и знать не хотел. Но за поздним завтраком дядюшка трижды произнес «дело молодое», без единого вопроса разрешил взять транспортное средство, чего раньше никогда не случалось, а потом, заговорщически подмигнув, сообщил, что заночует сегодня в загородном клубе.

Ветка уверенно указывала направление, а чутье, которое редко подводило Кира, когда речь шла о расстояниях, подсказывало: еще два часа в дороге – и его путь будет окончен. Ланс скрылся не так уж и далеко. Интересно, почему? Мог ведь уехать в такие дали, что и на летаплане с пересадками не добраться…

Несчастный случай. Как ни крути, то, что произошло с мадам Свентр, – это несчастный случай. Если бы Кир, к примеру, летел в ступе, а тут из лесу вышел не верящий ни в какие чудеса и воспитанный в лучших традициях материализма техник – результат был бы практически таким же. Брякнулся бы незадачливый летун о землю, да еще бы и деревяшкой сверху стукнуло. Хотя при изрядной порции везения мог бы остаться жив.

Все-таки ступа – летательный аппарат из внешнего мира, а сердце, пусть и искусственное, – жизненно важный орган.

Кир вспомнил, какими глазами смотрела на него Рада, когда он рассказывал эту историю: она не могла поверить:

– Ты хочешь сказать, что у вас там и правда удаляют настоящие сердца, ну и прочее, чтобы заменить их железными?

– Ну не совсем железными. Там редкие металлы, сверхпрочный и сверхэластичный пластик, который превосходит своими качествами естественные человеческие ткани… – Кир не был уверен, что она его понимает, и почему-то говорил заумно, словно читал учебник.

– Но зачем?! – в глазах девушки читалось недоверие и ужас.

– Чтобы дольше оставаться молодыми и здоровыми. Это же очевидно. Я тоже собираюсь со временем заменить. По крайней мере, сердце.

– Что же до сих пор не заменил?

– Во-первых, это дорогое удовольствие, – признаваться в своей финансовой несостоятельности было не очень-то и приятно, – а во-вторых, пока и моё собственное неплохо послужит. Лет двадцать так точно.

Удивительно, что вещи, которые кажутся простыми и понятными в одном мире, в другом становятся… просто из ряда вон.

Рада вернулась к этому разговору позже, когда Кир о нем и думать забыл.

– Я знаю, почему вы так отчаянно молодитесь, внутренности невесть чем заменяете…

– И почему? – Киру стремление выглядеть молодо и чувствовать себя хорошо не казалось чем-то таким, чему надо искать причину. Что может быть естественнее?

– Вы боитесь смерти, – серьезно заявила Рада.

Кир едва сдержался, чтобы не рассмеяться:

– Можно подумать, вы ее не боитесь.

Рада вздохнула:

– Это другое. Вы думаете, что там, после, уже ничего нет. Всё заканчивается. А раз жизнь одна, за нее нужно цепляться всеми силами. А мы знаем, что после смерти будут еще жизни, и до этой их тоже было много… Для нас смерть – это путешествие. В неизвестность, так что страшновато. Но это не конец, а наоборот, начало. А для вас – конец.

Кир не знал, что на это ответить. Каждый раз, когда кто-то заговаривал о великом пламени, из которого всё пришло и в который всё уходит, чтобы, возродившись, снова прийти, он тушевался. Во-первых, потому что не очень представлял, что это за пламень такой. А во-вторых, потому что никого не хотел обижать. Так уж свято они верили в свой пламень, хотя любому образованному человеку понятно: все эти выдумки – только от отсутствия естественнонаучных знаний.

Только в тот раз он не сдержался:

– Ну как можно родиться второй раз! Тут и первый – такая случайность, если подсчитать… – Кир углубился было в подсчет вероятностей того, что на свете вдруг появится человек с тем же набором хромосом, но Рада не дала ему закончить.

– Разумеется, в другом теле! Но дух – тот же! – безапелляционно заявила она.

Кир снова не нашелся, что ответить. Вместо этого он почему-то начал представлять, как бы чувствовал себя, окажись он в теле, например, Тастара. Ну уж нет, лучше сразу конец – и никаких будущих рождений. Хотя вообще идея проживать жизнь за жизнью весьма привлекательна, что ни говори. Можно совершать ошибки, делать глупости. Или даже не делать ничего…

– Наш дух, наш разум, мы сами – слишком сложные, чтобы создавать нас всего на каких-то шестьдесят-семьдесят лет, – продолжала между тем Рада. – Тела – это уже проще.

– Ты думаешь, ваш пламень такой расчетливый? – усмехнулся тогда Кир.

– А кто тебе сказал, что мироустройство не мудро и нерационально? Просто ты не можешь оценить всей правильности и разумности происходящего. Это как… – она задумалась на мгновение. – Как твой Вектор. Он ведь уверен, что ты с утра до вечера занят сущей ерундой… Просто он может понять, только то, что может понять.

Ну вот как можно вести научный диспут при таких обстоятельствах?

Кир вздохнул. Как там дружище Вектор? И как Рада?

Она почему-то сердилась на него, когда он отправился в Сарегон. Но так и не объяснила, почему. Поговорить перед отъездом им толком не удалось, слишком уж скорыми были сборы. Только на прощание она буркнула что-то вроде «Желаю удачи!», отвернулась и быстро зашагала к дому. И что он опять сделал не так?

Размышляя, Кир не заметил, как въехал в небольшой городок. Вывеску на въезде он пропустил, вирт-картой не пользовался, следуя за веткой, так что даже названия населенного пункта он не знал. Ровные дома, прямые улицы, редкие скверы – все города Сарегона выглядели одинаково.

Ветку ощутимо повело. Кир замедлил ход мобиля и внимательно осмотрелся.

Никого, похожего на Ланса, в округе не наблюдалось. Вот женщина с коляской, вот девчонки-школьницы. Долговязый тип с портфелем…

Стоп! Взгляд Кира остановился на долговязом. Ну конечно. У мужчины был аристократический профиль, черные как смоль волосы, но вот оттопыренные уши остались неизменными. Решил сэкономить на пластических операциях или не придал значения такой мелочи, как уши? Как бы то ни было, Киру удалось то, что не удавалось никому, – он нашел человека, который знает ответы. Оставалось лишь убедить его поделиться этими знаниями.

Кир припарковал мобиль и направился к долговязому, на ходу соображая, что бы такого ему сказать. В голову приходило только выхваченное из далекого детства «Маска-маска, я тебя знаю!». Но вряд ли Ланс это оценит и начнет выкладывать секреты.

До беглеца оставались считанные шаги, а Кир так ничего и не придумал. Он нервно крутил в руках ветку, когда Ланс обернулся. Беглец взглянул в лицо Киру, перевел взгляд на руку с веткой – и глаза его расширились от ужаса. Медленно отступил на шаг, затем другой.

Сейчас он рванет с места и скроется между домами.

Ну уж нет!

Кир вскинул руку с веткой и произнес – ровным уверенным голосом:

– Не советую тебе убегать.

Ланс поднял было ногу, чтобы отступить, но тут же поставил ее на место.

– Я тут ни при чем… – его голос, приглушенный, дрожащий, сорвался. Ничего себе, как он напуган! – Если вы от Босса… То…

– Я ни от кого, – Кир опустил руку с веткой, но Ланс не сводил с нее бешеных от страха глаз. – Мы поговорим, и я уйду. Обещаю.

Ланс еще раз затравленно оглянулся, нервно сглотнул и то ли дернул головой, то ли кивнул.

Вот и славно.

Они уселись на скамейку в парке со скудной зеленью. И Ланс начал свой рассказ.

Двадцать лет назад, когда он был молод, горяч и азартен, появились первые вирт-казино. Ланса увлекали ставки на спорт: победа любимой команды или любимого спортсмена теперь могла принести не только радость, но и приятно звенящие в кошельке кредиты. Могла. Но не приносила, а наоборот – выкачивала их оттуда со скоростью сверхсовременного насоса. И даже нельзя сказать, что ему перманентно не везло. Иногда удавалось угадать и выиграть. Но чаще всего результаты игр складывались не в его пользу.

В тот раз он был уверен в победе. Силовик, на которого он ставил, не считался фаворитом – скорее, подающим надежды новичком, но Ланс давно наблюдал за ним. К каждому новому бою тот оказывался все более и более подготовленным. Всегда собранный, сосредоточенный, он весь был как оружие… Его соперник – именитый силовик в зените славы, напротив, расслабился. Мощный, крупный, устрашающий… На последней игре он пропустил несколько досадных ударов и чудом оказался в победителях.

Ланс проверил ставки. В молодого бойца никто не верил. Двадцать к одному. Двадцать к одному, при том что Ланс не сомневался в исходе состязания. Это был его шанс, такой, какие нельзя упускать. И тогда он одолжил деньги. Много. Он даже не знал у кого. Знакомый букмекер подсказал, к кому можно обратиться, и он обратился.

Деньги упали на счет мгновенно. И тут же были переведены на другой счет. Ланс сделал самую крупную ставку в своей жизни. И тот, на кого он ставил, проиграл. Он упал в первом же раунде. Об этом потом какое-то время писали в газетах. Вроде как у него было нервное истощение, говорили даже, что он подкупил врача, чтобы выйти на ринг. Так или иначе – Ланс остался ни с чем. Вернее, с чем-то: с огромным долгом, вернуть который он не смог бы, даже если бы взял деньги не под проценты.

Но были проценты, а потом – проценты на проценты, штрафы за просрочку… Целый год все его деньги, а еще то, чем помогала ему сестра, уходили в счет уплаты долга, а через год выяснилось, что сам долг за это время только вырос.

И однажды к нему пришли. Два здоровяка. Встреча эта закончилась не слишком плачевно: несколькими синяками да парой сломанных ребер, которые ему уже через час восстановили в аптеке за углом. Но молодцы были очень суровы. Сказали, что нужно отдать деньги и срочно. Иначе следующие неприятности случатся уже с его сестрой.

Ланс был в отчаянии.

Он рассказал обо всем Розалии, попросил спрятаться куда-нибудь, где ее не найдут. И она приняла предложение какой-то частной лаборатории. Так что тут всё уладилось на удивление быстро и легко. Но сам Ланс оставался в опасности.

Эти двое появились снова – через неделю. У несчастного должника сердце ухнуло куда-то вниз. Он ожидал чего-то ужасного и непоправимого, но здоровяки заговорили вполне дружелюбно. И даже пытались улыбаться. Они предложили решение.

Лансу нужно было устроиться работать лесничим, не показываться в столице и выполнять одно маленькое поручение. Совсем несложное. Каждый день ровно в 13:00 он должен был прогуливаться в определенном месте. И время от времени там будет появляться человек. Задача Ланса проста: забрать у него сверток и отдать другой. Привозить и увозить свертки будут здоровяки.

Он согласился. Не то чтобы двадцатилетнему парню было интересно поселиться в лесу, вдали от цивилизации, но альтернатива все равно была хуже. Да и вирт-сеть в лесу отлично работала, так что связи с миром он не терял…

Кир бросил взгляд на часы. Вот уж не ожидал, что Ланс окажется таким разговорчивым. Вместо того чтобы сразу перейти к делу и сказать, кто занимается контрабандой, как погибла мадам Свентр, а Ирис оказалась на Альтаре, он решил в подробностях расписать, как докатился до жизни такой.

Но перебивать его не рискнул – лучше знать больше, чем меньше.

Работа оказалась непыльной. Дополнительная обязанность тоже не была в тягость – человек, с которым нужно было обмениваться свертками, появлялся где-то раз в две недели. Когда в назначенный час Ланс подходил к месту встречи, он всегда оказывался уже на месте…

– Как он выглядел? – Кир решил вклиниться в размеренное повествование.

– Среднего роста. Не очень толстый, не очень худой. Голос у него такой… Немолодой уже. Скрипучий…

– А лицо, волосы? – Кир начинал терять терпение.

– Не знаю. Он всегда был в темном балахоне с капюшоном. Лицо я не смог рассмотреть. Да и не старался. Меньше знаешь…

«…больший дурак» – мысленно закончил за Лансом пословицу Кир. Снова проклятая неизвестность!

Итак, Ланс уже почти успокоился. Если каким-то людям удобно обмениваться свертками среди леса – что ж, кто он такой, чтобы им мешать. Тем более что долг, который раньше только увеличивался, наконец начал уменьшаться.

Новоиспеченный лесничий, наверное, мог бы и до сих пор спокойно менять свертки, если бы однажды не пришел к месту встречи раньше положенного: в 12:30.

Человека в капюшоне еще не было. И вообще никого не было. Ланс уселся под деревом, достал из рюкзака бутерброд и приготовился уже перекусить, но так и замер с ненадкусанной булкой в руке.

За кустом, прямо в воздухе появилась яркая мерцающая точка, засияла голубоватым светом. Она быстро увеличивалась, и за несколько секунд превратилась в овал с человека ростом. Ровную дыру в пространстве.

Из нее показалась нога – в странной обуви без швов, на которую еще в прошлые встречи с таинственным посетителем леса Ланс обратил внимание. Он быстро сообразил, что лучше никому не знать, что маленькая тайна раскрыта, и не стал дожидаться, пока из мерцающей дыры появится остальной капюшончатый. Вместо этого он, стараясь не шуметь, отполз подальше от странного места. И появился там уже вовремя.

С тех пор к этому поручению он стал относиться с куда большим интересом. Несколько раз ходил подглядывать – как появляется его таинственный гость. Но быстро перестал. Все-таки это было рискованно. Здоровяки, которые регулярно наведывались в лес, чтобы доставлять и забирать свертки, выглядели весьма убедительно и не вызывали ни малейшего желания с ними шутить.

Прошел хороший месяц, прежде чем Ланс решился аккуратно вскрыть пакеты. Нельзя сказать, чтобы содержимое очень его удивило. Человек с капюшоном приносил бриллианты. Здоровяки меняли их на какие-то темные камешки.

– Обсидиан! – воскликнул Кир, пожалуй, слишком громко и испуганно оглянулся: не услышал ли кто.

Ланс кивнул.

Значит, догадка была верна. Нелегальный переход между мирами использовали для быстрого обогащения. Контрабанда – что может быть проще!

Впрочем, все эти открытия будоражили ум Ланса лишь поначалу. Вскоре странности перестали казаться странностями, а загадка человека в капюшоне перестала быть такой уж таинственной.

И вот тогда-то и произошла встреча, которая переменила всё.

Это было летним вечером, когда солнце уже садилось. Ланс совершал обход вверенной территории – поступило сообщение, что в лесу могут быть браконьеры. По привычке забрел на ту самую полянку, где обычно встречался со странным гостем невесть откуда. Присел отдохнуть и перекусить – и вдруг увидел то же искрящееся голубое марево… В сумерках оно выглядело еще более ярким и нереальным, принадлежащим какому-то другому миру. Только вот час был неурочный.

Он спрятался за кустами и стал наблюдать. Из светящегося овала кто-то вышел. Присмотревшись, Ланс понял, что его сегодняшний гость – не человек в черном, а красивая молодая женщина с суровым взглядом.

В этот раз Кир не просил описаний – ему и так было понятно, что в гости к лесничему заглянула женщина, которой удалось вопреки законам природы обнаружить залежи обсидиана на собственном огороде, – приемная мать Ирис.

Ланс вышел из своего укрытия, и они разговорились. Так он узнал, что женщина явилась сюда с Альтары, о которой в их мире вообще знали мало, а хорошего и того меньше. Она долго не могла поверить в то, что оказалась в Сарегоне, о котором на Альтаре знали едва ли больше…

А потом Ланс рассматривал странное приспособление для путешествий между мирами – черный кругляшок, похожий на камешек. Гостья рассказала, что просто положила его на землю – и вот уже появилась «светящаяся дыра»…

Говорили они в тот вечер долго. И договорились: она будет покупать не слишком дорогие в ее мире бриллианты и обменивать их на бесценный обсидиан. Ланс же будет покупать дешевый обсидиан и менять на дорогие бриллианты. Собственно, они решили делать то же самое, что и «капюшончатый» альтарец с неведомым хозяином двух здоровяков. Зачем изобретать велосипед, если его давным-давно изобрели?

Чтобы не попасться, встречаться решили так же – по вечерам. Чтобы не привлечь лишнего внимания – обменивать драгоценности по чуть-чуть, а внезапно свалившимся богатством не хвастаться, даже если очень захочется. Ну и тайну свою никому не раскрывать.

Только вот откуда она взяла этот камешек, кто его придумал и как он работает, незнакомка не рассказала. И имени своего не назвала.

Одно из условий Ланс сразу же не выполнил: трудно продавать бриллианты и покупать обсидиан, если ты все время сидишь в лесу. И поэтому о странных визитах и выгодной сделке он рассказал единственному человеку, которому мог доверять, – своей сестре.

Потом было то, о чем Кир и без рассказа Ланса мог бы догадаться: редкие визиты, осторожные продажи. Иногда – разговоры по душам, в том числе и о том, что у таинственной гостьи с мужем нет детей.

И Розалия Мата – вся в слезах: чудовище Эстель требует от нее избавиться от лишнего ребенка. И единственно верное решение – отправить девочку на Альтару А через какое-то время незнакомка перестала появляться…

Ланс к этому времени уже собрал достаточно денег, чтобы купить себе и сестре новую жизнь. Самым трудным было изменить внешность. Но у Розалии нашелся бывший однокурсник, который стал пластическим хирургом и за немалую сумму после долгих уговоров согласился провести операцию и не вносить данные в базу. В общем, всё сложилось. Кроме одного. Розалия привязалась к девочке и не хотела ее оставлять.

Даже когда по нелепой случайности погибла мадам Свентр и Лансу пришлось срочно исчезнуть, сестра не последовала за ним.

– Как это случилось? – Кир поглядывал на часы.

…Через несколько лет после того как таинственная гостья и напарник по обсидиановому бизнесу перестала появляться, Ланс перестал приходить к месту встречи ежедневно. А потом и вовсе отказался от вечерних обходов.

Он решил этот вопрос проще: установил в этом секторе маячки, которые реагировали только на крупные объекты, игнорируя зайцев, белок и прочую мелочь.

Раз в месяц-два поступали сигналы – когда на поляну забредали кабаны или лоси. Проходили годы – и ничего не менялось. Вскоре Ланс и вовсе перестал проверять, что там и как.

А в тот вечер пошел. Даже побежал. Потому что сигнал пришел дважды, с промежутком в несколько минут – и оба раза очертания объектов были похожи на человеческие.

Он торопился, но не успел.

Бездыханная женщина на земле. Бородатый мужичок с круглыми от ужаса глазами, склонившийся над ней.

Каким образом мадам Свентр забрела на заветную поляну, как так вышло, что именно в это время туда впервые за многие годы прибыл житель Альтары, – ответа на эти вопросы Ланс не знал, да и не стремился узнать. Но они встретились – метрах в ста от места перехода.

Лесник приблизился. Увидев его, мужичок подскочил и стал пятиться – туда, к поляне.

– Я не хотел. Честное слово, я не хотел. Она сама упала. А я… это, помочь. И подошел, а она… – бормотал бородатый, отступая все дальше – к зияющему ходу между мирами.

– Да, я понимаю… – Ланс говорил с мужичком как со своими подопечными – ласково, но твердо. Да тот и был похож на зверька – насмерть перепуганного, настороженного, готового сорваться и бежать куда глаза глядят. – Постой. Давай поговорим.

Он протянул руки ладонями вверх, показывая, что в них нет никакого оружия.

Бородатый немного помялся, словно решая, стоит ли вступать в переговоры, а потом развернулся и что было прыти побежал к голубоватой дыре. Несколько секунд – и переход сомкнулся за ним.

Ланс подошел к женщине. Она была мертва – окончательно и бесповоротно. Пока он позовет медиков, пока они прибудут – нет, восстановить ее уже не успеют.

Он взвалил тело на руки и долго шел в сторону дороги. Не нужно никому знать, где именно она погибла. Потом удалил все электронные упоминания о себе, до которых только смог добраться. И направился к хирургу…

– И неужели никто не связал гибель человека в лесу и исчезновение лесника? – удивился Кир.

– Наверняка кто-то связал, – вздохнул его собеседник. – Но в газетах об этом не писали. В газетах вообще о многом не пишут.