Когда Лия открыла глаза, солнце стояло высоко над горизонтом, и она поняла, что заспалась. После ночной работы на пожаре мышцы еще болели, а сознание все еще находилось во власти самого эротического сна, какой ей только доводилось видеть. Лия с трудом представляла, как сможет посмотреть в глаза Джейду, тем более объявить ему о своем отъезде. Больше всего на свете ей хотелось навсегда остаться в том сне, но в конце концов она призвала на помощь силу воли, встала и отправилась принимать душ.

Надев тонкий халатик, она как раз выходила из ванной, когда в дверь коротко, но решительно постучали.

Пусть это будет Мэри или миссис Маршалл! – взмолилась Лия, – Кто там?

– Открой.

Ее молитвы не были услышаны. Лия закусила губу, подошла к двери и чуть-чуть приоткрыла ее. В коридоре стоял Джейд – босой, в джинсах и в белой футболке. Он окинул ее долгим взглядом и только потом спросил:

– Как ты?

– Глаза покраснели, горло дерет, как будто я наглоталась наждачной бумаги, а в остальном все в порядке.

Лия зевнула, хотя и понимала, что это самый примитивный способ защититься от его пристального взгляда. В действительности в ее крови бурлил адреналин и ни о какой сонливости не могло быть и речи. Она отчаянно пыталась совладать с реакцией своего тела на слабый запах мыла и чистой кожи, на само присутствие Джейда.

Он выглядел усталым, как будто всю ночь провел на ногах… или занимался любовью. От этой мысли Лия залилась краской. Джейд прищурился.

– У тебя ожоги.

Он осторожно коснулся пальцем красного пятна у нее на скуле, потом другого, между плечом и шеей. Каждая клеточка Лии с готовностью откликнулась на его прикосновение. Лия решила, что до сих пор находится под влиянием сна.

– Ерунда, всего несколько искр попало, вчера ночью я остудила эти места под холодной водой.

– У меня есть специальная мазь, сейчас принесу, нужно смазать покрасневшие места, чтобы не было пузырей.

Пока Джейд отсутствовал, ей следовало надеть что-нибудь поприличнее, но все та же странная летаргия замедляла ее движения, и, когда Джейд вернулся, Лия по-прежнему была в халате. Джейд принес баночку с мазью и стакан с каким-то желтым напитком.

– Лимонный сок с медом. Выпей, чтобы смягчить горло. Старинное греческое средство. Выпей, а потом я смажу те места, до которых тебе самой не дотянуться.

Лия с благодарностью выпила кисло-сладкую жидкость, оставив на самой донышке. Джейд, стоя у нее за спиной, начал смазывать следы искр у нее на плече. Когда Лия поежилась, он загадочно сказал:

– Мазь очень холодит, правда? Отлично помогает от ожогов.

Если бы можно было так же легко избавиться от шрамов, оставленных прошлым! – с тоской подумала Лия. Но ничего, я переживу, как пережила все остальное. Справлюсь и с волнением, которое охватывает меня, угрожая перерасти в огонь, даже в более опасный, чем тот, что поглотил коттедж Дороти. Желание, любовь – все это тщетно.

– Допей! – приказал Джейд.

– А ты выпил?

– Нет, – не сразу ответил он.

– Ты надышался дыма не меньше меня, я видела, ты работал, как одержимый, спасая кусты. – Лия протянула ему стакан. – Допей, мне уже хватит. – Заметив красный след на скуле Джейда, она нахмурилась. – Почему ты не смазал свои ожоги? Дай-ка я взгляну.

Серые глаза Джейда засветились каким-то странным светом. Лия втянула воздух в слабеющие легкие.

– Ну хорошо, посмотри.

Джейд протянул ей банку. Лия, обмакнув палец в мазь, принялась смазывать отметины, оставленные искрами на смуглой коже. Сердце забилось громче, на миг она даже испугалась, что Джейд услышит его учащенный стук. Ей подумалось, что ее сон оказался точным, Джейд выглядел в нем так же, как в действительности.

– Наклонись немного, я посмотрю на спине, – попросила Лия.

Собственный голос показался ей каким-то странным, слабым. Джейд замялся – Лие с трудом верилось, что он колеблется, – но потом Джейд все-таки наклонился. Она нашла на его шее еще две отметины и смазала их, прошептав:

– Шрамы украшают мужчину.

Джейд внезапно выпрямился, взял у нее из рук баночку с мазью и поставил пустой стакан на стол. Его глаза потемнели, как туча над штормовым морем. И Лия услышала нечто невероятное:

– Тебе не приснилось, что мы занимались любовью. Это произошло на самом деле.