Это первая из трех глав, посвященных сочувственному общению. В ней мы рассмотрим его суть и причины, по которым оно нам необходимо. Здесь подробно описывается разница между похвалой и обратной связью, поскольку нам придется ограничивать или сдерживать похвалы в адрес детей и начать формировать их навыки позитивной самооценки и самостимулирования. Как это делать – нам тоже подскажет содержание этого раздела.

Вторая глава посвящена искусству сочувственного общения. Это умение позволит нам глубоко

узнать самих себя и своего ребенка, а также научиться конструктивно выражать чувства и нужды. Навыки, которые в ней представлены, называются «эмпатическое слушание» и «самовыражение». Третья глава о сочувственном общении научит нас справляться с проблемами (собственными и детскими) посредством концентрации на решении, а не на проблеме.

Механизмы общения с окружающими – важная часть буддийской практики. В буддизме есть много наставлений о том, как Бодхисаттва должен относиться к другим людям, говорить с ними и помогать им.

 

Почему сочувствие важно?

Методика, которой учит эта книга, основана на сочувствии – ко всем существам, к ребенку и к нам самим. Она поможет нам развивать это качество в себе, а затем пробуждать его в детях и других людях.

Если человек испытывает к нам сильные чувства – неважно, хорошие или плохие – он поневоле отождествляется с нами. В этом, кстати, парадокс ненависти: ненавидишь кого-то лишь потому, что видишь в нем свое собственное неприятное отражение. Мы болезненно отзываемся только на то, что имеет непосредственное отношение к нашему эго. Если какие-то черты других людей вызывают в нас мешающие эмоции, значит, эти свойства есть и в нас. Не будь их, мы реагировали бы недоумением: «Зачем же он это делает?» или сочувствием: «Как же ему помочь?» Более того, затяжная ненависть лишь укрепляет в нас эти негативные черты – ведь мы так сильно и долго на них концентрируемся!

Тот же механизм работает и в случае любви: нас привлекают и вдохновляют «снаружи» те качества, которые мы подсознательно ощущаем как свои собственные, и при долгом взаимодействии с объектом поклонения мы все больше раскрываем их в себе. Поэтому любящие друг друга люди со временем становятся похожими – они обмениваются качествами. Следовательно, сочувствие, внимательность и любящая доброта, которые мы взращиваем на своем духовном пути, передаются и нашим детям.

Процесс развития подлинного сочувствия ощущается как нечто очень радостное.

Процесс развития подлинного сочувствия ощущается как нечто очень радостное. Обучаясь неличностной любви, мы все ближе знакомимся с чувствами и нуждами детей и остальных существ – и одновременно узнаем свои собственные эмоции и потребности. Главное – прежде всего сконцентрироваться на другом человеке, на его страдании и счастье. Тогда нам откроются подлинные причины его эмоциональных состояний, и мы увидим его поведение в другом свете. Активно ища способы ему помочь, мы все больше обретаем мудрость и совершенствуем мастерство полезного действия.

Мы все хотим достичь свободы. Но если мы неспособны освободиться из-под власти чувств, то при любой внешней свободе и демократии мы так и останемся закрепощенными.

Кармапа XVII Тринле Тхае Дордже

Задача воспитания детей с раскрытием природы Будды призывает нас пересмотреть свои понятия о власти. Родители часто полагают, что им дана определенная власть над детьми. Нам кажется, что мы вправе заставить ребенка делать то, что считаем правильным. Но эта власть основана на двойственном взгляде «я или ты». Она неконструктивна, не помогает построить дружественные отношения в семье и не позволяет ребенку вырасти самостоятельным и научиться грамотно распоряжаться своей жизнью. Буддийский подход базируется на убеждении, что единственно полезная для любого человека власть – это власть над собственными мешающими эмоциями, то есть контроль над умом. Ее мы обретаем совместно с ребенком; как взрослые и зрелые люди, мы начинаем с себя и затем показываем детям путь к внутренней свободе. Таким образом, этот вид власти отметает двойственное видение – здесь «мы» действуем заодно. Используя метод сочувственного общения, мы создаем атмосферу взаимной заботы и поддержки. Ребенок ощущает себя включенным в нашу жизнь, равным и важным для нас, и ему уже не придется настойчиво искать путь к нашему сердцу. Тогда он станет:

• более счастливым;

• способным мыслить самостоятельно;

• искусным в принятии решений;

• оптимистичным;

• ответственным;

• отважным в поисках нового;

• сочувственным и добрым.

Кроме того, в этом случае дети легче воспринимают и выше ценят нашу буддийскую практику.

Мы ведь этого хотели? Западные общества, большей частью христианские или атеистические, ожидают, что буддистом должен быть выходец из Азии. Ребенок европейской внешности, происходящий из буддийской семьи, может ощущать себя белой вороной, попадая в консервативную среду детского сада или школы. Мои многолетние наблюдения за такими семьями показывают, что дети в них растут отважными, радостными и раскрепощенными, и в школе их критикуют или преследуют довольно редко. И все же такую вероятность нельзя исключать. Если малыш рождается у практикующих буддистов, давно принявших Прибежище, и с первых месяцев жизни видит буддийские изображения, слышит имена Бодхисаттв и великих учителей, наблюдает родительскую медитацию – он воспринимает буддизм как нечто естественное и органичное. Трудности со взаимопониманием периодически возникают у родителей, которые становятся буддистами много позже, когда дети уже подросли и впитали определенные стереотипы общества. Бывает, что поначалу новое увлечение мамы или папы ребенок воспринимает в штыки. Он может ревновать, оттого что теперь родители часто «пропадают» в буддийском центре, или беспокоиться, ощущая недостаток внимания.

Если мы становимся все более спокойными, надежными и добрыми, дети очень быстро откликаются на это и тоже успокаиваются.

Преодолеть отчуждение в таком случае поможет только наше позитивное развитие и сочувственное общение. Если мы становимся все более спокойными, надежными и добрыми, дети очень быстро откликаются на это и тоже успокаиваются. Наш положительный пример как минимум поможет им смириться с нашим новым прибежищем, а возможно, послужит вдохновением для их собственного вступления на путь Освобождения.

 

Не путайте естественное с привычным

Наш повседневный способ самопроявления определяется нашими привычками, сложившимися в прошлых жизнях и в этой жизни, а также стереотипами среды, в которой мы выросли. Почти никого из нас в раннем возрасте не учили сочувственному общению, буддийской мудрости или внимательности. Мы воспринимаем свои умственные состояния и реакции как естественные, но Махатма Ганди однажды сказал: «Не принимайте привычное за естественное». Если мы будем иметь это в виду, то нам будет легко добиться тех изменений, к которым мы стремимся.

Когда мы обучаемся сочувственному общению, поначалу оно кажется неискренним: ведь мы выражаем не то, что на самом деле чувствуем! Но это поверхностная оценка; просто мы привыкли вести себя иначе. Теперь, вместо того чтобы реагировать «по накатанной», мы сознательно, основываясь на внутреннем убеждении, меняем свой способ действий – так, чтобы раскрывать вневременный потенциал в ребенке и в самих себе. В этом и состоит наша искренность – в стремлении к счастью для себя и других.

 

Правильная речь – четвертый пункт восьмеричного пути

Прежде всего необходимо отказаться от сознательного использования таких слов и интонаций, которые вели бы к страданию. Это грубость, придирки, окрики или брань, обвинения и манипулирование, а также речь, сеющая распри. Очень неприятный вид манипулирования, увы, часто встречающийся в близких отношениях между людьми, в практической психологии принято называть эмоциональным шантажом. Это прямые или косвенные угрозы, имеющие целью заставить человека дать нам то, чего мы хотим. Его бессознательно используют дети, когда давят на наши чувства и неадекватно себя ведут, чтобы добиться удовлетворения своих потребностей. Поддаваясь, мы становимся жертвой шантажа и невольно подтверждаем, что этот метод действенный. Ребенок будет применять его и впредь.

Намного хуже выглядит такое манипулирование в исполнении взрослого. В семье люди очень открыты друг другу, и обычно нам хорошо известны пристрастия и слабости наших близких. Один из аспектов буддийской мудрости состоит в том, чтобы знать, где у другого слабые места, а сочувствие означает, что мы не только отказываемся на них давить, но и, наоборот, ведем себя как защитники, помогая этому человеку стать сильнее. Когда есть мудрость, а сочувствие не развито, мы становимся опасными, потому что можем использовать это знание в своих эгоистических интересах. Тогда мы говорим: «Если не вкрутишь наконец лампочку, останешься без ужина». Или: «Как ты можешь так себя вести, зная, что у меня слабое сердце?» Или: «Не сделаешь уроки – пожалуюсь на тебя отцу, а уж он-то с тобой разберется!» Такое применение речи никак нельзя назвать правильным или сочувственным. Оно также не является мудрым, ведь игра во власть никогда не принесет нам длительного удовлетворения; раз начав ее, мы будем искать все новые и новые поводы к дальнейшему манипулированию. Такие игры делают зависимыми обоих участников.

Есть «более легкая» версия эмоционального шантажа – когда мы обещаем удовлетворить потребность другого человека в обмен на удовлетворение нашей. «Купишь мне колечко – отпущу на рыбалку». Подобные взаимоотношения трудно назвать иначе, как торговлей.

Сочувственное общение основано на совершенно иных принципах. Мы используем позитивные слова и обороты, избегая резких выражений и обвинительных интонаций. Мы стараемся высказываться так, будто делимся и приглашаем к сотрудничеству. Приказы заменяем просьбами, а поучения – советами.

В Ваджраяне говорят о четырех видах просветленных действий, то есть четырех способах, какими Будды помогают существам. Очень хорошо, если мы возьмем их на вооружение и будем соответствующим образом формировать свои речевые привычки. Первый вид – умиротворяющий. Такие действия расслабляют и создают атмосферу легкости и безмятежности. Когда ребенок взволнован или напуган, бессмысленно кричать ему «Успокойся!». Прежде всего мы сами должны оставаться спокойными. Часто эффективным успокаивающим воздействием будет ровная речь, веселый отвлекающий рассказ, анекдот или песенка. Второй вид называется обогащающим. Желая помочь ребенку, мы говорим то, что открывает ему новые горизонты, или указываем на его собственные качества и таланты. Третий – очаровывающий; чтобы привлечь внимание ребенка и вдохновить своим примером, мы используем в своей речи такие образы, которые вызывают у него позитивные эмоции, говорят о том, что он любит. Важно знать, что за этими приемами должна стоять мотивация сочувствия, то есть стремление в конце концов дать человеку свободу и научить самостоятельным действиям, а не привязать к себе еще больше и тем более не подчинить своей воле. Четвертый вид – защищающий, его иногда называют грозным. Он требует максимальной ответственности, поскольку здесь мы надеваем маску гнева и делаем или говорим что-то резкое, чтобы защитить от опасности или предотвратить потенциальный вред. Буддийские учителя говорят: «Если человек то и дело разбегается и бьется головой об стенку, не обязательно все время подставлять ему подушку – однажды полезнее будет ее убрать». Но очень важно, чтобы за нашими «грозными» действиями или словами не было гнева. Они должны быть соразмерны опасности и основаны исключительно на желании защитить и помочь.

Желая помочь ребенку, мы говорим то, что открывает ему новые горизонты, или указываем на его собственные качества и таланты.

Четыре описанных вида действий свойственны Буддам и Бодхисаттвам, то есть просветленным и освобожденным существам. Мы же пока только на пути. Для нас сочувственное общение – это процесс обучения и развития. Ориентируясь на просветленные примеры, мы постепенно совершенствуем свои поступки и речь. В любом случае нам следует научиться останавливаться, то есть максимально продлевать мгновение перед действием. Тогда мы успеем выбрать самые полезные слова или поступок из всех возможных.

 

Как мы видим своего ребенка

Наша манера общаться определяется нашим видением реальности. Можно выработать необходимые навыки и выучить правильные слова, но если мы не меняем способ восприятия мира, наши внешние проявления все-таки будут выдавать внутреннюю незрелость. Тогда вместо мудрости мы будем передавать детям свое неведение. Например, если наше подлинное намерение заключается в том, чтобы контролировать ребенка, именно это он и поймет за «правильными» словами. Дети воспринимают нас целиком и подсознательно усваивают наш взгляд на мир. Каждое взаимодействие с ними содержит послание о том, что такое жизнь, кто в ней мы и кто они. Если мы искренне впитываем буддийский взгляд и стараемся находить ему место в своем сознании, а также практикуем медитацию, чтобы понятое «упало в сердце», то и ребенку в каждом нашем слове и жесте будут передаваться сочувствие и мудрость. Тогда соединятся мотивация, слово и действие, и результатом станет глубокая связь между нами и детьми – а это и есть сочувственное общение.

Давайте разберемся в том, как мы воспринимаем детей. Что означает для нас само слово «ребенок» – может быть, это «нечто меньшее, чем взрослый»? Если мы практикуем беспристрастность, мы согласимся с тем, что дети заслуживают такого же уважительного и внимательного отношения, как и взрослые. Относились бы мы к друзьям так же, как к детям? И почему бы не смотреть на них как на своих лучших друзей?

Из предыдущего раздела мы уже знаем, как можно менять свое восприятие – например, думать, что в теле нашего ребенка переродился Будда.

Стали бы мы вести себя так с Буддой? Дело в том, что это не фантазии – в каждом существе есть природа Будды, и неизвестно, когда этот человек сумеет ее полностью раскрыть. Вдруг он достигнет Просветления уже в этой жизни?

 

В чем заключается искусство сочувственного общения?

Это мастерство развивается путем понимания и практики. Мы уже знаем, как проявляются и к чему приводят некоторые другие принципы общения; возможно, мы убедились в их несостоятельности и приняли решение сменить стратегию.

Теперь мы беремся за дело, прилагаем радостные усилия и не оцениваем свои промежуточные достижения – просто работаем. Вскоре мы научимся подбирать наиболее эффективный способ общения в каждой ситуации.

Все навыки сочувственного общения можно поделить на три категории: одни фокусируются на ребенке, другие – на нас самих, третьи сочетают и то и другое. В любых обстоятельствах можно применять их по отдельности, вместе или поочередно. К первой категории относятся обратная связь (выработка способности к самостимуляции), эмпатическое слушание и решение проблем (возникающих у ребенка). Во вторую категорию попадают самовыражение и поиск возможностей (если проблема обнаруживается у нас). Третья включает совместное принятие решений, семейные встречи и коллективный поиск возможностей.

 

Как обеспечить обратную связь и научить ребенка самостимуляции?

Когда мы хвалим ребенка или как-то иначе отзываемся на его действия, мы стремимся тем самым подбодрить или поддержать его, укрепить его доверие. Но между похвалой и обратной связью есть существенная разница. Давайте вначале пристально взглянем на похвалу, а затем рассмотрим принцип обратной связи.

Мы хвалим ребенка всегда, когда позитивно оцениваем его действия или проявления: «Хорошая девочка», «Отличная картина», «Здорово получилось», «Ты такой умненький», «Мне очень приятно, что за месяц ты не получил ни одной двойки!»

Однотипность этих фраз бросается в глаза. Чтобы так похвалить ребенка, не приходится много думать. Можно не прерывать своих занятий ради того, чтобы выслушать его и попытаться понять его точку зрения на этот поступок. Если мы просто произносим различные синонимы слова «хороший», то эта незамысловатая похвала по своему воздействию противоположна тому, что подразумевается под обратной связью. Существует бесчисленное множество способов отзываться на действия ребенка, но все они требуют, чтобы мы прежде всего переключились на него и установили с ним контакт.

Когда мы говорим, что нам что-то нравится или приятно, мы подчеркиваем свое отношение к объекту похвалы. Чему мы так учим детей? Фактически – доставлять нам удовольствие. Но для их будущего важнее не то, как мы оцениваем их поступки, а то, что они сами чувствуют в связи со сделанным. Мы же помним: вместо того чтобы ориентироваться на внешний авторитет и выстраивать свои действия, опираясь на подтверждения со стороны, растущий человек должен сформировать четкую внутреннюю шкалу обоснованных ценностей. Сейчас он сверяется с нами, чтобы понимать, как ему лучше действовать, и нам следует направить усилия на то, чтобы он понял, почему позитивен или негативен его поступок. И простая похвала часто даже мешает такому пониманию, поскольку не располагает к анализу и размышлениям. «Мама похвалила мою картину, но не сказала, почему картина хороша. Что мне теперь делать, чтобы снова получилось хорошо? Всегда рисовать одно и то же?» Односложная похвала зачастую лишает человека отваги и внутренней свободы, необходимых для экспериментов.

Кроме того, справедливость нашего комментария, данного в рамках обратной связи, можно проверить; это дает детям возможность на своем опыте убеждаться в работе определенных жизненных механизмов.

Существует бесчисленное множество способов отзываться на действия ребенка, но все они требуют, чтобы мы прежде всего переключились на него и установили с ним контакт.

Конечно, если мы даем главным образом негативные отзывы, если в силу особенностей своего характера чаще всего концентрируемся на недостатках и ошибках, то такая обратная связь тоже блокирует развитие ребенка, подрывая его уверенность в своих силах. Откликаясь на его действия, мы должны показывать положительные аспекты и перспективы его поведения.

Ниже мы приводим несколько негативных свойств простых похвал – они весьма общие, и, конечно, не всякая позитивная реплика содержит эти свойства. Например, если мы воскликнули: «Ух ты, это действительно хорошо!» – в этом присутствуют не все описанные недостатки. Явно неконструктивной является лишь простая похвала, превратившаяся в рутину.

1) Похвала обусловлена. Мы хвалим ребенка лишь тогда, когда считаем, что он поступил «хорошо».

2) Она может стать поводом для соперничества. Если мы хвалим одного из детей, другой может чувствовать, что его обошли вниманием, и устроить борьбу за признание с нашей стороны. Помните, что похвала расценивается как вознаграждение.

3) Похвала – это оценочное суждение, а оно всегда субъективно и далеко от истины.

4) Родитель, который привычно хвалит детей за «правильные» действия, на самом деле ищет над ними контроля. Если мы восхищаемся тем, что дочка сама убрала в ящик своих кукол, кому это полезно? Мы думаем, что ей: так она привыкнет убирать за собой. Это верно лишь отчасти. На деле мы преследуем прежде всего собственные интересы. Так мы приучаем дочь делать то, что мы от нее хотим. Убирать за собой – полезная привычка, но есть другие, не столь эгоистические способы ее выработать.

5) Похвала показывает, кто в данной ситуации имеет больше власти. Хвалят детей обычно родители, учителя, старшие родственники. Как правило, они находятся в позиции силы, и эта позиция только укрепляется за счет хвалебного отклика. Ведь что он фактически означает? «Я имею полномочия судить о тебе и твоих делах. Если что-то мне понравится, я тебя вознагражу».

6) Такой подход сродни уже рассмотренному выше методу «подкрепления» – он воспитывает в детях внешний локус контроля. Но для того чтобы дети росли уверенными в себе и не попадали в зависимость от других людей, следует прививать им навык внутреннего подкрепления. Иначе их главной мотивацией будет не сочувствие, а желание угождать. Это вовсе не то, что нужно человеку для успешного раскрытия своего потенциала. Он должен выработать собственную, основанную на опыте, убежденность в объективной ценности определенных слов и действий. Чем более «внутренней» будет эта убежденность, тем увереннее человек будет ее держаться, что бы ни думали об этом окружающие. То, что самостоятельно пройдено, «выстрадано», превращается в прочный стержень, позволяющий сознательно выбирать полезные действия.

Таким образом, похвалы, взятые за правило, могут вести к безответственности – так же, как наказание и постоянная критика. Буддизм же предлагает прививать ребенку сознание того, что он сам является творцом своей счастливой жизни.

7) Как следствие предыдущего пункта, регулярные похвалы снижают у ребенка уверенность в себе. Исследования показали, что такие дети обычно склонны к колебаниям и нерешительности. Они более осторожны в суждениях, нежели другие их ровесники, и чаще отвечают в полувопросительном тоне. Если учитель не соглашается, они с легкостью отказываются от своих взглядов. Им труднее открыто выражать и отстаивать свое мнение.

8) Похвала позволяет взрослым с выгодой для себя использовать потребность ребенка в нашей любви. Дети нуждаются в признании и готовы многое сделать для того, чтобы получить одобрение с нашей стороны. Это неудивительно – ведь до определенного момента родители являются главными людьми в их жизни. Не стоит эксплуатировать эти чувства.

9) Похвалу можно использовать для манипулирования, в то время как внимательное дружеское общение способствует развитию в детях сочувственного настроя и открытости.

10) Регулярные лестные отзывы вызывают привыкание. Конечно, не за всякой похвалой кроется стремление контролировать или манипулировать. Иногда мы по-настоящему восхищены чем-нибудь и вполне можем искренне это выразить. Но стоит иметь в виду, что чрезмерное увлечение этим способом общения не ведет к желаемым результатам. Мы хотим повысить самооценку ребенка, однако на деле провоцируем его зависимость от поощрения, а любая зависимость означает уязвимость. Не получив привычной похвалы, ребенок будет болезненно ощущать ее недостаток, недоумевая, что же он сделал не так, и снова почувствует себя спокойно лишь тогда, когда мы улыбнемся ему или выкажем свое одобрение.

11) Постоянные похвалы могут подрывать интерес к полезным действиям и уменьшать удовольствие от них. Исследование, проведенное в Университете Торонто, обнаружило, что маленькие дети, которых часто хвалили за проявления щедрости, были несколько менее щедрыми в повседневных контактах, чем большинство их сверстников. Похоже, что с каждой одобрительной репликой взрослых вроде: «Я так рад, что ты помогаешь другим», или: «Как хорошо, что ты делишься», они помогали и делились чуть меньше.

Дети часто занимаются чем-то ради чистого удовольствия от самого занятия. Когда их хвалят за поведение, они могут утратить интерес к этому поведению, и радость исчезнет. Например, сын увлеченно рисует – ему нравится просто закрашивать разными цветами лист бумаги. Папа восклицает: «Ах, какая красивая картина!» – и теперь мальчик станет смотреть на свое занятие иными глазами. Он наслаждался самим процессом закрашивания бумаги, а не производством красивой картины. Он, вероятно, вовсе не ожидал, что она способна быть «красивой». Оказывается, он создал какое-то творение, которое может быть оценено. Не исключено, что в другой раз сын вообще не станет рисовать, ведь папа может оценить его работу иначе. Так теряется непосредственность и радость.

12) Таким образом, похвалы способны даже ослабить те поведенческие навыки, которые мы стремимся укрепить. Этот способ действительно помогает, но лишь на время. Все мои наблюдения указывают на то, что постепенно «хорошее» поведение сходит на нет. Помните, что похвала – это вознаграждение. Если мы сами имеем внутренний локус контроля, мы не хотим вознаграждения за свои действия – и детям оно тоже не нужно. Мы чувствуем себя хорошо оттого, что делаем что-то полезное, потому что сама такая активность имеет для нас высокую ценность; нам просто приятно помогать другим, сотрудничать с ними и проявлять доброту. Хотелось бы, чтобы наши дети жили так же.

 

Каковы альтернативы – как поддержать самостимулирование?

Есть несколько способов помочь ребенку в обретении навыков самостимулирования. Мы приводим их здесь; это и есть сочувственное общение.

1) Не хвалите. Учитывая предыдущие пункты, это звучит как само собой разумеющееся. Многие из нас уже привыкли хвалить детей, но стоит знать, что сменить этот стиль никогда не поздно. Для маленького ребенка мы самый важный человек на свете, и если мы сейчас станем реагировать на его действия в другой манере, он еще сумеет выработать внутренний локус контроля, и тогда станут доступны и другие преимущества раскрытия природы Будды.

2) Не говорите ничего. В сочувственном общении своевременное молчание – ценное искусство. Не сказать ничего – иногда значит сказать много. В определенных обстоятельствах это покажет ребенку, что с ним все в порядке, что он сам контролирует ситуацию, что мы доверяем ему и его способностям. Мы заметим, что часто детям не требуется поощрение, чтобы они достойно себя вели. Мы позволим им обнаружить, что такое поведение вознаграждает само себя.

3) Предложите обратную связь. Можно сообщить ребенку, что мы увидели. Иногда это называется откликом, основанным на фактах, или сообщением очевидца. Например, мы говорим: «Ты положил последний кирпич, и башня не рухнула», «Мяч пролетел через сетку».

В рамках обратной связи можно также направить внимание ребенка на то, что он сам чувствует в результате своего действия, и применить эмпатическое слушание: «Ты явно доволен успехом – это так?», «Ты рада, что тебя пригласили?».

Еще один вариант – сообщить детям, как их слова или поступки отразились на нас; это называется самовыражение.

 

Эти два способа мы подробно обсудим ниже

4) Попросите дать вам больше информации. Задавая вопросы об их достижении, мы сосредоточим внимание детей на тех приятных вещах, которыми они занимались, на их вдохновении или удовольствии.

«Расскажи мне о своей картине». «Что тебе пришлось преодолеть, чтобы довести дело до конца?»

Чего мы пытаемся этим добиться? Мы предлагаем ребенку определить для себя, что они создали, какие помехи встретили и как с ними справлялись. Отвечая нам, они будут стараться облечь свои впечатления в слова и тем самым стимулировать себя. Опыт, высказанный на своем языке, становится ближе и роднее. Кроме того, наши вопросы покажут ребенку, что он нам интересен и мы стремимся понять его чувства.

5) Обратите внимание ребенка на позитивную реакцию других людей. Так мы поможем ему сконцентрироваться на результатах его действий. «Ты видел, как обрадовалась Джейн, когда ты дала ей поиграть с твоей куклой?», «Я заметил, что Джонни сразу перестал плакать, когда ты взял его за руку».

Мы можем говорить и о своих реакциях, но в этом должно быть что-то большее, чем просто «хорошо» или «нравится». Например, вместо «Отличный рассказ» можно сказать: «Благодаря тебе я узнал кое-что новое». Или: «Когда ты так читаешь, мне легко представляется вся история».

Детям нужно чувствовать себя нужными и включенными в нашу жизнь, и такое отношение покажет им, как самостоятельно удовлетворить эту потребность. Оно также даст им ключ к пониманию некоторых причин и следствий.

6) Используйте позитивные предположения. Это значит – заранее предполагайте, что сказанное или сделанное должно быть верным хотя бы отчасти. Нередко мы автоматически применяем негативные предположения, думая: «Он ошибется», «Она не справится», «Он хочет что-то выгадать». Они лишают детей мотивации, а потому деструктивны и противоположны сочувственному общению. Позитивное предположение, напротив, подбадривает ребенка, укрепляет уверенность в себе и настрой на дальнейшее развитие. Вот примеры родительских высказываний, основанных на негативных предположениях:

«Ну, и что ты сделал на этот раз?» (за этим читается предположение, что ребенок всегда делает что-то не так);

«Что еще надо добавить к этой картине?» (предположение, что картина неполна);

«Смотри-ка, ты умеешь себя вести, когда захочешь!» (предположение, что ребенок обычно не хочет вести себя достойно);

«То, что вы сделали, неплохо, но нужно еще лучше» (предположение, что дети не дотянули до заданных стандартов).

А вот примеры противоположных высказываний:

«Тебе нравится, как у тебя все получилось?» (предположение, что ребенок совершил что-то полезное и сам этому рад);

«Как только закончу работу, я послушаю твой рассказ!» (предположение, что нам интересно то, что нам хотят сообщить);

«Ты хотел прибраться сейчас или после обеда?» (предположение, что ребенок хотел убрать за собой и непонятно только, когда);

«Любопытно, кто первым задаст вопрос?» (предположение, что вопрос будет задан);

«Дай мне знать, пожалуйста, когда закончишь!» (предположение, что работа будет закончена).

Предположения меняют или укрепляют наши системы координат. Если у нас несколько ценностных ориентиров, можно выбрать тот, что лучше всего подходит к конкретным обстоятельствам. Позитивные предположения помогают ребенку формировать свое представление о самом себе. Это совершенствует навык самостимулирования.

7) Будьте образцом для подражания. Мы лучше всего поможем детям выработать внутренний локус контроля, если покажем им достойный пример. Мы являемся моделью, по которой ребенок бессознательно чертит схемы своего самоощущения.

Если родитель полагается на внешние оценки или похвалы – например, жалуется, что его кто-то не уважает или не ценит, – тем самым он передает детям четкое послание: «Нам всем для счастья и уверенности необходимо подтверждение извне». Неужели именно это мы хотим им внушить?

Мы должны сами проявлять то, что собираемся развивать в ребенке. Задумавшись над этим, мы, по всей вероятности, обнаружим, что сами сильно зависим от похвал и обусловлены чужими оценками. Мы упорно стараемся получить «хорошую» работу, «хорошо» выглядеть, быть «на хорошем счету» – все это внешние оценки. Карьерный рост – это тоже внешняя оценка. Ради нее мы иногда посвящаем время нелюбимому делу, а обретенные за счет этого блага тратим на приобретение вещей, иметь которые диктует нам реклама или мода. Мы радуемся своей популярности и расстраиваемся, когда слышим критику или неприятные мнения о себе. Это никак не может укрыться от зорких глаз детей – особенно если мы вслух сетуем на неудачи и чью-нибудь нелюбовь.

Пристально глядя на различные аспекты нашей жизни, стоит спросить себя: «Почему я сейчас делаю это? Действительно ли я считаю это осмысленным? Или я надеюсь на одобрение и признание в обусловленном мире?»

Нереально, скажете вы, жить в мире, учиться, работать, кормить семью – и не подвергаться всем этим воздействиям. Мы не можем бросить работу и удалиться в лес, где нет рекламы и социальных ожиданий. Но мы можем – и как буддисты стараемся – изменить взгляд на все эти вещи, перестать от них зависеть. Буддийская практика обеспечивает нас для этой цели, во-первых, знаниями (о непостоянстве, карме, страданиях существ и так далее), и, во-вторых, методами, центральным из которых является медитация. Успокаивая ум и обращая его к вневременным внутренним ценностям, она дает радость и стабильность даже перед лицом тревожащих внешних влияний.

Пристально глядя на различные аспекты нашей жизни, стоит спросить себя: «Почему я сейчас делаю это? Действительно ли я считаю это осмысленным? Или я надеюсь на одобрение и признание в обусловленном мире?»

Я твердо уверена, что ребенок чувствует и подхватывает эти настроения и установки. Когда мы смотрим внутрь себя и выбираем, какое решение принять, дети это видят и по-своему отождествляются; поэтому им будет полезно, если мы поделимся с ними своими размышлениями. Этот процесс раздумий, взвешивания и анализа поможет им научиться конструктивно разбираться в себе.

Когда меняемся мы, детям становится проще выработать свою внутреннюю шкалу ценностей и обрести чувство собственного достоинства. Они могут сделать это и в том случае, если мы примем свои решения молча. Но иногда хорошо сказать, например, следующее:

«Я рада, что сумела помочь Сьюзен сделать этот шаг. Она действительно нуждалась в поддержке», «Я доволен тем, как устроил клумбы в саду. По-моему, смотрится эффектно»,

«Джейсон так радостно улыбался, когда увидел плоды моего труда, что я подумал: день прошел не зря».

Я твердо уверена, что ребенок чувствует и подхватывает настроения и установки. Когда мы смотрим внутрь себя и выбираем, какое решение принять, дети это видят и по-своему отождествляются; поэтому им будет полезно, если мы поделимся с ними своими размышлениями.

 

Что значит «профилирование»

Профилирование – это стратегия, которую используют, чтобы помочь ребенку справиться со сложной или громоздкой задачей. Мы дробим задачу на более мелкие подзадачи, каждая из которых выглядит вполне решаемой, а затем обеспечиваем обратную связь, давая отзывы и комментарии. Например, путем «профилирования» легко научить малыша завязывать шнурки на ботинках. Вместо того чтобы ждать, пока он сам научится это проделывать, а затем поддержать и разделить радость от успеха, мы разбиваем всю процедуру на небольшие шаги и комментируем удачное освоение каждого шага. Например, сначала обращаем внимание на завязанный первый узел, потом на петлю и так далее.

Другой пример – обучение подросшего ребенка игре в баскетбол. Сначала мы учим его просто владеть мячом, попадать им в заданную область стены, в сетку, затем делать это на бегу, в прыжке, и так далее. Эти альтернативы похвалам не позволяют заронить в ребенке веру в то, что для обретения чувства удовлетворения и собственного достоинства ему требуется внешний мир и определенные вещи.

Дальнейшая поддержка для детей на этом пути – воочию показать им, как давать любовь и доброту без ожиданий. Совсем немногие люди умеют помогать другим, не надеясь на ответные жесты щедрости и даже на благодарность. У нас есть привычка подсознательно рассчитывать на «компенсацию» за наши добрые поступки. Кто-то со мной не согласится, но присмотритесь повнимательнее к своему уму, и вы увидите, что мы ожидаем хоть какого-нибудь вознаграждения почти за все, что делаем.

 

Высказанная благодарность может приносить нежелательные результаты

Ожидание от других благодарности подрывает наше собственное спокойствие. Мы автоматически рассчитываем на нее, поскольку таковы правила поведения в нашем обществе, и когда не слышим даже «спасибо», делаем вывод, что человек невежлив или плохо воспитан.

Буддийские поучения говорят, что проявление благодарности с нашей стороны необходимо и позитивно во всех случаях, но ожидать ее от других, и тем более зависеть от нее – не мудро.

В свете этих высказываний ясно просматривается буддийская позиция: все позитивное, что мы можем совершить, благоприятно для нас самих и само по себе служит вознаграждением. Поэтому других наград ждать не стоит, ведь наша цель – приносить пользу, а не получать ее.

Когда речь идет о взаимоотношениях между взрослыми, внешнее выражение благодарности c нашей стороны позитивно всегда – правда, оно должно быть искренним. Великие буддийские учителя всегда громко благодарят учеников за преданность, за работу и даже за то, что те просто практикуют. Тем самым ламы подчеркивают, что наше участие в развитии Дхармы – это наше собственное решение, и поддерживают нас.

Восемь мирских забот Это одно из важнейших поучений Будды, очерчивающих границу между «эго» и освобождением. Иметь сильное эго – значит зависеть от четырех пар внешних воздействий:

 похвала и порицание;

 слава и забвение;

 обретение и потеря;

 удовольствие и боль.

Чем ближе мы к Освобождению, тем меньше подвержены этим восьми заботам.

Здесь есть один парадокс. С одной стороны, мы не требуем благодарности или похвалы, не ждем ее и, конечно, не обижаемся, если ее не получаем. Возможно, нам даже неловко ее слышать. С другой стороны, если кто-то хвалит или благодарит нас, эти речи следует принимать с видимой радостью – ведь тем самым человек проявляет эмоциональную щедрость. Возможно, ему стоило усилий сосредоточиться на нас, заметить наше полезное действие и произнести вслух слова признательности. В этом стоит его поддержать.

Если же дело касается детей, здесь действуют другие закономерности. Слишком часто звучащее «спасибо» формирует у них привычку к тому, что за каждым актом щедрости непременно последует награда, а всякое достойное поведение будет оценено по достоинству. Ребенка лучше переориентировать на его внутреннюю удовлетворенность от сделанного. Привыкая радоваться своим полезным поступкам и не рассчитывать на внешнее признание, он постепенно становится менее зависимым от так называемых восьми мирских забот.

Важнее всего понять, что признательность и похвала – не долг других по отношению к нам, а их свободное волеизъявление.

Есть очень конструктивные способы выразить свою благодарность и при этом тонко подсказать ребенку, что именно в его действии было самым полезным. Это поможет ему увидеть взаимосвязь причины и следствия и покажет направление для дальнейших шагов. Например:

Важнее всего понять, что признательность и похвала – не долг других по отношению к нам, а их свободное волеизъявление.

«Ты очень вовремя вымыл посуду – благодаря этому я смогла уделить время твоей больной сестренке», «Твой рассказ о происшествии в школе заставил меня по-новому взглянуть на некоторые вещи. Возможно, я теперь буду немного иначе общаться с коллегами».

 

Когда лучше всего сообщить свое мнение?

Здесь уже много говорилось о том, что похвала – это оценка и внешнее суждение, не несущее ребенку явной пользы. Однако это не означает, что мы вообще не высказываем своих оценок. Есть такие моменты, когда это бывает уместно. Иногда ребенок искренне хочет узнать, что мы думаем о том или ином его поступке. Он нуждается в своего рода зеркале, чтобы понять, как измениться, как сделать «лучше». Это конструктивный подход, и мы можем помочь, не перекладывая на себя ответственность за действия ребенка и не становясь ему судьей.

Все средства, описанные в этих главах, необязательно выучивать наизусть как новый сценарий взаимоотношений. Достаточно держать в уме новые цели и понимать общий принцип. Необходимо также помнить о собственном развитии и о том, что для детей мы должны быть тем самым примером, который научит их хорошо жить, хорошо умирать и хорошо перерождаться.

 

Из прошлых глав мы поняли, что для сочувственного общения необходимо научиться понимать потребности и чувства всех его участников и осмысленно выражать собственные. Это поможет родителям быть объективными и быстро находить удачные решения. Нас удивит, насколько быстро исчезнет неадекватное поведение, если мы начнем использовать эти средства. Оно исчезнет также в нашем субъективном восприятии, потому что перестанет нас беспокоить. Эмоции, такие как раздражение, гнев и так далее, просто не возникают: вместо чувственных реакций появляется мгновенное понимание потребностей. Благодаря этому мы легко находим самый продуктивный способ удовлетворить нужды всех.

В методике сочувственного общения есть два навыка, позволяющие это делать. Для определения потребностей ребенка используется эмпатическое слушание, а для высказывания собственных – самовыражение.

Часто эти два способа вступают между собой в диалог, меняясь местами в зависимости от того, что нужно в данный момент. Определить, что более уместно, довольно легко. Если проблема возникла у ребенка – мы применяем первый метод, а если у нас, то второй. Если мы оказались в одинаковой ситуации – начинаем с эмпатического слушания.

 

Что такое эмпатическое слушание?

Бытует мнение, что 90 процентов неадекватного поведения вызвано тем, что ребенок хочет быть услышанным. Мы и сами чувствуем себя лучше, когда нас слушают и понимают. Часто оказывается, что добиться понимания для человека даже важнее, чем получить желаемое. Дети – не исключение. Иногда ребенок закатывает истерику из-за того, что ему не дали игрушку, которую получил его товарищ. Если мы внимательно и сочувственно выслушаем его, он будет счастлив, хотя игрушка ему так и не досталась.

Нам нужны и те и другие навыки: благодаря эмпатическому слушанию дети чувствуют понимание, а благодаря самовыражению они поймут нас.

Правильно слушать – это слушать сердцем. Многие считают эмпатию синонимом сопереживания, но они различны. Эмпатия – это сердечное понимание, проецирование ума на объект наблюдения, чтобы «услышать» его мысли и состояния. Сопереживание – это чувство; обычно оно ощущается как сожаление или дискомфорт от того, что другой человек страдает. Эмпатия сама по себе не является дискомфортом или каким-либо чувством вообще. Она представляет собой сознательное действие, нацеленное на понимание чужих реакций, действий и их мотивов. Проще говоря, эмпатия означает «вжиться» в чье-то состояние, а сопереживание – «ощущать что-то по причине чьего-то состояния».

Часто сопереживание и эмпатия идут рука об руку и подкрепляют друг друга, но не всегда.

Например, мошенник путем эмпатии хорошо понимает проблему и потребности своей жертвы. Но, будучи лишен сочувствия, он не способен к сопереживанию. Поэтому эмпатия позволяет ему ловко обвести жертву вокруг пальца и завладеть ее имуществом. Будь у него развита способность к сопереживанию, он не стал бы обманывать и причинять страдания.

Обычно эмпатия дается нам труднее, чем сопереживание. Эмпатическое слушание иногда называют рефлективным. Процесс обучения ему представляет собой непрерывную последовательность: вначале мы игнорируем слова другого человека; затем делаем вид, что прислушиваемся; потом слушаем выборочно; затем – активно, и, наконец, слушание сопровождается эмпатией.

Здесь мы воспринимаем сообщение не только ушами, но как бы всей своей сущностью: глазами, мозгом и сердцем. Мы «полностью присутствуем» в процессе общения, пробуем впитать всю ценностную систему человека, его мировоззрение. Используя этот навык, мы задействуем любопытство, приветливость, сочувствие и спокойствие. Мы наклоняемся вперед и культивируем в себе настоящее, сильное желание понять, взглянуть на мир глазами собеседника.

Эмпатическое слушание меняет нас самих, независимо от того, какую приносит информацию. Оно также меняет и ребенка, позволяя ему выйти за границу своих эмоций и облечь их в слова, выразить так, чтобы донести до нас главное и тем самым приблизиться к решению проблемы. Дело в том, что за эмоции отвечает правое полушарие. Когда мы испытываем сильные чувства, эта часть мозга доминирует над другой – вот почему в такие минуты нам трудно логически мыслить и подходить к проблеме рационально.

Если мы желаем облегчить ситуацию ребенка, уже сама внимательная попытка его выслушать произведет большой эффект, заставив его переключиться с правого полушария на левое. Когда это произойдет, ребенок будет готов воспринимать то, что мы ему скажем.

Есть история о профессоре, который пришел к дзэнскому монаху, чтобы спросить, как достичь Просветления. Сидя перед монахом, он долго говорил, описывая свои философские взгляды и теории. Монах на секунду прервал его речь, чтобы спросить, не хочет ли профессор чая. Тот согласился и продолжал разглагольствовать. Наполнив его чашку, монах не отвел руку, и чай полился через край, на стол и на пол. Спустя пару минут профессор заметил это и воскликнул: «Что вы делаете? Разве вы не видите, что чашка переполнена?» С улыбкой монах ответил: «Эта чашка – как ваш ум. Он настолько переполнен своими собственными идеями, что в нем не осталось места для моих слов».

Здесь мы воспринимаем сообщение не только ушами, но как бы всей своей сущностью: глазами, мозгом и сердцем.

Пространство – это информация, а природа Будды пронизывает все. Следовательно, каждое явление, каждый бит информации сообщает нам истину, главное – уметь ее услышать. Не стоит недооценивать такой важный источник истины, как речь ребенка. Иногда мы можем наслаждаться самим актом слушания или тренироваться слышать вибрацию абсолютной истины. Но важнее всего – все-таки стремиться понять. Мы не сумеем помочь человеку, не понимая его.

Кроме того, впоследствии, когда ребенок станет подсознательно копировать нас, он тоже проявит прекрасную способность внимательно и вдумчиво слушать других.

 

Привычные, но неполезные ответы на чувства ребенка

Теперь, когда мы выслушали ребенка и до определенной степени разобрались в его чувствах, следует ответить на них конструктивно. Есть целый ряд привычных ответов – если мы не практикуем раскрытие природы Будды, то именно такие ответы, как правило, слетают у нас с языка. Дело в том, что, когда с нами разговаривают, нам кажется, что от нас требуется «ответ», а не «понимание».

Когда собеседник переживает болезненные чувства, мы склонны в ответ делать следующее:

• исправлять положение (давать советы, поучать, подбадривать);

• давать оценку (судить, обобщать, возражать, анализировать);

• объяснять (рассказывать истории, давать советы);

• расследовать (задавать вопросы, сомневаться, уточнять);

• давать волю чувствам (осуждать, защищать, оправдывать).

Вот примеры привычных реакций, не согласующихся с выбранным нами общим подходом эмпатического слушания:

«Вот что тебе следует сделать…» «Я бы на твоем месте.» «Я бы помог, но…» «Это неверно.»

«Но ведь это ты начал.»

«Ох ты, бедняжка.»

«Как люди могут так поступать!..»

«Представляю, как ты себя чувствуешь!..»

«Могло быть намного хуже.»

«Ты сделал все, что мог.»

«Ну как же ты мог?!..»

«Ты просто не ориентируешься в ситуации.»

«Они неправы, потому что.»

«Это не страшно. Послушай теперь меня.»

Все эти ответы, как нам кажется, приходят в голову сами собой. Однако они не естественны – это заученные реакции, нацеленные на удовлетворение наших нужд, а не потребностей собеседника. Нам нужно чувствовать себя важными, осведомленными, добрыми или благосклонными. Мы хотели бы, чтобы эмоции другого человека улетучились – и чем скорее, тем лучше. Нам кажется, что мы стараемся немедленно прекратить его страдание из сочувствия, потому что желаем ему всяческого счастья. Но довольно часто мы стремимся прекратить страдания (или проявление страданий) другого человека лишь потому, что не хотим сами терпеть неудобства.

 

Как слушать эмпатически?

Цель эмпатического слушания – понять состояние ребенка и за счет этого создать с ним сердечную связь. Первый шаг в этом процессе – обратиться к своему «сердцу Будды» и пробудить сочувствие к ребенку.

Если это удалось, то второй шаг совершается сам собой – мы на время отодвинем в сторону свои мнения, нужды и эмоции. Если это не происходит естественным образом, мы можем напомнить себе, что ребенок находится вне сферы нашего влияния до тех пор, пока не почувствует, что его понимают. Необходимо первым делом дать ему такую уверенность.

1) Применяйте внимательность. Буддийский метод осознанного присутствия отлично

подходит для эмпатического слушания. Можно однонаправленно сфокусироваться на ребенке – не только на его словах, но на нем как целом. Это не оценочное сосредоточение – оно сродни медитации. Осознавая лицо ребенка, глаза, руки, все тело, мы фиксируем в сознании позы, жесты и мимику, а также их отсутствие. Мы прислушиваемся не только к содержанию его речи, но и к интонациям, тембру и громкости.

2) Пробуйте чутьем угадать состояние и потребности ребенка. Важно помнить, что мы не узнаем, что чувствуют или думают наши дети, если они сами напрямую нам не сообщат или не подтвердят наши догадки. Нам часто кажется, что мы знаем, что происходит в уме другого человека, но на самом деле об этом знает он один – если не поделится. И когда он поделится, надо иметь в виду, что полученная информация актуальна лишь на этот момент – в следующую секунду все может быть иначе. Эмоции стремительно меняются, а вот нужды более постоянны. Для ребенка одна из важнейших потребностей – быть услышанным и понятым, и как только она удовлетворяется, он может переключиться на другие объекты.

Выдержать время и выбрать правильный момент для вступления в беседу – ключевое умение.

3) Не спешите. Выдержать время и выбрать правильный момент для вступления в беседу – ключевое умение. Нам не терпится помочь, и из-за этого мы слишком рано переходим к следующему шагу, пытаясь решить проблему. Если мы ощущаем в себе такую торопливость, давайте снова сосредоточимся на состоянии ребенка и вновь подтвердим для себя важность этой фазы. Необходимо применять сочувствие и мудрость, чтобы знать, что делать, когда делать и делать ли вообще.

4) Перефразируйте содержание услышанного и покажите отражение. Мы должны проверить, правильно ли мы поняли ребенка, действительно ли услышали именно то, что он хотел до нас донести. Для этого мы переспрашиваем или пересказываем своими словами то, что поняли из его объяснений. Например, ребенок говорит: «Мама, я больше не хочу это делать!» И мы отвечаем: «Ты хочешь прерваться?»

Поначалу такой диалог покажется неестественным, но детям важно видеть, что мы пытаемся их понять. Кроме того, у них появляется шанс яснее увидеть свою ситуацию.

В другом случае мы не перефразируем, а даем свой отзыв по поводу их чувств. Мы, как зеркало, отражаем эмоцию и убеждаемся в том, что правильно ее восприняли. Это задействует правое полушарие, поскольку мы отражаем чувство, которое ребенок пытается до нас донести. Тогда в ответ мы можем спросить: «Тебе наскучило это занятие?»

В этом контексте наиболее удачным будет отклик, в котором отражаются одновременно и слова, и эмоции. Тогда работают оба полушария – левое отслеживает слова, а правое сверяет чувства.

На ту же реплику ребенка мы можем ответить и так: «Тебе наскучило, потому что ты не добился результата?»

В процессе такого общения очень важно явно пытаться угадать, а не сообщать ребенку, что он чувствует и почему. Для этого мы говорим полувопросительным тоном или используем открытые фразы, такие как: «Похоже, что ты не уверен…»; «Тебе показалось, что.»; «У меня складывается впечатление.»; «Кажется, тебя тревожит.»; «Догадываюсь, что тебе хочется.» и так далее.

Этот навык выработать сложнее, чем научиться только перефразировать или только пересказывать чувства. Здесь требуется неустанная практика, и тренироваться можно в любых обстоятельствах, с любыми людьми.

 

Проблемы и подводные камни при эмпатическом слушании

Начиная учиться сочувственному общению, следует быть настороже, чтобы не откатиться к старым стереотипам и подходам. Стоит также иметь в виду, что люди не всегда следуют нашему плану. Здесь мы расскажем о некоторых проблемах и подводных камнях, которые приходится обходить на пути совершенствования родительских навыков.

Начиная сочувственное общение, мы часто обнаруживаем, насколько беден наш словарный запас, если речь идет о чувствах. Мы знаем слова «сердиться», «раздражаться», «радоваться» – а как же определить все остальные эмоции? В конце этой книги приведен небольшой глоссарий названий различных эмоций; он поможет нам обогатить и разнообразить свою речь, научиться подбирать верные определения. Слушая нас и подражая, ребенок тоже расширит свои горизонты.

Еще одна проблема состоит в том, что наши привычки очень сильны, и мы легко и естественно переключаемся в режим «помощи». Здесь я привожу одну аналогию, чтобы показать преимущества эмпатического слушания по сравнению со старым стилем общения.

Представьте себе, что вы погружаете нож в прозрачный поток воды. Если лезвие направлено по течению, вода течет, как и раньше, как будто преграды нет. Это подобно эмпатическому слушанию. Теперь мысленно повернем нож под прямым углом к течению. Что произошло? Вода ударяется о лезвие, и поток разбивается. Течение нарушено.

Точно так же нарушается течение общения, когда мы примешиваем к нему свои мнения, потребности или мысли. Если появляется такое желание, это явный показатель того, что мы вступаем в зону эгоизма. Сейчас мы взяли на себя обязательство слушать, и это поставило нас в положение, при котором другой человек открывает нам свои уязвимые места. Поэтому сосредоточиться следует на собеседнике, а свои собственные проявления отложить на потом. Если мы чувствуем, что вот-вот начнем говорить о чем-то своем, необходимо освежить внимательность и вернуться в собственную середину – в «сердце Будды», и только затем продолжать разговор.

При использовании эмпатического слушания мы даем ребенку свободу рассказать все о своей проблеме.

Иногда мы обнаруживаем, что эмпатическое слушание приносит отличные результаты, и хотим пользоваться им постоянно. Это подводный камень. Тогда мы перегнем палку – каждая беседа превращается в терапевтический сеанс. Мы все знаем, как неестественно чувствует себя человек, невольно оказавшийся в положении пациента. Эти навыки лучше приберечь для тех случаев, когда люди обратятся к нам за советом или пониманием.

При общении с ребенком мы иногда чувствуем, что надо сказать какие-то слова, чтобы убедить его в том, что нам интересно. Но обычно это лишнее – нашу заинтересованность лучше всего выдаст наш язык тела и вся атмосфера беседы.

При использовании эмпатического слушания мы даем ребенку свободу рассказать все о своей проблеме. На это может уйти много времени. Если мы не уверены, что успеем дослушать его и решить проблему прямо сейчас, лучше не начинать. Тогда можно сказать так: «Похоже, что сегодня у тебя что-то пошло не так. Я очень хочу понять, что это было. Сейчас мне надо уходить, но как ты думаешь, можем мы поговорить вечером, когда я вернусь?»

Однако в этом случае надо иметь в виду – если мы обещали поговорить вечером, мы должны выполнить обещание!

Нередко в процессе эмпатического слушания нам начинает казаться, что ребенок расстраивается еще больше, чем до начала беседы. Когда ему приходится рассказывать о своих эмоциях, а мы внимательно слушаем, ребенок заново переживает то, о чем говорит. При этом может возникнуть впечатление, что мы «бередим его раны», но оно обманчиво. Высказываясь, дети знакомятся со своими чувствами и осмысливают их, что приближает их к эффективному принятию решений.

Периодически мы неправильно понимаем состояние ребенка при эмпатическом слушании. Но, поскольку мы пытаемся угадать и переспрашиваем, не так важно, попали мы в точку или нет. Дети нас поправят. Самое важное – что мы искренне старались понять.

Слушать эмпатически – значит слушать сердцем. Что может быть естественнее для сочувственного человека?

 

Что такое самовыражение?

В нашей книге мы называем самовыражением ту часть общения, в которой мы доносим до собеседника собственные чувства и потребности. Прежде всего, при любом контакте с людьми необходимо держаться уважительно – и особенно это важно при самовыражении.

Обычная тенденция родителей, чей ребенок ведет себя неадекватно, – одергивать, обвинять, сулить подарки или наказывать. Такой стиль никак не способствует выработке у ребенка внутреннего локуса контроля и не помогает развить сочувствие.

Сосредоточившись на потребностях, мы отвлечемся от суждений, перестанем оценивать свои действия и поступки детей. Задействуя свои аналитические способности и пытаясь угадать чувства другого человека, мы подключаем к работе левое полушарие и снижаем накал собственных эмоций. Прислушиваясь к своим нуждам и пытаясь доходчиво их объяснить, мы учимся понимать самих себя и ясно выражаться. Тренируясь вести такой диалог, мы обнаружим, что вовсе не каждое наше желание необходимо сообщать ребенку. На место привычных автоматических реакций придет сознательное и мудрое поведение, нацеленное на обоюдную пользу.

Подлинное искусство самовыражения не сложно в освоении, но обладает большой преобразующей силой. Благодаря ему мы научимся отделять «зерна от плевел», и наши взаимоотношения с детьми станут еще глубже.

 

Как использовать самовыражение, или «три-пять-три»

Есть определенный алгоритм «запуска» этого процесса. Первые три шага необходимо сделать, прежде чем начать выражать свои настроения; собственно самовыражение состоит еще из пяти компонентов; и затем, в зависимости от ситуации, мы можем использовать три уровня самовыражения.

А. Три шага

Шаг первый: перед тем как что-либо сказать, очень важно мысленно остановиться и посмотреть, что происходит. Это делается без оценивания или суждений.

Шаг второй: мы заглядываем глубоко внутрь, чтобы отдать себе отчет в том, какие из наших потребностей в сложившейся ситуации оказались неудовлетворенными. В эту минуту полезно еще раз возобновить наблюдение за происходящим, поскольку наши эмоции подчас слишком сильны и мы легко выпадаем из роли наблюдающего, теряем внимательность.

Шаг третий: мы освежаем в уме Просветленный настрой или вспоминаем обещание Бодхисаттвы, чтобы говорить с сочувствием и уважением.

Эти подготовительные действия со временем превратятся в нашу вторую натуру. По мере нашего развития – благодаря медитации, все более глубокому пониманию кармы, непостоянства и Просветленного настроя – они станут автоматическими. А пока этого не произошло, нам стоит специально сосредотачиваться на этом перед тем, как приступить к самовыражению. Родительская роль, настоятельно требующая от нас духовного роста, служит отличным стимулом к буддийской практике, а та, в свою очередь, воодушевляет на новые открытия во взаимоотношениях с детьми. Так буддийский путь приносит счастье нам и нашим близким.

Б. Пять компонентов самовыражения подразумевают, что нам следует:

1) описать, что произошло;

2) показать, как случившееся повлияло на нас или других;

3) упомянуть о своих ощущениях;

4) высказать наши потребности;

5) ясно дать понять, как мы видим наиболее желанное развитие событий.

Важно не только понимать эти пять ступеней, но и на каждой из них уметь найти слова, не прибегая при этом к обвинениям или осуждению, не повышая голоса, не пытаясь манипулировать или на чем-либо настаивать.

1) Описывая происходящее, мы всего лишь описываем, никак не оценивая. Это кажется легким, но если мы послушаем себя со стороны, обнаружится, что обычно мы вовсе не просто описываем. Вот примеры описания.

«Еда падает с тарелки на скатерть». «Велосипед оставляет следы на ковре». «Телевизор работает очень громко». «Из дедушкиного альбома выпадают марки».

2) Показывая, как это влияет на вас, стоит сделать это конкретно и наглядно, не пользуясь намеками. Необходимо, чтобы человек мог отчетливо проследить, как сказываются на других его поступки – иначе он не увидит оснований менять свое поведение. Можно продолжить истории из только что приведенных примеров.

«Еда падает с тарелки на скатерть. Мне трудно будет ее отчистить». «Велосипед оставляет следы на ковре. Ковер придется сдать в химчистку, а на это нужны время и деньги». «Телевизор работает очень громко. Я не слышу, что мне говорят по телефону». «Из дедушкиного альбома выпадают марки. Если они потеряются, дедушка не сможет найти им замену».

3) Упоминая о своих ощущениях, вызванных случившимся, мы должны быть уверены, что выражаем не мысль или аналитическую оценку, а именно чувство. Если вы скажете: «Я чувствую, что ты…» – это будет не ощущение, а суждение. Произнося: «Похоже, что ты.» – мы выскажем не чувство, а догадку.

Поначалу определить эмоцию бывает трудно. Нам знакомы слова «сердиться», «раздражаться», «выходить из себя» и так далее, но, как правило, мы пользуемся ими и в случаях, когда за этим скрываются какие-то иные чувства. Просто у нас нет подходящих слов. Расширив свой словарный запас, мы сумеем подобрать более подходящие определения. Взгляните на список эмоций в конце этой книги – он поможет это сделать. Некоторые из моих студентов распечатывают его и вешают на видное место в доме, чтобы запомнить всю гамму возможных чувств. Чем богаче наш репертуар в этом отношении, тем более грамотным в области чувств будет и ребенок. Это очень пригодится ему в дальнейшем: общаясь с другими людьми, он легко сумеет понять, что они чувствуют, а это – дверь к буддийской мудрости и серьезное подспорье в сострадательных действиях.

Вот как можно использовать наши примеры для выражения своих ощущений.

«Еда падает с тарелки на скатерть. Я озабочен тем, что мне трудно будет ее отчистить». «Велосипед оставляет следы на ковре. Ковер придется сдать в химчистку, а на это нужны время и деньги. Это меня беспокоит». «Телевизор работает очень громко. Я не слышу, что мне говорят по телефону, и это меня расстраивает». «Из дедушкиного альбома выпадают марки. Боюсь, что, если они потеряются, дедушка не сможет найти им замену».

Прежде чем перейти к двум последним компонентам самовыражения, давайте еще раз рассмотрим эмоцию, о которой здесь уже столько говорилось, – гнев.

Многие называют гневом первичное чувство «отталкивания» по отношению к неприятному. Я предлагаю здесь считать гневом вторичное чувство, вызванное неким предшествующим состоянием ума, побуждающим нас менять внешнюю среду. Первичными могут быть разнообразные неприятные ощущения – например, раздражение, разочарование, расстройство или уязвленное самолюбие. Представьте себе, что мы обращаемся к человеку, а тот не слушает. Мы пытаемся сообщить ему что-то важное для нас. Мы хотим, чтобы другой человек понял нашу точку зрения. Мы разочарованы, потому что наши попытки наталкиваются на препятствие. Мы обижены: нам кажется, будто человек нас ни во что не ставит. Эти ощущения усиливаются, мы цепляемся за них, вкладываем в них энергию и хотим изменить ситуацию. Пусть он слушает нас во что бы то ни стало. Мы повышаем голос или резко жестикулируем. Нам кажется, что это гнев. Но мы при этом даже не заметили предыдущих первичных ощущений – разочарования и обиды. Мы замечаем свои чувства только тогда, когда бросаемся вперед, чтобы что-то изменить. И в попытке избавиться от первичных неприятных состояний используем агрессивное поведение. Если бы в этой ситуации мы признались себе в том, что обижены и разочарованы, это вплотную подвело бы нас к распознанию своих потребностей – а в данном случае неудовлетворенными остались потребности в уважении и понимании. В свою очередь, понимание собственных нужд переключает нас в режим решения проблемы, снимая необходимость конфронтации.

Так что каждый раз, когда мы ловим себя на злости, давайте посмотрим глубже и разберемся в том, какая неудовлетворенная потребность стоит за этой злостью.

Буддизм помогает нам понять, что мы сами создаем свои эмоции и мысли – и никто иной.

Буддизм помогает нам понять, что мы сами создаем свои эмоции и мысли – и никто иной.

Необходимо взять на себя ответственность за все, что мы чувствуем, ведь «все возникающее возникает в нашем уме». Наш ум – творец всего, включая наши собственные состояния. За многие прошлые жизни мы выработали стойкое обыкновение полагать, что вина за все наши чувства лежит на плечах других людей. В конце концов, «если бы он этого не сделал, я бы этого не чувствовала…».

Дети тоже часто говорят: «Из-за нее мне грустно; он вывел меня из себя». Они так выражаются, потому что слышали это от нас. Потом они вырастут и уже во взрослом возрасте будут повторять: «Это все из-за них.».

Такое мышление не ведет к счастью. То, что происходит снаружи нас, не является причиной наших реакций и состояний. Они обусловлены лишь силой нашего «я» или, наоборот, уровнем нашего развития.

Как мы можем утверждать, будто чувствуем что-то «из-за них», если нам, как буддистам, прекрасно известно: человек переживает плоды лишь собственных негативных действий! Так гласит закон причины и следствия – никто со стороны не вложил в наш ум те негативные семена, которые теперь созревают в виде неприятных ситуаций. Это сделали мы сами. Более того, никто иной не в силах вложить в наш ум и развитие, и энергию, и спокойствие – опять-таки на это способны только мы. Никому не под силу изменить наши мысли, слова и поступки так, чтобы они несли благо нам и другим. У нашего ума нет никого, кроме нас. Зная это, мы не можем позволить себе сваливать ответственность на чужие плечи. Она стопроцентно лежит на нас.

Если мы по-настоящему поймем и примем эту ответственность, мы больше никогда не станем осуждать, возмущаться, обвинять, требовать, клеймить и так далее. Все эти реакции – лишь стойкие привычки поведения, сложившиеся за многие жизни в сансаре. Это плоды неведения, ведущие к дальнейшим трудностям. Необходимо создать новые привычки, главная из которых – привычка думать в первую очередь не о своем счастье и страдании, а о счастье и страдании других существ.

Научившись нести ответственность за собственные состояния ума и понимая, что они возникают из нашего ложного взгляда на мир, мы сможем более объективно смотреть на поведение детей. Объективность, лишенная эмоций, позволяет ясно видеть, что происходит и что необходимо сделать, и тогда мы применяем вышеописанные методы в зависимости от обстоятельств.

Заглядывая глубоко внутрь себя, мы обращаемся к своей природе Будды. Наш взгляд проникает под слои неконструктивных поведенческих образцов, чтобы определить подлинные чувства и потребности.

Теперь вернемся к двум последним компонентам самовыражения.

4) Чтобы правильно выразить свои потребности, мы должны иметь в виду, что до тех пор, пока наш просветленный потенциал не раскрыт полностью, мы тоже нуждаемся в понимании, признании, включении, независимости, влиянии, сотрудничестве, возможности вносить свой вклад и чувствовать себя частью социума. Нам также необходимы достижения, порядок, статус, покой, любовь и ощущение безопасности; а также щедрый взаимообмен, поддержка, сопереживание и расположение со стороны близких людей. Разобравшись со своими потребностями, мы их спокойно и уважительно высказываем. Часто полезно будет связать эмоцию и потребность в одной фразе, например:

«Я чувствую себя неуверенно, потому что мне необходимо участвовать в жизни моих родных»;

«Мне грустно, потому что я нуждаюсь в уважении».

Обратите внимание на разницу между фразами «нуждаюсь в уважении» и «требую, чтобы ты меня уважал». Высказывая нужды, всегда лучше использовать объединяющие фразы, чем личностно ориентированные. Поэтому давайте убирать слова «ты» и «вы» из этих предложений.

Следует отметить, что область выражения эмоций и потребностей – самая рискованная с точки

зрения сохранения дружбы и хороших отношений. Мы во многом состоим из стереотипов – и нередко с детства привыкаем манипулировать, преувеличивать, повышать голос, настаивать на своем, обвинять, осуждать и защищаться. Но давайте мысленно остановимся и посмотрим на себя со стороны. Если мы честны с собой, если искренне принимаем Прибежище и стремимся к Просветлению, если согласны с тем, что вся ответственность за наше счастье и страдание лежит только на нас – стоит ли говорить другим то, чего мы сами никогда не хотели бы слышать? Стоит ли отказывать людям в том, что мы сами ощущаем как желанное и необходимое для себя?

5) Теперь нам предстоит недвусмысленно попросить ребенка действовать иначе. Частенько мы ведем себя так, будто уверены в том, что нас окружают одни ясновидящие и телепаты. Кажется, что достаточно сообщить им, как мы себя чувствуем в связи с их поступками, и они тут же сами сообразят, что нужно изменить. Тем не менее иногда стоит, не жалея времени, убедительно попросить человека изменить свое поведение.

Это лучше делать с использованием доверительных интонаций, чтобы ребенок не принял нашу просьбу за требование. Мы вправе высказать свои нужды и попросить об изменениях – но не вправе заставлять людей меняться, если только их поведение не угрожает здоровью окружающих.

Если мы применяем самовыражение лишь для того, чтобы завести разговор о необходимых переменах в поведении или о прекращении определенных действий, – значит, мы манипулируем ребенком, вынуждая его меняться. Это общение нельзя назвать сочувственным; оно не идет из «сердца Будды».

Дети безошибочно вычисляют за словами наши подлинные намерения и реагируют именно на них. Чувствуя, что мы собираемся обвинить или наказать их в случае, если они не изменятся, они начнут сопротивляться. Тогда дружеская связь не состоится, а дети упустят возможность научиться сочувствию.

Иногда нам кажется, что мы всего лишь просим, но на деле, как только ребенок отказывается корректировать свои действия, мы сердимся и настаиваем. Следовательно, нашей подлинной мотивацией было все-таки принуждение. Будь она другой, чистой – мы ответили бы на отказ эмпатическим слушанием и попытались бы понять потребности ребенка. Это принесло бы обоюдную пользу и укрепило нашу связь.

Обращаясь с такими просьбами, следует воздерживаться от слишком расплывчатых и общих фраз. Например, если мы говорим: «Пожалуйста, веди себя уважительно», – ребенок может не понять, что именно мы имеем в виду и чего от него хотим. Ему станет яснее, если мы скажем: «Пожалуйста, говори со мной тихо».

Во всех случаях лучше формулировать фразы позитивно, чем негативно. Например, вместо того чтобы попросить ребенка не играть в мяч в доме, мы предложим ему поиграть на улице.

В. Как объединить эти пять компонентов самовыражения?

Чтобы это сделать, необходимо освоить набор из трех его уровней. Они помогают определять, какой из компонентов в какой ситуации следует использовать.

Если бы мы постоянно применяли все пять, нас никто не слушал бы. Это звучало бы однообразно, и всем казалось бы, что мы только и делаем, что лелеем свои потребности и манипулируем всем миром.

В зависимости от конкретного случая и его предыстории, мы выбираем один или несколько компонентов и лишь изредка – пять. Иногда мы начинаем с одного или двух, а затем смотрим на реакцию ребенка – позволяет ли она подключить и другие способы самовыражения и поговорить о своих ощущениях. Часто оказывается, что нам лучше вернуться к эмпатическому слушанию и выведать нужды собеседника – они остались бы неудовлетворенными, если бы мы сразу стали просить его изменить способ действий.

В большинстве случаев до последних пунктов дело не доходит: выясняется, что достаточно описать поведение ребенка и, может быть, добавить упоминание о том, как оно повлияло на нас или других людей. Честно говоря, необходимость рассказывать о наших ощущениях и просить измениться возникает довольно редко. Обычно дети настолько увлекаются своими занятиями и ощущениями, что просто не сознают, что делают.

Например, мальчики начинают с того, что тихонько играют в углу гостиной. Естественно, по мере игры они все больше двигаются и кричат. Мы смотрим фильм по телевизору, но вскоре уровень шума становится настолько высоким, что мы перестаем слышать актеров. Бывает, что дети стихают сразу, как только мы отметим, что «звуки очень громкие» (компонент номер один). Можно добавить компонент номер два: «Звуки слишком громкие – я не слышу, что говорят по телевизору». Ребенок, как и любой из нас, обычно корректирует свои действия, если понимает, что они кому-то причиняют неудобства. У него есть потребность сотрудничать и вносить свой вклад.

Ребенок, как и любой из нас, обычно корректирует свои действия, если понимает, что они кому-то причиняют неудобства.

Если же мальчики не прекращают шуметь, можно сообщить им о том, как мы себя чувствуем: «Это меня отвлекает, хотя программа мне очень интересна». Добавились компоненты третий и четвертый.

Можно также объяснить им, какое развитие ситуации нас больше всего устроило бы (компонент номер пять): «Может быть, вам играть потише или перейти в другую комнату?».

Другой пример. Моя дочка привыкла разбрасывать игрушки на полу в коридоре, и я всегда задеваю их ногой, когда выхожу из своей спальни. Вполне возможно, что я могу обойтись всего одной фразой: «Когда игрушки так лежат на полу, я все время спотыкаюсь о них по дороге на кухню». Вероятнее всего, что девочка ответит: «Ой, я не знала. Сегодня я их уберу». Может быть, она и промолчит, но мысленно отметит, что вечером нужно убрать игрушки из коридора. В таких ситуациях можно больше ничего не добавлять, полагая, что дочка у нас ответственная и сочувственная, а следовательно, сделает из услышанного правильные выводы. Это позитивное ожидание показывает, что мы доверяем своему ребенку.

Если вечером игрушки остались лежать на прежнем месте, мне придется произнести более длинную фразу: «Если игрушки останутся на ночь в коридоре, боюсь, что я могу споткнуться о них по пути в кухню и удариться». Надо подождать ответа на наше самовыражение; если же он не последует, можно перейти к следующему компоненту и четко сообщить свое пожелание: «Не хочешь ли ты убрать их сегодня перед сном?» После этого у девочки не остается сомнений насчет своего действия, его влияния на нас, наших ощущений и того, каких поступков мы теперь от нее ожидаем.

Следует помнить, что выражать себя мы всегда должны уважительно – мы не требуем, чтобы ребенок непременно изменил поведение. Если самовыражение не помогает преодолеть неудобства, мы можем перейти к методам выявления и решения проблем, описанным в следующей главе.

 

Трудности, связанные с применением самовыражения

А. Нам нелегко меняться.

Одна из самых сильных помех – это укоренившиеся стереотипы из прошлого, заставляющие нас рутинно реагировать на события. Привычки повышать голос, принуждать, обвинять и так далее – неконструктивны, и от них необходимо избавляться, находя иные способы

выражать свои мнения и чувства. Здесь буддийская практика переплетается с развитием полезных навыков. Изучая буддизм и медитируя, мы наполняемся сочувствием и мудростью. Постепенно внимательность научит нас вовремя останавливать привычные реакции и заменять их другими, основанными на бодхичитте и ведущими к счастью. Что касается предлагаемых здесь навыков, то они позволяют выработать определенный автоматизм в конструтивных действиях и словах; это удобные инструменты для практического выражения сочувствия и мудрости. Так и нам, и нашим детям легче продвигаться вперед на пути раскрытия природы Будды.

Вероятно, нам придется изменить формат общения с людьми и обратиться к таким способам, которые соответствуют нашей новой жизненной позиции – принятию ответственности за свои чувства и мысли. Если мы к ней не готовы, то используем при самовыражении местоимения «ты» и «вы». Ниже приводятся примеры неудачного общения с применением этих слов.

Прошу заметить, что в истории с игрушками альтернативой могло бы стать эмпатическое слушание. Если ребенок сопротивляется нашим просьбам, значит, какие-то его потребности не удовлетворяются. Тогда, прежде чем мы обратимся к самовыражению и начнем просить его измениться, необходимо применить навыки сочувственного общения, чтобы понять, что его беспокоит. Помните: мы должны всегда в первую очередь заботиться о других людях и уже потом помогать им увидеть наши нужды. Это не значит, что их потребности объективно важнее наших, но тем самым мы признаем факт, что дети не станут слушать нас, пока их беспокоят мешающие чувства. Если мы хотим быть понятыми, давайте начинать с понимания других.

Легко заметить, что многие высказывания, содержащие «ты/вы», обусловлены позицией силы, желанием контролировать или манипулировать. «Ты/вы» реплики могут быть следующими.

– Оценка:

«Ты такой невнимательный!»

«Ты лентяй».

«Разве ты не видишь, что собака просится на улицу? Ты такой безответственный!»

– Обвинение:

«Ты опять вывел меня из себя!»

«Из-за тебя я опоздала».

«Ты нарушил обещание».

– Приказ:

«Сейчас же убери за собой!»

Поучение: «Ты должен…»

– Угроза:

«Если сейчас же не уберешь, я.»

– Сарказм:

«Ты за весь день не вынес мусор. Чего ты ждешь? Письменного приглашения?»

Высказываясь в таком духе, мы пытаемся установить контроль за счет унижения другого человека. Скорее всего, у ребенка это вызовет либо защитную реакцию, либо недовольство и сопротивление. Давайте никогда не будем забывать, что мы буддисты и стремимся достичь состояния Будды. Вы можете представить себе, как Будда говорит что-то подобное?

А вот альтернативные высказывания, основанные на личной ответственности.

«Когда ко мне не прислушиваются, я чувствую себя так, будто меня не уважают».

«Мне сложно всю уборку делать самому».

«Похоже, что собака просится на улицу».

«Я очень встревожилась, когда…»

«Я уже опаздываю».

«Я чувствую себя так, будто меня подвели».

«Когда вещи лежат на полу, дом выглядит запущенным, и мне будет стыдно перед гостями».

«Не хочешь ли ты..?»

Б. Мы слишком часто используем самовыражение.

Это средство общения обладает большой силой, потому что у всех есть потребность сотрудничать и участвовать в жизни других. Нередко родители излишне увлекаются им – ведь оно дает такие прекрасные результаты. Это может означать, что мы хотим комфортно удовлетворить свои собственные нужды, не занимаясь потребностями ребенка. В этом случае дети просто устанут слушать о том, как сказывается на нас их поведение и как мы себя чувствуем. Это вполне понятно, ведь чрезмерное увлечение самовыражением объясняется не чем иным, как эгоизмом.

Нужно научиться различать, в каких случаях самовыражение полезно, а в каких нет. По мере того, как мы все лучше понимаем причины неадекватного поведения ребенка и учимся решать свои проблемы без его участия, необходимость в самовыражении снижается. Осознание буддийских истин и принципов делает наше общение с людьми более уравновешенным.

В. Следует помнить, что самовыражение – это не только слова.

Иногда мы забываем, что самовыражение означает одно – уважительно делиться своими чувствами и потребностями. Если понимание и практика сочувственного общения в нас еще не укоренились, мы иногда используем самовыражение так же, как раньше фразы со словами «ты/ вы», – то есть для контроля, унижения, обвинений и так далее. Мы сами ответственны за свои мысли и чувства. Помня об этом, мы не станем злоупотреблять самовыражением.

Общеизвестно, что при человеческом общении 70 % информации передается не словами, а другими средствами – через интонации, мелодику и громкость голоса, мимику, язык тела и так далее. Есть множество тонких смыслов, которых не найти в самих словах.

Если наша мотивация далека от сочувственной, говорить «правильные» слова достаточно сложно и совсем уж невозможно контролировать все невербальные сигналы, которые мы невольно транслируем.

Г. Дети могут чувствовать себя ответственными за наши эмоции.

Мы хотим, чтобы дети выработали внутренний локус контроля и совершали полезные поступки не потому, что мы это одобряем, а потому, что им самим это доставляет удовольствие. Если мы включаем в самовыражение больше компонентов, чем необходимо, ребенок может слишком сконцентрироваться на наших состояниях и на их зависимости от его поступков. Он станет ощущать ответственность за наши переживания. Это создаст у него впечатление, что наши чувства находятся в его власти. Между взрослыми такая ситуация обычно не возникает, но дети, как правило, воспринимают родителей как авторитетные фигуры и потому крайне восприимчивы к нашим состояниям. Но мы же не хотим перекладывать на них бремя ответственности за наше счастье и хорошее самочувствие.

Хотя с помощью самовыражения мы поддерживаем детей в развитии сочувствия к другим существам, нужно следить за тем, чтобы они не считали наши потребности более важными, чем свои. Здесь мы находимся в равном положении и должны стремиться к решениям, несущим обоюдную пользу.

Пока мы не научились во всем исходить из Просветленного настроя, мы склонны искать решение проблем не внутри, а снаружи. Например, вместо того чтобы разобраться с собой, мы стремимся откорректировать поведение ребенка в надежде, что это избавит нас от неприятных ощущений. В этой связи уместно вспомнить недавний пример с шумно играющими мальчиками. Мы могли бы решить проблему сами, не привлекая к этому детей. Если они ведут себя адекватно и мы лишь из-за их криков не слышим реплики актеров, – можно просто перейти к другому телевизору, ведь их сегодня во многих домах несколько. Если телевизор один, можно надеть наушники или вовсе махнуть рукой на кино и присоединиться к детским забавам. Так мы проведем полезное время с мальчиками, и они будут этому рады.

Пока мы не научились во всем исходить из Просветленного настроя, мы склонны искать решение проблем не внутри, а снаружи.

Вопрос лишь в том, что мы хотим показать своим детям: что для нас важнее телевизор? Или что нам приятно повеселиться вместе с близкими?

Д. Мы часто заходим в самовыражении слишком далеко.

Бывает, что мы не можем удержаться и добавляем к самовыражению ненужные элементы, которые сводят на нет позитивный эффект этого метода. В нашем голосе проскальзывают обвинения, претензии или требования – как правило, это происходит по привычке, а иногда мы просто не верим, что дети поддержат спокойный и доброжелательный разговор. Необходимы внимательность, сочувствие и расслабленность, чтобы избежать этих наслоений.

Учитывая все сказанное, можно предложить несколько ходов, которые помогут в достижении ожидаемого эффекта.

1) Используйте самовыражение избирательно.

2) Продолжайте совершенствовать сочувствие и мудрость – это даст вам необходимое спокойствие и широту взгляда.

3) Используйте лишь те компоненты самовыражения, которые являются необходимыми

в конкретном случае. Здесь «меньше» – лучше, чем «больше». Другие компоненты вы сможете добавить потом, если потребуется.

4) Сфокусируйтесь на трех предварительных шагах. Это очень важно. Загляните глубоко в свой ум, чтобы осознать и сформулировать свои эмоции и нужды.

5) Ищите решения, которые позволили бы обойтись без самовыражения.

6) Используйте самовыражение при адекватном поведении и положительных эмоциях. Только когда ваши нужды удовлетворены, применяйте его при неадекватном поведении и негативных чувствах.

7) Полагайтесь на свой опыт: иногда не стоит дожидаться ситуации, в которой нам придется применять самовыражение. Ее можно предотвратить, заранее сообщив ребенку о наших намерениях, например: «Завтра вечером я буду готовиться к экзамену, и мне потребуется тишина. Вы мне очень поможете, если запланируете шумные игры на другое время» или: «К ужину мы ждем гостей, так что стол в гостиной нужно освободить до шести».

 

Понятие проблемы в некотором смысле чуждо буддийскому мышлению. Любая ситуация, в которой мы оказались, есть просто результат наших прошлых действий, то есть кармы. Если мы это понимаем, наш ум будет именовать меняющиеся обстоятельства «созреванием кармических семян», а не «проблемой». Тогда наши реакции и чувства изменятся. Кроме того, мы можем рассматривать сложные обстоятельства как возможность сделать что-то позитивное, хоть и непривычное, чтобы в будущем созревали благоприятные семена.

Приятие – основополагающее свойство буддиста, часть его мировоззрения. Мы принимаем события и даже собственные реакции, не объявляя их плохими или порочными. Это также называют равностностью. С таким же отношением мы принимаем других людей. Тем самым мы признаем некоторые аспекты относительной реальности, например: 1) мы не всегда полностью знаем обстоятельства, и потому наши оценки могли бы быть поспешными и ошибочными; 2) человек способен меняться, и потому фиксированное мнение о нем уже через минуту будет устаревшим.

Сознание непостоянства, пронизывающего все вещи и ситуации, тоже помогает не воспринимать проблемы как проблемы. Все течет, непрерывно меняется, и некомфортные обстоятельства завтра превратятся во что-то другое.

Буддийский подход к происходящему основан на поучении о том, чтобы «давать явлениям пространство» или «позволять вещам быть такими, каковы они есть». Обычно мы стремимся менять ситуации и «решать проблемы». Нам все время кажется, что есть что-то, с чем нужно разобраться, что надо переустроить, улучшить, – а затем начнется, наконец, настоящая жизнь. Буддизм же предлагает не отделять «жизнь» от «проблем»: все совершается в непрерывном потоке событий, каждое из которых появляется в свое время из своих кармических причин, и все они могут нас чему-то научить, если мы сможем взглянуть на них конструктивно. Мы склонны замечать в первую очередь то, чего нам не хватает. Из окружающего ландшафта наш глаз сразу же выхватывает изъяны. Мы видим ограничения вместо возможностей и не успеваем радостно пользоваться тем, что имеем, поскольку концентрируемся на страхе перед потерями. Чтобы учиться у всех явлений и событий, нам нужно уметь давать им пространство – позволять вещам происходить. Нужно наблюдать их из состояния равностности, без надежд и страхов, – и тогда мы сумеем переключиться с недостатков на позитивные качества и потенциал.

Но, живя в западном обществе и пользуясь западными языками, мы вряд ли сможем избежать слова «проблема».

 

Что такое проблема

Мы называем проблемой неприятные и нежеланные обстоятельства, которые, как нам кажется, требуют от нас вмешательства, поскольку упорно не исчезают сами по себе. Но, как мы уже выяснили, подобные ситуации и конфликты обусловлены тем, что наши нужды не удовлетворяются. В какой момент проблема становится проблемой? Допустим, дети шумят и мешают нам говорить по телефону. Мы просим их играть потише, и они понижают голос. Это была проблема? Я так не думаю. А что, если они продолжают шуметь, несмотря на нашу просьбу? Это проблема? Многие скажут, что да. Похоже, дело не просто в неудовлетворенных потребностях, а в том, что известные нам средства их удовлетворения не срабатывают, и мы не знаем, как выйти из положения. Следовательно, проблема не во внешних явлениях, а в нас самих – и она заключается в неведении, недостатке мудрости.

Большинство «проблем» обусловлено нашими ожиданиями: люди должны вести себя так или иначе; на улице должно быть для нас парковочное место; дети должны беспрекословно слушаться; поиск работы должен быть легким и быстро увенчаться успехом. Проще говоря, мы ожидаем, что весь мир будет с готовностью меняться ради удовлетворения наших нужд. Но, как буддисты, мы знаем, что мир живет своей жизнью, и у нас практически нет рычагов воздействия на него, – ведь все происходящее вызвано нашей прошлой кармой. Однако у нас есть все средства для того, чтобы менять свой ум и совершенствовать свое восприятие этого мира, тем самым создавая благоприятную карму будущего. Это еще одно указание на необходимость внутреннего локуса контроля.

Например, мы стремимся к признанию и пытаемся встроиться в ближайший социум. Мы носим «правильную» одежду, ходим на «правильные» вечеринки, притворяемся тем, чем не являемся, – и все ради того, чтобы нас признавали. Но гарантии признания быть не может, ведь люди всегда судят субъективно. Поэтому мы тем самым ставим себя в зависимую позицию и, вероятно, будем страдать. Если мы признаем и примем себя сами, развивая понимание подлинной реальности, мы станем неуязвимы для внешних оценок и чужого мнения.

Другой пример. Мы работаем в коллективе, где начальство постоянно диктует правила поведения. Мы страдаем, поскольку не удовлетворяется наша потребность в автономии и независимости. Нам хочется изменить внешнее окружение: «Путь они перестанут говорить мне, что я должен делать!» Но согласно буддийскому учению, подлинную независимость дает лишь свобода от мешающих эмоций! Имей мы полную власть над своими мыслями и чувствами, авторитарный стиль руководства попросту нас не беспокоил бы.

Давайте вспомним о буддистах Тибета, брошенных китайцами в тюрьмы и десятилетиями терпевших унижение. Жаловались ли они на проблемы из-за потери независимости? Они принимали сложившиеся обстоятельства и использовали власть над чувствами для сохранения внутренней свободы. И не только среди буддистов мы находим подобные примеры. Нам известны имена политических заключенных, которые проводили десятилетия в застенках, а выходили не только не сломленными, но и с новым опытом сочувствия и мудрости. Такой человек полагается на внутренний локус контроля, чтобы сохранять внутреннюю систему ценностей, независимо от того, что с ним происходит, что думают или говорят другие. Такую позицию мы хотели бы привить своим детям. И нам самим она тоже очень пригодится.

Это вовсе не значит, что мы позволяем детям вести себя неадекватно. Напротив – мы помогаем им научиться сочувствию и мудрости. Прежде всего мы стараемся смотреть на происходящее объективно, вместо того чтобы реагировать на так называемую проблему.

Часто мы не только расцениваем ситуацию как проблемную, но и стремимся побыстрее решить ее, заставляя детей прекратить «неправильное» поведение или изменить его. Но это не всегда единственный или наилучший выход. Чаще всего мы можем сами предпринять полезное действие, вместо того чтобы требовать или ожидать его от ребенка.

Имей мы полную власть над своими мыслями и чувствами, авторитарный стиль руководства попросту нас не беспокоил бы.

Вот пример из жизни. Родители разрешили детям разложить на столе в гостиной сложную головоломку. Дети так увлеклись ее разгадыванием, что не заметили, как подошло время ужинать. Но задача еще не решена, и дети хотят довести дело до конца после еды. Обычная реакция родителей – настоять на том, чтобы стол был освобожден для ужина, хотя у них есть и другие возможности. Можно поужинать в кафе или даже устроить пикник на полу, ведь мы не рабы заведенного порядка. Любые свои потребности опытный человек может творчески удовлетворить «изнутри», как только они возникают. «Проблема» обычно вызвана тем, что мы не хотим брать на себя ответственность за собственные ощущения и поступки, пытаясь достичь комфорта за счет других.

В конфликты, связанные с выполнением родительских ролей, часто оказываются включенными разные люди: наши дети, их друзья и школьные учителя, родственники и так далее. Многие из них переживают сильные негативные эмоции. Буддизм подсказывает, что корни любого противостояния заключены в особенностях восприятия, ценностях и намерениях вовлеченных сторон. Это ориентирует нас на самопознание и внимательность в отношении своей мотивации.

 

У проблем есть решения

Иногда проблемы кажутся непреодолимыми, но на деле у них всегда есть решение. Если мы назвали некую ситуацию проблемой, следовательно – из нее есть выход, а иначе это «форс-мажор», то есть непредвиденные обстоятельства непреодолимой силы. Следует понимать разницу между этими понятиями; в первом случае мы нацеливаемся на решение, а во втором – учимся принимать происходящее таким, какое оно есть.

Как обычно, здесь все зависит от нашего настроя. Если мы уверены, что можем разобраться в ситуации и преодолеть трудности, все становится легким. И наоборот – если мы изначально опускаем руки, пасуем перед сложными обстоятельствами, то справиться с ними нам будет нелегко. Обычно наши представления о возможных решениях обусловлены множеством идей и стереотипов: привычной оценкой ситуации, прошлым опытом, чужими советами и так далее. Все это влияет на наши реакции, формирует позитивные или негативные ожидания и в итоге способствует или мешает решению проблемы.

Ключ состоит в том, что идея решения должна быть выработана всем нашим опытом еще до того, как появится (или не появится) представление о проблеме.

Иногда проблемы кажутся непреодолимыми, но на деле у них всегда есть решение.

В буддизме считается, что абсолютно тупиковых ситуаций не существует. Все начинается в нашем уме и определяется его настроем – следовательно, зрелый человек способен обернуть любые обстоятельства на пользу развитию. Здесь мы можем выбрать приемлемый для себя подход, в зависимости от того, насколько мы сильны и внутренне стабильны в данный момент.

Подход Хинаяны к решению проблем можно описать как «отречение», «отказ» или «отстраненность». Он помогает тогда, когда ситуация кажется чрезмерно тяжелой и запутанной, а эмоции грозятся вот-вот выйти из-под контроля. Если мы не уверены, что сможем сдержаться, и не хотим усугубить конфликт, лучше от него изолироваться, чтобы не накапливать новых негативных впечатлений в уме. Главное в этом подходе – сделать все возможное, чтобы не причинить никому дополнительных страданий.

Махаяна рассчитана на людей более зрелых и способных контролировать свои проявления. Здесь мы не выходим из игры, но останавливаемся, внимательно осознаем свои эмоции и дистанцируемся от них. Мы напоминаем себе важнейшие буддийские истины: что за неуклюжим поведением людей стоят их трудные чувства, вызванные неудовлетворенными потребностями; что каждый человек стремится к счастью, но чаще всего не знает, как его достичь, и потому совершает ошибки, которые впоследствии заставят его страдать; что все в мире непостоянно, включая и проблемы, и конфликты, и наши собственные состояния ума. Настроив себя таким образом, мысленно желаем счастья и Просветления всем участникам событий, пытаемся понять их потребности и действовать, исходя из сочувствия и мудрости.

Третий подход применяется в тех случаях, когда мы уже настолько неуязвимы и спокойны, что можем естественно и без усилий сохранять полное присутствие духа и сочувственный настрой. Нам не нужно ничего себе объяснять или напоминать – мы чувствуем себя свободно и способны легко переключаться с неприятных граней ситуации на содержащиеся в ней возможности для роста. Это подход Ваджраяны – мы сосредотачиваемся не на ограничениях, а на потенциале; не на недостатках людей, и даже не на их проблемах, а на качествах и достоинствах. Удерживая такой позитивный взгляд, мы можем даже ничего не говорить и не делать – эта искренняя уверенность в просветленной природе окружающих даст о себе знать. Люди обычно чувствуют, как к ним относятся, и им будет комфортно рядом с нами. Если обстоятельства требуют от нас слов или действий – можно представить Будду в сердце и включиться в процесс уже с уровня высшего взгляда.

Опытный практикующий нередко сочетает эти подходы. Например, выходя, по методу Хинаяны, из помещения, в котором разыгрывается чересчур изощренная драма, он делает различные пожелания: «Пусть я как можно скорее обрету внутренний покой и смогу вернуться, чтобы улучшить ситуацию и помочь ее участникам. Пусть все существа будут счастливы. Пусть происходящее даст всем нам полезный опыт», – и так далее.

 

Есть ли различие между «решением проблем» и «поиском решений»?

Когда у нас или наших детей что-то не ладится, мы стремимся «решить проблему». Но с точки зрения высшего взгляда лучше определить свою задачу как «поиск решений». Это различие основано на буддийском поучении о том, что ум – это царь, и вся относительная реальность устремляется туда, куда мы направляем свое внимание. Ни мешающие чувства, ни так называемые проблемы не имеют ни подлинной реальности, ни собственной силы. У них ровно столько энергии, сколько мы вкладываем в них своим вниманием и серьезным отношением. Чем больше мы концентрируемся на «проблеме», тем реальнее она становится.

Метод, названный здесь «поиском решений», предлагает фокусироваться на возможностях выхода и на том, как должно выглядеть последующее развитие ситуации. Все непостоянно, и малые изменения могут приводить к большим переменам. Необходимо призвать на помощь весь свой позитивный опыт и твердо усвоить, что мы обладаем огромными ресурсами, позволяющими преобразовать в развитие любые трудности, возникающие на пути.

Один из наиболее очевидных выходов связан с преодолением стереотипов. Часто достаточно поступить непривычным для себя образом или по-иному взглянуть на людей и события, и разрешение обнаруживается само собой. Как только ожидания меняются, рушатся все привычные опоры конфликта.

 

Обладатели проблем и обладатели решений

Первый важный шаг в поисках решений заключается в том, чтобы определить обладателя проблемы. Правда, с этим действием сопряжен некоторый риск: мы можем соскользнуть на позиции «не моя проблема» или пуститься в обвинения.

В первом случае опасность состоит в том, что мы уклонимся от ответственности и участия. Когда обладателем проблемы является кто-то другой, мы видим все основания для того, чтобы отойти в сторону и не помогать. Частенько приходится слышать: «Это его проблема, а не моя». Если мы сочувственны и видим, что человек переживает трудности, обещание Бодхисаттвы велит нам ему помочь.

Второй случай еще опаснее: когда мы замечаем, что кто-то всерьез озабочен своими неприятностями, возникает большое искушение указать ему на ошибки или дать непрошенный совет. Это никак не способствует избавлению от проблемы. Это вечная тенденция поиска виноватых. Но искать нужно не виновника, а решение.

 

Как избежать этих привычных действий, чтобы выправить ситуацию?

Можно воспользоваться подходом некоторых психологов и подыскать названия всем участникам конфликта, выделив «обладателя проблемы», «опознавателя проблемы» и так далее, – но мы можем запутаться в этих словах и забыть, кто есть кто. Здесь я буду употреблять лишь термин «обладатель проблемы» и постараюсь подробно объяснить его значение, чтобы читатель мог играть активную роль в поисках конструктивного выхода.

Определив обладателя, мы легко сумеем понять, какие из навыков развития природы Будды лучше всего помогут в ситуации, особенно в ее первые мгновения. Обладатель проблемы будет также одним из обладателей решения, возможно, даже единственным – в зависимости от сути вопроса. Важно отметить, что, применяя формулировку «обладатель решения», мы оказываемся ближе к благоприятному исходу, поскольку концентрируемся на позитивных сторонах явлений.

В целом схема следующая: обладателем проблемы является тот, кто по какой-либо причине испытывает мешающие эмоции. Если ребенок своим поведением «выводит нас из себя», если мы наполняемся гневом, раздражением, негодованием и так далее – это наша проблема. Если же злится или беспокоится ребенок – значит, обладателем проблемы является он. Когда мешающие чувства охватывают нас обоих – это общая проблема.

Это может казаться упрощением, ведь родители очень часто резонируют, когда с детьми что-то не в порядке. Бывает даже, что мы переживаем сильнее, чем сами дети. Например, подруги нашей дочери отказываются с ней играть – и всю боль и обиду отверженного человека за нее переживаем мы. Но эта проблема не наша. Более того, вполне вероятно, что никаких мешающих эмоций у ребенка не возникло. Может быть, дочке вовсе не интересны забавы подруг, и она предпочитает побыть в одиночестве или с нами. Поспешно бросаясь искать решение, мы можем сами создать проблему на пустом месте – особенно если дадим девочке почувствовать, что ожидали от нее обиды или злости. Это поставит ее в неловкое положение. К сожалению, подобные ситуации происходят чаще, чем мы думаем.

В целом схема следующая: обладателем проблемы является тот, кто по какой-либо причине испытывает мешающие эмоции.

Чтобы ясно отдавать себе отчет в том, что случилось, попробуем прояснить для себя несколько вопросов.

• Есть ли у меня неудовлетворенная потребность?

• Испытывает ли кто-нибудь страдание?

• Подвергается ли риску чье-нибудь имущество?

• Не слишком ли ребенок мал для того, чтобы осознать проблему и справиться с ней самостоятельно?

Если хотя бы раз мы ответили утвердительно, то обладателем проблемы являемся мы. В противном случае проблема, возможно, возникла у ребенка, особенно если он проявляет признаки гнева, уныния и так далее. Приведем несколько примеров, чтобы прояснить эти моменты.

Наш двухлетний сын рвет на кусочки новый журнал. Это занятие явно доставляет ему удовольствие. Если это выводит нас из равновесия, то проблема – наша.

Десятилетний сын не прошел конкурсный отбор в элитную группу. Он расстроен до слез – значит, проблема у него.

Дочка вместе с подругами готовила обед, после чего кухня осталась неубранной. Нам это неприятно, следовательно, проблема наша. Детям беспорядок вовсе не мешает.

Годовалая дочка плачет, потому что голодна. Эта проблема тоже наша, потому что девочка слишком мала, чтобы решить ее самостоятельно.

Пятилетний сын бросается игрушками в грудного братика. Проблема наша, потому что один из детей в опасности и не способен защититься сам.

Шестилетний сын отказывается обедать, а через час жалуется на голод. Это его проблема.

Дети дерутся друг с другом, но ни одному из них не угрожает опасность. Это их проблема.

 

Процесс поиска решений

Если обладателем проблемы оказались мы сами, следует заглянуть внутрь себя и понять природу нашего беспокойства.

Давайте объективно разберемся в следующем.

• Что происходит?

• Что я ощущаю?

• Какая потребность не удовлетворена?

• Чего бы мне хотелось?

Затем попытаемся ответить себе на такие вопросы.

• Могу ли я сам удовлетворить эту потребность?

• Насколько она важнее, чем нужды ребенка?

• Что я могу предпринять?

• Есть ли такие решения, которые не потребуют участия ребенка?

• Если без ребенка не обойтись, то какие навыки развития природы Будды лучше использовать (например, эмпатическое слушание, самовыражение и так далее)?

• Если я выбираю самовыражение, то какие его компоненты сейчас необходимы?

Если ясная картина эффективных действий из этих ответов все же не складывается, мы переходим к другой фазе поиска решений. Она называется «управление результатами» и описывается в следующей главе.

Большинство проблем успешно решается способами, описанными ниже. И стоит сначала попробовать применить их – при условии, что никто и ничто не находится в опасности. Если все же есть какой-либо риск, то прежде всего необходимо его устранить.

А. Что делать, если проблема возникла у ребенка

Нам уже известно, как это определить: по признакам мешающих эмоций. Иногда ребенок расстраивается из-за наших попыток решить собственную проблему – и тогда она становится нашей общей. Если дети расстроены или взволнованы, необходимо использовать эмпатическое слушание – независимо от того, что или кто является источником недоразумения. Пока они не почувствуют, что мы понимаем их, они не смогут ни переключиться на поиск решений, ни осознать нашу позицию.

Эти взаимосвязанные навыки – эмпатическое слушание и самовыражение – отличный способ укрепить связи и найти эффективные решения.

В какой бы фазе поиска решений мы ни находились и кто бы ни был обладателем проблемы, эти методы сочувственного общения могут успешно применяться – вместе или по отдельности, как того требуют обстоятельства. Умение правильно выбирать и уместно чередовать их – одно из важнейших на пути раскрытия природы Будды в наших детях.

Б. Всегда ли нужно искать решение?

Откровенно говоря, все советы относительно того, какие методы лучше использовать при возникновении проблем у детей, нужно предварять условием: «Если вы решили действовать». Важно усвоить, что наше стремление помочь не всегда идет ребенку на пользу. Иногда намного полезнее для его развития будет самому найти выход из создавшейся ситуации. Наша задача – предпринять что-то, что продемонстрирует уважение к ребенку и к нам самим. Что мы выберем, зависит от трех факторов:

• Возраст ребенка.

• Тип проблемы.

• Ее продолжительность или частота возникновения.

В буддийском понимании любовь и сочувствие должны делать независимыми обоих – и любящего, и объект любви. Любя наших детей и стремясь помочь им в долгосрочной перспективе, мы должны научить их решать проблемы самостоятельно. Для этого необходимо привить им уверенность в том, что они на это способны, которая вырастает из положительного опыта маленьких побед над собой. Поэтому нам лучше как следует подумать, прежде чем бросаться вперед на защиту ребенка от «трудностей».

В. Как способствовать поиску решений

Если мы все же считаем, что в интересах ребенка будет поддержать его в деле поиска решений, нужно начать с эмпатического слушания. При этом мы, возможно, выясним, что никакой проблемы не существует – она была лишь иллюзией. Например, сын приходит домой с уроков и восклицает: «Ненавижу школу!» Мы задаем уточняющий вопрос: «Похоже, у тебя в школе был неудачный день?» – «Да нет, – отвечает сын, – в школе все было нормально. Просто по дороге я выронил телефон, да еще и наступил на него! Что теперь делать?»

Наше предположение, что неприятности ребенка были связаны со школой, оказалось неверным. Иногда в процессе эмпатического слушания приходится переспрашивать несколько раз подряд, словно слой за слоем снимая кожуру с луковицы, прежде чем проблема станет нам ясна. Приготовьтесь к возникновению эмоций, даже сильных, и к необходимости переключаться с одной неприятности на другую.

Бывает, что нам вообще не суждено узнать, в чем заключалась проблема, потому что одного желания выслушать и понять окажется достаточно, и ребенок по мере разговора сам преодолеет мешающие чувства и сможет объективно взглянуть на свою ситуацию. Тогда он либо поймет, что проблемы на самом деле нет, либо найдет выход. Если ребенок чувствует облегчение от того, что мы его выслушали, нам не обязательно продолжать выяснять подробности произошедшего.

В других случаях, однако, нужно будет углубиться и помочь отыскать решение. Когда эмоциональное возбуждение слишком велико, думать невозможно. Сильное чувство, как негативное, так и позитивное, поглощает нас целиком, будто загоняя в одномерный коридор. Например, влюбляясь, мы не способны объективно смотреть на избранника и видим его через розовые стекла очарования. Когда накал страсти спадает, нам могут открыться и недостатки этого человека.

Прежде чем станет возможным предметный разговор и поиск решений, необходимо помочь ребенку успокоиться. Для этого мы сами должны быть спокойными, расслабленными и рассудительными – тогда мы сможем в процессе эмпатического слушания использовать метод «отражающего рефрейминга», или зеркального переосмысления ситуации.

Г. Что такое зеркальное переосмысление?

Этот метод предполагает, что родитель дает ребенку отзыв о проблеме, представляя ее таким образом, чтобы она выглядела временной, более простой или легко разрешимой. В своих комментариях мы используем слова, которые: 1) указывают на мимолетность ситуации («пока еще», «до сих пор» и так далее); 2) переносят ситуацию в прошлое («было», «прошло»); 3) подчеркивают ее субъективность («показалось», «создалось впечатление»); или 4) смягчают ее силу или снижают важность.

Посмотрим на следующие примеры.

«Ненавижу Джима!» – «Сегодня Джим для тебя не самый близкий друг».

«Я этого вообще не понимаю!» – «Тебе это пока непонятно».

«Они мне врут!» – «Ты заметила, что они сказали неправду».

«Они меня не пускают!» – «У тебя создалось впечатление, что дверь была заперта».

Таким образом, перефразируя сказанное ребенком, мы снижаем накал эмоций. Когда человеком овладевают мешающие чувства, он склонен видеть ситуацию как нечто реальное, однозначное и неизменное. Ему кажется, что поступки других направлены лично против него. Кроме того, трудные обстоятельства заслоняют в его сознании все остальное, приковывая к себе внимание целиком. Наша задача – показать ситуацию с обратной стороны. Она меняется и уже почти в прошлом; на самом деле она могла выглядеть совсем иначе; возможно, ни у кого не было личных мотивов, и так далее.

Зеркальное переосмысление позволяет устранить предубеждения и смягчить видение проблемы. Оно воздействует за пределами рассудочного мышления и является необходимым для продвижения вперед. Расширяя горизонты восприятия, оно помогает ребенку шагнуть в будущее.

Д. Как создать образ будущего?

Когда мы почувствуем, что ребенок преодолел возбуждение и ясно формулирует проблему, можно перейти к следующей фазе поиска решений. Это значит помочь ему прояснить, как он видит наиболее желанное развитие событий, что ему хотелось бы изменить. Важно, чтобы он сосредоточился не на препятствиях, а на описании благоприятного исхода.

Проблема не может быть решена с использованием того же способа мышления, которое ее вызвало. Если дети не могут переключиться с проблемы на решение, а лишь все больше углубляются в детали неприятного происшествия, это ведет в тупик.

Можно предложить ребенку представить себе два фильма: один из них мы снимаем прямо сейчас, когда перед нами возникло препятствие, а второй – через неделю или месяц, когда все будет уже позади. Чем эти фильмы отличались бы друг от друга? Каким был бы фильм будущего? Что в нем указывало бы на благоприятные перемены? Если ребенку удастся описать желаемое развитие, он сумеет его осуществить.

Этим методом мы выталкиваем ребенка наверх, как снежный ком на верхушку холма, чтобы он мог свободно катиться дальше, по пути наращивая скорость и объем.

Следующий шаг – спросить, какие действия ребенок мог бы предпринять, чтобы реализовать свое видение будущего. Пусть он придумает как можно больше вариантов; можно направлять его к новым и новым идеям. Не следует торопиться и предлагать свои рецепты – это полезно только тогда, когда у ребенка уже не рождаются новые идеи, а мы уверены, что наши собственные чрезвычайно удачны, или когда ребенок слишком мал и ему недостает опыта действий в похожих ситуациях. Если мы все-таки что-то подсказываем, это необходимо сделать так, чтобы дать ему возможность отказаться. При этом можно использовать такие обороты, как: «Ну а что, по-твоему, случилось бы, если бы ты?..» или: «А ты не думал о том, чтобы?..».

Когда человеком овладевают мешающие чувства, он склонен видеть ситуацию как нечто реальное, однозначное и неизменное.

Когда мы видим, что перечислено уже достаточно предполагаемых действий, мы спрашиваем, какие из них ребенок считает наиболее целесообразными, например: «Как ты думаешь, что из этого позволит тебе добиться желаемого?».

Если ребенок выбрал какие-то определенные действия, необходимо задать еще один вопрос: «Что, по-твоему, произойдет, если ты так поступишь?».

Это очень важный элемент поиска решений. Если ребенок не задумается о том, к чему приведут выбранные им шаги, он может натолкнуться на еще более серьезные помехи – или разочароваться, если в результате ничего не изменится. Обсудите с ним все возможные варианты, до тех пор пока он не утвердится в своем решении.

Когда ребенок полностью определится, помогите ему мысленно отрепетировать будущие поступки.

Отсутствие проблемы – это настолько здорово, что его невозможно не заметить или проигнорировать.

Иногда это можно сделать даже физически, в виде ролевой игры. Так создаются новые образцы поведения и появляется внутренняя уверенность. Хорошо, если дети держат в уме некий план действий, ясно представляя себе, когда они приступят к его выполнению. Это тоже важная часть поиска решений – ребенок должен знать, что у него есть поддержка и он всегда может ею воспользоваться.

Если мы замечаем любые изменения к лучшему, мы можем применить метод обратной связи и помочь ребенку осознать, что он успешно продвигается к цели. Маленькие изменения в верном направлении могут превратиться в большую победу.

Отсутствие проблемы – это настолько здорово, что его невозможно не заметить или проигнорировать.