Я надеялась, что ни разу за вечер не увижусь с подругами, и Бекки застала меня врасплох. Сердце колотилось как бешеное, и я смогла выдавить только:

– Наверное.

– В коридоре?

Мне не хотелось уходить. Я не сомневалась, что этот разговор испортит мне настроение. Исайя шагнул ко мне, и я повернулась, чтобы спросить:

– Ты не против?

Парень пожал плечами. Черт, сказал бы он «Нет, против», и у меня появилась бы отмазка, чтобы не разговаривать с Бекки, но, разумеется, решение все равно принимать мне, и будет правильно выслушать подругу. Иначе я поступлю несправедливо – в конце концов, мы много лет с ней тесно общаемся.

Пока мы пробивались к выходу, Бекки то и дело морщилась, стараясь ни к кому не прикасаться. Стоило кому-то ее задеть, как она чуть ли не подпрыгивала.

В коридоре Бекки облегченно вздохнула:

– Ух, ну и зоопарк.

– В зоопарках тоже бывает весело, – отозвалась я.

– Ну, и что с тобой не так?

Бекки скрестила руки на груди, и я отшатнулась:

– Со мной?

– Сначала ты странно себя вела, теперь общаешься с ними? Что ты пытаешься доказать?

– Ничего. Стараюсь весело проводить время. Я не понимала, к чему Бекки ведет.

– Пойдем разберемся, что происходит.

– Зачем?

– Что зачем?

– Мне и тут весело. Зачем мне с тобой идти?

– Как хочешь. Можешь не идти. Мне плевать, но вот твои настоящие друзья попросили меня за тобой сходить.

О! В мире Бекки все не так радужно. Мои подруги по мне скучают – по крайней мере, две из трех.

– Где они? – поинтересовалась я и вытянула шею, стараясь разглядеть Лиа или Джи-зелу.

– Неподалеку. Слушай, мы должны помириться и вернуть все, как было прежде.

Бекки стреляла глазами налево и направо. Может, боялась, что ее увидят в зоне для за-дротов и геймеров, или нервничала из-за меня. Отчасти я надеялась, что дело во мне. Пусть Бекки попотеет. Мне хотелось, чтобы она боялась допустить ошибку в разговоре, чтобы для нее это было важно.

В чем была причина, я так и не узнала: именно в тот момент к нам подошел Дилан и похлопал меня по спине:

– Разборки в раю?

– Уйди, – приказала Бекки.

Дилан не послушался. Он рассмеялся:

– Энди ничего против меня не имеет, правда, Энди?

– Это личный разговор, – заметила Бекки, скрестив руки на груди.

– Да, не сомневаюсь, что еще и очень важный. Ах, какой бы цвет лака для ногтей мне выбрать?

– Энди, не упрямься, потом об этом поговорим. Найдем Джизелу с Лиа, уйдем подальше отсюда.

Видимо, Бекки умеет управлять своими эмоциями, зато моя злоба остается в режиме «включено».

– Мм… вообще-то я пришла сюда с Исайей и Амандой.

Бекки приподняла бровь и криво ухмыльнулась:

– Серьезно?

Я кивнула.

– Так ты не идешь?

Я боялась расплакаться, если хоть что-нибудь скажу, поэтому молча помотала головой.

Бекки развернулась, вскинув руки к потолку, и пробормотала себе под нос, уходя:

– Поверить не могу. Удачи тебе с твоими друзьями-фриками.

Дилан мягко сжал мое плечо и ушел, напоследок хлопнув меня по спине. Я услышала чей-то крик и покачала головой. Сама от себя не ожидала, что постепенно пересмотрю свое отношение к Дилану.

Я глубоко вдохнула. Наш разговор прошел хуже некуда.

Тем временем в библиотеке воцарился хаос. Видимо, участники игрового турнира решили сделать перерыв.

Все разом повалили в коридор, и мне пришлось протискиваться назад, порой даже толкая проходящих мимо. Никогда не любила толпу. Точнее, с шести лет. Мы пошли на парад вроде бы, и мама держала меня за руку, но я оказалась зажата между несколькими зрителями. Лицом я вжималась в огромное, как у Санта-Клауса, пузо какого-то дядьки, позади меня кто-то проталкивался вперед. Мне было нечем дышать, и хоть я и закричала, звук получился сдавленным, и никто меня не услышал. Я замахала руками в надежде, что меня спасут. Мне казалось, будто прошло не меньше часа, хотя на самом деле секунд, наверное, через тридцать мама снова схватила меня за руку и потянула на себя, вытягивая из тисков. Она молча взяла меня на руки и вынесла из толпы. Я рыдала у нее на плече, и мне было ужасно неудобно, потому что шестилетнего ребенка тяжело носить на руках и мама то и дело переносила вес с одной ноги на другую. Я билась носом о ее ключицы, а мамины пальцы впивались мне в спину, чтобы я не упала.

Мама опустила меня на землю только в двух кварталах от места, где проходил парад. Она тут же рухнула на траву, тяжело дыша и прикрывая рот ладонями. Я к тому времени уже перестала плакать и села около нее.

Мама взглянула на меня и вздохнула:

– Я скучаю по коляскам.

Я кивнула:

– И я.

– Держись как можно ближе ко мне, когда мы в толпе, Энди. На мгновение я потеряла тебя из виду и чуть ли не до смерти испугалась.

– Меня зажали. Я старалась за тобой поспеть.

Мама глубоко вздохнула и погладила меня по щеке.

Я уже достаточно большая, чтобы не застрять в сэндвиче из толстых животов, но сердце у меня все равно тревожно бьется. А по шее стекает пот. Аманду я нашла быстро, и не только благодаря ее высокому росту. Вокруг нее собрался целый кружок почитателей. Многим ребятам хотелось с ней поговорить. Не знаю, нравилось Аманде их внимание или нет. Она улыбалась, отвечала на вопросы, но при этом нетерпеливо переступала с ноги на ногу. Я решила, что вдвоем нам будет проще найти Исайю, и попыталась пробиться к Аманде, протискиваясь сквозь толпу и заодно выглядывая пышную шевелюру Исайи. Вскоре я его заметила, и сердце у меня оборвалось.

В то время как Аманду окружили почитатели, Исайя, оторвавшись от нее, оказался за стеной ребят, практически скрытый из виду, и они явно не желали ему ничего хорошего. Исайю толкали из стороны в сторону, и он походил на мячик для пинбола, бьющийся о стенки автомата.

Мне не следовало оставлять его одного. Я попыталась позвать Аманду на помощь. Но сколько бы я ни прыгала и ни размахивала руками, она меня не замечала. И мне не в чем ее обвинить – на месте Аманды я бы тоже не выглядывала нас в толпе. Но надо же помочь Исайе. Правда, обидчиков у него пятеро, а я одна, так что мне заранее страшно, хоть я еще даже к не подошла к группе ребят. Как мне заставить их прекратить издеваться над своим другом?

Я бы с легкостью это сделала, будь со мной мои подруги. Бекки, Джизела и Лиа одним своим присутствием могут заставить других заткнуться. Но их рядом нет, да и сомневаюсь, что Бекки стала бы защищать Исайю. Она скорее присоединилась бы к тем, кто его обижал. «Это несправедливо», – подумалось мне. Бекки частенько подшучивала над Исайей, но мы же не задиры. Ведь так?

– Эй! – крикнула я, но никто меня не слушал. – Хватит! – заорала я громче, но от меня отмахнулись.

Я не привыкла чувствовать себя маленькой и беспомощной. Однако без подруг мне недостает храбрости. Может, пробиться к Исайе?

Станут ли ребята толкать и меня тоже? Наверное, да.

Вдруг между двумя обидчиками протянулась рука Исайи – не знаю, услышал он меня и понял, что я рядом, или просто отчаялся. Неважно. Я схватила ее обеими руками и изо всех сил потянула на себя. Никто этого не ожидал, и один из хулиганов отшатнулся в сторону, а другой остался стоять на месте, опустив руки, когда Исайя выбрался на свободу.

– Ты не очень-то умно поступила, – обратилась ко мне девчонка, одетая во все черное. – Твоих друзей рядом нет, и никто тебя не поддержит.

– Что ты там сказала про ее друзей?

За мной возвышалась Аманда. Она была по меньшей мере на голову выше нахальной девчонки в черном. Та сложила руки на груди и хмыкнула:

– Ну да, как будто вы подруги.

Аманда улыбнулась:

– Судя по всему, Энди познала прелесть разнообразия.

Девчонка опустила руки и нахмурилась:

– Что?

– Идем, детишки, попьем пунша, – предложила нам Аманда.

Мы с Исайей засеменили за ней, как утята за мамой-уткой. Пожалуй, я даже шла слегка вперевалку, стараясь за ней поспеть. Ноги у Аманды длинные, и она поставила перед собой конкретную цель, так что даже не обернулась с нами поговорить.

– Ты в порядке? – прошептал Исайя.

Я уставилась на него с раскрытым ртом.

– Шутишь?

Он помрачнел, и вид у него был уязвленный.

– Нет.

– Над тобой только что издевались какие-то хулиганы, а ты спрашиваешь, все ли со мной в порядке! Со мной-то да. Говорить с Бекки было не так мучительно.

Аманда резко остановилась:

– Ты с ней поговорила?

– Да, – усмехнулась я. – Хотелось бы мне сказать, что она пришла извиниться.

Исайя прислонился к шкафчику, тяжело дыша:

– Извини. Наверное, это я виноват.

Я удивленно вскинула руки:

– Ты о чем?

– Я знал, что твои друзья меня недолюбливают. Не то чтобы я ожидал, что из-за тебя ко мне все хорошо начнут относиться, но не думал, что, подружившись со мной, и сама попадешь в немилость.

– Исайя, ты не виноват. Все к тому шло.

Впрочем, мне кажется, что Лиа с Джизелой на Бекки обижены, поэтому она и пришла со мной поговорить, а на самом деле ей вовсе не хочется мириться.

– Знаешь… – начала Аманда, приглаживая волосы, – иногда я завидую тем, у кого есть друзья, а иногда чувствую себя счастливицей. Если люди, которые должны во всем тебя поддерживать, так с тобой обращаются, то в чем смысл дружбы?

Исайя рассмеялся:

– Ух ты, я прекрасно тебя понимаю. Раньше меня злило, что не получается быть всеми любимым, а потом я начал общаться с Энди и решил, что верные друзья лучше популярных.

Это прозвучало как оскорбление. Но я ничего не сказала, чтобы не испортить важный для Исайи и Аманды момент. И все же теперь я задумалась над тем, какими нас видят другие.

Осталась ли хоть какая-то надежда помириться с подругами? Неужели мы были вместе только в счастливые времена? И наша дружба – это натянутый над пропастью канат, с которого мы все свалились в результате одной жалкой ссоры? Что тому виной, стремление Бекки к популярности? Ведь это не обязательно. Я никогда не рассматривала подруг с такой стороны, не делаю этого и сейчас. Меня не волновало, популярны мои друзья или нет. Я думала о них только как о друзьях. А теперь не знаю, что и думать.

– Сходим за мороженым? – предложила я.

Я многому научилась от мамы, зато папа посвятил меня в важнейшую тайну жизни: мороженое помогает всегда. В особенно неудачные дни он наполнял миску доверху, добавлял ягоды, взбитые сливки, и тогда невозможно было не улыбнуться. Этот метод никогда нас не подводил. Так почему бы не применить его сейчас?