По примерным подсчетам, Томас находился в темной жестяной коробке не меньше часа. Они несколько раз поворачивали, потом ехали по гравию, но большую часть пути проделали по кольцевой. Если доверять чувству скорости и тому, с какой частотой железная скамья била по пятой точке.

Благо, водитель тормозил плавно. Когда же открыли двери, Корнев на секунду зажмурился от яркого солнца.

Как он и предполагал — автозак остановился в деловом центре города. Толпы деловых людей и просто туристов, фотографирующих небоскребы. Кто-то из них бросал тайком быстрые взгляды в сторону военных, конвоирующих высокого юношу в черном плаще.

Обычное, людское любопытство.

Тем не менее, Томас невольно вспоминал то, как его привезли на суд. Вспышки камер журналистов, чей-то старый пиджак, прикрывающий наручники на его руках. Выкрики, угрозы. Когда выяснилось, сколько «понятийных людей» увел на тот свет «гешефт» Корнева, то доброжелатели повылезали как грибы после дождя. Легко догадаться, что дорожка в криминал ему была заказана.

— Мистер Корнев, прошу, — улыбнулся Майор, указывая посохом на двери высотки, у которой они припарковались.

В отличии от остальных небоскребов, здесь не стояло швейцара, не было рекламы магазинов, бутиков, дорогих апартаментов или гостиницы. Да и сам внешний вид — просто прямоугольник, вытянутый на пару сотен метров к небу. Никаких модных нынче скульптур, или пентхаусов в виде домиков с садиком и прудом на крыше.

Представьте себе только, дом с видом на облака и прудом, на высоте в шесть сотен метров над уровнем моря.

Здесь же — строго, нарочито дешево, но крепко и массивно, как если бы на века.

Либо военные, либо государство. В их духе.

Томас вздохнул и решительно вошел в холл.

Как он и думал — на белом полу красовалось изображение эмблемы. Её, дико секретную, он видел уже раз сто. На различных сайтах, посвященных теориям заговора или просто среди нескончаемого потока информации в сети.

Пространство буквально заполонили марширующие в черных костюмах люди. Они куда-то шли с серьезными лицами, чеканя шаг и пощелкивая бейджиками. Ресепешена, понятное дело, не было. Только пункт охраны, больше напоминающий КПП у крайне важного объекта.

— Прошу, — Чон Сук приглашающе махнул в сторону лифта.

По узкому коридору, среди восьми лифтовых шахт, они шли только вдвоем. Порой двери других кабинок открывались и какие-то люди выходили, но никто не сопровождал Корнева. Кроме Майора, слегка покачивающего своим посохом. Выглядело это сюрреалистично, но никто, кажется, не обращал внимания. Значит привыкли.

Они зашли внутрь.

Металлический пол, зеркальные стены и потолок. И сенсорное табло в качестве панели управления. Стильно, строго, дорого. Вряд ли государство. Скорее заказ военных, выполненный частниками.

Такое обычно позволяли себе спецслужбы.

Майор что-то быстренько пощелкал пальцами и ответил женскому голосу, запросившему код:

— Север 105 D 17.

Лифт дернулся и на табло начали неспешно сменяться номера этажей.

— Не боитесь, что я запомню? — спросил Томас.

Его всегда тянуло поговорить в стрессовых ситуациях.

— Запоминайте, — пожал плечами Чон Сук.

Было немного неловко смотреть на себя сразу со всех сторон. Силуэты, многократно отражаясь в зеркалах, уходили куда-то в бесконечность. Создавалось ощущение, что они не в лифте, а в каком-то подпространстве. Даже голова немного закружилась.

— Это ведь просто для вида, да?

Майор приподнял правую бровь.

— Код, — объяснил Томас. — Это просто для вида.

Чон Сук улыбнулся и постучал себя по виску.

— А вы быстро догадались. Другие только к пятидесятому этажу соображают.

Томас посмотрел на табло. Они как раз миновали тридцать шестой. Что же, не такой и плохой результат. Особенно, если вспомнить, как начинался его день.

— Из профессионального любопытства — что считывается?

— Господин Корнев, — Чон Сук покачал головой. — Не разочаровывайте меня. Разве нет никаких предположений?

Большим пальцем он все время поглаживал посох. Корнев крутил кольцо. По магам всегда было легко определить, когда они нервничают. Почему нервничал Майор — Томас не понимал.

— Он считывает вибрации вашей силы?

— Их можно подавить.

— Сетчатка?

Майор только вздохнул.

— Серьезно, господин Корнев?

Томас только развел руками. Он был не в лучшем состоянии для мозгового штурма.

— Хотя, если честно, я и сам не знаю, как это работает.

— Зачем тогда спрашивали?

Тут азиат как-то хитро прищурился. Никакого расизма, но только люди восточной внешности умеют так. Одновременно таинственно и открыто. Как если бы в одной улыбка была скрыта вторая.

— Надеялся, что вы подскажете мне новую идею, — на табло остановился равномерный бег номеров и лифт замер. — Надо же чем-то себя развлекать.

Раздался привычный звук колокольчика и двери распахнулись. Они вышли на семьдесят втором этаже.

Томас, держась за блестящий перила, стоял на небольшом балкончике. Вниз уходила винтовая лестница. Вместо привычного холла и каких-то административных зон, внизу виднелся лабиринт переходов, мостиков, боксов и простого огромного количества людей. Все чем-то занятые, куда-то спешащие, что-то кричащие и носящиеся с бумагами.

Подобный уровень секретности наверняка требовал единственный не взламываемый источник информации — бумагу. Ведь еще пока никто не придумал как без провода подключиться к толстой папке в не менее толстом сейфе.

— Пойдемте, — Чон Сук едва коснулся Томаса за плечо.

Тот вздрогнул, но возмущаться не стал. Можно и стерпеть.

Майор повел Томаса по хитросплетению переходов между кубами и офисами. Как открытыми, так и закрытыми. Иногда они проходили между каких-то прозрачных клеток. Такие можно было увидеть в любом монстропарке. Вместо железных прутьев — многослойное, зачарованное стекло, способное выдержать попадание ядерное боеголовки.

Ну а как иначе сдержать молодого дракона на потеху публики?

Или, к примеру, тех монстров, что здесь держали Стражи. Ставили, небось, свои эксперименты. Корневу даже на мгновение стало жаль черную пантеру. Та смотрела грустными, зелеными глазами на него сквозь стекло.

В так дыханию, подрагивали её костяные пластины и металлический хвост высекал искры о пол. Метров пять в дину, даже лежа она была ростом с Корнева.

— Это ведь Сумеречный Хищник? — Томас отшатнулся от стекла. — Демон S ранга?!

— У нас большая коллекция, — тихо произнес Майор и кивнул кому-то из работников в белом халате.

«Доктор» нажал что-то на планшете и стекло будто бы резко запотело. Из прозрачного стало матово-серым и совершенно непроницаемым для взгляда.

Наконец они дошли до просторного офиса. Из панорамных окон открывался изумительный вид на деловой центр города. На шпили небоскребов и ровный покров облаков. Таких близких, что можно было коснуться рукой.

Томас выдохнул с облегчением. Он боялся, что окажется в допросной. Одно из тех мест, куда больше не хотелось попадать. Даже если с экскурсией.

Чон Сук уселся на простое кожаное кресло. Порылся немного в папках на своем дешевом столе из IKEA и, скрестив пальцы домиком, уставился на Корнева.

Офис был просторным, но пустым. Им пользовались редко. Можно даже сказать — лишь заходили, чтобы бросить очередную папку на стол и забыть.

— Господин Корнев, — произнес Майор. — Для начала, хочу вас поблагодарить за помощь. Вы были не обязаны рисковать своей жизнью.

— Долг любого мага — помочь сообществу разумных существ в борьбе с монстрами.

— Выучили агитационный лозунг?

Томас неопределенно помахал рукой и откинулся на спинку не самого удобного стула.

— В свое время у меня весь город этими листовками был расклеен. Призывали в армию или Охотничью бригады. Помню, два варианта. Сексапильная ведьма на красном фоне и эдакий лощеный дворянин на синем.

— Они неплохо работали.

— Пока домой вместо денег не стали присылать гробы?

Майор вздохнул. Он отложил посох в сторону. Недалеко. Так, чтобы при малейшей угрозе, можно было схватить и призвать всю мощь магии и артефакта. Он не доверял Томасу, а тот отвечал взаимностью. Да и что-то здесь было не так.

Нутром Корнев чуял какую-то подлянку. А за годы беготни от всевозможных служб, как гласных, так и не очень, он привык доверять чутью. Оно, конечно, нередко его подводило, но лучше быть живым параноиком, нежели мертвым простофилей.

— Вы недовольным политикой ООР?

— Я не люблю определение «разумное существо», - спокойно ответил Томас.

— Почему? Большинство это устраивает.

— А еще я не люблю «большинство», - фыркнул Томас.

Майор открыл папку с грифом «Секретно». Он сделал это нарочито медленно. Так, чтобы Корнев смог увидеть на первой странице свое фото. Фото, сделанное по прилету в Маэрс-сити. Неужели за ним начали следить уже тогда? Или просто собирают досье на каждого иностранного мага. Тем более если тот бывший уголовник.

Предположений было много. Домыслов — еще больше.

— Да, в вашей характеристике указывается крайняя анти социальность, — Майор что-то читал, но теперь уже не спешил демонстрировать досье Томасу. — Правда указано, что, скорее всего, это показное.

— Скорее всего, вселенную действительно кто-то мог и создать. Но пока этого никто не доказал.

Майор улыбнулся. Скупо, будто от сердца оторвал. Жуткая, рабочая улыбка. С такой можно одинаково как подарки дарить, так и головы рубить.

— Тут написано, что вы собирались служить. Даже записались в военный колледж. Сдали экзамены. Вызывались на передние линии фронта.

— Там больше всего сильных монстров и прочих… объектов. Легче переступить через пороги. Если выжить, конечно.

— И все же, — Чон Сук продолжал листать листы в папке. — Безупречный табель из школы. Победитель всевозможных теоретических и практических соревнований. Первые утвержденные комитетом боевые заклинание изобретены в возрасте двенадцати лет.

Томас активнее крутил кольцо. Возвращаться к запертым в далеких глубинах сознания воспоминаниям не хотелось.

— Вам прочили большое будущее. S ранг к восемнадцати. SS к двадцати пяти. И, возможно, даже SSS.

— Просто буквы на лацканах, — Томас смотрел за окно. В небе зависли военные патрули на дирижаблях. Они специально поднимались за облака, чтобы обычные граждане их не видели.

Иллюзия мира. Мираж покоя и безопасности.

— Немногие, господин Корнев, даже среди тех, кто одержим силой, идут на передний фронт. Очень немногие, — Майор смотрел в глаза Томасу. Тот не прятал взгляд. Это было давно. И это был не он. Тот Томас Корнев не выбрался из лаборатории Профессора… — Для этого нужно обладать особым… духом.

— Что вы от меня хотите, — Томас добавил с нажимом. — Сэр?

Майор закрыл папку и поднялся. Он мало того, что отошел от посоха, так еще и повернулся спиной к Томасу. Подошел к окну и долгое время смотрел на лежащий перед ним город. Не по-хозяйски, а скорее, как пес, на дом в который ему нельзя зайти, но нужно охранять. Такой взгляд Томас уже видел.

У военных, вернувшихся из лесов и полей, заселенных монстрами.

У часовых на стене.

И еще у одного человека, о котором Корнев не хотел вспоминать, но его заставляли чуть ли не каждый день.

— Я хочу понять, господин Корнев, как двенадцатилетний мальчишка, мечтающий сражаться за человечество, становиться убийцей.

— Меня осудили за подпольную торговлю заклинаниями.

За окном сверкнула молния. Далеко, где-то у самого горизонта. Еле заметно для взгляда. Но становилось понятно, что на город надвигается буря.

— Томас Корнев, двадцати лет, так же обвиняется в совершении девятнадцати убийств первой степени тяжести, — Чон Сук дословно процитировал слова судьи. — Жертвы — восемь магов S ранга. Шесть A и пять B.

Томас сдавил кольцо.

— Не советую этого делать.

В коридоре было подозрительно тихо. Демон внутри молчал, но Корнев знал, что стоит ему попросить в этот раз и тот поможет. Какой силы был его вечный спутник и надзиратель? Если он так легко отзывался о Летове. Если одно его присутствие подчиняло демонов и позволяло Томасу рвать ткань мироздания и призывать духов.

Он боролся с искушением.

Недолго, но достаточно, чтобы вспомнить, почему он больше не звал демона.

— Ни один из данных эпизодов не доказан. Но, чисто гипотетически, каждый из этих магов пал в честном бою.

— И после каждого сражения оставались следы демонической магии. Вам не хватает черной, господин Корнев? Вы решили спуститься еще глубже во тьму?

Где-то за стенами печальными глазами смотрела в пустоту черная пантера. Возможно, она даже не причинила никому вреда. Её просто выдернули сюда, чтобы исследовать.

— Я не очень силен в философии, майор. Так что живу в мире без света и тьмы.

— Для вас все проще, не так ли?

— Абсолютно, — кивнул Томас. Он отпустил кольцо и без страха взглянул в глаза повернувшемся азиату. Он сам не замечал, как с каждым словом говорят все яростнее, все жестче. — Либо я. Либо меня. Не важно — монстр, человек, гном, эльф, фейри или демон! Для меня все они одинаковы.

Майор кивнул. Не Корневу. Чему-то своему.

— Значит, все-таки, «они», - пробормотал он, поворачиваясь обратно.

Чон Сук собирался сказать что-то еще, но его прервали. Засветился экран планшета и Майор, нахмурившись, вернулся к столу. Он нажал несколько «кнопок» и резко произнес:

— Ждите меня. Ничего не предпринимайте. Скоро буду.

С этими словами, схватив посох, Чон Сук рванул к двери. На ходу он бросил через плечо:

— Никуда не отлучайтесь, господин Корнев. Я скоро вернусь.

Томас остался один в офисе. Он смотрел на приближающуюся грозу и думал о своем. Воспоминания тянули его все глубже. Туда, куда он не хотел возвращаться…

Двадцать три месяца назад

О том, что преступный мир «недоволен» Корневым, тот узнал еще на этапе. Там, в тесном бобике, его в первые попытались пырнуть. Два чумазых зека в подавителях. С виду, не выше D ранга. Наверняка какая-нибудь шантрапа. Таких Томас мог бы отправить в мир иной щелчком пальцев.

Буквально.

Но не с ошейником на теле.

В потасовке он сумел выкарабкаться, но пришлось несладко. Особенно от осознания того факта, что охранники, прекрасно видя возню через решетки, не спешили вмешиваться. Только когда Томас буквально выпотрошил одного и чуть не вскрыл горло другому, только тогда в него всадили несколько транквилизаторов.

Уже на зоне, Корнев узнал, что ему за подобное должны были добавить к сроку лет пятнадцать, но никто и слова не сказал. По документам его вообще этапировать одного должны были.

Коррупция прекрасно чувствовала себя и после Волны…

В подземные казематы его отвезли в шахтерном лифте. Над головой медленно удалялся квадрат желтого света — последнего лучика редкого для Питера солнца.

Рядом стояло девять надзирателей. Начальников.

В сине-черной форме, с металлическими дубинками, они не скупились на щедрые тычки.

Спускаться по бетонному желобу на горизонт было долго. Они скучали. Томас нет — он просто пытался прикрыть самые уязвимые места на теле.

Лица каждого из тех охранников скрывали кевларовые маски. Магов ведь сажали ненадолго, а подавители рано или поздно снимали. Так что секретность на объекте стояла повышенная.

Потом была унизительная процедура помывки. На него лили холодную воды, заставляли демонстрировать все естественные отверстия на теле. Проверяли, не проносит ли он запрещенку.

К вечеру заселили в блок. Эдакая пещера внутри подземного лабиринта из подобных полусфер.

Два этажа — на первом сидели «блатные». Там стояли железные круглые столы с привинченными к полу табуретами. Биллиардный стол, пинг-понг и дартс. Естественно, дротики были на липучках.

Потом лестница на балконы второго этажа. Все это напоминало западный аналог. Да и строили подобные «форты» для задержанных магов как раз-таки западные умельцы.

Все камеры двухместные. Томаса подселили к неприятному, дерганому типу, который редко когда вставал с постели.

Первая неделя прошла спокойно.

Томас даже позволил себе расслабиться. Лежал на шконке, читал литературу, ходил на прогулки по «двору». Им служила отдельная пещера со сводом, неумело раскрашенным под небо и с яркой лампой по середине. Якобы — солнце.

Корнев думал, что двадцать месяцев пройдут в том же духе.

Он все еще был наивен…

Говорят, когда-то американцы провели тюремный эксперимент. Поместили в подобную среду пару десятков обычных людей, разделив их на надзирателей и осужденных. Эксперимент пришлось закрыть, потому что то, что там творилось, стало напоминать филиал ада.

Так вот — там, где оказался Корнев, не проводили никаких опытов.

Здесь просто собрали магов, лишенных этой самой магии, а в качестве охраны поставили смертных. Тех, кого обделили волны. Редких в нынешнее время индивидуумов, на уме которых была только зависть.

Считалось, что из них получатся самые лучшие надзиратели.

Впрочем, так оно и было.

После того, как Корнев «пообжился», он решил приняться за благоустройство своего существования. Тогда он еще ценил материальные блага и комфорт. Даже стремился к уважению окружающих.

Смешно подумать, что осталось от этих заморочек сейчас…

Томас смог договориться с одним из охранников. За обещание в пять тысяч кредитов (тогда он еще не знал, что стал нищим), охранник, по возможности, начал спускать с поверхности всякое барахло. Расчески, фруктовая зубная паста, иголки, пинцеты, бинты, каучуковые мячики, пленки, точилки, карандаши и прочий хлам.

Для «гражданки» — расходники, которые можно на любой заправке купить. Для заключенных — ходовой товар. Второй, после сигаретного и наркотного бизнеса. Но им заправляли блатные и Томас туда не лез.

Еще месяц он налаживал связи. Ему не нужны были ни деньги, ни бартерный обмен, он просто умасливал нужных людей. Не зная, что с ним играют как с мышкой. Просто смотрят как та барахтается, пребывая в полной неизвестности о своей дальнейшей судьбе.

В итоге, Корнев смог таким образом проложить себе путь на самое сытное (во всех смыслах) безопасное и свободное рабочее место. На кухню.

В тот день он работал на вечерней смене. Варил макароны килограммами, курицу теми же килограммами и огромной поварешкой бодяжил мерзкий на вид кофе. Магов заключенных старались по возможности кормить неплохо. Потому как, опять же, когда-нибудь они выйдут и окажутся без подавителей.

Странная атмосфера, если честно.

Вроде прессовали друг друга заключенные, блатные были, опять же, надзиратели не уставали подлянки устраивать. Но при всем при этом какие-то определенные грани не переходили. Аккуратно, так сказать. Тюрьма, но по «аккуратному». Чтобы не нажить лишних врагов.

Ужин закончился, работники разошлись по углам столовой для своей порции. Самой большой, самой сытной, с большим количеством мяса. Успели попрятать перед раздачей.

Корнев предпочитал питаться около плиты. Тут никто не мог подойти к нему со спины и ткнуть заточкой. Такой случай уже был на прошлой неделе…

Если к чему и приучает тюрьма, так это к осмотрительности. И еще к тому, что человек становиться очень раздражительным, когда кто-то стоит у него «над душой».

Но сколько бы ты ни был осмотрительным, а когда на тебя прет пятеро бугаев, то единственный выход — сбежать. Одна проблема — в тюрьме сбежать некуда.

— Корнев, — вперед вышел самый раскачанный из пятерки. — Разговор к тебе есть.

— Какой?

— Простой, — они брали его в кольцо, а Томас с этим не мог сделать ровным счетом ничего. — Говорят, ты заклинаниями на воле торговал. С гномами сотрудничал.

Если кто-то думают, что в «местах не столь отдаленных» все общаются «по фени», то нет. Только самые низшие касты его употребляют. Те же кто себя уважают, говорят на «чистом» языке.

Черт, да после отсидки Томасу стало казаться, что на воле этой самой «фени» больше, чем в тюрьме. От того и стал сленг ненавидеть.

— Немало правильных ребят погубил…

Корнев не стал дослушивать. Он схватил турку с его кофе и плеснул ближайшему в лицо. Огромным ножом для разделки мяса ткнул в бедро второму. Но это только в фильмах какой-нибудь очень крутой спец легко раскидывает несколько бугаев. Да и то — когда те по одному лезут.

Эти прыгнули скопом.

Повалили и начали, как говорят, «урабатывать». Били ногами. Куда придется.

Томас выбрал не самый «мужской» путь решения проблемы.

Он закричал.

Громко, пронзительно, как кричит умирающее в капкане животное.

Надзиратели пришили не сразу.

К тому момент, как они отогнали от него этих «быков», Томас был уже порядочно помят. Настолько, что отправился в лазарет на неделю. Казалось бы — малый срок. Но маги лекари, даже слабые, творят с телами людей воистину чудеса.

То, что раньше требовало бы полугода восстановления, сейчас занимало пару дней.

Потом все повторилось. Потом еще и еще. Его ловили везде.

На прогулках, у душевых, перед отбоем в камере (от чего-то «случайно» открывались решетки) в столовой, даже на сортире. И так полгода. Причем они никогда не делали это сразу после лазарета. Действовали не только болью, но и психологически. Заставляли постоянно чувствовать угрозу.

Томас успел стать параноиком.

Научился драться. Терпеть (как будто уроков Профессора ему мало было) адскую боль, спать по три часа.

Увы, надзиратели никогда не приходили вовремя.

Сперва можно было подумать, что случайно. Но на десятый круг избиений, иллюзии раскололось. Тюрьма была давно и коррумпирован.

В общем, чего тут все вокруг и около ходить.

На седьмой месяц подобной жизни Корнев стал походить на своего сокамерника. Дерганого, исхудавшего, с мешками под безумными глазами. Так что, когда к нему пришел «блатной» — ухоженный пузан, человек синдиката, Томас был уже тепленьким.

Не требовалось даже угрожать тем, что в следующий раз его не только изобьют… Томас, так и не дозвавшийся помощи своего попутчика-демона, был согласен на все.

Сто тысяч кредитов за возможность спокойно дождаться срока? Легко, да и сумма-то смешная. Он ведь был богат…

* * *

— Господин Корнев?

Томас вздрогнул и посмотрел на азиата. Очередной служивый человек. Военный, офицер, страж, полицейский, охотник, часовой — все они были для Корнева на одно лицо. Вернее — на одну кевларовую маску.

Очередные надзиратели. Их Томас ненавидел даже больше, чем синдикат, мафию и прочее отребье.

— Да, майор? — и Томас улыбнулся.

Совсем как тот демон-пантера в клетке. Вовсе не доброжелательно и уж тем более не смиренно. Скорее, с легкой скукой в ожидании возможности сожрать своего пленителя.

Корнев был благодарен Майору за то, что тот напомнил ему почему он стал таким. И кто добил того мальчишку, мечтающего сражаться плечом плечу к собратьями-солдатами на передней линии фронта.