Бар, который обычно к вечеру лишь набирает обороты в выручке, в данный момент был закрыт для посетителей. Думу удалось убедить Дугласа в том, что Гвардия возместит все потери в выручке из-за того, что в момент, когда в Университете было больше всего посетителей (а, соответственно, таковых и в Шхуне) бар оказался закрыт на приватную вечеринку для отдельно взятых студентов группы Б-52.

Из работников, разумеется, на посиделках осталась только Вишенка. Которая весь вечер пыталась склеить Элеонору, а та просто воспринимала происходящее как проявление радушия и хорошего расположения.

Джей, повелитель прыщей, на сверхурочные не остался и куда-то свалил. Дум подозревал, что на подпольные магические бои - слишком ух характерные были повреждения на руках, которые парниша отчаянно пытался скрыть.

Да и прыщи, скорее всего, были следствием застарелого и не вылеченного простенького проклятья. Но знать об этом, никому кроме самого Алекса, разумеется не требовалось.

И в данный момент, когда вечеринка уже отгремела свою пьяно-танцующую кульминацию, на ногах остался только Алекс. И, чтоб его, ему стоило больших усилий даже не притрагиваться к алкоголю, который Дуглас, на радостях, выставил в баре.

Конечно же - ведь все убытки ему возместят кратно потерям.

Как вообще хоть кто-то, в здравом уме, мог поверить в такую несусветную чушь? Тем более, когда она исходит изо рта черного мага?!

Неудивительно, что “трактирщик” загремел на дюжину лет в кутузку за кражу краденного же Комаро прямо с… полицейской штраф стоянки.

Слабоумие и отвага в одном флаконе.

В данный момент студенты, в том числе и Вишенка, валялись в отключке. Именно валялись. И конкретно в отключке. Веселились они, отдать должное, не хуже, чем в Ткилс в пору их расцвета. Но пить не умели.

Так что Трэвис свернулся калачиком в уютном закутке под барной стойкой. И на его лице все так же виднелись разводы от маркера и какие-то надписи с рисунками - уснул первый.

Чжин, который отрубился сразу после рыжего, выглядел так, что вот-вот и задвинет какую-нибудь речугу на тему Конфуцианства. С прямо спиной, со скрещенными руками на груди, закрытыми глазами он прислонился к стене, а над ним, что удачно, расположился руль и пара оленьих рогов, что стало поводом для нескольких фотографий.

Лео, обнявшись с деревянным медведем, спал толи стоя, толи лежа на самом мишке - не разберешь.

Самые стойки из пьяниц - Мара, Элеонора и Вишенка, сплелись змеиным клубком на дальнем столе. Дум даже накрыл их пледом, которым часто укрывались в подсобке работники Шхуны, когда оставались на сверхурочные.

И нет, не потому, что Алекс стал настолько мягким и сердобольным - просто от них слишком искусительно пахло алкоголем… но что хуже - молодостью и свежестью. А уж о том, что одежда у троицы местами задралась и обнажила искусительные для недавнего сидельца виды и говорить не приходилось.

- Ну наконец-то, - Дум вытер пот со лба и, поставив швабру в угол, взглянул на дела рук своих.

Пол Шхуны блестел аки зеркальце девственницы, не видевшее в своей жизни ничего, кроме слишком яркой помады. Гора мусора, пластиковых стаканчиков, коробок из-под пиццы, бутылок и всяких снеков была сгребена в одну кучу и пребывала в блаженном ожидании, когда её спакуют в пакет.

Но этим, разумеется, займется Вишенка. И не важно, что она пока об этом не в курсе. Вон, самозабвенно, с блаженной улыбкой, мнет выразительную грудь блонди во сне.

И нет, Алекс ей не завидовал.

Дети же…

И не важно, что на три, с небольшим, года его младше, а в его постели, до ареста, бывали и такие, которым законом еще запрещено… выглядели-то они на возраст запойного алкоголизма…

Ладно, чего уж там о былых деньках.

Достав сигарету из все той же - мятой, но бессмертной и бессменной пачки, Алекс запалил ракового солдатика огоньком с большого пальца и затянулся.

Его мысли о прекрасно и вечном прервал звон колокольчика над дверью.

- Мы зак…

Договаривать не было никакого смысла. Петр выглядел также, как и при их первой встрече - нет, костюм тройку он сменил на модную двойку узкого кроя. Темной синее кашемировое пальто уступило место черному с белым меховым воротником. Туфли с высоким каблуком на ботинки-броги.

Единственным, что осталось неизменным во внешности чистильщика Синдиката, это его перчатки, а так же парад игольной армии на подушечках пальцев Алекса.

Каждый элемент гардероба Адепта являлся высококлассным артефактом.

Дум, стряхнув пепел в аккуратную, сексистскую пепельницу в виде раздвинувшей ноги портовой девки (тематика шхуны, все же, была пиратской), украдкой дотронулся до кольца на пальце.

- Надеюсь, для меня вы сможете сделать исключение, мистер Думский, - произнес Петр со все тем же густым восточноевропейским акцентом. Так что даже несмотря на вежливый тон, образованную речь и мирные слова - звучало это весьма и весьма многозначительно угрожающе.

- Разумеется, Петр, - радушно, насколько в принципе на это был способен черный маг, улыбнулся Дум и указал на соседний стул.

- Позволите? - и, не дожидаясь ответа, Петр снял пальто и повесил его на свободную вешалку гардеробной стойки.

Впервые Алекс увидел чистильщика без верхней одежды. И, несмотря на костюм, он мог различить тонкую полоску на шеи Адепта - видимо ниже шли какие-то татуировки, которые покрывали весьма мускулистое тело опытного бойца.

Петр дошел до стола, где сидел Алекс и, аккуратно, аки истинный джентльмен, двумя руками отодвинул стул, после чего сел на него со спиной прямее, чем у шпагоглотателя.

Не снимая перчаток, он сцепил пальцы замком и опустил их на стол.

- Мистер Думский, - глаза русского сверкнули на миг чем-то недобрым, но тут же погасли. - признаться, я доволен своей работой. Знаете ли - много свободного времени, хорошая медицинская страховка, платят, опять же, неплохо. А если сравнить с тем, что я получал на родине работая на государство, так и вовсе - богатею на глазах.

- Очень рад за вас, Петр, - Алекс снова затянулся. - Атлантида - остров, где сбываются мечты.

- Но есть, разумеется, и минусы, - продолжил Петр, будто не замечая слов Алекса. - к примеру, когда мне приходится сверхурочно искать, к примеру, одного должника моих работодателей по всему Хай-гардену. Почти без сна. Без того, чтобы спокойно посидеть дома, с чашечкой чая и томиком Булгакова, я вынужден терпеть общество не самых приятных мне граждан.

Алекс затянулся еще раз, после чего на кольце вспыхнуло несколько символов. Какие шансы у него против Адепта? В краткосрочной перспективе, в обмене парой тройкой заклинаний, не такие и плохие. Но вот если схватка затянется… да еще и учитывая, что Петр был увешан артефактами будто елка новогодняя, то перспективка совсем не радужная.

- И вот, когда я уже смирился с тем, что квартальная премия пройдет мимо меня, посреди ночи, когда я уже давно надел свою маску для сна и даже выключил радио, - радио? Проклятье! В этом мире еще кто-то пользуется радио?! - Мне, на личный номер, звонит глава подразделения по Маэрс-сити и выговаривает не самые лицеприятные вещи, которые мне, увы, приходится выслушивать в свой адрес.

- Издержки профессии, Петр, - Алекс в очередной раз стряхнул пепел, не сводя при этом взгляда с рук Петра и, что самое яважное, с его глаз. Опытного мага всегда выдают именно глаза, а не руки. Кастовать при помощи пальцев - удел малолеток или слабообразованных чародеев. - Вот мне, к примеру, порой приходится и пьяных из заведения выкидывать. Но нахожу и свои плюсы - разминка, так сказать.

- Разумеется, мистер Думский. Разумеется, - кивнул Петр. - плюсы есть во всем. И когда мне сообщили, что вы появились на центральном канале, да не абы кем, а профессором Первого Магического, я тоже нашел плюс. В том - что я вас нашел. Вы уж простите, за каламбур. Но вот формат подобной находки мне не очень понравился. Так что ехал я сюда с парой весьма… варварских, но, уж простите, приятных для меня мыслей.

- Да? И каких же?

- Ну раз вы настаиваете, мистер Думский… к примеру, я хотел оглушить вас, отвезти в порт и пытать какое-то время электричеством, расспрашивая, почему вы не выходили на связь с Синдикатом.

- У меня нет телефона, - развел руками Алекс. - а долг я должен выплатить к Рождеству - а еще даже Хэллоуина не было.

- И этот факт остановил меня от того, чтобы поддаться своим низменным инстинктам. Вот, посмотрите, - Петр убрал руку во внутренний карман пиджака. Алекс напрягся. Руны на кольце запылали ярче и несколько небольших волшебных печатей появилось там, где их не мог увидеть русский. - Без нервов, мистер Думский.

После этого Петр достал на свет небольшой значок. Такие носят всякие “анонимы”. Ну там “анонимные алкоголики, игроманы, сексоголики… психованные-маньяки-работающие-убийцами-преступных-организаций”.

На значке красовалась цифра “12”.

- Двенадцать лет без насилия? - с легкой надеждой поинтересовался Дум.

- Недель, мистер Думский. Вот уже двенадцать недель, как я борюсь со своим внутренним зверем, - Петр убрал значок обратно, а Алекс грязно выругался. Мысленно, конечно. Надо ведь было держать марку. - И, как вы выразились и сами - во всем есть свои плюсы. Таковы нашли и мои работодатели в вашей таинственной, но очень… продуктивной смене амплуа.

Дум так и не затянулся.

- Что вы имеете ввиду? - насторожился Алекс.

- О, - Петр впервые, на памяти Дума, улыбнулся. - я думаю, вы все прекрасно понимаете.

Алекс обернулся и, выдыхая облачка дыма, посмотрел на студентов. Те все так же мирно дрыхли в пьяном сне, сдобренном легкими черномагическими проклятьями.

Да, так будет проще всем.

Алекс избавиться от долга Синдикату. Студенты не пострадают в финале. Мисс Периот, опять же, будет держаться подальше от него.

Да, будет лучше.

Наверное…

- Вижу сомнения на вашем лице, мистер Думский, - Петр, показывая, что разговор, в целом, окончен, поднялся и направился за пальто. - дальнейшие инструкции вы получите письмом. И, пожалуйста, ради вашего спокойствия и моего значка - не забывайте, чем именно вы обязаны Синдикату, и кто именно спас вашу жизнь. Так что, надеюсь, что это была наша с вами последняя встреча… профессор.

И Петр удалился, оставив Алекса наедине со своими воспоминаниями.

***

Это случилось на вторую неделю пребывания Алекса в подземной тюрьме на уровне “экстра-класса”. Вообще, учитывая его уровень силы - Мистика 12го уровня, его не должны были поместить в этот “живой ад”. Так заключенные называли последний уровень подземки.

Но, видимо, кто-то наверху очень расстарался, чтобы упечь еще даже несовершеннолетнего парнишку так глубоко, как только можно.

Первая неделя прошла вполне мирно. Если так можно назвать пребывание в цементном мешке, без окон и с дверью, которая занимала по ширине дверного проема всю стену.

С одной стороны - жестяной унитаз, почти вплотную прилегающий к другой стене, а над ним вырезанная в стене узкая шконка, на которой боком то не все поместятся.

Так выглядела карантинная зона в “живом аду”, куда на неделю запирали всех новеньких.

А после этого следовало “крещение”.

А именно - поход в общий душ.

В нем, в данный момент, и стоял Алекс. Вооруженный стащенной, по дороге, у проверяющего камер охранника заточкой из зубной щетки, абсолютно голый, прижавшись спиной к стене, он смотрел на десяток стоявших перед ним худых и мускулистых, высоких и низких, зэков.

- Свежатину привезли, - один из них хрустнул шейными позвонками.

- Первого класса, - кивнул другой.

- Только перепутали мужское и женское крыло.

- Ага. Вы только посмотрите какая у неё задница.

- Пидоры, - сплюнул Алекс и перехватил заточку обратным хватом. - ну давайте. Подходите, суки. Всех продырявлю.

Зэки засмеялись.

- Слышали, парни, да? Девица-то с зубками. Дырявить нас собралась… Не понимает, что дырявить сейчас будут именно её. Думаю даже в очередь становиться не будем. Сразу двоих обработает.

- Только сперва мы ей зубки эти все поснимаем… Чтобы сосала лучше.

Дум посмотрел в сторону охранника, который повернулся ко входу в душевую спиной и старательно делал вид, что ничего не замечает.

Камеры, судя по погасшим лампочкам, были отключены.

Проклятые фараоны.

Ну ничего, Дум продаст свою жизнь как можно дороже, но его задница, демоны и бездны, останется девственней матери божьей!

Скривившись от горящей боли, Дум приготовился драться на смерть.