– Вы слышали про огромную гору под названием Эш Гевар? Она такая большая, что ее вершина достает до самого неба, внутри ее поместился целый город!

– Как Аверд? – спросила какая-то девчушка.

– Почти такой же большой, как Аверд, – кивнул алворд. – И тех, кто живет в нем, называют «санорра». Они похожи на нас, но выглядят немного по-другому. Посмотрите на господина Нье Анэ, он – санорра. И он как раз из этого города.

Слушатели уставились на темнокожего советника. Впрочем, совсем без страха, скорее – с любопытством.

– А почему он не такой как мы? – сидящий совсем рядом со скамейкой карапуз потыкал Нье Анэ пальцем, как что-то диковинное. Санорра глянул на него сверху вниз и ничего не сказал.

– Потому что мы все выглядим по-разному. У наших друзей раг`эш красная кожа, и одеваются они не так как мы. Еще на севере живут гедары – они похожи на нас, но очень высокие и такие сильные, что могут упереться в дерево, толкнуть его и – раз! – алворд хлопнул в ладоши и маленькие слушатели подскочили от неожиданности, – дерево сломается! А далеко, у самого океана, в лесах, где деревья такие высокие, что поднимаются выше облаков, а листья на них такие большие, что мы все с вами могли бы поместиться на одном, живут саллейда.

– Разве бывают такие деревья? – недоверчиво спросила кроха, которая и говорить-то, наверное, не так давно научилась.

– Бывают! – ответил ей мальчишка лет шести. – Я видел такие на картинке! И еще мне про них рассказывал наш садовник. У него глаза как у кошки!

Это заявление вызвало всеобщее оживление. «Интересно, – подумал Ройзель – Сколькие из них теперь будут приставать к ухаживающим за всей зеленью в городе саллейда, чтобы проверить, какие у них глаза…».

Но наблюдательность парнишки алворд похвалил.

– Именно так. Как видите, все мы разные: гельды, гедары, саллейда, раг`эш и санорра. Сейчас все мы можем спокойно жить вместе, в одном городе. Но давным-давно, некоторые на Севере не хотели жить в мире со всеми. И они сделали так, что гедары и раг`эш поссорились с гельдами и даже начали воевать.

– А потом мы победили! – гордо объявил какой-то маленький темноволосый гельд, взмахнув игрушечным мечом, только что полученным в подарок.

Алворд улыбнулся.

– Да, мы победили. Но сначала очень-очень долго шла война. Так долго, что многие дети успели вырасти, а потом состарились и умерли, а война все шла и шла. Но тем, кто не хотел, чтобы все жили мирно, было нужно, чтобы война шла везде, и спрятаться от нее было невозможно. Поэтому они пришли к саллейда, начали зажигать деревья, на которых они жили огнем, который невозможно было потушить и убивать тех кто, хотел заступиться за свой лес. Огонь этот был таким сильным, что на том месте, где он горел, навсегда осталась только черная земля и с тех пор в этом месте ничего не растет, ни трава, ни деревья.

Над поляной царила полная тишина. Молчали взрослые, молчали дети. У некоторых малышей испуганно блестели глаза. Но они внимательно слушали рассказ, стараясь не пропустить ни слова.

– Тогда самые смелые из саллейда, видя, что враги не уйдут, пока не сожгут все, решили пойти в Эш Гевар, в котором тогда еще никто не жил. Они знали, что в нем есть что-то необычное, спрятанное от всех, очень старое и страшное. Они не знали, что это такое, но надеялись, что это напугает врагов, и они уйдут. Собравшись вместе, они проплыли под водой по морю, потому что, вы, наверное, знаете, что саллейда могут плавать под водой очень долго, а потом выбрались на берег, и зашли внутрь Эш Гевара. Там они нашли особенную старинную одежду и разное оружие, которое точно бы помогло прогнать чужаков. Но…

Алворд поднял указательный палец. Впрочем, жест был излишним – дети и так слушали его, позабыв обо всем.

– Но они могли бы взять это, только если бы сильно заболели одной необыкновенной болезнью, от которой потом не смогли бы вылечиться.

– А когда я сильно болел, к нам приходил один саллейда и он меня вылечил, – вдруг возразил какой-то мальчик.

– Эту болезнь не сможет вылечить ни один саллейда, – покачал головой Ройзель. – Даже если все-все-все самые лучшие целители в мире собрались бы, все равно они не смогли бы ничем помочь. Саллейда попробовали взять вещи просто так, но они рассыпались, как только они выносили их из горы. И тогда они решили ради того, чтобы прогнать врагов – заболеть этой болезнью.

– И потом они смогли их прогнать?

– Да. Многие саллейда не выдержали этой болезни и умерли. А те, кто остался жить, стали выглядеть совсем по-другому: их глаза стали не зелеными, а черными, кожа тоже потемнела и стала серой. Но эта болезнь, сделала быстрыми и сильными. Намного быстрее и сильнее, чем они были раньше! А еще некоторые из них теперь могли показывать врагам в голове разные страшные картинки – прямо в их голове, представляете?! Они поспешили назад, чтобы помочь тем, кто остался дома, напали на чужаков, и так их напугали, что они побросали свое оружие и навсегда убежали оттуда! А от огня, который они разожгли, сгорели их собственные крепости.

– Вот здорово! – воскликнул обладатель игрушечного меча. – Хотел бы я на это посмотреть!

– И я!

– И я тоже!

Нье Анэ посмотрел на слушателей, которым было от силы лет пять-шесть. Эти маленькие гельды до конца своей жизни просыпались бы каждую ночь с криком, имей они возможность хотя бы на минуту увидеть то, что происходило там, на выжженной полосе у самой границы Южных Лесов, своими собственными глазами. Он мог легко исполнить их желание, потому что, все санорра навсегда запечатали это событие в собственной памяти, передавая его из поколения в поколение, неизменно ярким и живым, словно оно произошло только что. Потому что до самого конца, самый последний из них должен помнить, что за ужасную и опасную силу он носит в себе.

Тогда их было не больше полусотни: все, кто не остался лежать в темноте переходов древней горы изломанным, почерневшим трупом, кто не вырвал себе глаза собственными руками, не разбил голову в кровавые ошметки, бьясь ей о камни. Все, кто выжил и нашел в себе силы подняться на ноги. Они даже не взяли с собой оружие, потому что теперь понимали, что нет оружия страшнее, чем та сила, которую они обрели.

Но защищенные крепкими стенами укрепления, ослепленные собственной мощью и безнаказанностью враги, ничего о ней не знали. И поэтому со стен послышались сначала смешки, а потом – оскорбления и хохот и свист. Огромные гедары демонстративно бросали оружие на землю и, засучивая рукава, приглашали незваных гостей подходить поближе, обещая перебить их голыми руками.

– Откройте ворота! – орал какой-то здоровяк, опирающийся на топор, который снес уже ни один десяток голов, – пусть заходят! Лень мне за ними бегать!

– Да они к земле от страха приросли!

– Не приросли они, им полные штаны ходить мешают!!!

Когда серые фигуры шевельнулись, одновременно опустив на голову капюшоны своих одежд, это вызвало новый приступ хохота и неуклюжего остроумия.

– Смотри ка, головушки напекло! – разорялся детина с топором. – Что, доходяги, пригрело?! Жарко им, слышь! А вы подойдите! Самая жара вас прямо тут и…

Острота его осталась незаконченной. Возможно, ее окончание было спрятано в одном из тех кровавых ошметков, которые вместе с кусками черепа обляпали стоящих рядом, когда на голову гедара опустился тяжелый молот. У окружающих не было времени ни опомниться, ни предпринять что-либо для своей защиты, потому что, размахнувшись, обладатель молота отправил их следом за шутником, прежде чем напоролся на нож бросившегося на него раг`эш.

Со всех сторон послышались крики боли и вопли ужаса. Один за другим только что во все горло хохотавшие беловолосые хватали оружие и с рычанием бросались прямо в толпу недавних соратников, круша всех на своем пути. Началось побоище, тем более страшное, что в нем каждый бился с каждым без жалости к врагу и себе самому.

За считанные секунды это безумие волной охватило всю крепость. Но раг`эш, казалось, были слабее подвержены ему. Они даже попытались, собравшись вместе, организовать какое-то сопротивление, постепенно отступая, чтобы укрыться в домах.

И вдруг один из них, дико закричав, рухнул на землю и принялся бешено кататься по ней.

– Аш!!! Фет Ашше!!!! – вопил он – Огонь! Горю! Я горю!!!

Его руки яростно молотили и скребли по телу, сдирая целые пласты кожи и вырывая куски плоти, стараясь погасить несуществующее пламя. Отбиваясь от тех, кто поспешил ему на помощь, он бессмысленно кричал и бился в грязи, замешавшейся на его собственной крови. А рядом еще один краснокожий великан пронзительно завизжал, закрутился на месте и принялся рвать собственное горло и грудь хрипя, что его изнутри сжигает пожар, а за ним еще один, и еще, и еще… И это был конец.

– Советник?

Нье Анэ поднял голову. Ройзель и дети в ожидании смотрели на него.

– Прошу прощения, алворд, я задумался… О времени.

– Вы как всегда правы и мы уже идем. Но сначала, раз уж вы некоторым образом, отсутствовали, я повторю то, что сказал. Итак, наш ежегодный малый Совет хотел бы поблагодарить вас за участие в заседании.

Он захлопал в ладоши первым. Но аплодисменты тут же подхватили все окружающие, как маленькие, так и некоторые взрослые. Маленькая девочка подошла и протянула только что сорванный тут же на лужайке цветок.

Санорра его взял.

– Благодарю, – Нье Анэ встал и сдержанно поклонился.

Алворд тоже поднялся со скамейки.

– Господа советники, на этом наше ежегодное заседание заканчивается. Благодарю вас за старания и буду рад увидеть здесь же через год. А теперь – нам пора. Айле Тэйцевас!

– Айле Тэйцевас, алворд Ройзель!

Сопровождаемые шумящими детьми, обмениваясь поздравлениями с их родителями, они пешком направились к ближайшим воротам, вход за которые для посторонних был закрыт даже в праздники.

– Эйцвас может не одобрить сегодняшнего вашего рассказа, – заметил Нье Анэ, когда они шли через пустой внутренний двор. – Вы ведь понимаете, что он узнает о нем сегодня же, если еще не узнал.

– Мне нет дела до того, что скажет эйцвас, – Ройзель отбросил концом трости с дороги небольшой камушек. – Мы оба служим государству. И если половина из этих малышей, став взрослыми, расскажет своим детям эту историю, а не какую-нибудь страшилку об убийцах из Эш Гевара, государство от этого только выиграет.

– Думаю, он найдет, чем вам возразить.

– Разумеется. И он тоже будет по-своему прав. Что такое правда, советник? Это лишь множество дорог, приводящих нас с разных сторон к одному и тому же камню. Беда только в том, что мы часто так и остаемся каждый на своей стороне, придумывая этому камню множество названий. А он продолжает оставаться обычным камнем… Но, похоже мы действительно задержались, давайте прибавим шагу, там же еще эта проклятая лестница.

– Конечно, алворд.