От заливистого смеха сестренки в душе разливалось тепло. Я переживала, что Паша не сможет победить смущение, но он выглядел уверенно. Наверное, смерть отца заставила друга быстро повзрослеть и стать жестче. Вероника посматривала на него настороженно, но в тоже время заинтересованно.

Я еще перед началом вечера позаботилась о том, чтобы эти двое оказались за одним столиком. Слегка подтолкнула их друг к другу, но дальше влиять на Нику не собиралась. Она вправе решать сама, стоит ли давать Клюеву шанс. Все зависело лишь от него, и я очень надеялась, что друг такую возможность не упустит. И он, похоже, не подвел.

Я сидела за столом с близнецами. Еще одно место предназначалось для Милы, но они со Стасом до сих пор находились в доме, ожидая своего выхода вместе с остальными участниками. Я нервничала все больше с приближением аукциона. Смотреть на то, как за моего мужчину соревнуются несколько женщин не было никакого желание. А еще хуже становилось от понимания, что я сама все это сотворила. Согласилась с этим и ничего не сделала, чтобы это остановить.

— Эй, ты чего такая бледная? Плохо? — заметил мое состояние Тимур.

— Да нет, все нормально, — поспешила успокоить его и дрожащими пальцами взялась за бокал с вином. Немного расслабиться мне точно не помешает, иначе можно и с ума сойти.

— Рит, все будет хорошо. У нас есть план. Никто твоего Стаса себе не присвоит, — погладив меня по плечу, уверенно произнес Костя.

— Что за план? — сразу оживилась.

— Главное, что все будет хорошо. Не волнуйся, — подмигнул Тимур и подлил мне еще вина. — Расслабься и получай удовольствие!

Я очень старалась следовать его совету, но получалось откровенно плохо. С удовольствием бы все это прекратила, но пути назад уже не было. Когда на сцену вышел ведущий и объявил начало аукциона, от волнения сдавило грудь. Сердце застучало так, что, казалось, его биение заглушало все вокруг.

Я не слышала слов. Немигающим взглядом буравила сцену, но смотрела сквозь нее. А вдруг ничего не получится? И что будет, если Грымза все-таки купит моего мужчину? Не возненавидит ли он меня за то, что подбила на это? Все эти вопросы крутились в мыслях без остановки, все глубже вгоняя в панику. Я старалась держать себя в руках и не показывать эмоций, но это давалось с трудом.

Стас был третьим. Первые два лота я даже не рассмотрела и пропустила момент продажи. Лишь когда на сцену вышел любимый смогла сосредоточиться. Ведущий старательно описывал все его преимущества, стараясь заинтересовать богатых дамочек. Андриянов же стоял с натянутой улыбкой, явно не пребывая в восторге от происходящего. В какой-то момент наши взгляды пересеклись, и все стало неважным. Стас заметно расслабился. Его взор потеплел, а черты лица смягчились.

— Триста тысяч! — вернул в реальность выкрик Лилии Арнольдовны.

Вздрогнув, я повернулась к ней. Эта женщина не собиралась отступать. Смотрела на Андриянова так, словно он уже ее собственность.

— Четыреста! — перебила ставку директора фонда блондинка в коротком черном платье без бретелек.

Красивая, с идеальной фигурой и кукольным личиком. И, в отличие от моей начальницы, молодая. Внутри все накалилось от мысли, что именно ей достанется мой мужчина. А что, если она ему понравится больше? Ведь я, по сравнению с ней, серая мышка. Всегда считала себя достаточно симпатичной и заниженной самооценкой не страдала, но рядом с такой девушкой закомплексовала.

Лилия Арнольдовна, похоже, тоже почувствовала конкуренцию. Прищурившись, она окатила соперницу уничтожающим взглядом, но та этого даже не заметила. Грымза уже открыла рот, чтобы повысить цену, но тут к ней подбежал Костя. Он что-то говорил ей на ухо и явно старался увести ее. Женщина сначала отмахивалась от сына, но как только пыталась перебить ставку блондинки, Костя вновь ее отвлекал и в итоге добился своего. Раздраженная и дико недовольная Лилия Арнольдовна порывисто встала со стула и направилась за сыном в дом.

— Продано Майе Шереметьевой! — ударил по ушам голос ведущего, который, как и положено, на счет три закрыл продажу.

У нее еще и фамилия говорящая. Взглянула на Стаса, но тот не выглядел довольным. Он смотрел только на меня, словно говорил: «Мне нужна только ты и больше никто». Сразу стало спокойнее. Даже почувствовала вину за то, что могла подумать об Андриянове такое. Ведь он ни разу не дал повода для ревности.

Стас спустился со сцены и под аплодисменты подошел к девушке. Та мило улыбнулась ему и предложила сесть рядом с собой.

— Не волнуйся, Майя наше подставное лицо. Она только выглядит как стерва, а так добрейшей души человек. Как услышала вашу историю любви, тут же согласилась, — просветил меня Тимур. — Как только аукцион закончится, и все начнут веселиться по-настоящему, она тебе его вернет.

— Да? — с сомнением протянула, глядя, как Шереметьева о чем-то щебечет Стасу.

— Даю слово. Я на нее сам глаз положил, так что Стасу ее не отдам, — весело ответил Тимур. — Серьезно, Рит, все закончилось…почти…

— В смысле почти?

— Ну, у тебя закончилось, у Кости началось, — рассмеялся парень, глядя в сторону входа в дом.

На крыльце появился Костя с предвкушающей улыбкой, а следом за ним угрюмая, грозная Лилия Арнольдовна. Она схватила сына за руку и что-то прошипела ему на ухо. Тот дернулся вперед, вырываясь, и, резко высказав что-то матери, сбежал по ступенькам вниз.

— Представляю наш следующий лот! Обворожительная, прекрасная, яркая и головокружительная Мила! — объявил выход Сатинской ведущий.

Появление девушки было эффектным. Она вышла на сцену изящной походкой, пленяя всех присутствующих мужчин своим образом. Не зря женщину в красном воспевают в песнях. Я и сама смотрела на подругу с открытым ртом, восхищаясь ее красотой.

— И так, дорогие гости, начальная цена сто тысяч рублей. Лично я считаю, что для такой женщины эта сумма ничтожна. Может, кто-то готов предложить больше? — подогревал и провоцировал зрителей ведущий.

Видимо, и сам запал на эту шикарную женщину. Насколько я помню, Стаса он так не рекламировал.

— Миллион рублей и предложение руки и сердца! — выкрикнул Костя, не колеблясь.

Все взгляды тут же скрестились на нем. Кто-то смотрел с недоумением, кто-то с восхищением, а кто-то и с завистью. Не каждый день можешь стать свидетелем такого неординарного предложения. Даже ведущий застыл на месте с открытым ртом. Впрочем, так же как и Мила. Она растерянно хлопала глазами и, я уверена, считала, что ей послышалось. А Костя, тем временем, добежал до сцены и, запрыгнув на нее, подошел к девушке, которая до сих пор находилась в шоке и могла лишь ошарашено наблюдать за тем, что случится дальше.

Парень вырвал у ошалевшего ведущего микрофон и встал на одно колено. Из кармана он достал коробочку с кольцом. Мила ахнула и закрыла рот ладонью. Сделала шаг назад, мотая головой из стороны в сторону, но Костю это не остановило.

— Я не умею красиво говорить. И делать предложения тоже, но… Мил, я решил. Серьезно. Еще в тот день, когда ты поставила мне синяк под глазом…

— Молодец, девочка! — раздался довольный женский возглас. Я повернулась на звук и поняла, что это была Майя. Она широко улыбалась и показывала Миле поднятый вверх большой палец.

— Мил, — не обратив внимания на выпад подруги, Костя взял Сатинскую за руку и заглянул в глаза таким взглядом, от которого даже у меня мурашки побежали по коже. — Выйдешь за меня?

— Я…я… — Мила беспомощно озиралась по сторонам, словно ждала, что кто-то подскажет ей правильный ответ.

Я видела ее смятение, неверие в происходящее, но ничем не могла помочь. Честно говоря, даже не знаю, как бы повела себя на ее месте. Еще сегодня мы шутили на эту тему, но никто даже мысли не допускал, что такое может произойти на самом деле.

— Да что ты думаешь?! Говори да! — выкрикнул кто-то из гостей.

— Дорогие гости, давайте поддержим этого смелого парня! Поможем девушке определиться? — отмер и ведущий.

Все заметно оживились. Кто-то выпалил:

— Соглашайся!

— Да, соглашайся!

— Мила, скажи да! — уже через минуту скандировали все.

Только я молча наблюдала за подругой, переживая, что такое давление ее еще сильнее испугает. Она что-то прошептала, глядя в пол, но за всеобщими выкриками никто ничего не понял. Ведущий жестом призвал всех к молчанию и воцарилась тишина.

Костя продолжал стоять на одном колене, не отрывая выжидающего взгляда от девушки. Сатинская, заламывая пальцы, последний раз осмотрелась, явно чувствуя себя неловко, но искорки счастья в ее глазах не заметить было невозможно.

— Я согласна!

Костя вскочил с колен и закружил ее. Пространство взорвалось громкими победными криками и улюлюканьем. Это было похоже на финальную сцену голливудского фильма. Так красиво и романтично, что я прослезилась от радости за подругу. Не знаю, получится у них что-то или нет, но от всей души желала им счастья и долгой совместной жизни. Скептик внутри считал, что для предложение вышло чересчур скоропалительным. Только кто я такая, чтобы диктовать кому-то, как им жить и когда принимать важные решения? Все мы разные. Кому-то хватает двух-трех недель, чтобы окончательно понять, с кем хочется провести всю оставшуюся жизнь. А кому-то необходимо убедиться в своем решении и все взвесить.

Новоиспеченные жених и невеста, не обращая ни на кого внимания, страстно целовались, отмечая новый этап в своих отношениях. А все гости пребывали в приподнятом, взбудораженном настроении. Все, кроме одного. Лилия Арнольдовна так и продолжала стоять на крыльце, прожигая испепеляющим взглядом будущую невестку. Сжав кулаки, она тряслась от злости и тяжело дышала, пытаясь справиться с эмоциями. Я боялась, что начальница устроит скандал, но она, резко развернувшись, вернулась в особняк.

Костя забрал Сатинскую со сцены и привел к нашему столику. Я тут же обняла ее, поздравляя с радостным событием.

— Я не верю, не верю… — шептала подруга.

— Ну, Костя, ну, удивил, — посмеивалась, поглаживая дрожащую от эмоций Милу по спине.

— Да, я такой, — играя бровями, выпалил парень и бережно забрал свою девушку из моих объятий. — Иди ко мне, моя невеста.

— Ты сумасшедший, просто сумасшедший, — все еще не могла успокоиться она.

— Сможешь с таким всю жизнь прожить? Я ведь тебя уже никогда не отпущу, — серьезно спросил Костя, вглядываясь в ее лицо.

— Наверное, да…

— Наверное?

— Да.

— То-то же, — довольно улыбнулся парень и нежно поцеловал невесту в губы.

— Но поженимся в следующем году, — поставила условие Мила.

— Как скажешь, моя. Но жить будем вместе! — выдвинул требование в ответ Костя.

— Не раньше, чем через месяц. У нас еще не закончился конфетно-букетный период, — не сдавалась подруга.

— Он у тебя будет длинной в жизнь, если перестанешь торговаться. Но, так уж и быть, месяц я подожду.

— Невыносимый, — тепло протянула Мила, обвивая руками шею мужчины.

— Весь в тебя, — рассмеялся он, прижимая ее к себе.

— Поздравляю, ребят! Это срочно нужно отметить! — появился рядом Тимур.

На сцене продавали очередной лот, но наша компания за этим уже не наблюдала. Тем более, что Майя вместе со Стасом тоже подошли. Увидев своего мужчину рядом, я обо всем забыла.

— Наши поздравления жениху и невесте, — поспешили они поздравить влюбленных.

— Красавчик! Это было феерично, — одобряюще похлопал Костю по плечу Стас.

— По-другому не умеем, — гордо выпятил грудь парень.

— Да-да, с нами только так. Майя, мотай на ус, — вступил в разговор Тимур, положив Шереметьевой руку на талию.

— Тимурчик, а ты ничего не попутал? — насмешливо, но с угрозой протянула девушка, сбрасывая его ладонь.

— М-м-м, огонь! Майюша, сопротивление бесполезно. Сдавайся и обещай, что сегодня танцуешь только со мной, — ни капли не смутился Тимур.

— Шереметьевы никогда не сдаются, дорогой. И прекращай свои эти шуточки. А то, вдруг, поверю. Придется и тебе жениться, — продолжала отшучиваться девушка. Она мне нравилась все больше и больше. — Кстати, Рита, тебе очень повезло. И я очень рада была вам помочь. Вы отличная пара.

— Спасибо, — улыбнулась девушке.

После аукциона люди окончательно расслабились. На сцену вышла музыкальная группа из четырех девушек. Под их веселые, задорные песни мы танцевали и отрывались на всю катушку. Более серьезные люди сидели за столиками и общались. Лилию Арнольдовну я так и не увидела. Похоже, предложение сына ее сильно подкосило. Мне, вдруг, захотелось ее найти и убедиться, что с ней все в порядке.

— Пойду, начальницу проверю, — предупредила Стаса.

— Вместе пойдем, — он взял меня за руку и повел к дому, не дав ответить.

— Не думаю, что тебе стоит показываться ей на глаза. Она и так не в себе, наверное, — осторожно заметила, чувствуя напряжение мужчины.

— Я всего лишь провожу. Не хочу одну тебя оставлять. Плохое предчувствие, — озираясь по сторонам и высматривая кого-то, пояснил Андриянов.

— Кого ты ищешь?

— Никого, все нормально.

Он завел меня в особняк. С кухни слышался звон посуды. Официанты бегали туда-сюда. Кто с грязной посудой, кто с наполненными бокалами. На поиски Лилии Арнольдовны мы потратили минут пять. Петляли по многочисленным коридорам и заглядывали во все комнаты подряд. Честно говоря, я уже стала переживать за начальницу, когда увидела ее в одной из комнат на втором этаже. Она сидела на диване и крутила в руках стакан, на дне которого плескалась янтарная жидкость. Рядом на кофейном столике стояла наполовину пустая бутылка виски.

Женщина настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила нас. Я жестом попросила Стаса уйти. В любом случае нужно сказать, что ухожу. И лучше сделать это сейчас, иначе потом могу и струсить. Андриянов все понял и, не хотя, удалился.

— Лилия Арнольдовна? — набравшись смелости, вошла в комнату и закрыла за собой дверь. — Как вы?

Начальница подняла на меня равнодушный взгляд и одним махом допила остатки горячительного напитка в стакане.

— Что ты хотела, Рита? — наливая себе очередную порцию виски.

Интересно, это все она выпила? Я бы уже отключилась от такого количества, а Грымза выглядела вполне трезвой.

— Вы пропустили весь аукцион, — не найдя слов получше, сморозила глупость. А то она сама не знает!

— Хочешь сказать, что расстроилась? — усмехнулась женщина. — Или пришла позлорадствовать?

— Позлорадствовать?

— Думаешь, я такая дура и не догадалась, что вы со Стасом вместе? Он каждый день привозил тебя на работу и забирал. Я видела, как вы смотрели друг на друга. Как он смотрел на тебя, стоя на сцене… Ты счастливая девочка, Рита, — с горечью произнесла Лилия Арнольдовна.

— Я…

— Только не надо сейчас оправдываться. Я прекрасно все понимаю. Ты могла просто сказать…

— Я боялась, что вы меня уволите. Сначала боялась. А потом… В общем, я решила уволиться. Вы, наверное, злитесь на меня и вряд ли позволите, чтобы я устроилась в другой фонд, но Стас мне дороже. Я его люблю и жертвовать нашими отношениями не хочу, — сказала, наконец, то, что собиралась.

— Что за бред ты несешь? — растягивая каждое слово, спросила Грымза и смерила меня оценивающим взглядом.

— Но…я подумала…

— А тебе меньше думать надо. За умную сойдешь, — отрезала начальница.

— Простите, — растерялась, не зная, что еще сказать. Я готовилась к совсем другому разговору.

— Если бы я разбрасывалась ценными сотрудниками из-за личных недоразумений, то никогда не стала бы директором фонда. Да и уволь я тебя, что от этого изменится?

— То есть…

— Ты выполнила условия нашей сделки. Более того, показала себя как трудолюбивый и ответственный сотрудник. Раз ты собиралась уйти, то могла и не стараться, но сделала свою работу добросовестно. Может, в плане отношений с мужчинами я полная дура, но увольнять перспективных людей из-за таких глупостей никогда бы не стала. Я умею отделять личное от работы.

— Вы серьезно?

— До понедельника реши, в какой отдел хочешь перейти. Зарплату и условия обсудим. Если не передумаешь насчет увольнения, отпущу.

— Я…спасибо, Лилия Арнольдовна…

— Все, иди отсюда. Я сегодня уже достаточно опозорилась, — жестом она указала мне на выход, но в голосе начальницы слышалась такая тоска.

Я не могла бросить ее здесь одну в таком состоянии. Поэтому молча села рядом и, схватив бутылку, спрятала ее за спину. Лилия Арнольдовна нахмурилась и протянула мне руку, безмолвно требуя вернуть алкоголь.

— Вы не опозорились, — уверенно заявила и потрясла бутылкой, добавив: — А это не выход.

— Не опозорилась? Ты сама-то веришь в то, что говоришь? Бегала, как идиотка за чужим мужчиной, который еще и моложе меня на десять лет. Но… — тяжело вздохнув, она закрыла лицо ладонями и затряслась.

— Вы что, плачете? Лилия Арнольдовна, не нужно, — потянулась, чтобы обнять ее, но в последний момент остановилась, не зная, как начальница отреагирует. Осмелилась только погладить ее по плечу, чтобы хоть как-то поддержать.

— Я так устала. Все вокруг считают меня монстром, — всхлипнула женщина. — Мужчины вокруг все либо слабаки, либо считают женщин вторым сортом. А я устала одна…устала… Мой муж был идеальным, а я все испортила. Так боялась его потерять, что в итоге этого и добилась. Столько лет ждала, когда хоть кто-то вызовет похожие чувства во мне. И я не могла…ничего не делать. Стас на него так похож…так похож…

Я не знала, что говорить и как себя вести. Не ожидала, что Лилия Арнольдовна начнет делиться самым сокровенным. Ее прорвало. Такое бывает, когда что-то долго копишь в себе, сдерживаешься, а потом какая-нибудь мелочь окончательно выбивает из колеи.

— У меня ведь никого нет. Подруги все либо разбежались от зависти, либо предали. А чему мне завидовать? Муж ушел, я все время одна, все меня ненавидят. Даже сыновья ни во что ставят. А ведь они единственные, кто у меня остался, — продолжала исповедь женщина.

— Это неправда. Тимур с Костей вас очень любят, — поспешила возразить, но начальница только отрицательно замотала головой.

— Они же специально меня увели. Костя даже предложение сделал этой вертихвостке…

— Мила не вертихвостка!

— Еще какая вертихвостка, — шмыгнула носом Лилия Арнольдовна. — Они даже месяца незнакомы, а мой сыночек уже готов жениться. Окрутила она его и мозг запудрила. А Костя и повелся. Мозгами совсем не думает…

— Вообще-то все наоборот, — заступилась за подругу, но мои слова, похоже, никто не услышал.

— Как же болит голова, — простонала женщина и плавно прилегла на подлокотник дивана.

— Я принесу вам чай с мятой. Таблетки не желательно мешать с алкоголем.

— Да, пожалуйста.

Осторожно прикрыв дверь, я спустилась на кухню. Мне не пришлось ничего делать самой. Один из поваров выслушал мою просьбу и уже через десять минут я с кружкой чая в руках вернулась к начальнице, которая уже уснула и тихо посапывала в обнимку с диванной подушкой.

Поставив чашку на стол, я на цыпочках вышла из комнаты и плотно закрыла дверь, чтобы Лилию Арнольдовну никто не побеспокоил. Хорошо, что она находилась в самой дальней комнате. Вряд ли кто-то туда дойдет.

Идя по коридору, раздумывала над словами начальницы. Стоит ли уходить из фонда, если все так повернулось? С другой стороны, где гарантии, что Грымза не передумает? Наверное, стоит со Стасом посоветоваться…

Погрузившись в свои мысли, я не заметила, что за спиной кто-то появился. Я даже пикнуть не успела, когда меня толкнули и долбанули головой об стену. Мир закружился перед глазами, к горлу подступила тошнота. Оседая на пол, почувствовала, как меня подхватили и прислонили спиной к стене.

— Тихо, девочка моя, тихо, — донесся сквозь вату в ушах голос Никиты, а следом в нос ударил тошнотворный сладковатый запах. — Дыши…дыши…

Я вяло сопротивлялась, отворачивались, но совсем не вдыхать эту гадость не получалось. Сознание уплывало. Тело налилось свинцом. Даже пальцем пошевелить едва получалось. А спустя мгновение все потухло.