По ходу знакомства с книгой вам, вероятно, пришел в голову вопрос: «разве позитивный или негативный настрой не предопределяется генетически?» Если коротко, то да, определяется. Нам всем знакомы люди, которые, казалось бы (а может, так оно и есть), даже родились с недовольной миной и заранее воспринимают весь мир в штыки. И конечно же, вам встречались уникумы, наделенные врожденным, несгибаемым оптимизмом.

В научном сообществе нет пока единства по этому вопросу. Некоторые исследования склоняются к мнению, что позитивное или негативное восприятие определяется характером и природой человека, другие приводят доводы в пользу воспитания. Наибольшее признание в настоящее время получила теория, объединяющая оба подхода: как природа, так и дальнейшее воспитание вносят свой значимый и, скорее всего, равный вклад в становление характера.

Выдающийся психолог Эд Динер сравнил способность человека «впитывать» положительные эмоции с весом и заключил, что у нашей способности «быть счастливыми» тоже есть некий базовый уровень. Подобно тому как многие люди, изначально не склонные к полноте, могут оставаться худыми вне зависимости от того, что и в каком количестве они едят, точно так же существуют те, кто наделен врожденной предрасположенностью чувствовать себя счастливее других. Однако уровень нашего позитива в значительной степени определяется событиями, происходящими в нашей жизни. И пожалуй, большинству из нас все же не помешало бы сесть на «позитивную» диету и по возможности исключить из рациона отрицательные эмоции.

Независимо от обусловленного природой начального уровня регулярное наполнение «ведра» человека способно значительно повысить его «запас позитива».

В качестве иллюстрации к сказанному мы решили поделиться с вами одной очень личной историей.

 

Подарок ко дню рождения

Когда мы плотно засели за работу, я вдруг сообразил, что не за горами день рождения Дона. И что могло бы стать лучшим подарком любимому деду?

Когда у нас только родилась задумка написать о силе позитивного мышления, мне хотелось поделиться с Доном тем, что означает «наполнение ведра» в моей собственной жизни. И я решил написать ему подробное письмо о своем опыте, чувствуя, что это обрадует его куда больше любого дежурного презента. Дон как раз подступал к решающей схватке со смертельной болезнью, и пожалуй, это был самый подходящий момент, чтобы выразить дорогому для меня человеку глубочайшую признательность и понимание.

Когда я был еще мальчишкой, Дон наставлял меня, что мы должны как можно чаще собираться вместе, чтобы отметить заслуги каждого – пока все рядом, пока все живы. Присутствуя на похоронах, он всегда сокрушался, не понимая, почему признаваться в любви и выражать благодарность нужно обязательно на кладбище. Почему нельзя «наполнить его ведро» при жизни?

Короче, за год до 80-летия деда я написал письмо. Дед был тронут до слез. Позже он попросил разрешения поместить эту историю в нашу книгу, посчитав, что она будет хорошим примером того, на что способен человек, наполненный позитивом. Конечно же, я согласился.

 

Ищем таланты

Мне посчастливилось родиться первым в своем поколении в большой, дружной семье и ощутить на себе уникальный метод воспитания. Он шел вразрез с общепринятыми педагогическими приемами того времени. С первых дней после моего рождения каждый член нашей дружной семьи старался помочь мне в том, что у меня получалось лучше всего. Я постоянно ощущал их поддержку.

Когда мне исполнилось четыре, бабушка и мама отметили мой интерес к книгам. Не жалея ни сил, ни времени, они бросились учить меня. И их старания окупились сторицей.

Не было дня, чтобы кто-то из домашних не поинтересовался, что любопытного я прочитал за день, не расспросил меня, как я провел время. Теперь я понимаю, что они искали ростки моих естественных способностей и талантов. Все мои увлечения всячески поощрялись, мои родные никогда не скупились на похвалу и с воодушевлением отмечали мои самые малейшие успехи.

Когда мне исполнилось лет восемь-девять, мои близкие, так щедро наполняющие мой «сосуд» все эти годы, углядели во мне зачатки предпринимательских способностей и отметили, что у меня хорошо получается организовывать сверстников. Как только мне стукнуло десять, Дон предложил мне открыть собственное дело. Я был окрылен этой идеей и остановил свой выбор на палатке то ли с чипсами, то ли с попкорном. Как всегда, все семейство сплотилось вокруг моего нового проекта.

Через несколько месяцев наше маленькое предприятие стало приносить первую прибыль. Еще спустя некоторое время Biz Kids («Деловые детки») развернулись настолько, что решили отказаться от закупок товара на ближайшей оптовой базе, потому что крупная компания-дистрибьютор конфет и леденцов согласилась установить нам оптовую цену и доставлять товар прямо на место. Со временем мы забросили «бакалею» и переключились на торговлю одеждой и всякой мелочовкой. К 12 годам я командовал двумя десятками одноклассников и имел пару тысяч чистой прибыли, которую честно делил между всеми. Через несколько лет история нашего бизнеса попала на первую полосу местной газеты, а затем была подхвачена национальными информагентствами.

Главную роль в моей жизни сыграли, безусловно, то внимание, забота, поддержка, которой окружили меня мои близкие, благодаря им мой незримый «сосуд» всегда был наполнен до краев. Я же в свою очередь стремился поделиться с теми, кто окружал меня. В конце месяца я выдавал премии всем участникам проекта по результатам их продаж. С нескрываемым удовольствием я наблюдал, как, наполняясь, мой «сосуд» наполнял других людей; как креп душевный настрой моих друзей, моих родных, моих юных помощников.

Эта поддержка и настроенность на позитив сопровождали меня на протяжении всей школы. Родители никогда не забывали интересоваться моими любимыми предметами и факультативами каждый день. Они поощряли меня, видя, с каким удовольствием я занимаюсь теми науками, которые мне нравятся, вместо того чтобы «черпать» из моего «ведра», укоряя за мои весьма посредственные успехи в таких областях, как, например, музыка или изобразительное искусство.

Заметив, что у меня формируется аналитический склад ума, что я с легкостью оперирую цифрами и живо интересуюсь общественной жизнью, они посоветовали мне уделять больше времени математике и общественным наукам. И хотя я и так был практически круглым отличником, родители наставляли меня не снижать рвение и посвящать больше времени тем областям, к которым у меня была природная склонность.

В отличие от большинства учителей и родителей моих друзей, мои мама и папа не стремились сделать из меня вундеркинда. Медведь наступил мне на ухо еще при рождении, и, видя, что я начисто лишен чувства ритма, они понимали, что выдающегося маэстро из меня не получится и что «не стоит учить свинью пению. Вы только потратите время и разозлите животное». Мне не нужно было стремиться покорить все вершины, вместо этого я с упоением развивал те таланты, которые мне даны природой.

 

Мой милый, гостеприимный дом

Приходя в гости к одноклассникам, я не переставал удивляться тому, как по-разному встречают нас дома. Мы подлетали к двери, возвращаясь с учебы, переполненные мальчишеским задором и школьными впечатлениями. И с порога мы натыкались на примерно следующее.

Разве я разрешала тебе приводить кого-то в дом?

Опять набезобразничал в школе?

Лучше бы ты с таким рвением к контрольной готовился.

Не помню уже, насколько были справедливы эти упреки, но помню, что каждый раз меня поражал этот неприкрытый негатив. Другая моя одноклассница, приходя домой, всякий раз находила на своей кровати записку с критическими наставлениями от своей мамы, например, такого содержания: «Тебе стоит подумать над своим поведением». Не слишком гостеприимно, правда? Особенно когда мои друзья знали, что, придя домой к нам, мы услышим совсем иное.

Как прошел день?

Какие планы на вечер?

Расскажите, чем занимались сегодня в школе.

На физкультуре играли в баскетбол (наша любимая игра)? Кто победил?

Поначалу я подумал, что моим приятелям просто не очень повезло с семьями, но со временем я с ужасом понял, что подобные ситуации – обычное дело и скорее правило, нежели исключение. Возможно, поэтому чаще всего мы собирались у меня. В нашем доме нам всегда были рады. Он был «основной базой», где мы заправлялись положительными эмоциями, прежде чем вернуться к обжигающей негативом реальности.

 

Принимая вызов судьбы

Безоблачное существование закончилось, когда мне исполнилось 16 лет. Я стал хуже видеть левым глазом и в какой-то момент очутился перед первым серьезным препятствием в своей жизни.

Доктора обнаружили у меня серьезные проблемы со зрением, провели ряд операций, но через несколько лет я был слеп на один глаз. Очередное обследование выявило врожденную аномалию, провоцирующую спонтанное распространение опухолей по всему организму. Результаты теста ДНК подтвердили наличие у меня редчайшего заболевания – синдрома Хиппеля-Линдау. В любой момент и в любом месте у меня могла возникнуть опухоль: в поджелудочной железе, почках и надпочечниках, барабанных перепонках, головном и спинном мозге, причем без каких-либо предварительных сигналов.

Услышав диагноз, я поначалу, разумеется, впал в панику. Но вскоре с удивлением обнаружил, что эта новость по большому счету незначительно поколебала мой настрой. С первого дня мои родные сосредоточилась на том, что можно было сделать, чтобы помочь мне справиться с болезнью, вместо того чтобы заламывать руки и тратить энергию на противостояние не поддающимся контролю проявлениям редкого недуга.

И хотя мне частенько становилось не по себе, я ни разу не поддался депрессии. В самый переломный момент эта искренняя поддержка и твердый позитивный настрой оказались решающими.

В течение первой недели после того, как я узнал о диагнозе, я задумался, как с ним жить дальше, как научиться управлять болезнью. Когда друзья соболезновали по поводу ослепшего левого глаза, я бодро сообщал, что зато правый глаз видит вдвое лучше.

Оглядываясь назад, я понимаю, что никогда не воспринимал свой диагноз как смертный приговор и «крах всех надежд», напротив, я относился к нему как к вызову, побуждающему меня быть активным и оставаться в форме.

Собирая информацию о своей болезни, я понял, что большинство опухолей вполне управляемы и поддаются лечению, если их вовремя обнаружить. Я стал наблюдать свой прогресс, находясь под врачебным контролем и проходя регулярные обследования. В остальном моя жизнь – школьная, общественная, спортивная – ничуть не изменилась. В течение нескольких последующих лет я вспоминал о своем недуге примерно раз в полгода, когда наступало время плановой медицинской проверки. Конечно, я с замиранием сердца ожидал результатов томографии, но внешне старался казаться спокойным. По многим причинам я ощущал себя намного более сильным и уверенным, чем прежде.

Вряд ли тогда я в полной мере осознавал свои действия, однако я не позволил болезни сломить меня. Десять лет спустя друзья рассказывали, как переживали за меня и как восхищались моей стойкостью. Со стороны казалось, что мне нет никакого дела до собственного состояния в круговороте повседневных забот. Вспоминая себя в тот период, я отношу это за счет особой формы психического иммунитета, совершенно необъяснимой для окружающих.

Между тем разгадка была проста: день за днем в течение многих лет мое незримое «ведро» пополняли друзья и родные, и живительный запас оказался настолько велик, что его хватало, чтобы поддержать мои силы в самое тяжелое время.

 

В любой ситуации главное – найти положительный момент

В старших классах родители все так же поддерживали все мои начинания, что, безусловно, положительно сказалось на формировании сферы моих амбиций и приоритетов. Еще за несколько лет до окончания школы я решил, что буду заниматься психологией. Мне всегда хотелось знать, как устроены люди, что движет их действиями и поступками.

Собрав необходимую информацию о программах изучения психологии в разных штатах, я выбрал несколько колледжей. Родители помогли мне подготовить документы и ездили со мной, выбирая будущую альма-матер.

Их психологическая поддержка помогла мне с легкостью влиться в новую для меня студенческую среду. Он все так же постоянно подпитывали меня, несмотря на тысячи миль, разделяющие нас теперь. Первые три года промелькнули как один день. Увы, впереди меня ожидали новые испытания.

На последнем курсе медкомиссия нашла у меня новую опухоль, на этот раз в надпочечниках. Пять лет спустя появилось злокачественное образование в почке. Пока я работал над этой книгой, еще несколько новообразований поразили поджелудочную железу, надпочечники и спинной мозг. Каждый раз первой реакцией были страх и паника. Но я быстро брал себя в руки, находил в себе силы порадоваться, что зловредные опухоли были обнаружены вовремя и не успели пустить метастазы. Моя бдительность и ответственное отношение к собственному здоровью были вознаграждены. Я мог управлять своей болезнью: новые очаги можно было устранить с помощью хирургической операции. Я перечитал всю литературу, которую только смог найти, видел свои перспективы и представлял возможные побочные эффекты от каждой операции. Вся моя энергия была сосредоточена на том, что можно было сделать. Я не позволял себе сокрушаться о том, что уже случилось, или беспокоиться о чем-то, на что я не в силах повлиять.

По сей день я ни разу не сложил руки, задавая себе вопрос: «Ну почему все это случилось именно со мной?» Я принял ситуацию. Я мог расстраиваться, но никогда не роптал на судьбу. Собственно, в этом и есть две огромные разницы. Я не собирался посыпать голову пеплом, опускать руки и начинать себя преждевременно оплакивать. Это тупиковый путь. Более того, поддайся я унынию, то только без толку растратил бы физические и душевные силы. И хотя рецидив может случиться в любой момент, я не вижу других альтернатив, чем делать то, что я могу и должен, чтобы опередить смертоносного соперника. И по правде говоря, для меня не составляет труда придерживаться такой линии поведения изо дня в день.

Вы спросите: «Почему?» Ответ прост: за почти три десятилетия моей жизни я не вспомню ни единого дня, когда мои родные и близкие позволили бы моему «сосуду» опустеть хотя бы на каплю. Мой рассказ, полагаю, покажется примером переполненного «ведра» в его экстремальной, наивысшей форме. Мне самому он показался несколько нереальным, когда я первый раз перечитал написанное. Но уверяю вас со всей ответственностью, каждое слово моей истории – чистая правда. Болезнь не ушла, она затаилась, но мое «наполненное ведро» служит мне надежной защитой и спасением.

Нам всем выпадают жизненные испытания. И часто кажется, что «сдавали не из той колоды» и судьба к нам несправедлива. Не позволяйте бедам одерживать верх над собой. Огромное значение имеет то, насколько достойно мы умеем встречать жизненные невзгоды. Позитивный настрой и конструктивное приложение наших усилий не позволит негативу опустошить и растоптать нас. И понимание того, что мы можем предпринять в сложившейся ситуации, не только поможет выжить, но и сделает нас сильнее.