А герцог Бэкингем и мадам Бонасье тем временем благополучно выбрались из Лувра. У калитки герцога уже ждали. Его слуга нанял карету того самого извозчика, которого мадам Бонасье иногда угощала яблочным пирогом. В эту ночь извозчик согласился подвезти неизвестного мушкетёра за тройной тариф при условии не задавать лишних вопросов. Выйдя из Лувра, герцог Бэкингем достал из кармана конверт и всучил его мадам Бонасье со словами:

– Её Величество сегодня была не в себе, поэтому я написал это письмо. Передайте письмо Её Величеству через пару дней, когда она окончательно придёт в себя. Спрячьте письмо подальше, за нами следят люди кардинала!

– Не может быть! – воскликнула мадам Бонасье.

– Тихо! – шепнул ей герцог. – Они выследили меня, но не арестовали только потому, что я согласился кое в чём им помочь. Если бы я не согласился, они бы всё провернули без меня. Это письмо – единственный способ расстроить коварные планы кардинала, спрячьте его и передайте Королеве, когда она придёт в себя, но только не раньше, вам понятно?

– Конечно, – кивнула мадам Бонасье, пряча письмо. – Езжайте, герцог. Вас доставят до вашей квартиры, а завтра утром…

– А завтра утром я покину Париж, – закончил герцог. – А в воскресенье я уже буду в Лондоне. Ну, а вам желаю счастливо оставаться. Будьте осторожны, я надеюсь, вы придумаете, что делать.

– Обязательно, – кивнула мадам Бонасье. – Ну, езжайте!

Герцог сел в карету, и карета умчалась в темноту парижских улиц. Мадам Бонасье отправилась обратно в Лувр. Вскоре кардиналу донесли, что операция прошла успешно. Пьяного Рошфора отправили отсыпаться.